Чешские земли в конце XVIII в.–первой половине ХІХ в.

План

чехия национальный возрождение революция

1. Чешское национальное Возрождение

2. Социально-экономическое развитие Чехии в первой половине XIX века. Промышленная революция.

3. Общественная жизнь и национальное движение в Чехии в 1815-1830 гг.

4. Революция 1848 - 1849 годов в Чехии

5. Культура Чехии первой половины XIX века

1. Чешское национальное Возрождение

Чешское национальное Возрождение - длительный процесс, падающий на период развития в Чехии капитализма, формирования в ней нации нового времени. В складывающихся общественных отношениях, с расширением знаний и прогрессом науки, меняются и мировоззрение людей и их нравственные постулаты. Зарождение и становление новой культуры отвечало запросам общества, используя при этом традиции и позитивные компоненты культуры прошлого, применяя их в изменившихся исторических условиях.

Подобный процесс пережили многие народы Европы, но чешское Национальное возрождение развивалось в условиях специфических и отличается рядом особенностей. Чешская народность находилась в зависимости от государства другой национальности - немецкой, в пределах Австрийской монархии. В социальной структуре чешской народности не было некоторых элементов, типичных для общества периода позднего феодализма, да и самобытное культурное и языковое развитие было серьезно нарушено в предшествующее столетие. В побелогорский период постепенно ликвидировалась чешская государственность, шляхта германизировалась, десятки тысяч некатоликов ушли в эмиграцию, а в страну прибыло множество немцев, что привело к германизации многих городов. По некоторым сведениям и позднейшим подсчетам в Чехии начала XIX в. жило более 60 % чехов и менее 40 % немцев, в Моравии соответственно 70 и 30 %, в Силезии немцев более 40 %, поляков около 35 %, чехов более 20 %. Все же чешский народ имел больше благоприятных предпосылок, чем другие народности Восточной Европы, чтобы феодальное общество переросло в капиталистическое, чтобы конституировалась нация. Важнейшим фактором было существование густой сети городов на территории с чешским населением, существование сети элементарных школ с чешским языком преподавания. Хотя в средних и высших школах языком преподавания был латинский и немецкий, эти учебные заведения способствовали возникновению в Чехии патриотической интеллигенции. Кроме того в стране существовали богатые культурные традиции, далеко превосходившие традиции других неполноправных народов Восточной Европы. По этим причинам и формирование чешской капиталистической нации проявилось в форме возрождения, то есть обновления культуры в новых условиях.

Критерием для выделения периодов формирования чешской капиталистическое нации являются социальные факторы; развитие национального самосознания и активность участия слоев чешского общества в национальном движении. Первый период Национального возрождения у чехов (как и у других подобных народностей) был связан с научным исследованием языка, этнических особенностей, культуры и истории народа. Этот “научный” период прошел у чехов в два этапа - просвещенческий и предромантический. Они продолжались до конца первого десятилетия XIX в. Со второго десятилетия, особенно с 1815 г., начался второй период, который характеризуется ростом чешского национального движения и расширением национальной агитации среди масс. Буржуазная революция 1848-1849 г. была началом 3-го периода, когда возникло массовое национальное движение чехов. Вершина его приходится на 60-е годы; в движение вступили широкие слои чешских крестьян и рабочих.

Каждый из перечисленных периодов имел свое идеологическое обоснование. В конце XVIII в. такой идеологией был “земский” патриотизм, т.е. территориальный, как разновидность чешского национализма. Возникновение и вызревание чешского национализма определялось интеллектуальным развитием узкого слоя общества, доказывающим самобытность чешского этноса, его отличие от господствующего немецкого. Знание истории давало основание заявлять о равных, естественных правах всех народов на участие в прогрессе человечества. Формированию национальной идеи способствовал и ряд других факторов, в первую очередь таких как реформы XVIII в., создававшие как позитивные предпосылки для созревания идей чешского национализма, так и препятствия этому процессу, требовавшие усилий для их преодоления.

Просвещенческая идеология, провозглашавшая конец феодального партикуляризма в борьбе за единое централизованное государство, предпочитала немецкий язык и стала объективным препятствием для реализации прав чешских сословий. Поэтому представители чешской шляхты, разделявшие идеологию чешского патриотизма, стремились создать благоприятные условия для развития чешского языка, чешских ученых обществ, библиотек, музеев и т.д. В основе этих стремлений лежала защита чешской шляхтой своего экономического, общественного и правового положения от централизаторских тенденций Габсбургов. При этом идеология земского патриотизма была вариантом австрославизма, предполагавшим отнюдь не самостоятельность, а лишь особое положение Чехии в рамках Австрийской монархии Габсбургов.

В чешском и моравском земском патриотизме следует видеть кроме шляхетского также патриотизм городской (мещанский, бюргерский, буржуазный). Шляхта и в побелогорский период активно участвовала в управлении Чехией и потому боролась против реформ XVIII в., существенно ограничивавших влияние сословных органов на политическую жизнь страны. Защищая свои аристократические привилегии, шляхта препятствовала вмешательству государства в отношения между феодалами и зависимым крестьянством. Другое понимание чешского патриотизма типично для просвещенческих чешских ученых и чиновников городского происхождения, хотя некоторые из них были воспитателями или библиотекарями в шляхетских семьях. Часто “будители”, как называют их чешские историки, происходили не только из чешских, но и из немецких семей провинциальных чешских городов. В своем большинстве они активно поддерживали иозефинские реформы.

К числу таких будителей принадлежал Франтишек Мартин Пелцл (1734-1801), воспитатель в доме графов Штернберков, позднее - библиотекарь и архивариус у графов Ностицев. В1774 г. он написал на немецком языке чешскую историю с древнейших времен до современности. Часть этой книги вышла и на чешском языке (три тома, 1791-1796), охватывая период до гуситского движения. Пелцл издавал исторические источники, написал в просвещенческом духе монографии о Карле IV и Вацлаве IV. В 1781 г. он восторженно приветствовал упразднение цензуры. Но в своей рукописной хронике о событиях в Чехии его времени Пелцл высказал критику в адрес правительства просвещенного абсолютизма, и это сочинение оказалось возможным издать лишь в 1931 г. Земский патриотизм Пелцла выходил далеко за аристократические рамки и готовил почву для развития национального движения. С 1793 г. до своей смерти Пелцл был первым профессором чешского языка и литературы в Пражском университете.

К числу будителей относится и Франтишек Фаустин Прохазка (1749 - 1809), с 1786 г. директор пражских гимназий, а с 1807 г. директор всех гимназий в Чехии. Он способствовал возрождению чешского языка изданием чешских литературных памятников и переводом на чешский язык Нового Завета.

Наибольшего успеха в распространении чешской культуры достиг в 80-х годах XVIII в. чешский театр. Восприятие пьес не требовало высокой грамотности и образованности. С 1786 г. патриотический чешский театр “Боуде” показывал массу пьес на чешском языке, в основном, правда, переведенных с немецкого, но иногда и исконно чешских. Основными зрителями были средние мелкобуржуазные слои городов.

Над всеми другими представителями просвещенческой патриотической интеллигенции возвышается личность Йозефа Добровского (1753-1829). Он внес важнейший вклад в ряд научных дисциплин, а также в организацию научной жизни в Чехии и становление научного сотрудничества. С точки зрения общественного развития Чехии главную роль сыграл его труд по формированию нового чешского языка, находившегося в то время в упадке. Добровский выдвинул в качестве образца литературного языка чешскую речь добелогорского периода, способствовал и совершенствованию этого языка. Классическими сочинениями Добровского стали “История чешского языка и литературы” (1791, отд. книгой - 1792) и его же подробная чешская грамматика 1809 г. Принципиальное значение имели выводы ученого о происхождении слов в славянских языках и другие исследования, заложившие основы сравнительного славянского языкознания в международном масштабе. Свои идеи Добровский развивал в сборниках “Славин” (1806) и “Слованка” (1814-1815). Проявил себя Добровский и в исторической науке, и в общественно-идеологической области. Из строгой критичности Добровского вытекало и его скептическое отношение к молодому поколению чешских патриотов. Стремление поднять чешскую литературу на уровень, удовлетворяющий самые высокие культурные потребности, он считал нереальным. Это привело к конфликту Добровского с новым, предромантическим поколением будителей. Добровский недооценивал результаты общественной и культурной эмансипации широких слоев народа.

Но, сомневаясь в перспективности чешского языка и литературы, Добровский своими трудами объективно содействовал их развитию и стал одной из главных фигур чешского национального Возрождения, одним из основателей чешской литературы нового времени.

На рубеже XVIII и XIX в. развивали свою деятельность и будители-публицисты, и издатели.

Матей Вацлав Крамериус

Матей Вацлав Крамериус (1753-1808) родился в г. Клатовы в семье портного, там же закончил школу, затем иезуитскую гимназию, а в 1773 г. поступил на философский факультет Пражского университета. Окончив его, Крамериус перешел на юридический факультет, но не завершил обучение из-за недостатка материальных средств. В 1778 г. он получил место библиотекаря у аристократа Я.Ф.Нойберка. Й.Добровский ввел Крамериуса в круг известных литераторов и ученых, отличавшихся патриотическими настроениями, и в то же время поддерживавших иозефинистские реформы, способствовавших просветительской деятельности. Таким же иозефинистом с патриотическими взглядами стал и Крамериус. В 1785 г. он поступил в типографию Я.Ф.Шенфельда, издававшего в то время единственную газету на чешском языке - “Шенфельдске новины”. В 1786 г. Крамериус стал редактором этого органа, а в 1789 учредил собственную газету, знакомя читателей в частности с новыми книгами и с чешскими театральными представлениями. выпускал он также календари и другую продукцию для народа по доступным ценам, распространяя знание чешского литературного языка. В 1790 г. Крамериус основал в Праге издательство “Чешская экспедиция”, которое сосредоточило вокруг себя всех известных представителей чешского национального Возрождения.

В конце XVIII и начале XIX в. в Чехии формировалось новое культурное и интеллектуальное направление - романтизм. Под его влиянием родилась и идея славянской взаимности. После разгрома Наполеона в Европе началось движение за объединение Германии, влиявшее и на развитие идеи объединения славян. Характерно для этого времени и возвышение России. Ее войска вели военные действия на территории славянских земель Австрийской империи, проходили и через Чехию. Знакомство с российской военной и политической мощью вселяло в славян надежду, что Россия сможет способствовать и их национальному освобождению. Вера в такой ход событий широко распространилась в новом поколении деятелей национального движения Чехии. Русофильство стало составной частью формировавшейся теории славянской взаимности. Отношение деятелей чешского Возрождения первой четверти XIX в. к России было романтическим. Россию они знали лишь по книгам, имели представление о деятельности ее научных учреждений и о достижениях русской историографии. Но в самой России побывал в эти годы разве только один Добровский. Сведения же чехов о положении русского народа были самыми смутными. Но некритическое русофильство сыграло важную роль в формировании концепции славянской взаимности.

По инициативе Крамериуса чешские будители решили издавать журнал. С 1806 г. такой журнал под названием “Гласател чески” стал выходить под редакцией Яна Неедлы (1776-1834), помещая на своих страницах сочинения как старшего и так и молодого поколения чешских писателей. Последнее склонялось к романтизму, интересовалось жизнью простого народа и народной культурой. Уже в 1806 г. были опубликованы две статьи о чешском языке Иозефа Юнгманна - переводчика и учителя чешского языка в Литомержицкой гимназии. Автор ограничивал понятия чешского народа и чешской национальной культуры теми слоями населения, которые пользовались чешским языком, т.е. прежде всего крестьянами, тогда как земский патриотизм аристократии именовался в статьях “немецким”, далеким от интересов народа. Этот взгляд был воспринят новым поколением чешских патриотов.

Иозеф Юнгманн

Иозеф Юнгманн родился 16 июля 1773 г. в Гудлицах, в Бероунском крае. Его отец, владелец небольшого хозяйства, занимался ремеслом портного и был церковным старостой. Окончив гудлицкую начальную школу, Юнгманн учился на немецком языке в школе пиаристов в Бероуне, а потом поступил в Пражскую гимназию и далее в университет. Закончив философский факультет, он стал учиться на юридическом. С 1799 г. Юнгманн - профессор в Литомержицах. Тогда же он примкнул к чешскому национальному движению. Расширяя свои знания по языкам, он постепенно овладел польским и русским, знал также французский и английский, хорошо изучил литературу на этих языках. В Литомержицкой гимназии и в богословском семинаре он безвозмездно обучал чешскому языку всех желающих. В Литомержицах же он создал свои литературные переводы и начал работу над чешско-немецким словарем и историей чешской литературы. В 1804 г. Юнгманн завершил работу над переводом “Потерянного рая” Дж.Мильтона (издан в 1811 г.), в 1805 г. опубликовал “Анналы” Шатобриана, в 1810 г. переводил“Слово о полку Игореве” (тогда не изданное). При выполнении перевода выяснилось, что в чешском языке недостает соответствующих средств выражения, что побудило Юнгманна к их созданию. Занимался он и самостоятельным литературным творчеством. Живя с 1815 г. в Праге, он занял видное место в национальной жизни, написал ряд сочинений о родстве славянских языков, а также “Историю чешской литературы” (издана в 1825 г.) - ее первое цельное изложение.

В Праге Юнгманн сначала занимал должность профессора академической гимназии, а с 1845 г. руководил этим учреждением. В 1827 г. и 1838 г. он был деканом философского факультета, в 1840 г. - ректором университета. Он участвовал в издании журнала “Крок”, в основании Национального музея и издании его печатного органа, в учреждении Матицы Чешской.

Юнгманн и его кружок защищали интересы народа. В отличие от просвещенцев, они не подвергали современное им положение чешского языка и культуры строгой критике, а оптимистически верили в их будущее, часто идеализируя известных представителей чешского народа. Важную роль в их идеологии играли мысли о принадлежности чехов к великой славянской семье, о существовании сильной России как великой славянской державы. Историческая обстановка способствовала тому, что широкие слои чешского населения стали сознавать свою этническую самобытность. Высказывались мысли о языковой близости русских и чехов как факторе усиления национального самосознания славян. Юнгманновцы мечтали о создании единого славянского литературного языка и в общем выдвигали в качестве своей идеологии теорию славянской взаимности.

Ян Коллар

Впервые эту теорию сформулировал Ян Коллар (1793-1852), словак по происхождению, получивший университетской образование в Германии, а затем проживший почти всю жизнь в Пеште, где он занимал должность священника протестантской общины. В поэтическом произведении “Дочь Славы” он нарисовал мрачную картину исчезновения славянского племени под натиском германизации, спасение которого возможно лишь на путях объединения славян. Поэма имела невиданный успех у славянских патриотов.

В 1837 г. Коллар издал трактат “О литературной взаимности между различными племенами и наречиями славянского народа”, тоже призывавший славян к единению, к овладению главными славянскими “наречиями”, чтобы читать литературу и свободно объясняться друг с другом, к созданию славянских книжных лавок и библиотек, а также кафедр славянских языков в учебных заведениях, которые способствовали бы созданию единого литературного славянского языка.

Теория литературной славянской взаимности не носила политического характера. Но мечта о такой взаимности оказалась на практике неосуществимой. Теорию разделяли лишь энтузиасты и славянофилы. Трактат “О литературной взаимности” представлял собой первый сформулированный и опубликованный вариант идеи славянской взаимности.

Наряду с юнгманновской преимущественно молодой группой, в первой четверти XIX в. существовали и будители старшего поколения, хотя к этому времени их ряды значительно поредели. Они перенесли свой австрийский патриотизм в новые условия, значительно отличавшиеся от периода просвещенного абсолютизма.

В стороне от обеих групп стоял Й.Добровский, хорошо ориентировавшийся в международных отношениях и внешней политике. Он многое сделал для сближения и взаимного познания славянами их языков и культур внутри Габсбургской монархии, но - в отличие от юнгманновцев - не считал возможным политическое сотрудничество между славянами и с опасениями следил за судьбой поляков в период русско-французского конфликта.

Таковы характерные черты периода чешского национального возрождения первой четверти XIX века.

2. Социально-экономическое развитие Чехии в первой половине XIX века. Промышленная революция

Cущностью промышленной революции в европейских странах был переход от мануфактурного и ремесленного производства к фабричному, использование машин и новых технологических процессов. Это - сложная система глубоких перемен во всей экономической и общественной структуре страны. Для периода промышленной революции характерны динамическое развитие в производственно-технической области и решительное увеличение объемов продукции. Раньше всего промышленная революция началась в Англии - в 80-х годах XVIII в., в других же странах позднее, в Чехии - на полвека. При этом здесь процесс технической перестройки не в одинаковой мере охватывал отдельные отрасли. Он шел от текстильного производства к машиностроению. Можно выделить три главных этапа этого процесса в чешских землях:

- 1800 - 1830 г. - начальная стадия; машины использовались только в текстильном производстве, главным образом при прядении хлопка;

- 1830 - 1848 - углубление промышленной революции. Расширение машинного производства в текстильной промышленности, переход его в пищевую (сахароварение), начало строительства железных дорог;

- 1848 - 1870 - размах и завершение промышленной революции, преобладание фабричного производства, создание основной сети железных дорог, развитие добычи угля, возникновение машиностроительной промышленности.

Началась промышленная революция в хлопчатобумажной отрасли. При прядении хлопка машины стали применяться уже в конце XVIII в. Первую прядильню с английскими машинами основал в 1796 г. Й. Лейтенбергер близ г. Дечин. Его дети и другие родственники построили прядильни еще в ряде городов. К 1810 г. в Чехии было уже 163 прядильных машины. Они постепенно вытесняли ручной труд. Из 40 тысяч прядильщиков Чехии конца XVIII в. к 1825 г. осталось 5400. В 1841 г. в Чехии действовала 81 прядильная фабрика (1695 машин и 356 546 веретен), в основном - на севере страны. Ткачество же хлопка производилось еще вручную работающими на дому ткачами. Набивку хлопчатобумажной ткани осуществляли централизованные мануфактуры. Важнейшим центром этого производства была Прага. Одна ситценабивная вальцовочная машина заменяла до 200 ручных набивщиков. С 1842 г. начали использоваться “перотины”, заменявшие по 20 - 25 мастеров каждая; к 1844 г. их было в Чехии 21.

Главными центрами шерстяной промышленности были Брно и Либерец, где первые машины были изготовлены механиками из Англии, Саксонии и других областей Германии. Первая прядильная фабрика возникла в Брно в 1807 г. Механизировались также стрижка сукна: в 1826 г. в г. Либерец функционировало более 500 стригальных машин на энергии воды. Отставало в техническом переоснащении полотняное производство, что обусловливалось дороговизной оборудования и укоренившейся практикой эксплуатации домашних производителей, на труд которых это производство опиралось до середины XIX в. До 1843 г. возникло лишь три механических льнопрядильни. В железоделательной промышленности древесный уголь заменялся коксом, устанавливались доменные печи. Был организован прокат металла, в 1841 г. в Чехии работало уже 16 прокатных заводов, а первая доменная печь появилась в 1830 г. Перелом наступил только в 60 - 70-е годы, когда появилась новая технология. Развитие машиностроения затруднялось стремлением Англии сохранить свою монополию в этой области. Все же в Чехии стали появляться иностранные машиностроительные мастерские (особенно английские). Первая паровая машина была установлена в Чехии в 1814 г., с середины 20-х годов они стали производиться непосредственно в Чехии. К 1841 г. в стране функционировало 156 паровых машин: 56% в текстильной промышленности, 19% в горном деле и лишь 7% в металлургии.

В качестве топлива дерево и древесный уголь стали заменяться каменным и бурым углем и коксом. В конце 30-х годов началась систематическая добыча угля, за двадцатилетие с 1829 по 1849 г. она увеличилась в 6 раз. Совершенствовалась технология в сахароварении и пивоваренной промышленности. В сороковых годах водяные мельницы постепенно вытесняются паровыми. С 30-х годов сахароваренные предприятия были снабжены различными машинами, заменявшими конный привод. Первоначально в этой отрасли главную роль играли крупные землевладельцы, но затем предприятия стали создаваться и лицами из городского сословия. Особенно благоприятными были условия для сахароварения в 40-х годах XIX в. в Моравии.

Транспорт. Традиционные средства перевозки оказались недостаточными для новых условий. Уже с середины XVIII в. по всей Австрии строились шоссейные дороги с каменным покрытием, водоотводными кюветами и т.д. В Чехии шоссейные дороги соединили Прагу со всеми важнейшими пунктами страны. В 1832 г. в Чехии вступила в строй и первая конная железная дорога. Первая же паровая железная дорога соединила в 1839 г. Вену и Брно. Затем были сооружены такие дороги от Оломоуца до Праги (1845) и от Праги до Дрездена (1851). Открылось производство локомотивов, рельсов, вагонов. Укрепился единый внутренний рынок товаров и рабочей силы. Промышленная революция была решительным шагом вперед в дальнейшем развитии в Чехии капитализма.

В сельском хозяйстве капиталистические формы производства развивались медленно. Лишь перед 1848 г. они появились в крупных латифундиях. Здесь культивировались кормовые травы, разведение рогатого скота и овец, использование удобрений и техники по обработке почвы и сбору урожая. Были открыты сельскохозяйственные школы. Но в мелких крестьянских хозяйствах изменения происходили в среднем на два десятилетия позднее, чем в крупных. Мешали феодальные повинности. Среди крестьян существовала большая имущественная дифференциация. Беднота поставляла главную часть рабочей силы для строительства шоссейных и железных дорог и для развивающейся промышленности.

В период наполеоновских войн число жителей в чешских землях не прибавлялось, но с 1814 г. наблюдается стабильный прирост населения. Если в 1815 г. в чешских землях жило 4,8 млн. человек, то в 1847 г. уже 6,5 млн. Эти изменения объясняются и улучшением здравоохранения, приведшим к снижению детской смертности. Особенно быстро росли промышленные центры - Брно, Прага, Иглава, Штернберк, Либерец и др. Но в других местах увеличение численности населения проходило медленнее.

Главным социальным следствием промышленной революции в чешских землях было формирование буржуазии и пролетариата. Ядро промышленной буржуазии составляли чешские немцы. Рабочий класс был очень разнороден. Наиболее организованными в классовом отношении были к этому времени многочисленные еще рабочие централизованных мануфактур, а также первых фабрик. Формировался рабочий класс и в металлургической и горнодобывающей промышленности, но и здесь он был весьма дифференцирован по происхождению и достатку.

Основным социальным противоречием в чешском общества до 1848 г. был антагонизм между землевладельцами и зависимыми крестьянами. Особенно крупное выступление крестьян этого периода произошло в Моравии в 1821г. Оно было подавлено военной силой. Среди рабочих главным средством протеста против эксплуатации были стачки. Наиболее мощная из них произошла в июне-июле 1844 г. 18 июня один из многочисленных споров перерос в разгром машин. В течение недели войска и полиция подавили выступление, но оно имело резонанс во всей Чехии. Волнения и голодные бунты продолжались вплоть до революции 1848 г. Но среди рабочих еще не было единства, они не обладали сколько-нибудь определенной идеологией и программой. Рабочего движения, как такового, еще не существовало, как и рабочих с ясно выраженным классовым сознанием.

3. Общественная жизнь и национальное движение в Чехии в 1815-1830 гг.

После наполеоновских войн решающим фактором европейской политики стал блок великих держав-победительниц - России, Австрии, Пруссии и Англии, который традиционно (и не вполне точно) именуется Священным союзом. Его члены подписали соглашение о подавлении революционных движений в Европе и применении военной силы против угрозы интересам великих держав. Консервативная внутриполитическая система Австрийской монархии 1815-1848 годов связана с именем государственного канцлера князя К.Л.Меттерниха и именуется меттерниховским абсолютизмом. Однако главным творцом ее был император Франц I Габсбург, решительно отвергавший всякие новшества, хотя, конечно, и Меттерних принимал самое активное участие в подавлении парламентаризма и либерализма. Полицейское управление Праги и Брно занимало особое положение среди всех органов власти в чешских землях, контролируя печать, перлюстрируя почтовые отправления и проникая с помощью осведомителей в частную жизнь граждан.

Репрессивные меры были приняты против профессора Пражского университета, философа и математика Бернарда Больцано (1871-1848). Он родился в Праге в семье торговца итальянского происхождения, учился в Пражском университете, демонстрируя незаурядные способности в постижении наук. В 1805 г. он стал священником, доктором философии и затем профессором теологии на философском факультете Пражского университета. Поздний представитель просвещенческого католицизма, Больцано, читавший лекции, изобиловавшие гуманистическими идеями, оказывал значительное влияние на студентов. В своих взглядах он даже дошел до утопического социализма. Ему принадлежит и ряд открытий в области математики и логики. В 1820 г. Больцано был лишен профессуры и уволен из университета. Политическая оппозиция режиму монархии охватила практически все слои чешского общества. Политическую критику содержали многие издававшиеся за рубежом Чехии брошюры, осуждавшие формы управления Чехией, деятельность сейма, школьную языковую и культурную политику. Главной же силой оппозиции абсолютизму было национальное движение. После 1815 г. в его структуре произошли изменения. Наибольшее значение приобрел городской буржуазный элемент, особенно интеллигенция буржуазного происхождения. Участвовали в национальных акциях также духовенство, врачи, студенты, чиновники, владельцы мелких предприятий. Крестьянство в движении участия не принимало. Национальные лидеры стремились к сближению отдельных слоев общества и их юридическому равноправию, но преодолеть противоречия между этими слоями были все же не в состоянии.

В Чехии и Моравии национальное движение развивалось различно. Наиболее активно процесс проходил на территории Чехии, прежде всего в Праге, но также и в других городах. Формой его до 1830 г. было возрождение и утверждение национального языка как важнейшего признака нации. После наполеоновских войн представители национального движения питали иллюзии, что венское правительство удовлетворит давние требования о широком использовании чешского языка в общественной жизни. Однако декрет 1816 г., предусматривавший изучение чешского языка в гимназиях, на практике реализован не был. Первый чешский учебник словесности Й.Юнгманна имел лишь общенаучное значение. В 1825 г. Юнгманн издал монографию по истории чешской литературы, а вершиной его деятельности стал пятитомный чешско-немецкий словарь, органически объединивший словарный фонд старой и новой литературы и разговорного языка. В 1821 г. начал выходить первый чешский журнал “Крок” со статьями по общественным и естественным наукам. Он издавался Я.С.Преслом, авторами статей были члены юнгманновского кружка, а также анатом и физиолог Я.Э.Пуркине.

В чешское движение вступило новое поколение, в частности В.Ганка, П.Й. Шафарик, Ф.Палацкий, Ф.Л.Челаковский - романтики по настроению и мировоззрению. Они идеализировали народ, были уверены в его великом будущем, изучали памятники народной культуры. Большое значение для развития национального движения имело открытие Патриотического музея в Праге в 1818 г., позднее получившего название Чешского Национального музея. Возник он по инициативе чешских аристократов, среди которых главную роль играл друг И.В.Гете, естествоиспытатель граф Кашпар Штернберг (1761-1838). Основатели понимали свое детище как институцию сословную, немецкоязычную, не связанную непосредственно с потребностями чешского национального движения. Значительная роль в организации работы музея принадлежит также священникам, учителям, чиновникам, мещанам. При этом группа юнгманновцев стремилась превратить музей в центр чешской научной и культурной работы, но основатели-аристократы предпочитали национальную индифферентность и немецкий язык. Оппозиция юнгманновцев аристократическому руководству вовлекла в свою орбиту и Й.Добровского. Не все деятели молодого поколения стояли в оппозиции к музею. Так, В.Ганка стал его библиотекарем, а с 1819 г. хранителем рукописей и других ценностей. С 1827 г. стал издаваться “Часопис Ческего музеум” (“Журнал Чешского музея”) ежемесячно на немецком языке и ежеквартально на чешском, а позднее только на чешском. Здесь публиковались материалы по литературе, истории, этнографии чешского народа, образцы народного творчества, переводы, тексты древней чешской письменности, информация о научной жизни и т.д. Главная заслуга в создании журнала и превращении всего музея в чешское национальное учреждение принадлежит Ф.Палацкому.

Франтишек Палацкий

Ф.Палацкий (1798-1876), выдающийся чешский ученый, историк, организатор национальной жизни и создатель прогрессивной философии чешской истории, один из творцов теории австрославизма родился в Гоуславицах (округ Новый Ичин) в семье учителя, а образование получил в 1812-1818 г. в лицее Братиславы. Проработав несколько лет учителем, он в 1823 г. прибыл в Прагу как убежденный поборник идей юнгманновцев, сблизился с чешской средой, особенно с Й.Добровским, который и руководил его занятиями. Палацкий сумел сориентироваться в противоречиях между Добровским и юнгманновцами, то есть между двумя поколениями будителей, и вскоре занял место во главе чешской научной и культурной жизни. Определялось это прежде всего тем, что он был историком, владевшим методами критики и интерпретации исторических источников. Земский сословный комитет поручил Палацкому разработку чешской истории. К функции “земского историографа” он отнесся чрезвычайно ответственно. Как редактор “Журнала Чешского музея”, он сумел преодолеть трения между авторами статей и создать из “Часописа” важнейший чешский научный орган. “Музейник”, как часто называли журнал, выходил без перебоев, причем немецкий его вариант в 1831 году закрылся.

В конце 1832 г. Палацкий приступил к составлению многотомной “Истории чешского народа”. 1 том (1836) и второй в двух частях (1839, 1842) вышли на немецком языке. В 1848 г. вышел первый том чешского варианта. Некоторая разница в формулировках между немецким и чешским изданиями существовала, но понимание истории Чехии было аналогичным. Палацкий подтвердил правомерность национального существования чешского народа. В начале 30-х годов Палацкий издал свод чешских анналов гуситского периода и большое число источников под названием “Старые летописи чешские”. Затем он провел вторую - после Добнера - ревизию чешской истории, доведя ее до 1526 г. Он стал также основателем чешской истории права. Большое значение имели его усилия по укреплению связей между славянскими народами.

Чешская Матица

Палацкий снискал себе также заслуги в создании Матицы Чешской. Этому предшествовал составленный в 1829 г. план Палацкого по подготовке чешского энциклопедического научного словаря, редакционная коллегия которого (Юнгманн, Пресл и Палацкий) получила статус “Музейного Общества чешского языка и литературы”. Но когда оказалось, что издание задуманного словаря коллективу не под силу, Общество предложило создать Матицу Чешскую как издательство Чешского музея. Постепенно из издательства выросла культурная организация, объединившая чешскую интеллигенцию. В первый год своего существования (1831) Матица насчитывала всего 35 членов, в 1839 г. - уже 512, а к 1847 г. - 2329. С 1834 по 1839 г. Матица издала 5 томов “Чешско-немецкого словаря” Й.Юнгманна, в 1836-1837 г. - “Славянские древности” П.Й.Шафарика. Издавала она и памятники древней чешской литературы, и беллетристику, и “Музейник”.

В 1833 г. возникло Общество поддержки промышленности в Чехии, которое стало - наряду с немецкими - издавать и чешские публикации по организации производства и технике. С.Пресл издал в 1836-1837 г. книгу и ремеслах на чешском языке (в переводе с немецкого), он же редактировал чешский “Технологический журнал” (1837-1839).

События в Европе 1830 г. (революции во Франции и Германии, восстание в Польше), как и внутренние причины, повлияли на дальнейшее развитие ситуации в Чехии. Быстро росла национально сознательная интеллигенция, в национальное движение включаются представители свободных профессий, чиновники, студенчество. Они объединились вокруг журнала “Кветы” (открыт в 1834 г.), активными представителями нового слоя патриотов стали литератор и публицист Карел Сабина, поэт Карел Гинек Маха и др. События польского восстания 1830-1831 г. против русского царизма нанесли мощный удар по теории славянской взаимности. Молодое поколение перестает ориентироваться на Россию. Подчеркивается, что славяне не представляют собой единого народа, а отечеством для чехов является не “всеславянство”, а земли, исторически населенные чехами - Чехия, Моравия, Силезия, Словакия. Главным творцом этой концепции стал публицист и литератор Карел Гавличек-Боровский (1825-1856). Он родился в селе Борове под городом Немецкий Брод в семье образованного и зажиточного купца, учился в гимназии Немецкого Брода и ко времени ее окончания стал убежденным чешским патриотом. Обстоятельства помогли ему получить место воспитателя в семье московского профессора С.Шевырева, и в 1843 г. Гавличек уехал в Россию. В течение двух лет он изучал сложившиеся здесь отношения и убедился в том, что угнетение народных масс в этой стране сильнее, чем в Австрии. Вернувшись из России, Гавличек стал в 1846 г. редактором газеты “Пражске новины”, сделав ее организатором национального движения и формируя на ее страницах трансформированную концепцию славянской идеологии. Это был австрославизм, сформулированный в его основе еще Й.Добровским в конце XVIII в., но приобретший в новых условиях и специфические черты. Оставаясь в составе Австрии, славянам надлежало объединиться и добиться равноправия с немцами, то есть ликвидировать привилегии народа-угнетателя. Практически это означало превращение Австрийской империи в славянское государство при ведущей роли чехов. Предполагалось создать федерацию равноправных славянских государств в рамках монархии Габсбургов.

Практические формы активизации национального движения были различны. Требовали расширения сферы обучения чешскому языку в школах, в том числе и в преимущественно немецких регионах. Большое место отводилось чешскому театру. Ведущей личностью чешской театральной жизни стал с 30-х годов писатель Иозеф Каетан Тыл (1808 - 1856), видевший в театре средство пробуждения национального самосознания. Он написал пьесу “Фидловачка”(при ее постановке 21 декабря 1839 г. была впервые исполнена на чешском языке песня “Где мой дом?”), организовал молодежный чешский театр, устраивал народные мероприятия - всеобщие чешские балы, проводившиеся в 1840 - 1846 г. в Праге и ряде других городов, где звучала только чешская речь.

Были организованы также “чешские беседы” с национальными песнями, стихами, танцами. В 40-х годах такие беседы возникли в ряде чешских городов. По новому уставу Общества поддержки промышленности в Чехии (1844 г.) в него могли вступать мелкие чешские предприниматели, ремесленники, представители интеллигенции. Чешская интеллигенция стремилась расширять сферу образования народа, чтобы каждый ремесленник, пользуясь пособиями на чешском языке, мог знакомиться с лучшими производственными методами и новыми изобретениями., для чего организовывались воскресные школы, издавался журнал “Промысльны посел” (1840-1844) и велась кампания за открытие образцовой чешской промышленной школы в Праге. Со всех концов Чехии шли добровольные взносы средств на такое учебное заведение, что свидетельствует о широком влиянии национальной идеи на массы накануне революции 1848 года.

Что касается немецкого населения в Чехии, то оно проживало в основном в пограничных областях, но его представители занимали влиятельное положение в крупных городах и внутри Чехии и Моравии. Все условия жизни в монархии благоприятствовали возвышению немецкого населения. Торговый и финансовый капитал был в немецких руках еще до промышленной революции. Хотя немецкое население составляло явное меньшинство в чешских землях, последние подчас казались немецкими. Понятно, что властями навязывалось мнение об энергичном немецком национальном характере и о закономерности господствующего положения австрийских немцев в монархии. Среди чешских немцев можно различать три направления в отношении к чешскому национальному движению. Во-первых, это призыв к скорейшей германизации чехов, не получивший впрочем большого распространения. Во-вторых, среди немецких либеральных демократов вплоть до весны 1848 г. преобладали симпатии к прогрессивным историческим традициям чехов; считалось, что чехов можно будет привлечь к сотрудничеству с прогрессивными силами Германии, что помогло бы в перспективе созданию немецкого национального государства. В сущности это демонстрирует непонимание немцами характера чешского движения. В-третьих, существовало направление, стремившееся и в дальнейшем сохранять билингвизм, традиции уже отжившего двуязычного чешского территориального патриотизма, консервативное в политических и социальных вопросах и далекое от прогрессивных течений.

4. Революция 1848 - 1849 годов в Чехии

В канун революции 1848 г. чешское национальное движение выработало собственную политическую программу. К 1845 г. возникло либеральное руководство национальным движением. В него входили Ригер, Браунер, Троян и некоторые другие деятели. Лидером стал Ф.Палацкий. Группа объединилась на австрославистской основе. Социальные вопросы занимали в ее программе второе место после национальных. Но группа ратовала и за буржуазные демократические свободы, за изменение общественного порядка в духе австрославизма. Органом пропаганды стали “Пражске новины”, выходившие дважды в неделю, что оказалось в период революции недостаточным. Гавличек, оставив пост редактора “Пражских новин”, 5 апреля 1848 г. основал первую чешскую ежедневную газету “Народни новины”, тогда же ставшую органом национально-либеральной партии.

С середины 40-х годов стала также формироваться группа радикальных демократов на основе политического клуба “Рипил”, название которого заимствовано у ирландцев. Достоверных сведений о деятельности этого клуба нет. Можно полагать, что в нем собирались прогрессивно мыслящие представители пражской интеллигенции, а также ремесленники и представители мелкой буржуазии. В источниках встречаются имена приблизительно 40 человек, участвовавших в собраниях “Рипила” накануне революции. Руководителями собраний были юрист Вилем Гауч, адвокат Фр.Гавличек, Карел Сабина, Эмануэл Арнольд и др. Дискутировались вопросы, связанные с борьбой против абсолютизма и привилегий шляхты, с отменой барщины и вообще феодальной эксплуатации крестьян; высказывались и республиканские взгляды. В политических дискуссиях рипилистов накануне революции формировалась политическая программа, отличающаяся антифеодальными, антицерковными и демократическими чертами.

Таким образом, непосредственно перед буржуазной революцией 1848-1849 годов в чешских землях активизируется политическая жизнь. До марта существовала и сословная оппозиция в чешском и моравском сеймах, выступавшая против экономической и цензурной политики правительства. При этом либеральное руководство чешским национальным движением сознавало слабость своего экономического потенциала сравнительно с немецкой промышленной буржуазией и стремилось прежде всего добиться равноправия чешского языка с немецким. Во главе политического движения в Чехии встала в 1848 г. чешская и немецкая либеральная буржуазия.

Основным противоречием, характерным для чешского общества первой половины XIX в., было национальное угнетение чехов. Затем требовал безотлагательного решения крестьянский вопрос. Третьим был вопрос о социальном положении городского населения. Продолжительность рабочего дня на промышленных предприятиях составляла 13-15 часов, рабочие не имели нормального жилья и оплаты труда. В 1843 и 1844 годах они выступили за изменение своего положения.

С начала марта 1848 г. очень активизировалась политическая жизнь Праги. Радикалы готовились к созыву общенародного собрания, которое было назначено на субботу 11 марта 1848 г. Предстояло обсудить требования чешских рипилистов и составить петицию императору. Речь шла об установлении конституции, предоставлении новых избирательных прав, свободе слова и печати, отмене барщины, введении чешского языка в суде и школах, гарантиях личной безопасности, свободе вероисповедания, регламентированной организации труда, упорядочении заработной платы. Однако главные требования переплетались со второстепенными.

Активность рипилистов подтолкнула к активным выступлениям и группу интеллигенции во главе с Франтишком Браунером и Православом Трояном. Эта группа либералов тоже подготовила проект петиции, чтобы участвовать в общенародном собрании. В документе предлагалось объединить Чехию, Моравию и Силезию под управлением общего сейма и финансовых институций, предоставить избирательные права всем слоям населения, уравнять чешский язык с немецким, ликвидировать барщину и привилегии шляхты, сократить сроки военной службы с 8 до 4 лет, установить свободу печати, собраний и личную безопасность, свободу вероисповедания, снизить некоторые налоги.

11 марта собрание действительно состоялось, но проекты петиций не удовлетворили собравшихся, и было решено избрать комитет для выработки окончательной редакции документа. 14 марта новый текст был выставлен в ряде учреждений для сбора подписей, и 19 марта избранная депутация повезла го в Вену для передачи императору.

Между тем в Вене 13 марта произошла революция. Она смела Меттерниха. Император отменил цензуру и обещал конституцию. 22 марта петиция чешской депутации была вручена императору, в ответ на нее уже 23 марта последовал “Кабинетный лист”, разрешавший использовать чешский язык наряду с немецким и формировать охранные вооруженные отряды. Основные же пункты чешской петиции игнорировались. Это вызвало в Праге большое возбуждение, раздавались призывы к оружию.

В новой петиции от 29 марта 1848 г. были опять сформулированы требования чехов. Вторая депутация, направившаяся в Вену, прибыла туда в момент тяжелого положения правительства, которое пошло на уступки. 8 апреля оно признало полное равноправие языков, согласилось на введение широкого избирательного права в сейм и создание высших учреждений Чешского королевства в Праге. Барщина была отменена патентом от 28 марта во всей монархии. Провозглашалась свобода печати и вероисповедания, снижались налоги на производство продовольственных продуктов. Так были удовлетворены все требования чешской петиции. Но против ряда актов выступили немцы, они высказывались за присоединение чешских и австрийских земель к объединявшейся Германии, не желая превращаться в национальное меньшинство.

Присоединение к Германии не отвечало интересам монархии. Поэтому австрийский двор вступил в сотрудничество с чешской либеральной буржуазией, ратовавшей за сохранение Австрии.

Проект объединения с Германией должен был обсуждаться на т.н. Франкфуртском парламенте, куда был приглашен от чехов Ф.Палацкий. Но он полагал, что создание единой Германии приведет к распаду Австрии, существование которой считал гарантом безопасности малых народов Центральной и Юго-Восточной Европы. Кроме того Палацкий не хотел допускать возможности превращения Австрии в республику, считая преобразования возможными и в составе монархии. Эти соображения он изложил в специальном письме, вызвавшем большой общественный резонанс.

10 апреля 1848 г. в Праге возник Национальный комитет из ста человек, в основном либеральной и консервативной ориентации. Комитет занял негативную позицию в вопросе о выборах во Франкфуртский парламент, которые и состоялись лишь в округах с преимущественно немецким населением, чехи же в них не участвовали.

Освободительное движение постепенно охватило все славянские земли Австрии. Возникла идея созвать в Праге съезд австрийских славян для обсуждения важнейших вопросов современности. В Праге был создан подготовительный комитет из 12 членов, который начал энергично действовать, между тем как в немецких газетах съезд квалифицировался как акция панславистского толка. Против его созыва выступили и венгерские издания.

Подготовительный комитет выработал программу съезда, включающую несколько пунктов. 1. О значении славян в Австрийской монархии и их взаимоотношениях; 2. Об отношении славян к другим народам Австрии; 3. Об отношении австрийских славян к остальным славянам; 4. Об отношении славян к неславянским народам Европы. Красной нитью проходила мысль о преобразовании Австрии в федеративное государство отдельных равноправных народов.

2 июня 1848 г. съезд был торжественно открыт. Сразу же возникли разногласия по проблеме сохранения Австрии, соглашение достигнуто не было. А 12 июня в Праге вспыхнуло восстание, и съезд закрылся.

В ходе восстания пражане выступали прежде всего против князя Виндишгретца, командовавшего военными силами в Чехии и жестоко подавившего выступления рабочих в Праге в 1844 г. В первый же день произошла стычка между демонстрантами и солдатами на Целетной улице, в городе возникли баррикады. Для либеральной буржуазии восстание оказалось неожиданным, оно путало их карты. Палацкий, Шафарик и Гавличек надеялись своим авторитетом повлиять на участников восстания, прежде всего студентов, чтобы они сложили оружие. Виндишгретц приказал обстреливать Старый город Праги из артиллерии, и там возникло много пожаров. 17 июня повстанцы капитулировали.

Восстание было стихийным выступлением народных масс без общего руководства. Раздробленные отряды не могли оказать серьезного сопротивления войскам. Участвовали в восстании революционно настроенные элементы независимо от национальности. Тем не менее немецкие газеты видели в нем акт борьбы чехов против немцев, а Виндишгретц оценивался как герой. Его победа была первой в действиях контрреволюции в Австрийской монархии. Однако за пределами Чехии революция еще продолжалась, что привело к созданию общеимперского парламента, решившего с 7 сентября 1848 г. ввести в силу закон об отмене барщины. Крестьянин становился полноправным гражданином, земля переходила в его собственность. Но за это от крестьян потребовали выкуп, и те, кто внести его не могли, были вынуждены трудиться на помещиков и богатых крестьян или уходить на заработки в города. Шляхта утратила положение особого общественного класса, но значительные средства, полученные в качестве выкупа за барщину, обеспечивали дальнейшее развитие дворянского хозяйства - теперь уже по капиталистическому пути. С общественной точки зрения отмена феодальной зависимости стала победой революции.

Осенью 1848 г. император решил подавить революцию в Венгрии и направил туда войска. В защиту венгерской революции выступила венская левица, которая однако поддержки не получила. Либеральным чешским политикам удалось убедить руководство студенческим движением в том, что революция в стране инспирирована мадьярами и немцами, политика которых несправедлива, поскольку они считают свободу лишь собственной привилегией и препятствуют славянам в обретении свободы национальной. Император же назначил главнокомандующим своими войсками Виндишгретца, который 23 октября предъявил венским повстанцам ультиматум с требованием сдаться. Австрийская столица была войсками взята, а руководители революции казнены. Революция в Венгрии была подавлена с помощью российских войск.

Местом созыва общеимперского парламента на время волнений император назначил моравский город Кромержиж. Главной задачей была выработка текста конституции. От чехов в этом приняли участие Палацкий, Ригар и Пинкас. 2 декабря император Фердинанд отказался от трона в пользу своего племянника, 18-летнего Франца Иосифа, который издал манифест о намерении подавить всякие волнения в империи. Между императором и конституционным комитетом парламента возникли противоречия по главным статьям конституции, по основам устройства государства. К марту 1849 г. текст все же был подготовлен к утверждению, но 7 марта Кромержижский парламент был распущен, а в город вошли войска. Это вызвало большие волнения в Праге и других городах Чехии. Чешские студенты создали революционный комитет, который связался с революционными силами Германии. Готовилось совместное наступление на правящие верхушки как Германии так и Австрийской монархии. Но полиция прознала об этом, войска заняли все важные пункты Праги, и в ночь на 10 мая были арестованы руководители движения (некоторым, правда, удалось бежать). В результате готовившееся восстание было подавлено. В Венгрии движение потерпело окончательное поражение летом 1849 года.

И все же революция 1848-1849 годов имела огромное значение для развития Чехии. Она уничтожила главные преграды на пути к капитализму, и даже победа реакции не означала полного возврата к прошлому. Революция стала для Чехии рубежом при переходе от феодализма к капитализму.

5. Культура Чехии первой половины XIX века

Развитие чешской культуры в первой половине XIX в. ознаменовалось возрождением национального языка и литературы, успехами национального театра и изобразительного искусства, появлением научных и литературных периодических изданий на чешском языке, прогрессом науки о прошлом чешского народа.

Начало культурному возрождению было положено усилиями патриотической интеллигенции по развитию чешского языка. Издавались т.н. “защиты” его, представлявшие рассуждения на тему о том, что чешские язык и литература достойны занимать более почетное место в интеллектуальной жизни страны. Уже в 1783 г. с такой “защитой” выступил хранитель Оломоуцкой утраквистской библиотеки Ян Алоис Ганке, издав на немецком языке “Рекомендацию по использованию чешского языка и литературы”, в которой предложена программа возрождения и развития этих явлений культуры. В том же году вышла “Защита чешского языка против злобных его хулителей” Карла Игнаца Тама. Книга осуждала шляхту, отошедшую от народа и родной речи. Научная разработка чешского языка осуществлялась в трудах Й.Добровского и Й.Юнгманна.

По форме и содержанию литература, написанная на чешском языке в первой половине XIX в., отвечала требованиям романтизма, понимавшего искусство как одно из средств изменения мира и изображавшего идеальную среду, далекую от действительности. Особенно распространены были сочинения о славном прошлом чешского народа, славянском гуманизме, фольклоре. Народ понимался как хранитель основных духовных ценностей и языка.

Франтишек Ладислав Челаковский.

Больших успехов добился в этой сфере Франтишек Ладислав Челаковский (1799-1852). Он родился в г. Страконице, в семье плотника, учился в гимназиях двух чешских городов, в 1817 г. уехал в Прагу изучать философию, а, окончив курс обучения, вступил в литературу. В 1834 г. он стал редактором газеты “Пражске новины”, с 1835 г. преподавал чешский язык в Пражском университете. В 1842 г. Челаковский получил должность профессора в университете Вроцлава (Бреслау), а в Прагу вернулся в 1849 г., чтобы занять место профессора славянских языков и литератур тамошнего университета. Однако вскоре он скончался.

Как поэт-романтик Челаковский внес большой вклад в чешскую литературу. Поэтический сборник “Отголоски русских песен” (1829) состоит из самостоятельных произведений автора, но они написаны в духе русской поэзии. После польского восстания 1830-1831 г. Челаковский от русофильства отошел. Последним поэтическим произведением Челаковского стал сборник “Столистая роза” (1840). Возникла также целая школа подражателей поэта, сочинявших стихи и песни, менее удачные в художественном отношении, чем у Челаковского, но очень популярные в народе.

Новую эпоху в чешской поэзии открыла лирико-эпическая поэма “Май” Карела Гинека Махи (1810-1836). Это произведение проникнуто пессимизмом, что не отвечало чувствам большинства активных участников национального движения. По достоинству творчество Махи было оценено лишь во второй половине XIX в.

Карел Яромир Эрбен.

Карел Яромир Эрбен (1811-1870) в своей эпической поэзии оригинально использовал народные песни, повести и рассказы. Он родился в местечке Милетин Ичинского округа, в семье сапожника, человека грамотного, увлеченного литературой. В 1831 г. Карел Яромир поступил на юридический факультет Пражского университета, по его окончании работал в уголовном суде, а в 1850 г. стал секретарем и архивариусом Чешского Национального музея, позднее - архивариусом Главного Городского архива Праги. В составе комиссии по розыску дипломатических документов об историческом чешском государственном праве Эрбен в 1843-1847 гг. объездил все чешские архивы и разыскал многие документы, опубликованные затем в серии “Архив Чески”, издававшейся Ф.Палацким. Эрбен был этнографом, литератором и историком, переводчиком. Еще в начале 30-х годов он написал несколько пьес, был также автором баллад романтического характера, проникнутых патриотическим духом. По политическим убеждениям он был в 30-е годы приверженцем поляков, восставших против России, но позднее стал активным русофилом, занимался русской литературой, имел контакты с русскими учеными.

Особое место занимает в чешской литературе творчество Карела Гавличка-Боровского, зачинателя новых жанров, в частности репортажа; живя в России, он писал о ее жизни и науке. Он был также автором многих сатирических стихов, направленных против церкви и бюрократии. К крупнейшим поэтическим произведениям Гавличка относится эпическая и сатирическая поэма “Крещение св. Владимира”, состоящая из 10 песен, но так и не законченная.

На страницах чешских журналов и газет первой половины XIX в. появлялись стихи и проза чешских литераторов. Первая газета на чешском языке вышла еще в 1719 г. Ее издавал К.Ф.Розенмюллер (1675-1727), а позднее выпускали его наследники. В 1784 г. газета перешла во владение Я.Ф.Шенфельда, а редактором стал Вацлав Матей Крамериус. В 1791 г. он основал собственную газету “Крамериусовы властенецке новины”, где печаталась самая различная информация, но особое место отводилось чешской культуре. Велась кампания в защиту чешского языка, расширение сферы его употребления. Газета пользовалась среди чехов огромной популярностью, она издавалась и после смерти Крамериуса, вплоть до 1825 г.

В 20-е годы XIX в. появилась первая чешская политическая газета “Пражске новины”. С 1829 по 1833 г. ее редактировал Иозеф Линда, автор популярного исторического романа “Свет над язычеством”, не лишенного литературных достоинств. В 1834 г. редактором этой газеты стал Ф.Л.Челаковский, организовавший новую систему политической информации. Приложение к газете - “Ческа вчела” - стало литературно-критическим печатным органом.

В 1846 г. возникла газета “Пражски посел”. Ее редактор - драматург, актер и журналист Иозеф Каетан Тыл пропагандировал новые общественные и экономические учения, помещал в газете научно-популярные статьи по истории, этнографии, географии и другим наукам, по воспитанию детей, об учебе в промышленных школах.

Много газет возникло в Чехии во время революции 1848-1849 г., но все они носили преимущественно политический характер.

В первой половине XIX в. научные исследования в Чехии проводились в основном в области гуманитарных дисциплин, отвечавших в наибольшей мере задачам воспитания национального самосознания народа. Требовалась научная аргументация для подкрепления идеи о культурном равноправии чехов среди народов Европы. Представители чешской науки часто сочетали научную деятельность с политической и общественной. Даже деятели естественных наук активно участвовали в процессе становления нации нового времени. Наиболее ярким представителем науки этого периода был знаменитый физиолог, сделавший в своей области ряд эпохальных открытий - Ян Эвангелиста Пуркине.

Ян Эвангелиста Пуркине (1787-1869)

Он родился в Либоховицах (Северная Чехия), в зажиточной семье и получил серьезное образование уже в школе пиаристского ордена, членом которого стал в 1805 г. Позднее он вышел из ордена, чтобы заняться изучением философии в Пражском университете, был по окончании курса частным учителем, но закончил в Пражском университете и медицинский факультет. Его докторская диссертация стала широко известной специалистам. В 1823 г. Пуркине принял предложение занять место профессора физиологии в университете Вроцлава (Бреслау) в Пруссии. За годы с 1823 по 1850 ученый организовал по новой для того времени методике изучение физиологии и обучение ей студентов и открыл первый в Европе физиологический институт, что оказалось возможным лишь благодаря огромному авторитету профессора. Вместе с тем Пуркине был ревностным чешским патриотом, он популяризировал научные знания в журнале “Крок”, выступал и как переводчик, публицист, литературный критик, поэт. Переводил он Ф.Шиллера, Торквато Тассо; в 1842 г. опубликовал в журнале “Денница”, издававшемся в Варшаве на польском и русском языках, статью “О литературном единстве между славянскими племенами”, где проводил мысль о стремлении славян к литературной взаимности в духе романтических мечтаний эпохи. Пуркине являлся членом многих академий и ученых обществ, почетным доктором ряда университетов (в том числе Московского и Харьковского). В 1850 г. он возвратился в Чехию, стал профессором Пражского университета, организовал здесь институт физиологии, издавал научный журнал “Жива” и активно участвовал в национальной жизни.

Павел Йозеф Шафарик

Крупнейшим ученым европейского масштаба был представитель новой отрасли гуманитарных наук - славяноведения - Павел Йозеф Шафарик (1795-1861). Он родился в Словакии, в семье евангелического священника, учился в гимназиях, и в евангелическом лицее, а с 1815 г. - в протестантском университете немецкого города Йена, где изучал теологию, философию, филологию, историю, естествознание. В это время в Германии ширилось движение немецкой молодежи за свободную Германию, что повлияло и на Шафарика. Он также испытал на себе воздействие трудов патриотически настроенных славянских ученых. В лицее началась литературная деятельность Шафарика, а в Йене он ее продолжил. Вернувшись из Йены в 1817 г., Шафарик работал домашним учителем, а с 1819 по 1833 г. был профессором и директором гимназии в сербском городе Нови-Саде и активно занимался научной работой: собирал памятники югославянской письменности, изучал старые рукописи. В 1826 г. вышла книга Шафарика “История славянского языка и литературы по всем наречиям” (на немецком языке), а в 1832 г. - “О происхождении славян по Л.Суровецкому”.

В 1833 г. Шафарик переехал в Прагу и стал усердно работать над трудом “Славянские древности”, вышедшем из печати в 1836-1837 годах. С 1838 г. ученый стал редактором “Часописа Ческего музеа”, а с 1841 г. - хранителем Пражской университетской библиотеки. В 1848 г. он создал проект изучения в школах Чехии чешского языка и преподавания на нем, участвовал в Славянском съезде, написал текст ряда его документов. Он разделял либерально-демократические идеи преобразования Австрийской монархии в духе теории австрославизма. Но впоследствии Шафарик сторонился всякой политической деятельности, считая главной целью жизни научное исследование истории славянства и вообще всех сторон материальной и духовной жизни и деятельности славянских народов.

Как славист Шафарик принадлежит к числу самых выдающихся ученых. В труде “Славянские древности” доказывается автохтонность славян в Европе, как и то, что они с древнейших времен были составной частью европейской истории и цивилизации. Вторая эпохальная работа Шафарика - “Славянская этнография” (1842), первый опыт разграничения славянских территорий на основании данных языка и этнографических показателей. Создал Шафарик и первую в науке этнографическую карту славян. В целом его труды были началом научного подхода к изучению славян. И хотя в его исследованиях и выводах было немало несовершенного (о чем знали и современники), все же труды чешского корифея стали краеугольным камнем науки о славянах. Он выпустил кроме названных и множество других ценных работ, имевших большое значение для изучения славянских языков и их истории.

Важное значение имели контакты чешского ученого с его русскими современниками. Славяноведение в России переживало стадию становления. Первые русские ученые-слависты изучали творчество Шафарика, переводили его исследования на русский язык. Молодые русские слависты, посланные в конце 30-х годов за границу для изучения славян, нашли в лице Шафарика учителя, который помогал им овладевать чешским и другими славянскими языками, делился с ними своими знаниями и методами работы. Но Шафарик был типичным кабинетным ученым, с момента переезда в Прагу до конца жизни он никогда не выезжал за пределы Чехии. Благодаря помощи русских ученых, которые делились сведениями со старшим чешским коллегой, Шафарик вносил существенные коррективы в свои первоначальные суждения и выводы. Оказывали русские ученые ему и материальную помощь, что давало возможность публиковать его труды, в частности и “Славянские древности”.

В чешской литературе о Шафарике и его отношениях с русскими учеными утверждается, что русское славяноведение обязано своим возникновением исключительно ему. В действительности же “ученики” к исходу их ученых путешествий конца 30 - начала 40-х годов XIX в. по ряду вопросов превосходили учителя и были ему равноправными оппонентами, а без материалов Погодина, Востокова, Григоровича, Срезневского чешский славист едва ли достиг бы столь существенных успехов, какие были продемонстрированы ученому миру. Но Шафарик обладал превосходным даром обобщения имеющихся данных, и хотя соображения и выводы, высказанные в его трудах, достаточно быстро устарели в результате разыскания новых сведений русскими специалистами, именно он впервые начал исследовать славянство научными методами.

Научная литература и беллетристика адресовались прежде всего чешской патриотической интеллигенции, а для национальной и культурной активизации народных масс особенно большое значение имел чешский театр, не требовавший ни знания языков, ни большой образованности. Театральные представления на чешском языке практиковались уже в конце XVIII в. В 1786 г. было построено специальное здание, напоминавшее обычный сарай (по-чешски “боуда”), где четыре раза в неделю давались спектакли на чешском языке. Это были оригинальные и переводные пьесы, отображавшие местные нравы, а также рыцарские трагедии и мелодрамы. По распоряжению муниципалитета Праги “Боуда” был снесен, но именно он положил начало чешскому театру. В дальнейшем стали ставиться пьесы общественно-возрожденческого содержания, произведения мировой драматургии.

Большие заслуги в становлении чешского театра снискал себе Вацлав Там (1765-1816), который, будучи руководителем театра, заботился о репертуаре, переводил много пьес с немецкого языка и сам писал драмы на историко-патриотические сюжеты. Более 60 драм и комедий написал Клицпера (1792-1869). А крупнейшим драматургом и театральным деятелем второй четверти XIX в. был Иозеф Каетан Тыл (1808-1856) - актер, организатор странствующей театральной группы, драматург, журналист, писатель, стремившийся к тому, чтобы театр влиял на все слои чешского общества и пробуждал в нем национальное самосознание. Огромным успехом пользовалась комедия Тыла “Фидловачка”, отражавшая картины жизни различных слоев чешского общества.

В целом однако положение чешского театра было еще не блестящим. Русский славист П.И.Прейс, посетивший Прагу в 1841 г., писал своему другу в Петербург: “Чешский театр... дается здесь - как бы тебе сказать - из милости. Немцы имеют удовольствие каждый день ходить в театр, чехи же раз в неделю... Притом... представления чешские с мая по сентябрь прекращаются... в год бывает с небольшим до 30 представлений... Фарсы еще идут кое-как; порядочные пьесы тоже играются, но ощутительно плохо. Особенных талантов не имеется... Пьесы большей частью переводные и опять с немецкого... Я хожу в чешский театр, но редко с удовольствием”.

Возвращаясь к деятельности И.К.Тыла, отметим, что ему принадлежат также пьеса-сказка “Волынщик из Стракониц”, актуальные исторические драмы “Кутногорские рудокопы”, “Бранденбуржцы в Чехии”, “Ян Гус”. Премьера последней 26 декабря 1848 г. превратилась в гигантскую общественную манифестацию. Тыла по праву называют отцом чешского театра. Кульминация его деятельности приходится на период, предшествующий революции 1848-1849 гг.

Чешское национальное Возрождение было своим острием направлено против засилья немецкой культуры. В то же время процесс Возрождения не мог проходить изолированно от европейского общества, а чешские будители искали моральную опору в культуре близких чехам по языку и происхождению славянских народов. Однако положение последних в Центральной и Юго-Восточной Европе было не лучше, чем у чехов. Единственной национально независимой страной с огромным славянским населением и господствующим славянским языком была Россия, и к ней обращали взоры чешские возрожденцы. Несмотря на разочарования в связи с подавлением польского восстания 1830-1831 гг., большинство представителей чешской культуры не мыслили свою деятельность без знакомства с богатой национальной культурой России. Так, древняя и современная русская письменность служила источником обогащения лексического состава возрождающегося чешского языка. Древняя русская литература переводилась на чешский язык. Русские народные песни служили образцом для создания поэтических произведений чешскими авторами. При переложениях произведений мировой классики на чешский язык использовались и их русские переводы.

Деятели чешского возрождения поддерживали контакты с русскими филологами, историками, этнографами и т.д. Вместе с возрождением языка развивалась и наука о славянах, в которой представители чешской культуры искали аргументы для своей будительской деятельности. Для развития науки о славянах требовалась источниковая база, сохранившаяся в большой мере в России. В частности, памятники древнеславянского языка были заключены в фондах русских библиотек и архивов. Именно это обстоятельство побудило Й.Добровского, вообще-то скептически относившегося к России как потенциальному освободителю славян, предпринять поездку в эту страну, где он описал около тысячи рукописей и сотни первопечатных книг, хранившихся в различных собраниях России и оказавших серьезное влияние на его последующую чрезвычайно плодотворную деятельность в области славяноведения.

Сохранившаяся и в значительной мере изданная переписка между чешскими и русскими учеными свидетельствует о том, что такие крупные деятели чешской культуры как Юнгманн, Ганка, Челаковский, Винаржицкий, Шафарик, Эрбен и многие другие, создавали свои произведения под влиянием русской культуры, используя ее богатства как источник для своих исследований и поэтического вдохновения. Чешские ученые следили за успехами русской науки в области филологии и славяноведения и использовали их достижения. Так, Й.Добровский признал работу русского ученого А.Х.Востокова “Рассуждение о славянском языке...” (1820) превосходящей его собственные исследования в области славянского языкознания. П.Й.Шафарику большую помощь в исследовании древнеславянской письменности и славянских языков оказал труд русского ученого К.Ф.Калайдовича “Иоанн Экзарх Болгарский” (1824). Вопрос о времени возникновения славянской письменности, которым Шафарик занимался много лет, получил у него свое окончательное разрешение с открытием русским ученым В.И.Григоровичем глаголических памятников и высказанной на основе изучения их мыслью о большей древности глаголицы в сравнении с кириллицей. Вообще научные успехи Шафарика в изучении славянских проблем в большой мере зависели от контактов с русскими учеными, снабжавшими его материалами из русских архивов и библиотек, делившимися с ним своими научными находками и открытиями, осуществленными благодаря доскональному изучению славянской старины во время ученых путешествий по славянским странам. Кроме того русские ученые оказывали всегда нуждавшемуся в средствах Шафарику материальную помощь, организуя для него сбор денег в своей среде, у русских меценатов или просто у богатых людей.

Показателем интереса Шафарика к русской культуре является и наличие в его библиотеке около 200 книг и периодических изданий на русском языке, среди которых преобладающее место занимают работы русских авторов по языкознанию, литературе и фольклору, а также публикации памятников русской письменности, работы русских историков и труды по русской библиографии. Много русских изданий хранилось и в библиотеке Й.Юнгманна (приобретенной, между прочим, после смерти ученого у его наследников Публичной Библиотекой Санкт-Петербурга). Состав русской части собрания Юнгманна включал 106 названий книг и периодических изданий, среди которых основное место занимали труды по истории и филологии, а также произведения художественной литературы.

Более 100 книг на русском языке хранилось и в библиотеке К.Гавличка-Боровского. Здесь преобладали брошюры: исторические этюды, полемические выступления, оттиски статей русских ученых, а также собрание сочинений А.С.Пушкина в 11 томах, сочинения М.Ю.Лермонтова, И.А.Крылова, Н.И.Гнедича, Е.А.Баратынского, Н.В.Гоголя.

Русская литература переводилась на чешский язык, о ней подробно информировали читателей “Часопис Ческего музеа”, журналы “Кветы”, “Ческа вчела”, “Крок”, “Властимил” и другие. Со своей стороны, чешские деятели национального возрождения оказали существенную помощь в становлении в России новой для того времени науки - славяноведения. Шафарик, Ганка и другие ученые обучали чешскому языку первых русских славистов, предоставляли в их распоряжение рукописи и книги из своих библиотек, организовывали им доступ в библиотеку Национального музея. В этом последнем учреждении также были представлены русские книги, и в их комплектовании большую роль играл библиотекарь музея Вацлав Ганка, имевший широкие связи с приезжавшими в Прагу русскими учеными и осуществлявший обмен литературой с различными научными учреждениями России.

Чешские ученые предоставляли экземпляры своих работ для их перевода на русский язык и публикации в русских журналах. Так, на русском языке вышли две главные работы П.Й.Шафарика - “Славянские древности” (полный перевод -в 1848 году) и “Славянская этнография”, некоторые сочинения Ф.Палацкого и т.д. В преподавании славистических дисциплин в российских университетах активно использовались труды чешских ученых на чешском и немецком языках.

Таким образом, контакты с русской культурой и ее носителями были неотъемлемой составной частью чешского национального Возрождения.

1