ГОСУДАРСТВЕННОСТЬ ДРЕВНЕЙ РУСИ (IX – XII вв.)

План

1. Возникновение древнерусского государства. Роль скандинавов-норманнов в формировании его институтов

2. Государственное устройство Киевской Руси. Органы власти и управления

3. Социальные отношения и правовое положение населения

древнерусское государство князь власть

1. Возникновение древнерусского государства. Роль скандинавов-норманнов в формировании его институтов

Возникновение древнерусского государства. Роль скандинавов-норманнов в формировании его институтов.

С начала I тысячелетия н.э. на территории Восточно-Европейской равнины, уже осваивавшейся различными земледельческими племенами, расселились славянские племена. В середине тысячелетия (V–VIвв.), в условиях распада родовых отношений и формирования социальной неоднородности в обществе, они создали полтора десятка племенных союзов или княжений. Это были ещё догосударственные образования, своеобразная политическая форма объединений эпохи «военной демократии». Как правило, из таких объединений возникает затем либо рабовладельческое государство, либо государство раннефеодальное. Русская летопись «Повесть временных лет» называет эти княжения: полян (вокруг Киева), родимичей (на реке Сож), вятичей (на реке Оке), северян (соседей полян с центром в Чернигове), дреговичей (Минск, Витебск), древлян (Мозырь, Пинск – Полесье), кривичей (Псков, Тверь, Смоленск), ильменских словен (Новгород). Кроме славян здесь жили предки угров – финские племена (меря, мурома, черемиса, чудь и др.) и протобалты – предки современных эстонцев, латышей и литовцев.

К VII в. славянские племена перешли к более устойчивым политическим образованиям. Начальная русская летопись, арабские авторы, германская хроника упоминают Куявию (княжение Кия), Славию (объединение северо-западных племен) и Артанию (возможно Тмутаракань – Крым). Тогда же стали складываться и центры – старшие города в каждой земле: Киев, Новгород, Чернигов, Полоцк, Изборск, Смоленск, Туров и др. Но государство в виде монархии раннефеодального типа возникает в Древней Руси позднее, в конце IX – начале X вв., когда вокруг Киева объединяются основные массивы восточнославянских земель, возникают и укрепляются государственные институты, государственные порядки превращаются в доминирующие, а княжеская власть становится наследственной.

Стабилизация верховной власти у восточных славян связана с летописным рассказом о призвании варягов и основании династии Рюриковичей. Приглашённый на княжение новгородцами князь Рюрик укрепился па новгородском княжении в 862 г. – так утверждает летопись. В 882 г. в результате военного похода новгородской дружины на Киев происходит объединение двух главных центров Северной и Южной Руси, возникает государство, вошедшее в историю под названием «Киевская Русь». О нём мы имеем уже более чёткие представления, ибо история его описана в русских летописях, в арабских и византийских хрониках, воспета и былинах и скандинавских сагах, лучше, чем предыстория, представлена археологическими памятниками. Окраины этого государства, сильно разросшегося уже к XI в., упирались на юге в степные просторы, где ему приходилось контактировать с многочисленными кочевыми народами Средней и Центральной Азии, волнами накатывавшимися в приволжские и причерноморские степи. На севере Киевская Русь граничила с Балтикой и таёжным Заволжьем, и здесь восточнославянское в своей основе государство испытывало мощное влияние Скандинавии, которое вполне может быть сравнимо с влиянием южного соседа Руси – Византии.

Вопрос о роли скандинавов-норманнов в становлении и развитии древнерусского государства дебатируется в отечественной исторической науке уже в течение двух с половиной столетий, хотя для мировой науки эта роль всегда оставалась бесспорной. В ходе дискуссий сформировалось две позиции, два лагеря, так называемых норманистов – сторонников скандинавского происхождения Рюрика, и антинорманистов, выводивших Рюрика откуда угодно, но только не из Скандинавии. Особняком стоит позиция советских историков, которые с конца 1940-х годов вообще пришли к отрицанию Рюрика как такового и понятия «династия Рюриковичей», «держава Рюриковичей», на которых стояла вся российская историография, вообще перестали употреблять. Причём, надо заметить, что эта позиция не была марксистской, ибо сам К. Маркс признавал не только наличие Рюрика-скандинава, но и «норманнский период» в истории Руси. Поскольку авторы вузовских учебников по истории отечественного государства и права и в новейших изданиях проводят старую советскую точку зрения на эту проблему, есть смысл остановиться на ней несколько подробнее.

Первым норманистом был автор «Повести временных лет», монах Киево-Печерского монастыря Нестор, поместивший в летописи в 1113 г. известие о призвании Рюрика новгородцами. Суть его такова. Новгородцы, – рассказывает Нестор, – долгое время платили дань приплывавшим из-за моря варягам, воинственному народу. Однако в лето 6370 от С. М. (862 от Р. X.) они «изгнаша варяги за море и не даша им дани. И почаша сами в собе володети». Но свобода не принесла им покоя, начались раздоры и распри: «И не бе в них правды, и вста род на род, и быша в них усобице, и воевати почаша сами на ся». Чтобы прекратить распри, решили: «Поищем собе князя, иже бы володел нами и судил по праву. И идоша за море, к варягам, к руси. Реша русь, чудь, словене и кривичи, и веси: «Земля паша велика и обилна, а наряда в ней нет. Да пойдите княжить и володети нами. И избрашася 3 братья с роды своими, пояша по собе всю русь, и придоша; старейший Рюрик седe Новегороде, а другий, Синеус, на Беле-озере, а третий, Трувор, в Изборсте. И от тех варяг прозвася Русская Земля».

Это известие русской летописи, соединив его с данными скандинавских источников, ввели в историческую науку служившие в Российской Академии наук в XVIII в. историки немецкого происхождения: Т.З. Байер, Г.Ф. Миллер, А.Л. Шлецер, ставшие родоначальниками норманнской теории происхождения русского государства в IX в. Их положения развили далее русские учёные: Н.М. Карамзин, С.М. Соловьёв и другие, которых можно смело называть норманистами. Антинорманизм, в свою очередь, родился в трудах М.В. Ломоносова, который счёл антипатриотичным начинать русскую историю от скандинавов.

Всё дело заключалось в том, что научному спору было придано тогда, в XVIII в., политическое звучание, политика вмешалась в науку. Ко времени, когда Ломоносов по заданию руководства Академии наук выступил против диссертации Миллера «О происхождении народа и имени российского» (1749 г.). Россия дважды при жизни одного поколения вступала в открытое противоборство со шведами и дважды выходила из войны победительницей (в 1700–1721 гг. и 1741–1743 гг.). Значение великой европейской державы, потерянное Швецией, переходило к повой империи, созданной Петром I. Швеция жаждала реванша, и это нашло отражение в трудах шведских историков, поставивших идею Рюрика в обоснование концепции о вечной зависимости Руси от Швеции. Пытаясь опровергнуть эту идею, Ломоносов вывел Рюрика, против существования которого отнюдь не возражал, из южнобалтийского славянского племени роксолан. В качестве доказательства использовалась своеобразная игра с этнонимами («роксоланы» произошли от «росов», соединившихся с «аланами», роксоланы ушли с Рюриком в Новгород, а на их месте образовалась По-Руссия (Пруссия) или то, что осталось «после русов» и т.д.). Российские историки позицию Ломоносова всерьёз не принимали, относя её к так называемому панегирическому, патриотическому течению в отечественной историографии, целью которого было создание из истории русского государства «панорамы геройской доблести русского народа» (К.Н. Бестужев-Рюмин).

С утверждением «марксистско-ленинской» концепции образования государства как орудия подавления одного общественного класса другим Рюрику, как и многим другим личностям, места в нашей истории не осталось. В 12-томной «Истории СССР» (1960-е гг.) династию русских князей начинали со славянина Олега Старого, хотя уже само имя «Олег», как и имена последовавших за ним «Ольги» и «Игоря», – скандинавского происхождения.

Итак, как же отвечает на вопрос о роли норманнов в образовании древнерусского государства современная наука, освободившаяся от идеологического давления?

1. Рюрик – вполне реальная личность, и известие летописи о нём не легенда, оно имеет достоверные основания, подтверждённые другими источниками. Присутствие скандинавов на русской земле доказано археологами, проводившими раскопки в Ладоге, Изборске, Новгороде и обнаружившими относительно IX– X вв. огромный «варяжский» культурный пласт (оружие, предметы быта, культа и пр.). Найден и прототип Рюрика – датский конунг, предводитель викингов, Рерик Ютландский. Найти его помогли литературные памятники Древней Скандинавии, саги, географические и исторические сочинения северных авторов. Таким образом, скандинавы дали Руси княжескую династию.

2. Предполагается, что скандинавы (викинги и их дружины), обосновавшись уже в VIII в. в указанных опорных пунктах северо-западной Руси (Ладоге), в землях словен, установили тесные контакты с местной родоплеменной знатью. Отсюда они проложили путь на юг, в Византию («из варяг в греки») и в страны арабского Востока, совершая походы, бывшие своеобразным смешением разбойничьих набегов с торговыми предприятиями.

3. Скандинавы осуществляли в этих землях ещё один вид деятельности – наёмную военную службу у знати и местных князей. Рюрик тоже пришел в Новгородскую землю с дружиной и родом своим («пояша по собе всю русь»). О том же свидетельствует известие скандинавской саги о «Sine hus» и «Tru vaering» («дом свой» и «верное воинство»), превратившихся в пересказе летописца в легендарных братьев Рюрика. Как увидим далее, «призвание» князя соответствует позднейшей новгородской традиции – приглашать на княжение князей из других земель, передавая в их руки военные функции и оставляя всю остальную власть в руках вечевой администрации.

4. С приходом Рюрика приток скандинавских дружин на Русь усилился, потомки Рюрика широко использовали их военную силу, силу нейтральную, для борьбы с родоплеменной знатью, объединяя под своей властью разноэтнические территории. Скандинавские дружины использовались русскими князьями в походах на Византию.

5. Скандинавы привлекались на дипломатическую службу. В качестве русских послов они появлялись не только в Константинополе, но и в столице императора франков (как о том свидетельствуют «Бертинские анналы»).

6. Из них формировался аппарат государственного управления, в том числе в системе взимания податей. Они дали начало поместному землевладению, получая за свою службу земельные пожалования князей. Миллер на этот счёт так писал в «Известии о дворянах российских»: «Ещё Владимир, как о том пишет Нестор, овладев с помощью варяг киевским престолом, «избра из них мужей добрых и смысленых, и храбрых, и раздая им грады». Сие было начало русского дворянства, или паче сказать, российских поместий».

Одновременно шёл и процесс ославянивания норманнов. Дружинная верхушка постепенно сливалась с древними кланами новгородской знати, скандинавский язык растворялся в славянском языке. Ибо именно славяне составляли большинство народонаселения страны, богослужение со времени принятия христианства велось на славянском языке, поэтому он «при всём смешении народов сохранился в чистоте» (Г.Ф. Миллер).

И последнее. О термине «Русь». Существуют две трактовки его происхождения. Советские историки настаивали, а некоторые продолжают и сейчас настаивать на автохтонном (среднеднепровском, полянском) его происхождении, не приводя, однако, в подтверждение своей версии никаких убедительных доводов, кроме общих рассуждений о том, что где же ему ещё появиться, как не в центре Древней Руси. Подавляющее же большинство учёных, и прежде всего лингвисты, придерживаются скандинавской этимологии. Вспомним и то, что писал Нестор: «Пошли к варягам, к руси...» Термин «Русь» возник в северо-западных новгородских землях, где сохранилась богатейшая древняя топонимика, с ним связанная, которая совершенно отсутствует на юге (Порусье, Русса, Старая Русса, Новая Русса, Русино-русская дорога, Околорусье, Русские Новики, Русаноно, Русуево, Русовшина и т.д. и т.п.).

Источник этого термина – древнескандинавский глагол «roa» – грести. Рутси, руси – гребец. Так называли появившихся на восточно-балтийском побережье уже в V в. скандинавов местные народы: финны, карелы, саамы. В их понимании этот термин ассоциировался с этнонимом «швед», поскольку шведы были ближе датчан или норвежцев и чаще приплывали из-за моря. Финны до сих пор зовут шведов «рутси».

В Новгородской земле этот термин использовался поначалу в значении войска, дружины, рати, т.е. того рыцарского слоя, защитника земли, о котором уже шла речь. Не зря в «Повести временных лет» читаем о дружине князя: «И беша у него варязи и словене и прочи, прозвашася русью». To же у византийского писателя Константина Багрянородного: «Князья отправились осенью на полюдье со всею русью». И только затем из этнонима этот термин превратился в хороним – название территории, государства (с 911 г., договора Олега с Византией). Таким образом, термин «Русь» можно считать продуктом, взращенным на славяно-финско-скандинавской языковой почве.

Подведем итоги. В формировании древнерусской, славянской в своей основе, государственности приняли участие разные этносы. Само это формирование представляется нам в виде двустороннего процесса. Главную роль играли внутренние обстоятельства (образование социальной неоднородности, складывание института частной собственности, необходимость подавлять межплеменные раздоры, осуществлять военно-организаторские функции и пр.) Но немаловажен и внешний компонент: завоевания, призвание, договор. В X в. древнерусское государство, не являясь ещё совершенно оформившимся конгломератом, уже имело налицо все необходимые признаки: единую территорию, государственный язык, аппарат власти, устойчивую военную и финансовую организацию. Государство функционировало на внешней арене, воевало или торговало с соседями, вступало с ними в договорные отношения.

2. Государственное устройство Киевской Руси. Князь и княжеский совет

Государственное устройство Киевской Руси. Князь и княжеский совет

В IX–X вв. сформировался важнейший формально-юридический признак раннефеодальной монархии – наследственная передача стола. Даже при наличии регентства Олега при малолетнем Игоре и Ольги при малолетнем Святославе передача власти по сыновней линии является фактом совершившимся. В X в. и местные племенные князья заменяются младшими членами рода Рюриковичей – наместниками великого киевского князя. Уже сыновья Владимира Святославовича, а затем и внуки расселись на местных княжеских столах. Правда, связь между отдельными землями, которые стали называться «уделами», была ещё чисто механической, ибо единого народа русского в государстве этом не сложилось, не было выработано ещё надёжных связок не только экономического характера, но даже психологического, нравственного. Христианство, принятое в 988 г., распространялось медленно, отвоёвывая позиции у язычества, даже в начале XII в. не все славянские племена были крещёны (вятичи, к примеру). Связь осуществляли князья и их дружины, периодически наводившие порядок там, где в этом возникала необходимость, а также представители княжеской администрации, периодически отчитывавшиеся перед своим государем.

Уже в X в. киевские князья, заимствуя у могущественных соседей – Византии и Хазарского каганата– идею величия монаршей власти, стали величать себя каганами («хакан-рус»). С принятием христианства и церковь, возглавлявшаяся митрополитами-греками, стала переносить на русского князя византийские понятия о государе, поставленном от Бога.

Функции киевских князей заключались, во-первых, в организации дружины (или её найма) и военных ополчений для борьбы с внешними врагами, с внутренними усобицами, для сбора дани и внешней торговли, распространения власти на новые племена. С принятием христианства церковь стала формировать у русских князей представление о том, что они поставлены не только для внешней защиты страны, но и для установления и поддержания внутреннего общественного порядка. Функция регулятивная, направленная на достижение социальной стабильности в обществе, становится постепенно одной из важнейших. Князья не только применяют военную силу во время восстаний, но и пытаются гасить конфликты мирными средствами: раздачей денежных средств нуждающимся, организацией бесплатных «столов», помощью сиротам и вдовам, законодательным ограничением своеволия ростовщиков и пр.

Со времени Владимира I источники особенно подчеркивают важность судебной функции князя. Князь был высшей судебной инстанцией, доступной населению, высшей справедливостью в обществе. Но он же являлся организатором всей системы судопроизводства, которая функционировала на основе княжеского законодательства («уставов» и «уроков»). Князья назначали штрафы за проступки и преступления, сообразуясь с обычным правом, устанавливали размеры вознаграждения должностным лицам, создавали местную администрацию.

Издревле князья выполняли ещё одну функцию – сбор налогов с подвластного населения. Древним способом сбора налогов на Руси было полюдье, своего рода военные экспедиции, проводившиеся князьями, как правило, два раза в год – весной и осенью. Однако строгого порядка в этом деле поначалу не существовало, и князья наведывались за данью чаще двух раз в год, всё зависело от их доброй воли. После смерти Игоря, поплатившегося за жадность, Ольга упорядочила сбор дани, установив погосты – особые места – и учредила особых чиновников сборщиков налогов. Единицей обложения становится двор (дым), «становища и ловища».

При великом князе действовал Совет, состоявший из наиболее влиятельных дружинников и представителей родоплеменной знати (старцы градские). К окружению князя принадлежали тысяцкие, сотские и десятские. Эти названия военного происхождения, они ведут своё начало от принятой у славян, как, собственно, и у других народов, десятичной системы деления племенного войска – ополчения. Эти названия закрепились затем за начальниками гарнизонов и командирами частей, поставленных великим князем в отдельных городах – центрах княжений. Позднее они трансформировались в городское и вообще местное начальство; тысяцкий – в воеводу, сотские и десятские – в финансово-административные органы.

С конца X в. в организации власти великого князя происходят серьёзные изменения. Между ним и князьями-наместниками, которые приобретают всё больше веса и самостоятельности, устанавливаются отношения вассалитета. Во главе управленческой лестницы – великий киевский князь – сюзерен, но он лишь первый среди равных, он – старейший обладатель самого богатого стола. Остальные князья – молодшие – его вассалы, их отношения с ним строятся на основе договора ряда или так называемых «крестных грамот» (от «целовать крест», приносить присягу). Вассалы обязаны оказывать старейшему особый почёт, военную помощь, экономическую поддержку, особенно во время войны, что определялось формулой: «быти в воле», «быти в послушании». В свою очередь сюзерен брал на себя обязанность защищать вассала от обид и притеснений какой-либо третьей стороной, оделять его землёй (лёном или феодом).

Особой структурой в государственном управлении были феодальные съезды, на которых князья согласовывали политику, обсуждали законы, изгоняли со столов нерадивых, провинившихся, нарушивших «крестную грамоту», принимали решения о войне и мире, заключали союзы. Так, первый съезд состоялся после смерти Ярослава Мудрого в 1054 г., последний – накануне битвы при Калке в 1223 г. Особо известен съезд 1097 г. в Любече, фактически узаконивший политическую раздробленность своим решением, что каждый князь «держит отчину свою».

Вече у славян, как и у германцев, возникло в глубокой древности. Правда, данные о нём так скудны, что вряд ли возможно достаточно определённо говорить о его функциях и организационных формах. Были ли вечевые собрания продолжением племенных сходок или они сразу зарождались как городские собрания– на этот вопрос вряд ли можно ответить. Известно новгородское вече более позднего времени, о котором речь впереди. Можно думать, что вечевые собрания созывались князем крайне редко в виду процедурной сложности, ведь надо было собрать в одном месте дружину, родоплеменную знать, свободных жителей города, а затем принять на этом сборище какие-то важные решения. Скорее всего делалось это методом вопросов и ответов: «да» или «нет».

3. Социальные отношения и правовое положение населения

Можно выделить 2 управленческие системы: городская администрация, выросшая из прежней «численной» системы, представители которой делили власть с княжескими посадниками (от слова «посадить»). Посадник и тысяцкий считались высшими должностями. Вторая система, более поздняя, – дворцово-вотчинная. Она формировалась в ходе роста княжеского хозяйства, которым управляли придворные чины («огнищанин» – дворецкий, старый конюх, «тиуны», другие «княжьи мужи», – их называет Русская Правда). По аналогии с княжеским хозяйством строилось управление в вотчинах феодалов, которые постепенно приобретали права носителей государственной власти в пределах вотчин (судебный иммунитет).

Однако окончательно эта система складывается позднее, в XIII–XIV вв., и мы вернемся к ней в своё время.

Военные силы состояли из дружины, ополчения, собиравшегося в случае войны, и наёмных отрядов иноземных войск. Дружина жила на княжеском дворе (в гриднице) и представляла собой тоже наёмную, но весьма привилегированную силу. Она кормилась войной («воююще ины страны» – Новгородская I летопись), а, кроме того, князья из своих доходов давали дружине «на оружье». Дружина не была однородной, выделяя из своей среды ряд прослоек. Верхняя, наиболее привилегированная часть – старшая дружина, или «дружина отня», состояла из тех, кто служил ещё отцу князя. Из её рядов выходили тысяцкие, сотские и др. представители княжеской администрации. Верхушка старшей дружины, скорей всего, и породила бояр, т.е. крупных феодалов-землевладельцев, строивших своё хозяйство по примеру княжеского, содержавших свой двор и свою дружину. За ними следовали «мужи» – основной костяк княжеской дружины, из которых рекрутировались дворцовые чины. Младшие дружинники (отроки, пасынки, детские) находились постоянно при князе, сливаясь с его несвободной челядью.

Финансы. Княжеские доходы складывались из военной добычи, дани с подвластного населения, судебных пошлин, внутренней и внешней торговли. Меха, воск, мёд, рабы выменивались на серебро, служившее в качестве денежного эквивалента («кун»). К этим доходам присоединялись оброчные платежи населения, жившего на принадлежащих князьям землях.

Общество раннего Киевского государства представляло собой мозаичную смесь нескольких экономических укладов: патриархального, представленного остатками родоплеменных отношений; рабовладельческого (Русь знала рабов и рабовладельцев, вела оживлённую торговлю рабами) и феодального, выраставшего в процессе оседания на землю княжеских слуг и дружинников, получавших феод – земельное владение– и от военной добычи, от княжеского обеспечения переходивших на новое довольствие, которое давала им эксплуатация зависимых людей. Крупного и влиятельного слоя рабовладельцев здесь не сложилось, рабовладелец и феодал часто выступали в одном лице. Да и рабы не представляли собой некоей замкнутой группы: они превращались в княжеских и боярских слуг, с одной стороны, и, таким образом, пополняли ряды формирующегося сословия феодалов. А с другой стороны, их сажали на землю и превращали в феодально-зависимых людей.

Итак, какие социальные группы (страты), чьи права и обязанности определялись законом, можно выделить в раннефеодальном обществе Киевской Руси?

Феодалы располагались наверху социальной пирамиды. Этот слой формировался из князей, бояр, выходивших как из верхушки дружины, так и из местной знати, представителей княжеской администрации: посадников, тысяцких, тиунов и пр. Князья выступали, во-первых, как верховные собственники и распорядители всей русской земли. Но в X в. начинается активное образование княжеского домена, т.e. земельных владений княжеской семьи, который складывается из общинных земель (путем захвата), из пустошей, которых было ещё достаточно много. Боярское землевладение формировалось как из земель, пожалованных князем, так и из владений родоплеменной знати и богатых членов общины, получавших за свою вассальную службу князю податной и судебный иммунитет. Однако боярское звание ещё не передается по наследству, только служба в довольно высоком ранге даёт право на это звание.

Русская Правда раскрывает нам лишь некоторые аспекты правового статуса этого сословия. Она устанавливает двойную виру (штраф) в 80 гривен за убийство княжеских слуг, огнищан, тиунов, конюхов. С большей последовательностью защищает она собственность на землю, устанавливая высокий штраф в 12 гривен за нарушение земельной межи. Такой же штраф следует за разорение пчельника (борти), бобриных и других охотничьих угодий.

Класс сельских жителей состоял из людей свободных, полузависимых и несвободных. Основную массу населения составляли свободные общинники, жившие как на общинных, так и на частновладельческих землях. Они платили дань и участвовали в ополчении в случае военных действий. На них распространялись государственная юрисдикция и княжеский суд. Источники называют их по-разному: люди, людины, сябры. смерды. Чаще всего употребляется слово «смерд».

Правовое положение «смерда» ясно не до конца, он ограничен в праве наследования, после его смерти, в случае отсутствия сыновей, имущество передается князю, а дочери получают только приданое, в то время как имущество боярина или дружинника в аналогичной ситуации переходит к дочерям (ст. 90–91 Пространной Правды). По другим источникам смерд выступает как лично свободный человек, он ведёт самостоятельное хозяйство, выплачивает штрафы, характерные для свободных людей, имеет право переходить от одного патрона к другому, за кражу его коня устанавливается штраф в 2 гривны и пр. Нигде конкретно Русская Правда не фиксирует ограничение правоспособности смерда.

Сомнение в том, что это свободный человек, долгое время обсуждавшееся в нашей литературе, было порождено статьей Русской Правды, установившей одинаковый штраф за убийство смерда и холопа («А за смерд и холоп 5 гривен»). Но возможно и другое прочтение этого текста: «А за смердий холоп 5 гривен». В таком случае речь идет о холопе, принадлежащем смерду.

Более определено правовое положение закупа, человека полузависимого. О нём Русская Правда имеет компактную группу статей, в которых он предстает перед нами как обедневший или разорившийся крестьянин, попавший в зависимое положение к собственнику земли за купу – занятый долг (деньги, инвентарь, скот и другое имущество). Закуп был обязан отработать проценты на «купу» в хозяйстве кредитора. Личность должника обеспечивала договор, ибо в случае неуплаты долга в срок служба становилась пожизненной и закуп превращался в холопа. Закуп сохранял частичную правоспособность, мог выступать в суде по незначительным тяжбам свидетелем, его жизнь охранялась вирой в 40 гривен, как и любого свободного человека. Его нельзя было «без вины» побить, отнять имущество, продать. Но за побег от господина закуп превращался в холопа (ст. 56 Пр. Пр.), за кражу, совершенную им, отвечал его господин, а самого закупа ожидало полное холопство (ст. 64. Пр. Пр.).

В самом низу социальной лестницы находились рабы: холопы, челядины. Раб не был субъектом правоотношений, не мог вступать в договоры, считался собственностью господина. За убийство холопа полагалось возмещение ущерба его хозяину как за уничтожение вещи, а сам хозяин за такое деяние в лучшем случае мог получить церковное покаяние. Древними источниками рабства были плен и рождение от рабыни. В рабство попадали за тяжкие уголовные преступления (поток и разграбление), через закупничество. Ст. 110 Пространной Правды устанавливает ещё 3 случая холопства: женитьбу на рабе без договора, поступление в услужение ключником-тиуном без договора о свободе, самопродажу.

На ранних этапах государственности рабству были присущи жестокие формы, в IX–X вв. рабы у русичей были предметом продажи и обогащения. Но по мере оседания части холопов на землю, под влиянием христианского права, законодательство в отношение рабов несколько смягчает свою суровость. В XII в. оно признаёт их право на имущество, занятие торговлей (по поручению хозяина), а рабыня, прижившая детей от своего господина, получает вместе с детьми свободу после смерти последнего. Холопы-тиуны во дворе князя или боярина стали играть видную роль в управлении, их убийство наказывается штрафом в 40 гривен, как и свободного человека. Боярский тиун мог выступать в суде в качестве «видока» – свидетеля, но не «послуха» – поручителя, ибо поручителем мог стать лишь свободный человек.

Городское население состояло из ремесленников, мелких торговцев, купечества. Здесь были свои слои: «лучших» людей и людей «молотчих». Купечество довольно рано стало объединяться в корпорации – сотни. «Купеческое сто» действовало при какой-либо церкви. «Ивановское сто» в Новгороде считается одной из первых купеческих организаций в Европе. По подсчетам М.Н. Тихомирова на Руси в домонгольский период было до 300 городов, а городская жизнь столь развитой, что дала возможность В.О. Ключевскому выступить с теорией «торгового капитализма» в Древней Руси. Но вопрос о правовом статусе горожан до конца не решен, в частности, неизвестно, насколько полно они пользовались городскими вольностями, аналогичными европейским, где воздух города делал человека свободным. Как бы то ни было, Русская Правда предоставляет жителям городов полную правовую защиту, охраняет их жизнь, их честь и достоинство, их имущество.

Таковы государственность и социальный статус населения Киевской Руси. Киевская Русь развивалась в том же направлении, что и крупнейшие страны Европы. Она обладала высокоразвитой юридической сферой, огромным культурным потенциалом. Политико-правовые отношения в ней формировались в условиях тесного общения и взаимодействия с другими государствами и народами Европы.