1. 1.1. Еволюція полісу від крито-мікенської доби до класичного періоду.

1. Гомеровский (предполисный) период (XI—IX вв. до н. э.): племенные перемещения в южной части Балканского полуострова, разрушение микенских государств, реанимация родоплеменных отношений, формирование первых элементов полисного устройства.

2. Архаический период (VIII—VI вв. до н. э.): формирование общества и государства в форме полисов. Великая греческая колонизация и освоение греками Эгеиды, прибрежных территорий Средиземного и Черного морей.

3. Классический период (V—IV вв. до н. э.): расцвет полисного строя и греческой цивилизации.

Древнегреческая цивилизация является одной из самых ярчайших

цивилизаций в мировой истории. Древнегреческая цивилизация включает в себя

общественные и государственные структуры которые образовались на территории

Балканского полуострова и в Эгейском регионе, в Южной Италии, на о. Сицилия

и в Причерноморье. Она начинается с рубежа III – II тысячелетия до н.э. –

с возникновения первых государственных образований на острове Крит, а

заканчивается во II – I в.в. до н.э., когда греческие и эллинистические

государства Восточного Средиземноморья были захвачены Римом и включены в

состав Римской средиземноморской державы.

За двухтысячелетний период истории древние греки создали рациональную

экономическую систему, основанную на экономном использовании трудовых и

природных ресурсов, гражданскую общественную структуру, полисную

организацию с республиканским устройством, высокую культуру, оказавшую

огромное воздействие на развитие римской и мировой культуры. Эти достижения

древнегреческой цивилизации обогатили мировой исторический процесс,

послужили фундаментом для последующего развития народов средиземноморья в

эпоху римского господства.

1. Этапы развития древнегреческой цивилизации.

Древнегреческая цивилизация в своем развитии прошла три больших этапа:

1. раннеклассовые общества и первые государственные образования III

тысячелетия до н.э. (История Крита и Ахейской Греции);

2. формирование и расцвет полисов как независимых городов-государств,

создание высокой культуры ( в XI – IV в.в. до н.э.);

3. завоевание греками Персидской державы, образование эллинистических

обществ и государств.

Для первого этапа древнегреческой истории характерно зарождение и

существование раннеклассовых обществ и первых государств на Крите и в южной

части Балканской Греции (преимущественно в Пелопоннесе). Эти ранние

государственные образования имели в своей структуре много пережитков

родоплеменного строя, установили тесные контакты с древневосточными

государствами Восточного Средиземноморья и развивались по пути, близкому

тому, которым шли многие древневосточные государства (государства

монархического типа с разветвленным государственным аппаратом, громоздкими

дворцовыми и храмовыми хозяйствами, сильной общиной).

В первых государствах, возникших в Греции, была велика роль местного,

догреческого, населения. На Крите, где классовое общество и государство

сложились раньше, чем в материковой Греции, Критское (негреческое)

население было основным. В Балканской Греции господствующее место занимали

греки-ахейцы, пришедшие в конце III тысячелетия до н.э. с севера, возможно,

из района Дуная, но и здесь роль местного элемента была велика. Крито-

ахейский этап подразделяется на три периода в зависимости от степени

общественного развития, причем эти периоды различны для истории Крита и

материковой Греции. Для истории Крита они называются Минойскими (по имени

правившего на Крите царя Миноск), а для материковой Греции – элладскими

(от названия Греции – Эллада). Хронология минойских периодов следующая:

1. Раннеминойский (XXX – XXIII вв. до н.э.) – господство доклассовых

родовых отношений.

2. Среднеминойский период, или период старых дворцов (XXII – XVIII вв.

до н.э.), - образование государственной структуры, возникновение

различных социальных групп, письменности.

3. Позднеминойский период, или период новых дворцов (XVII – XII вв. до

н.э.) – объединение Крита и создание Критской морской державы,

расцвет Критской государственности, культуры, завоевание Крита

ахейцами и упадок Крита.

Хронология элладских периодов материковой (ахейской) Греции:

1. Раннеэлладский преиод (XXX – XXI вв. до н.э.) господство первобытных

отношений, догреческое население.

2. Среднеэлладский период (XX – XVII вв. до н.э.) – расселение греков-

ахейцев в южной части Балканской Греции, в конце периода разложения

родоплеменных отношений.

3. Позднеэлладский период (XVI – XII вв. до н.э.) – возникновение

раннеклассового общества и государства, появление письменности,

расцвет микенской цивилизации и ее упадок.

На рубеже II – I тысячелетий до н.э. в Балканской Греции происходят

серьезные социально-экономические, политические и этнические перемены. С

XII в. до н.э. начинается проникновение с севера греческих племен дорийцев,

живущих в условиях родоплеменного строя. Хиреют и гибнут ахейские

государства, упрощается социальная структура, забывается письменность. На

территории Греции (включая Крит) вновь устанавливаются первобытно-родовые

отношения, происходит понижение социально-экономического и политического

уровня общественного развития. Таким образом, новый этап древнегреческой

истории – полисный – начинается с разложения родоплеменных отношений,

установившихся в Греции после гибели ахейских государств и проникновения

дорийцев1.

Полисный этап истории Древней Греции в зависимости от степени социально-

экономического, политического и культурного развития делится на три

периода:

1. Гомеровский период, или темные века, или предполисный период (XI –

IX вв. до н.э.) – родоплеменные отношения в Греции.

2. Архаический период (VIII – VI вв. до н.э.) – формирование полисного

общества и государства. Расселение греков по берегам Средиземного и

Черного морей (Великая греческая колонизация).

3. Классический период греческой истории (V – IV вв. до н.э.) – расцвет

древнегреческой цивилизации, рациональной экономики, полисного

строя, греческой культуры.

Греческий полис как суверенное мелкое государство со своей

специфической социально-экономической политической структурой, обеспечивший

быстрое развитие производства, формирования гражданского общества,

республиканских политических форм и замечательной культуры, исчерпал свои

потенциальные возможности и в середине IV в. до н.э. вступил в полосу

затяжного кризиса. Серьезный кризис переживала в IV в. и Персидская

держава, объединившая большую часть древневосточного мира. Преодоление

кризиса греческого полиса, с одной стороны, и древневосточного общества – с

другой, стало возможным лишь с помощью создания новых социальных структур и

государственных образований, которые бы сочетали в себе начало греческого

полисного строя и древневосточного общества.

Такими обществами и государствами стали так называемые эллинистические

общества и государства, возникшие в конце IV в. до н.э., после распада

мировой империи Александра Македонского.

Объединение развития Древней Греции и Древнего Востока, ранее

развивавшихся в известной изоляции, образование новых эллинистических

обществ и государств, представлявших собой большее или меньшее сочетание и

взаимодействие греческих и восточных начал в области экономики, социальных

отношений, политический учреждений и культуре, открыли новый этап

древнегреческой (и древневосточной) истории, глубоко отличный от

предшествующего, собственно полисного этапа ее истории.

Эллинистический этап древнегреческой (и древневосточной) истории также

делится на три периода:

Восточные походы Александра Македонского и обращование системы

эллинистических государств (30-е годы IV в. до н.э.);

Кризис эллинистической системы и завоевание государств Римом на

Западе и Парфией на Востоке (середина II – I вв. до н.э.);

Захват римлянами в 30-е годы до н.э. последнего эллинистического

государства – Египетского царства, управляемого династией Птолемеев,

- означал конец не только эллинистического этапа древнегреческой

истории, но и конец длительного развития древнегреческой

цивилизации.

2. Полис как феномен Греческой цивилизации

2.1. Полис как государство

Как и во всех доиндустриальных цивилизациях, община в Древней Греции

была основной ячейкой общества, но отличалась своеобразием и во многих

своих чертах была не похожа на восточную общину. Особенно греческие общины

оказали влияние на политическую жизнь страны, систему ценностей, отчасти

даже на особенности литературы, искусства, философии, т.е. на историю

цивилизации в прошлом.

Это была община-полис, включающая в себя не только сельское население

(как на востоке), но и городское. Членом общины модно было стать при двух

условиях:

- если человек является греком по национальности;

- если он был свободным и владел частной собственностью.

Все члены общины - свободные собственники – обладали политическими

правами (хотя и не всегда равными), которые позволяли им принимать участие

в государственной деятельности. Поэтому греческий полис называют

гражданской общиной.

Государство в Греции существовало не «над общиной» (как это было на

Востоке), оно вырастало из общины; точнее сама община превращалась в

маленькое государство со своими законами, органами власти и системой

управления. Члены общины, горожане и земледельцы, не знавшие проблемы

отчуждения от государства, сплачивались в единый, достаточно замкнутый

коллектив, составлявший экономическое, политическое и идейное целое.

Внутри полисов постепенно формировалось гражданское право, т.е.

складывались своды законов определявшие права и обязанности членов общины,

дававшие им некоторые социальные гарантии. Например, под охраной закона

находились земледельцы: в Спарте до IV в. до н.э. было запрещено отчуждать

землю у крестьян, в Афинах прославленный законодатель Солон не дозволял,

чтобы один человек покупал землю в неограниченных количествах. Полис не

только занимается внутренними делами, но и мог вести внешнеполитическую

деятельность, имел собственную армию: граждане полиса вступали в ополчение

на время войн, превращались в воинов.

Полис (т.е. коллектив граждан) имел право верховной собственности на

землю. Кроме частных участков земли он распоряжался также не поделенной,

свободной землей, и это укрепляло позиции полиса как политического

образования.

Воспринимая себя как самостоятельное государство, полис жил в

соответствии с идеей автаркии. В полисе создавалась особая система идеалов:

свободные граждане верили, что благополучие каждого из них зависит прежде

всего от их родного полиса, вне которого существовать невозможно. С другой

стороны процветание полиса во многом зависит от его граждан, от того,

сколько среди них будет ярких, талантливых и благородных людей. Они

почитали древние традиции, осуждали стяжательство и очень высоко ценили

крестьянский труд. Но главное – ощущали себя полноправными и свободными

людьми. Это составляло предмет особой гордости. Так, одержав победы над

персами, греки объяснили свой успех тем, что они обладали даром свободы, а

все подданные персидского царя-деспота были его рабами.

Сила и самостоятельность общин-полисов во многом объяснялась тем, что в

Греции не было условий для появления больших царских и храмовых хозяйств,

хотя монархическая форма правления внутри полисов какое-то время

существовала. В глубокой древности во главе полисов стоял царь - басилевс и

родовая знать, ущемлявшие права демоса (народа), к ко-

торому относились все незнатные свободные крестьяне и ремесленники. К VII

в. до н.э. конфликты внутри полиса достигли особенного размаха2.

Борьбу с аристократией вело мелкое крестьянство, перед которым часто

вставала угроза лишится своей земли и превратится в арендаторов на

собственных участках. У аристократии был и другой противник – довольно

большой слой незнатных горожан, разбогатевших благодаря торговле и ремеслу

и желавшие получить привилегии знати.

Во многих полисах эта борьба заканчивалась переворотом, свержением

родовой знати и установлением тирании – единовластия, благодаря которой

обуздывался произвол знати.

Но тирания была недолговечной, потребность в ней после того, как

позиции аристократии были ослаблены, быстро отпала, и стали появляться

другие формы правления. В одних полисах правление было олигархическим, в

других – демократическим, но в любом случае большую роль играло народное

собрание, которому принадлежало право окончательного решения всех важнейших

вопросов. Высокая роль народного собрания и выборная власть – два основных

фактора, которые создавали условия для развития греческой демократии.

Таким образом, демократия, эта уникальная черта древнегреческой

цивилизации, родилась далеко не сразу и не без борьбы, но не во всех

полисах она достигла расцвета. Но важно, что сама структура полиса-общины

создавала возможности (иногда остававшиеся нереализованными) для

утверждения демократических принципов.

Греческие полисы обычно были небольшими. Например, на острове Родос

(его площадь составляет около 1404 кв. км.) находились три само-

стоятельных полиса, а на острове Крит (8500 кв. км.) – несколько десятков.

Самым большим полисом была Спарта: его территория охватывала 8400 кв. км.

2.2. Общество в полисах

Среди населения полисов привилегированное положение занимали его

граждане. Другие свободные люди, не являвшиеся гражданами полиса,

считались неполноправными. К ним относились прежде всего зависимые

крестьяне, потерявшие право собственности на свои участки земли, и иноземцы

(метеки). Число иноземцев росло по мере того, как Греция завоевывала все

новые колонии. Многие метеки были богатыми, но тем не менее им, как правило

запрещалось покупать землю, а это, естественно, закрывало доступ к

управлению полисом.

На низшей ступени социальной лестницы стояли рабы. В Греции, как и в

Риме, рабство отличалось от домашнего рабства на Востоке особой жестокостью

и определенностью (исключение составляла Спарта, где рабы-плоты сохраняли

некоторую самостоятельность). Долговое рабство соплеменников было изжито

довольно быстро; рабами становились только военнопленные, и, возможно,

поэтому, как предполагают историки, граница, отделяющая раба от свободного

была такой отчетливой.

Рабы в Греции не имели никаких прав и действительно приравнивались к

«говорящим орудиям», они были лишены всякой собственности, являлись

предметом купли-продажи, не могли заключать брак, дети рабынь именовались

приплодом и тоже считались рабами. Даже в тех случаях когда рабов отпускали

на волю, они оставались неполноправными и все равно зависели от прежнего

хозяина, который становился их покровителем.

В лучшем положении были рабы, которых отпускали на оброк (а такое

случалось не часто). В этом случае они могли открыть собственную мастерскую

или лавочку и жить более самостоятельно.

После 500г. до н.э. т.е. в эпоху колонизации, особенно во время воин с

Персией (500-449 гг. до н.э.) число рабов начало стремительно расти. Но,

как и на Востоке, они не были основными производителями. В сельском

хозяйстве труд рабов использовался мало. Земледельцы предпочитали

обходиться собственными силами, особенно в тех случаях, требовался

тщательный уход за культурами. Зато на тяжелых работах в рудниках, в

мастерских рабы были основной силой. Кроме того, многие из них трудились

как слуги в домах зажиточных людей.

Как правило основными источниками пополнения рабов называют:

1. военнопленные и отчасти захваченные в плен мирные жители;

2. продаваемые правящей верхушкой, аристократией фракийцев и скифов

соплеменники;

3. рабский контингент пополнялся через самовоспроизводство рабов;

4. снабжали рабские рынки пираты и похитители свободных людей 3.

Обращенные в рабство различным путем люди продавались на специальных

рабских рынках. Такие рынки находились в каждом полисе.

Рабство в Древней Греции воспринимали как само собой разумеющиеся,

свобода считалась даром доступным далеко не всем людям.

2. 3. Экономическая жизнь полиса

Некоторые историки считают, что в древних средиземноморских

цивилизациях выросли капиталистические отношения; существует даже

специальный термин – «античный капитализм». Правильна ли такая точка

зрения? У нее есть свои основания: действительно рано перейти к экспорту

некоторых видов сельскохозяйственных продуктов и изделий ремесла. Только

так можно было избавиться от угрозы голода.

Активная торговля означала, что земледельцы и ремесленники работали не

только на себя, но и на рынок. Самым крупным торговым центром к V в. до

н.э. стали Афины: на городских базарах крестьяне из окрестных селений

продавали вино, овощи, растительное масло, древесный уголь и покупали

привозной хлеб, рыбу и другие продукты. Возможности более крупных хозяйств

были еще шире. В Афинах шла активная торговля с колониями и странами

Востока: Из Египта привозили зерно, льняные ткани, из Карфагена – ковры, их

Африки – слоновую кость, из Причерноморья – зерно, скот, мед, воск и кожи.

Эти товары в основном тут же перепродавались в другие города.

В V – IV вв. до н.э. общий валовый доход только в Пирее, главной

гавани в Афинах, достигал приблизительно 2 тысячи талантов – огромной по

тем временам суммы (серебряный греческий талант весил примерно 26 кг)4.

Соответственно росло денежное обращение, а вместе с ним и разнообразные

кредитные и ростовщические операции.

Сухопутная торговля в Греции была развита гораздо хуже по сравнению с

морской. Она была невыгодна из-за плохих дорог и гор.

Кроме того, трудности возникали из-за воин, которые часто вспыхивали между

полисами. Но даже в удаленных от моря греческих городах действовали местные

рынки, где торговали в основном ремесленными изделиями. Продуктами,

домашней утварью.

Товарно-денежные отношения, успешно развивавшиеся в Греции, были

необычны для этой эпохи, если сравнивать с другими цивилизациями. Поэтому

историки считают, что уже в древности в Средиземноморье зародилась особая

модель экономики, из которой впоследствии вырос европейский капитализм. Но

все-таки называть древнегреческую экономику капиталистической неверно. В

основном хозяйство имело натуральный характер. Товарно-денежные отношения в

одних полисах были развиты сильнее, а в других слабее, т.е.

распространялись неравномерно и существовали в рамках натурального

хозяйства.

Мы рассмотрели несколько сторон жизни древнегреческого полиса –

миниатюрного государства и основной ячейки цивилизации. Именно в полисе

закладывались основы древней демократии, товарно-денежных отношений,

складывался особый тип личности – свободной, честолюбивой, безгранично

преданной своему государству. Эти особенности полиса свойственны и

древнегреческой цивилизации в целом.

Заключение

Вся современная европейская, а частью и внеевропейская культура выросла

на почве культуры античной. Без знания античной истории нельзя понять

многих учреждений последующих периодов истории, искусства, архитектурных

стилей, театра, современных политических, научных и других терминов.

Античность во всем ее многообразии выступает на каждом шагу как в

общественной, так и в частной жизни 5.

Древнегреческая цивилизация как неповторимая историческая реальность

отличается рядом существенных признаков от стран Древнего Востока, с одной

стороны, и от Древнего Рима - с другой.

Наибольшие достижения греков проявились в трех основных областях:

- организации городской жизни с ее высоким уровнем благоустройства как

одного из важнейших условий цивилизованного существования;

- установлением демократической республики (демократии) – наиболее

прогрессивной формы государственного устройства;

- создание замечательной культуры.

Высокий уровень греческой культуры, многообразие и глубина,

разработанность ее направлений, создание шедевров и выработка плодотворных

идей, вошедших затем в сокровищницу мировой цивилизации выделяю феномен

древнегреческой культуры среди многих других национальных культурных

систем.

1.2. Середньовічне місто як феномен західноєвропейської цивілізації. Основні проблеми середньовічного міста в історіографії.

Важнейшей характеристикой этого периода был рост городов и городского ремесла. В классическое Средневековье быстро растут старые и возникают новые города – около замков, крепостей, монастырей, мостов, переправ через реки. Города с населением в 4-6 тыс. жителей считались средними. Были города очень крупные, такие, как Париж, Милан, Флоренция, где проживало по 80 тыс. человек. Жизнь в средневековом городе была трудна и опасна – частые эпидемии уносили жизнь более половины горожан, как это случилось, например, во время «черной смерти» – эпидемии чумы в середине XIII в. Частыми были и пожары. Однако в города все равно стремились, ведь, как свидетельствовала поговорка «городской воздух делал зависимого человека свободным» – для этого надо было прожить в городе один год и один день.

Города возникали на землях короля или крупных феодалов и были им выгодны, принося доходы в виде налогов с ремесла и торговли.

В начале этого периода большинство городов находилось в зависимости от своих сеньоров. Горожане вели борьбу за получение самостоятельности, т.е. за превращение в вольный город. Органы власти независимых городов были выборными и имели право собирать налоги, расплачиваться с казначейством, по своему усмотрению распоряжаться городскими финансами, иметь свой суд, чеканить свою монету и даже объявлять войну и заключать мир. Средствами борьбы городского населения за свои права были городские восстания – коммунальные революции, а также выкуп своих прав у сеньора. Такой выкуп могли себе позволить только самые богатые города, такие, как Лондон и Париж. Впрочем, многие другие западноевропейские города тоже были достаточно богаты, чтобы за деньги получить самостоятельность. Так, в XIII в. независимость в сборе налогов обрели около половины всех городов Англии – 200 городов.

Богатство городов основывалось на богатстве их граждан. В числе наиболее богатых были ростовщики и менялы. Они определяли качество и полноценность монеты, и это было исключительно важным в условиях постоянно практиковавшейся меркантилистскими правительствами порчи монеты; производили обмен денег и перевод их из одного города в другой; брали на сохранение свободные капиталы и предоставляли кредиты.

В начале классического Средневековья банковская деятельность наиболее активно развивалась в Северной Италии. Там, как впрочем, и по всей Европе эта деятельность была сосредоточена преимущественно в руках евреев, поскольку христианство официально запрещало верующим занятие ростовщичеством. Деятельность ростовщиков и менял могла быть чрезвычайно выгодной, но иногда (если крупные феодалы и короли отказывались возвращать большие кредиты) и они становились банкротами.

Средневековый город следует рассматривать как парадигму западноевропейского феодализма. Такого городского феномена не знала Византийская империя, несмотря на множество городов.
Средневековый город возникает в ходе феодализационных процессов периода от раннего к развитому феодализму. Еще в эпоху раннего Средневековья существовали поселения городского типа, в первую очередь, на местах бывших античных городов. В Италии такими городами были Милан, Флоренция, Венеция, Болонья и др. Во Франции — Париж, Лион. В немецких землях — Вена, Страсбург, Майнц. В Англии — Лондон, Глостер, Честер и др. В XI в. эти города, многие из которых можно называть городами античного происхождения, были по преимуществу административными центрами, или укрепленными пунктами, или резиденциями архиепископов и епископов, т.е. религиозными центрами. Численность городов на территории Западной Европы была неравномерна. Больше всего городов сосредоточено в романизированных ареалах Европы — прежде всего, в Италии, затем в вестготской или арабской Испании, в Византии, в южной Галлии. Население городов было довольно значительным. Каждый из них традиционно специализировался на каком-либо одном виде ремесла. В городах развивалась внутригородская и внешняя торговля. Древние города Италии и Византии по-прежнему оставались самыми крупными центрами торговли с Востоком. Однако, как бы застыв в своем существовании и своими функциями в исторической традиции, уходящей корнями в античность, эти города не стали катализаторами новых феодализационных процессов и не оказали сколько-нибудь серьезного влияния на генезис феодализма. Чтобы выполнить эту задачу, должен был появиться абсолютно новый тип города, либо античные города должны были переродиться на совершенно другой основе.
Нероманизированная часть Западной Европы или слабо затронутая античным началом также знала поселения городского типа, но совершенно иного характера и иной сущности. Эти поселения нероманизированной Западной Европы в начале развитого феодализма были чрезвычайно малолюдны и практически не имели никакого экономического значения в жизни феодализующейся Европы. Положение, значение городского института начинает заметно меняться в период дальнейшей эволюции классического феодализма. Рост производительности труда этого времени приводит к глубинным процессам дифференциации общественного производства. А это, в свою очередь, повлекло еще большую обособленность ремесла как абсолютно самостоятельного производства, т.е. к еще более высокому уровню его развития.
Высокий уровень и самостоятельность ремесленного производства достигают прежде всего кузнечное и оружейное ремесло, выделка тканей, строительное дело. Одновременно с повышением уровня ремесленного производства начинают развиваться промыслы: добыча металлов, соли, заготовка рыбы, пушнины, леса и т.д. С эволюцией развитого феодализма ремесло становится все более и более самостоятельной и ведущей отраслью в городе.
Это происходит далеко не сразу. Эволюция ремесла, ремесленного производства, знала свои этапы.
Первой формой ремесла было ремесленное производство на заказ. При такой его форме товарное производство носило зачаточный характер, так как изделия ремесленного производства, сделанные на заказ, не выбрасывались на рынок, не становились рыночными. Поэтому простое товарное производство складывалось очень медленно.
Вторая стадия развития ремесленного производства — соединение его с рынком. Соединившись с рынком, ремесленник уже становится товаропроизводителем. Отныне судьба ремесленного производства и каждого отдельного ремесленника оказывается прочно связанной с городом и с рынком. В Х-ХIII вв. (а в Италии уже в IX в.) Западная Европа начинает интенсивно покрываться городами, но городами уже нового типа — феодального. Феномен средневекового города, в первую очередь, следует рассматривать как следствие обособленности и самостоятельности ремесла.
Появление средневекового города явилось определяющим этапом в истории всего периода феодализма, жизненным нервом эпохи. Поэтому история средневекового города привлекала к себе пристальное внимание ученых еще в XVIII в., и с развитием исторической науки в последующие века это внимание не ослабевает. Почему сложился город? Почему он сыграл такую роль во всех феодализационных процессах? Это внимание к городу породило многочисленные теории, которые пытались объяснить причину возникновения феодального города.
В XIX и в первой половине XX в. большинство историков-исследователей, которые разрабатывали теории города, основное внимание обращали на институционально-правовые решения проблемы, т.е. занимались изучением городского права, различными городскими институтами. Эти теории получили название институционно-правовых.
Следующая теория, которая занималась этими проблемами, — романистическая. Создателями этой теории были французские ученые Гизо и Тьери. Они считали, что средневековый город не является порождением или феноменом феодализационных процессов, т.е. не является порождением собственно феодализма, и рассматривали его в качестве преемника античного города, города Римской империи. Отсюда и название теории — романизированная.
Немецкие и английские ученые на материале Северо-Западной и Центральной Европы, т.е. Европы не романизированной, искали генезис средневекового города в процессах самого феодального общества и прежде всего в институционных и правовых областях.
Следующая теория происхождения средневекового города получила название вотчинной. Одним из ее создателей был крупный историк Эйхгорн. Создатели этой теории связывали генезис города с вотчиной.
Марковая теория также была создана немецкими учеными — Маурером, фон Беловом и др. Генезис города они искали в свободной сельской общине — марке, присущей немецкому феодализму.
Бурговая теория (от слова burg — крепость). Ее создатели объясняли появление феодального города бурговым правом.
Создатели рыночной теории (Шредер, Зом) выводили город из торговых мест или местечек.
Создатели этих теорий и концепций брали какой-то отдельный момент или аспект в истории города и пытались через него объяснить такой сложный, противоречивый феномен как средневековый город. Все эти теории, безусловно, страдали односторонностью, которая ощущалась и самими исследователями. Поэтому уже в XIX и особенно в первой половине XX в. ученые, которые занимались историей западного средневекового города, объединяли, синтезировали разные концепции его происхождения. Например, пытались объединить бурговую и рыночную теории. Но даже в процессе объединения этих концепций и теорий все же не удавалось ликвидировать односторонность в объяснении генезиса средневекового города. Бельгийский историк Пиренн предпринимает попытку ввести в концепцию возникновения города экономический фактор — межрегиональную и межконтинентальную торговлю. При этом огромную роль Пиренн отводит средневековому купечеству. Теория Пиренна получила название торговой концепции, или торговой теории. Но эта теория не была принята многими исследователями города и историками Средневековья.
Современные городские теории страдают теми же недостатками, которые были присущи теориям XIX и первой половины XX в. — ни одна из них не может объяснить генезис города во всей совокупности. Одной из таких теорий является распространенная в настоящее время археологическая. Исследователи, разрабатывающие эту теорию, занимаются археологией средневековых городов. Археология дает возможность составить представление о хозяйстве города, его характере, степени развития ремесла, внутренней и внешней торговли. Но этот метод исследования также отличается односторонностью.
Определенные сдвиги в исследовании города наблюдаются в современной зарубежной историографии. Некоторые исследователи города начинают связывать появление города с общественным разделением труда, с развитием товарных отношений, т.е. с экономическими процессами феодализации.
Таким образом, в современных поисках генезиса средневекового города зарубежная историография начинает склоняться к экономическим механизмам. Определенные сдвиги произошли и в отечественной историографии. Советская историография объясняла генезис феодализма экономическими факторами. В последнее время отечественные историки города находят объяснение происхождению города, его генезиса в интегральности всего развития феодализма, принимая во внимание и разработки предшествующих теорий.
Итак, теории возникновения средневекового города довольно многочисленны, и ни одна из них, отдельно взятая, не в состоянии объяснить этот феномен полностью. Как многочисленны теории генезиса города, многочисленны и сложны были конкретные исторические пути его возникновения.
Выходившие из деревень ремесленники селились в благоприятных для занятий ремеслом местах. В Италии и Южной Франции они обустраивались в городах античного происхождения, которые тогда играли роль административных, церковных и военных центров. После того, как в эти города начали приходить ремесленники, они получили как бы второе рождение. В городах с высокой плотностью населения и развитой торговлей ремесленники находили сбыт своим изделиям.
В нероманизированной части Европы, т.е. на Северо-Западе и в центральных районах ремесленники местами своего поселения избирали территории, которые находились вблизи больших феодальных владений — вотчин, замков и монастырей, рассчитывая обрести среди феодалов потребителей своих изделий.
Селились они также и на пересечении торговых, военных путей или в местах стоянок кораблей, где они находили спрос и покупателей своей продукции. Со временем в этих местах — вначале небольших рыночных местечках — концентрируется плотность населения. И постепенно, очень медленно эти территории первоначального расселения ремесленников начинают превращаться в средневековые города.
Темпы роста городов в разных регионах Европы были различны. Наиболее интенсивным рост городов отмечен в романизированной части Европы, прежде всего в Италии. Там не только сохранились античные города, но возникали и средневековые. Античные же города в Италии перерождались, получая второе рождение, и становились средневековыми городами-государствами.
В X в. начинается бурный рост средневековых городов во Франции, сначала в романизированной ее части — Южной Галлии (Марсель, Тулуза), а затем в средней и северной Франции. Рост городов был высоким, в первую очередь, там, где сохранялись античные города, с их опытом городской жизни, городского производства, торговых связей с Византией и странами Востока.
В нероманизированной части Европы темпы роста городов были значительно ниже. Чем дальше на север, тем ниже темпы роста городов. В X-XI вв. средневековые города возникают в Нидерландах, Англии, Германии. И только в XII-XIII вв. появляются города в Скандинавских странах, в Ирландии, а также в Венгрии, в Дунайских княжествах, т.е. на окраинах Европы.
Процесс возникновения и развития средневекового города привел к очень важному качественному сдвигу в эволюции всего феодального общества. Значительную роль в средневековых городах стало играть простое (не капиталистическое) товарное производство. Население города с самого начала было чрезвычайно пестрым. В городах жили, в основном, ремесленники и купцы, которые первыми поселялись на местах будущих городов.
Основные, первые по значимости категории населения в городе — ремесленники и купцы. Появляются новые слои населения. Возникает постоянно растущая категория людей, занятых в сфере обслуживания.
В крупных городах жили светские и духовные феодалы, представители сеньериальной и королевской администрации. Следует выделить и еще одну категорию населения, которую условно можно назвать зарождающейся интеллигенцией. Прежде всего это врачи, учителя, преподаватели школ и университетов, а также адвокаты, правоведы, нотариусы. С зарождением города в нем появляется фигура ростовщика.
С самого начала отличительной чертой города было имущественное и социальное неравенство населения. Очень рано, уже в ХII-ХIII вв. в результате такой дифференциации в городе возникают два полюса — богатых и бедных. Бедных в городе было значительно больше, чем богатых и обеспеченных.
По своим размерам средневековые города были самые различные — мелкие, средние и крупные. В мелких городах население было невелико — порядка 1 тыс. человек. В средних городах — от 2 до 5 тыс. чел. В XIV-XV вв. с ростом городского производства и укреплением торговли численность населения города возрастала. Город рос также за счет деревни — он как бы притягивал население из деревень, все больше привлекая к себе крестьян. В XIV-XV вв. город с населением в 20-30 тыс. человек был типичным городом периода развитого и позднего феодализма. И только в немногих городах (таких как Париж, Венеция, Милан, Флоренция, Кордова, Севилья) население колебалось от 80 до 100 тыс. человек. Это были своего рода средневековые мегаполисы, часть из них оформилась как города-государства (Италия).
Город обязательно окружали стены, на которых строились дозорные башни. Стены имели въездные и выездные ворота. Эти ворота охранялись и закрывались в определенное время суток. Часто средневековый город был защищен не только стенами, но и рвами, заполненными или не заполненными водой. В общих чертах абрис средневекового города напоминал феодальный замок, который, повидимому, и явился его архитектурным прототипом.
Но город — это не застывшее явление, а живой организм. Город живет, растет и функционирует. Стены, окружавшие город в XI в., уже в ХII-ХIII вв. и особенно в XIV в. становятся ему тесны. Это приводит к тому, что вокруг городских стен начинают возникать предместья. Первые предместья по своему характеру были ремесленными. Они состояли из различных ремесленных слобод, в которых занимались тем или иным видом ремесла. Вокруг этих предместий или слобод постепенно строилась вторая стена — в целях защиты города и его производства, защиты накапливаемых в нем богатств.
В Западной Европе центром средневекового города была, как правило, рыночная площадь, недалеко от которой располагался собор, а в городах с самоуправлением — площадь, на которой находилась ратуша.
Средневековый город до XIV в. сохранял тесную связь с деревней, т.е. с теми местами, из которых вышли многие его жители. За стенами города, а затем и за стеной предместья простирались поля, пастбища, огороды, принадлежащие горожанам и являвшимся существенным подспорьем в существовании.
С эволюцией города, с ростом производства стены начинали мешать городской жизни. Они определяли всю архитектонику самого города. Улицы средневекового города были настолько узки, что по ним мог проехать только один экипаж. В первом периоде развитого феодализма (IX-XI вв.) существовало правило — улица города не должна быть шире длины копья. В Западной Европе ограниченность территории определяла характер архитектуры средневекового города. От ширины улицы зависела архитектура домов.
Дома были двухэтажные (редко трехэтажные), и при постройке второй этаж, как правило, нависал над первым и над улицей. Город рос не в ширину, а вверх, поэтому улицы средневековых городов были не только узкими, но и очень темными. Ночью по ним лучше было не ходить, несмотря на редкое и скудное фонарное освещение.
Первоначально дома были деревянные и в городах часто случались пожары. К концу развитого феодализма перешли к каменному строительству. Улицы не только не мостились, но и постепенно покрывались отходами, которые выбрасывались прямо из окон домов.
Санитарное состояние городов не только мешало передвижению по их улицам, но и приводило к серьезным последствиям. Улицы, заваленные пищевыми отходами, способствовали размножению крыс — разносчиков различных заболеваний. И эпидемии чумы становились постоянным явлением средневекового города. Во время эпидемии население небольшого города могло вымереть, практически, полностью.
Средневековые города возникали либо на земле феодалов, либо на королевской земле. Поэтому с самого начала эти города находились в зависимости от короля или от светского либо духовного сеньера. В самом начале развитого феодализма (IX-XI вв.) власть в городе принадлежала сеньору или представителю королевской администрации. Конечно, и король, и феодалы были чрезвычайно заинтересованы в процветании города, в развитии его производства — город для них был существенным источником доходов. Естественно, горожане предпочитали освободиться от этой зависимости, но ни короля, ни феодалов такая независимость не устраивала. Почти с самого начала существования города происходит несовпадение интересов горожан и сеньора (феодала или короля) — несовпадение стремления к свободе со стремлением к наживе. По всей Западной Европе в Х-ХIII вв. начинается политическая борьба — борьба города и сеньора, города и короля, которая в исторической науке получила название коммунального движения.
В разных регионах Западной Европы коммунальное движение имело свой характер. В Северной и Средней Италии и Южной Франции города уже в Х-ХII вв. добились независимости. В Италии крупные северные и средние города получили статус городов-государств. Независимость получили также многие города в немецких землях. Некоторые города в немецких землях получали статус городов-республик. Они управлялись городским советом во главе с бургомистром. Эти города жили по Магдебургскому праву, разработанному специально для города Магдебурга, отсюда его название. Магдебургское право, предоставлявшее городу форму самого высшего и широкого самоуправления, является классическим правом городской независимости. В результате коммунального движения на немецких землях получили независимость и статус городов-республик Гамбург, Бремен, Франкфурт на Майне и др.
Многие города Северной Франции, практически не романизированные, такие как Суассон, Амьен и др., а также города Фландрии — Брюгге, Гент и др. — в результате коммунального движения стали городами-коммунами, со своим самоуправлением, свободными от сеньориальной зависимости.
Гораздо труднее и совершенно иначе складывалась судьба городов, которые находились на королевских землях. Короли (впрочем, как и светские и духовные феодалы) не желали предоставлять городам статус самоуправляющихся коммун. На город король смотрел как на свою собственную казну. Практически ни один город, который находился на территории королевских земель, не получил полного самоуправления. В этом плане показательна судьба французского города Лана. О коммунальном движении в Лане, Амьене и Суассоне интересные сведения оставил «первый средневековый историк» Гвиберт Ножанский. Особенно подробно он описал трагические события коммунальной борьбы в Лане. Лан был богатый торговый центр Северо-восточной Франции, который в числе первых вступил в начале XII в. в борьбу за коммунальные свободы. Апофеозом этой борьбы стало восстание 1112 г. Гвиберт Ножанский относился к коммунальным движениям резко отрицательно. Ему принадлежит ставшее классическим определение средневековой коммуны для тех, кто ее не принимал:
«Коммуна — это новое и отвратительное слово заключается в том, что все, обязанные выплачивать господам поголовный побор в качестве обычной сервильной повинности, вносят его раз в год, а совершившие какое-либо правонарушение уплачивают штраф. Все же прочие цензуальные поборы, налагаемые на сервов, полностью отменяются.»
В результате восстания 1112 г. Лан, находившийся на королевской земле, получает коммунальные свободы, самоуправление, независимость, но не надолго. Король эдиктом отменяет коммунальные свободы, и Лан вновь возвращается под юрисдикцию королевской администрации. В такой постоянной борьбе между королем и городом проходят годы и века. Коммунальные свободы (или часть их) то возвращались городу, то снова отменялись. Наконец в XIV в. король Людовик XII полностью лишает Лан коммунальных свобод, и город становится королевским.
Но даже те города, которые получили независимость или имели ее до этого, такие как Париж, Лондон, Оксфорд, Кембридж, находились под бдительным оком чиновников центральной власти. Такая форма самоуправления, когда за независимым вроде бы городом постоянно наблюдает представитель центральной власти, характерна для северных регионов Западной Европы (Скандинавские страны, Ирландия, многие города в немецких землях, Венгрия). Большинство, особенно мелких, городов, в результате коммунального движения остались в зависимости от сеньоров. При всей разнице результатов коммунального движения для городов Западной Европы их объединяло одно общее достижение — жители городов Западной Европы освободились от крепостной зависимости, они стали свободными. Именно после коммунального движения сложилась традиция, согласно которой прожив в городе год и один день, человек становился свободным. Крылатое выражение «городской воздух делает человека свободным» явилось как бы метафорическим выражением результатом коммунального движения.
Ремесленное производство, составлявшее основу городского производства, имело особую форму организации на первых этапах развитого феодализма — цехи, или ремесленные гильдии. В Византии ремесленные объединения — корпорации или кинонии — существенно отличались от западноевропейских. Кинония была слабой, малочисленной, нестабильной ремесленной организацией.
Цех или гильдия сначала были организацией мелких городских ремесленников, причем гильдия чаще была организацией купеческой. Над цеховым производством существовал жесткий контроль, также как и над продажей ремесленных изделий. Во главе цеха стоял мастер. Как правило, этот мастер-ремесленник работал в своей мастерской. Ему помогали один или два подмастерья и несколько учеников. В первый период существования цехов подмастерье и ученик имели перспективу со временем стать мастером, отучившись положенный срок и приобретя определенную квалификацию. Такая организация ремесла была характерна практически для всех стран Западной Европы и носила принудительно-обязательный характер. В науке существует специальное понятие «цеховое принуждение». Это была строгая цеховая регламентация производства. Определялось абсолютно все: сорт материала, который употреблялся в мастерской, его ширина, длина, нитки, из которых ткали ту или иную ткань, инструменты, которыми работали мастер и его помощники, число подмастерьев и учеников, количество станков, продолжительность рабочего дня. И во всех этих вопросах мастер никогда не мог поступить по своему усмотрению — ему грозили или закрытием мастерской, или огромным штрафом. Поэтому он был вынужден подчиняться суровой регламентации.
На первых порах цеховая регламентация имела определенные положительные моменты, обеспечивая практически каждому ремесленнику сбыт его товара. Оправдывавшая себя вплоть до XIV в., жесткая цеховая регламентация в дальнейшем становится серьезным препятствием для развития производства.
Цех играл важнейшую роль в жизни горожан не только как структура производства. Ему отводилось важнейшее значение во всех сферах жизни ремесленников, принадлежавших к тому иди другому цеху. У каждого цеха были свои праздники, своя атрибутика, одежда, фасон шляпы и т.п. Цеха имели своего святого покровителя, день которого обязательно праздновался. Цеха строили церкви или часовни. Цех также являлся военной структурой, поставлявшей воинов-ремесленников королю или сеньеру. Таким образом, цех представлял собой очень сложную систему — производственную, жизнеопределяющую, духовно-религиозную, культурную, военную и т.д.
Коммунальное движение, которое привело к городской независимости, послужило причиной еще одного явления — складывания городского патрициата, которого не было на ранней стадии развития средневекового города. Суд, финансы, городская администрация начинают постепенно сосредотачиваться в руках патрициата. В результате в XIII-XV вв. почти во всех странах Западной Европы развертывается борьба уже внутри города — борьба горожан с патрициатом. Несмотря на некоторые особенности в разных городах Западной Европы эта борьба заканчивается победой богатых ремесленников и торговых слоев города, которые устанавливают городское олигархическое управление, практически сливавшееся с городским патрициатом. Олигархическое управление действует в интересах богатых горожан.
В XIV-XV вв. наблюдается процесс «трансформации цехов», или «цеховая трансформация», которая приводит к появлению богатых, или старших цехов и бедных, или младших цехов. Младшие цехи, в результате конкурентной борьбы с богатыми старшими цехами, постепенно разоряются, и члены младших цехов постепенно превращаются в наемных рабочих — прототип будущего предпролетариата и пролетариата, который сложится два века спустя.
В этот исторический период меняется обстановка в самом цеху. Раньше ученик или подмастерье мог надеяться со временем стать мастером. В XIV-XV вв. подмастерья и ученики такую надежду потеряли. В это время мастером мог стать либо родственник мастера, либо подмастерье ценой немалых усилий (подарков мастеру и т.п.), но и это было редким явлением. Все больше и больше с течением времени подмастерья и ученики попадали в число эксплуатируемых. Отучившись 12 лет (т.е. уже будучи практически мастером) ученик по-прежнему оставался учеником без всякой надежды на продвижение по профессиональной и социальной лестнице. Получалось так, что реально мастер эксплуатировал труд не ученика, не подмастерья, а уже высококвалифицированного работника. Рабочий день для подмастерья в XIV в. был длинным — от 14 до 18 часов. Мастер становился как бы воплощением цеха, и именно в этот период начинается процесс, который получил в исторической науке название «замыкание цехов»: ученики и подмастерья окончательно теряли возможность повысить свой профессиональный и социальный статус и все больше и больше превращались в наемных рабочих.
На потерю своего будущего подмастерья и ученики ответили созданием своих обществ — братств, которые начали бороться против мастеров. Вскоре городское население от бойкота и забастовок перешло к восстаниям против городских олигархов.
Социальная борьба, развернувшаяся в городе, прошла три этапа. Первый этап — коммунальное движение, второй этап — борьба с патрициатом, и третий — борьба городского ремесленного плебейства против богатых мастеров и купцов, слившихся с патрициатом, и против городской олигархии.
На протяжении XI-XV вв. в городах Западной Европы складывается новое сословие: средневековое сословие горожан. Оно было связано с торговым и ремесленным производством, с собственностью. Это сословие в политико-правовом отношении пользовалось безусловными привилегиями и вольностями, которые составляли статус полноправного горожанина. В XIV-XV вв. жители города стали называться бюргерами. От этого слова в дальнейшем часть городского населения, преуспевшего в товарном производстве, получит название «буржуазия».
С ростом городов возрастает ремесленное производство, растет и торговля. Город и возникший вокруг него рынок становятся основой для образования единого внутреннего рынка. Уже в XIII-XV вв. складываются два крупнейших центра международной торговли. Первый центр — Средиземноморье, с которым было связано купечество романизированных регионов Европы, давал выход на Византию и далее на Восток. Второй центр международной и особенно общей западноевропейской торговли сложился на севере — регионы Балтийского и Северного морей. К этому торговому региону примыкала также Северо-западная Русь: Новгород, Псков, Полоцк и др. города. Северная торговля шла по знаменитому «Янтарному пути», получившему свое название от янтаря Балтийского моря. Этот путь становится главным торговым нервом Западной Европы.
В это же время начинают складываться крупнейшие торговые купеческие компании, которые были важны не только для самой торговли и образования торгового капитала, но и играли огромную роль в политических коллизиях Западной Европы, являясь средоточием ее богатства и тем самым определяя ее политическую жизнь. Самой знаменитой из них была компания, созданная купцами немецких земель — Ганза, или Ганзейское торговое общество. В Ганзу входили купцы Новгорода и Пскова. Ганза активно вмешивалась в политические коллизии Западной Европы.
В ХII-ХIII вв. возникает еще одно новое явление — ярмарки, как крупные центры оптовой торговли. Наиболее крупным ярмарочным центром в то время была Шампань. В XIV-XV вв. центр ярмарочной торговли в Европе смещается на север. Главным центром ярмарочной торговли становится г. Брюгге во Фландрии. Уже тот уровень торгового капитала, который оформился к XV в., привел к появлению сферы денежных и кредитных операций. Возникают банки. Первые банки появились в городах Северной Италии, в Ломбардии. Затем они начинают открываться во многих городах Западной Европы.
Итак, к XIV в. оформляется торговый купеческий капитал, как предшествующий капиталистическому капиталу. Одновременно с оформлением торгового капитала возникают элементы капиталистического производства — различные формы и типы мануфактур. Наряду с цехом появляются новый типы производства — мануфактуры, но мануфактуры пока еще не капиталистические. Мануфактура — это более крупный тип производства, чем цех, включающий в себя большее число работников, значительное техническое оснащение и т.д. Мануфактурой, как правило, руководил не один человек, а совет. Мануфактура освобождалась от жесткой регламентации — она уже более свободна в выборе материала, количестве станков, в самом производстве.
В XIV-XV вв., если еще нельзя говорить о складывании капитализма, то можно вполне определенно говорить о кризисе вотчинной, классической феодальной системы. Об этом свидетельствуют перемены, происходившие не только в городе, но и в сфере сельского хозяйства — втягивание феодального и крестьянского хозяйства в торгово-денежные отношения.
Средневековые города, как один из главных жизненных нервов феодализационных процессов Западной Европы, на протяжении IX-XV вв. становятся центрами ремесла, торговли, развития товарного производства и появления элементов капитализации. Город начинает оказывать все более существенное влияние на все сферы развития феодального государства. Город прочно становится не только центром производства, но и центром культуры Средневековья. Именно в нем, наряду с мощным производственным потенциалом и материальными богатствами, накапливается и культурный потенциал.

1.3. формування партійно-політичної системи Англії наприкінці 17-18 ст.

Виги (англ. Whigs) — название данное оппозиции при Карле II (1679) в насмешку, по имени шотландских пуритан (англ. Whigamore, прозвище шотландских крестьян). Виги выступали в поддержку билля 1680 года, лишавшего Якова II (тогда ещё герцога Йоркского) права на наследование престола после Карла II. Сторонники власти короля Якова II получили в ответ кличку «тори» по ирландскому прозвищу папистов, опустошавших страну под предлогом восстановления и защиты королевских прав.

Партия Вигов считается предшественницей Либеральной партии (1839).

То́ри (англ. Tory) — консервативная партия в Англии.

Слово «тори» происходит от ирл. tóraighe, слова, используемого для обозначения ирландского участника гражданской войны в Великобритании в XVII веке (буквальное значение — «преследуемый человек»), и обычно обозначает партию Тори, предшественницу современной консервативной партии Великобритании. В наши дни слово «тори» часто используется для сокращённого обозначения партии консерваторов. Кроме того, «тори» может применяться для обозначения Шотландской Юнионистской Партии (англ. Scottish Unionist Party), существовавшей до 1965 года, которая действовала независимо (хотя и согласованно) от Консервативной Партии Англии и Уэльса.

В Канаде слово «тори» может использоваться для обозначения местной партии консерваторов. Во время войны за независимость США жителей североамериканского континента — приверженцев Англии (лоялистов) называли «тори». Во время гражданской войны в США сторонники Конфедерации распространили термин «тори» на юнионистов (т. е. сторонников Соединённых Штатов, двадцати трёх северных штатов, не присоединившихся к Конфедерации) южных штатов.

[править] История

Термин тори восходит к Войне Трёх Королевств и Гражданской войне в Англии — событиям 1640-х и 1650-x годов, когда он использовался для обозначения ирландских партизан. Термин стал использоваться в английской политике во время Exclusion Bill кризиса 1678–1681. Виги были среди тех, кто поддерживал отстранение Якова II(VII) от управления Шотландией, Англией и Ирландией (англ. Petitioners), в то время, как Тори были против этого (англ. Abhorrers).

Эпоха Реставрации (1660—1689)

[править] Карл II (1660—1685)

По восшествии на престол Карл II сразу показал, что Стюарты в изгнании ничего не забыли и ничему не научились. Вопреки амнистии, казнили и изгоняли «цареубийц», выбрасывали из могил кости вождей революции. Конфискованные имущества возвращались роялистам; постановления республики были сожжены рукою палача. Войско было распущено; повсюду восстанавливали епископат. Новый английский парламент 1661 года, в котором большинство принадлежало англиканам, снова призвал епископов в верхнюю палату, принял так называемый корпорационный акт, лишивший пресвитериан и республиканцев даже городских должностей, и вновь провозгласил англиканство господствующей государственной религией. Главным проводником всех этих мер был канцлер Кларендон.

С другой стороны, как бы в противовес взявшему верх в парламенте англиканизму, при дворе стала обнаруживаться сильная склонность к католицизму. Восстановив королевскую власть, парламент не был намерен, однако, поступиться собственными прерогативами. Общины высказывали явное намерение, не довольствуясь одним утверждением испрашиваемых сумм, присвоить себе контроль и над способом их расходования. Вследствие этого король, постоянно нуждавшийся в деньгах для удовлетворения своей безумной расточительности, уступил Людовику XIV обратно Дюнкерк, за 5 млн ливров. В угоду ему же он, по пустому поводу, начал войну с Нидерландами, окончившуюся постыдно для Англии. Для успокоения умов в январе 1668 г. Карл заключил тройственный союз со Швецией и Нидерландами, с целью защиты протестантизма в Европе. Но уже в середине 1669 г. неожиданно составилось пресловутое министерство «кабаль» («cabal» означает «заговор», и по случайному совпадению начальные буквы фамилий министров образовали именно это слово Клиффорда, Эшли, Бэкингема, Арлингтона и Лодердейля), которое на деньги Людовика XIV и в союзе с братом короля, герцогом Йоркским, систематически стремилось к водворению католицизма в Англии и восстановлению абсолютной монархии. В силу тайного договора с Францией оно без всякой причины объявило в 1672 г. войну Нидерландам, принёсшую Англии один только позор.

В это же время события в королевском семействе ещё более усилили опасения и недовольство протестантов. Герцог Йоркский, наследник престола, открыто перешёл в католицизм и женился на католической принцессе, Марии Моденской. Под видом провозглашения веротерпимости была издана так назыв. «индульгенция», которой, без разрешения парламента, отменялись уголовные наказания против нонконформистов, но которая должна была служить первым шагом к введению католицизма. Так понял это парламент и в 1673 г. заставил короля взять назад индульгенцию и вместо неё издать «Присяжный акт» (Test act), по которому на государственной службе могли быть терпимы только те, кто признавал короля главой церкви, причащался по-англикански и отвергал пресуществление. Брат короля Яков принуждён был сложить свои должности. В то же время парламент покончил и с «кабалью», привлекши министров к ответственности за войну с Нидерландами.

Во главе нового министерства стал граф Денби, который своей политикой внёс в страну ещё большие замешательства. Ненависть к католикам вспыхнула со страшной силой, когда в 1678 г. Тит Оутс начал публично объявлять о заговоре католиков, будто бы замышлявших убить короля и возвести на престол Якова. Парламент исключил из своей среды всех католиков, объявил Якова лишённым прав на престолонаследие (см. Билль об исключении) и требовал суда над министрами. Карл распустил парламент, из крайне роялистического превратившийся под конец чуть не в революционный, и назначил новые выборы. В новой палате оппозиции принадлежало большинство. Герцог Йоркский был отослан за границу. Оппозиция вступила в кабинет, главой которого стал Шефтсбери (прежде Эшли), и требовала от короля устранения Якова от престолонаследия. Но в этом вопросе король неожиданно выказал несвойственную ему твёрдость и снова распустил парламент, который, прежде чем разойтись, издал 27 мая 1679 г. знаменитый «Habeas Corpus Act», ограждающий личную неприкосновенность граждан. Вслед за этим Шефтсбери был лишён своих должностей. Однако и новый парламент сказался так же малосговорчивым, как и его предшественник. В ноябре 1680 г. нижняя палата вновь приняла билль о лишении Якова права на престол; но он был отвергнут лордами. Приверженцы билля получили название вигов, а противники его стали известны под именем тори.

Для намерений двора как нельзя более кстати пришёлся новый заговор на жизнь короля (Rye House Plot), открытый в 1681 г. Хотя участники в этом заговоре были все люди без имени и влияния, но правительство сумело запутать в него вождей оппозиции и предало их суду; лорд Рассел и Элджернон Сидни были казнены. Вскоре, в 1685 г., умер Карл II.

[править] Яков II (1685—1688)

Основная статья: Славная революция

Яков II вступил на престол среди общего безмолвия, водворившегося вследствие преследований последних лет, не встретив ни малейшего сопротивления. Он дал обещание свято соблюдать законы и государственную религию. Вновь избранный парламент, состоявший почти исключительно из чистых тори, по первому же его требованию разрешил ему чрезвычайные субсидии на подавление восстаний Аргайла в Шотландии и герцога Монмута, внебрачного сына Карла II, в Англии. Оба восстания были усмирены с бесчеловечной жестокостью. Монмут и Аргайл попались в руки короля и были казнены.

Этот быстрый успех придал Якову смелость открыто приступить к осуществлению своих планов. Под предлогом предупреждения новых мятежей он увеличил армию и назначил на офицерские места многих католиков, освободив их от соблюдения Присяжного акта. Многие высокие должности были заняты папистами. Опасаясь сопротивления парламента, Яков распустил его и собственною властью издал закон о веротерпимости (1687), предоставлявший католикам равные права с членами государственной церкви. Эта мера должна была служить началом полного торжества католицизма. Негодование народа не имело границ, и оно ещё более усилилось, когда разнеслась весть, что королева родила сына, который немедленно был передан на попечение иезуитов. Рождение наследника отстраняло от престола протестантских дочерей Якова, на которых нация возлагала свои последние надежды. Но это-то и переполнило чашу народного терпения.

Тори и виги формально обратились к зятю короля, штатгальтеру голландскому, Вильгельму Оранскому, умоляя его встать на защиту протестантства в Англии и прав своей жены Марии, дочери Якова. 5 ноября 1688 г. Вильгельм высадился с 15000 человек в Торбее, при восторженных криках народа. После некоторых колебаний на его сторону перешли войско и флот. Уже 18 декабря он без всякого кровопролития вступил в Лондон, тогда как покинутый всеми король должен был бежать. Вильгельм принял регентство и созвал последний парламент Карла II для решения вопроса о престолонаследии. 13 февраля 1689 г. парламент признал Якова II лишённым престола и передал корону принцессе Марии, совместно с её супругом, с тем, однако, чтобы правительственная власть принадлежала Вильгельму и чтобы после смерти бездетной четы корона перешла к принцессе Анне. Но вместе с тем Вильгельм должен был подписать так называемую «Декларацию права» (Declaration of Right), чуть позже ставшую «Биллем о правах» (Bill of Rights), заключающую в себе точное определение границ королевской власти. 11 апреля Вильгельм был признан и шотландским парламентом, под условием отмены епископата и верховной власти короля в делах церкви.

[править] Правление Вильгельма Оранского

Новая революция отнюдь не была простой переменой династии, а положила начало приобретению парламентом новых прав. Виги пользовались при Вильгельме громадным влиянием на государственные дела. Это ожесточало тори и увеличивало ряды приверженцев изгнанного короля, так называемых якобитов. Парламент 1689 г. принял великий «Акт веротерпимости» (Toleration Act), доставивший религиозную свободу всем диссентерам, кроме унитарианцев. Правда, благодеяния его не были распространены на католиков, но зато, по крайней мере, последние не подвергались больше преследованиям. В Ирландии, однако, вспыхнул мятеж, быстро принявший весьма значительные размеры. В марте 1689 года там высадился Яков со вспомогательным французским корпусом в 5 тысяч человек. Он овладел Дублином и созвал ирландский парламент. Но уже в июле 1690 г. Вильгельм лично нанёс ему жестокое поражение на реке Бойн. Окончательное покорение Ирландии последовало не раньше 1691 года, после того как генерал Черчилль (впоследствии герцог Мальборо) вторично разбил армию Якова близ Агрима, взял штурмом Лимерик и принудил Якова бежать во Францию. Ирландцы признали Вильгельма III, но с условием предоставления им такой же свободы вероисповедания, как при Карле II.

При Стюартах Франция стала опасной соперницей Англии на море. Людовик XIV всячески старался вредить Англии, оказывал поддержку Стюартам и дал у себя приют изгнанному королю. Поэтому война с Францией была весьма популярна в Англии, но она принесла мало славы и ещё меньше выгод. По Рисвикскому миру (1697) Англия добилась от Людовика только признания Вильгельма королём и обещание отказаться от поддержки Якова II. Яков II умер в 1701 г., и Людовик XIV признал его сына законным королём Англии. Это оскорбление вызвало страшное негодование всех партий, и когда Вильгельм потребовал новых субсидий для участия в Войне за испанское наследство, парламент охотно дал ему средства на организацию 45-тысячной армии. Но во время приготовлений к войне Вильгельм умер, 8 марта 1702 г.

[править] Анна

С вступлением на престол Анны (1702—1714 гг.) началась Война за испанское наследство, продолжавшаяся 11 лет (1702—1713). Героем её был сподвижник Вильгельма, герцог Мальборо, находивший себе сильную поддержку в вигах и в привязанности королевы к его жене. Но война утомила нацию, которая жаловалась на увеличение податей и постоянно возраставший государственный долг. Главным виновником затягивания войны считали Мальборо; в 1710 г. против него составилась придворная интрига, и он был свергнут. Опала распространилась и на министерство вигов, не пользовавшихся расположением королевы, и так как на новых выборах в парламент большинство высказалось в пользу тори, то министерство было низвергнуто. Его место заняли тори, с Оксфордом и Болингброком во главе.

Новые министры немедленно открыли переговоры о мире с Францией. Результатом переговоров был Утрехтский мир (11 апреля 1713), по которому Англия получила от Франции часть её владений в Северной Америке: Гудзонов залив, всю Новую Шотландию и Ньюфаундленд, а от Испании — Гибралтар и Минорку. Сверх того, Франция и Испания дали англичанам важные торговые привилегии в своих землях. Французская морская сила была уничтожена, тогда как британский флот стал первым в Европе.

[править] Образование Великобритании

Во внутренней жизни народа самым главным событием, ознаменовавшим собою царствование Анны, было окончательное присоединение Шотландии, которая одно время благодаря якобитским проискам приняла слишком независимое положение. Парламенты обеих стран образовали государство Великобритания актом об унии, вступившим в силу 1 мая 1707 г.

[править] Георг II (1727—1760)

При Георге II в положении партий не произошло никакой перемены. Виги по-прежнему оставались у кормила правления и выказывали большое миролюбие. Но в 1739 году, вследствие посягательства на торговые интересы англичан со стороны Испании, Уолпол принужден был объявить последней войну, которая, впрочем, велась обеими сторонами довольно вяло и с малым успехом.

В 1742 она слилась с войной за Австрийское наследство, в которой Англия, как одна из поручительниц Прагматической санкции, приняла сторону императрицы Марии-Терезии. Первоначально, пока министром оставался Уолпол, помощь Англии ограничивалась только субсидиями; но когда после его отставки государственным секретарем стал лорд Картерет, заклятый ненавистник Франции, последней была официально объявлена война. Английские войска высадились в Нидерландах, где с ними соединилась 16-тысячная армия из гессенцев и ганноверцев. Георг II лично принял начальство над войсками и 27 июня 1743 г. разбил маршала Ноаля при Деттингене-на-Майне. 22 февраля 1744 г. британский флот уничтожил французский при Тулоне, но зато 11 мая 1745 г. герцог Камберлендский, сын короля, потерпел жестокое поражение при Фонтенуа.

В том же 1745 г. французы пытались сделать высадку в Шотландии, с сильным флотом, на котором находился младший претендент Карл Эдуард, внук Якова II, но не имели успеха. Однако в июле 1745 г. молодой авантюрист вступил на почву Шотландии и поднял там восстание якобитов, принявшее тем более грозный характер, что все британские войска находились за границей. Герцог Камберлендский поспешил с сильным отрядом из Нидерландов и 16 апреля 1746 г. победой при Куллодене положил конец мятежу. По Аахенскому миру, заключенному с Францией 18 октября 1748 года, обе стороны возвратили друг другу свои завоевания. Англия добилась только некоторых торговых выгод и признания Георга II со стороны Франции.

Во главе правления все ещё оставались виги, сначала под руководством Пелхэма, а потом его брата, герцога Ньюкэсла. В 1755 г. между Англией и Францией возгорелась война в Америке из-за спора о границах. Сначала англичанам не везло, но с 1756 г., со вступлением в министерство Уильяма Питта, который, в противоположность королю, всего более дорожившему интересами Ганновера, преследовал чисто национальную политику, дела приняли иной оборот. Англичане завладели в Америке Квебеком и Монреалем, а в Индии — Калькуттой, Суратом и Пондишери. В Семилетней войне Англия была на стороне Пруссии.

[править] Георг III (1760—1820)

Смерть Георга II и вступление на престол его внука, Георга III, изменили положение дел. Молодой король находился в руках своего воспитателя и любимца Бьюта, и когда 25 октября 1761 года Питт вышел в отставку вследствие несогласия короля и кабинета на немедленное объявление войны Испании, тори в первый раз после долголетнего промежутка снова вступили в управление делами. Но торийское министерство вскоре увидело себя вынужденным начать войну с Испанией, доставившую Англии Гавану и Манилу. По Парижскому миру 1763 г. Гавана и Манила вернулись Испании, но Англия приобрела от Франции Канаду, Кейп-Бретон, острова Сент-Винсент, Доминику, Гренаду и Тобаго, а от Испании — Флориду и важные торговые права.

Лорд Клайв воспользовался переворотами в Бенгалии, чтобы завоевать для Ост-Индской компании три царства: Бенгалию, Бихар и Ориссу. Неисчислимые богатства потекли теперь в метрополию, оказывая могущественное влияние на развитие гражданских сношений, на промышленность и торговлю. Но эти частные обогащения нисколько не уменьшили финансового расстройства, в которое государство впало со времени войны. Государственный долг вырос до 106 миллионов; в народе господствовало общее недовольство Парижским миром, доставившим Англии меньше выгод, чем предполагал Питт. Это неудовольствие нашло себе красноречивое выражение в знаменитых «Письмах Юниуса», печатавшихся в продолжение 1766—1771 гг. в «Public Advertiser».

[править] Война за независимость США (1775—1783)

При таком положении дела министерству Гренвилля, сменившему бездарный кабинет Бьюта, пришла мысль открыть себе новые источники доходов в североамериканских колониях. Между прочим, оно возвысило там ввозные пошлины и в марте 1765 г. ввело закон о гербовом сборе (Stamp Act). Колонии с негодованием отвергли произвольные распоряжения правительства. Когда несколько лет спустя на ту же дорогу вступило торийское министерство Норта, колонии открыто восстали против Англии. 4 июля 1776 г. конгресс колоний провозгласил независимость 13 Соединенных штатов. Война в это время была уже в полном ходу. Сначала успех был на стороне англичан; но ход дела изменился, когда колонии в 1778 г. заключили союз с Францией, которая воспользовалась этим случаем, чтобы отомстить своей сопернице, и в 1779 г. привлекла к участию в войне также и Испанию. Сверх того, по инициативе России, северные морские державы образовали «вооруженный нейтралитет» для защиты своих взаимных торговых интересов. Лондонский кабинет пришёл в такое раздражение, что объявил войну Голландии за её намерение присоединиться к союзу северных держав. Но как ни были велики средства Англии, она не могла долго держаться против этого союза. 30 ноября 1782 был подписан отдельный мир с колониями, за которыми признана полная независимость, а в сентябре 1783 заключен общий мир в Версале. Англия должна была выдать обратно Испании — Флориду и Минорку, а Голландии — Суматру.

[править] Ирландские реформы (1778—1783)

К концу XVIII века протестанты-парламентарии в Ирландии стали выступать за более справедливые отношения между Англией и Ирландией. Напрасно британский кабинет пытался успокоить бурю некоторыми торговыми льготами; в 1782 г. британский парламент принужден был отменить законы 1720 г. («the Sixth of George I»), подчинявшие ирландский парламент постановлениям британского. Вместе с тем была ограничена власть наместника, что придало Ирландии большую политическую самостоятельность. Другого рода беспорядки потрясли Англию и Шотландию. Принятые парламентом в 1778 г. облегчительные меры по отношению к католикам, в которых народ увидел опасность для протестантской религии, вызвали в Лондоне возмущение черни; беспокойные элементы зашевелились и в Шотландии. Версальский мирный договор усилил неудовольствие. Ввиду сильной оппозиции, поднявшейся в парламенте, преданное королю правительство Шелберна ушло в отставку, и его место заняло коалиционное министерство Фокса (вождя вигов) и Норта. Этот неестественный союз между двумя государственными людьми столь противоположного образа мыслей встретил решительного противника в самом короле, который поставил во главе управления знаменитого Уильяма Питта младшего.

[править] Колонии и политическое развитие (1784—1792)

Питт, став премьером, прежде всего обратил внимание на положение дел в Индии. Вспыхнувшая во время североамериканского восстания война с маратскими правителями и войны с майсорским раджой Гайдар-Али и его преемником Типу-Султаном были благополучно приведена к концу, и майсорцы должны были возвратить все свои завоевания. Ост-Индская компания, впавшая вследствие войны в громадные долги, принуждена была подчиниться постановлению парламента от 1784 г., который учредил над её директорами и акционерами наблюдательное ведомство (контрольное управление по делам Индии) из шести лиц, назначаемых королем. За новое восстание в 1789 г. Типу-Султан поплатился половиной своих владений и тяжелой военной контрибуцией. В этом, равно как в открытиях Кука в Австралии, имевших своим последствием основание новых колоний в Новом Южном Уэльсе, Англия нашла себе некоторое вознаграждение за потери в Северной Америке.

В самом парламенте оппозиция вигов, руководимая такими блестящими талантами, как Эдмунд Бёрк и Фокс, задумала целый ряд либеральных политических реформ. Её благим намерениям неожиданно положен был конец Французской революцией, которая заставила имущие классы забыть свои прежние раздоры и теснее сомкнуться вокруг правительства. В старой партии вигов произошёл глубокий раскол: более умеренные члены её под предводительством Бёрка отделились от своих единомышленников и искали сближения с тори. Партия Фокса растаяла и утратила всякое влияние на дела.

[править] Война с революционной Францией (1792—1797)

Однако, только в декабре 1792 г., после захвата Бельгии Французской республикой, Англия решилась выступить из своего нейтрального положения. Сигналом к взрыву послужила казнь Людовика XVI. Немедленно по получении этого известия французский посланник был удален из Лондона, а Конвент ответил на это 1 февраля 1793 г. объявлением войны Англии и Нидерландам, а 7 марта — и Испании. Между тем как на материке победа везде оставалась за французами, Англия торжествовала на море. Она почти совершенно вытеснила французов из Ост— и Вест-Индии и отняла у Батавской республики её ост-индские владения, мыс Доброй Надежды и так далее. Для подавления внутренних беспорядков парламент разрешил министерству приостановить действие Habeas Corpus и принял многие другие исключительные законы.

После Кампо-Формийского договора 1797 года Англия осталась единственной воюющей с Францией державой. К этому присоединились внутренние волнения. Между матросами, стоявшими в Ла-Маншском канале, вспыхнул бунт; народ страдал от дороговизны и голода, Английский банк приостановил размен банковых билетов.

1.4. Ґенеза Версальсько-Вашингтонської системи світового устрою.

Версальско-Вашингтонская система международных отношений — мировой порядок, основы которого были заложены по завершении Первой мировой войны 1914—1918 Версальским мирным договором 1919 г., договорами с союзниками Германии, а также соглашениями, заключёнными на Вашингтонской конференции 1921—1922 гг.

Европейская (Версальская) часть этой системы в значительной степени была сформирована под влиянием политических и военно-стратегических соображений стран-победительниц в Первой мировой войне (главным образом, Великобритании, Франции, США и Японии) при игнорировании интересов побеждённых и вновь образованных стран (Австрия, Венгрия, Югославия, Чехословакия, Польша, Финляндия, Латвия, Литва, Эстония), что делало эту структуру уязвимой из-за требований её преобразования и не способствовало долговременной стабильности в мировых делах.

Основу Версальско-Вашингтонской системы международных отношений в Европе составляли:

1. Версальский мирный договор 1919 и тесно связанные с ним

2. Сен-Жерменский мирный договор 1919,

3. Нёйиский мирный договор 1919,

4. Трианонский мирный договор 1920,

5. Севрский мирный договор 1920.

Отказ США от участия в функционировании Версальской системы, изоляция Советской России и антигерманская направленность превращали её в несбалансированную и неуниверсальную, тем самым увеличивая потенциал будущего мирового конфликта.

Вашингтонская система, распространяющаяся на Азиатско-Тихоокеанский регион, отличалась несколько большим равновесием, но тоже была неуниверсальной. Её нестабильность обусловливали неопределённость политического развития Китая, милитаристский внешнеполитический курс Японии и изоляционизм США и пр.

Версальская система- это система послевоенного устройства мира. Ее характерной чертой была антисоветская направленность. Самую большую выгоду от Версальской системы получили Великобритания, Франция и США. В это время в России начинается гражданская война, победа остаётся за большевиками. Россия начинает устанавливать дипломатические отношения с Афганистаном, Прибалтикой, Финляндией. Также пыталась установить дипломатические отношения с Польшей, но Пилсудский вместо этого подписывает соглашение с одним из руководителей Центральной Рады, польские войска вторглись на территорию Украины, Россия пытается защитить её от поляков, но поляки нанесли тяжёлое поражение, в результате которого большевистское руководство вынуждено было пойти на тяжёлые условия мира с Польшей: Польша сохранила за собой Западную Украину и Западную Белоруссию.

Вашингтонские соглашения — конференция была созвана для того, чтобы рассмотреть вопросы о послевоенном соотношении сил в Тихоокеанском бассейне и об ограничении морских вооружений. Американская дипломатия стремилась взять реванш за поражение в Париже и добиться усиления своего влияния в решении важных международных проблем. 13 декабря 1921 г. — «Договор четырёх государств» (Великобритания, США, Франция и Япония) касался взаимных гарантий неприкосновенности островных владений её участников в бассейне Тихого океана (закрепление статус-кво); «Договор пяти государств» (Британия, США, Япония, Франция и Италия) запрещал строительство военных кораблей, тоннаж которых превышал 35 тыс. т., устанавливал соотношение между флотами этих стран за классом линкоров в пропорции 10:10:6:3,5:3,5, закрепив лидерство первых двух. «Договор девяти государств» (США, Британия, Франция, Япония, Италия, Бельгия, Голландия, Португалия и Китай) провозглашал принцип уважения суверенитета, территориальной и административной неприкосновенности Китая. Он обязывал всех участников придерживаться принципов «открытых дверей» и «равных возможностей» в торговле и развитии промышленности на всей территории Китая.

Договоры, заключённые на Вашингтонской конференции, дополняли систему договоров, подписанных в 1919—1920 гг. между странами-победительницами и странами, которые проиграли мировую войну.

1919—1922 — система международных договоров, называвшаяся Версальско-Вашингтонская. Она была призвана формально закрепить итоги Первой мировой войны.

Особенности

• Дискриминация положения побеждённых государств и Советской России. Так, Германия потеряла права на свои колонии, сильно ограничивалась во владении вооружёнными силами и подавлялась экономически через механизм репараций. Подобные условия были предусмотрены и для Турции и Болгарии, а Австро-Венгрия в целом прекратила существование. К тому же, все побеждённые государства понесли значительные территориальные потери. Побеждённые государства на определённое время были «исключены» из ряда системообразующих элементов и преобразованы исключительно в объекты влияния Версальской подсистемы. Советская Россия, формально не будучи побеждённой, оказалась на начальном этапе также исключённой. Формальным признанием этого факта со стороны России считается Рапалльский договор 1922 года. После заключения договора начинается широкая кооперация между Германией и Советской Россией, которая по своей сути была «блоком оскорбленных», то есть держав, которые больше всего хотели пересмотра статус-кво системы.

• Закрепление лидерства США, Великобритании и Франции, в новой системе. Значительное территориальное, политическое и экономическое (в разной степени для этих стран) развитие стран-победительниц дало им фактически право коллегиального изменения характеристик международной системы и формирования ее принципов. Другие победители (наподобие Италии) остались на втором плане.

• Политическая изоляция США от европейских дел. США после провала «14 пунктов» В.Вильсона взяли курс на изоляцию от международной политики в Европе, в то же время в качестве приоритетного средства внешней политики в этом регионе избрали экономический фактор. План Дауэса (1920 г.), а также в известной мере план Юнга (1929 г.), продемонстрировали степень экономической зависимости стран Европы от США, которые стали на 1918 год подавляющим кредитором, будучи до начала войны должником европейских стран.

• Образование ряда новых суверенных субъектов МО в Европе, внешняя политика которых на более поздних этапах развития системы оказала значительное влияние на развитие кризисных процессов.

• Создание Лиги Наций — инструмента сохранения статус-кво в системе МО. Этот инструмент, фактически подконтрольный Франции и Великобритании, оказался неэффективным в исполнении своих стабилизационных функций. Это стало свидетельством отсутствия крепкой договорно-правовой базы системы.

• Мир постепенно перестает быть евроцентристским, международная система начинает превращаться в глобальную.

• Для Версальско-Вашингтонской системы характерной была определена асинхронность в трансформационных процессах в двух основных подсистемах (европейской и дальневосточной), что в свою очередь приводило к последующей дестабилизации системы, то есть системные изменения в одной из подсистем со временем вызывали новый всплеск трансформаций в другой.

• Специфический тип контроля, характерный для данной системы, который можно охарактеризовать как эгалитарно-иерархичный. Тогда как в рамках системы существовала определенная иерархия средств и субъектов системного контроля, на практике основные элементы контроля были оформлены в эгалитарный способ (коллективная безопасность, Лига Наций, международно-правовые соглашения универсального характера, и т. п.)…

2. 2.1. Грецька колонізація: причини, напрямки, значення в історії.

Великая Греческая Колонизация — расселение греков в VII веке до н. э.

Дорийцы и ионийцы распространяются по северному побережью Средиземного моря, далее они оказываются и в Чёрном море. Как писал один из эллинов того времени, «греки расселись вокруг Средиземноморья, как лягушки вокруг болота».

Однако греки не занимались открытием новых земель, а следовали уже проторенными путями финикийцев, вытесняя предшественников. Кроме того, они не исследовали новые земли вглубь, ограничивая своё присутствие побережьями.

Существовавшее в крито-микенский период политическое единство Греции не было восстановлено. Множество полисов, контролирующих свои территории, имело самые разнообразные способы управления: тирания, олигархия, тимократия и демократия.

Колонии выводились прежде всего из-за нехватки земли в полисах континентальной Греции. В свою очередь, это было связано как с растущим населением полиса, так и с существованием законов, запрещавших дробление земельной собственности между несколькими наследниками^[1].

Жители полисов, решившие основать колонию, как правило, обращались к дельфийскому оракулу, жрецы которого традиционно указывали место основания будущей колонии, либо давали иные (порой — двусмысленные) указания^[2]. Таким образом, возможно, что управление направлением колонизации (но не самой колонизацией) имело централизованный характер^[3]. В то же время, изменение направления колонизации могло быть связано и с враждой между двумя коалициями полисов в ходе Лелантийской войны: Халкида и Коринф, вытеснив своих противников с арены колонизации в Сицилии, способствовали формированию нового направления древнегреческой колонизации — на северо-восток, в Мраморное и Чёрное море^[4]. Известно, что многие ранние колонии в этом направлении выводились именно противниками Халкиды и Коринфа^[4].

Новые земли колонизировались постепенно — так, Коринф до установления там тирании сперва вывел несколько колоний по берегам Коринфского залива, затем — на островах Ионического моря и лишь затем основал Сиракузы в Сицилии^[5]. В период правления в Коринфе тиранов колонизационная политика определялась стратегическими соображениями: кроме решения традиционных для Греции проблем нехватки земли для обработки и сырья, тираны Коринфа ставили перед собой задачу обеспечить себе стратегическое господство на западном направлении. Исключением на фоне волны колонизации являлась континентальная Спарта. Спартанцы основали единственную колонию — Тарент в южной Италии, однако в дальнейшем предпочли решать проблемы, общие для всех греческих полисов в то время (нехватка земли и перенаселение), путём завоеваний новых земель на Пелопоннесе и изменением устройства своего полиса.

Основными направлениями греческой колонизации были «Великая Греция» (Южная Италия), Сицилия, берега Чёрного моря, Восточное Средиземноморье (Кипр и южной побережье Малой Азии), Кирена, устье Нила в Египте, северо-западная часть Средиземноморья. Эти направления объединяются в три группы направлений: западное (наиболее активное по количеству выведенных колоний), северо-восточное (второе по активности) и юго-восточное и южное^[6]. Иногда случалось, что колонистам не удавалось основать колонию в желаемом месте, и им приходилось менять не только место, но и сам регион выведения колонии (например, колонисты из Эретрии, которым не удалось основать колонию на Керкире, основали колонию во Фракии^[1]). В случае вражды полисов-метрополий менее сильный полис мог быть вынужден прекратить колонизацию даже при существовании предпосылок для неё (например, Мегары долгое время были вынуждены ограничиться выведением лишь одной колонии из-за противодействия своих противников — Халкиды и Коринфа^[7]). В колонизации в VIII—VI веках участвовали и полисы, сами не так давно бывшие колониями, как например Милет, основавший до 90 колоний на берегах Чёрного моря^[3]. Кроме того, участвовали в дальнейшей колонизации и полисы, выведенные непосредственно в период Великой греческой колонизации (например, Акрагант, основанный Гелой и колонии Сиракуз).

Большинство колонистов составляли, как правило, обедневшие и малоземельные граждане, младшие сыновья семейств, побеждённые на политической арене, а также жители других полисов^[6]. Колонисты, участвовавшие в выведении новой колонии, должны были автоматически получить землю для обработки и гражданство в новом полисе^[1]. Организацией выведения колонии занимался выбранный человек — ойкист. При основании колонии из метрополии перевозился огонь священного очага и изображения местных богов^[3]. Жители колоний всегда сохраняли тесные связи с метрополией, вплоть до оказания помощи при необходимости. Несмотря на это, колонии изначально выводились как самостоятельные полисы^[6], поэтому при столкновении интересов метрополии и колонии оба полиса могли перейти от мирных дружественных отношений к открытым конфликтам друг с другом, как например случилось между Коринфом и Керкирой.

Создание многочисленных колоний содействовало развитию торговли, вплоть до того, что некоторые колонии специально выводились для обеспечения стратегического господства метрополии в данном районе^[5]. Колонии экспортировали в континентальные полисы зерно (прежде всего из Великой Греции и Причерноморья) и медь (Кипр), в меньшей степени — вино, то есть в основном это было сырьё. В свою очередь, в колонии экспортировались железо и изделия из него, а также шерстяные ткани, керамику и другие ремесленные товары^[3][6]. Первое время в торговле внутри греческих колоний лидировала Эгина, жители которой были умелыми мореходами, но вскоре её потеснили Коринф и Халкида, обладавшие, в отличие от Эгины, большим числом колоний. Лишь после них первенство в морской торговле захватили Афины.

Благодаря колониям греческим полисам удалось ликвидировать перенаселение континентальной Греции, значительно увеличить объём торговли и создать предпосылки для господства греческих торговцев в Средиземноморье, а также расширить сферу распространения греческой культуры. Считается, что всего за время колонизации было выведено несколько сотен колоний, общее население которых составляло 1,5—2 миллиона человек^[6].

2.2. Порівняльна характеристика система станової монархії в Англії, Франції, Німеччини.

Особенности исторического развития ведущих стран Европы. Германия, несмотря на успешное в целом развитие, тем не менее не являлась страной-лидером в области культуры или экономики. В XIV-XV вв. самой образованной и процветающей страной Европы все еще оставалась Италия, хотя политически это было множество государств, нередко откровенно враждебных друг другу. Общность итальянцев выражалась главным образом в едином языке и национальной культуре. Более всех в государственном строительстве преуспела Франция, где процессы централизации начались раньше, чем в других странах. В XIV-XV вв. во Франции уже были введены постоянные государственные налоги, установлены единая денежная система и единое почтовое сообщение.

С точки зрения прав человека и защиты личности наибольших успехов добилась Англия, где наиболее четко были сформулированы как закон права народа, добытые им в противостоянии с королем: так, король не имел права без согласия с парламентом налагать новые налоги и издавать новые законы, в своей конкретной деятельности он должен был сообразовываться с уже имеющимися законами.

Другой особенностью развития Англии был усиленный рост товарно-денежных отношений, широкое использование наемного труда во всех сферах хозяйства, активная внешнеторговая деятельность. Отличительной чертой английского общества было также наличие в нем духа предпринимательства, без чего немыслима быстрая хозяйственная эволюция. Этому психологическому настрою в немалой степени способствовало отсутствие жесткой сословности в английском обществе. Так, еще в 1278 г. был принят закон, по которому лично свободные крестьяне, имеющие годовой доход более 20 фунтов стерлингов, получали дворянское звание. Так формировалось «новое дворянство» – слой экономически активных людей, объективно способствующих быстрому подъему Англии в следующий период.

Франция период сословно-представительной монархии (XIV-XV вв.)

три соловия: 1.сословие духовенства 2.сословие дворянства 3.третье сословие(купцы, ремеслинники, свободные крестьяне)

Третье сословие быдо податным Феодалы заменяют часть натуральных повинностей и платежей денежным оброком. Серваж вытесняется цензивой

Англия период сословно-представительной монархии (вторая половина XIII в.- XV в.)

с конца XII в. королевская власть сталт наносить ущерб интересам значительной части населения: проводились конфискация земель, притеснялись крупные земельные собственники, вводилисть новые денежные поборы и повинности.

Ряд оппозиционных выступлений

Германия период феодальной раздробленности (XIII-XIX вв.)

нарастает территориальная раздробленность страны. в сословной структуре были дробность и отсутствие единства в масштабе страны. Существовали: 1.имперские сословия- имперские князья, имперские рыцари и представители имперских городов. 2.земские сословия-дворяне и духовенство княжеств и горожане княжеских городов Образование в городах 3 групп: 1. патрициата-городской вертушки 2.бюргерства-ср. часть населения 3.городской плебс-подмастерья, поденщики и др. Улучшение положение крестьян. Введение новых форм организации хоз-ва.

2.3. Соціально-політичні зміни у франції за часів імперії Наполеона.

Став полноправным диктатором, Наполеон в корне изменил государственное устройство страны. Внутренняя политика Наполеона состояла в укреплении его личной власти как гарантии сохранения результатов революции: гражданских прав, прав собственности на землю крестьян, а также тех, кто купил во время революции национальные имущества, то есть конфискованные земли эмигрантов и церкви. Обеспечить все эти завоевания должен был Гражданский кодекс (1804), вошедший в историю как кодекс Наполеона. Наполеон провёл административную реформу, учредив институт подотчетных правительству префектов департаментов и супрефектов округов (1800). В города и деревни назначались мэры.

Был учреждён государственный Французский банк для хранения золотого запаса и эмиссии бумажных денег (1800). До 1936 года в систему управления Французским банком, созданную Наполеоном, не вносилось серьёзных изменений: управляющий и его заместители назначались правительством, а решения принимались совместно с 15 членами правления из акционеров — так гарантировался баланс между интересами общественными и частными. 28 марта 1803 года были ликвидированы бумажные деньги: денежной единицей становится франк, равный пятиграммовой серебряной монете и поделенный на 100 сантимов. Для централизации системы сбора налогов были созданы Управление прямого налогообложения и Дирекция сведённого налогообложения (косвенных налогов). Приняв государство с плачевным финансовым состоянием, Наполеон ввёл жёсткую экономию во всех сферах. Нормальное функционирование финансовой системы было обеспечено созданием двух противостоящих друг другу и в то же время сотрудничающих министерств: финансов и казначейства. Их возглавляли выдающиеся финансисты того времени Годен и Молльен. Министр финансов отвечал за поступления в бюджет, министр казначейства давал подробный отчёт о расходовании средств, его деятельность проверялась Счётной палатой из 100 государственных служащих. Она контролировала расходы государства, но не выносила суждения об их целесообразности.

Административные и правовые нововведения Наполеона заложили основу современного государства, многие из них действуют и по сей день. Именно тогда была создана система средних школ — лицеев и высшие учебные заведения — Нормальная и Политехническая школы, до сих пор остающиеся самыми престижными во Франции. Прекрасно сознавая важность воздействия на общественное мнение, Наполеон закрыл 60 из 73 парижских газет, а остальные поставил под контроль правительства. Была создана мощная полиция и разветвлённая тайная служба. Наполеон заключил конкордат с Папой Римским (1801). Рим признавал новую французскую власть, а католицизм объявлялся религией большинства французов. При этом свобода вероисповедания сохранялась. Назначение епископов и деятельность церкви ставились в зависимость от правительства.

Эти и другие меры заставили противников Наполеона объявить его предателем Революции, хотя он считал себя верным продолжателем её идей. Истина же в том, что он сумел закрепить некоторые революционные завоевания (право на собственность, равенство перед законом, равенство возможностей), но решительно отмежевался от принципа свободы.

2.4. ООН і НАТО: проблеми взаємовпливу наприкінці 20 - початок 21 ст.

Североатлантический альянс остается основным средством сохранения участия Соединенных Штатов Америки в делах европейской безопасности. В результате своего расширения он играет решающую роль в объединении континента, который был разделен на протяжении почти 50 летГордон Филип Х. Перемены в НАТО после 11 сентября // www.moskau.diplo.de/Vertretung/moskau/ru/04/Internationale__Politik/2002/.

Сегодня НАТО - международная организация, в которую уже входят 19 государств, а в недалеком будущем будет 26 стран, - это реальность, ее воздействие ощущается не только в Евроатлантическом регионе, но в других районах мира Устав Организации Североатлантического договора/ http://supol.narod.ru/archive/official_documents/nato.htm. В число членов этой организации входят все наиболее политически влиятельные, экономически мощные и сильные в военном отношении западные государства, среди которых три ядерных державы (США, Великобритания, Франция) - постоянные члены Совета Безопасности ООН.

Произошедшие глубокие перемены в политической обстановке в Европе и в мире в целом, привели страны НАТО к выводу о необходимости трансформировать Североатлантический союз с переносом акцентов его деятельности с военного компонента на политический, обновив его цели, функции, стратегическую концепцию и политическое лицо.

Возрастает политическая и научная актуальность всестороннего изучения деятельности НАТО как в прошлом, так и в настоящем. Необходимо создать эффективный механизм взаимодействия с этой крупной и сложной международной организацией, которая стала неотъемлемой частью системы европейской безопасности.

России приходится сосуществовать с НАТО и строить с ней нормальные отношения, что и обуславливает актуальность темы.

Цель работы: изучить ключевые особенности влияния НАТО на современные международные отношения.

Задачи работы:

Определить особенности развития НАТО после падения ОВД.

Изучить структуру НАТО на современном этапе развития.

Изучить вопросы расширения НАТО на Восток.

Рассмотреть проблемы и перспективы взаимоотношений России и НАТО.

Объектом исследования является эволюция внешнеполитической стратегии НАТО в условиях окончания «холодной войны» и новые параметры дипломатического процесса, обусловленного этими переменами.

Предметом исследования являются процесс поиска альянсом своей роли в новых политических реалиях и функционирование дипломатического механизма альянса, как внутри самого союза, так и за его пределами, в частности, в отношениях с Российской Федерацией.

1. Сущность и структура НАТО. Развитие НАТО после падения Варшавского договора

1.1. Понятие, основная цель и структура НАТО

Для начала необходимо определить сущность и цели развития НАТО, с этой целью можно обратиться к сетевым ресурсам. Организамция Североатлантимческого договомра, НАмТО (англ. North Atlantic Treaty Organization, NATO; фр. Organisation du traite de l'Atlantique Nord, OTAN) появилась 4 апреля 1949 в США. Тогда государствами-членами НАТО стали США, Канада, Исландия, Великобритания, Франция, Бельгия, Нидерланды, Люксембург, Норвегия, Дания, Италия и Португалия Устав Организации Североатлантического договора/ http://supol.narod.ru/archive/official_documents/nato.htm. Это «трансатлантический форум» для проведения странами-союзниками консультаций по любым вопросам, затрагивающим жизненно важные интересы его членов, включая события, способные поставить под угрозу их безопасность, и обеспечивает сдерживание любой формы агрессии в отношении территории любого государства-члена НАТО или защиту от неё Там же..

В 1954 Советский Союз предложил присоединиться к НАТО. Предложение было отклонено. В результате, в противовес НАТО по инициативе СССР был подписан Варшавский Договор. Fast facts CBC News Online November 17, 2004 /http://www.cbc.ca/news/background/nato/. Позднее СССР повторил предложение о присоединении к НАТО в 1983 г., после 1991 г. Россия также неоднократно выступала с подобным предложением.

Цель НАТО: Члены НАТО договариваются о том, что вооружённое нападение на одного или нескольких членов союза в Европе или Северной Америке будет воспринято как нападение на весь союз. В связи с этим они договариваются, что в случае указанной атаки они, в качестве реализации права на индивидуальную или коллективную самозащиту, будут помогать подвергшемуся нападению члену или членам, самостоятельно и совместно с другими членами, действуя по необходимости, в том числе и с применением вооружённых сил, чтобы восстановить и поддерживать безопасность в Северной Атлантике «действуя по необходимости, в том числе и с применением вооружённых сил» Занегин Б.Н. США в региональных конфликтах: малые войны и большая политика. //США - Канада: экономика, политика, культура. - 2002. - № 8. - С. 34. означает, что другие члены союза не обязаны вступить в вооружённый конфликт с агрессором. У них остаётся обязательство реагировать, однако выбрать способ реагирования они могут самостоятельно.

Это отличает договор от Статьи 4 «Брюссельского договора» Паклин Н. Россия - НАТО: баланс интересов (Президент РФ подпишет на берегах Сены Основополагающий Акт о взаимоотношениях России и НАТО) // Российская газета - 2007. - С. 47 , которым был основан Западноевропейский союз, где прямо указывается, что реагирование обязательно должно быть военного характера. Тем не менее, часто подразумевается, что члены НАТО окажут военную помощь подвергшемуся нападению. Кроме того, статья ограничивает сферу действия союза Европой и Северной Америкой (до 1963 г. Алжир), что объясняет, почему НАТО не вмешалось в конфликт на Фолклендских островах.

Высшим политическим органом НАТО является Североатлантический совет (Совет НАТО), который состоит из представителей всех государств-членов в ранге послов и проводит свои заседания два раза в год под председательством Генерального секретаря НАТО Лихоталь А.А. Атлантический Альянс: дефицит ответственности в условиях ядерного противостояния. - М., 1997. - С. 46. Североатлантический совет также проводит свои встречи на уровне министров иностранных дел и глав государств и правительств, однако формально эти встречи имеют такой же статус, как и сессии на уровне министров иностранных дел. Решения совета принимаются единогласно. В период между сессиями функции Совета НАТО выполняет Постоянный совет НАТО, куда входят представители всех стран-участниц блока в ранге послов.

Высшим военно-политическим органом организации с декабря 1966 года стал Комитет военного планирования, который собирается дважды в год на свои сессии на уровне министров обороны, хотя формально состоит из постоянных представителей. В период между сессиями функции Комитета военного планирования выполняет Постоянный комитет военного планирования, в состав которого входят представители всех стран-участниц блока в ранге послов Шреплер Х.А. Международные экономические организации. Справочник. - М., 2007. - С. 102..

Высшим военным органом НАТО является Военный комитет, состоящий из начальников генеральных штабов стран -- членов НАТО и гражданского представителя Исландии, не имеющей вооруженных сил, и собирающийся не реже двух раз в год на свои заседания. Военный комитет имеет в своем подчинении командования двух зон: Европы и Атлантики. Верховное главное командование в Европе возглавляется верховным главнокомандующим (всегда -- американским генералом) Шреплер Х.А. Международные экономические организации. Справочник. - М., 2007. - С. 103.. В его подчинении находятся главные командования на трех европейских театрах военных действий: Североевропейском, Центрально-европейском и Южно-европейском. В период между заседаниями функции Военного комитета выполняет Постоянный военный комитет Морозов Г.И. Международные организации. Изд. 2-е. - М., 2004.- С. 120..

К основным органам НАТО относится также Группа ядерного планирования, проводящая свои заседания обычно дважды в год на уровне министров обороны, обычно перед заседаниями Совета НАТО. Исландия представлена в Группе ядерного планирования гражданским наблюдателем.

1.2. Развитие НАТО после окончания «Холодной войны»

Распад социалистического блока в конце 1990-х годов породил сомнения в необходимости сохранения выполнившей свою миссию Организации Североатлантического договора. Основанная на историческом опыте второй половины XX века логика реалистического подхода к военным союзам заставляла предполагать, что практически никакой из оборонных альянсов не мог пережить собственной победы над противником. Политики и эксперты в США и Западной Европе, эту логику принимавшие, придерживались мнения о том, что, дабы не противоречить силам истории, НАТО следовало бы распустить, либо, как минимум, ограничить в притязаниях. Например, Германия в лице министра иностранных дел Ганса-Дитриха Геншера, поддержанная Чехословакией, в течение второй половины 1990 г. (до Парижского саммита СБСЕ в ноябре 1990 г.) проводила активную линию на «более глубокую институционализацию» СБСЕ, предполагая преобразовать этот форум в краеугольный камень новой системы европейской безопасности. В Москве в начале 1990-х годов была более популярной идея «Европейского совета безопасности» из крупнейших держав Европы Троицкий М.А. Трансатлантический союз. 1991-2004. Модернизация системы Американо-европейского партнерства после распада биполярности. - М. - 2004. - С. 10.

Функции и цели НАТО после второй мировой войны были ориентированы на сдерживание советского блока, однако, после его распада возникла необходимость пересмотра классических доктрин.

Отметим, что на рубеже 1980-х - 1990-х годов НАТО, выполнявшая на протяжении послевоенного периода скорее сдерживающую, чем военно-наступательную функцию, оказалась перед необходимостью внешней адаптации к новым международным условиям и тесно связанной с ней внутренней структурной перестройки. В годы «холодной войны» НАТО, в соответствии со статьей 51 Устава ООН Устав ООН http://www.un.org/russian/documen/basicdoc/charter.htm и статьей 5 собственного Устава, представляла собой региональный пакт, целью которого было обеспечение «коллективной обороны» его членов. Однако после распада СССР и ОВД необходимость сохранения НАТО в том виде, в котором она просуществовала все послевоенные годы была «…поставлена под сомнение…» Россия и основные институты безопасности в Европе: вступая в XXI век /Под ред. Д. Тренина. - М.: S&P. - 2000. - С. 133. Таким образом, в начале 1990-х годов НАТО столкнулась с неизбежным кризисом собственной институциональной идентичности.

Многие основные проблемы, вызвавшие раскол Европы во время «холодной войны», были осложнены антагонизмом, существовавшим между Востоком и Западом в идеологической, политической и военной сферах. Перемены, приведшие к окончанию «холодной войны», позволили НАТО выдвинуть ряд инициатив в области укрепления безопасности и стабильности и создать структуры для диалога, укрепления доверия и сотрудничества с бывшими противниками, а также с другими европейскими государствами и соседними странами всего Средиземноморского региона. История NATO /http://www.istorichka.ru/texts/1094014840/view/

Одним из первых шагов в этом направлении стало создание в 1991 г. Совета североатлантического сотрудничества. Затем он был переименован в Совет евроатлантического партнерства и превратился в главный форум для консультаций и сотрудничества между НАТО и странами Евроатлантического региона, не входящими в НАТО Кременюк В.А США и окружающий мир: уравнение со многими неизвестными США // Канада, экономика, политика, культура. - 1999. - №1 - С. 105..

Важнейшим фактором пересмотра стратегических приоритетов НАТО стало изменение характера основных угроз международной безопасности.

Степень конфликтности и политико-военной нестабильности в Европе и мире не столько уменьшилась, сколько приобрела качественно новое содержание. На первый план вышли проблемы регулирования многочисленных очагов региональной напряженности, которое не только превратилось в одно из ключевых направлений мировой политики, но и приобрело резко военизированный характер - все более очевидным стало преобладание так называемого силового умиротворения над «традиционным миротворчеством» времен «холодной войны». Однако характер этих изменений вырисовывался не сразу - стратегическая концепция НАТО формировалась под влиянием внешней ситуации.

Первым шагом к решению задачи превращения НАТО из оборонительного союза в организацию, нацеленную на обеспечение «коллективной безопасности» ее членов, должна была стать одобренная в ноябре 1991г The Alliance's New Strategic Concept. Agreed by the Heads of State and Government participating in the meeting of the North Atlantic Council in Rome on Nov. 7-8, 1991 // NATO Review.- 1991. - Dec. - Vol. 39. - №6. http://bushlibrary.tamu.edu/research/public_papers.php?id=3600&year=1991&month=11. Стратегическая концепция альянса. Ее еще отличал «…оптимизм по поводу возросших "возможностей успешного разрешения кризисов на ранних стадиях…» Котляр B.C. Международное право и современные стратегические концепции США и НАТО//М., 2007. - С. 35. и потенциала для развития панъевропейского диалога и сотрудничества в этой области, а также признание ведущей роли СБСЕ в регулировании конфликтов в Европе (при возможном участии ЕС, ЗЕС и ООН) Котляр B.C. Эволюция стратегической доктрины НАТО//Современная Европа. - 2004. - №2. - С. 56..

События, происходящие в мире, намного опередили ход стратегической мысли НАТО: параллельно теории, а зачастую и обгоняя ее, развивалась практика все более активного участия альянса в операциях по поддержанию мира и силовому умиротворению. Именно непосредственный опыт практического участия в регулировании кризисов и конфликтов в Европе на протяжении 1990-х годов, а также новые оперативно-тактические концепции альянса в этой области, послужили основой для формирования современной антикризисной стратегии НАТОУстав Организации Североатлантического договора / http://supol.narod.ru/archive/official_documents/nato.htm.

В стратегической концепции 1991 года была подчеркнута необходимость глобального подхода к проблеме безопасности. Североатлантическим союзом был взят курс на установление широких контактов и активное развитие взаимодействия со странами, не входящими в НАТО:

в 1991 году создан Совет Североатлантического сотрудничества (ССАС) -- консультативный форум, в состав которого, наряду с государствами НАТО, вошли бывшие социалистические страны, а затем и государства, возникшие на постсоветской территории;

в 1994 году инициирована программа «Партнерство ради мира» (ПРМ), пригласившая все страны ОБСЕ к сотрудничеству с НАТО на основе индивидуальных проектов по таким вопросам, как обеспечение транспарентности военного планирования и военных расходов; введение гражданского контроля над вооруженными силами; осуществление совместного планирования, обучение и боевая подготовка воинских формирований для проведения миротворческих, спасательных и гуманитарных операций; урегулирование кризисных ситуаций; ПВО, связь, материально-техническое обеспечение ( см. приложение 1 ) . Штоль .В.В. Новая парадигма НАТО в эпоху глобализации. М. - 2003. - С. 89.

Инициатива разработки программы «Партнерство ради мира» принадлежала США и была одобрена странами НАТО. Основным ее направлением является укрепление влияния стран альянса в постсоциалистическом пространстве и контроль за дальнейшей «демократизацией» восточно-европейских государств и стран СНГ.

В своей Стратегической концепции 1991 года лидеры НАТО признали, что «безопасность Союза должна учитывать и глобальный контекст», а также что «интересы Союза в области безопасности могут подвергаться воздействию более масштабных угроз, включая распространение оружия массового уничтожения, нарушение потока жизненно важных ресурсов и акты терроризма и саботажа» Новая Стратегическая концепция Североатлантического союза, Североатлантический совет в Риме, 7 - 8 ноября 1991 года (Брюссель: НАТО), пункт 12 / http://www.temadnya.ru/inside/49.html. НАТО утверждало, по существу, то же самое в Стратегической концепции 1999 года, причем на этот раз поставило «акты терроризма» на первое место в перечне «других угроз» Стратегическая Концепция Североатлантического союза, утвержденная главами государств и правительств, принимавшими участие во встрече Североатлантического совета в г. Вашингтоне, 23 и 24 апреля 1999 года. Пресс-коммюнике NAC-S (99) 65 (Брюссель: НАТО), пункт 24. http://www.ua-today.com/modules/myarticles/article_storyid_3872.html.

Рассматривая процесс перестройки НАТО в мировом пространства «после холодной войны» можно охарактеризовать следующим образом:

Происходит определенное снижение военной активности в рамках НАТО. Хотя традиционная задача организации коллективной обороны в случае внешней агрессии и обеспечения соответствующих военных возможностей сохраняется в качестве основной, масштабы военных приготовлений после окончания холодной войны сократились. Уменьшена численность вооруженных сил, некоторая их часть переведена на пониженный уровень боеготовности, снижена роль ядерного компонента в военной стратегии. В рамках осуществляемой перестройки военного командования предусматривается сократить общее число штабов различного уровня с 65 до 20. Ядерное оружие после холодной войны /Под ред. А.И. Иоффе. - М. - 2006. - С. 12.

Сегодня прилагаются усилия для укрепления роли альянса как инструмента стратегического вовлечения США в Европу с одновременным обеспечением большей самостоятельности европейским участникам союза. В 1994г. официально одобрен курс на формирование «европейской идентичности в области безопасности и обороны» (European Security and Defence Identity - ESDI) в рамках НАТО Джин Шарп. От диктатуры к демократии. Концептуальные основы освобождения//Институт имени А.Эйнштейна 1993 год. Cambridge. Massachusetts, USA. - Екатеринбург, 2005. - С. 39. ; принято решение о том, что военные возможности альянса могут быть использованы для операций Западноевропейского союза (ЗЕС). Принята концепция «объединенных совместных оперативных группировок» (Combined Joint Task Force -CJTF), которые могут выделяться из состава НАТО в качестве «отделимых, но не отдельных сил» для операций, осуществляемых европейскими участниками альянса без участия США. Ядерное оружие после холодной войны /Под ред. А.И. Иоффе. - М. - 2006. - С. 20.

Предусматривается более широкое использование многонациональных формирований, образуемых участниками НАТО из числа европейских стран.

В альянсе взят курс на установление широких контактов и активное развитие кооперативного взаимодействия со странами, не входящими в НАТО. Создан Совет Североатлантического сотрудничества (ССАС), консультативный форум, включивший в свой состав, наряду с государствами НАТО, бывшие социалистические страны, а затем и государства, возникшие на территории распавшегося СССР.

Начиная с 1993 г. центральное место в дискуссиях относительно НАТО занял вопрос о возможности расширения альянса и вступлении в него бывших социалистических стран и стран Балтии. В 1997г. принято официальное решение о предстоящем присоединении к союзу Польши, Чехии и Венгрии, которые стали полноправными членами НАТО в 1999г.

Впоследствии главное внимание стало уделяться определению и обоснованию новых миссий альянса, выходящих за пределы тех функций, которые были очерчены Североатлантическим договором. При этом особо подчеркивается необходимость переориентации союза на решение задач кризисного регулирования и миротворчества, с соответствующим изменением ведущихся военных приготовлений и обеспечением гибкости и мобильности вооруженных сил.

В «Стратегической концепции» НАТО в число возможных задач впервые было включено «проведение операций по реагированию на кризисные ситуации, не подпадающие под статью 5 Вашингтонского договора» (т.е. не связанные с коллективной обороной от внешней агрессии). Первым практическим опытом использования сил НАТО в этих целях стали ракетно-бомбовые удары по Югославии, начавшиеся в марте 1999г. Официальной целью это операции было объявлено прекращение гуманитарной катастрофы в Косово. Военная кампания НАТО против Югославии показала, что альянс претендует на право применять силу за пределами территории стран-членов и без санкции Совета Безопасности ООН.

По словам В.В. Штоля «… После окончания «холодной войны» перед победителями встал вопрос о создании нового миропорядка, характер которого, возможно, на многие десятилетия предопределит судьбу человечества, всех стран и народов в еще складывающемся, во многом неустоявшемся геополитическом балансе интересов и сил…» Штоль В.В. Новая парадигма НАТО в эпоху глобализации. - М - 2003. - С.176 ..

Таким образом, с окончанием «холодной войны» важнейшим фактором пересмотра стратегических приоритетов НАТО стало изменение характера основных угроз международной безопасности. Несмотря на то, что противостояние сверхдержав ушло в прошлое, степень конфликтности и политико-военной нестабильности в Европе и мире не столько уменьшилась, сколько приобрела качественно новое содержание. На первый план вышли проблемы регулирования многочисленных очагов региональной напряженности, которое не только превратилось в одно из ключевых направлений мировой политики, но и приобрело резко военизированный характер - все более очевидным стало преобладание так называемого силового умиротворения над «традиционным миротворчеством» времен «холодной войны». Однако характер этих изменений вырисовывался не сразу.

Действия Организации Североатлантического договора на протяжении последних полутора десятков лет свидетельствуют о ее претензиях на некую ключевую роль в процессах, связанных с динамичной трансформацией всей системы международных отношений, для которой характерно действие двух взаимоисключающих тенденций Штоль В.В, НАТО: динамика эволюции. - М. - 2002. - С. 8.. Важным аспектом является то, что НАТО de facto практически не способно воздействовать на процессы, происходящие в мире, и является проводником политики США, что наглядно продемонстрировали операции в Ираке и Югославии. В связи с этим, актуальным для России вопросом встает вопрос развития взаимоотношений нашей страны и Североатлантического альянса либо как противников, либо как союзников в борьбе с терроризмом.

2. Особенности и Перспективы отношений России и НАТО

2.1. Общие вопросы развития отношений

Окончание «холодной войны» разрушило «второй мир», в который входили тогдашний Советский Союз и страны социалистического содружества. Социалистическая система проиграла соревнование капитализму в том числе по своим собственным меркам: она не сумела добиться создания более высокой, чем при капитализме, производительности труда, и это в конечном счете имело решающее значение для ее судьбы. Промежуточное положение между развитыми и отсталыми странами, которое последовательно занимали Российская империя, а затем СССР, оказалось уязвимым не только в экономическом, но и в политическом отношении Тренин Д. Интеграция и идентичность : Россия как «новый Запад. - М. -2006. - С. 2..

На мой взгляд, взаимоотношения России и НАТО занимают одно из центральных мест в процессе становления нового постбиполярного мирового порядка, оказывают важное воздействие на контуры формирующейся новой системы безопасности не только Европы, но и всего мира.

Отношения между Россией и НАТО официально установились в 1991 году на первом торжественном заседании Совета североатлантического сотрудничества (позднее переименованного в Совет евроатлантического партнерства), который был создан после окончания холодной войны, как форум для консультаций в целях развития новых отношений сотрудничества со странами Центральной и Восточной Европы Основополагающий акт о взаимных отношениях, сотрудничестве и безопасности между Организацией Североатлантического Договора и Российской Федерацией. // Российская газета - 1997. - 28 мая. .

Роспуск Советского Союза произошел именно во время проведения данного заседания. Через несколько лет, в 1994 году, Россия присоединилась к программе Партнерство ради мира - важной программе практического сотрудничества в области безопасности и обороны между НАТО и каждой из партнерских стран.

Согласно договору Россия - НАТО «Россия и НАТО не рассматривают друг друга как противников. Общей целью России и НАТО является преодоление остатков прежней конфронтации и соперничества и укрепление взаимного доверия и сотрудничества» Основополагающий акт о взаимных отношениях, сотрудничестве и безопасности между Организацией Североатлантического Договора и Российской Федерацией. // Российская газета - 1997. - 28 мая. однако данное положение сегодня, в связи с последними событиями на Кавказе более чем спорно. Расширение НАТО - это прямая угроза безопасности России. Исходя из этого, в России с 1993г. идет активная кампания против расширения НАТО. Москва выдвигала множество причин, почему она негативно настроена против расширения :

1) расширение сохранит блоковый подход, Россия и Альянс будут дальше не доверять друг другу, это создаст новые разделительные линии в Европе. Россия будет вынуждена искать себе новых союзников, в том числе и военных. Ей придется выделять больше средств на оборону, пересматривать свою военную доктрину;

2) появление стран Центральной и Восточной Европы (ЦВЕ) в НАТО создаст военно-стратегический дисбаланс в пользу расширяемого Альянса. НАТО установит не только свой политический контроль над новыми членами, но в его руках окажется и военная инфраструктура оставшаяся от Организации Варшавского Договора;

3) военная машина НАТО приблизится непосредственно к границам России. Это осложнит взаимоотношения между Россией и НАТО. России нужны будут гарантии безопасности;

4) предыдущий аргумент взаимосвязан с проблемой адаптации к современным условиям. В частности, это связано с вопросами размещения ядерных сил и постоянных вооруженных сил Альянса на территории новых членов;

5) кроме того, расширение может привести к изменению обстановки внутри самой России - усилит позиции противников расширения, прежде всего левых Казанцев Б. Б. Почему в Москве против расширения НАТО // Международная жизнь. - 1998, № 4. - С. 62-63..

Генеральный секретарь НАТО Дж.Робертсон, высказался об отношениях России и НАТО после «холодной войны» следующим образом: «В настоящее время в отношениях между НАТО и Россией существует парадокс. С одной стороны, у нас огромный круг вопросов, который мы должны решать вместе - от проблем ядерной безопасности до борьбы с международным терроризмом. Но с другой, - мы до сих пор так и не смогли задействовать существующий в этой области потенциал сотрудничества, потому что по-прежнему зациклены на наших разногласиях» Качалова Т.Г. Невоенные аспекты деятельности НАТО Дипломатической академии МИД России, М., 2003. - С. 69.. Как показала практика последних событий, взаимоотношения России и НАТО и сегодня далеки от идеальных, практически в августе 2008 года обозначился разрыв отношений, что однако не является адекватным выходом из сложившейся в мире ситуации. Хантингтон С. Столкновение цивилизаций? // Полис. - 1994. - № 1. - С. 38

Некоторые из российско-натовских разногласий являются вполне реальными и значительными. Так Дж. Робертсон подчеркивает необходимость их преодоления: «Мы не можем позволить нашим разногласиям поставить под угрозу весь круг вопросов, составляющих суть взаимоотношений между НАТО и Россией... НАТО и Россия играют ведущую роль в обеспечении европейской безопасности, и постоянный диалог по стратегическим вопросам отвечает как нашим взаимным интересам, так и интересам всех остальных государств» Богатуров А.Д. Плюралистическая однополярность и интересы России // Свободная мысль. - 2006. - № 2. - С. 25-36..

Российско-натовское сотрудничество не ограничено только военной и военно-политической областями. Существует еще целый ряд аспектов взаимодействия в невоенной сфере: гражданское чрезвычайное планирование, проведение поисково-спасательных операций, научное, экологическое и экономическое сотрудничество.

В Основополагающем акте 1997г. о развитии сотрудничества России и НАТО говорилось следующее: «...НАТО и Россия будут проводить консультации и осуществлять сотрудничество в следующих областях:

разработка взаимно согласованных проектов сотрудничества в области экономики, окружающей среды и науки;

осуществление совместных инициатив и учений в области чрезвычайных ситуаций и ликвидации последствий катастроф» Founding Act. NATO-Russia Summit. Paris, 1997. May 27. http://www.basicint.org/europe/NATO/97summit/founding_act.htm.

Однако, старые стереотипы времен «холодной войны» помешали полностью реализовать возможности развития взаимоотношений России и НАТО. В начале 1999 года Россия приостановила участие в СПС ввиду разногласий по поводу военно-воздушной кампании НАТО, целью которой было прекращение политических и этнических репрессий в югославской провинции Косово. При этом некоторые виды сотрудничества продолжались безостановочно, включая миротворчество в Боснии и Герцеговине. Кроме того, Россия сыграла ключевую дипломатическую роль в урегулировании косовского кризиса, и в составе развернутых в июне Сил для Косово присутствовал российский миротворческий контингент. Лабецкая Е. Косовский бикфордов шнур //Время новостей. - 2004. - № 4.- С. 49.

С 1999 года отношения между Россией и НАТО начали существенно улучшаться. Когда в октябре того же года должность генерального секретаря НАТО занял лорд Робертсон, он взял на себя задачу сдвинуть отношения Россия-НАТО с мертвой точки. А после своего избрания на пост президента Российской Федерации Владимир Путин заявил о том, что тоже будет содействовать восстановлению отношений с НАТО в духе прагматизма Новая Стратегическая концепция Североатлантического союза, Североатлантический совет в Риме, 7 - 8 ноября 1991 года (Брюссель: НАТО), пункт 12 http://www.lawmix.ru/abro.php?id=10390.

Террористические нападения, совершенные 11 сентября 2001 года против Соединенных Штатов, послужили жестоким напоминанием о необходимости согласованных действий на международном уровне для эффективного противодействия терроризму и другим новым угрозам безопасности. Сразу после террактов Россия открыла свое воздушное пространство для кампании международной коалиции в Афганистане и предоставила разведывательную информацию в поддержку антитеррористической коалиции.

Контакты на высоком уровне между Россией и НАТО, организованные в последующие месяцы, включая две встречи между Робертсоном и президентом Путиным и встречу министров иностранных дел России и государств-членов НАТО в декабре 2001 года, позволили изучить возможности, придать новый импульс и наполнить новым содержанием взаимоотношения Россия-НАТО.

Интенсивные переговоры привели к принятию совместной Декларации о новом качестве отношений Россия-НАТО, подписанной главами государств и правительств России и стран-членов НАТО 28 мая 2002 года в Риме, которая учредила Совет Россия-НАТО.

Интенсивное укрепление отношений России и НАТО, подверглось тяжелому испытанию в августе 2008 года, когда Грузия совершила нападение на Южную Осетию. Недавние события наглядно показали зависимость НАТО от политика США. Основная цель реализованной руками Саакашвили американской провокации заключалась совсем не в восстановлении территориальной целостности Грузии. Главное было создать условия для достижения долгосрочных планов Вашингтона в Закавказье. Прием Украины и Грузии в НАТО -- следующий шаг в этом направлении.

Большинство наблюдателей убеждены: США и НАТО продолжат информационную войну против России.

Отметим, что отношения России и НАТО переживали разные периоды в своей истории, в том числе периоды серьезного охлаждения. И сейчас, они вступили в очередной «холодный период» период. Однако, необходимо отметить, что НАТО даже более заинтересована в сотрудничестве с Россией, чем наоборот. Это обусловлено тем, что невозможно представить себе успешные операции НАТО в Афганистане без поддержки России, через территорию которой шли как гуманитарные, так и иные грузы стран-членов Альянса.

Есть чрезвычайно важные области, где Россия и НАТО, безусловно, являются союзниками, а не противниками - это борьба с международным терроризмом, с распространением оружия массового уничтожения, реанимация Договора об обычных вооруженных силах в Европе. Принятый в 2003 году план военного сотрудничества Москвы и Брюсселя поставил целью повышение уровня оперативного взаимодействия штабов российских и натовских войск, проведение совместных учений на суше и на море. Этот план успешно выполнялся. В числе весьма перспективных проектов России и НАТО можно назвать совместное патрулирование воздушного пространства. Этот проект должен был заработать через год-два, благодаря чему возросла бы безопасность полетов над Европой. Сейчас эта важная и полезная работа свернута Мир после Кавказской войны // Голос России. - http://www.ruvr.ru/. Таким образом, следует признать, что военно-политическая обстановка в мире складывается не в пользу России, а сотрудничество с Западом не привело к снижению военной опасности. Возрастают угрозы международной безопасности от развитых и развивающихся не-европейских государств. В целом анализ масштабов и направленности внутренней и внешней трансформации НАТО свидетельствует о глобализации интересов альянса, что создает предпосылки для конфликта интересов в различных районах мира, включая постсоветское пространство и приграничные с Россией регионы

2.2. Расширение НАТО на восток - угроза для России

Начиная с 1993г., расширение Североатлантического альянса на восток образует одну из ведущих сюжетных линий в отношениях между Россией и Западом, в формировании российской внешней политики в целом, в борьбе идей и политических течений по вопросу о военно-стратегической ориентации России и в конечном счете о ее цивилизационной принадлежности. При этом история дискуссий о расширении НАТО свидетельствует о глубоких различиях в восприятии проблемы российскими и западными наблюдателями Тэлбот С. Для чего нужно расширяться НАТО //США-ЭПИ. - 2005. - №4. - С. 25.. В России официальные лица и большинство вовлеченных в «реальную политику» экспертов рассматривали расширение как консолидированную стратегию Запада (или, по крайней мере, американских элит) и пытались либо воздействовать на ситуацию ничем не подкрепленными угрозами, либо ограничить ущерб договоренностями с НАТО по вопросам частного характера - тем самым демонстрируя как сторонникам, так и противникам экспансии на Западе свое фактическое признание ее неотвратимости. Однако, в докладе Совета по внешней и оборонной политике (СВОП утверждалось, что расширение не является предопределенным и предлагалось воздействовать на элиты США и стран НАТО с целью блокирования расширения. Россия и основные институты безопасности в Европе: вступая в XXI век /Под ред. Д. Тренина. - М - 2000. - С. 133.

Между тем автор наиболее фундаментального американского исследования по этому вопросу (причем написанного с позиций сторонников расширения) считает, что расширение НАТО на восток «отнюдь не было неизбежным... К началу его обсуждения перспектива роспуска НАТО была по меньшей мере столь же вероятной, сколь и его расширение... и в администрации, и в Конгрессе лишь маленькая горстка людей положительно относилась к этой идее» Цит по: Россия и основные институты безопасности в Европе: вступая в XXI век /Под ред. Д. Тренина. - М.: S&P. - 2000. - С. 146.

По убеждению признанных авторитетов реалистической школы, после исчезновения советской угрозы НАТО был обречен на распад как альянс, утративший свою оборонительную функцию Цит по: Россия и основные институты безопасности в Европе: вступая в XXI век /Под ред. Д. Тренина. - М.: S&P. - 2000. - С. 147., а его сохранение и тем более экспансия дают основание российским «реалистам» считать, что подлинные интересы его участников, и прежде всего США, являются по своей сути захватническими. Пядышев Б. Военные аспекты международной безопасности // Международная жизнь. - 1996. - № 7. - С.88-97.

В российском сообществе политиков и экспертов существовали и продолжают существовать различные, во многом диаметрально противоположные точки зрения на счет расширения НАТО на Восток. Одни полагают, что экспансия альянса создает непосредственную военную угрозу для России со стороны Запада, преследующего цель экономического закабаления и расчленения страны, в то время как многие убеждены в том, что расширение НАТО является закономерным ответом на «имперские амбиции» или «имперскую ностальгию» Москвы и, возможно, его единственный отрицательный эффект заключается в косвенной пропагандистской подпитке «национал-коммунистического реванша» Россия и основные институты безопасности в Европе: вступая в XXI век /Под ред. Д. Тренина. - М.: S&P. - 2000. - С. 133..

Такая полярность в оценках (во многом сохраняющаяся и по сей день, по крайней мере в экспертных и политических кругах) отражает глубину общественного раскола в оценке отечественной истории и цивилизационной идентичности и сама по себе является фактором национальной безопасности, требующим учета при проведении какой бы то ни было внешней политики.

Существует достаточно оснований для того, чтобы оценивать расширение альянса, как реальную угрозу и с военно-стратегической, и с политической, и с культурно- цивилизационной точек зрения. Неочевидность для ряда экспертов и политиков военной угрозы со стороны НАТО связана с ее динамическим характером, под которым в данном случае имеется в виду нарастание агрессивности альянса по мере изменения его состава и перегруппировки элит в результате победы сторонников более жесткой наступательной стратегии над «голубями». Тревожным сигналом прозвучало заявление венгерского премьера В.Орбана осенью 1999г. о возможности размещения ядерных ракет на венгерской земле Панарин А.С. Реванш истории: российская стратегическая альтернатива в XXI веке. - М., 1999. - С. 349. .

Хотя высшее руководство НАТО или его отдельных членов в данный момент не рассматривает ведение каких-либо военных действий против России, будь то ядерными или конвенциональными силами, в качестве реалистического сценария, демонстрация воинственных намерений на более низком уровне, особенно государствами восточного и южного фланга, представляет собой самостоятельную угрозу для России, поскольку воздействует на психологически уязвимые элитные группы, утратившие иммунитет к различным формам шантажа и силового давления как внутри страны, так и вовне Смирнов П.Е. Новая стратегическая концепция НАТО и место в ней стран-партнеров / http://www.iskran.ru/russ/works99/smirnov.html.

Здесь пролегает достаточно зыбкая граница между военными и невоенными угрозами, причем последние гораздо более актуальны для сегодняшней России, хотя многим на Западе представляются абстрактными, а потому и второстепенными. Наступление НАТО на жизненные интересы России возрождает к жизни столь же бесплодные, сколь и разрушительные для целостного национального самосознания споры между «западниками» и их разнообразными оппонентами, а также дискуссии о том, является ли Россия европейской или евразийской державой или, может быть, совсем особой, изолированной геополитической единицей. Восприятие НАТО как военно-политического эквивалента западной цивилизации или Европы в целом ставит российских западников в ситуацию ложного выбора - либо добиваться утопической цели интеграции России с НАТО ценой великих унижений, либо признать Россию по сути не-европейской, не-западной страной, а себя самих - чем-то вроде пятой колонны или по крайней мере цивилизационного меньшинства, которое должно, как и сегодня, обеспечивать себе доступ к институтам власти квази-демократическими методами или смириться с существованием в культурно-политических анклавах Леви Д. В нашем доме поселился замечательный сосед / http://www.ipolitics.ru/projects/think/article13.htm.

Одним из путей нейтрализации этой культурно-психологической, а следовательно и политической угрозы является отказ от восприятия Запада как монолитного, интегрированного целого, от придания исторически преходящим институциональным образованиям статуса выразителей некоей абсолютной идеи Запада. Между тем радикальный отказ от аналитического инструментария советской эпохи, в сочетании с оскудением информации и научного изучения западного мира, породил у многих российских наблюдателей преувеличенное представление о консолидированности Запада (являющееся в некотором смысле обратной стороной собственной, вполне реальной разобщенности российского социума). Конфронтация внутри западного, в частности американского общества по вопросу о судьбе НАТО, наличие серьезной оппозиции расширению, в том числе и во властных структурах, оставались незамеченными в России либо затушевывались ввиду невыгодности этой информации, как для российских изоляционистов, так и для фанатичных приверженцев тотальной интеграции с Западом. В сегодняшних обстоятельствах понимание глубокой внутренней конфликтности западного мира, отказ от абсолютизации временного соотношения сил внутри него, а также между Западом и другими «полюсами» мирового сообщества необходимы в первую очередь именно российским западникам, если они хотят восстановить легитимность своего направления как неотъемлемой части российского социокультурного и политического спектра Марасов М.Г. Военные аспекты обеспечения национальной безопасности России в условиях расширения НАТО на Восток: Автореферат диссертации ... кандидата политических наук: 23.00.04 - Н. Новгород. - 1999. - С.105..

Какими ресурсами влияния на процесс расширения НАТО располагает Россия на нынешнем этапе? Возможности для этого в рамках СПС по существу минимальны, поскольку НАТО институционально заинтересовано в дальнейшей экспансии. Поэтому если пассивность российской дипломатии в предшествующих структурах (ССАС и ПРМ) привела к отрицательным последствиям, то на данном этапе, напротив, сведение двусторонних контактов к необходимому минимуму представляется наиболее рациональным решением. В этих обстоятельствах сближение с Индией, Китаем, странами Ближнего и Среднего Востока, проводящими самостоятельную политику, а также теми европейскими странами, которые пока еще сохраняют нейтралитет, является условием предотвращения геополитической изоляции, однако оно может оказать лишь косвенное влияние на динамику натовской экспансии Расширение НАТО как самоцель / http://www.rian.ru/analytics/20080401/102671843.html

.

На сегодняшний день ключевой проблемой российской безопасности и внешней политики является устойчивый образ России как беспринципной силы, считающейся исключительно с материальными факторами - имидж, укоренившийся не только на Западе, но и на Востоке, не только среди элит, но и в широких слоях общественного мнения. Внутриполитические обстоятельства, формирующие внешнюю политику России, говорят о том, что в обозримом будущем этот непривлекательный образ во всяком случае не поблекнет, а поведение России как субъекта мировой политики будет по-прежнему строиться исходя из оценки сиюминутного соотношения материальных ресурсов, вне какой-либо системы универсальных ценностей и долгосрочных принципов, которые были бы привлекательны для широкого круга участников мирового сообщества.

Заключение

В ходе выполнения данной работы были сделаны следующие выводы:

Современная история НАТО начинается со Встречи глав государств/правительств государств-членов в Риме в ноябре 1991г., где была определена Стратегическая концепция, определившая новые подходы к обеспечению безопасности основанной на диалоге, сотрудничестве и коллективной обороне. На этой же встрече была принята Декларация о мире и сотрудничестве, определившая новые задачи и направления деятельности НАТО в свете новой общей институциональной основы безопасности в Европе и сфере развития партнерских отношений со странами Центральной и Восточной Европы, некогда бывшими противниками. Для налаживания более тесных отношений с последними был учрежден специальный Совет североатлантического сотрудничества (ССАС). С развитием этих партнерских отношений, расширением количества государств-партнеров за счет стран СНГ и появлением программы НАТО «Партнерство ради мира», в 1997г. ССАС сменил Совет евроатлантического партнерства (СЕАП).

Антикризисная стратегия и операции НАТО, их характер и направленность приобретают в современном мире, стремящемся к многополярному, критическое значение как с точки зрения взаимоотношений России с альянсом, так и в свете более широких интересов обеспечения безопасности РФ. С одной стороны, так называемое кризисное реагирование НАТО, на Балканах, в Афганистане, в Ираке и в других регионах представляет собой наиболее заметное (но далеко не единственное) проявление расширения миссии альянса и сферы его влияния. Более того, в зависимости от места проведения и характера антикризисных операций НАТО они сами могут стать причиной острейших конфликтов и кризисов как локального, так и регионального масштаба, в том числе и в отношениях с Российской Федерацией.

Место НАТО в формирующейся международно-политической системе на Европейском континенте определяется продемонстрированной Североатлантическим союзом политической и военной дееспособностью, равно как и расширением его пространственного ареала. Но в силу того, что эта структура не включает Россию, превращение Североатлантического альянса в нынешнем его виде в центральный элемент «общеевропейской архитектуры» либо проблематично, либо чревато обострением напряженности. Этот вопрос мог бы быть переведен в конструктивную плоскость в результате более радикальной трансформации союза и формирования качественно новых отношений с Россией. В мае 1997г. между ними был заключен Основополагающий акт о взаимных отношениях, сотрудничестве и безопасности, определивший «цели и механизм консультаций, сотрудничества, совместного принятия решений и совместных действий, которые составят ядро взаимоотношений между Россией и НАТО». Создан и начал функционировать Совместный постоянный совет Россия - НАТО.

Однако вопрос о реальных характере и масштабах их будущего сотрудничества, по мнению многих авторов, остается открытым. Возможность такого сотрудничества была поставлена под угрозу военной операцией НАТО против Югославии, которую Россия охарактеризовала как ничем прикрытую агрессию. Такие действия побудили ее пойти на резкое снижение уровня отношений с НАТО (отзыв российских представителей из штаб-квартиры альянса, выход из ПРМ и другие меры).

Отношения НАТО с Организацией Объединенных Наций

NATO and the United Nations (UN) share a commitment to maintaining international peace and security. НАТО и Организацией Объединенных Наций (ООН) разделяют приверженность поддержанию международного мира и безопасности. The two organizations have been cooperating in this area since the early 1990s. Эти две организации сотрудничают в этой области с начала 1990-х.

Over the years, cooperation has broadened to include consultations between NATO and UN specialised bodies on issues such as crisis management, civil-military cooperation, combating human trafficking, mine action, civil emergency planning, women and peace and security, arms control and non-proliferation, and the fight against terrorism. На протяжении многих лет сотрудничества был расширен на проведение консультаций между НАТО и ООН, специализированных органов по таким вопросам, как кризис управления, гражданско-военного сотрудничества, борьбы с торговлей людьми человека, разминирования, гражданское чрезвычайное планирование, женщинах и мире и безопасности, контроля над вооружениями и не - распространения и борьбы с терроризмом.

In September 2008, the UN and NATO established a framework for expanded consultation and cooperation between the two organizations. В сентябре 2008 года, ООН и НАТО создало основу для расширения консультаций и сотрудничества между двумя организациями. This will help both organizations to address threats and challenges more effectively. Это позволит обеим организациям для борьбы с угрозами и вызовами более эффективно.

Close cooperation between NATO and the UN and its agencies is an important element in the development of an international “Comprehensive Approach” to crisis management and operations. Тесное сотрудничество между НАТО и ООН и ее учреждений является важным элементом в развитии международного "комплексный подход" к урегулированию кризисов и операций.

The UN is at the core of the framework of international organizations within which the Alliance operates, a principle that is enshrined in NATO's founding treaty. ООН в центре рамках международных организаций, в которых Североатлантический союз работает, этот принцип закреплен в учредительном договоре НАТО.

UN Security Council resolutions have provided the mandate for NATO's operations in the Balkans and in Afghanistan, and the framework for NATO's training mission in Iraq. Резолюции Совета Безопасности ООН предоставил мандат для операций НАТО на Балканах и в Афганистане, и в рамках подготовки миссии НАТО в Ираке.

NATO has also provided support to UN-sponsored operations, including logistical assistance to the African Union's UN-endorsed peacekeeping operations in Darfur, Sudan, and in Somalia; support for UN disaster-relief operations in Pakistan, following the massive earthquake in 2005; and escorting merchant ships carrying World Food Programme humanitarian supplies off the coast of Somalia. Кроме того, НАТО оказывает поддержку ООН операций, в том числе материально-технической помощи ООН, Африканского союза, одобренного операций по поддержанию мира в Дарфуре, Судан и Сомали; поддержка бедствий ООН-спасательных операций в Пакистане после землетрясения в 2005 году и сопровождения торговых судов, перевозящих Всемирной продовольственной программы гуманитарной помощи от побережья Сомали.

• Framework for cooperation Рамки сотрудничества

• Evolution of cooperation in the field Развитии сотрудничества в области

• The North Atlantic Treaty and the UN Charter Североатлантический договор и Устав ООН

Framework for NATO-UN cooperation Рамки НАТО и ООН сотрудничество

NATO's Secretary General reports regularly to the UN Secretary General on progress in NATO-led operations and on other key decisions of the North Atlantic Council in the area of crisis management and in the fight against terrorism. Генеральный секретарь НАТО регулярно отчитывается перед Генеральным секретарем ООН о ходе операций под руководством НАТО и о других ключевых решениях Североатлантического совета в области кризисного управления и в борьбе против терроризма. In recent years, staff-level meetings and high-level visits have become more frequent. В последние годы сотрудники уровне встреч и визитов на высоком уровне стали более частыми. The UN is frequently invited to attend NATO ministerial meetings. ООН часто приглашают для участия в заседаниях НАТО на уровне министров.

In September 2008, building on the experience of over a decade of working together, the Secretaries General of the two organizations agreed to establish a framework for expanded consultation and cooperation. В сентябре 2008 года, опираясь на опыт более десяти лет совместной работы, Генеральные секретари двух организаций договорились создать основу для расширения консультаций и сотрудничества. This will include regular exchanges and dialogue at senior and working levels on political and operational issues. Это будет включать регулярный обмен мнениями и диалог на высшем и на рабочем уровне по политическим и оперативным вопросам. Increasing cooperation will significantly contribute to addressing the threats and challenges that the international community faces. Расширение сотрудничества внесет значительный вклад в противодействие угрозам и вызовам, с которыми сталкивается международное сообщество.

Within this framework, cooperation will be further developed between NATO and the UN on issues of common interest, including in communication and information-sharing; capacity-building, training and exercises; lessons learned, planning and support for contingencies; and operational coordination and support. В этом контексте сотрудничество получит дальнейшее развитие между НАТО и ООН по вопросам, представляющим взаимный интерес, в том числе в области коммуникации и обмена информацией, создание потенциала, подготовка и учения уроков, планирования и поддержки на случай непредвиденных обстоятельств, а также оперативную координацию и поддержку . Cooperation will continue to develop in a practical fashion, taking into account each organization's specific mandate, expertise, procedures and capabilities. Сотрудничество будет развиваться в практическом образом, с учетом конкретного мандата каждой организации, опыта, процедуры и возможности.

Staff-level meetings also take place with other UN organizations, such as the UN Office on Drugs and Crime (UNODC) and the UN Office for the Coordination of Humanitarian Affairs (UNOCHA), and NATO experts participate in events organized by other UN bodies. Совещаниях сотрудников уровня происходить с другими организациями системы ООН, таких как Управление ООН по наркотикам и преступности (ЮНОДК) и Управление ООН по координации гуманитарных вопросов (УКГВ), а также эксперты НАТО участвуют в мероприятиях, организуемых другими органами ООН.

NATO also contributes actively to the work of the UN Counter-Terrorism Committee (UN CTC) – established in accordance with UN Security Council Resolution 1373 in the aftermath of the 11 September 2001 terrorist attacks on the United States – and participates in special meetings of the Committee bringing together international, regional and sub-regional organizations involved in this process. НАТО также вносит активный вклад в работу Контртеррористического комитета (КТК ООН) - создано в соответствии с резолюцией Совета Безопасности ООН 1373 в период после 11 сентября 2001 года террористические нападения на Соединенные Штаты - и участвует в специальных заседаниях Комитет с участием международных, региональных и субрегиональных организаций, участвующих в этом процессе. NATO and the UN conduct reciprocal briefings on progress in the area of counter-terrorism, in their respective committees. НАТО и ООН поведения взаимные брифинги о прогрессе в области борьбы с терроризмом, в своих соответствующих комитетов. NATO is also committed to supporting the UN Global Counter-Terrorism Strategy. НАТО также привержены поддержке ООН Глобальной контртеррористической стратегии.

Since 2004, NATO has been working with a number of UN agencies in the framework of the Environmental Security (ENVSEC) Initiative, through the NATO Science for Peace and Security (SPS) Programme. (See NATO Topic page on Environmental Security )" С 2004 года НАТО ведет работу с рядом учреждений системы ООН в рамках экологической безопасности (ОСБ) инициатива, через НАТО "Наука ради мира и безопасности (SPS) программы. (См. НАТО Рубрика страницу на экологической безопасности)"

Evolution of NATO-UN cooperation in the field Эволюция НАТО и ООН, сотрудничество в области

Working relations between the United Nations and the Alliance were limited during the Cold War. Рабочие отношения между Организацией Объединенных Наций и Союза были ограничены во времена "холодной войны". This changed in 1992, against the background of growing conflict in the western Balkans, where their respective roles in crisis management led to an intensification of practical cooperation between the two organizations in the field. Ситуация изменилась в 1992 году, на фоне растущего конфликта на западных Балканах, где их роль в урегулировании кризисов привели к активизации практического сотрудничества между двумя организациями в этой области.

Bringing peace to the former Yugoslavia Установление мира в бывшей Югославии

In July 1992, NATO ships belonging to the Alliance's Standing Naval Force Mediterranean, assisted by NATO Maritime Patrol Aircraft, began monitoring operations in the Adriatic in support of a UN arms embargo against all republics of the former Yugoslavia. В июле 1992 года корабли НАТО, принадлежащие к Альянсу постоянных военно-морских сил Средиземноморье, при содействии НАТО морская патрульные самолеты, начали мониторинг операций в Адриатическом море, в поддержку эмбарго ООН на поставки оружия в отношении всех республик бывшей Югославии. A few months later, in November 1992, NATO and the Western European Union (WEU) began enforcement operations in support of UN Security Council resolutions aimed at preventing the escalation of the conflict. Несколько месяцев спустя, в ноябре 1992 года, НАТО и Западноевропейский союз (ЗЕС) начал операции по принуждению в поддержку резолюции Совета Безопасности ООН, направленные на предотвращение эскалации конфликта.

The readiness of the Alliance to support peacekeeping operations under the authority of the UN Security Council was formally stated by NATO foreign ministers in December 1992. Готовность Альянса в поддержку миротворческой операции под эгидой Совета Безопасности ООН официально заявили министры иностранных дел НАТО в декабре 1992 года. A number of measures were subsequently taken, including joint maritime operations under the authority of the NATO and WEU Councils; NATO air operations; close air support for the United Nations Protection Force (UNPROFOR); air strikes to protect UN "Safe Areas"; and contingency planning for other options which the United Nations might take. Некоторые меры были впоследствии приняты, в том числе совместных морских операций под руководством НАТО и ЗЕС советов; воздушные операции НАТО; непосредственная авиационная поддержка для защиты сил Организации Объединенных Наций (СООНО); воздушные удары, чтобы защитить ООН "безопасных районов", и планирование на другие варианты, которые Организация Объединенных Наций могла бы предпринять.

Following the signature of the General Framework Agreement for Peace in Bosnia and Herzegovina (the Dayton Agreement) on 14 December 1995, NATO was given a mandate by the United Nations, on the basis of UN Security Council Resolution 1031, to implement the military aspects of the peace agreement. После подписания Общего рамочного соглашения о мире в Боснии и Герцеговине (Дейтонское соглашение) от 14 декабря 1995 года НАТО был предоставлен мандат Организации Объединенных Наций, на основе резолюции Совета Безопасности ООН 1031, в целях осуществления военных аспектов мирного соглашения. NATO's first peacekeeping operation, the Implementation Force (IFOR) began operations in Bosnia and Herzegovina to fulfill this mandate in December 1995. Первая миротворческая операция НАТО по выполнению соглашения (СВС) начал операции в Боснии и Герцеговине для выполнения этого мандата в декабре 1995 года. One year later, it was replaced by a NATO-led Stabilisation Force (SFOR). Через год он был заменен под руководством НАТО Сил по стабилизации (СПС). Throughout their mandates both multinational forces worked closely with other international organizations and humanitarian agencies on the ground, including UN agencies such as the UN High Commissioner for Refugees (UNHCR) and the UN International Police Task Force (IPTF). На протяжении своих мандатов и многонациональные силы работали в тесном сотрудничестве с другими международными организациями и гуманитарными учреждениями на местах, включая учреждения ООН, такие как Управление Верховного комиссара ООН по делам беженцев (УВКБ ООН) и Организацией Объединенных Наций международных полицейских сил (СМПС).

From the onset of the conflict in Kosovo in 1998 and throughout the crisis, close contacts were maintained between the UN Secretary General and NATO's Secretary General. С самого начала конфликта в Косово в 1998 году и на протяжении всего кризиса, тесные контакты поддерживаются между Генерального секретаря ООН и Генерального секретаря НАТО. Actions were taken by the Alliance in support of UN Security Council resolutions both during and after the conflict. Меры были приняты в Североатлантический союз в поддержку резолюции Совета Безопасности ООН во время и после конфликта. The Kosovo Force (KFOR) was deployed on the basis of UN Security Council Resolution 1244 of 12 June 1999 to provide an international security presence as the prerequisite for peace and reconstruction of Kosovo. Силы для Косово (СДК) была размещена на основании резолюции Совета Безопасности ООН 1244 от 12 июня 1999 г. для обеспечения международного присутствия по безопасности, как необходимого условия для мира и восстановления в Косово. Throughout its deployment, KFOR has worked closely with the UN Interim Administration Mission in Kosovo (UNMIK). На протяжении своего развертывания, СДК работали в тесном сотрудничестве с ООН по делам временной администрации в Косово (МООНК).

In 2000 and 2001, NATO and the United Nations also cooperated successfully in containing major ethnic discord in southern Serbia and preventing a full-blown civil war in the former Yugoslav Republic of Macedonia ¹ . В 2000 и 2001 годы, НАТО и Организация Объединенных Наций также успешно сотрудничает с основными межнациональной розни в южной части Сербии и предотвращения полномасштабной гражданской войны в бывшей югославской Республике Македонии ^1.

Afghanistan Афганистан

Cooperation between NATO and the UN is playing a key role in Afghanistan. Сотрудничество между НАТО и ООН играет ключевую роль в Афганистане. The Alliance formally took over the International Security Assistance Force (ISAF), a UN-mandated force, in August 2003. Североатлантический союз принял официальное руководство Международными силами содействия безопасности (ИСАФ) по мандату ООН силу в августе 2003 года. Originally tasked with helping provide security in and around Kabul, ISAF has subsequently been authorized by a series of UN Security Council resolutions to expand its presence into other regions of the country to extend the authority of the central government and to facilitate development and reconstruction. Первоначально поручено помогать обеспечивать безопасность в Кабуле и его окрестностях, МССБ были впоследствии санкционированы ряда резолюций Совета Безопасности ООН, чтобы расширить свое присутствие в других регионах страны, чтобы распространить власть центрального правительства и облегчения развития и реконструкции.

NATO and ISAF work closely with the United Nations Assistance Mission in Afghanistan (UNAMA) and other international actors that are supporting governance, reconstruction and development. НАТО и ИСАФ работу в тесном контакте с Миссией Организации Объединенных Наций по содействию Афганистану (МООНСА) и другими международными субъектами, которые оказывают поддержку управления, реконструкции и развития. The close cooperation takes place in various settings, in Afghanistan as well as in UN and NATO capitals. Тесное сотрудничество осуществляется в различных условиях, в Афганистане, а также в ООН и НАТО столиц. It includes co-membership of the Joint Co-ordination and Monitoring Board (JCMB) overseeing the implementation of the internationally endorsed Afghanistan Compact, co-chairmanship together with the Afghan Government of the Executive Steering Committee for Provincial Reconstruction Teams, and other joint Afghan-International Community bodies. Она включает в себя совместное члены Объединенного координации и контролю (ОСКК) контроль за осуществлением международных одобрил Соглашение по Афганистану, сопредседателем вместе с афганским правительством исполнительного руководящего комитета провинциальных групп реконструкции, а также другие совместные афгано - Международное сообщество органов.

The practical close work also covers cooperation between UNAMA, ISAF and the NATO Senior Civilian Representative in Kabul on civil-military issues such as operational planning. Практическая работа охватывает также тесное сотрудничество между МООНСА, МССБ и Старший гражданский представитель НАТО в Кабуле, по гражданско-военным вопросам, таким как оперативное планирование. Beyond Kabul city, close civil-military cooperation between UNAMA and ISAF is also being pursued in those provinces where both ISAF and UNAMA are present. За пределами Кабула города, вблизи военно-гражданского сотрудничества между МООНСА и ИСАФ, также осуществляется в тех провинциях, где оба МССБ и МООНСА настоящее время. This practical work is now being developed comprehensively in the context of UNAMA's Integrated Approach to selected prioritized Afghan districts. Эта практическая работа в настоящее время разрабатывается комплексно в контексте комплексного подхода МООНСА в отдельные приоритетные афганских районах.

Iraq Ирак

Under the terms of UN Security Council Resolution 1546 and at the request of the Iraqi Interim Government, NATO is providing assistance in training and equipping Iraqi security forces. В соответствии с положениями резолюции Совета Безопасности ООН 1546 и по просьбе иракского Временного правительства, НАТО оказывает помощь в подготовке и оснащении иракских сил безопасности.

Supporting African Union missions Поддержку миссии Африканского союза

In June 2005, following a request from the African Union and in close coordination with the United Nations and the European Union, NATO agreed to support the African Union's Mission in Sudan (AMIS), which is trying to end the continuing violence in the Darfur region. В июне 2005 года в ответ на просьбу Африканского союза и в тесной координации с Организацией Объединенных Наций и Европейским союзом, НАТО согласилась поддержать миссию Африканского союза в Судане (МАСС), которая пытается покончить с продолжающимся насилием в регионе Дарфур . NATO assisted by airlifting peacekeepers from African troop-contributing countries to the region and also helped train AU troops in how to run a multinational military headquarters and how to manage intelligence. НАТО помогает переброску миротворцев из африканских стран, предоставляющих войска в регион, а также помогает готовить войска АС в инструкции по созданию многонационального штаба и как управлять интеллектом.

Following a request from the African Union in 2007, NATO accepted to assist the African Union mission in Somalia (AMISOM) by providing airlift support to AU member states willing to deploy on this mission. В ответ на просьбу Африканского союза в 2007 г., в НАТО принимаются по оказанию помощи миссии Африканского союза в Сомали (МАСС), предоставляя воздушные поддержки государств-членов Африканского союза готовы к развертыванию этой миссии. NATO is also providing expertise in the area of air movement coordination and military manpower management. НАТО также проводит экспертизу в области координации воздушного движения и управления военной силы.

Deterring piracy Политика сдерживания пиратства

In October 2008, NATO agreed to a request from the UN Secretary General to deploy ships off the coast off Somalia to deter piracy and escort merchant ships carrying World Food Programme cargo. В октябре 2008 года НАТО согласилось на просьбу Генерального секретаря ООН развертывание кораблей у берегов у берегов Сомали для предотвращения пиратства и сопровождение торговых судов, перевозящих Всемирная продовольственная программа грузов.

The North Atlantic Treaty and the UN Charter Североатлантический договор и Устав ООН

The Charter of the United Nations, signed in San Francisco on 26 June 1945 by fifty nations, provides the legal basis for the creation of NATO and acknowledges the overall responsibility of the UN Security Council for international peace and security. Устав Организации Объединенных Наций, подписанный в Сан-Франциско 26 июня 1945 года пятьдесят Наций, обеспечивает правовую основу для создания НАТО и признает общую ответственность Совета Безопасности ООН за поддержание международного мира и безопасности.

The preamble to NATO's North Atlantic Treaty signed in Washington on 4 April 1949 makes it clear that the UN Charter is the framework within which the Alliance operates. В преамбуле к НАТО Североатлантического договора, подписанного в Вашингтоне 4 апреля 1949 становится ясно, что Устав ООН является той основой, на которой Североатлантический союз действует. In its opening phrases, the signatories of the Treaty reaffirm their faith in the purposes and principles of the Charter. В своем открытии фраз, подписавшие Договор, вновь подтверждают свою веру в цели и принципы Устава.

In Article 1 they also undertake to settle international disputes by peaceful means and to refrain from the threat or use of force in any manner inconsistent with the purposes of the UN Charter. В статье 1 они также обязуются урегулировать международные споры мирными средствами и воздерживаться от угрозы силой или ее применения каким-либо образом, несовместимым с целями Устава Организации Объединенных Наций.

Article 5 of the Treaty makes explicit reference to Article 51 of the UN Charter in asserting the right of the Allies to take, individually or collectively, such action as they deem necessary for their self-defence. Статья 5 Договора содержится четкая ссылка на статью 51 Устава ООН, утверждая права союзникам принимать в индивидуальном порядке или коллективно, такие меры, которые они сочтут необходимыми для своей самообороны. Moreover, it commits the member countries to terminating any armed attack and all measures taken as a result, when the UN Security Council has itself taken the measures necessary to restore and maintain international peace and security. Кроме того, он обязывает страны-члены для прекращения любых вооруженном нападении и всех принятых мерах в результате, когда Совет Безопасности ООН сам примет меры, необходимые для восстановления и сохранения международного мира и безопасности.

Further reference to the UN Charter can be found in Article 7 of the North Atlantic Treaty. Дальнейшие ссылки на Устав Организации Объединенных Наций можно найти в статье 7 Североатлантического договора. It states that the Treaty does not affect and shall not be interpreted as affecting in any way the rights and obligations of Allies under the Charter, and reaffirms the primary responsibility of the UN Security Council for the maintenance of international peace and security. В нем говорится, что Договор не затрагивает и не должно толковаться как затрагивающий каким-либо образом права и обязательства союзников по НАТО в соответствии с Уставом, а также подтверждается главная ответственность Совета Безопасности ООН за поддержание международного мира и безопасности.

And finally, in Article 12, a clause was included in the Treaty providing for it to be reviewed after ten years, if any of the Parties to it so requested. И, наконец, в статье 12, пункт был включен в договор, предусматривающий, чтобы он был рассмотрен через десять лет, если любая из сторон к нему поступит такая просьба. It stipulated that the review would take place in the light of new developments affecting peace and security in the North Atlantic area, including the development of universal and regional arrangements under the UN Charter. В нем говорится, что этот обзор будет проводиться в свете новых событий, затрагивающих мир и безопасность в районе Северной Атлантики, в том числе разработка универсальных и региональных соглашений в соответствии с Уставом ООН.

Практическое сотрудничество

Одной из практических выгод, получаемых НАТО от ее многочисленных связей партнерства, является вклад государств-партнеров войсками, военной техникой и средствами в миротворческие операции под руководством Североатлантического союза. Более того, без содействия партнеров было бы крайне трудно в 1999-2000 гг. создать контингент миротворческих сил численностью 70000 человек, необходимый для операций под руководством НАТО в Боснии и Косово. Направляя свои воинские контингенты, государства-партнеры демонстрировали свою преданность задачам укрепления евроатлантической безопасности и евроатлантическому сотрудничеству. Однако задача восстановления мира и стабильности в истерзанных войной регионах бывшей Югославии требовала большего, чем просто военные решения. В дополнение к работе с государствами, не входящими в Североатлантический союз, НАТО установила постоянно углубляющиеся отношения надежного партнерства с другими международными организациями в интересах создания со временем самоподдерживающегося процесса мира в бывшей Югославии.

Хотя войны, вызвавшие распад Югославии, захватили международное сообщество врасплох, ключевые заинтересованные организации - Европейский союз, НАТО, Организация по безопасности и сотрудничеству в Европе (ОБСЕ) и ООН - постепенно справились с этой ситуацией и в процессе этой работы приступили к налаживанию эффективных рабочих отношений. Более того, опыт совместной работы в зоне конфликта сначала в Боснии и Герцеговине, а затем в Косово и бывшей югославской Республике Македонии*, помог всем этим организациям придать отношениям друг с другом соответствующие формы.

НАТО развернула свои силы в Боснии и Герцеговине в 1995 г. для наблюдения за реализацией мирных аспектов Дейтонского соглашения о мире. В результате этого были обеспечены условия, при которых другие международные организации, в том числе Европейский союз, ОБСЕ, ООН, а также целый ряд неправительственных организаций смогли внести свой вклад в восстановление мира и стабильности в этой стране. Несмотря на отсутствие отношений между НАТО и ее новыми партнерами в прошлом, они были быстро налажены на практическом уровне, а затем активизировались и упрочились в результате совместной работы.

Такая модель оказалась особенно важной в Косово. В 1999 г. силы под руководством НАТО были развернуты в Косово для обеспечения безопасности по мандату, полученном в соответствии с резолюцией 1244 СБ ООН. ООН распределила ответственность за обеспечение мирного процесса между собой (полицейская деятельность, юстиция и гражданская администрация), ОБЕС (демократизация и создание государственных структур) и Европейским союзом (восстановление и экономическое развитие). Таким образом, у каждой организации была своя конкретная роль в восстановлении мира и стабильности.

Главное внимание в отношениях между НАТО и ООН уделяется, несомненно, миротворчеству. Генеральный секретарь НАТО докладывает генеральному секретарю ООН о прогрессе, достигнутом в операциях под руководством НАТО, в том числе об операции Сил содействия обеспечения безопасности в Афганистане, проводимой по мандату ООН, ответственность за которую в августе сего года приняла на себя НАТО. Он также информирует ООН о главных решениях Североатлантического совета. За последние годы расширилось сотрудничество на рабочем уровне, и усилились информационные потоки, особенно после назначения в 1999 г. офицера связи НАТО в Департамент ООН по миротворческим операциям и прикомандирования офицера связи из Бюро координации гуманитарных вопросов к Управлению гражданского чрезвычайного планирования НАТО. В настоящее время новой областью углубления отношений выступают международные ответные меры в борьбе с терроризмом

3. 3.1. Формування територіального складу Римської держави доби пізньої республіки.

Завоювання на заході: Пунічні війни

Докладніше у статті: Пунічні війни

Після підкорення Італії римська експансія вийшла за межі Апеннінського півострова. Тут римлянам довелося зіткнутися з однією з найбільших держав Західного Середземномор'я - Карфагеном . Так звані Пунічні війни продовжувалися (з перервами) більше 100 років. В результаті Першої Пунічної війни (264-241) Р. придбав перші заморські володіння - Сіцілію, корсіку, Сардінію, які були перетворені на римські провінції. В період Другої Пунічної війни (218-201) знаменитий полководець Карфагену Ганнібал вдерся до Італії і, взявши гору над римлянами у кількох битвах (при Каннах у 216 році до н. е. і ін.), спустошував її території більше 15 років. Проте зрештою війну карфагеняни програли, римляни під командуванням Сципіона Африканського Старшого отримали перемогу над Ганнібалом (битва при Замі у 202 році до н. е.) До Риму від Карфагену відійшла Іспанія. Третя Пунічна війна (149-146) звелася фактично до облоги Карфагена, який був узятий штурмом Сципіоном Африканським Молодшим, а потім за рішенням сенату відданий вогню і знищений. У результаті цих воєн Рим перетворився на найбільшу середземноморську державу.

[править] Завоювання на сході

Докладніше у статті: Македонські війни

Скоро для римлян відкрилася і східна, грецька половина Середземного моря, де їм вже належали острів Керкира (сучасний Корфу) і міста Аполонія і Епідамн на східному березі Адріатики.

В кінці 3 ст. римська експансія звернулася на схід. В результаті трьох Македонських воєн (215-205, 200-197, 171-168) римляни розповсюдили своє панування на Балканський півострів (до 168), а після так званої Сирійської війни (192-188) проти Антиоха III поклали початок своєму впливу в Малій Азії.

Скоро після того (у 133 році до н. е.) римляни мирним способом завели у себе провінцію Азію: їх союзник, цар пергамський Аттал III, заповів їм своє царство після своєї смерті.

Пуні́чні ві́йни — три війни (Перша Пунічна війна 264-241 рр. до н. е., Друга Пунічна війна 218-202 рр. до н. е., Третя Пунічна війна 149-146 рр. до н. е.) між Римом і Карфагеном за панування над Західним Середземномор'ям. Закінчилися повною перемогою Риму і знищенням Карфагенської держави.

До середини 260-х до н. е. Римська республіка остаточно підпорядкувала собі Апеннінський півострів. Подальша експансія Риму зробила неминучим його зіткнення з Карфагеном — могутньою державою в Північно-західній Африці (Лівія), яка контролювала велику частку Сіцілії і основні морські комунікації в Західному Середземномор'ї.

Докладніше у статті: Македонські війни

Скоро для римлян відкрилася і східна, грецька половина Середземного моря, де їм вже належали острів Керкира (сучасний Корфу) і міста Аполонія і Епідамн на східному березі Адріатики.

В кінці 3 ст. римська експансія звернулася на схід. В результаті трьох Македонських воєн (215-205, 200-197, 171-168) римляни розповсюдили своє панування на Балканський півострів (до 168), а після так званої Сирійської війни (192-188) проти Антиоха III поклали початок своєму впливу в Малій Азії.

Скоро після того (у 133 році до н. е.) римляни мирним способом завели у себе провінцію Азію: їх союзник, цар пергамський Аттал III, заповів їм своє царство після своєї смерті.

Внутрішні війни (91-83 рр. до н. е.) і диктатура Сулли (83-80 рр. до н. е.)

У 91 народний трибун М. Л. Друз повторив пропозицію Г. Гракха про дарування має рацію італікам. Провал цього законопроекту в сенаті і вбивство Друза послужили приводом для так званої Союзницької війни (90-88) - загальноіталійського повстання проти Рима. Одержавши ряд військових перемог над італіками, римляни проте були вимушені надати їм має рацію, тобто включити все населення Апеннінського півострова до складу римської громадської общини.

У 89 почалися війни з понтійським царем Мітрідатом VI, що загрожував римському пануванню на Сході. Сенат доручив ведення війни Суллі, але народне зібрання висунуло кандидатуру Марія. Боротьба навколо цього питання привела до того, що Сулла направив ту, що готувалася до походу на схід армію проти самого Р. Вперше в історії міста Рим був узятий (88) римськими ж військами. Проте після відправлення Сулли і його армії на схід панування в р. перейшло в руки прихильників Марія (консульство Цинни 87). Після повернення Сулли до Італії боротьба між сулланцями та маріанцями переросла у відкриту громадянську війну. Знову узявши з бою Рим, Сулла встановив (у 82) жорстокий терористичний режим (система проскрипцій). Диктатура Сулли (82-79) була останньою спробою зберегти політичний устрій сенатської республіки, але його соціальною опорою був вже не стільки нобілітет, скільки ветерани римської армії, щедро наділені Суллою (як раніше Марієм) землею.

У 74 (або 73) відбулося найбільше в античній історії повстання рабів під керівництвом Спартака. Воно свідчило про крайнє загострення антагонізму в римському суспільстві. Але повсталі раби не висували завдання знищення рабства як інституту, не мали чіткої політичної програми і тому їх самовіддана боротьба закінчилася поразкою (71). Події кінця 2- середини 1 вв. свідчили про поглиблення кризи Римської республіки. Революційний рух римського, а потім загальноіталійського плебсу було напрямлено проти Рима-поліса, проти сенатської олігархії, привілеїв замкнутої общини. Одін з основних її інститутів - народне зібрання (коміції) - з моменту розповсюдження громадянських прав на все населення Італії почав перетворюватися на юридичну фікцію. Таке типове для полісної організації народне ополчення після реформи Марія замінюється постійною і професійною армією. Трансформувався пануючий клас: староримська знать, сенатська олігархія, тісно пов'язана з віджилими полісними традиціями, втрачали свій колишній авторитет, владу, положення. Нові соціальні групи - вершники, муніципальна, а потім і провінційна аристократія - всі більшою мірою претендували на керівне положення в державі.

[править] Війни на сході

Створене римлянами проти Карфагену царство Массинісси процвітало недовго. Спори між його нащадками в третьому поколінні привели до війни проти Югурти і до збільшення, на рахунок Нумідії, римської африканської провінції. За 100 років до н. е. Рим, з союзною йому Італією, був оточений сонмом 10 провінцій — 2 на італійських островах, 2 в Іспанії, 2 в країні галлів, 2 на Балканському півострові, 1 в Африці і 2 в Азії (до Пергаму приєдналася зайнята в 103 р. і організована пізніше в провінцію Килікия). Останні дві провінції мали характер гарнізонів: Пергам — на Чорному морі, Килікия — на Середземному, у той час надзвичайно страждаючому від морських розбійників.

На грецькому Сході не було порядку і влади. Різноплемінна держава Селевкідів розпалася після удару, нанесеного їй римлянами при Магнезії; марно наступник Антіоха III старався насильницькою елленізацією східних рас і народів згуртувати їх в єдність; відцентрові сили узяли гору — євреї повстали, вірмени і парфяни відклалися, дрібні царі по узбережжю Чорного моря отримали незалежність. Їх всіх переріс Мітрідат, цар Понта, на південному сході Чорного моря. Кавказький богатир за природою, із набутим грецьким лоском, він з'єднав горців Закавказзя і грецькі колонії на Чорному морі в обширне «царство Понтійське» і став могутнім представником різнорідних елементів, що об'єдналися на околиці цивілізованого миру, щоб дати відсіч Риму.

Скориставшись смутою в Італії, викликаною повстанням союзників, Мітрідат зайняв своїми військами Малу Азію, представившись як визволитель грецьких міст, захопив острови архіпелагу, увійшов до Македонії і Афін і провів повсюдну різанину римлян і італіків. Месником Риму став Сулла, який майже на очах ворожих йому маріянських легіонів розбив одне за іншим два війська Мітрідата в Беотії (при Херонєї та Орхомені), і потім висадився в Малій Азії. Нове царство розпалося так само швидко, як створилося; Мітрідат відмовився від всіх своїх завоювань у сфері римського впливу. Десять років опісля по смерті Сулли, коли римляни прийняли спадок царя Віфінії Никомеда і обернули його країну в провінцію, Мітрідат зробив нову спробу захопити Малу Азію. Вона кінчилася знову невдало.

Розбитий Лукуллом, Мітрідат втратив навіть Понт і шукав притулки у свого зятя, вірменського царя Тіграна. Марно Тігран зібрав сили свого обширного царства проти римлян; його ополчення було розбите Лукуллом при новій столиці Вірменії, Тігранокерті, і при старій, Артаксаті; лише небажання римських легіонів слідувати далі за Лукуллом дозволило Мітрадату повернутися в Понт. На місце непопулярного Лукулла з'явився (у 67 р.) в блиску перемоги юний Помпей; у нічному нападі розтрощив він останні сили Мітрідата і переслідував його через Грузію до Кури.

Біля підніжжя Кавказу Помпей зупинився; його чекало завдання організувати величезний простір від Кавказу до Єгипту і від побережжя до Євфрата, що знаходився після падіння Селевкидів у повному політичному хаосі. Римляни внесли до цього хаосу міцний порядок за допомогою властивої їм змішаної системи управління, при якому безпосередні провінції — Азія (західне побережжя Малий. Азії), Віфінія, Понт, Сірія і Кріт — чергувалися з васальними царями і союзними міськими республіками.

[править] Перший Триумвірат та завоювання Галлії Цезарем

Галлія в I в. до н. е.

Вирішальну роль в соціально-політичному житті Р. в 1 ст. почали грати армія і її вожді. У 70-60 відбувається піднесення Г. Помпея. Він брав участь в придушенні повстання спартака, особливо прославився в боротьбі з середземноморськими піратами. Найвищих військових успіхів він досяг, остаточно розгромивши Мітрідата VI (64) і зробивши походи до Закавказзі і Сирії. У 60 утворився антисенатський союз трьох крупних військових і політичних діячів Красса, Помпея і Цезаря , що незабаром перетворився на фактичний уряд (так званий 1-й тріумвірат). Після консулата (59) Цезарь отримав в управління Цизальпінськую Галію і Іллірію на 5 років, з правом набору армії, а декілька пізніше - Трансальпійську Галію, яку ще належало завоювати. В результаті походів Цезаря 58-51 країну було завойовано. Це завоювання дало римлянам величезну здобич, сотні тисяч пленних, відкрило широке поле діяльності для римських торговців, публіканов і так далі Перемоги в Галії сприяли популярності Цезаря. Сенатські круги побоювалися захоплення Цезарем одноосібної влади. Помпей перейшов на сторону сенату і, отримавши особливі повноваження, провів ряд законів, фактично направлених проти Цезаря. Перед останнім стояла дилема: розпустившись військо, з'явитися в р. як приватна особа або перейти з військом кордон Італії, почавши тим самим громадянську війну. Після довгих коливань Цезар перейшов кордон - р. Рубікон (10 січня 49).

[править] Громадянська війна, Другий Триумвірат і встановлення Принципату

В ході громадянської війни Цезар одержав ряд вирішальних перемог: над Помпєєм (Фарсал, 48), над армією прихильників Помпея в Африці (Тапс, 46) і Іспанії (Мунда, 45). У 45 він став необмеженим володарем римської держави. Йому були декретовані сенатом надзвичайні почесті і повноваження - довічна диктатура, трибунська влада, титули "імператор", "отець вітчизни" і тому подібне Монархічні устремління Цезаря викликали неспокій прихильників республіки, і в результаті змови він був убитий (15 березня 44). Після смерті Цезаря почався новий етап громадянських воєн. У захист інтересів сенатської республіки виступили керівники змови Брут. Цезаріанців очолював спочатку М. Антоній, а потім спадкоємець та прийомний син Цезаря (його онучатий племінник) Октавіан. У 43 виник другий триумвірат (союз трьох цезаріанців: Антонія, Октавіана і Лепіда). Їхня влада була санкціонована коміціями. Триумвірат шляхом жорстоких проскрипцій розправився зі своїми політичними супротивниками, а потім виступив проти Брута і Кассія, що зосередили свої сили в Македонії. У битві при Філіппах (42) республіканська армія потерпіла поразку, її вожді Брут і Касій покінчили життя самогубством. Проте на цьому громадянська війна не закінчилася. Продовжувалися хвилювання в самій Італії (див. Перузінська війна), почалися військові дії проти Секста Помпея, що влаштувався в Сіцілії, нарешті, різко загострилися відносини між Антонієм і Октавіаном. Війна між ними закінчилася перемогою Октавіана (при мисі Акцій, 31), наступного року був захоплений і перетворений на римську провінцію Єгипет; Антоній, що знаходився там, покінчив життя самогубством. Октавіан став одноосібним правителем. Тому 30-й рік часто вважають за початкову дату історії імперії, хоча іноді її пересувають на 27-й, оскільки саме цього року сенат закріпив за Октавіаном права верховної влади і підніс йому почесний титул "Август".

3.2. Зміст та особливості міжнародних відносин епохи середньовіччя.

Развитие международных отношений

Характер международных отношений. На протяжении XI—XV столетий в Европе складывается определенная система международных отношений; постепенно вырабатываются некоторые дипломатические нормы и традиции. Однако международные отношения этого периода не приняли еще достаточно регулярного характера: не было постоянных послов и дипломатических представительств, не сложилось еще и международное право; само это понятие в целом едва ли применимо к этому времени — развивались лишь отдельные его элементы, и прежде всего право войны и морское право (например, Барселонское морское право, оформившееся в XII в.).

На развитие международных отношений этого периода повлияло несколько факторов. Особенно способствовал сближению народов и государств экономический подъем Европы, связанный с завершением процесса феодализации, появлением городов, расширением внутренней и внешней торговли. С другой стороны, внешняя торговля нередко порождала и противоречия на почве торгового соперничества, приводившие подчас к открытым столкновениям и даже войнам. Увеличение потребностей феодалов в связи с развитием рынка не только обусловило рост эксплуатации крестьянства, но и усилило стремление феодалов к захватам чужих земель и богатств. Это порождало множество войн как в самой Европе, так и за ее пределами; усиление центральной королевской власти и постепенное преодоление феодальной раздробленности во многих странах Западной Европы также порождали конфликты и столкновения, обострявшиеся династическими спорами. В них оказывались втянутыми (в силу переплетения и запутанности вассальных связей) многие феодальные сеньоры и государства. Границы государств постоянно менялись. Более могущественные государи стремились подчинить себе других, выступая с претензиями на мировое владычество, пытались создать универсалистское (всеобъемлющее) государство под своей гегемонией. Главными носителями универсалистских тенденций выступали римские папы, византийские и германские императоры.

Битва при Бувине (1214). Произошла на границе Артуа и Хеннегау между войсками Филиппа II Августа и англо-фламандско немецкой коалиции, возглавляемой Оттоном IV Это типичный пример рыцарского сражения средневековья. Конница противников была построена отдельными колоннами. Пехота (лучники, копейщики) располагалась впереди рыцарей и также была выстроена отдельными сомкнутыми отрядами. В задачу пехоты входило служить живым бруствером для рыцарской конницы. Так, один из отрядов армии Оттона выделил несколько сот пехотинцев, создавших своего рода круг. В ходе сражения рыцари по мере необходимости укрывались в этом «убежище» и приводили себя в порядок. Само сражение протекало в форме отдельных схваток отрядов и групп рыцарей. Никакого общего руководства не было, император и король сражались как рядовые рыцари. Битва продолжалась около трех часов и закончилась победой французов. Несмотря на значительные размеры армии (с обеих сторон принимало участие свыше 5 тыс рыцарей), потери были, как обычно, невелики всего несколько десятков рыцарей.

Большое влияние на развитие международных отношений в Европе оказывали процесс формирования народностей и начавшийся к концу рассматриваемого периода процесс складывания национальных государств. Значительную роль играли также внешние факторы: в XIII в. — нашествие монголо-татар на Восточную и Южную Европу, в XIV—XV вв. — утверждение турок-османов в Передней Азии и на Балканском полуострове.

Западная Европа и восточные страны. В XI—XIII вв. расширялись и укреплялись экономические, политические и культурные связи не только между разными европейскими странами, но и между странами Европы и Востока. Этому способствовали и крестовые походы (см. гл. 8), и торговая деятельность итальянских морских республик, Генуи, Пизы, Венеции, основавших свои фактории в Восточном Средиземноморье и Причерноморье, и посредническая роль Византии.

Путешествия европейцев в восточные страны, предпринимавшиеся с политическими, религиозными и торговыми целями (Гильом Рубрук, Джованни ди Плано Карпини, Никколо, Маффео и Марко Поло и др.), обмен товарами, продуктами ремесла и земледелия были чрезвычайно плодотворными для Запада. Они значительно расширили географический кругозор европейцев; европейцы позаимствовали у народов Востока ряд технических достижений, в том числе ветряную мельницу и усовершенствованное водяное колесо. Из восточных стран были заимствованы некоторые сельскохозяйственные культуры: рис, гречиха, арбузы, лимоны, абрикосы; стал входить в употребление тростниковый сахар, завезенный в Европу из Сирии. По восточному образцу начали в это же время изготовлять некоторые ткани — муслин (по названию города Мосула в Месопотамии), дамаск (от города Дамаска), атлас (по-арабски «красивый»). Влияние Востока, которое шло также через арабов Сицилии и Испании, сказалось и в бытовых нововведениях — в ношении бороды, устройстве горячих бань, частой смене белья и др.

Битва при Креси (1346).

В XIV — XV вв тактика сражений претерпевает изменения все большее значение приобретает пехота — лучники и арбалетчики, — состоящая из свободных крестьян или городских ополченцев, рыцарская конница постепенно уступает место наемникам Англичане хорошо использовали особенности местности крутой обрыв и густой лес обеспечивали фланги, перед фронтом их позиции тянулся длинный пологий склон Основу английской армии составляли лучники, построенные в несколько шеренг с таким расчетом, чтобы они не мешали свободной стрельбе Вместе с ними располагались спешенные рыцари, служившие опорой этого смешанного строя

Французские рыцари прямо с марша предприняли несколько разрозненных атак на построения англичан, однако результат был плачевным Утомленные маршем, под дождем и в грязи, рыцарские кони с трудом преодолевали затяжной подъем, сами же рыцари представляли удобную цель для английских лучников, стрелы которых пробивали доспехи уже со 150 м Сражение превратилось в избиение французов, и только то, что английская конница была спешена и не могла преследовать бежавшего противника, спасло французскую армию от полного разгрома.

В 40-е годы XIII в. Центральная Европа оказалась перед опасностью монгольского завоевания. Полчища хана Бату, разорив и опустошив в 1237—1240 гг. русские земли, весной 1241 г. двинулись в Польшу и Венгрию. Большое войско, состоявшее главным образом из польских и немецких отрядов, пыталось остановить монголо-татарских завоевателей в Силезии, однако было полностью разгромлено. Было разбито и 60-тысячное венгерское войско. Передовые монголо-татарские отряды дошли до Адриатики. Ослабленная крестовыми походами и внутренними раздорами Западная Европа казалась беззащитной перед надвигающейся грозной опасностью. Однако монголо-татары, основательно истощенные к этому времени героическим сопротивлением Руси, повернули в степи Причерноморья и Заволжья.

В середине 40-х годов XIII в. папа Иннокентий IV попытался заключить союз с монголо-татарами, предлагая им принять католицизм и рассчитывая найти в них союзников против сарацин, угрожавших последним владениям крестоносцев на Востоке, и против своего врага императора Фридриха II. Папа преследовал также цели способствовать распространению католического вероучения на обширных территориях, подвластных монголо-татарам, в том числе и в русских землях. Подобные попытки пап продолжались и позднее, но, как правило, не приносили реальных результатов, кроме усиления деятельности католических миссионеров, особенно францисканцев и доминиканцев (см. гл. 20), на Востоке, где были созданы католические епархии «в землях неверных».

Перемены в соотношении сил на международной арене в XIV—XV вв. Священная Римская империя после Гогенштауфенов (1254) и наступившего затем периода междуцарствия перестала играть ведущую роль в международной политике. Ослабело к концу XIII — началу XIV в. и политическое могущество папства. Главное место в международной политике занимают теперь отношения и конфликты между наиболее централизованными к этому времени западноевропейскими государствами — Англией, Францией, Кастилией, Арагоном.

Самым крупным из международных конфликтов этого времени явилась Столетняя война между Францией и Англией (1337— 1453). В англо-французский конфликт с самого начала оказались втянутыми многие европейские государства. Францию поддерживали папа, короли Шотландии, Сицилии, Кастилии, граф Фландрский. На стороне Англии выступали германский император Людвиг Баварский, позднее герцог Бургундии, ряд нидерландских и немецких князей, города Фландрии.

Столетняя война, закончившаяся в конце концов победой Франции, имела важные международные последствия. В результате ее завершилась политическая консолидация Франции; она, как в XII—XV вв. и Англия, стала оказывать все большее влияние на европейскую международную политику.

В Столетней войне начали вырабатываться новые методы ведения военных действий и новые принципы организации вооруженных сил, которые затем получили широкое распространение.

Феодальное ополчение в значительной степени уступило место наемным войскам. Вместо тяжеловооруженной рыцарской конницы на первое место выдвигается легкая конница и особенно нехота, вооруженная сначала большими луками и арбалетами, поражающими цель на далекое расстояние, а затем, с изобретением пороха, — и огнестрельным оружием. С появлением в XIV в. артиллерии изменилась тактика военных действий. Если раньше войска могли отсидеться за толстыми стенами замков, то с появлением артиллерии, для которой крепостные стены не являлись непреодолимой преградой, эта тактика была уже малоэффективна. Военные действия все больше приобретали характер не осадной, а маневренной войны. Следует, однако, иметь в виду, что эволюция военной тактики, связанная с появлением огнестрельного оружия, особенно артиллерии, заняла не одно столетие и продолжалась и после окончания Столетней войны. „

Новым для этого периода явлением было также ведение партизанской войны с противником, оккупирующим территорию страны. Ярким примером подобной войны было партизанское движение во Франции в годы Столетней войны.

§ 2. Западнославянские и южнославянские страны в международных отношениях в XII—XV вв.

Уже в период раннего средневековья славянские страны Центральной и Южной Европы играли заметную роль в европейской политической жизни. Но с конца XII в. с ослаблением Священной Римской империи и Византии эта роль становится более значительной: происходящие в этих странах события неоднократно оказываются в центре европейской политической жизни.

Международное значение борьбы Польши и других славянских народов с немецкой экспансией (Грюнвальдская битва 1410 г.). После покорения полабских славян немецкими феодалами (см. гл. 11) немецкие княжества стали непосредственными соседями Польши, которая явилась следующим объектом их экспансии. Используя феодальную раздробленность Польши, маркграфы Бранденбурга в XIII в. овладели рядом западных польских земель. А в начале XIV в. на Польшу напал Тевтонский орден, который захватил Восточное Поморье и отрезал Польшу от Балтики.

Угроза со стороны немецких феодалов усилила в польском обществе стремление к сохранению независимости и объединению польских земель. Князю Владиславу Локетку удалось в 1320 г. объединить большую часть польских земель в единое государство. Однако его попытки отвоевать у Ордена Восточное Поморье окончились неудачей: Орден, провозглашавший себя борцом против «язычников» и «схизматиков», опирался на массовую поддержку рыцарства не только Германии, но и многих других европейских стран. Борьба против Ордена привела к сближению Польши с Великим княжеством Литовским (включавшим в свой состав белорусские, украинские и русские земли), которое приняло форму унии (так называемая Кревская уния 1385 г.). В 1409 г. началась «Великая война» Польско-Литовского государства с Тевтонским орденом. Решающее сражение произошло 15 июля 1410 г. под Грюнвальдом. Многоэтничному войску Ордена противостояли поляки, литовцы, восточные славяне и присоединившиеся к ним добровольцы из Чехии. Битва завершилась разгромом войска Тевтонского ордена, его мощь была подорвана. Борьба была продолжена затем средствами дипломатии, на ряде собиравшихся в XV веке общеевропейских церковных соборов (см. гл. 20). На этих соборах польско-литовские дипломаты и юристы подвергли критике лицемерие Ордена, не прилагавшего усилий для христианизации своих подданных — пруссов — и боровшегося против соседних — христианских — государств. Когда в 50-х годах XV в. часть прусского дворянства и города выступили против Ордена и перешли под власть польского короля, ни одно европейское государство не оказало Ордену серьезной поддержки. По Торуньскому миру 1466 г. Тевтонский орден признал себя вассалом Польши и вынужден был вернуть ей Восточное Поморье. С этого времени можно определенно говорить об упадке рыцарских орденов, составлявших важный компонент политических структур Европы периода развитого феодализма и созданных ими политических образований.

Гуситские войны (1419—1434) и их международное значение. Распространившиеся по всей католической Европе, особенно в период схизмы (см. гл. 20), требования реформы церкви на чешской почве получили развитие в сочинениях профессора Пражского университета Яна Гуса (ок. 1369—1415 гг.). Учение Гуса, тесно связанного, как и его сподвижники, с пражским бюргерством, представляло собой «бюргерскую ересь». Гус требовал секуляризации церковных имуществ и ликвидации особых привилегий духовного сословия. Разделяя представления Джона Виклифа о церкви как общине всех верующих, Гус обличал пороки духовенства перед светскими людьми и призывал их своими активными действиями вернуть церковь в состояние евангельской бедности.

С выступления Гуса против продажи индульгенций начался его открытый конфликт с католической иерархией. Гус был отлучен от церкви и должен был уехать из Праги (1412). Вызванный якобы для обсуждения его взглядов на собор в Констанце, Гус без каких-либо дискуссий был осужден как еретик и сожжен на костре 6 июля 1415 г. Казнь Гуса вызвала бурю негодования в Чехии и способствовала быстрому росту последователей его учения. В силу особенностей исторического развития страны¹ учение Гуса приобрело сторонников в самых разных общественных слоях. Гуситами стали не только горожане, крестьяне, многие представители рыцарства (особенно мелкого), но и часть крупных феодалов. Правительство короля Вацлава IV оказалось не в состоянии расправиться силой со сторонниками гуситского учения. В 1419 г. в стране началась гражданская война между католическим и гуситским лагерями. В ходе этой борьбы наметилась дифференциация в самом гуситском лагере. Один лагерь объединял крупных феодалов, часть рыцарства, более зажиточные круги бюргерства. Все они выступали за секуляризацию церковных имуществ и подчинение традиционной церковной организации руководству светских сословий. Этот лагерь получил название чашников, потому что одним из главных его требований было требование причащения мирян не только хлебом (как ранее), но и вином из чаши (как причащалось в католической церкви лишь духовенство), однако он был против каких-либо других реформ церкви и общества.

Сторонники другого, более радикального направления получили наименование габаритов (по названию их центра — города Та-

¹ Подробная характеристика внутреннего положения в Чехии XIV—XV вв. имеется в вузовском курсе истории южных и западных славян.

бор на юге Чехии). В их рядах объединялись более демократические слои бюргерства, городского плебейства и мелкого рыцарства, опиравшиеся, особенно на начальном этапе, на массовую поддержку крестьян, которым был открыт доступ в таборитское войско наравне с представителями других сословий. В городах, находившихся под их властью, к управлению привлекались все члены городской общины. Табориты отвергали традиционную организацию и формы культа католической церкви, считая источником веры лишь текст Библии. Своих священников они выбирали. Провозглашая необходимость активной вооруженной борьбы с врагами «божьего закона», они создали армию, во главе которой стоял опытный полководец Ян Жижка. Табориты выдвигали положение, что подданные могут не повиноваться господам, находящимся в состоянии «смертного греха».

Наряду с социальной движение гуситов имело и определенную национальную направленность. Сам Гус боролся против засилья немецкой профессуры в Пражском университете, его последователи выступали против господства немецкого патрициата в чешских городах, против немецкого духовенства в Чехии. Бежавшие от гуситов немецкие патриции и монахи распространяли представление о гусизме как движении, специально направленном против немцев, способствуя этим консолидации сил против гуситов в Центральной Европе.

В 1420 г. римский папа объявил крестовый поход против еретиков-гуситов, а войско крестоносцев возглавил император Сигизмунд. В 1420—1431 гг. против гуситов было организовано пять крестовых походов, но, несмотря на участие в них князей и рыцарства целого ряда европейских стран, все они закончились поражением крестоносцев. С конца 20-х годов табориты перешли в наступление и стали предпринимать военные походы на земли Венгерского королевства и соседних с Чехией немецких княжеств, сопровождавшиеся пропагандой их учения.

К этому времени гуситское движение перестало быть лишь чешским явлением. В 30—50-х годах XV в. его сторонники играли довольно заметную роль в идейной и социальной жизни таких стран, как Венгерское королевство, Польша, Молдавия. Отдельные разрозненные выступления последователей гуситов имели место и в таких отдаленных от Чехии землях, как Фландрия или Швейцария. С походами гуситов в Германию возникла опасность соединения войск таборитов с выступлениями городских низов и крестьянства против имперских князей и крупных феодалов. С трудом светской власти и церкви удалось подавить выступления сторонников гусизма в соседних с Чехией странах, и серьезной поддержки извне гуситское движение не получило.

Но оказавшись не в состоянии усмирить гуситов военной силой, духовные и светские власти Европы были вынуждены согласиться на публичное обсуждение взглядов гуситов на «вселенском» соборе в Базеле. Выявившиеся во время обсуждения различия во взглядах двух главных направлений гусизма позволили отцам собора использовать их в своих интересах. Собор в 1433 г. заключил соглашение с чашниками, которое признавало право мирян в Чехии причащаться из чаши. Собор и император молчаливо согласились и с секуляризацией церковных имуществ. Это соглашение означало разрыв между двумя направлениями гусизма, чашниками и таборитами. После этого объединенные силы чашников и католических панов уничтожили таборитское войско в битве у Липан 30 мая 1434 г. Это поражение стало концом таборитского движения.

В дальнейшем римскую курию перестали удовлетворять и те сравнительно небольшие уступки, которые сделал умеренным гуситам Базельский собор. В 60-х годах XV в. соглашения были отменены и папа снова объявил крестовый поход против гуситов. Однако теперь, когда Чехия перестала быть источником опасности для феодального строя, большая часть соседей уклонилась от участия в этом предприятии. К концу XV в. Чехия стала единственной в Европе страной, где государственным актом светской власти (решениями Кутногорского сейма 1485 г.) было обеспечено мирное сосуществование католиков с гуситами, имевшими собственную церковную организацию, не подчинявшуюся римскому папе.

Борьба Болгарии и Сербии против турецкой агрессии. С середины XIV в. над государствами Балканского полуострова нависла угроза завоевания турками-османами. Турки-османы, захватив византийские владения в Малой Азии, уже в 1352 г. обосновались на европейском берегу Дарданелльского пролива (см. гл. 17) и начали свое продвижение в глубь Балканского полуострова. Успехам османов благоприятствовала политическая раздробленность южнославянских государств: разделение Болгарии на три государства, распад обширной державы сербского короля Стефана Душана (1331 —1355) после его смерти на ряд самостоятельных владений. Их правители враждовали друг с другом, нередко прибегая к помощи османов. Это давало возможность османам вести борьбу с этими государствами поодиночке. В 1371 г. в битве при Черномене были разбиты войска сербских правителей, чьи владения располагались в центральных районах бывшей державы Душана, в 1389 г. в битве на Косовом поле погиб сербский князь Лазарь, в 1393 г. османы захватили столицу Болгарии Тырново.

С захватом османами обширных территорий на Балканах к концу XIV в. вопрос о турецкой опасности стал одной из постоянных тем обсуждения европейских политических деятелей, к которым обращались за помощью правители Византии и южнославянских государств.

Турецкие завоевания и политика правящих кругов европейских государств. Несмотря на неблагоприятные политические условия, южнославянское население упорно боролось с османами. Так, в начале XV в. в уже завоеванной Болгарии вспыхнули народные восстания. Лишь в 1459 г. пала последняя сербская крепость — Смедерево. Однако правящие круги большинства европейских государств мало что делали для организации отпора вторгшимся на Балканский полуостров завоевателям. Дипломатическую активность развивала папская курия, пропагандируя идею антитурецкой коалиции и рассчитывая на утверждение католицизма на Балканах в форме унии католической и православной церквей. Результаты этой деятельности на практике оказались весьма незначительными несмотря на частные успехи войск антиосманской коалиции, в чем ясно проявился и упадок роли папства как международного политического и религиозного центра, и перенесение центра тяжести международной политики в сферу отношений между складывающимися в Западной Европе централизованными государствами.

Из европейских держав лишь Венгерское королевство и Венеция, чьи интересы были непосредственно затронуты вторжением османов, вели против них крупномасштабные военные действия и в течение длительного времени. Оба эти государства стремились, нанеся поражение османам, установить собственную власть над освобожденными от османского господства южнославянскими землями. Хотя в отдельные моменты (например, во время венгерских походов против османов в 1442—1443 гг.) действия этих держав получали поддержку местного населения, в целом прочный антиосманский союз южнославянских народов с этими государствами не сложился, что в значительной мере и определило безрезультатный характер их борьбы с продвижением османов. К концу XV в. господство османов на Балканах полностью утвердилось. Возникла реальная опасность их вторжения в страны Центральной Европы и в Италию, тем более что на Средиземном море появился турецкий флот.

Утверждение турецкого господства в Восточном Средиземноморье и на Балканах и дальнейшее наступление турок на Запад оказали значительное влияние на политическую и экономическую жизнь Европы. Турецкая опасность стала одним из постоянно действующих факторов международной политической жизни европейских государств на протяжении ряда последующих столетий.

3.3. Формування індустріального суспільства в 19-20- ст..

Индустриальное общество(промышленное общество), обозначение стадии развития общества, сменяющего традиционное, аграрное (родо-племенное, феодальное) общество. Термин принадлежит А. Сен-Симону; широкое распространение концепция индустриального общества получила в 50-60-х гг. 20 в. (Р. Арон, У. Ростоу, Д. Белл и др.). Формирование индустриального общества связано с распространением крупного машинного производства (см. Индустриализация), урбанизацией, утверждением рыночной экономики и возникновением социальных групп предпринимателей и наемных работников, становлением демократии, гражданского общества и правового государства. Капитализм в теориях индустриального общества рассматривается как его ранняя ступень (европейские страны в 19 - нач. 20 вв.). В ряде стран противоречия становления индустриального общества привели в 20-30-х гг. 20 в. к возникновению тоталитарных режимов. В кон. 20 в. индустриальное общество переходит к постиндустриальному обществу

Индустриа́льное о́бщество (нем. Industriegesellschaft) — тип общества, которое достигло такого уровня общественно-экономического развития, при котором наибольший вклад в стоимость материальных благ вносит добыча и переработка природных ресурсов, а также промышленность.

Индустриальное общество возникает в результате промышленной революции. Происходит перераспределение рабочей силы: занятость населения в сфере с/х падает с 70-80% до 10-15%, возрастает доля занятости населения в промышленности до 80-85%, так же происходит прирост городкого населения. Доминирующим фактором производства становится предпринимательская деятельность. В результате научно-технической революции индустриальное общество трансформируется в постиндустриальное общество ^[1].

Промы́шленная револю́ция (промы́шленный переворо́т, Вели́кая индустриа́льная револю́ция) — это переход от преимущественно аграрной экономики к индустриальному производству, в результате которого происходит трансформация аграрного общества в индустриальное. Промышленный переворот охватил вторую половину XVIII век и продолжался до второй четверти XIX века.

Термин промышленная революция был введен в научный оборот выдающимся французским экономистом Жеромом Бланки.

Промышленная революция связана не просто с началом массового применения машин, но и с изменением всей структуры общества. Она сопровождалась резким повышением производительности труда, быстрой урбанизацией, началом экономического роста (до этого экономический рост, как правило, был заметен лишь в масштабах столетий), исторически быстрым увеличением жизненного уровня населения. Фактически, промышленная революция позволила в течение всего лишь 3-5 поколений перейти от аграрного общества (где большинство населения вело натуральное хозяйство) к современной городской цивилизации.

3.4. Етапи утворення європейського союзу. Напрямки, перспективи та реалії інтеграції України у сучасні європейські структури.

Европе́йский сою́з (Евросою́з, ЕС) — объединение 27 европейских государств, подписавших Договор о Европейском союзе (Маастрихтский договор). ЕС — уникальное международное образование: он сочетает признаки международной организации и государства, однако формально не является ни тем, ни другим. Союз не является субъектом международного публичного права, однако имеет полномочия на участие в международных отношениях и играет в них большую роль.

Главным новшеством, связанным с созданием Европейского союза, по сравнению с другими международными образованиями, является то, что члены Союза отказались от определённой части национального суверенитета ради создания политического объединения с единой структурой.

Маастрихтский договор — договор, подписанный 7 февраля 1992 в городе Маастрихт (Нидерланды), положивший начало Европейскому союзу. Договор вступил в силу 1 ноября 1993. Договор завершил дело предыдущих лет по урегулированию денежной и политической систем европейских стран.

Согласно статье А договора сторонами учреждался Европейский союз. Союз создавался на базе Европейского экономического сообщества, которое по условиям договора переименовывалось в Европейское сообщество, дополненного сферами политики и формами сотрудничества в соответствии с вновь заключаемым договором.

Ответственность за денежно-кредитную политику Евросоюза возложена на Европейскую систему центральных банков (ЕСЦБ), в составе Европейского центрального банка (ЕЦБ) и национальных центральных банков (НЦБ) государств ЕС.

Последствием договора было введение евро как европейской валюты и установление трёх основ союза — экономики и социальной политики, международных отношений и безопасности, правосудия и внутренних дел.

Ратификация договора вызвала трудности в ряде стран. Референдум во Франции поддержал договор на 51.05 %, а Дания отказалась от изначальной формулировки. В Великобритании договор был ратифицирован парламентом с минимальным перевесом правительственной группировки (выступавшей за ратификацию) над противниками договора.

Страны, подписавшие Маастрихтское соглашение, одобрили пять критериев, которым должны удовлетворять страны, вступающие в Европейский валютный союз:

1. Дефицит государственного бюджета не должен превышать 3 % ВВП.

2. Государственный долг должен быть менее 60 % ВВП.

3. Государство должно в течение двух лет участвовать в механизме валютных курсов и поддерживать курс национальной валюты в заданном диапазоне.

4. Уровень инфляции не должен превышать более, чем на 1.5 % среднего значения трёх стран — участниц Евросоюза с наиболее стабильными ценами.

5. Долгосрочные процентные ставки по государственным облигациям не должны превышать более чем на 2 % среднее значение соответствующих ставок в странах с самой низкой инфляцией.

Для вступления в Евросоюз, страна кандидат должна соответствовать Копенгагенским критериям. Копенга́генские крите́рии — критерии вступления стран в Европейский союз, которые были приняты в июне 1993 года на заседании Европейского совета в Копенгагене и подтверждены в декабре 1995 года на заседании Европейского совета в Мадриде. Критерии требуют, чтобы в государстве соблюдались демократические принципы, принципы свободы и уважения прав человека, а также принцип правового государства (ст. 6, ст. 49 Договора о Европейском союзе). Также в стране должна присутствовать конкурентоспособная рыночная экономика, и должны признаваться общие правила и стандарты ЕС, включая приверженность целям политического, экономического и валютного союза.^{[источник не указан 17 дней]}

История Европейского союза

Идеи панъевропеизма, долгое время выдвигавшиеся мыслителями на протяжении истории Европы, с особой силой зазвучали после Второй мировой войны. В послевоенный период на континенте появился целый ряд организаций: Совет Европы, НАТО, Западноевропейский союз.

Первый шаг в сторону создания современного Евросоюза был сделан в 1951: ФРГ, Бельгия, Нидерланды, Люксембург, Франция, Италия подписали договор об учреждении Европейского объединения угля и стали (ЕОУС, ECSC — European Coal and Steel Community), целью которого стало объединение европейских ресурсов по производству стали и угля, в силу данный договор вступил с июля 1952 года.

С целью углубления экономической интеграции те же шесть государств в 1957 учредили Европейское экономическое сообщество (ЕЭС, Общий рынок) (EEC — European Economic Community) и Европейское сообщество по атомной энергии (Евратом, Euratom — European Atomic Energy Community). Самым важным и широким по сфере компетенции из этих трёх европейских сообществ являлось ЕЭС, так что в 1993 году оно было официально переименовано в Европейское сообщество (EC — European Community).^{[источник не указан 17 дней]}

Процесс развития и превращения этих европейских сообществ в современный Европейский союз происходил путём, во-первых, передачи всё большего числа функций управления на наднациональный уровень и, во-вторых, увеличения числа участников интеграции.

История расширения ЕС

Год

Страна

Общее
количество
членов

25 марта 1957

Бельгия, Германия¹, Италия, Люксембург, Нидерланды, Франция²

6

1 января 1973

Великобритания*, Дания³, Ирландия

9

1 января 1981

Греция

10

1 января 1986

Испания, Португалия

12

1 января 1995

Австрия, Финляндия, Швеция

15

1 мая 2004

Венгрия, Кипр, Латвия, Литва, Мальта, Польша, Словакия, Словения, Чехия, Эстония

25

1 января 2007

Болгария, Румыния

27

Примечания

¹ Присоединилась только Западная Германия. Территория бывшей ГДР и Западного Берлина вошли в состав ФРГ 3 октября 1990 года.

² Включая заморские департаменты Гваделупа, Мартиника, Реюньон и Французская Гвиана. Алжир вышел из состава Франции (и ЕС) 5 июля 1962 года. Сен-Пьер и Микелон были заморским департаментом (и частью ЕС) с 1976 по 1983 год. Сен-Бартельми и Сен-Мартен, вышедшие из состава Гваделупы 22 февраля 2007 года, вернутся в состав ЕС после вступления в силу Лиссабонского договора.

³ Фарерские острова решили не вступать в ЕС, а Гренландия вышла из ЕС в 1985 году

° В 1973 году Соединенное Королевство Великобритании и Северной Ирландии (Великобритания) присоединилось к ЕС вместе с Нормандскими островами, Островом Мэн и Гибралтаром^[2]

17 декабря 2005 года официальный статус кандидата на вступление в ЕС был предоставлен Македонии. Определён срок начала переговоров о вступлении с Хорватией. Также подписан ряд документов, относящихся к Турции, Молдавии и Украине, но конкретные перспективы вступления в ЕС этих государств пока ещё не ясны. По заявлению комиссара ЕС по вопросам расширения Оли Ренн, Исландия, Хорватия и Сербия могут вступить в ЕС в 2010―2011 году ^[3] 28 апреля 2008 года официальную заявку на вступление в ЕС подала Албания.^[4]

Норвегия

В Норвегии дважды проводили референдумы о вступлении в ЕС, в 1972 и 1994 годах. На первом референдуме основные опасения связывались с ограничением независимости, на втором — с сельским хозяйством.

Основные события в истории углубления интеграции ЕС

• 1951 — Парижский договор и создание Европейского объединения угля и стали (ЕОУС)

• 1957 — Римский договор и создание Европейского экономического сообщества (ЕЭС) и Евратома

• 1965 — договор о слиянии, в результате которого был создан единый Совет и единая Комиссия для трех европейских сообществ ЕОУС, ЕЭС и Евратома

• 1973 — первое расширение ЕЭС (Присоединились Дания, Ирландия, Великобритания)

• 1978 — создание Европейской Валютной Системы

• 1979 — первые всенародные выборы в Европейский парламент

• 1981 — второе расширение ЕЭС (Присоединилась Греция)

• 1985 — подписание Шенгенского соглашения

• 1986 — третье расширение ЕЭС (присоединились Испания и Португалия)

• 1986 — Единый европейский акт — первое существенное изменение учредительных договоров ЕС

• 1992 — Маастрихтский договор и создание на основе Европейского Экономического Сообществ Европейского союза

• 1995 — четвёртое расширение (присоединение Австрии, Финляндии и Швеции к ЕС)

• 1999 — введение единой европейской валюты — евро (в наличном обращении с 2002)

• 2004 — пятое расширение (присоединение Чехии, Венгрии, Польши, Словакии, Словении, Эстонии, Латвии, Литвы, Кипра, Мальты)

• 2004 — подписание Конституции ЕС (в силу не вступила)

• 2007 — подписание Договора о реформировании в Лиссабоне

• 2007 — шестое расширение ЕС (присоединение Болгарии и Румынии)

• 19 ноября 2009 — избран первый постоянный председатель Европейского совета

• 1 декабря 2009 — вступление в силу Лиссабонского договора, согласно которому Евросоюз становится правосубъектным

В настоящее время действует три соглашения, предполагающих разную степень интеграции внутри Евросоюза: членство в ЕС, членство в зоне евро и участие в Шенгенском соглашении. Членство в ЕС не обязательно влечёт за собой участие в Шенгенском соглашении. Не все страны-члены ЕС входят в зону евро. Примеры разной степени интеграции:

• Великобритания и Ирландия подписали Шенгенское соглашение на условиях ограниченного членства. Великобритания также не сочла нужным вступать в зону евро.

• Дания и Швеция в ходе референдумов также решили сохранить национальные валюты.

• Норвегия, Исландия и Швейцария не являются членами ЕС, однако входят в Шенгенскую зону.

• Черногория и частично признанное государство косовских албанцев не являются ни членами ЕС, ни участниками Шенгенского соглашения, однако евро является официальным платежным средством в этих странах.

4. 4.1. Сутність програм про македонської та анти македонської партії в Афінах.

Борьба промакедонской и антимакедонской партии в Афинах. Деятельность Демосфена. Установление македонской гегемонии в Греции. Укрепление македонского могущества в конце 50-х — начале 40-х годов IV в. до н. э. поставило перед македонским царем новые задачи: теперь Филиппу II представлялось реальным установление македонской гегемонии над всей Грецией, подчинение своему политическому влиянию по крайней мере многих городов Балканской Греции.

Перед греческими полисами, общественным мнением греков во всей остроте встал вопрос о том, как относиться к завоевательным планам Филиппа, что они сулят миру свободных греческих городов. Нужно ли организовать упорное сопротивление македонскому завоевателю, как некогда нашествию персидского царя Ксеркса, или, может быть, подчиниться силе македонского оружия, признать над собой политическую гегемонию Филиппа II? Эти вопросы вызвали резкое размежевание в греческом мире. Одни полисы (например, в Фессалии) добровольно подчинились Филиппу, другие резко выступили против македонского господства. Внутри греческих полисов не было единодушия, во многих городах стали формироваться промакедонские и антимакедонские политические группировки, вступившие в ожесточенную борьбу между собой. Наиболее острые формы борьба промакедонской и антимакедонской группировок приобрела в Афинах, крупнейшем государстве Балканской Греции.

Филипп II всячески поддерживал своих сторонников в греческих городах, прежде

 

234

 

всего щедро снабжая их деньгами, однако сила промакедонских группировок основывалась не только на прямой или косвенной поддержке Филиппа. Среди сторонников македонского царя были многие, которые считали выгодным для их интересов установление македонского господства. Выразителем настроений этой категории гражданства в Греции и прежде всего в Афинах был влиятельный афинский оратор Исократ. Исократ, наблюдая симптомы кризиса греческого полиса, обострение внутренней борьбы, политический хаос и отсутствие безопасности в греческом мире, искренне считал, что объединение раздробленной Греции вокруг сильной Македонии, совместная война греков и македонян против Персидского государства создаст благоприятные возможности для решения всех больных вопросов греческой жизни, для преодоления кризиса полиса, охватившего Грецию к середине IV в. до н. э. «Какова же будет твоя слава, — говорил Исократ, обращаясь к Филиппу, — если ты осуществишь это наделе и главным образом попытаешься полностью сокрушить это царство (Персидское.— В.К.}, или, по крайней мере, захватить как можно больше земли и занять Азию, как говорят, от Киликии до Синопы, кроме того, основать города на этой территории и поселить там тех, кто скитается теперь за неимением необходимых средств к жизни и вредит всем встречным». Господствующий класс греческих полисов нуждался в сильной руке, которая могла бы смягчить социальное напряжение, укрепить внутренний порядок, поколебленный в условиях кризиса. Правда, для этого нужно было пожертвовать независимостью и подчиниться воле завоевателя, но определенная часть господствующего класса считала возможным пойти на такие условия.

Исократ был своего рода идейным вдохновителем и выразителем настроений сторонников македонской гегемонии в греческом мире. Практическими руководителями промакедонской группировки были влиятельные афинские ораторы и политические деятели Эвбул, Эсхин, Фокион и др. Именно под их непосредственным влиянием и по их предложениям афинское Народное собрание принимало угодные Филиппу решения, например выгодные условия мирного договора, завершавшего Священную войну (так называемый Филократов мир 346 г. до н. э.), признавшего все завоевания Филиппа во Фракии, включившего Филиппа в состав Дельфийской амфиктионии и др. Стремясь ослабить силу военного сопротивления Афин Македонии, Эвбул (он заведовал государственными финансами) упорно отвергал все предложения, направленные на собирание дополнительных средств на оборону Афин, демагогически утверждая, что это сократит денежные раздачи населению, практиковавшиеся в Афинах. Сторонники промакедонской группировки тормозили посылку военной помощи союзникам Афин, которые подвергались нападениям Филиппа. Так, например, во время осады македонянами сильно укрепленного города Олинфа проволочка с посылкой помощи привела к взятию и уничтожению этого цветущего города Халкидики, одного из опасных соперников Филиппа. Филипп щедро одаривал своих сторонников в Афинах, просто-напросто подкупал их. «Вы получили золото, вы предали родину,— говорил Демосфен, обращаясь к Эсхину.— Недаром можно было видеть, как Эсхин однажды ночью выходил из дома, в котором помещался Филипп. Да и при отъезде посольства Эсхин имел встречу с Филиппом наедине в течение целого дня и ночи. Как предатель Фокиды, Фракии, Фермопил, Геллеспонта, словом, всех важных позиций, Эсхин многократно заслуживает смерти».

Однако среди афинского гражданства существовала и другая влиятельная по-

 

235

 

литическая группировка — антимакедонская, возглавляемая великим оратором Демосфеном, ораторами и политическими деятелями Гиперидом и Ликургом. Эта группировка выражала интересы широких слоев афинского гражданства, которые опасались, что подчинение Филиппу, потеря независимости приведут к падению демократии, лишению тех значительных выгод, которые нес с собой рядовым гражданам демократический строй. «Ему (Филиппу II.—В.К) ненавистны больше всего наши свободные учреждения... ему ведь прекрасно известно, что, если он покорит своей власти все народы, прочно владеть чем-нибудь он не будет до тех пор, пока у вас (афинян) существует народоправство».

Политическая программа Демосфена и его сторонников заключалась в мобилизации всех сил и средств против Филиппа: строительство сильного флота, подготовка боеспособного гражданского ополчения в Афинах, создание широкого союза греческих полисов, объединение их против Филиппа. Демосфен развил энергичную деятельность по выполнению этой программы. В своих политических речах против Филиппа (впоследствии они получили название «филиппики») Демосфен разоблачал агрессивные замыслы македонского царя, вскрывал его козни и интриги, направленные на разъединение полисов, лицемерный характер его мирных предложений. Он убеждал граждан в необходимости укреплять афинскую военную мощь, в частности настаивал на передаче зрелищных денег на нужды обороны, на сборе дополнительных взносов с граждан. Демосфен выезжал в Пелопоннес, в Фивы, стремясь сплотить враждующие полисы в единый союз перед лицом македонской агрессии.

Энергичные действия Демосфена и его сторонников принесли свои плоды. Была пополнена военная казна, туда были переданы все так называемые зрелищные деньги, большая часть граждан была объединена в особые группы (симмории), которые должны были оснастить военные корабли. Удалось преодолеть давние разногласия между Афинами и Фивами. На сторону Афин перешли Византии, Родос, Хиос и Эвбея. Пелопоннесские города Частично поддерживали Афины, частично заявили о своем нейтралитете, что было дипломатической победой афинян. В самих Афинах антимакедоняне успешно действовали против сторонников промакедонской группировки. По обвинению в подкупе были привлечены к судебной ответственности Эсхин и Филократ. Эсхину удалось с большим трудом оправдаться, а Филократ, чувствующий свою вину и уверенный, что будет осужден, бежал из Афин.

Таким образом, к концу 40-х годов IV в. до н. э. захватническим планам Филиппа противостояла очень сильная коалиция греческих полисов во главе с Афинами. Положение Филиппа становилось очень серьезным. Трезво оценив ситуацию и мобилизовав все свои силы, Филипп решил нанести Афинам и возглавляемой ими коалиции удар на наиболее уязвимом для нее участке, а именно в проливах. Через Боспор и Дарданеллы шел жизненно важный торговый путь, связывающий Балканскую Грецию и Причерноморье. Перекрытие этого пути, господство над ним делало Филиппа хозяином этой важнейшей экономической артерии Греции. Филипп захватил почти всю Южную Фракию, основал там новые города, заселив их выходцами из Македонии и превратив в укрепленные пункты. Продвигаясь к проливам, Филипп осадил в 340 г. до н. э. крупный город Перинф, а затем и стратегически важный город Византии, господствующий над Боспором Фракийским. Афиняне сразу же оценили серьезность ситуации. На помощь Перинфу и Византию была послана сильная эскадра, наемные войска, снаряжение и продовольствие. Энергичная помощь Афин

 

236

 

и их союзников спасла Перинф и Византии. Филипп был вынужден снять осаду, потерпев тем самым серьезную неудачу. К тому же одно из воинственных фракийских племен, трибаллы, напало на македонян и нанесло им поражение.

Неудачи Филиппа были встречены его противниками в Греции с ликованием, антимакедонский союз греческих городов во главе с Афинами, в который входили Фивы, Эвбея, Коринф, Мегары, Ахайя и ряд других укрепился, союзники мобилизовали многочисленное (до 40 тыс. человек) гоплитское ополчение и мощный флот. Они были готовы на поле боя отстоять свободу и независимость своих городов.

Решительное сражение между объединенными силами греков и армией Филиппа II произошло в 338 г. до н. э. при городе Херонея. Союзное ополчение превосходило по численности македонскую армию, греческие гоплиты, боровшиеся за независимость своих городов, сражались храбро, сам Демосфен принимал участие в бою как простой гоплит. Херонейская битва отличалась особым ожесточением, судьба сражения долгое время была неопределенной, но лучшая выучка и большой боевой опыт македонцев, умелое руководство Филиппа и полководцев, среди которых выделялся его юный сын Александр, сделали свое дело: конечная победа была одержана Филиппом.

После полного разгрома союзного греческого ополчения под Херонеей не могло быть и речи о каком-либо серьезном сопротивлении Македонии. Вместе с тем Филипп проявил большой дипломатический и политический такт в использовании результатов своей победы. Он не стал прибегать к насилиям и разрушениям и довольно мягко обошелся с побежденными, показывая, что он не жестокий и кровожадный завоеватель, а вполне лояльный союзник греческих городов, который заботится не столько о завоевании, сколько об объединении Греции.

Такая ловкая политика обеспечила Филиппу поддержку со стороны многих греческих городов, укрепила позиции его сторонников.

В 337 г. до н. э. в Коринфе по инициативе Филиппа был созван общегреческий конгресс, который должен был юридически закрепить утверждение македонской гегемонии над Грецией, оформить насильственное объединение Греции под руководством македонского царя. На конгрессе был организован Эллинский союз греческих городов, а Филипп был объявлен его гегемоном. Как гегемон Филипп стал главнокомандующим его вооруженными силами и руководителем внешней политики. Все междоусобные войны греческих полисов прекращались, провозглашался всеобщий мир в Греции, запрещалось вмешательство во внутренние дела друг друга, изменение существующего политического строя, подтверждалась неприкосновенность частной собственности, запрещались отмена долгов и переделы земли, конфискация имущества. Объявлялась борьба с пиратством и свобода мореплавания в торговых целях. Иначе говоря, решения коринфского конгресса были в значительной степени продиктованы необходимостью преодоления той тяжелой ситуации, которая была вызвана кризисом греческого полиса. Гарантом стабильности нового социально-политического порядка и безопасности в Греции стала Македония.

На месте раздробленных, находящихся в постоянной вражде друг с другом небольших полисов возникла насильственно объединенная под македонским владычеством Греция.

Одним из важнейших решений Коринфского конгресса было объявление священной войны Персидской монархии. В

 

237

 

руки Филиппа были переданы большие силы и средства греческих городов и самой Македонии.

Во исполнение решений Коринфского конгресса в 336 г. до н. э. Филипп II переправил в Малую Азию десятитысячную армию, но вскоре после этого был убит одним из своих придворных. Македонским царем был провозглашен его сын и наследник Александр, который одновременно стал и гегемоном Эллинского союза. С именем и деятельностью Александра связано начало нового этапа греческой истории — периода эллинизма.

4.2.а. Велике переселення народів та його роль в європейській та світовій історії.

Вели́кое переселе́ние наро́дов — условное название совокупности этнических перемещений в Европе в IV—VII веках, главным образом с периферии Римской империи на её территорию. Великое переселение можно рассматривать в качестве составной части глобальных миграционных процессов, охватывающих семь-восемь веков. Характерной особенностью переселения был тот факт, что ядро Западной Римской империи (включая в первую очередь Италию, Галлию, Испанию и отчасти Дакию), куда направилась в конечном счёте масса германских переселенцев, к началу V века нашей эры уже была достаточно плотно заселена самими римлянами и романизированными кельтскими народами. Поэтому великое переселение народов сопровождалось культурными, языковыми, а затем и религиозными конфликтами между германским и романизированным населениями. Великие переселения заложили основу противостояния между германскими и романскими народами, в каком-то смысле дошедшего и до наших дней. В переселении активно участвовали славянские народы, тюрки, иранцы (аланы) и финно-угорские племена.

Хронология событий (IV—VII века)

• 375 год. Вторжение в Европу с востока гуннов — «народа всадников» и аланов, уничтоживших государство остготов между Балтийским и Чёрным морями. Начало Великого переселения народов.

• 400 год. Начало заселения нижними франками территории современных Нидерландов (была заселена батавами и фризами), которая тогда ещё принадлежала Риму.

• 402 год. Первая попытка короля вестготов Алариха вторгнуться в Италию потерпела поражение от римского войска.

• 406 год. Вытеснение франков с Рейна вандалами, алеманнами и аланами. Франки занимают север левого берега Рейна, алеманны — юг.

• 409 год. Проникновение вандалов с аланами и свевами в Испанию.

• 410 год. Захват и разграбление Рима вестготами под командованием короля Алариха.

• 415 год. Вытеснение вестготами из Испании аланов, вандалов и свевов, проникших туда в 409 году.

• 434 год. Единовластным правителем (королём) державы гуннов становится Аттила.

• 449 год. Захват Британии англами, саксами и ютами.

• 450 год. Движение народов через Дакию (территория современной Румынии): гунны и гепиды (450), авары (455), славяне и булгары (680), венгры (830), печенеги (900), куманы (1050).

• 451 год. Объединённые войска римлян под командованием Флавия Аэция и вестготов под командованием короля Теодориха I в битве на Каталаунских полях (Галлия) наносят поражение гуннам и их союзникам во главе с королём Аттилой и отбрасывают их за Рейн.

• 452 год. Гунны опустошают север Италии. Папа Римский Лев Великий силой слова останавливает войска Аттилы и спасает Рим от разорения.

• 453 год. Остготы заселяют Паннонию (современная Венгрия).

• 454 год. Захват Мальты вандалами (с 494 года остров был под властью остготов).

• 458 год. Захват вандалами Сардинии (до 533 года).

• 476 год. Низвержение военачальником-германцем Одоакром последнего римского императора — малолетнего Ромула Августула. Одоакр отсылает императорские регалии в Константинополь. Традиционная дата падения Западной Римской империи.

• 486 год. Король франков Хлодвиг I наносит поражение последнему римскому правителю в Галлии Сиагрию. Основание Франкского государства (в 508 году Хлодвиг делает своей столицей Париж).

• 500 год. Бавары (баювары, маркоманы) проникают с территории современной Чехии на территорию современной Баварии. Чехи занимают территорию современной Чехии. Славянские племена проникают в Дунайские провинции Восточной Римской империи (Византии). Заняв низовья Дуная (около 490), лангобарды захватывают равнину между Тисой и Дунаем и уничтожают существующее там могущественное государство восточногерманского племени герулов (505). Бретоны, изгнанные англосаксами из Англии, переселяются в Бретань. В Шотландию из Северной Ирландии проникают скотты (в 844 году создают там своё королевство).

• VI век. Славянские племена заселяют Мекленбург.

• 541 год. Ставший королём остготов Тотила ведёт войну с византийцами до 550 года, в её ходе захватывает почти всю Италию.

• 570 год. Азиатские кочевые племена аваров создают государство на территории современных Венгрии и Нижней Австрии.

• 585 год. Вестготы подчиняют себе всю Испанию.

• 600 год. Чехи и словаки, находящиеся в зависимости от аваров, заселяют территорию современной Чехии и Моравии.

• VII век. Славяне занимают земли к востоку от Эльбы при частичной ассимиляции германского населения. Хорваты и сербы проникают на территорию современных Боснии и Далмации. Осваивают значительные регионы Византии.

Великими переселениями последующего времени стали формирование арабского Халифата, усиление франков и норманнов, движение угров, монгольские завоевания, активизация тюрков (с созданием Османской империи), премещения колониальных народов, и т. д. К великим переселениям XX века относят образование Израиля, миграционные потоки из бедных стран в богатые и комфортные по условиям проживания.

[править] Причины

Большинство исследователей называют в качестве причин великих переселений уход из оскудевших и неблагоприятных регионов в поиске более привлекательных земель для проживания. Одной из главных причин стало общее похолодание климата, в связи с чем население территорий с континентальным климатом устремились в районы с более мягким климатом. Пик переселения пришёлся на период резкого похолодания 535—536 годов^{[источник не указан 172 дня]}.

[править] Поражение хунну в Китае

Основная статья: Хунно-китайские войны

Привело к откочёвке хунну (гуннов) в современную хунгарию. А так же к эффекту домино на пути откочёвки, когда переселение гуннов вызывало переселения народов случайно оказавшихся на их пути, что в свою очередь вызывало переселения уже других народов.

[править] Упадок Римской империи

Одной из основных причин средневекового Великого переселения народов стало ослабление Римской империи, вызванное целым комплексом этнических, географических, климатических и экономических факторов. В политической жизни господствовал деспотизм императорской власти и борьба за власть претендентов на престол из числа видных военачальников, что вылилось в масштабную смуту времен «солдатских императоров» 3 в. н. э. Армия из ополчения граждан превратилась в профессиональное объединение со все более и более увеличивающимся процентом присутствия представителей варварских народов. Рост населения в средиземноморском ядре империи привёл к утрате лесных угодий, постепенному опустыниванию, развитию эрозии, переориентации хозяйства на мелкое скотоводство (козы, овцы), примитивизации быта. Изменялись жизненные устои и ценности римлян. Римская империя позднего времени — это типичное средиземноморское государство, в значительной степени ориентализированное, со слабой армией и смещением центра общественной жизни с внешней политики (война, торговля, экспансия) на празднества, застолья, то есть наслаждение жизнью.

[править] Нарастание напряжённости на границах Римской империи

Внутри империи намечается постепенный сдвиг центра влияния из Италии и Испании в сторону более экономически активной (и не типично романской) Галлии — с большим количеством осадков и более интенсивной торговлей. В свою очередь, германские народы, жившие рядом с границей, все более и более вовлекались в экономическую и политическую жизнь Империи. Пользуясь ослаблением границ после смуты 3 в. н. э., целые народы заселяли приграничные районы, со временем добиваясь юридического признания факта своего присутствия через институт феода, то есть фактически двоевластия на занятых территориях. Собственно римская администрация сохранялась лишь там, где продолжали существовать регулярные римские войска. Так, длительное время римское право действовало в Северной Галлии (государство Сиагрия, уничтоженное лишь в 486 году Хлодвигом), в Северной Италии (Одоакр), в Далмации (до 480 года)

[править] Внутренние процессы в мигрирующих сообществах

Чаще источниками великого переселения народов трактуются германцы, но главный импульс этому переселению всё же шёл с востока и имел свою символику. Внутренние процессы в мигрирующих сообществах были связаны как с популяционными импульсами, так и с потребностями выжить в условиях ухудшающегося климата^[1] и др.

Это отразила знаменитая «легенда об олене»^[2] — о переправе гуннов (и их предшественников) через Меотиду (Азовское море) вслед за чудесно появившимся животным-проводником в благодатную землю.

Редакция Созомена является наиболее ранней и полной среди сохранившихся: «Однажды случилось, что преследуемый оводом бык перешёл через озеро и за ним последовал пастух; увидав противолежащую землю, он сообщил о ней соплеменникам. Другие говорят, что перебежавшая лань показала охотившимся Уннам эту дорогу, слегка прикрытую сверху водою. В тот раз они возвратились назад, с удивлением осмотрев страну, более умеренную по климату и удобную для земледелия, и доложили правителю, что они видели»^[3]. Легенда отчасти подчеркивала, что переселявшиеся народы искали земли, более благоприятные по климату и удобные для земледелия. Но здесь глубины памяти уходят в античные тысячелетия, где тоже было немало «великих переселений».

Ещё А. А. Васильев трактовал легенду как «пережиток античного мифа об Ио, в которую влюбился Зевс, и которую Гера обратила в корову». Он отметил также, что сложное прилагательное, oijstroplhvx — «ужаленный слепнем, оводом», употреблённое Эсхилом для Ио, попало через ряд посредствующих звеньев к позднеантичным авторам.

Иордан, ссылаясь на сообщение Приска, привел легенду так: «Охотники из этого племени (гуннов), выискивая однажды, как обычно, дичь на берегу внутренней Мэотиды, заметили, что вдруг перед ними появился олень, вошёл в озеро и, то ступая вперёд, то приостанавливаясь, представлялся указующим путь. Последовав за ним, охотники пешим ходом перешли Мэотийское озеро, которое (до тех пор) считали непроходимым как море. Лишь только перед ними, ничего не ведающими, показалась скифская земля, олень исчез»^[4].

Прокопий Кесарийский в сочинении «Война с готами» более развернул текст: «По их (приазовцев, киммерийцев) рассказам, если только это предание правильно, однажды несколько юношей киммерийцев, предаваясь охоте с охотничьими собаками, гнали лань; она, убегая от них, бросилась в эти воды. Юноши из-за честолюбия ли, или охваченные азартом, или их побудила к этому какая-либо таинственная воля божества, последовали за этой ланью и не отставали от неё, пока вместе с ней они не достигли противоположного берега. Тут преследуемое ими животное (кто может сказать, что это было такое?) тотчас же исчезло (мне кажется, это оно явилось только с той целью, чтобы причинить несчастье живущим там варварам); но юноши, потерпев неудачу в охоте, нашли для себя неожиданную возможность для новых битв и добычи. Вернувшись возможно скорее в отеческие пределы, они тотчас же поставили всех киммерийцев в известность, что для них эти воды вполне проходимы. И вот, взявшись тотчас же всем народом за оружие, они перешли без замедления „Болото“ и оказались на противоположном материке»^[5]. Здесь гунны выступают как продолжатели киммерийцев.

В сочинении «Войны с готами» Прокопий использует этноним 4 раза.

При описании расселения народов «киммерийцы» обозначены как древнее название утигуров^[6]. Затем как древнее название всех гуннов^[7], которые позже разделились и стали называться утигурами и кутригурами по именам двух братьев-правителей. В третий раз «киммерийцы» встречаются в тексте легенды^[8] и последний раз при цитировании рассказа Геродота о разделении мира на три части^[9] для обозначения границы между Европой и Азией. Одни исследователи считают это влиянием Геродота, а другие видят в подходе Прокопия более масштабное осмысление всех «великих переселений» с земель Киммерии, затем Скифии.

Различие в образе животного-проводника (олень (самка оленя) — бык (корова)), по мнению А. В. Гадло, «свидетельствует о том, что это предание родилось и бытовало у двух различных по образу жизни и хозяйству групп — лесных охотников и скотоводов степи».

По Е. Ч. Скржинской, «историческую ценность в легенде об олене представляет указание места, где совершился переход гуннов (вернее, некоторой их части) в Скифию». Другие ученые отрицают возможность такой трактовки. Вместе с тем по многотысячелетней традиции такого рода легенды (типа легенды об Ио) отчасти подтверждают активность именно народов Скифии (Сарматии) в истории различных «великих переселений» преимущественно в силу природно-климатических причин и в связи с перенаселённостью, отчасти с вражеским давлением.^[10]

[править] Демографический аспект переселений

Рост благосостояния вследствие возросшей самоорганизации и торговли со Средиземноморьем и Северным Причерноморьем приводит к демографическому взрыву у народов Великой Скифии (Сарматии), включая и готов (сами готы себя от германцев отличали). Северная Евразия, с её холодным климатом и малоосвоенными в сельскохозяйственном отношении землями, не в состоянии была прокормить всё прирастающее население. Исход на юг, в слабозаселённые территории у границ Римской империи (это в первую очередь бассейн Рейна, Швейцария (римская Реция), Паннония и Балканы) был неизбежен и являлся вопросом времени. Правители Рима ещё более ускорили этот процесс, привлекая наёмников (аланов, готов, гуннов и т. д.) в римскую армию и раздавая их семьям наделы на окраинах империи. На окраинах империи соседние народы привлекали более мягкий климат, обилие сельскохозяйственной продукции, а также постепенное ослабление правительственного аппарата империи и его большая зависимость от активных и свободолюбивых выходцев из Скифии и Германии (Германарих, Ругила, Аттила предстают в источниках как короли, властители Скифии и Германии; Иордан и др. авторы).

[править] Бытовые контакты

Усилившиеся бытовые контакты между романским и пришлым населением окончательно укрепили стереотипы, сохраняющиеся в Европе наших дней о представлениях этих двух групп народов друг о друге. Находившееся в кризисе римское государство делало попытки оживить внутреннюю жизнь империи за счёт привлечения предприимчивых северных и восточных наёмников. Однако отношения между римской и «варварской» знатью складывались непросто. Но процесс был начат ещё задолго до нашей эры, когда Рим и создавался усилиями переселенцев из разных стран и народов. Корнелий Сулла уничтожил к 78 году до н. э. почти 5 тыс. знатных римских граждан и враждебные этносы (самниты, этруски). Опираясь прежде всего на наемников, вводил угодных себе людей в сенат. Важной опорой режима стали отслужившие солдаты (27 легионов, более ста тысяч человек, нередко бывшие «варвары»), расселённые по всей Италии в колониях, выведенных на земли, полученные от конфискаций (в частности, во всех городах, оказавших сопротивление). Волю получило около 10 тысяч рабов опальных римлян, при этом эти рабы постепенно достигали вершин римского общества. В первые века нашей эры на земли империи были почти полностью переселены агафирсы и бастарны, игравшие заметную роль в развитии Скифии (Сарматии) и затем заметные в жизни империи. Связи Рим — «варварский мир» более тысячи лет были сложны и многообразны, не сводимы лишь к последним векам «бытовых контактов».

4.2.б. Культурна революція як фактор трансформації суспільної свідомості на рубежі нового часу та її складові

 

Как известно, термин «Новое время» наряду с термином «Возрождение» стали применять еще гуманисты эпохи Ренессанса, называвшие так время, в которое они жили, в отличие от античности – времени древнего расцвета культуры, и средневековья – времени между античностью и Возрождением. Исторически в последующие времена сложилось так, что термин «новое время» закрепился за эпохой, последовавшей за Возрождением, начиная с XVII века. Этот период разделяется на две эпохи – эпоху Просвещения и эпоху, не имеющую общепринятого названия в литературе, охватывающую время XIX – начала XX века, историческими вехами его являются наполеоновские войны и Первая мировая война – Октябрьская революция в России. Эпоха Просвещения также имеет свои вехи, и если верхняя граница – это, как уже было сказано, период наполеоновских войн, то нижняя граница не столь ярко выражена. За этот условный рубеж принимали Английскую буржуазную революцию (середина XVII века), начало книгопечатания в Европе (ок. 1445 г.), научную революцию и переворот в мировоззрении человека (XVI-XVII век). С точки зрения культурологии наиболее предпочтительной выглядит именно последняя граница.

Научная революция – это сравнительно короткий период времени, в течение которого происходит радикальная переработка основ теорий, служивших для объяснения каких-либо явлений и фактов, исследуемых учеными. Научная революция, произошедшая на рубеже Нового времени, привела к смене старых представлений о мире, базировавшихся на субъективном толковании священных текстов и явлений видимого мира, научным взглядом на эти проблемы. Она охватывает XVI-XVII вв. и связана с именами таких выдающихся ученых и мыслителей своего времени, как Н.Коперник, И.Кеплер, Т.Браге, Д.Бруно, Б.Спиноза, Г.Галилей, И.Ньютон, Р.Декарт и многих других. Это было время небывалого расцвета естественных наук – физики, математики и особенно астрономии. Критерием познания становится эксперимент, ученые отныне ставят перед собой задачу не просто описать явление, но объяснить его, понять причинно-следственные связи, приводящие к возникновению того или иного явления. Научная революция XVI-XVII вв. привела к формированию картины мира, весьма отличавшейся от старых, сформировавшихся еще в античности, представлений о Вселенной. Вместе с тем достижения античных и средневековых ученых не были отвергнуты, они вошли в учения нового времени как их составная, органичная часть. Можно также отметить, что на смену философским толкованиям природы вещей пришло их истолкование посредством математических и физических законов.

В деятельности ученых эпохи Научной революции ярко проявились различные характерные для науки Нового времени черты, такие, как абсолютизация опыта, мнение о всесилии человеческого разума и науки вообще, попытки рассматривать природу как проявление Божества. Одной из основ мировоззренческой ориентации человека Нового времени стал сциентизм – концепция, заключающаяся в абсолютизации роли науки в системе культуры и в идейной жизни общества. При этом под наукой как таковой, как правило, понимались естественные и точные науки. Ученые, признающие идейную основу сциентизма, нередко скептически относятся к определению гуманитарных и общественных наук именно как наук, пытаясь применить и к ним математические законы или облекая их в характерную для точных наук форму – внедрение системы аксиом, строгих логических построений и т.п. Одним из следствий сциентизма стал впервые проявившийся еще в идеях Френсиса Бэкона (1561-1626) и оформившийся в трудах Огюста Конта (1798-1857) и Эрнста Маха (1838-1916) позитивизм – научное течение, полагающее, что цель науки состоит в накоплении и упорядочении фактов, и в этом смысле только «научный» (в сциентистском смысле) метод и является единственным источником истинных знаний. Еще одним следствием сциентизма можно считать механицизм – учение о природе как о сложной системе, в которой действуют законы механической формы движения материи, т.е. все живые и неживые объекты суть не что иное, как сложные механические системы, своего рода автоматы, которые либо наделены управляющей ими душой (человек), либо действуют по велению внешних причин (животные). Одним из философов, развивавших подобные взгляды на природу, был Рене Декарт (1596-1650).

И все же в целом период Научной революции XVI-XVII вв. был большим шагом вперед в развитии науки, которая практически полностью отделилась от религиозно-мифологической традиции. В это же время возникает представление о технике как о силе, способной перевернуть мир и стать средством разрешения всех социальных противоречий.

Развитие науки и техники на заре Нового времени породили представление о разуме как о всесильном инструменте, для которого нет ничего невозможного. Выражением этого представления стали изречения Ф.Бэкона «Знание – сила» и Р.Декарта «Я мыслю – следовательно, я существую». На рубеже XVII-XVIII вв. такое представление привело к убеждению, что разум и только разум может изменить существующий порядок вещей, в т.ч. и отношения между людьми. Философы этого времени были убеждены, что все несправедливости, заложенные в устройстве современного им общества, имеют причиной обычное мракобесие и невежество, следовательно, для исправления положения достаточно просто сформировать новое мировоззрение и мироощущение человека путем привития ему идей добра, справедливости, а также распространения научных знаний. Это идейное течение стало основой культуры XVIII в. и получило название Просвещения.

В основе философии Просвещения лежало представление о решающей роли сознания в развитии общества, откуда вытекали концепции естественных прав человека и автономии личности. Естественное право просветители рассматривали как некое право, которое изначально заложено в природе человека; оно, в отличие от права государственного, никем не придумано и исходит из равенства всех людей от рождения. С другой стороны, в эпоху Просвещения популярностью пользовалась концепция общественного договора – учение о возникновении государства и государственного права в результате сознательно заключенного между людьми договора, т.е. изначально существовавшее состояние никем и ничем формально неограниченной «естественной свободы» человека догосударственной эпохи привело к анархии и «войне всех против всех», в ходе которой менее сильные люди были вынуждены объединиться и отдать заботу о своей безопасности в руки более сильных людей (государства), отказавшись в обмен от части своей личной свободы. Отсюда просветители делали вывод, что, если государство есть продукт договора между людьми, то в случае нарушения каких-либо пунктов этого договора он может быть расторгнут по инициативе одной из сторон. Эта концепция стала одной из идейных предпосылок буржуазных революций XVIII-XIX вв.

Такое же влияние на умы людей в эту эпоху оказала концепция автономии личности, согласно которой человеческая личность и общественная мораль объявлялись автономными по отношению к религии, которая теперь сама выводилась из требований и интересов морали, вместо того, чтобы стать ее опорой и истоком.

Следует также сказать, что основной идеей и целью просветителей было улучшение общественной жизни, устранение недостатков существующего порядка вещей, итогом чего должно было стать построение на земле «царства разума». Именно этими идеями в конечном итоге руководствовались и деятели Французской революции к. XVIII в. Однако то, что получилось у них, никак не укладывалось в представления о «царстве разума» – речь идет о гражданской войне, невиданном до того по масштабам т.наз. «революционном» терроре, вандализме, когда разрушались памятники культуры и осквернялись могилы под предлогом борьбы с наследием «проклятого прошлого», и прочих им подобных явлениях, которые обернулись растянувшимся на долгие десятилетия хаосом и кровопролитием. Следует отметить, что, очевидно, попытка переосмыслить роль и место таких основополагающих явлений нашей жизни, как мораль, духовность, смелые заигрывания с тезисом о «праве» народов на бунты и восстания и не могли привести к иному результату.

4.3. Розвиток Англії у «вікторіанську добу».

Виктория (1837—1901)

Викториа́нская эпо́ха (1837—1901) — период царствования Виктории, королевы Великобритании и Ирландии, императрицы Индии.

В области экономики в этот период продолжались промышленная революция и развитие капитализма. Для социального облика эпохи характерен строгий моральный кодекс (джентльменство), закрепивший консервативные ценности и классовые различия. В области внешней политики продолжалась колониальная экспансия Британии в Азии («Большая Игра») и Африке («драка за Африку»).

С восшествием на престол королевы Виктории в государственной жизни Англии наступил период глубоких внутренних преобразований, постепенно изменивших её старый аристократический строй в духе современного демократизма. Первые годы нового царствования были ознаменованы движением чартистов в пользу доставления народу одинаковых прав с высшими и средними классами. Чартистское движение вербовало сторонников преимущественно среди рабочих масс в крупных промышленных городах и под конец приняло характер открытого восстания, подавленного только стогими мерами.

Министерство лорда Мельбурна в 1841 г. должно было уступить свое место консервативному кабинету Роберта Пиля. Но глухое неудовольствие против хлебных законов, ложившихся всей своей тяжестью на бедную часть населения, достигло таких размеров, что даже консерваторы не могли обойтись без некоторых уступок. Хлебные законы были сначала смягчены, а потом окончательно отменены, главным образом, под давлением знаменитой «Лиги против хлебных законов», основанной Джоном Кобденом и поддержанной самыми выдающимися деятелями либеральной партии, между прочим, Джоном Росселем. Торговля хлебом сделалась свободной, и английский народ приобрёл право утолять свой голод дешёвым хлебом. Образ действий Пиля в вопросе о хлебных законах, а также введённый им для покрытия ожидавшегося вследствие отмены этих законов дефицита трёхпроцентный налог с дохода, падавший преимущественно на зажиточные классы, произвели раскол между тори. Аграрная партия, предводимая Дизраэли и лордом Бентинком, соединившись с вигами и радикалами, нанесла Пилю поражение по вопросу об усмирительном билле для Ирландии.

Новое министерство Джона Росселя (1846) сделало ещё несколько шагов вперед по пути свободы торговли. Оно открыло английские гавани для кораблей всех наций без исключения, уничтожило навигационные ограничения, существовавшие с XVII в., и вообще обнаружило несомненную заботливость об интересах низших классов народа. Этому немало способствовали страшный голод, разразившийся над Ирландией в 1846 г., и последовательный ряд неурожайных лет во многих местностях Англии и Шотландии.

В области внешней политики Англия в течение первых лет царствования королевы Виктории выступала повсюду как бы естественной защитницей народных прав, попираемых тогда чуть ли не во всех странах Европы. В шлезвиг-гольштинском осложнении она приняла сторону слабейшей Дании; она тайно поддерживала революционные правительства в Венгрии, Италии и особенно в Сицилии, возбудив против себя ненависть всех реакционных правительств, окрестивших тогдашнего руководителя английской иностранной политики, лорда Пальмерстона, именем «лорда-поджигателя». Но либерализм Пальмерстона нимало не помешал ему первым признать государственный переворот, произведенный во Франции Наполеоном, и довести дружбу с французским императором до заключения формального союза между обоими государствами, выразившегося их совместным участием в Крымской войне. Эта война, как известно, немного прибавила лавров в венке военной славы Англии, но причинила жестокое расстройство её финансам и на время задержала внутреннюю преобразовательную деятельность.

Грозное восстание сипаев в Индии в 1857 послужило поводом к окончательному упразднению Ост-Индской компании и подчинению величайшей колонии в мире непосредственной власти английского правительства. Гражданская война в США вызвала со стороны английских консерваторов проявления горячей симпатии к рабовладельческим штатам, наделавшие Англии немало хлопот, улаженных только в 1872 г. третейским судом в Женеве (см. Алабамский вопрос).

Она дала себя вовлечь также в пресловутую мексиканскую экспедицию, затеянную Наполеоном с целью навредить Соединенным Штатам, но вовремя отступила, разгадав истинные намерения своего союзника. В 1863 году Англия, по инициативе Гладстона, совершила акт высокой международной справедливости, возвратив Ионические острова, находившиеся под её протекторатом с 1815 года, их древнему отечеству, Греции.

Между тем, дело реформы хотя медленно, но постоянно подвигалось вперёд и окончательно восторжествовало в 1866 г., когда после смерти Пальмерстона главой министерства сделался Джон Россель, а роль предводителя в палате общин перешла к Гладстону. Уже в том же году Гладстон внес билль о парламентской реформе, заключавший в себе значительное расширение избирательных прав низших классов. Этот билль был отвергнут, и министерство должно было выйти в отставку.

Новый консервативный кабинет Дерби-Дизраэли с первого же шага убедился в невозможности откладывать дальше удовлетворение назревшей в народе потребности в политических правах, и в 1867 г. Дизраэли предложил свой собственный проект реформы, даже более радикальный, чем прошлогодний билль Гладстона, который был принят обеими палатами. Первые выборы, происходившие на основании нового избирательного закона, принесли значительный перевес партии Гладстона, которому и было поручено образование нового кабинета.

Деятельность этого кабинета ознаменовалась целым рядом в высшей степени важных реформ:

• В 1869 г. упразднена Ирландская национальная церковь, доходы которой обращены на устройство школ.

• В 1870 г. издан новый закон о народном образовании и принят ирландский поземельный билль.

• В 1871 году отменена продажа дипломов в армии.

• В 1872 году принята система тайной подачи голосов на выборах.

Финансовая политика Гладстона была в полном смысле блестяща, но нельзя сказать того же о его иностранной политике. Он спокойно дал совершиться разгрому Франции и вынужден был признать фактическую отмену статей Парижского трактата 1856 г., которыми ограничивались права России на Чёрном море. В 1874 г., потерпев поражение по вопросу об университетском образовании в Ирландии, Гладстон распустил парламент, но после новых выборов должен был уступить свое место лорду Биконсфильду (Дизраэли).

С переходом власти к торийскому министерству Англия выступила с более решительной внешней политикой и в разгоревшейся вскоре после того русско-турецкой войне держала сторону Турции.

О внутренних законодательных работах во все время управления консервативного министерства не было и речи. Блестящий успех Биконсфильда на Берлинском конгрессе, провозглашение королевы Виктории императрицей Индии, преобладающее положение, занятое Англией в Египте вследствие перехода в её руки большинства акций Суэцкого канала, присоединение Кипра, африканская экспедиция против зулусов, — все это приятно щекотало шовинистские инстинкты некоторой части английской нации и тормозило мирный ход её развития.

Однако, внутри страны торийскому министерству приходилось бороться всё с новыми затруднениями. Основанная Парнеллем ирландская земельная лига поставила себе задачей совершенное уничтожение крупного землевладения и замену его крестьянским хозяйством. Неудовольствие проникло также в Шотландию и Англию, где торийскому кабинету, главным образом, ставилось в вину то, что, жертвуя народным достоянием ради внешнего блеска, оно оказывается глухим к самым настоятельным нуждам населения.

Уверенный в своей силе, Биконсфильд распустил парламент; но, к общему удивлению, новые выборы принесли блестящую победу либералам. Даже приверженцы ирландской автономии (гомрулеры) получили 60 голосов. Биконсфильд должен был уступить место Гладстону, и в Англии возобновилась прерванная законодательная работа. В 1881 г. Гладстон провел новый земельный закон для Ирландии. В 1884 г. принята новая избирательная реформа, благодаря которой число британских избирателей возросло почти вдвое.

Во внешних делах либеральный кабинет оказался менее удачливым. Египетское восстание, руководимое Араби-пашою, хотя и было усмирено, но весь Судан попал во власть махдистов. Эти неудачи ослабили влияние Гладстона, и он должен был уступить власть торийскому министерству лорда Солсбери. Кратковременное управление нового министерства ознаменовалось присоединением Бирманской империи к Англии.

На выборах 1885 г., происходивших на основании нового закона, партия Гладстона одержала верх, и в сформированный им новый кабинет вошли многие радикальные элементы. Ввиду решающего значения, приобретённого при наличном составе парламентских партий представителями ирландской автономии, Гладстон немедленно выступил с двумя законами, имевшими целью умиротворение Ирландии. Первым законом предполагалось посредством государственной выкупной операции обратить ирландское землевладение в свободную крестьянскую собственность, а вторым — даровать Ирландии самостоятельное правительство и особый местный парламент. Последний проект возбудил сильную оппозицию в стране и повел к расколу в недрах самой партии Гладстона. Его министерство пало 9 июня 1885 г.

Консервативный кабинет Солсбери в делах внешней политики неизменно шёл по стопам Биконсфильда. Главным актом его внутренней деятельности должен быть признан изданный в 1889 г. новый закон об устройстве графств, придавший английскому самоуправлению более широкую выборную основу.

4.4.а. Об’єднання Німеччини: передумови, хід подій, наслідки

Венский конгресс 1814—1815 г. — общеевропейская конференция, в ходе которой были определены границы государств Европы после наполеоновских войн. В конгрессе, проходившем в Вене с сентября 1814 по июнь 1815 гг. под председательством Меттерниха, участвовали представители всех европейских государств (кроме Османской империи).

Содержание

• 1 Предыстория

• 2 Участники

• 3 Решения

• 4 Значение

• 5 Ссылки

• 6 Литература

Предыстория

30 марта 1814 союзники вошли в Париж. Через несколько дней Наполеон отрёкся от престола и отправился на остров Эльбу в качестве «императора» этого острова. На французский престол вернулась низвергнутая революцией династия Бурбонов в лице Людовика XVIII, брата казнённого короля Людовика XVI. Период почти непрерывных кровопролитных войн окончился.

Восстановление, по возможности, старого абсолютистски-дворянского, — в одних местах крепостнического, в других полукрепостнического режима, — такова была социальная первооснова политики держав, объединившихся после окончания войны. Эта утопическая цель уже сама по себе сообщала непрочность достижениям держав, победивших Францию в 1814 г. Полное восстановление дореволюционного режима и в экономике и в политике после сокрушительных ударов, которые нанесли ему французская революция и Наполеон, оказалось делом не только трудным, но и безнадёжным.

[править] Участники

• Россию на конгрессе представляли Александр I, К. В. Нессельроде и А. К. Разумовский;

• Великобританию — Р. С. Каслри и А. У. Веллингтон;

• Австрию — Франц II и К. Меттерних,

• Пруссию — К. А. Гарденберг, В. Гумбольдт,

• Францию — Шарль Морис де Талейран-Перигор

[править] Решения

Европа после Венского конгресса

Конгресс санкционировал включение в состав нового королевства Нидерландов территории Австрийских Нидерландов (современная Бельгия), однако все остальные владения Австрии вернулись под контроль Габсбургов, в том числе Ломбардия, Венецианская область, Тоскана, Парма и Тироль. Пруссии досталась часть Саксонии, значительная территория Вестфалии и Рейнской области. Дания, бывшая союзница Франции, лишилась Норвегии, переданной Швеции. В Италии была восстановлена власть папы римского над Ватиканом и Папской областью, а Бурбонам вернули Королевство Обеих Сицилий. Был также образован Германский союз. Часть созданного Наполеоном герцогства Варшавского вошла в состав Российской империи под названием Царство Польское, а русский император становился и польским королём.

Значение

Конгресс определил новую расстановку сил в Европе, сложившуюся к концу наполеоновских войн, на долгое время обозначив ведущую роль стран-победительниц — России, Австрии и Великобритании в международных отношениях.

В результате конгресса сложилась Венская система международных отношений.

Союз был основан 8 июня 1815 года на Венском конгрессе как наследник развалившейся в 1806 году Священной Римской империи. В 1815 году Германский союз включал 41 государство, а в 1866 году (ко времени роспуска) — 35 государств, традиционно для Германии отличающихся исключительной пестротой государственных форм.

В союз входили: одна империя (Австрия), пять королевств (Пруссия, Саксония, Бавария, Ганновер, Вюртемберг), герцогства и княжества, а также четыре города-республики (Франкфурт, Гамбург, Бремен и Любек).

Как и в прежние времена, это германское объединение имело в своём составе территории, находящиеся под иностранным суверенитетом — короля Англии (до 1837 года), короля Дании (до 1866 года), короля Голландии (до 1864 года), великого герцогства Люксембургского. Бесспорный военно-экономический перевес Австрии и Пруссии давал им явный политический приоритет перед другими членами союза, хотя формально в нём провозглашалось равенство всех участников. В то же время ряд земель Австрийской империи (Венгрия, Словения, Далмация, Истрия и др.) и Прусского королевства (Восточная и Западная Пруссия, Познань) полностью исключались из союзной юрисдикции. Это обстоятельство лишний раз подтверждало особое положение в союзе Австрии и Пруссии. Пруссия и Австрия только теми территориями входили в Германский союз, которые уже были частями Священной римской империи. Территория Германского союза в 1839 году составляла около 630 100 км² с населением 29,2 млн человек.

После Австро-прусской войны (17 июня — 26 июля 1866) Германский союз 23 августа в городе Аугсбург распустился.

Германский союз был конфедеративным образованием. Главным стремлением малых государств, входивших в союз, было сохранение статуса-кво в Германии. Правящим органом Германского союза был Союзный сейм. Он состоял из уполномоченных от 34 германских государств (включая Австрию) и 4 вольных городов и заседал во Франкфурте-на-Майне (нез.) 50.108167, 8.674550°06′ с. ш. 8°40′ в. д. / 50.108167° с. ш. 8.6745° в. д. ^(G). В полном составе (69 голосов) заседания Союзного сейма проходили очень редко, в основном все решения принимались в узком его составе (17 голосов). Председательство в союзе принадлежало Австрии, как крупнейшему по территории и населению государству Германского союза.

Каждое из объединившихся в союзе государств обладало суверенитетом и собственной системой управления. В одних сохранялось самодержавие, в других функционировали подобия парламентов (ландтаги), и лишь в семи были приняты конституции, ограничивающие власть монарха (Бавария, Баден, Вюртемберг, Гессен-Дармштадт, Нассау, Брауншвейг и Саксен-Веймар).^[1]

Дворянство имело власть над крестьянством, барщину, кровавую десятину, феодальный суд. Абсолютизм оставался практически нетронутым.^{[нейтральность?]}

Но капитализм пробивал себе дорогу и в этих неблагоприятных условиях. В Вюртемберге, Гессене, Кобурге, было отменено крепостное право, барщина была вытеснена более производительным трудом наёмных батраков. Развивалось промышленное производство, особенно в Рейнской области (прус.). В 1834 г. создан Германский таможенный союз (нем. Zollverein), в состав которого вошли Бавария, Пруссия и ещё 16 германских княжеств. Руководство в союзе принадлежало Пруссии, претендовавшей на роль объединительной силы в Германии наряду с Австрией. Прусская монета, талер, стала единственно используемой монетой в Германии. Австрия не входила в таможенный союз.^[1]

Германский союз просуществовал до 1866 года и был ликвидирован после поражения Австрии в австро-прусской войне (к 1866 г. в него входило 32 государства). Единственным его членом, сохранившим независимость и не потерпевшим ни одной смены режима, является, опять же, княжество Лихтенштейн.^[2]

Образование Германской империи. В ходе революции в Германии был выдвинут вопрос о национальном объединении страны, об устройстве единой Германии. Сложным был вопрос о том, под чьей эгидой состоится объединение Австрии или Пруссии. Большая часть германской буржуазии поддерживала план создания «Малой Германии», т.е. объединения немецких государств под эгидой прусской династии Гогенцоллернов без включения Австрии.

В 1862 г. во главе правительства Пруссии был поставлен Отто фон Бисмарк (1815-1898), бундесканцлер, ответственный лишь перед президентом Северо-Германского союза, которым являлся король Пруссии. Бисмарк приступил к объединению Германии «железом и кровью». Первыми шагами в объединительном процессе стали войны Пруссии с Данией в 1864 г. и Австрией в 1866 г. По Пражскому миру государства Ганновер, Гессен, Нассау, Франкфурт были присоединены к Пруссии. Австрия устранилась от участия в решении германских вопросов. Пражский мир также предусматривал создание Северо-Германского союза из государств, расположенных севернее р. Майн. Пруссия теперь стала неоспоримым лидером национального объединения Германии. Россия соблюдала нейтралитет и облегчала этим объединительный процесс Пруссии. В образованном в 1867 г. Северо-Германском союзе Пруссия играла главенствующую роль, которая обеспечивалась прежде всего передачей ей командования над союзными войсками.

Интересы буржуазии были поддержаны введением полной свободы передвижения, единой системы мер и весов, отменой остатков цеховых привилегий, что открывало более широкие возможности для успешного развития капитализма и укрепляло союз буржуазии с правительственными кругами. Однако буржуазия фактически не получила доступа к политической власти. Остатки феодализма продолжали сказываться в различных областях жизни.

Военные и политические успехи Пруссии пугали Францию. Правительство Наполеона III сочло своевременным в 1870 г. начать против Пруссии войну. Пруссия оказалась более подготовленной к войне, чем Франция. Если Пруссия мобилизовала свыше 1 млн. чел., то французская армия после мобилизации насчитывала 500 тыс. чел. Превосходило количественно и качественно и вооружение прусской армии.

На первом этапе Франко-прусская война являлась для немцев исторически прогрессивной, так как они стремились завершить национальное объединение Германии. Франция же ставила целью задержать объединение германских государств в единое государство и сохранить за собой преобладающее влияние в Европе.

4 августа 1870 г. германские войска начали общее наступление. Франция сразу же стала терпеть неудачи. В сражении в районе Седана численно превосходившие немецкие войска нанесли сокрушительный удар французской армии. 2 сентября по приказу Наполеона III седанская крепость капитулировала. С сентября 1870 г. характер Франко-прусской войны меняется. Теперь Франция ведет освободительную войну, а Германия захватническую, – она стремится к отторжению от Франции Эльзаса и Лотарингии.

27 октября 1870 г. без боя маршал А. Баэен (1811-1888) сдал крепость Мец со 180-тысячным войском. С капитуляцией французов освободились значительные силы противника для обеспечения осады Парижа. 18 января 1871 г. Вильгельм I (1797-1888) во дворце французских королей Версале в торжественной обстановке был провозглашен наследным королем Германской империи.

Страх перед революционными выступлениями рабочих вынудил французское правительство на скорейшее заключение мира. 28 января было подписано перемирие на тяжелых условиях. Мирный договор, заключенный 10 мая 1871 г., был еще более тяжелым. Франция обязывалась выплатить 5 млрд. франков контрибуции, уступала Германии Эльзас и северо-восточную часть Лотарингии.

Победа Пруссии над Францией довершила дело объединения Германии в единое государство – Германскую империю.

Завершение объединения Германии произошло «сверху», в ходе захватнической войны. Прусское юнкерство (крупные земельные собственники) в объединительном процессе выступило господствующей силой, в которой огромную роль играла политика милитаризма. Те немецкие государства, которые оставались вне Северо-Германского союза, были подчинены Бисмарком Пруссии. Германская империя объединила 22 германские монархии и три вольных города Любек, Бремен и Гамбург. В апреле 1871 г. была принята конституция Германии, утверждавшая федеративное государственное устройство страны.

Национальное объединение Германии было прогрессивным явлением, способствующим дальнейшему развитию капитализма в стране. Однако форма объединения во главе с Прусской монархией была реакционной и опасной для народов Европы. Торжество Германии превращало ее военные силы в важнейший инструмент внутренней и внешней политики. Правящие круги выдвинули цель прорыва Германии к мировому господству.

1. Германия после Венского конгресса.

Кратко напомню основные решения Венского конгресса по Германии.

Во-первых, был создан (по акту 8 июня 1815 г.) Германский союз . Этот союз не был государством, он был лишь союзом германских государств. Члены союза - 35 германских государств и 4 "вольных города" пользовались одинаковыми правами, вне зависимости от размеров государства-члена (и тут такая великая держава, как Пруссия, пользовалась теми же правами, что и какой-нибудь вольный город). Требовалось единогласие при решении следующих вопросов: 1) основные законы Германского союза; 2) изменение основных учреждений Германского союза; 3) правовые вопросы; 4) религиозные вопросы. Неудивительно, что при таких порядках Союзный сейм во Франкфурте - основной орган Германского союза - скоро стал посмешищем всей Европы по причине полного своего бессилия.

Во-вторых, в результате Венского конгресса были приняты следующие территориальные решения по Германии: 1) Герцогство Варшавское отходило к России, за исключением Торуни и Познани, отошедших к Пруссии; Краков становился вольным городом; Восточная Галиция переходила к Австрии. 2) 2/5 Саксонского королевства отходили к Пруссии. Кроме того, Пруссия получала Данциг и шведскую Померанию, Вестфалию, левый берег Рейна. В Ганноверском королевстве за Пруссией обеспечены военные дороги. 3) Территориальные приращения получает Бавария, но Франкфуртскому герцогу его герцогство не возвращается; Франкфурт становится вольным городом. 4) Медиатизированные Наполеоном князья остаются медиатизированными, но им выплачивается компенсация. 5) Нидерландское королевство присоединяет к себе Бельгию и Люксембург (последний, впрочем, становится при этом членом Германского союза). 6) Австрия получает Венецию и Ломбардию.

Хотя 2 немецких государства - Австрия и Пруссия - формально были в числе великих держав-победительниц, тем не менее немцы были явно обижены решениями Венского конгресса. И дело было даже не только в том, что княжества Шлезвиг и Голштейн, населенные преимущественно немцами, оставались в составе Датского королевства.

Гораздо более существенным было другое: реакционные порядки, установленные в Германии под нажимом Меттерниха, Александра I, Фридриха-Вильгельма и других реакционеров, тормозили национальное развитие страны. Так, в ходе Карлсбадского совещания (август 1819 г.) Меттерниху удалось навязать Пруссии и всей остальной Германии следующие драконовские меры: ликвидация университетской автономии, предварительная цензура для прессы, специальная следственная комиссия для расследования революционной деятельности. Правда, в ходе совещания в Вене (ноябрь 1819 - май 1820) Меттерних не сумел добиться отмены конституций, которые были дарованы некоторыми немецкими государями (например, принцем Вюртембергским). Однако все это произошло лишь благодаря бессилию германского Основного закона 1815 г. 3) Наконец, самый этот Основной закон являлся крупнейшим барьером на пути национального объединения Германии.

2. Германский союз.

Австрию вполне устраивало, впрочем, совершенно бессильное положение Германского союза, поскольку бессилие Германского союза = подчиненному положению Пруссии по отношению к Австрии.

Впрочем, подспудно перемены происходили и в Германии. И дело не только в том, что на протяжении 1820-х 1830-х гг., несмотря на Карлсбадскую реакцию, выборные законодательные органы появились в Ганновере, Браушвейге, Гессене и Саксонии. Пожалуй, гораздо большее значение имело бурное развитие капитализма в Германии, складывание общегерманского рынка, что подготавливало и политическое единство страны. В свое время Меттерних не придал значения образованию Таможенного союза Пруссии и ряда северных германских государств, в результате чего Пруссия стала экономическим ядром всей Северной Германии. Понял он это слишком поздно.

***

Так, в июне 1833 г. в докладе австрийскому императору Меттерних писал: Пруссия непременно воспользуется приманкой материальных выгод для того, чтобы сделать отношения к нам более холодными, чтобы заставить их обращать свои взоры с надеждой или страхом только на Берлин и, наконец, чтобы сделать Австрию тем, чем с точки зрения торговой она и теперь уже является по отношению ко всем этим государствам и чем с таким упорством и жаром изображают ее прусские писатели, а именно иностранным государством.

***

Хотелось бы отметить в этой связи, что слово "Пруссия" воспринималось в XIX столетии совсем не так, как в XX в. Если в прошлом столетии слово "Пруссия" оказалось неразрывно связанным со словом "милитаризм", то в XIX веке Пруссия стала символом стремления немцев к свободе и национальному единству. В Пруссии существовала развитая система местного самоуправления, после революции 1848 г. в стране была одна из самых либеральных в Германии конституций (о чем будет сказано ниже), наконец, именно Пруссия стала, как уже было сказано, экономическим локомотивом Германии - уже в 1860 г. уровень промышленного развития Пруссии в 1,5 раза превосходил аналогичный показатель для Австрии. Отсюда - симпатии к Пруссии со стороны не только немцев, но и других прогрессивно мыслящих европейцев.

Что же мог противопоставить австрийский канцлер этим негативным (для Вены) процессам? В ходе австрийско-прусско-русской конференции в верхах, проходившей в Теплице и Мюнхенгреце в августе-сентябре 1833 г., Меттерниху удалось провести резолюции с осуждением парламентаризма, и даже заставить участников конференций принять формальный трактат, в соответствии с которым каждый государь имел право призвать на помощь Австрию, Пруссию и Россию, или любую другую державу в том случае, если ему будут угрожать внутренние смуты и внешние опасности. Более того, в январе 1834 г. в Вене (несмотря на недовольство Пруссии) Меттерних сумел добиться одобрения союзным сеймом протокола, по которому сейм имел право фактически отменять решения германских парламентов в случае разногласий между парламентами и правительствами по таким вопросам, как, например, бюджетные расходы. Но задержать развитие буржуазной экономики и гражданского общества в Германии Меттерних был не в состоянии.

3. Революция 1848-1849 гг. и Германия.

Как известно, революция во Франции послужила сигналом для революционной волны, которая прошлась по всей Западной и Центральной Европе от Парижа до Будапешта, и от Берлина до Неаполя. Однако синхронность революционных процессов не означала наличие хоть какой-то координации в действиях французских, немецких, итальянских и венгерских революционеров; на самом деле цели всех этих национальных революций 1848-1849 гг. были нередко совершенно противоположны. Не случайно, что немного было примеров революционной солидарности; главным лозунгом революций было fara da se (обойдемся сами) ответ сардинского короля Карла-Альберта на предложение о помощи в борьбе с австрийцами со стороны временного французского правительства.

Да и могло ли быть иначе? Франция (или, точнее, французская национальная буржуазия) стремилась окончательно отбросить венскую систему 1815 г. и восстановить свою гегемонию в Европе а для начала вновь подчинить Бельгию и захватить левый берег Рейна.

Германская же национальная буржуазия, в свою очередь, стремилась к воссоединению Германии а в случае достижения этой цели уже не Франция, а Германия стала бы европейским гегемоном. Вплоть до Седана в Париже не понимали, что немецкий национализм куда опаснее для прекрасной Франции, чем русский царизм или австрийская реакция; однако после 1871 г. французы, наконец, поняли, что их страна может сосуществовать только со слабой и униженной (по крайней мере, в военно-политическом смысле) Германией. Само собой разумеется, что германские национальные устремления были совершенно несовместимы с польским национально-освободительным движением: немцы не собирались предоставлять независимость полякам прусского захвата: их собирались онемечить и включить в Великую Германию.

Аналогичные иллюзии имелись в Париже в отношении Италии: Луи-Наполеон, в молодости сам итальянский карбонарий, рассматривал освобождение Италии от австрийского гнета как одну из важнейших целей своей внешней политики. Результатом объединения Италии, однако, стало не появление естественного союзника Франции, а, напротив, влиятельного и активного конкурента в Средиземноморье.

Еще большими противоречиями была отмечена австрийская революция или, вернее, целый ряд революционных событий на территории лоскутной империи. Эти революционные процессы, охватившие все основные этнические группы Австрии немцев, итальянцев, мадьяр и славян поставили империю на грань полного краха, прежде всего в силу разнонаправленности этих процессов. Все народы австрийской империи желали свободы - но свободы для себя за счет других. Именно это обстоятельство давало правительству империи шанс действуя по принципу divide et impera, восстановить свою власть. Собственно говоря, итогом революции 1848-1849 гг. в Австрии стал двадцать лет спустя компромисс между немцами и венграми за счет славян, которые и в двуединой монархии 1867 г. оставались угнетенным и бесправным элементом.

Что касается конкретно Германии, то в высшей степени сомнительным представляется тезис о том, будто Германия могла-де объединиться мирным путем в случае победы демократической революции, и лишь торжество-де реакции позволило Бисмарку объединить ее железом и кровью. Победа демократической революции в Германии наверняка привела бы к революционной войне подобно тому как это произошло во Франции полвека назад и крови и железа было бы намного больше.

Во всяком случае, депутаты общегерманского Учредительного собрания, собравшиеся во Франкфурте весной 1848 г., после победы вооруженного восстания в Берлине в марте 1848 г., были настроены очень воинственно. Прежде всего, они поддержали действия Пруссии по захвату датских провинций Шлезвига и Гольштейна. Эти действия сразу же сделали прусского короля Фридриха-Вильгельма IV кумиром Франкфуртского собрания. Особое негодование во Франкфурте вызвали действия австрийского правительства, которое воспользовалось помощью со стороны России и южных славян злейших врагов немцев для подавления революций в Австрии и Венгрии. Следует признать, что в революции в Германии принимали участие и последовательные республиканцы, вроде Карла Шурца, и даже коммунисты, вроде Маркса с Энгельсом, но они оставались в полном меньшинстве: большинство немецкой буржуазии было настроено откровенно шовинистически и мечтало не столько о либеральных свободах, сколько о территориальных захватах (Шлезвиг-Гольштейн, Эльзас-Лотарингия и т.д.).

Другими интернационалистами в ходе германской революции, наряду с коммунистами и республиканцами, были, как это ни странно, реакционеры, сторонники возрождения Священного союза и взаимодействия Австрии, Пруссии и России в борьбе против революции. Они, эти реакционеры (Герлах, Шталь, Бисмарк) группировались вокруг пресловутой Kreuzzeitung и всячески пытались отговорить Фридриха-Вильгельма IV от его либеральных затей.

Между тем 5 декабря 1848 г. король дал Пруссии весьма либеральную (по тем временам) конституцию, предусматривавшую не только всеобщее избирательное право и демократические свободы, но даже и ответственное министерство. Этот шаг совершенно примирил короля с немецкими националистами, которые заняли еще более антиавстрийскую позицию: 19 января 1849 г. Франкфуртское собрание постановило, что австрийский монарх будет допущен в будущую Германскую империю лишь в соответствии с уже принятыми статьями имперской конституции, запрещавшими политическое слияние какого-либо немецкого государства с не-немецким государством. Тем самым немецкий национализм вошел в непримиримое противоречие с австрийским империализмом, и именно вокруг этого пункта и шла впоследствии борьба за объединение Германии.

28 марта 1849 г. франкфуртский парламент предоставил Фридриху-Вильгельму императорский сан; при этом, в соответствии с конституцией 4 марта император политический, военный и дипломатический глава Германии правил через посредство министров, ответственных перед двухпалатным парламентом, избираемым на основе всеобщего избирательного права. Прусский король, не отвергая формально этого предложения, в то же время утверждал, что законным монархом может сделать его лишь собрание германских монархов. В то же время он громогласно утверждал о том, что всегда и всюду будет защищать честь и интересы Германии.

Но стоило только Вене (и, главное, Петербургу) прикрикнуть на прусского короля и со всеми этими мечтами было разом покончено. Король не только распустил прусскую палату депутатов и франкфуртский сейм, но и формально отрекся от императорской короны (27 апреля). Более того, в мае-июне прусские войска были направлены в германские государства (Саксонию, Ганновер, рейнскую область) для подавления революционных движений. Тем самым Фридрих-Вильгельм пытался заручиться поддержкой германских государей в борьбе за лидерство в Германии. Кое-что он добился 26 мая 1849 г. был заключен союз прусского, саксонского и ганноверского королей, в соответствии с которым военные силы трех государств объединялись в случае необходимости. Члены Унии обязывались даровать Германии новую конституцию и избирательный закон, а также временный третейский суд. Через 2 дня берлинский кабинет опубликовал свой проект новой германской конституции Ограниченную унию которая предусматривала образование общегерманского правительства, в ведении которого должны были находиться внешнеполитические и военные вопросы, таможни, коммуникации, денежная система. Создавался двухпалатный парламент, причем нижняя палата избиралась на основе всеобщего избирательного права. Провозглашались права и свободы, соответствующие французской Декларации прав человека и гражданина. Через неделю к Ограниченной унии присоединилось 28 мелких немецких князьков; но крупные немецкие государства отнеслись к этому проекту достаточно холодно.

В то же время все эти действия оттолкнули от Фридриха-Вильгельма IV либеральную буржуазию; в довершение всего, 6 июля 1849 г. датчане, поддерживаемые рядом держав (Англией, Францией, Швецией), нанесли пруссакам крупное поражение.

Окончательно добила авторитет прусского короля в глазах германской общественности позорная неудача в ходе лондонской конференции (июль 1850 г.), которая признала принадлежность Голштинии и Шлезвига Дании.В этих условиях Австрии удалось укрепить свои позиции, особенно после побед в Италии и Венгрии. Австрийский канцлер Шварценберг восстановил т.н. сейм семнадцати, проавстрийский орган в Германском Союзе. Осенью 1850 г. Пруссия и Австрия были накануне войны австрийцы готовили карательную экспедицию против Гольштейна и Гессена, пруссаки собирались им в этом помешать.

И здесь решающую роль сыграл Николай I, который самым решительным образом потребовал от прусского короля пойти на уступки. Берлин был вынужден в Ольмюце (29 ноября 1850 г.) отказаться от Ограниченной унии и пойти на уступки в Гессене и Гольштейне. В 1851 г. был восстановлен старый добрый германский союзный сейм 1815 г., и все пошло по-старому. Казалось, реакция восторжествовала в Германии. В частности, представителем Пруссии был назначен Отто фон Бисмарк один из самых оголтелых реакционеров и мракобесов. Но именно ему довелось сыграть в немецкой истории чрезвычайно революционную роль сокрушить могущество Австрии и объединить Германию.

4. Борьба Австрии и Пруссии за гегемонию в Германии.

Новый раунд борьбы за гегемонию в Германии начинался, таким образом, при крайне неблагоприятных обстоятельствах для Пруссии: она была публично унижена и деморализована. Казалось, именно Австрии будет принадлежать роль общегерманского гегемона. Так, 23 августа 1851 г. Шварценбергу удалось добиться от союзного сейма отмены Основных прав, вотированных Франкфуртским парламентом. Да и международная обстановка в частности, бонапартистский переворот в Париже 2 декабря 1851 г. способствовала общеевропейскому торжеству реакции. Однако серьезнейшей неудачей Вены был отказ союзного сейма включить в число германских государств Ломбардо-Венецианское королевство и Венгрию.

Но дело не только в этих отдельных дипломатических неудачах. С каждым годом все более менялось соотношение сил между Австрией и Пруссией и не в пользу первой. После революции 1848 г. в Пруссии и других германских государствах членах Таможенного союза начался промышленный переворот. 1850-е гг. для Пруссии годы предпринимательской горячки. Основывались новые предприятия, росло промышленное производство, создавались целые индустриальные районы. К 1860 г. по уровню индустриализации Пруссия уже в полтора раза превосходила Австрию. Именно Пруссия, таким образом, становилась экономическим мотором Германии а политика, как известно, это всего лишь концентрированное выражение экономики (Ленин).

Первой демонстрацией растущей индустриальной мощи Пруссии и основанного на этой мощи политического влияния стал конфликт вокруг Таможенного союза осенью 1852 г. В результате этого конфликта союз был возобновлен, а Австрия, несмотря на все усилия, осталась за его бортом. Это был 1852 год год торжества реакции; в то время, казалось, русский царь безраздельно господствует в Европе, а венский кабинет в Германии. И вот такая пощечина! Между прочим, твердая позиция, занятая Берлином в споре о Таможенном союзе, во многом объяснялась теми депешами, которые прусское правительство получало от Бисмарка, представителя Пруссии во Франкфурте. Уже тогда, по всей видимости, Бисмарк пришел к той точке зрения, что конфликта между Австрией и Пруссией в борьбе за германскую гегемонию не избежать. И уже тогда Бисмарк начал тщательно подготавливать дипломатическую и политическую изоляцию Вены. События, произошедшие в Европе в 1850-е 1860-е гг., во многом облегчали Бисмарку его задачу.

1. После Крымской войны мощь и влияние России в Европе были подорваны; фактически царизм был уже не в состоянии играть роль жандарма Европы и препятствовать объединению Германии. Более того, австро-русскому сближению был положен конец и уже навсегда. Вплоть до революций 1917-1918 гг., положивших конец существованию империй Габсбургов и Романовых, Австрия и Россия оставались смертельными врагами.

2. Наметившееся было после Парижского конгресса сближение Франции и России было сорвано из-за польских событий (1863-1864 гг.). Польское национально-освободительное движение было использовано державами как повод для нажима на Россию. В частности, Наполеон III выступил с обширными планами широкомасштабной войны против России и Пруссии, в результате которой Польша должна быть восстановлена, Австрия должна получить компенсацию за счет Пруссии и Турции, причем последняя должна получить Черкесский край, который должен быть отторгнут от Российской империи. Этой затеи Александр II никогда не мог простить Луи-Наполеону.

3. С другой стороны, в ходе подавления польского восстания Пруссия поддержала Россию, вплоть до беспрецедентного разрешения русским карательным отрядам, преследующим польских повстанцев, вступать на прусскую территорию. Это сближение между Берлином и Санкт-Петербургом было на все 100% использовано Бисмарком и в 1864, и в 1866, и в 1870 г.

4. Отношения между Австрией и Францией переживали не лучшие времена после франко-австрийской войны 1859 г., в результате которой было сокрушено господство Австрии в Италии, а последняя сумела добиться объединения.

Все эти обстоятельства и позволили Бисмарку разыграть ту многоходовую партию, результатом которой стало провозглашение Германской Империи с Гогенцоллернами во главе в январе 1871 г. в Версале.

Первым ходом в этой комбинации стала война с Данией (1864 г.). Бисмарк достаточно тонко разыграл эту партию: не оспаривая положений Лондонского 1852 г. договора о статусе Голштейна и Шлезвига, Бисмарк в то же время требовал автономий для них по Лондонскому договору. И здесь неоценимую услугу Пруссии оказала Великобритания: правительство Пальмерстона всячески внушало Христиану IX, что он не останется в одиночестве в борьбе за приэльбские герцогства. В то же время война за Шлезвиг и Гольштейн была бы сухопутной войной, которую Англия была вести не в состоянии при отсутствии союзника на континенте. Британский кабинет пытался подтолкнуть Наполеона III к тому, чтобы выступить на стороне Дании, однако Франция никогда бы не согласилась на войну с объединенной Германией без гарантий со стороны Лондона - а правительство Пальмерстона не горело желанием предоставить Парижу такие гарантии. В результате Дания, понадеявшись на поддержку со стороны Англии и Франции, заняла жесткую и неуступчивую позицию по вопросу о герцогствах, тем самым предоставив Бисмарку столь желанный casus belli.

Итак, маленькая Дания осталась один на один не просто с Пруссией, а со всей объединенной Германией, включая и Австрию. Вена не могла уклониться от участия в интервенции против Дании: в противном случае немецкое общественное мнение выступило бы на стороне Пруссии. Заключая с Берлином соглашение от 16 января 1864 г., венский кабинет льстил себя надеждой, будто это будет консервативный союз, который позволит держать прусскую внешнюю политику под контролем Вены и даже обеспечит гарантии Берлина сохранению австрийского контроля над Венецией. Очень скоро, однако, Австрии пришлось испытать жестокое разочарование.

1 февраля 1864 г. австро-прусские войска перешли границу Шлезвига, а 1 августа того же года все было кончено: Христиан IX подписал предварительные условия мира, послужившие основой для договора, заключенного в Вене 30 октября. В силу этого соглашения датский король отказывался от всех прав на Лауенбург, Шлезвиг и Гольштейн в пользу прусского короля и австрийского императора.

Теперь Австрия была уже не нужна Бисмарку, и настало время, наконец, показать, кто в доме хозяин. Европа все еще жила устаревшими представлениями; в европейских столицах считали, что прусская армия, в лучшем случае, равна по своей боевой мощи австрийской армии, и война между этими двумя германскими государствами будет затяжной и тяжелой. Поэтому в Париже, например, считали, что австро-прусская война не приведет к радикальному изменению соотношения сил в Европе; напротив, эта война даже даст Французской Империи поживиться за счет братоубийственной войны между немцами.

Между тем на протяжении 1860-х гг. в Пруссии прошла самая настоящая революция в военном деле, которая на протяжении последующих полутораста лет определяла систему боевой подготовки ведущих мировых держав. Речь идет о системе всеобщей воинской повинности, позволявшей иметь колоссальный обученный резерв, который в условиях индустриализации можно было быстро поставить под ружье и по железным дорогам перебросить к театру военных действий. Еще одна прусская новинка, которую были вынуждены перенять все без исключения военные державы это Генеральный штаб, который готовил не только планы будущих войн, но и театры военных действий не после (как это было раньше), а до начала военных действий. Это гениальное изобретение прусских военных - Мольтке-старшего, фон Роопа и др. - стало одной из главных причин всех прусских побед 1860-х гг.: и над Данией, и над Австрией, и над Францией.

Все эти обстоятельства не были учтены должным образом в Париже; хуже того, по общему мнению всех без исключения историков дипломатии, правительство Луи-Наполеона было обведено Бисмарком вокруг пальца. В ходе свидания Бисмарка с Наполеоном III в Биаррице (октябрь 1864 г.) германский канцлер постарался внушить императору французов, насколько плодотворен для Франции будет тесный союз с Пруссией. В частности, Бисмарк заявил, что присоединение Бельгии к Франции не встретило бы возражений в Берлине. Для Пруссии железный канцлер просил всего ничего небольшой кусок территории у Гессена и Нассау, да еще исправления границы между Пруссией и Ганновером. Ну, уж о таком пустяке, как реформа Союза в соответствии с пожеланиями германской нации было упомянуто как бы между делом. Сделка представлялась в высшей степени выгодной, и немудрено, что маленький племянник большого дяди, авантюрист, которого всю жизнь окружали авантюристы и авантюристки, поддался на провокацию Бисмарка. Было и еще одно обстоятельство, которое побудило Луи-Наполеона воздержаться от немедленного вмешательства в австро-прусский конфликт: в Париже руководствовались устаревшими и неверными представлениями о соотношении военных сил между Веной и Берлином, в соответствии с которыми эта война должна быть упорной и затяжной - и лишь после истощения сил сторон Наполеон III собирался продиктовать обоим немецким государствам свои условия. Наконец, все еще продолжался конфликт в Мексике, в котором были задействованы французские войска - а в этих условиях было чистым безумием вмешиваться в новую войну (и это понимал даже Наполеон III).

Привлечь на свою сторону Италию не составило труда нужно было лишь пообещать Италии Венецию. Кроме того, итальянскому правительству был предоставлен военный кредит. 8 апреля был подписан союзный договор между Италией и Пруссией.

Оставалось найти подходящий предлог для войны с Австрией. Дело в том, что австро-прусская война вряд ли стала бы популярной в Германии: там ее рассматривали как братоубийственную, и здесь Бисмарку приходилось считаться с настроениями не только своих друзей-реакционеров из Крестовой газеты, но и с чувствами многих представителей либеральной общественности. Нужно было изыскать безупречный с точки зрения международного права и общественных настроений предлог для войны, и таким предлогом стало Гаштейнское соглашение между Австрией и Пруссией от 14 августа 1865 г. об австро-прусском кондоминиуме в отношении приэльбских герцогств. Этот договор был составлен таким образом, что фактически вся полнота контроля над герцогствами оставалась в руках Берлина, и в Вене это вскоре поняли.

Собственно, Вену никогда не интересовали ни Шлезвиг, ни Голштиния, и австрийский кабинет охотно обменял бы и то, и другое на территориальные уступки Пруссии например, где-нибудь в Саксонии. Но тут Бисмарк отказался наотрез, и схватка стала неизбежной.

5 июня 1866 г. прусские войска вошли в Гольштейн, который находился, в соответствии с Гаштейнским соглашением, под управлением Австрии. 12 июня Австрия разорвала дипломатические отношения с Пруссией. 14 июня, после принятия по предложению Австрии Союзным сеймом антипрусской резолюции, Берлин объявил Германский союз несуществующим. 15 июня прусские войска вступили на территорию Ганновера, Саксонии и Кургессена. 17 июня Австрия объявила Пруссии войну, 20-го войну Австрии объявила Италия.

Разумеется, Бисмарк выказал себя в ходе событий 1864-1866 гг. как искуснейший дипломат своего времени; тем не менее, следует признать, что негибкая и отставшая от времени дипломатия Вены очень помогла железному канцлеру. Стремление удержать любой ценой любой клочок лоскутной империи, равно как и вредная привычка всегда предпочитать поражение компромиссу все это рано или поздно должно было привести к изоляции Австрийской Империи на международной арене. В самом деле, к 1866 г., накануне конфликта с Пруссией, отношения Австрии с Россией были безнадежно испорчены (о чем уже было сказано выше); Франция и Италия были недовольны неуступчивостью Вены по вопросу о Венеции, а что касается Лондона, то он, во-первых, не желал вмешиваться во внутригерманский конфликт и, во-вторых, без союзника на континенте одна Великобритания воевать была не в состоянии. Все эти обстоятельства, безусловно, помогли Бисмарку обеспечить дипломатическую подготовку австро-прусской войны.

Существует романтическая легенда о том, что накануне битвы при Садовой (3 июля 1866 г.), которая решила не только исход австро-прусской войны, но и многолетней борьбы за гегемонию в Германии, у Бисмарка в кармане был яд. Сам он впоследствии говорил, что никогда ему не приходилось до такой степени все ставить на карту, как в июне и июле 1866 г.

Все это выглядит несколько романтическим преувеличением. Конечно, итальянцев австрийцы легко разбили в сухопутном сражении при Кустоцце (24 июня) и морском при Лиссе (20 июля). Но вести войну на два фронта лоскутная империя была явно не в состоянии. Большой вопрос, могла бы Австрия противостоять одной лишь Пруссии. Во время кризиса 1850 г. кронпринц Вильгельм громко говорил, что прусская армия непременно разобьет австрийцев. А после предпринятой пруссаками революции в военном деле, о которой было сказано выше, прусские военные совершенно не сомневались, что Австрия будет быстро разгромлена. Так оно и произошло. Другое дело, что Бисмарк (хотя и любил позировать в военном мундире) совершенно ничего не понимал в военном деле и был вынужден полагаться на суждения Мольтке-старшего и Роопа.

Настоящий бой, однако, Бисмарку пришлось выдержать после Садовой. Вот что писал он жене 9 июля: "Дела у нас идут хорошо, несмотря на Наполеона; если мы не преувеличим наши притязания и не будем думать, что завоевали весь свет, то добьемся также и мира, который стóит усилий. Но мы так же быстро опьяняемся успехом, как падаем духом, и передо мной стоит неблагодарная задача лить воду на пенящееся вино и доказывать, что мы не одни живем в Европе, но еще с тремя державами, которые нас ненавидят и нам завидуют".

Действительно, после Садовой, когда дорога на Вену была открыта и, казалось, Берлин может продиктовать поверженному врагу любые условия мира, Бисмарку стоило колоссальных усилий убедить короля в том, что нужно заключить мир на самых умеренных условиях - и как можно скорее. Ведь 5 июля, через 2 дня после Садовой, Наполеон заявил о своем посредничестве в конфликте Австрии, Италии и Пруссии. Этим самым французский император давал понять, что Франция не останется в стороне в случае продолжения войны. Эти доводы, однако, с трудом доходили до сознания прусского короля и его генералов. В какой-то момент Бисмарк (если верить его мемуарам) подумывал об отставке и даже о самоубийстве. И все же ему удалось убедить короля (с помощью кронпринца) заключить умеренный мир, который оставлял бы в неприкосновенности территорию Австрии и Саксонии.

26 июля в Никольсбурге был подписан предварительный мир, а окончательный мирный договор был подписан 23 августа в Праге. Победа над Австрией привела не только к доминированию Пруссии в Германии (в самом деле, старый Германский союз был ликвидирован; вместо него в 1867 г. был создан Северогерманский союз, в соответствии с конституцией которого прусский король возглавлял все германские государства к северу от Майна, а также был верховным главнокомандующим и руководителем внешней политики Союза; Пруссия аннексировала Ганновер и заключила оборонительные и наступательные соглашения с Баварией, Вюртембергом, Гессеном и Баденом). Эта победа привела к доминированию Бисмарка в германской внутренней политике. Прусский ландтаг, с которым Бисмарк был в контрах на протяжении нескольких лет, немедленно вотировал все запрошенные железным канцлером военные кредиты. Бисмарковская политика объединения Германии железом и кровью, на основе компромисса юнкерства и буржуазии (а также верхушки рабочего класса) давала блестящие плоды.

5. Франко-прусская война и создание Германской Империи.

Если победа над Австрией сплотила всю Северную Германию, то война с Францией вековым врагом немцев должна была, по замыслу Бисмарка, объединить всю Германию. Подготовка к войне с Францией велась Бисмарком по той же схеме, что и подготовка к австро-прусской войне. И важнейшей составной частью этой схемы была внешнеполитическая изоляция потенциального противника.

Конечно, изоляция "прекрасной Франции", страны, которая на протяжении многих столетий была гегемоном европейской политики это не то же самое, что и изоляция лоскутной империи, которая непонятно как вообще существовала. И здесь (как и во многих других случаях) на помощь Бисмарку пришли просчеты его противников.

У Франции был шанс создать единый антипрусский фронт: еще в 1866 г. русское правительство предлагало Англии и Франции протестовать против предполагавшегося уничтожения Германского союза и аннексии Ганновера и других немецких государств. Горчаков предлагал поставить этот вопрос на международном конгрессе. (Разумеется, на этом конгрессе русский канцлер предполагал поднять и вопрос о черноморском флоте, и о ситуации на Балканах). Его ожидал отказ. Лондон в тот период, после смерти Пальмерстона (1865 г.), вообще не усматривал никакой пользы во вмешательство в события на континенте: гораздо большее беспокойство у англичан вызывали проводимые французами работы по прокладке Суэцкого канала. И если у Лондона и были какие-то намерения вмешаться в конфликт между Берлином и Парижем, то после того как 25 июля в 1870 г. Бисмарк опубликовал проект франко-прусского договора, подготовленного послом Франции в Берлине Бенедетти, в соответствии с которым Бельгия должна была отойти к Франции, британский кабинет занял позицию нейтралитета во франко-прусском конфликте, причем весьма недружественного по отношении к Парижу.

Франция, с другой стороны, не была готова пойти на пересмотр положений Парижского трактата 1856 г. (что нужно было Петербургу). Наконец, что касается Италии, бонапартистский режим, находившийся в зависимости от клерикалов, упорно отказывался дать свое согласие на присоединение Рима к Итальянскому королевству. Тем самым изоляция Франции накануне франко-прусской войны была предопределена - что и требовалось Бисмарку.

Известная Эмская провокация Бисмарка была направлена на создание максимально благоприятных политико-дипломатических условий для войны против Франции. Подстрекая Париж к объявлению войны Пруссии, "железный канцлер" добился полной изоляции Франции даже по отношению к тем немногим странам, которые были еще готовы ее поддержать, а именно Австрии и Италии. После объявления Францией войны (17 июля) в Вене французским представителям было заявлено, что, поскольку нападающей стороной является Франция и, кроме того, австрийский кабинет не был должным образом осведомлен о намерениях Парижа, Австрия не может поддержать Францию. Фактически и Австрия, и Италия выжидали, когда франко-прусская война перейдет в затяжную фазу - и вот тогда-то Вена и Рим собирались выступить на сцену...

***

Узнав об Эмском инциденте, Александр II сказал французскому послу в Петербурге: "Вы ведете себя так, как будто только у вас есть честь". Действительно, требования Парижа к прусскому королю о публичных гарантиях того, что ни один принц из династии Гогенцоллернов никогда не будет претендовать на испанский престол, были унизительными и оскорбительными для Вильгельма I. Оскорбительна была и та форма, в которых эти требования были заявлены. А это-то и надо было Бисмарку: в глазах не только немцев, но и всей Европы именно французы выступили как провокаторы и поджигатели войны.

***

1. Вместо заключения. Объединение Германии и Европа.

Разгром Франции в 1870 г. - столь блестяще описанный в одноименном романе Э. Золя - стал не только военным поражением, но и крахом всей европейской политики Франции, начиная по крайней мере с 1815 г. Выявилась вся тщетность претензий Парижа на "лидерство" на европейском континенте, на какую-то "особую роль" в германских делах. Все потуги такого рода, которые шли еще со времен Ришелье, оказались навсегда похороненными под Седаном и Мецем. Особенно смешной после 1871 г. выглядела принятая на себя Парижем роль "покровителя" южногерманских государств - ведь в ходе франко-прусской войны вся южная Германия, в едином порыве с северной Германией, поднялась на борьбу против исконного, векового врага на Западе.

Франции отныне приходилось мириться с ролью державы второго эшелона, которая вынуждена противопоставлять германской мощи не собственную силу, а дипломатическое маневрирование. Отсюда - прорусский крен во французской внешней политике, который стал реальностью после 1871 г.

Но не меньшее впечатление произвело и на петербургский кабинет внезапное появление в центре Европы - на месте кучки слабых и зависимых немецких государств - 70-миллионного германского колосса. И подумать только - еще 20 лет тому назад Пруссию публично унижали в Ольмюце, а за 15 лет до того ее просто не пустили на порог Парижского конгресса! Теперь же Петербургу приходилось с беспокойством констатировать, что времена покровительственного отношения российского императора к прусскому королю прошли. На Западе Россия граничила не со слабой и зависимой Пруссией, а с могущественной и растущей как на дрожжах Германской Империей. При этом самой России приходилось в то время не только преодолевать последствия крымского разгрома (вплоть до конца 1880- гг. у России фактически не было Черноморского флота, т.е. южные рубежи Империи не были защищены), но и сталкиваться с нарастающими трудностями при проведении внутренних преобразований. Отсюда - постепенное нарастание профранцузских тенденций в российской внешней политике после 1871 г.

Да и другие члены "европейского концерта", и прежде всего Англия, испытывали понятную озабоченность, глядя на успехи Берлина. Тем не менее на протяжении 20 лет после Седана "железный канцлер" умудрялся, действуя методами превентивной дипломатии, расстраивать потенциальные антигерманские коалиции. Его преемники, однако, не были столь искусны, и уже через несколько лет после ухода Отто фон Бисмарка с политической арены вокруг Германской Империи начала складываться враждебная коалиция иностранных держав. Но об этом мы с вами поговорим в следующий раз.

4.4.б. Глобальні проблеми сучасного світу.

Глобальные проблемы современности - это совокупность социоприродных проблем, от решения которых зависит социальный прогресс человечества и сохранение цивилизации. Эти проблемы характеризуются динамизмом, возникают, как объективный фактор развития общества и для своего решения требуют объединённых усилий всего человечества. Глобальные проблемы взаимосвязаны, охватывают все стороны жизни людей и касаются всех стран мира.

Глобальные проблемы современного существования и развития человечества:

• предотвращение термоядерной войны и обеспечение мира для всех народов, недопущение несанкционированного мировым сообществом распространения ядерных технологий, радиоактивного загрязнения окружающей среды;

• регулирование стремительного роста населения;

• предотвращение катастрофического загрязнения окружающей среды и снижения биоразнообразия;

• обеспечение человечества ресурсами;

• преодоление разрыва в развитии между богатыми и бедными странами, устранение нищеты, голода и неграмотности.

• озоновые дыры

• проблема СПИДа

Глобальные проблемы являются следствием противостояния естественной природы и человеческой культуры, а также несоответствия или несовместимости разнонаправленных тенденций в ходе развития самой человеческой культуры. Естественная природа существует по принципу отрицательной обратной связи (см. биотическая регуляция окружающей среды), в то время как человеческая культура — по принципу положительной обратной связи.

5.1. Специфіка синтезу еллінських та східних елементів в елліністичних державах.

Экономическое развитие в эпоху эллинизма (конец IV-I вв. до н. э.)

Держава Александра Македонского после его смерти распа­лась на ряд государств: Грека-македонское царство; Египет, в котором правила династія Птолемеев; государство Селевкидов, центральным ядром которого являлись Сирия и Месопотамия; Пергамское и Понтийское царства в Малой Азии и т. д. В этих, эллинистических, государствах происходит синтез греческих (эллинских) и восточных элементов; это касается и экономиче­ской, и социально-политической, и культурной сфер.

На развитие экономики в эпоху эллинизма благоприятное воздействие оказало превращение восточной части Средизем­ного моря, во внутреннее море греческого мира. Кроме того, в большинстве эллинистических государств была сохранена де­нежная система, унификация которой началась еще при Алек­сандре Македонском: за основу был взят весовой стандарт, принятый в Афинах, наряду с серебряными стали чеканиться золотые монеты.

Очень важную роль в экономическом развитии сыграл об­мен опытом между греками и восточными народами, способст­вовавший совершенствованию агротехнических приемов, воз­делыванию новых сельскохозяйственных культур, а также раз­витию техники и дальнейшей специализации в ремесле. Вес это оказало огромное влияние на рост товарности и увеличение торгового оборота.

В этот период значительное развитие получили паука и тех­ника: знаменитый ученый Архимед открыл гидравлический за­кон, закон рычага, изобрел болт, винтовую водочерпательную машину и многое другое.

В эпоху эллинизма центр экономической жизни переместился из материковой Гре­ции и Эгейского моря на юг и восток, где на побережьях морей и на караванных путях основывается множе­ство новых городов. Крупными торговыми и ремесленными центрами были Александрия в дельте Нила в Египте, Пергам на северо-западе Малой Азии, Аитиохия на реке Оронт в Сирии, Селевкия на реке Тигр в Месопотамии и др. В III —Л вв. до н. э. эллинистические полиск переживали эпоху расцвета.

Города являлись административными еди­ницами, в большинстве случаев в них сохра­нялись органы самоуправления, к ним припи­сывались земли, находящиеся в собственности города и частных лиц. Остальной земельный фонд считался государственным: существова­ли собственно царские земли, а также земли, пожалованные приближенным царя, храмам, переданные в держание воинам.

В эллинистических государствах постепенно распространя­лось классическое рабство, однако наряду с ним существовало характерное для восточной экономики долговое рабство. В сельском хозяйстве количество рабов увеличилось, но в основном земля обрабатывалась членами сельских общин, находящимися в той или иной степени зависимости от государства. В ремесле наряду с частными существовали мастерские, работники которых также зависели от государства.

Заключение:

Таким образом, в этот период происходит дробление Греции на несколько эллинистических государств, где происходит синтез греческих (эллинских) и восточных элементов. Об­мен опытом между греками и восточными народами сыграл важную роль в экономическом развитии. Увеличился рост товарности и торгового оборота.

Центр экономической жизни перемещается из материковой Гре­ции и Эгейского моря на юг и восток, где на побережьях морей и на караванных путях основывается множе­ство новых городов.

Также этот период характеризовался значительным развитием науки и тех­ники, распространением классического и характерного для восточной экономики долгового рабства.

Эллинизм

— Со времени Дройзена этим термином в современной науке обозначают культурные и политические образования, развившиеся из смешения элементов греческих с восточными на почве сначала единого, а затем ряда однородных государств, объединенных единой культурой, единым правом, единой государственностью. Во всех этих образованиях эллинство преобладает, но различную окраску придает отдельным комплексам примесь разнообразных восточных элементов: общеэллинское, выработанное соединенными силами отдельных эллинских племен и политий, окрашивается в разнообразные оттенки соответственно примеси того или другого восточного элемента. Основанное Александром Великим на развалинах государства персидского греко-македонское государство, при организации которого Александром немалую роль сыграли персидские государственные и культурные элементы, распалось немедленно после его смерти на ряд частей, естественно выделившихся из огромного комплекса. Наиболее прочным из выделившихся государств был Египет, где утвердилась династия Птолемеев. Постепенно распадалось великое европейское и азиатское царство Лисимаха, из которого прежде всего прочно выделились Македония, где утвердилась династия Антигона, и Сирийско-малоазийское царство Селевка и Антиоха I. Из последнего, в свою очередь, выделились постепенно мелкие сравнительно государства Пергам, Вифиния, Понт, Армения, Каппадокия, Бактрия. Рядом с этими монархическими государствами существовал ряд свободных и полусвободных политий и союзов в собственно Греции и на островах, принимали культурный облик такие полудикие племена, как эпироты, под руководством местных династий основывались на далеком западе сходные с восточными государства, напр. царство Гиерона в Сицилии. Все эти отдельные политические образования, несмотря на разнообразие географическое и этнографическое, несмотря на противоположность и постоянное столкновение политических интересов, выражающееся в ряде почти непрерывных войн, живут однородной культурной и политической жизнью, одними и теми же интересами и идеалами, и это единство и определяется термином Э. Главными центрами развития Э. были большие города — столицы отдельных государств, преимущественно, Александрия в Египте и Антиохия в Сирии, с которыми соперничали малоазийский Пергам, островной Родос, сицилийские Сиракузы и другие менее крупные эллинистические города. Роль Александрии в Э. не раз и не без основания сравнивали с ролью Парижа в Европе XVIII и нач. XIX века. Поражает прежде всего почти полное однообразие внешнего вида эллинистических городов. Как показали раскопки в Александрии, Ефесе, Приене, Магнесии на Мэандре и др. городах Э., везде мы имеем вполне благоустроенные, в современном смысле, города, с правильными, сравнительно широкими, мощеными улицами, с прекрасной канализацией, с каменными домами иногда в несколько этажей, с роскошными площадями, богатыми храмами и общественными зданиями, среди которых научные и образовательно-воспитательные учреждения играют далеко не последнюю роль. Нередко колоссальные памятники — вроде алтаря Зевса в Пергаме — сосредоточивают на себе интерес властителей и городского населения и являются показателями той суммы художественных и культурных приобретений, до которых дошла жизнь той или другой местности. В главных центрах Э. живет литература, наука, искусство, возрастание их числа и их рост указывает на культурное развитие страны, о них почти исключительно говорит и предание. Их население может быть названо вполне эллинским, частью по составу, частью по укладу и внутреннему содержанию жизни. Большинство составляло, однако, не городское население, а сельское. Насколько в эту среду проникла эллинистическая культура — сказать нелегко. Археологическое исследование деревень Египта дает по большей части вещи времени римского; если, однако, судить по папирусам, сообщающим немало сведений об интимных подробностях жизни сельского населения, то придется признать, что культура вряд ли глубоко прошла в сельское население. Номенклатура эллинизируется, местный язык и письмо вытесняются греческим, но общий уклад жизни и нравов вряд ли меняется, вряд ли делаются шаги для поднятия сельского населения до уровня городского. И это в Египте, где рабское население сравнительно ничтожно и государственные земледельцы не находятся в положении крепостных. Иначе в Азии и Сирии, где, судя по некоторым данным, можно предположить именно закрепощенный субстрат населения, вынашивавший на своих плечах расцвет городской культуры. Все говорит за то, что селянин, житель комы (деревни), с трудом воспринимал Э. и эллинизовался только чисто внешним образом. Поступательное движение Э. состоит не столько в поднятии деревни до уровня города, сколько в вытеснении городом и городским строем сельских форм и уклада жизни. Не одна кома за три века эллинизма превращается в город там, где городской строй сознательно распространяется на счет деревни. — Разнородность состава населения в социальном отношении, идущая параллельно разнородности национальной (сельский субстрат, как и городское население, состоял из самых разнообразных национальностей; по отношению к первому особенно пеструю картину дает Малая Азия) естественно вызывала такую форму правления, которая носила бы в себе хотя бы внешнее единство и которая издавна была привычна для большинства населения, а именно монархию, в её абсолютистической форме. К этой форме подготовлена была и греческая культурная часть населения, долгим развитием греческой политии и проникновением в нее ярких индивидуалистических течений, что шло рядом с определенным этически-индивидуалистическим направлением греческой мысли. Задача, которую должны были выполнить новые государственные образования, основанные на монархическом начале, состояла в приспособлении этого начала к политическим привычкам и укладу как эллинского, так и местного населения. Необходимо было совместить уклад политии с укладом абсолютной монархии, дать городу-государству определенное место и роль в жизни эллинистических монархий. Разрешалась эта основная задача различно: город как политическое целое то совершенно устранялся из жизни государства и играл роль только в социальном, экономическом и культурном отношении, как то было в Египте, то играл роль административного самоуправляющегося деления, как в Сирии и Малой Азии, то служил центром, объединявшим около себя государство, как в Пергаме и Сиракузах, иногда наряду с монархией, иногда помимо её (Родос). Были попытки совсем устранить монархический элемент и построить сильное государство на городе (греческие союзы, союз ликийских городов), но эти попытки плохо выдерживали борьбу с победоносным шествием монархизма (ср. Царь). Все это вело к появлению новых по комбинации частей государственных образований. Здесь сделалась возможной такая культурная экспансивность, какой не могли дать греческие города-государства. Формы эллинского быта, вместе с городами, возникавшими повсюду от Кирены до Инда и от Аравии до Галлии, проникали в страны другой культуры или лишь с зачатками культуры — а с этими формами шли и греческая литература, и греческое искусство, и греческая наука. Все эти части греческого культурного бытия теряли свой национальный характер, приспособляясь к новой жизни и новым условиям; выростала культура вненациональная, мировая, космополитическая. Сирийцы, евреи, египтяне и др. начинают писать на греческом языке, пользоваться греческими методами исследования, развивать возникшие в Греции литературные формы; элементы греческой архитектуры, скульптуры, живописи сливаются с местными, причем, несмотря на всю оригинальность новообразований, в основе лежит все-таки греческий шаблон. В Бактрии и Египте, Боспоре и Сиракузах культурный человек того времени находил тот или иной, более или менее знакомый ему ответ на свои запросы. Эллинистическая наука, искусство и литература — понятия хотя и делимые до бесконечности, но все же, в достаточной мере, определенные не только хронологическими рамками. Пышно расцвела наука во всех почти центрах эллинистической жизни. Число ученых было чрезвычайно велико, количество книг и научных работ необозримо. Грудами накопляется научный и quasi-научный материал, и в этом главная работа ученых. К услугам ученых имеется богатый материал, накопленный поколениями египетских и ассиро-вавилонских наблюдателей и регистраторов. Вместе с тем становится возможной в ряде наук (напр., в истории и географии) мировая точка зрения; сравнительный метод входит в общий обиход (напр., в начатках этнографии), эмпиризму открывается широчайшее поле деятельности. В точных науках рядом с гениальными интуициями все прочнее ставится кропотливое научное исследование в области астрономии, механики, математики, медицины. Особое развитие приобретает применение научных открытий и научного метода к обыденной жизни в области техники. Остроумнейшие приборы и машины в значительной степени меняют жизненный уклад горожанина. Широкая фабрикация бумаги и пергамента дает книге такое распространение, какого она не могла иметь до того времени, а мировая торговля рассылает научные продукты по всем культурным центрам не одного только Средиземноморского бассейна. Наука, таким образом, становится ближе к жизни и вместе с тем все более и более дифференцируется и специализируется. Литература все больше и больше сближается с жизнью. Вся интеллигенция воспитывается на одних и тех же литературных образцах. Гомер лежит в основе, рядом с ним — трагики и лирики, приблизительно в том выборе, в каком они дошли до нас, философы — главным образом, Платон и Аристотель, историки — Геродот, Фукидид, Ксенофонт. Сотни обрывков рукописей всех этих авторов, рядом с единичными экземплярами фрагментов других писателей, показывают, что совершенно определенно установился круг литературных произведений, на которых вырабатывался кругозор тогдашнего культурного горожанина. Не мал был и круг подражателей этих классических авторов, но они не возбуждали и сотой доли того интереса, который представляла литература нового направления. Основной чертой этой новой литературы была б ó льшая и более интимная близость с окружающей средой, прежде всего — с природой, правда, с сильно сентиментальным оттенком. Буколика и идиллия — создания этого времени, создания чисто городского человека, для которого деревня и природа покрыты розовой дымкой редко достигаемого развлечения. Лирика, и религиозная, и политическая, и любовная, теряет свои основные черты: крепче всех стоит лирика любви; с религией теперь играют и в лирике, и в эпосе, ища эффектов, странности, пикантности и сентиментальности. Политика сводится к меткой иногда эпиграмме, но чаще — к придворной лести. Обыденная жизнь проникает в литературу, врываясь туда не только через комедию, но и через полулирические мимиямбы, и через прозаическую новеллу. Роман сближается с историей, история сближается с романом. В искусстве мы наблюдаем те же явления. Оно проникает всю жизнь человека. Как древние авторы в литературе, так копии знаменитых статуй, картин и даже зданий находятся постоянно перед глазами городских жителей. Создаваемое вновь составляет продолжение эволюции разных направлений греческого искусства. Наибольший успех имеет направление Праксителя в области идеальных фигур, с превращением его нежности и изящества в сентиментальность и расплывчатость. Рядом с этим шаблоном выростает другой — шаблон реалистически сентиментальный; и в живописи, и в скульптуре: сцены из обыденной жизни, иллюзионистические пейзажи и стенные декорации дают намеки на действительность. Как рядом с учением эпикурейцев-индивидуалистов покоя уживаются киники, индивидуалисты-искатели, аскеты и борцы, так рядом с сентиментальностью царит эффект, рядом с идиллией — грубая реалистичность. Пергамский алтарь и пьяная старуха рядом с головой Сераписа или Изиды и рельефом, изображающим корову и теленка, таковы основные мотивы эллинистического творчества в области скульптуры и живописи. Область архитектуры нам менее известна, но и здесь можно уловить, с одной стороны, шаблон и синкретизм форм, с другой — страсть к эффекту, грандиозности и необычной комбинации обыденных мотивов. Продукты творчества очень быстро ассимилируются всем Э. Рядом с Пергамским алтарем изготовляются тысячи бронзовых статуэток; живопись переходит на стены даже беднейших домов; расписные от руки вазы заменяются фабричной штампованной посудой; статуи и статуэтки все более и более делаются декоративным средством, начиная от царских садов и дворцов и кончая перистилем обыкновенного дома. Такое движение культурной жизни тесно связано с изменением экономических устоев существования. Слияние Востока с эллинством в одной общей государственности открыло эллинской промышленности новые рынки внутри комплекса эллинистических государств в местном населении, с одной стороны, и вне этого комплекса — в соседних странах Центральной Азии, Индии и даже Китая на восток и Центральной Африки на юге. Усиление спроса вызвало усиленную торговую и промышленную деятельность, увеличило количество фабричных центров, способствовало росту городов. Усиленный обмен все более и более вытеснял домашние устои хозяйства, все более и более вводил взамен натурального хозяйства чисто денежное. Рядом с этим требование интенсивности в труде производителя и интеллигентности этого труда под давлением конкуренции отдельных фабрик, городов и государств все более и более вытесняло рабов из производства, тем более, что рабский труд, с прекращением обильного подвоза и с развитием спроса на рабов, все дорожал, а труд свободный, с ростом городского населения и увеличением количества городов, все дешевел. Рабство не исчезло, но переставало быть явлением, дающим тон жизни. Централизация власти в руках монарха выдвинула государство как огромный фактор экономической жизни. Государству и монарху принадлежало наибольшее количество земли на государственной территории: завоевание, конфискация, наследие монархов восточных монархий делали государство крупнейшим земельным собственником. В руках его находилось производство наибольшей массы натуральных продуктов. Выгода государственной обработки этих продуктов бросалась в глаза, а боязнь конкуренции и неограниченность власти вызывали тенденцию к монополизации производства. Эта монополизация наблюдается в Птолемеевском Египте в широчайших размерах: только государственные фабрики производят растительные масла, выделывают бумагу, льняные полотна, пеньковые товары, стекло; только государство добывает натр и соль и продает их. Государственное производство пользуется трудом почти исключительно свободным, но все же принудительным: оно вызывает прикрепление людей к месту и делу и стесняет свободу передвижения. Оно же создает такой важный экономический фактор, как покровительственные пошлины, и даже такой экономический гнет, как принудительное потребление. Если в Египте монополия могла ослабить частную предприимчивость, то все же свести ее на нет она не могла. Тем менее, могло это случиться в государствах городского строя, где частная инициатива и частная собственность были издревле главными лозунгами жизни. Все монополизировать было нельзя, и менее всего — художественную промышленность, которая более чем какая-либо другая работала на мировой рынок. Очень большое место занимает массовое производство в создании той общеэллинистической физиономии, которую принимает мир после Александра Вел. Немалую роль сыграл экономический уклад и в создании социальных основ эллинистического бытия. Прежде всего он создал вне собственно Греции класс культурной буржуазии, которая давала тон и экономической, и политической жизни, поскольку из неё почти исключительно выходило чиновничество — это незнакомое политии образование. Из буржуазии и чиновничества выделилась придворная аристократия, тесно связанная с монархическим строем. Аристократия, чиновничество и, в особенности, войско путем системы жалования земельных владений из царских земель, создают класс зажиточных и богатых земельных собственников, который становится между колоном — или иногда крепостным — и государством. Класс этих землевладельцев увеличивается путем покупки земли капиталистами как у городов, так и у царя. При этом верхи общества — и чиновники, и солдаты, и купцы, и промышленники — в высшей степени подвижны. В Египте в составе привилегированных классов мы видим и македонян, и греков, и фракийцев, и персов, и разнообразных малоазиатов и т. д. Подвижность и разнородность способствуют широкой интернационализации и космополитичности верхов общества. Смешение национальностей, широкий кругозор, знакомство с массой стран и народов неминуемо должны были отразиться и на эволюции религиозного миросозерцания эллинистического общества. Египетский культ приобретает эллинскую окраску, эллинская религия и культы в Сирии и Мал. Азии проникаются тамошними религиозными идеями. Создаются зачатки того синкретизма, который с такой силой развивается в период верховенства Рима. Смешение восточного с эллинским создает и тот культ монарха, который сыграл такую роль в образовании идеи монарха Божией милостию (см. Царь). Область эллинизма не ограничивается восточной частью бассейна Средиземного моря. Сицилия, галльская Массилия, некоторые испанские города являются проводниками Э. и на западе; не было недостатка и в попытках объединить западное эллинство в одно государство: сиракузские тираны и эпирские цари не раз пытались осуществить идею западного эллинистического государства. Здесь на пути эллинизма стал сначала Карфаген, а затем, и главным образом, Рим. Эллинизму пришлось в конце концов удовлетвориться культурным влиянием на новую державу. Зато в этом отношении побед было одержано немало: уже в это время Рим взял у Э. и науку (главным образом, проследить мы можем это на развитии истории), и литературу, и искусство. Одно время казалось, что и литературным языком будет греческий, но в этом направлении национальное самосознание латинства не дало эллинизму одержать решительную победу. Почва для поступательного движения Э. в Италии была подготовлена влиянием этрусским и сношениями с греческими городами Италии и Сицилии. Менее сильно сначала влияние Э. на политический строй Рима и Италии, хотя провинциальная администрация уже теперь черпает полной чашей из эллинистического административного и финансового опыта. Римское общество последнего века республики в силу всего этого, а также чисто эллинистического воспитания, мало чем отличалось от общества другого какого-либо культурного центра Э.; верхи его приняли весь лоск и всю humanitas эллинистического аристократа, хотя нередко и в их среде прорывалась сущность упорного и грубого селянина, жестокого и расчетливого солдата. Уже в эпоху республики начало сказываться и политическое влияние Э. на Рим. Эллинистические образцы были, может быть, перед глазами у Г. Гракха; ими пользовался, несомненно, Помпей, но особенно ярко сказались они на деятельности Цезаря и Антония. Идеалом Цезаря было создание мирового государства на базе эллинистической монархии, с преобладанием эллинских элементов. На эллинистический лад должны были сложиться и администрация этого государства, и его финансы, и его внутренний строй. Такая попытка насильственной эллинизации погубила Цезаря и возбудила сильную национальную реакцию. Вожаком её явился Август, выступивший со всей Италией и Западом против Антония, объединившего в своих руках Восток если не под титулом, то под властью последнего эллинистического монарха. Борьба кончилась победой национализма и Августа и созданием двойственного принципата; но и в нем следы Э. сильны и несомненны. Их улавливаем мы и в организации столицы, и в администрации (институт чиновничества), и в финансовом устройстве, и в культе властителя, и в сознательном насаждении городов и т. д. Все же сохранялся внешний римский облик и лозунгом оставалось: Рим и латинство. Победное шествие Э. задержать, однако, было невозможно. Калигула пытается всецело стать на точку зрения Цезаря, Клавдий или его отпущенники проводят ее хотя не столь открыто, но гораздо более интенсивно. В это же время Э. одерживает и одну культурную победу за другой. Миссией Рима становится быть проводником Э. на всем Западе, внести его быт, его искусство, его строй, его литературу, его науку — правда, на латинском языке и иногда в италийской переработке — в Галлию, Британию, Испанию и Африку. Эту миссию он выполняет успешно и уже в начале II века по всему Западу тянется тонкий слой эллинистического лака. К тому же времени относится и окончательная победа политического строя Э., с его неограниченной монархией и чиновничеством. Завершителем начавшегося еще при Цезаре движения является имп. Адриян. Национализм латино-римский окончательно сходит со сцены как политический фактор; эллинистический, говорящий по-гречески Восток становится вполне равноправен с Западом. На это же время, продолжающееся до III века, падает и новый пышный расцвет эллинистич. литературы и философии, последней — отчасти под влиянием новых религиозных идей, выделившихся из старого религиозного синкретизма. Основной политический вопрос, поставленный Э. — вопрос об отношении города (т. е. политии) к государству единому и мировому — разрешен был Римом в смысле сирийской системы превращения города в самоуправляющуюся административную и податную единицу. Там, где не было городского строя, он вводится; римское государство имеет тенденцию превратиться в комплекс городских территорий. Временный расцвет городов под давлением обусловленной общим экономическим упадком системы тягот, начало которой было положено еще вовремя самостоятельного существования эллинизированных государств, постепенно сводится на нет, и государственный строй с III в. все более и более сводится к одному из своих прототипов — строго восточных абсолютных монархий. В то же время, под влиянием долгой работы латинского национализма, древний мир раскалывается на две половины — греческую и латинскую, которые отныне идут каждая своей дорогой. Семена развития, однако, и здесь и там одни: везде это тот комплекс культурных приобретений, который выработался в государствах, управлявшихся преемниками Александра Вел., тот комплекс, который соединяет эллинские элементы и элементы восточной культуры и этим подчиняет Запад, комплекс, который и обозначается словом Э. Вопрос об Э. во всей его полноте не был еще трактован. Внешнюю и культурную историю Э. см. в больших произведениях, занимающихся историей греческого мира во время и после Александра: Droysen, "Geschichte des Hellenismus"; Holm, "Griechische Geschichte" (т. IV); Mahaffy, "Greek life and thought from the age of Alexander to t h e Roman conquest" (Л., 1887; очень устарела); Niese, "Geschichte der griechischen und makedonischen Staaten seit der Schlacht bei Chaeronea"; Kaerst, "Geschichte des hellenistischen Zeitalters"; Niese, "Die Welt des Hellenismus" (Марбург, 1900); Beloch, " G riechische Geschichte" (т. III). Об Э. в римское время нет отдельных работ. Некоторую сводку дает Е. Kornеmann, "Aegyptische Einfl üsse im rö mischen Kaiserreiche" (в "Neue Jahrb. f ür Phil. und Pä d.",1899). Ср. Ростовцев, "Мученики римской культуры" ("Мир Божий", 1900, апрель).

5.2. Становлення ранньоіндустріального суспільства в Європі. Напрямки, етапи, форми ґенези капіталізму.

Индустриальное общество(промышленное общество), обозначение стадии развития общества, сменяющего традиционное, аграрное (родо-племенное, феодальное) общество. Термин принадлежит А. Сен-Симону; широкое распространение концепция индустриального общества получила в 50-60-х гг. 20 в. (Р. Арон, У. Ростоу, Д. Белл и др.). Формирование индустриального общества связано с распространением крупного машинного производства (см. Индустриализация), урбанизацией, утверждением рыночной экономики и возникновением социальных групп предпринимателей и наемных работников, становлением демократии, гражданского общества и правового государства. Капитализм в теориях индустриального общества рассматривается как его ранняя ступень (европейские страны в 19 - нач. 20 вв.). В ряде стран противоречия становления индустриального общества привели в 20-30-х гг. 20 в. к возникновению тоталитарных режимов. В кон. 20 в. индустриальное общество переходит к постиндустриальному обществу

Индустриа́льное о́бщество (нем. Industriegesellschaft) — тип общества, которое достигло такого уровня общественно-экономического развития, при котором наибольший вклад в стоимость материальных благ вносит добыча и переработка природных ресурсов, а также промышленность.

Индустриальное общество возникает в результате промышленной революции. Происходит перераспределение рабочей силы: занятость населения в сфере с/х падает с 70-80% до 10-15%, возрастает доля занятости населения в промышленности до 80-85%, так же происходит прирост городкого населения. Доминирующим фактором производства становится предпринимательская деятельность. В результате научно-технической революции индустриальное общество трансформируется в постиндустриальное общество ^[1].

Промы́шленная револю́ция (промы́шленный переворо́т, Вели́кая индустриа́льная револю́ция) — это переход от преимущественно аграрной экономики к индустриальному производству, в результате которого происходит трансформация аграрного общества в индустриальное. Промышленный переворот охватил вторую половину XVIII век и продолжался до второй четверти XIX века.

Термин промышленная революция был введен в научный оборот выдающимся французским экономистом Жеромом Бланки.

Промышленная революция связана не просто с началом массового применения машин, но и с изменением всей структуры общества. Она сопровождалась резким повышением производительности труда, быстрой урбанизацией, началом экономического роста (до этого экономический рост, как правило, был заметен лишь в масштабах столетий), исторически быстрым увеличением жизненного уровня населения. Фактически, промышленная революция позволила в течение всего лишь 3-5 поколений перейти от аграрного общества (где большинство населения вело натуральное хозяйство) к современной городской цивилизации.

Капитали́зм — система общественного производства и распределения, основанная на частной собственности, всеобщем юридическом равенстве и свободе предпринимательства. Главным критерием для принятия экономических решений является стремление к увеличению капитала, к получению прибыли.^[1][2]

• Капитализм — тип общества, основан на частной собственности и рыночной экономике. (Универсальная энциклопедия от «Кирилл и Мефодий»)^[5]

[править] История термина

Слово «капиталист» — «осколок жаргона спекулянтов на первых европейских биржах»^[6].

Оксфордский словарь английского языка отмечает, что слово «капитализм» первым использовал в 1854 году романист Уильям Теккерей для обозначения совокупности условий владения капиталом. В 1867 году в книге «Капитал» Карл Маркс использовал термин «капитализм» для обозначения капиталистического способа производства, а также «капиталист» — владелец капитала. Для обозначения экономической системы впервые термин был использован в 1884 году в книге Дуэ «Лучшие времена».

Капитализм — это экономическая абстракция, в которой выделены характерные черты экономики на определённом этапе её развития, отброшены менее значимые.^{[7][8][9][10]} Реальная экономика конкретных стран никогда не основывалась только на частной собственности и не предоставляла полной свободы предпринимательства. Всегда в той или иной мере присутствовали несвойственные капитализму черты — сословные привилегии; ограничения на владение имуществом, в том числе ограничения на размеры недвижимости или земельных участков; таможенные барьеры; антимонопольные правила и т. п. Часть из них являются наследием предыдущих эпох, часть — следствие развития самого капитализма.

[править] Структура и описание

Капитализм обладает следующими чертами:

• Основу экономики составляет товарное производство. Все производится для продажи или обмена. Обмен происходит на свободных рынках на основе взаимовыгодных договоров (рыночная экономика).

• Средства производства используются как капитал. Владельцы капитала (капиталисты) постепенно получают возможность не принимать непосредственного участия в производительном труде. Источником их жизненных благ является прибавочная стоимость в форме прибыли, ренты или процентов.

• Основой для раздела прибавочной стоимости между различными капиталистами является доля предоставленного капитала в общей привлечённой сумме, которая потребовалась для данного проекта. При этом степень личного трудового участия не имеет значения. Такое участие либо компенсируется до распределения прибыли (например, в виде заработной платы директору, управляющему, менеджеру), либо заранее оговаривается как взнос капитала определённого размера (например, в форме интеллектуальной собственности).

• Источником жизненных благ для большинства работающих является работа на условиях найма, то есть продажа рабочей силы в форме заработной платы.^[11]

Описание и изучение особенностей капиталистического способа производства как самостоятельного экономического и социального явления наиболее полно впервые рассмотрено в работах Карла Маркса и Макса Вебера. Капитализм характеризуется острыми социальными противоречиями между классами капиталистов и пролетариев, которые выражаются в спорадических беспорядках (забастовках, восстаниях и революциях).

С точки зрения большинства ортодоксальных марксистов, основным законом капитализма является закон максимальной прибыли, т.е. стремление собственников капитала к максимизации прибыли в денежной форме. Все остальные признаки капитализма (такие как свобода договора, свобода найма) не являются, по их мнению, существенными и обязательными для капитализма.

[править] История капитализма

Марк Блок в работе «Апология истории» отмечает трудность указать конкретное время появления капитализма:^[6]

К какой дате следует отнести появление капитализма — не капитализма определенной эпохи, а капитализма как такового, Капитализма с большой буквы? Италия XII в.? Фландрия XIII в.? Времена Фуггеров и антверпенской биржи? XVIII в. или даже XIX? Сколько историков — столько записей о рождении.

Возникновение промышленного капитализма относится к рубежу XVIII и XIX веков. Согласно высказыванию Маркса, «мельница создала феодализм, а паровая машина — капитализм» («Misere de la philosophie» (Нищета философии, 1847)). Использование паровых машин приводит к тому, что мастерские и мануфактуры превращаются в огромные фабрики. Ремесленники, владеющие собственными средствами произодства, превращаются в класс наемных рабочих, лишённых собственности на средства производства — пролетариат. Капиталисты формируют правящий класс, оттесняя прежнюю землевладельческую знать.

Характерным элементом развивающегося капитализма являлся колониализм. Около трети английских инвестиций времен промышленной революции имело индийское происхождение; в это время Англия завоевывает богатую Бенгалию и превращается в колониальную империю.

По мнению некоторых историков^{[источник не указан 211 дней]}, классический капитализм исчезает в начале XX века в связи с обобществлением средств производства и переходом их либо в руки государства (социалистический проект), либо в руки акционерных обществ (неолиберальный проект).

Но многие исследователи полагают, что и в XX веке капитализм сохраняет основные свои черты, хотя и претерпевает определённые изменения. Так, к примеру, в развитых западных странах государство, профсоюзы и другие общественные институты серьёзно влияют на увеличение размера оплаты труда и социальных отчислений, неуклонно падает число работающих в сфере материального производства и увеличивается количество занятых в сфере услуг.

В то же время владельцы капитала переносят производство в развивающиеся страны — для минимизации расходов на оплату рабочей силы, налоговых и социальные отчислений. Таким образом, по мнению современных критиков капитализма, его эксплуататорский характер не изменился.

[править] Роль Реформации

Основная статья: Протестантская трудовая этика

Многие западные историки и экономисты, — Макс Вебер и др., — полагают, что большую роль в становлении капитализма сыграла Реформация, возникновение протестантизма и особенно развитие протестантской трудовой этики.

[править] Историческая роль капиталистов

Относительно исторической роли капиталистов ведутся дискуссии. Марксисты подчеркивают противоречивость капитализма. С одной стороны — видят в них эксплуататоров, присваивающих прибавочную стоимость, созданную трудом наемных работников. С другой стороны — указывают на прогрессивную роль капитализма в развитии средств производства^[12] и подготовки предпосылок для более высокой общественной формации. Маркс отмечает основное противоречие капитализма — между общественным характером производства и частным характером присвоения результатов этого производства^{[источник не указан 211 дней]}. Другие исследователи видят в капиталистах только предпринимателей-промышленников, внедряющих в жизнь новые технологии (Форд, Белл, Джобс) и осваивающих новые территории (Родс, Юз).

[править] Развитие капитализма в России

Капитализм в России получил большое развитие после 1861 года (отмена крепостного права), а в конце XIX начале XX века достиг апогея. После того, как в результате Октябрьской революции 1917 года пришли к власти большевики развитие капитализма в России было временно остановлено. В 1987 году разрешено частное предпринимательство, участие иностранного капитала в экономике. В 1990 году введены базовые признаки капитализма (аукционы, частная собственность - людям разрешили иметь более одной квартиры и машины и др.). После развала СССР в 1991 году многие признаки капитализма в России были законодательно закреплены.

[править] Капитализм-суррогат

В соответствии с академической работой Иосихары Кунио (англ. Yoshihara Kunio), суррогат-капитализм это ссылка на ранние развивающиеся экономические системы Восточной Азии и их динамические и технологично интенсивные экономические события^{[источник не указан 211 дней]}. Определение Иосихары классифицирует капиталистические экономические двигатели японских, южнокорейских и тайваньских наций как то, что можно было бы назвать 'ложным капитализмом.' Это относится к способностям организаций и правительства использовать сравнительные национальные преимущества и искусственно стимулировать экономику к более сложным экономическим структурам, определенно подобным таковым из развитых западных стран, включая области капиталовложений и технологично интенсивного производства.

[править] Виды капитализма

• Государственный капитализм

• Демократический капитализм

• Коллективный капитализм

• Народный капитализм

• Периферийный капитализм

• Технокапитализм

• Турбокапитализм

• Эко-капитализм

• Анархо-капитализм

5.3. Соціальні та робітничі рухи в Європі в 19 ст.

Рабочее движение может пониматься двояко:

— в широком смысле рабочее движение — социальные массовые движения наемных рабочих и их семей в странах с развивающейся или развитой промышленностью с целью достижения эмансипации рабочего класса или какого-либо конкретного улучшения условий жизни и труда, особенно путем борьбы за принятие законов, регулирующих трудовые отношения. К этому определению можно отнести также общественные беспорядки, акции протеста, стихийные забастовки и др. неорганизованную деятельность как средство экономической или политической борьбы с классом эксплуататоров и обслуживающей его интересы властью.

— в более узком смысле рабочее движение — это организационное сплочение рабочих с целью улучшения своего социального положения и завоевания политических прав.

Кроме рабочих, в рабочем движении могут участвовать представители высших классов и различные политические группы.

[править] Организационные формы

Рабочее движение в более узком смысле, что особенно характерно для Центральной Европы, состоит из четырех основных типов:

1. Профсоюзы являются представителями интересов работников предприятий и, среди прочего, добиваются повышения зарплат и улучшения условий труда.

2. Рабочие партии как политические организации. Часто имеют марксистские корни (социалистические, социал-демократические или коммунистические партии).

3. Товарищества (например, потребительские, строительно-долевые) как организации взаимопомощи.

4. Досуговые и образовательные объединения; например, образовательные, спортивные и садоводческие объединения для рабочих.

[править] Истоки

Центральной предпосылкой возникновения рабочего движения и его организаций был общий для рабочих социальный, экономический и политический опыт. Сюда относится в первую очередь опыт работы на промышленных предприятиях и внутрипроизводственное соотношение классовых сил, а также опыт жизни в пролетарских кварталах быстро растущих городов. Становление промышленности сопровождалось произволом фабрикантов по отношению к своим рабочим, стремящихся выжать максимум прибыли из своего производства с минимальными убытками. На заре индустриализации отсутствовало какое-либо трудовое законодательство, и рабочие были вынуждены работать более 12 часов в день, а сами фабриканты в условиях механизации производства предпочитали использовать дешевый детский труд.

Начало рабочему движению положило разрушение машин луддитами в Англии во время промышленной революции, которой предшествовал упадок в сельском хозяйстве и массовое переселение людей из сел в города. В машинах, с их высокой производительностью, рабочие видели своих главных конкурентов на рынке труда. Само название «луддиты» произошло от англичанина Неда Лудда, который в 1779 г. разрушил ткацкий станок. Позднее рабочие поняли, что не машины являлись их врагом, но способ их использования, и тогда их гнев обратился в сторону работодателей. Позднее это привело к появлению профсоюзного движения (синдикализма) как движения сопротивления капиталу.

Реакцией английского правительства стало запрещение каких-либо рабочих объединений. В истории рабочего движения был период преследований и работы в подполье. В 18-м и начале 19-го вв. группы рабочих, например, «толпаддлские мученики» в Толпаддле, Дорсет, Англия, подвергались наказаниям и высылались в колонии, что было незаконным в то время.

В первые десятилетия индустриализации условия жизни рабочих существенно ухудшились:

— продолжительность рабочего дня увеличилась;

— заработная плата уменьшилась;

— повсеместно распространилось использование детского труда;

— отсутствовала система выплат работникам по болезни, вынужденному простою или при выходе на пенсию.

Это стало причиной возникновения профсоюзов, в которых объединялись рабочие одной отрасли для защиты своих социальных завоеваний посредством забастовок. Рабочие основывали общества взаимной помощи, располагающими общественными кассами, финансируемыми из членским взносов.

Важнейшей целью раннего рабочего движения было обеспечение достойного человеческого существования, для чего выдвигались требования установить минимальный размер оплаты труда, 8-часовой рабочий день, пятидневку, введение охраны труда, защиты от увольнений, пособий по болезни и безработице. Достижение этих целей происходило медленно, путем переговоров, общественной деятельности, а также забастовок.

В 1834 г. образовался Большой Тред-Юнион (включающий в себя отраслевые профсоюзы), в котором вступительные взносы для новых членов были завышены.

Изначально британский тред-юнионизм выдвигал чисто экономические требования, не ставя перед собой цель политических революционных преобразований. В настоящее время синдикализм имеет несколько разновидностей: марксистский; социал-демократический; революционный; корпоративный синдикализм, а также анархо-синдикализм.

В течение 1830-х и 40-х гг. образуются рабочие объединения в странах континентальной Европы, прежде всего в Германии, Франции, Испании и Бельгии. Рабочее движение в большинстве промышленных стран действовало также через другие организации, например, кооперативы.

В 1838 и 1848 гг. британское рабочее движение перешло к политической деятельности — чартизму (движение в Англии, которое осуществляло давление на парламент путем подачи подписей в поддержку хартий, в которых требовались определенные гражданские права. В одной из этих хартий от 1838 г. содержалась демократическая программа, основанная на всеобщем праве голоса для мужчин). Чартизм организовывал забастовки, но это движение потерпело неудачу по причинам репрессий со стороны государства, внутренних разногласий и поражения революций 1848 г. в Европе.

Рабочие объединялись в республиканские и левые организации, добиваясь права голоса для мужчин. После революций 1848 г. под влиянием социалистических идей стали появляться классовые рабочие партии.

[править] Рабочее движение и социализм

Развитие рабочего движения также тесно связано с открытой баррикадной борьбой во время революций в 1840-е гг. в различных европейских странах. Как раз в это время возникает современная форма социализма, известного своей радикальной критикой капиталистической системы и идеей о создании модели общества, в котором собственность и средства производства являются коллективными, а также о том, что рабочий класс является движущей силой этих преобразований.

Одной из самых значительных концепций, на которой основывалось развитие рабочего движения, была концепция классовой борьбы. Эта борьба возникает из осознания рабочих того, что они принадлежат к особому социальному классу, отличающемуся от класса господ, и который может улучшить условия своей жизни путем борьбы. Забастовка была основным оружием в классовой борьбе, в которой рабочие могли добиваться выполнения хозяевами их требований путем демонстрации своей силы, способной парализовать промышленное производство.

Социалистическое рабочее движение сложилось в середине девятнадцатого века при активном участии основателей марксизма Карла Маркса, Фридриха Энгельса, а таже анархистов Пьера Жозефа Прудона и Михаила Бакунина.

Создание Первого Интернационала произошло по инициативе английских тред-юнионов и французских рабочих, находившихся под влиянием идей Прудона. Лозунгом Первого Интернационала стала фраза «Пролетарии всех стран, соединяйтесь!», которая стала впоследствии девизом всего социалистического рабочего движения.

Фердинанд Лассаль в 1863 г. из «Немецкого союза» и «Общегерманского рабочего объединения» (нем. Allgemeiner Deutscher Arbeiterverein — ADAV) организовал первую рабочую партию Германии, пока еще на принципах товарищеской взаимопомощи. Вильгельм Либкнехт и Август Бебель, ведущие члены Объединительного съезда германских рабочих организаций, структуры, конкурирующей с ADAV, основали в 1869 г. Социал-демократическую рабочую партию (SDAP) на основе марксистской идеологии. В 1875 г. в Готе ADAV и SDAP объединились в Социалистическую рабочую партию Германии (Sozialistische Arbeiterpartei — SAP), из которой в 1890 г. возникла Социал-демократическая партия Германии (СДПГ) (нем. Sozialdemokratische Partei Deutschlands — SPD). В конце 19-го в. и в начале 20-го в. социал-демократия в Германии и в большинстве других стран была еще тесно связана с рабочим движением и имела четкие марксистские позиции.

В некоторых англосаксонских странах (Великобритания, Австралия и др.) рабочее движение делится на «политическое крыло» и «промышленное крыло». В Великобритании это Лейбористская партия и Конгресс профсоюзов (англ. Trade Unions Congress — TUC) соответственно. Лейбористская партия была образована в 1899 г. решением TUC и называлась тогда Комитетом представителей труда, хотя в настоящее время, особенно после избрания Тони Блэра главой Лейбористской партии в 1994 г., связь между профсоюзами и партией значительно ослабла.

Мировое рабочее движение, особенно в Европе и позднее в Северной Америке, получило новый импульс развития в конце 19-го и начале 20-го вв. из традиции католического учения об обществе, начавшейся в 1891 г. с издания основополагающего документа папы Льва XIII «Rerum Novarum», известного также под названием «Об условиях жизни рабочего класса», в которых папа говорит о необходимости целого ряда реформ, включающих ограничение продолжительности рабочего дня, установление минимального размера оплаты труда, запрет детского труда, право на создание рабочих организаций и обязанность государства регулировать условия труда.

В начале 20-го в. существовали, кроме того, социал-демократические, церковные, а также социалистические, коммунистические и анархистские объединения рабочих женщин. К их наиболее известным основателям относятся Роза Люксембург, Клара Цеткин, Луиза Циц и Мария Юхач. Апогея в своем развитии рабочее движение достигло в период между мировыми войнами, отчасти приняв характер контркультуры, например, в «Красной Вене» или Швеции. Сеть организаций с направленностью от защиты детства и молодежи до учреждений ритуальных услуг, от рабочих спортивных, велосипедных и туристических объединений до потребительских товариществ объединяла в себе значительную часть рабочего класса. В рабочих домах-коммунах были сконцентрированы политические, образовательные и экономические функции. После установления фашистских режимов пришел конец оптимистическому настрою в рабочем движении. После 1945 г. была попытка возродить рабочее движение в Европе, но с начавшейся эпохой благосостояния в большинстве западноевропейских стран оно сильно вульгаризовалось и деидеологизировалось.

Во всем мире деятельность рабочего движения послужила началом проведения реформ и признания во многих странах прав работников на 2-дневный выходной, установленный МРОТ, оплачиваемый отпуск и 8-часовой рабочий день. Новейшая история знает многих рабочих активистов, добившихся от работодателей и государства революционных изменений, и эти социальные завоевания считаются сейчас основополагающими. Например, Мэри Харрис Джонс, более известная как Мать Джонс, и Национальный католический совет благосостояния сыграли главную роль в кампании по запрету детского труда в США в начале 20-го в. Активное и свободное рабочее движения признается даже буржуазными идеологами как важный элемент демократии и считается полезным для экономики.

Исторически рынки труда часто находились в пределах границ национальных государств, что ограничивало развитие рабочего движения. Законы о труде также издавались отдельно в каждом государстве и имели свой национальный характер. Международная организация труда (МОТ) предпринимает попытки принять серию международных стандартов в области труда, но возможности принятия этих норм в условиях национальных законодательств ограничены.

С ростом объемов международной торговли и влияния транснациональных компаний рабочее движение сталкивается с необходимостью международного сотрудничества. Появилось несколько международных профсоюзных организаций для более эффективного заключения международных соглашений, для обмена информацией и ресурсами.

Что касается бывших соцстран, то их правительствами поддерживается диалог между наиболее влиятельными профсоюзными организациями (в России — ФНПР) и различными объединениями работодателей. Эта форма взаимодействия подвергается критике за то, что она ориентирует экономическое развитие в пользу работодателей, избегая радикализации рабочего движения и использования забастовок как средства защиты своих прав, вместо этого снижая уровень зарплат, удлиняя рабочий день и сокращая права работников.

Международный день труда празднуется 1 мая в память о рабочих-анархистах, убитых 1 мая 1886 г. на Сенном рынке в Чикаго на демонстрации за восьмичасовой рабочий день. В этот день профсоюзы и рабочие партии всего мира проводят митинги, демонстрации, манифестации и маевки.

5.4.а. Проблема національно-державного визначення у Європі кінця 20 – початку 21 ст.

Право народов на самоопределение — в конституционном и международном праве — право народов (наций) определять форму своего государственного существования в составе другого государства или в виде отдельного государства. В общем смысле, это право той или иной группы людей (не обязательно объединённых по этническому принципу) на коллективный выбор своей общей судьбы. Лозунг «самоопределения наций» был одним из популярных большевистских лозунгов во время революции и гражданской войны в России.

Содержание

[убрать]

• 1 Право на самоопределение как принцип международного права

• 2 Противоречие между правом на самоопределение и принципом территориальной целостности

• 3 Борьба за национальное освобождение и сепаратизм

• 4 Современные конфликты между правом на самоопределение и принципом территориальной целостности

• 5 Литература

• 6 Ссылки

[править] Право на самоопределение как принцип международного права

Право на самоопределение — один из общепризнанных принципов международного права. Он получил признание в процессе распада колониальной системы и закреплён в Декларации о предоставлении независимости колониальным странам и народам (принятой резолюцией № 1514 XV-ой Генеральной Ассамблеи ООН от 14 декабря 1960) и последующих международных пактах и декларациях ООН.

В Международном пакте об экономических, социальных и культурных правах и Международном пакте о гражданских и политических правах от 19 декабря 1966 (статья 1) сказано: «Все народы имеют право на самоопределение. В силу этого права они свободно устанавливают свой политический статус и свободно обеспечивают свое экономическое, социальное и культурное развитие… Все участвующие в настоящем Пакте государства… должны в соответствии с положениями Устава ООН поощрять осуществление права на самоопределение и уважать это право».

В Декларации о принципах международного права (от 24 октября 1970) значится: «В силу принципа равноправия и самоопределения народов, закреплённого в Уставе ООН, все народы имеют право свободно определять без вмешательства извне свой политический статус и осуществлять свое экономическое, социальное и культурное развитие, и каждое государство обязано уважать это право в соответствии с положениями Устава».

В этой же Декларации указывается, что способами осуществления права на самоопределение могут быть «создание суверенного и независимого государства, свободное присоединение к независимому государству или объединение с ним, или установление любого другого политического статуса».

Аналогичные принципы закреплены в документах Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе — Хельсинкском Заключительном акте 1975 года, Итоговом документе Венской встречи 1986 года, документе Копенгагенского совещания Конференции по человеческому измерению СБСЕ 1990 года и других международно-правовых актах.

Право наций на самоопределение провозглашалось ещё в начале XX века правительством США, а также российскими большевиками, закрепление которого было одним из основных требований и направлений начального периода их деятельности. Оно было декларировано во всех советских конституциях. Более того, Конституции социалистических федеративных государств - СССР и Югославии (СФРЮ) - включали положения о праве выхода республик из союза — в то же время такое право было предусмотрено лишь для союзных республик, но не для автономных образований.

[править] Противоречие между правом на самоопределение и принципом территориальной целостности

Существует определённое противоречие между проведением в жизнь права народов на самоопределение и принципом территориальной целостности государства, гласящим, что территория государства не может быть изменена без его согласия. Неспособность сторон найти мирное решение такого противоречия приводит к усугублению национальных конфликтов, зачастую перерастающих в военное противостояние. При этом представители центральной государственной власти обычно приводят в качестве аргумента в защиту своей позиции утверждение о приоритете принципа территориальной целостности по отношению к праву на национальное самоопределение.

Между тем, существует мнение, что принцип территориальной целостности направлен исключительно на защиту государства от внешней агрессии. Именно с этим связана его формулировка в п. 4 ст. 2 Устава ООН: «Все члены ООН воздерживаются в их международных отношениях от угрозы силой или её применения как против территориальной неприкосновенности или политической независимости любого государства, так и каким-либо другим образом, несовместимым с Целями Объединённых Наций», и в Декларации о принципах международного права: «Каждое государство должно воздерживаться от любых действий, направленных на частичное или полное нарушение национального единства и территориальной целостности любого другого государства или страны».

Сторонники этого мнения указывают, что применение принципа территориальной целостности фактически подчинено осуществлению права на самоопределение - так, согласно Декларации о принципах международного права, в действиях государств «ничто не должно истолковываться как санкционирующее или поощряющее любые действия, которые вели бы к расчленению или к частичному или полному нарушению территориальной целостности или политического единства суверенных и независимых государств, соблюдающих в своих действиях принцип равноправия и самоопределения народов».

Таким образом, делается заключение, что принцип территориальной целостности неприменим к государствам, не обеспечивающем равноправие проживающих в нём народов и не допускающим свободное самоопределение таких народов.

[править] Борьба за национальное освобождение и сепаратизм

Дать достаточно однозначный и нейтральный ответ на вопрос, чем национально-освободительное движение, борьба за осуществление «права на самоопределение» отличается от сепаратизма, не представляется возможным. Высказываемые точки зрения обычно крайне политизированны и связаны с текущей политической конъюнктурой.

Можно сказать только, что, как правило, «национально-освободительное движение» понимают как положительное, прогрессивное явление, которое поддерживают (или, по крайней мере, сочувствуют) широкие слои населения, тогда как «сепаратизм» — как бесполезное, либо отрицательное, выражаемое лишь меньшинствами.

В ходе всемирного исторического развития сепаратистские тенденции, стремление народов к самостоятельному существованию обычно уравновешиваются объединительными, интеграционными тенденциями, процессами объединения многонациональных государств или формирования межгосударственных объединений с большей или меньшей степенью интеграции.

Распространено мнение^[1], что создание огромных многонациональных «империй» рано или поздно приводило к их распаду — в связи с этим, можно говорить о распаде Вавилоно-персидской империи, Римской империи, Священной римской империи, Золотой орды, Османской империи, Австро-Венгрии, Британской империи, СССР и т. д.. Контрпримером к такой гипотезе является Китай. Также отмечается, что прекращали своё существование и многочисленные «неимперские» государства.

[править] Современные конфликты между правом на самоопределение и принципом территориальной целостности

• Карабахская война

• Грузино-абхазский конфликт

• Южноосетинский конфликт

• Приднестровская Молдавская Республика

• Вундед-Ни

• Турецкая Республика Северного Кипра

• Дарфур

• Страна басков

• Галисия

• Северная Ирландия

• Фландрия

• Трансильвания

• Крым

• Нагорный Карабах

• Уйгурстан/Восточный Туркестан

• Тибет

• Боснийские сербы

• Кабинда

• Западная Сахара

• Палестина

• Курдистан

• Боливия

• Косово

• Чечня

• Содружество непризнанных государств

Все это убеждает в том, что профессиональное становление педагога неразрывно связано с его личностным ростом. Соединение высокой образованности, профессиональной компетентности и личностного развития является интегральным основанием для достижения вершин профессионального мастерства. ОБЪЕКТИВНЫЕ ХАРАКТЕРИСТИКИ ПРОФЕССИОНАЛЬНОЙ ПЕДАГОГИЧЕСКОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ 2.1. Система отечественного образования: стратегия развития В начале XXI столетия человечество осознает себя единым целым: формируется всемирное хозяйство, развивается наука, информационные средства и системы связи. Одна из важнейших особенностей современного мира - понимание универсальной общечеловеческой миссии образования. Важное место в педагогике занимает проблема гармонизации систем образования, сотрудничества различных образовательных программ. Международными органами образования проводится работа по унификации педагогической терминологии и параметров национальной статистики образования. Группа экспертов Европейского Сообщества выработала педагогические рекомендации, создала модель образовательного учреждения для европейских стран. Тем не менее, игнорирование национального образования может привести к созданию искусственных образовательных конструкций.

 

Проблемы национального самоопределения малых народностей Европы не могут не учитываться. Перед представителями науки стоит задача нового определения культуры, нового понимания этнокультурных потребностей и новой концепции образования. В истории отечественного образования конец второго тысячелетия ознаменовался разработкой Национальной доктрины образования с учетом существующей модели образовательных учреждений для европейских стран. В конце XX столетия человек был определен как мера и ведущий фактор развития общества по пути прогресса, а гуманизм как основной признак и критерий общественного прогресса. Гуманизм это совокупность идей и взглядов, утверждающих ценность человека независимо от его общественного положения и право личности на свободное развитие своих творческих сил; в основе гуманизма лежат принципы равенства, справедливости, человечности отношений.

5.4.б. «Рейганоміка» і «тетчеризм»: спільне і особливе.

Рейганомика — курс экономической политики американского правительства в 1981—1989 гг. в период президентства Рональда Рейгана. Связан с приходом к власти в США консервативно настроенных сил республиканской партии, подъемом так называемой неоконсервативной волны во многих развитых странах Запада. Теоретической основой рейганомики служила экономическая теория предложения. Практическим выводом из нее явился перенос акцентов с регулирования спроса на товары и услуги на стимулирование их производства. Необходимость дать простор инвестиционным и инновационным процессам, снижению издержек, увеличению сбережений и накопления частного капитала потребовала крупных налоговых реформ.

[править] Результат

В результате Рейганомики резко снизилось число безработных, упала инфляция (с 15 до 5 процентов в год). Однако значительно вырос внешний долг США.

[править] Основное направление

Основным направлением бюджетной политики стало стремление радикально сократить бюджетный дефицит. Так как около половины государственных расходов составляли социальные расходы, сокращение коснулось их в первую очередь. Рационализация социального бюджета привела к снижению темпов прироста социальных расходов.

Ро́нальд Ре́йган (англ. Ronald Reagan; 6 февраля 1911 деревня Тампико, Иллинойс — 5 июня 2004, Лос-Анжелес) — 40-й президент США (с 1981 по 1989), от Республиканской партии. 33-й губернатор Калифорнии (1967—1975).

В 1930х Рейган переехал в Лос-Анджелес (Калифорния). Свою карьеру начал как актёр, снимаясь в кино, позднее на телевидении, всего снялся в 52 фильмах^{[~ 1]}, что принесло ему известность. Был избран президентом гильдии киноактёров США, позднее представителем корпорации General Electric, где и начал политическую карьеру. Первоначально был членом Демократической партии США, но в 1962 перешёл в Республиканскую партию. В 1964 на партийной конвенции произнёс свою знаменитую речь en:"Время выбирать" (англ. A Time for Choosing в поддержку республиканского кандидата в президенты Барри Голдуотера, после чего ему было предложено выставить свою кандидатуру на пост губернатора Калифорнии. Он победил на губернаторских выборах в 1966 и в 1970. Рейган выставлял свою кандидатуру в президенты США на первичных выборах от Республиканской партии (в 1968 и 1976 ), но дважды проигрывал выборы.

В 1980 выиграл первичные партийные выборы, став кандидатом в президенты от Республиканской партии и на последующих выборах победил кандидата от Демократической партии, действующего президента Джимми Картера. Вступил в должность в январе 1981 года.

На посту президента выдвинул ряд новых политических и экономических инициатив. Как и во время пребывания на посту губернатора президент Рейган придерживался стратегии наименьшего вмешательства правительства в регуляцию экономики, сокращения государственных расходов, снижения налогов, контроля над инфляцией. (Его экономическая политика была позже прозвана рейганомикой).

В ходе своего первого срока пережил попытку покушения в 1981. Держался жёсткого курса во время конфликта с en:профсоюзом авиадиспетчеров, уволив бастовавших работников. Отдал приказ начать вторжение на Гренаду (1983). Первый срок также ознаменовался ознаменовался беспрецедентным давлением на Советский Союз и размещением ядерного арсенала в странах Западной Европы. В 1983 Рейган в своей речи провозгласил СССР "империей зла", отказался от политики разрядки и взял курс на политику «Мир через укрепление», что выразилось в прямой конфронтации с коммунизмом, гонкой вооружений и поддержкой антикоммунистических движений (согласно своей доктрине).
В ходе президентской кампании-1984 запустил эффективную телеинформационную кампанию en:Утро в Америке. На президентских выборах-1984 одержал решительную победу над кандидатом от Демократической партии Уолтером Мондейлом, получив 525 из 538 голосов выборщиков и уступив только в родном штате Мондейла и в округе Колумбия.

Второй срок президентства был отмечен значительными шагами вперед к окончанию холодной войны, хотя в период с 1985 по 1986 советско-американские отношения пережили массу шпионских скандалов. Рейган вступил в переговоры с генеральным секретарем ЦК КПСС Михаилом Горбачёвым, что привело к подписанию в 1987 договора о ликвидации ракет средней и меньшей дальности. Позже лидеры двух стран провели переговоры о сокращении ядерного арсенала. В апреле 1986 США нанесли авиаудары по Ливии.

Президентская администрация оказалась замешанной во множестве скандалов, крупнейшим из которых стало дело «Иран—контрас».^{[~ 2]} В 1986 году произошло обвальное падение цен на нефть, это связывают с внешней политикой Рейгана. В ходе эпидемии СПИДа, которая разгорелась в США в середине 80-х правительство Рейгана вело пропагандистско-просветительскую работу среди молодежи через СМИ.

Рейган оставил должность в 1989 г. Его преемником стал Джордж Буш-старший, бывший вице-президентом в ходе обоих сроков Рейгана. В 1994 г. Рейгану поставили диагноз: болезнь Альцгеймера. В 1995 году был награждён дипломом «Хранитель Огня» от Центра политики безопасности США. Рейган скончался 5 июня 2004 года в возрасте 93-х лет.^[1] О нём снят фильм «Рейганы» (The Reagans, 2003).

Тэтчеризм — политика консервативного правительства Великобритании под руководством Маргарет Тэтчер (1979—1990), сопровождавшаяся приватизацией ранее национализированных предприятий и отраслей экономики, монетаризмом в финансово-экономической сфере, сворачиванием социальных программ, коммерциализацией социальных сфер образования и здравоохранения. Политика тэтчеризма тесно связана с социально-экономическими понятиями и категориями неолиберализма и "шоковой терапии". Считается, что термин придумал профессором Стюартом Холлом в конце 1970-х гг

Ма́ргарет Хи́льда Тэ́тчер (англ. Margaret Hilda Thatcher; 13 октября 1925, Грантем, Линкольншир, Англия) — премьер-министр Великобритании (Консервативная партия Великобритании) в 1979—1990, Баронесса (1992). Известна как «железная леди». Первая и пока единственная женщина на этом посту.

Внутренняя политика

По итогам выборов 3 мая 1979 года консерваторы уверенно победили, получив 43,9% голосов и 336 мест в Палате общин (лейбористы получили 36,9% голосов и 269 мест в Палате общин), и 4 мая Тэтчер стала премьер-министром. На этом посту Тэтчер предприняла энергичные усилия по реформированию британской экономики и всего общества. Были приватизированы многие государственные компании, значительная часть которых была убыточной. Тэтчер также провела приватизацию на рынке коммунальных услуг, а также приватизировала «British Telecom». В результате массовой приватизации многие британцы стали акционерами, что легло в основу «народного капитализма».

В финансовой сфере правительство Тэтчер боролось с инфляцией и бюджетным дефицитом. Для сокращения последнего применялись непопулярные меры: сокращение дотаций оставшимся государственным предприятиям, сокращение помощи депрессивным регионам, сокращение социальных пособий. Параллельно снижались прямые налоги и делались шаги по развитию мелкого бизнеса. Налог на добавленную стоимость, равно как и другие косвенные налоги, при Тэтчер были увеличены. Были проведены реформы пенсионной системы и системы социального страхования.

В то же время, во время первого премьерского срока Тэтчер произошёл значительный экономический спад (не в последней степени на спад в Великобритании повлияла общая рецессия), а государственные расходы лишь увеличились. Но на итоги выборов 1983 года в значительной степени повлиял Фолклендский конфликт. Во время Фолклендского конфликта Тэтчер задействовала все военные и дипломатические возможности для восстановления суверенитета Великобритании над островами. Эта политика была с одобрением встречена британцами, что заметно укрепило пошатнувшиеся позиции консерваторов и лидерство Тэтчер в партии перед парламентскими выборами 1983 года. Тэтчер также придерживалась жёсткой линии в проблеме Ольстера, результатом чего стала голодовка ирландских республиканцев, 10 участников которой умерли после 46—73 дней голодовки. На парламентских выборах 1983 года руководимые Тэтчер консерваторы получили поддержку 42,4% избирателей, в то время как лейбористы получили лишь 27,6% голосов. Этому также способствовал и кризис в лейбористской партии, предлагавшей дальнейшее увеличение государственных расходов, восстановление государственного сектора в прежнем объёме и увеличение налогов для богатых. Кроме того, в партии произошёл раскол, и влиятельная часть лейбористов («банда четырёх») основала Социал-демократическую партию, которая выступила на этих выборах совместно с либеральной партией. Наконец, многие избиратели надеялись, что Тэтчер несколько смягчит свою позицию по наиболее болезненным вопросам.

Маргарет Тэтчер и Рональд Рейган. Кемп-Дэвид, 1986 год

Во время второго премьерского срока Тэтчер, не делая послаблений в проводимой политике, продолжала проведение прежнего экономического курса, а также начала активную борьбу с влиянием профсоюзов: были приняты законы о запрете на принуждение ко вступлению в профсоюз, о запрете «забастовок солидарности», об обязательном предварительном предупреждении работодателей о начале забастовки и об обязательном тайном голосовании для принятия решения о начале забастовки. Хотя усилия Тэтчер были направлены на недопущение ставших частыми в Великобритании массовых забастовок, она убеждала британцев, в том, что эти меры помогут увеличить демократичность профсоюзов. Вместе со значительными сокращениями на приватизированных убыточных предприятиях и быстрым ростом безработицы эта политика вылилась в крупные забастовки. Ещё в 1981 году в Брикстоне произошли серьёзные беспорядки, которые связывались с ростом безработицы, однако правительство Тэтчер не стало смягчать свою экономическую политику, являвшуюся причиной роста безработицы. Весной 1984 года шахтёры начали забастовку после решения о закрытии нерентабельных угольных шахт, а уже летом к шахтёрам присоединились работники транспорта и металлургии. Забастовка охватила всю страну и охватила многие отрасли экономики. Для минимизации последствий забастовки правительство Тэтчер увеличило добычу нефти в Северном море и увеличило импорт нефти, а также следило за обеспечением работы тех, кто из-за боязни потерять работу не примкнул к бастующим и настроило общественное мнение против участников забастовки и профсоюзов. Результатом действий правительства стало окончание забастовки в 1985 году. Однако для борьбы с растущей безработицей правительство Тэтчер также пересмотрело систему помощи безработным: стимулировались неполный рабочий день, более ранний выход на пенсию и профессиональная переподготовка на более востребованные специальности. Кроме того, стимулировалось развитие мелкого бизнеса. Несмотря на значительный уровень безработицы в начале и середине 80-х, благодаря отходу от традиционной послевоенной политики полной занятости многие промышленные предприятия сумели значительно улучшить свою конкурентоспособность, сократив издержки. В свою очередь, это способствовало экономическому росту.

В 1984 году Ирландская республиканская армия совершила покушение на Тэтчер, взорвав бомбу в отеле в Брайтоне во время конференции консерваторов. Тэтчер не пострадала и на следующий день открыла партийную конференцию.

На парламентских выборах 1987 года консерваторы вновь победили, получив 42,2% голосов против 30,8% у лейбористов. Это было связано с тем, что Тэтчер, несмотря на принятые ей жёсткие и непопулярные меры в экономике и социальной сфере, удалось добиться стабильного экономического роста. Начавшие активно поступать в Великобританию иностранные инвестиции способствовало модернизации производства и увеличению конкурентоспособности выпускаемой продукции. При этом правительство Тэтчер долгое время удавалось сохранять инфляцию на очень низком уровне. Кроме того, к концу 80-х благодаря предпринимаемым мерам значительно сократился уровень безработицы.

[править] Внешняя политика

Во внешней политике Тэтчер ориентировалась на США и поддерживала инициативы Рональда Рейгана в отношении СССР. В то же время, Тэтчер, в отличие от многих консерваторов, прохладно относилась к идее дальнейшего сближения с ЕЭС, что стало одной из причин её отставки. Значительную огласку получило в 1986 году «дело Вестлэнда», Тэтчер приложила все усилия к тому, чтобы «Westland», национальный производитель вертолётов, и авиастроительная компания «British Aerospace», отказались от предложения о слиянии со стороны европейских компаний в пользу предложения «Вестлэнду» от американской компании «Sikorsky Aircraft». Роль Британского Содружества при Тэтчер уменьшилась. Разочарование Тэтчер в этой организации объяснялось повышенным, с её точки зрения, интересом Содружества к урегулированию положения на юге Африки на условиях, не отвечавших требованиям британских консерваторов. Тэтчер рассматривала Содружество лишь как полезную структуру для ведения переговоров, не представлявших большой ценности^[2].

Решительными действиями Тэтчер заслужила прозвище «железная леди» за непреклонное следование избранному курсу, несмотря на нападки и критику. В ноябре 1990 года из-за внутрипартийных разногласий оставила пост лидера партии и кресло премьер-министра. Должность премьер-министра занял более либеральный Джон Мейджор.

Премьерство Тэтчер было самым продолжительным в XX веке. Даже в XIX веке дольше, чем она, британское правительство возглавляли только лорд Ливерпуль и Гладстон (причём Гладстон не подряд).

6. 6.1. Особливості аграрних та торгівельно-ремісничих полісів на прикладі Афін та Спарти.

Изгнание персов с северного побережья Эгейского моря, освобождение греческих полисов в черноморских проливах и западной Малой Азии привели к созданию довольно обширной хозяйственной зоны, включающей Эгейский бассейн, побережья Черного моря, Южную Италию и Сицилию, внутри которой сложились прочные экономические связи, питающие хозяйство отдельных полисов. В результате побед над персидскими войсками греки захватили богатую добычу, включающую материальные ценности и пленных. Так, например, после битвы при Платеях (479 г. до н. э.) греки, по сведениям Геродота, «нашли шатры, убранные золотом и серебром, позолоченные и посеребренные ложа, золотые сосуды для смешивания вина, чаши и другие питьевые сосуды. На повозках они отыскали мешки с золотыми и серебряными котлами. С павших врагов они снимали запястья, ожерелья и золотые мечи, а на пестрые вышитые одеяния варваров никто и не обращал внимания. Золота было взято так много, что его продавали так, как будто это была медь».

Рабские рынки Эллады были заполнены многочисленными пленными. В относительно короткий срок (50 лет) было продано свыше 150 тыс. человек. Часть рабов и богатой добычи были направлены в производство, пошли на устройство новых ремесленных мастерских, рабовладельческих поместий, новое строительство. Война вызвала к жизни новые потребности и создала дополнительные стимулы для хозяйственного развития. Нужно было строить огромный флот (в несколько сотен кораблей), возводить мощные оборонительные сооружения (например, систему афинских укреплений, так называемые «длинные стены»), нужно было оснащать армии, которых греки никогда ранее не выставляли, оборонительным и наступательным оружием (панцири, щиты, мечи, копья и т. д.). Естественно, все это не могло не двигать вперед греческую металлургию и металлообработку, строительство, кожевенное дело и другие ремесла, не могло не способствовать общему техническому прогрессу.

Под влиянием этих факторов в Греции середины V в. до н. э. сформировалась экономическая система,. просуществовавшая без особых изменений до конца IV в. до н. э. Она основывалась на использовании рабского труда.

Греческая экономика в целом не была однородной. Среди многочисленных полисов можно выделить два основных типа, отличающихся по своей структуре. Один тип полиса -- аграрный с абсолютным преобладанием сельского хозяйства, слабым развитием ремесла и торговли (наиболее яркий пример -- Спарта, а также полисы Аркадии, Беотии, Фессалии и др.). И другой тип полиса, который можно условно определить как торгово-ремесленный, -- в его структуре роль ремесленного производства и торговли была довольно значительной. В этих полисах была создана товарная рабовладельческая экономика, которая имела довольно сложную и динамичную структуру, а производительные силы развивались особенно быстро. Примером таких полисов были Афины, Коринф, Мегары, Милет, Родос, Сиракузы, ряд других, как правило, расположенных на морском побережье, иногда имеющих небольшую хору (сельскохозяйственную территорию), но вместе с тем и многочисленное население, которое нужно было кормить, занять производительным трудом. Полисы этого типа задавали тон экономическому развитию, были ведущими хозяйственными центрами Греции V--IV вв. до н. э.

Наиболее яркий пример -- Афины. Исследование хозяйственной структуры Афин позволяет составить общее представление об особенностях торгово-ремесленных полисов Греции классического времени.

Определение ведущего типа греческих полисов как торгово-ремесленных не означает, что сельское хозяйство в них отошло на задний план, перестало быть важной отраслью. Отнюдь нет. Сельское хозяйство в торгово-ремесленных полисах было ведущим наряду с торговлей и ремеслом, являлось основой всей экономической системы. Вот почему характеристику хозяйственной жизни торгово-ремесленных полисов необходимо начинать с описания сельского хозяйства как важнейшей основы их экономики.

Положение в сельском хозяйстве

Общей особенностью сельскохозяйственного производства торгово-ремесленных полисов Греции было наличие многих отраслей: хлебопашества, виноградарства, маслиноводства, огородничества-садоводства, скотоводства. Основным продуктом питания грека был хлеб, и потому хлебопашество было одной из главных культур. Однако на хоре торгово-ремесленных полисов, как правило, было мало плодородных земель, преобладали холмистые с каменистой почвой, трудные для вспашки и обработки, обладающие небольшим естественным плодородием. Это предопределило невысокий уровень развития хлебопашества в греческих полисах этого типа. Ассортимент сельскохозяйственных орудий был беден: примитивный безотвальный плуг, мотыга, серп для срезания колосьев, лопата для провеивания, волокуша для выдавливания зерна из срезанных колосьев на току. Удобрения применялись мало, наиболее распространенной системой земледелия было двухполье. В этих условиях урожаи получались невысокие, видимо, сам -3, сам -4. Питательная, но капризная для возделывания пшеница высевалась на малых площадях, преобладающей зерновой культурой был менее ценный, но дающий относительно неплохие урожаи на почвах Греции неприхотливый ячмень. Ячменный хлеб, ячменная каша или лепешки были основной пищей древнего грека.

В целом в торгово-ремесленных полисах, довольно часто располагающих небольшой хорой и значительным населением, своего зерна, даже такого, как ячменное, не хватало, и угроза голода была совершенно реальной. Зерновая проблема -- одна из самых острых в торгово-ремесленных полисах классической Греции V-- IV вв. до н. э.

Если греческое хлебопашество находилось на невысоком уровне, то другие отрасли, в частности виноградарство, оливководство и садоводство-огородничество, процветали. Обилие солнца, достаточное количество осадков оказались благоприятными для культур винограда, оливок, плодовых деревьев и овощей. Вино, оливковое масло, смоквы, овощи становятся, как и хлеб, основными продуктами питания древних греков. Особый подъем переживают виноградарство и оливководство. Под виноградники и оливковые рощи отводят ранее пустующие земли, расчищались от зарослей и вводились в сельскохозяйственный оборот холмистые, засушливые или каменистые участки. Разрабатывались хорошо продуманные правила по уходу за виноградной лозой и маслиной: их удобряли, подрезали несколько раз в году, выводили новые сорта, улучшающие вкус плодов, умело защищали от холода и ветра. Греки получали довольно высокие урожаи винограда и маслин, которые не только обеспечивали нужды местного населения, но и позволяли продавать излишки. Собранные плоды потреблялись в свежем виде, шли на изготовление изюма, маслины мариновались, но из большей части продукции готовили вина и масло. Греческое масло и некоторые сорта вин славились по всему Средиземноморью и шли на экспорт, принося большие доходы. Самыми знаменитыми в V--IV вв. до н. э. считались вина хиосское, фасосское, косское и лесбосское. Древнегреческие виноделы не располагали набором многих современных, в том числе и химических, средств для нейтрализации образующейся при брожении виноградного сока уксусной кислоты, и потому процесс приготовления хорошего вина был довольно сложным. Чтобы вино не скисло и не превратилось в уксус, в него добавляли морскую воду (иногда до 50%), толченый мрамор, гипс, известь и даже золу. Вот почему, когда вскрывали сосуд со свежеприготовленным вином, оно было мутным и густым, и его для употребления необходимо было процедить и разбавить водой. Как правило, греки пили вино, всегда разбавляя его водой в пропорции: 1 часть вина --3--4 части воды. Получали некрепкий, порядка 4--6 градусов алкоголя, тонизирующий напиток, который хорошо утолял жажду в жаркое время года.

Уход за виноградниками, масличными, плодовыми деревьями, приготовление вина и масла требовали много забот и рабочих рук, эти культуры могли успешно осваиваться только при наличии дополнительной рабочей силы. Развитие греческого виноградарства, оливководства, садоводства было тесно связано с внедрением в сельском хозяйстве рабского труда.

Обеденный стол грека нельзя представить без фруктов (чаще всего это были смоквы или фиги, похожие на современный инжир) и овощей: лука, чеснока, капусты, зелени. Это предопределило значительную роль огородничества и садоводства, их высокий уровень. К тому же для садов и огородов не требовалось много земли, что при небольших размерах хоры греческих торгово-ремесленных полисов было одним из факторов их широкого распространения.

Скотоводство занимало небольшое место в системе греческого сельскохозяйственного производства. Мясо и молоко не были основными продуктами питания древних греков, лошади практически не применялись как тягловая сила, греческая конница была вспомогательным родом войска и потому лошадей было мало. Зато разводили овец (а получаемая шерсть являлась основным сырьем для изготовления одежды), рабочий и тягловый скот (быков, ослов, мулов) В гористой Греции на ограниченной территории мелких полисов не было обширных пастбищ и это не могло не сдерживать развития греческого скотоводства.

Основными производственными ячейками в сельском хозяйстве Греции V--IV вв. до н. э. были небольшой участок земледельца (3--5 га) -- гражданина данного полиса, возделываемый трудом членов его семьи, которым могли помогать 1--2 раба, и поместье в 15--25 га, обрабатываемое рабами (15--25 рабов). Хозяйство того и другого типа было многоотраслевым, практически в каждом хозяйстве возделывались зерновые, был разбит виноградник, имелись маслинные посадки, сад из плодовых деревьев, огород, паслись небольшие стада овец, коз. Если продукция крестьянского двора, как правило, шла на удовлетворение потребностей семьи земледельца и была мало связана с рынком, то в рабовладельческих имениях получали значительные излишки продукции: зерна, вина, масла, -- которые продавались на местном рынке или шли на экспорт.

Примером поместья, установившего тесные связи с рынком, является хозяйство афинского политического деятеля Перикла. Представитель знатной аристократической семьи, Перикл, по сведениям Плутарха, организовал такое управление своим имением, «какое считал самым простым и экономным. Все сборы годового урожая он целиком продавал, а потом жил и удовлетворял потребности своего дома, покупая на рынке все самое необходимое... В его доме ни в чем не было изобилия, какое обыкновенно бывает в больших и богатых домах, но все расходы и приходы строго проверялись по счету и тщательно учитывались. Всю эту систему управления хозяйством Перикла в точности проводил один из его рабов, по имени Евангел, обученный и подготовленный, как никто другой, самим Периклом к такому ведению хозяйства».

В V в. до н. э. таких поместий было немного, но в IV в. до н. э. их количество возрастает. Греческий писатель Ксенофонт в начале IV в. до н. э. написал специальный трактат «Экономика», в котором, обобщая имеющийся опыт, дал описание рационально построенного, связанного с рынком, доходного хозяйства, что свидетельствует об их распространении, а следовательно, и развитии товарного производства в сельском хозяйстве Греции V--TV вв. до н. э.

В целом сельское хозяйство Греции V-- IV вв. до н. э. имело следующие особенности: многоотраслевой характер, в нем преобладали трудоемкие интенсивные культуры (виноградарство и маслиноводство), использовался рабский труд, для него была характерна товарная направленность ведущей хозяйственной ячейки -- рабовладельческого поместья, как нового типа организации сельскохозяйственного производства.

Итак, в Греции V--IV вв. до н. э. сложился новый тип экономики, отличный от экономической структуры ведущих древневосточных стран: интенсивной, товарной при сохранении ее натуральной основы. Он требовал значительных вложений, высокого уровня организации хозяйства, применения рабского труда, создавал благоприятные условия для самого существования греческого общества, для развития замечательной греческой культуры.

Положение свободных мелких производителей. Греческое общество состояло не только из рабов и их владельцев. Рядом жили и трудились мелкие свободные производители - земледельцы, собственники или арендаторы небольших земельных участков, владельцы ремесленных мастерских, розничные торговцы, поденщики или матросы, обслуживающие морские перевозки, городской люд. Это был самый многочисленный класс в греческих полисах. Если брать в качестве примера Афины V-IV вв. до н. э., то в состав этого класса следует включить представителей третьей (зевгиты) и четвертой (феты) социально-имущественных групп по классификации Солона. Кроме зевгитов и фетов сюда входило большинство афинских метеков - свободных лиц, не имеющих прав афинского гражданства.

Мелкие производители трудились на земельных участках, в ремесленных мастерских, рудниках или на строительстве, где не применяли, как правило, рабского труда. Известны случаи использования мелкими ремесленниками или земледельцами рабского труда в качестве дополнительной рабочей силы: основной рабочей силой был сам земледелец или ремесленник и члены его семьи. В состав мелких производителей входили мелкие земледельцы; ремесленники и торговцы, имевшие гражданские права; ремесленники и торговцы-метеки.

Связанные с разными отраслями хозяйства, имеющие разное юридическое положение, эти социальные группы отличались друг от друга интересами, иногда имели разную политическую ориентацию. В любом греческом полисе социальная группа мелких свободных земледельцев была одной из важнейших. От ее экономического благосостояния, политической активности, гражданской зрелости зависели крепость полисных институтов, функционирование демократических учреждений, характер социально-политических столкновений. Мелких земледельцев обычно называют крестьянами. Этот термин применяют и к земледельцам греческих полисов. Однако следует отметить ряд особенностей античного крестьянства, отличающих их как от древневосточных общинников, так и от крестьян феодального общества. Насколько нам известно из материалов афинской истории, земледелец был лично свободным, т. е. независимым от других лиц или государства, собственником земельного участка (в большинстве случаев от 3 до 5 га), обеспечивавшего его прожиточный минимум. Земледелец, как правило, не платил налогов с земли. Для приобретения орудий труда, одежды и других ремесленных изделий крестьянин вывозил на рынок и продавал сельскохозяйственные продукты, т. е, выступал отчасти как товаропроизводитель. Он был связан с рынком, знал цены, торговцев, обладал известным хозяйственным кругозором. Однако связи его с рынком были спорадическими, на продажу шла лишь небольшая часть урожая.

По греческим законам собственником земли мог быть только член полисного коллектива, полноправный гражданин. Мелкие землевладельцы были такими полноправными гражданами, участниками народных собраний, могли избираться на различные должности, служили в гражданском ополчении. Участие в народных собраниях, где обсуждались важнейшие вопросы внутренней и внешней жизни, развивало личность античного крестьянина, формировало чувство собственного достоинства и социальной значимости. В ряде демократических полисов часть крестьянства была грамотной, посещала театральные представления. В комедиях афинского драматурга Аристофана представлен тип афинского мелкого землевладельца - экономически обеспеченного, активного участника народных собраний, политически развитого, достаточно культурного человека.

Полисное крестьянство в целом выступало с демократической программой развития своего родного города, но с достаточно умеренных позиций, подозрительно относилось к радикально-демократическим концепциям, что и использовали в своих интересах консервативные круги греческого общества.

В состав свободных мелких производителей входили также городские жители, живущие трудом собственных рук, как граждане, так и метеки. Граждане - ремесленники и торговцы - принимали активное участие в политической жизни города, в деятельности народных собраний, его многочисленных органов. Их имущественное положение, особенно с распространением крупных мастерских, было весьма неустойчивым, и государство принимало меры для обеспечения прожиточного минимума этой прослойки граждан. Наиболее продуманную социальную политику по отношению к ним проводили в Афинах. Прежде всего предусматривалось выведение потерявших связь с землей и живущих на городские заработки граждан в колонии, где каждому колонисту предоставляли земельный участок. В V в. до н. э. афиняне вывели в колонии разного типа около 10 тыс. своих безземельных или малоземельных граждан, где они вновь стали мелкими землевладельцами.

Важной мерой по поддержанию имущественного благосостояния беднейших граждан было обеспечение их работой, за которую они могли получать плату и обеспечивать свои семьи. При все возрастающей конкуренции рабского труда такая политика государства была необходимой и социально направленной. Вот что писал Плутарх о подобных мероприятиях в Афинах при правлении Перикла: "Перикл предоставил народу множество грандиозных проектов сооружений и планов работ, требовавших применения разных ремесел и рассчитанных на долгое время, чтобы оставшееся в городе население имело право пользоваться общественными суммами нисколько не меньше граждан, находящихся во флоте, в гарнизонах, в походах. И правда, там, где были материалы: камень, медь, слоновая кость, золото, черное дерево, кипарис; где были ремесленники, обрабатывающие эти материалы: плотники, мастера глиняных изделий, медники, каменотесы, красильщики золота, размягчители слоновой кости, живописцы, эмалировщики, граверы, люди, причастные к перевозке и доставке этих товаров: по морю - крупные торговцы, матросы, кормчие, а по земле - такелажные мастера, содержатели лошадей, кучера, крутильщики канатов, веревочники, шорники, строители дорог, рудокопы; где, словно у полководца, имеющего собственную армию, у каждого ремесла была организованная масса низших рабочих, не знающих никакого мастерства, имевшая значение простого орудия, "тела", при производстве работ, - там эти работы распределяли, сеяли благосостояние во всяких, можно сказать, возрастах и способностях".

Государство следило за тем, чтобы цены на хлеб, основной продукт питания, были более или менее стабильными; на торговцев, искусственно взвинчивающих цены, накладывались большие штрафы.

Положение ремесленников и торговцев-метеков было более тяжелым, чем ремесленников-граждан. Они были исключены из политической жизни полиса, не имели права на вывод в колонии, о них государство заботилось мало. Вместе с тем они платили налог с человека (в Афинах он назывался метойкион и достигал 12 драхм в год). У метеков было очень мало перспектив приобрести гражданские права и сравняться хотя бы юридически с ремесленниками-гражданами, бок о бок с которыми они работали в мастерских, корабельных доках, грузили корабли, торговали на рынках. Большая часть свободных жителей, не имеющих гражданских прав, принадлежала именно к этой категории мелких производителей, после рабов самой приниженной социальной группе.

Тем не менее в экономически процветающих городах даже они находили работу, располагали известным прожиточным минимумом. По приблизительным подсчетам современных историков, в Афинах общее число метеков было достаточно внушительным и достигало 15-20% от общего состава населения.

Еще одна категория мелких производителей - периэки - составляла особое сословие в ряде греческих полисов аграрного типа Арголиды, Элиды, Фессалии, на острове Крите. Наиболее полно изучены периэки Спарты. В V-TV вв. до н. э. периэки составляли одно из трех основных сословий спартанского общества (наряду с илотами и спартиатами). Периэки, как и спартиаты, считались лакедемонянами (в отличие от илотов), служили в армии и имели право на равную со спартиатами долю военной добычи. Однако они не обладали правами спартиатов, не принимали участия в народных собраниях, не были так хорошо обучены и воспитаны, как спартиаты. Периэки жили обособленно в самоуправляемых поселках, расположенных вокруг Лаконской долины, занимались земледелием. Они исполняли повинности, платили налоги непосредственно государству, занимались ремеслами и торговыми операциями (превосходное лаконское оружие изготовлялось именно периэками).

Рост населения и недостаток плодородных земель на гористом полуострове заставили греков организованно расселяться по всему средиземноморскому и черноморскому побережью, создавая земледельческие колонии. Получая из метрополии товары в обмен на зерно и часть из них продавая местному населению, колонии стали и торговыми центрами, выступая посредниками между Грецией и другими странами. В активные торговые связи оказались втянуты все страны Сре-диземнбморья. Торговля стала основным занятием прежде всего малоазиатских и италийских городов. Получило развитие судостроение: на судах появились палубные надстройки, паруса; скамьи для гребцов размещались в два, затем в три яруса.

Процесс исторического развития греческого общества в VIII--VI вв. до н. э. протекал в рамках мелких, внутренне сплоченных республик, опирающихся на гражданский коллектив среднезажиточных земледельцев. В таких мелких общественных и государственных образованиях появлялись более благоприятные возможности для создания рациональной и динамичной экономики, более сложной социальной структуры, разнообразных политических учреждений и высокой культуры. Общим результатом этого процесса было появление на территории Балканской Греции, Великой Греции и в Причерноморье нескольких сотен мелких государственных образований с более или менее сходной социально-экономической структурой, принципами политического управления и системой духовных ценностей. Именно в рамках полисного строя древние греки создали в классический период своей истории блестящую цивилизацию, которая стала великим вкладом в сокровищницу мировой культуры, обеспечила древнегреческому обществу почетное место во всемирной истории.

Каждый из множества греческих полисов был индивидуальным явлением, но при всей самобытности и своеобразии в большинстве греческих государств проступают некоторые общие черты, которые позволяют считать их именно полисными организмами.

Каковы эти общие черты, сущность и наиболее характерные основы греческого полиса в его обобщенном виде? Внутреннее содержание полиса нельзя сводить только к определенному государственному устройству и системе духовных ценностей. Независимо от размеров каждый греческий полис представлял собой общество во всем многообразии его сторон, с определенной экономической системой, социальной структурой, политической организацией и сложным комплексом культуры.

По своим размерам и количеству насе- ления греческие полисы были разными. Существовали очень крупные полисы. Например, Лакедемон, или Спарта, имел территорию 8400 кв.км (1/5 Московской области), а население -- около 150--200 тыс. человек. Полис афинян имел общую территорию около 2500 тыс. кв.км с населением в 120--150 тыс. человек, но существовали совсем маленькие полисы с территорией 30--40 кв.км и с населением в несколько сотен человек, как, например, фокидский полис Панопей (на границе с Беотией).

Однако наиболее распространенный тип греческого полиса имел территорию порядка 100--200 кв.км, т. е. 10х10 или 10х20 км с населением в 5--10 тыс. человек, включая женщин, детей, иностранцев и рабов, полноправных мужчин-воинов могло быть от 1 до 2 тыс. человек. «Население полиса, -- писал Аристотель, -- должно быть легко обозримо, также легко обозрима должна быть и его территория: легко обозрима в приложении к территории значит то же, что ее легко можно защищать». В центре полиса находился город. «Город должен представлять собою среди всего окружающего его пространства центральный пункт, из которого возможно было бы повсюду выслать помощь. Другое условие заключается в том, чтобы к городу легко могли быть доставляемы земельные продукты, далее, чтобы был удобный подвоз к нему лесных материалов и всего того, что государством будет приобретено для обработки... Сообщение города и всей территории полиса с морем является большим преимуществом и в целях безопасности государства, и с точки зрения полного снабжения его всем необходимым». Эта картина идеального полиса, нарисованная Аристотелем, была своего рода обобщением конкретной действительности.

Типичный греческий полис был крошечным государством, территорию которого можно обойти из конца в конец за один день, с небольшим числом жителей, большинство из которых знали друг друга в лицо, с одним центром, где собиралось Народное собрание, находились храмы наиболее чтимых богов, ремесленные мастерские, проживало основное население. Город стоял или на берегу моря, или в нескольких километрах от морского берега, но на берегу моря имел гавань или порт (гавань Фалеры была расположена в 5 км от Афин). Городской центр полиса мог быть окружен кольцом оборонительных стен, но в VI в. до н. э. многие города крепостных сооружений еще не имели. В городском центре была сосредоточена большая часть населения полиса. В городе на центральной площади совершались торговые операции, проводились общеполисные празднества и спортивные состязания. Хотя на территории полиса имелось несколько сельских поселений, но городской центр был один. Вот почему полис определяют еще как город-государство.

Основой полисной экономики является земледелие. В силу природных условий сельское хозяйство включало несколько

отраслей: хлебопашество, виноградарство, оливководство, огородничество-садоводство и скотоводство. Виноградарство, оливководство и огородничество требовали значительных затрат труда и материальных средств и потому нуждались в использовании труда рабов.

Многие греческие полисы из-за малых размеров не имели на своей территории достаточного количества необходимых металлов (железа, меди, бронзы), строевого леса и других видов сырья. Поэтому возникала необходимость их приобретения в других местах. Товарные отношения, торговый обмен стали одной из основ всей хозяйственной жизни полиса. Сельские жители везли на рынок вино, масло, зерно, шерсть, чтобы купить там орудия труда, ткани, одежду, кожу и другие необходимые для жизни изделия. Полисная экономика открывала большие, чем на Востоке, возможности для развития товарных отношений, а стало быть, накопления богатств, появления крупных поместий в сельской местности и больших ремесленных мастерских в городе, использующих рабов.

Социальная структура полисов предполагала существование трех основных классов: господствующий класс, свободные мелкие производители, рабы и зависимые работники самых различных категорий. К господствующему классу относились крупные землевладельцы, собственники больших мастерских, торговых кораблей, солидных денежных сумм, пускаемых в рост. Основная часть полисного населения состояла из свободных мелких производителей, прежде всего земледельцев (в Афинах они назывались зевгитами и фетами), а также ремесленного и торгового люда, добывающего пропитание собственным трудом.

Рабов в VI в. до н. э. было немного, труд рабов применялся лишь в крупных поместьях и ремесленных мастерских, их роль в греческих полисах VI в. до н. э. была небольшой. Однако по мере усложнения полисной экономики, развития товарноденежных отношений, расцвета ремесленных производств и расширения торговых операций численность рабов в полисах возрастает.

Ядром социальной структуры греческого полиса было существование такой социальной категории, как гражданский коллектив, включавший полноправных граждан: коренных жителей (т. е. тех, кто жил в данной местности несколько поколений), владеющих наследственным земельным участком, принимающих участие в деятельности народных собраний и имеющих место в фаланге тяжеловооруженных гоплитов. Прибывшие на жительство из других греческих городов, даже из соседнего полиса, расположенного в нескольких километрах, не могли входить в состав граждан и составляли особое сословие метеков, неграждан. Потеря земельного участка могла привести к лишению гражданских прав и выбыванию из гражданского коллектива. Правда, в развитых торгово-ремесленных центрах, таких, как Коринф или Афины, проживали потерявшие земельные участки граждане, которые были вынуждены заниматься ремеслами и торговлей. Таких людей гражданских прав не лишали, но они подвергались своего рода общественному порицанию, становились гражданами второго сорта. При первой же возможности они стремились приобрести земельный участок и реабилитировать себя в общественном мнении. Полисные власти старались помочь таким безземельным гражданам. В каждом полисе существовал резервный фонд, так называемый ager publicus (общественное поле), из которого могли нарезать новые участки для наделения ими потерявших землю граждан. В состав агер публикус входили также неудобья, болота, карьеры, речные поймы,

леса, угодья, которые находились в пользовании всего коллектива полиса.

Владение земельным участком рассматривалось как главная гарантия выполнения гражданином своих обязанностей перед полисом, перед всем гражданским коллективом. Своими земельными участками граждане полисов владели как собственники с правом полной хозяйственной самостоятельности вплоть до продажи участка, однако возможности продажи земли были ограничены.

Гражданский коллектив полиса был неоднородным. Укрепление товарных отношений усиливало имущественную и социальную дифференциацию гражданского коллектива, приводило к его расслоению и ослаблению. Для поддержания некоторого единства граждан полисные власти принимали ряд мер. Этими мерами были наделение участками потерявших землю граждан, введение земельного максимума, который препятствовал концентрации земли в руках отдельных лиц за счет других. На богатых граждан налагались так называемые литургии, т. е. обязанность тратить часть своих средств на общественные нужды (поставка кораблей, устройство общественных празднеств и др.). Общественное мнение осуждало граждан, занимающихся накоплением богатств, ведущих праздный образ жизни. Напротив, достойным гражданином считался среднезажиточный земледелец, который заботливо ведет свое хозяйство, ревностно выполняет все гражданские обязанности, является умелым и доблестным защитником своего полиса, неся службу в гоплитах.

С точки зрения государственного управления, греческий полис имел республиканское устройство. Верховная власть принадлежала Народному собранию, которое состояло в принципе из всех полноправных граждан. Народное собрание управляло полисом совместно с Советом и должностными лицами, избираемыми на определенный срок (как правило, на один год). Постоянного государственного аппарата, за исключением малочисленного штата технических служащих, не существовало. Повторное переизбрание на одну и ту же должность, как правило, не допускалось. Должностные лица после истечения срока их пребывания в должности отчитывались перед Народным собранием или его органами. Домирующее значение Народного собрания и Совета воплощало главный принцип политического мышления древних греков: право участия в управлении всего гражданского коллектива. Право на решение дел своего полиса, государственное управление рассматривалось как одно из важнейших прав гражданина.

В полисах сформировалась и своя система духовных ценностей. Прежде всего своеобразное социально-экономическое, политическое и культурное устройство, сам полис греки считали высшей ценностью. По их мнению, лишь в рамках полиса можно существовать не только физически, но и вести полнокровную, справедливую, нравственную жизнь, достойную человека. Составными частями полиса как высшей

ценности выступали личная свобода человека, понимаемая как отсутствие всякой зависимости от какого-либо лица или коллектива, право выбора занятий и хозяйственной деятельности, право на определенное материальное обеспечение, в первую очередь на земельный участок, но вместе с тем и осуждение накопительства богатства.

В системе духовных ценностей полиса сформировалось понятие гражданина как свободной личности, располагающего совокупностью неотъемлемых политических прав: активное участие в государственном управлении, хотя бы в форме обсуждения дел на Народном собрании, право и обязанность защищать свой полис от врага. Органической частью нравственных ценностей гражданина полиса стало глубокое чувство патриотизма по отношению к своему полису. Грек был полноправным гражданином лишь в своем маленьком государстве. Стоило ему переехать в соседний город -- и он превращался в бесправного метека. Вот почему греки дорожили именно своим полисом. Их маленький город-государство был тем миром, в котором грек в наиболее полной мере ощущал свою свободу, свое благосостояние, свою собственную личность.

Описанные выше наиболее общие черты свойственны в той или иной степени каждому полису, однако среди множества греческих городов-государств можно выделить два основных типа: полис аграрный, со слабым развитием торговли и ремесел, большим удельным весом труда зависимых работников и, как правило, господством олигархии. Образцом такого типа является Лакедемон, или Спарта*. Другой тип представлял собой общество и государство с большим удельным весом ремесленных производств и торговых операций, товарно-денежных отношений, внедрением рабского труда в производство и повседневную жизнь, активным участием граждан в общественной и политической жизни, демократическим устройством. Наиболее ярким примером такого полиса являются Афины.

Греческий полис стал такой формой античного общества и государства, в рамках которого были созданы благоприятные условия для развития экономики, общественных отношений, политических учреждений, блестящей греческой культуры, открывшей одну из самых ярких страниц в истории мировой цивилизации.

Кроме указанных выше особенностей аграрного полиса для Спарты важнейшее значение имел фактор завоевания дорийцами местного населения и превращение его в зависимых илотов. Завоевание объясняет военизированную организацию господствующего класса спартиатов, консерватизм общей структуры и жизни спартанского общества.

В области сельского хозяйства -- важнейшей отрасли античной экономики -- происходит постепенная перестройка самой структуры производства. Это проявилось в быстром развитии таких отраслей, как виноградарство и маслиноводство, культура которых требовала тщательного ухода, вложений средств и больших людских затрат, чем хлебопашество. Холмистый рельеф Греции с каменистой почвой во многих областях, мало пригодный для повсеместного возделывания зерновых, оказался благоприятным для выращивания виноградной лозы, масличных и плодовых деревьев, разнообразных овощей. Это способствовало не только обогащению общей структуры сельскохозяйственного производства Греции, но и его интенсификации. Вложение дополнительных средств и рабочей силы создает возможность получения излишков винограда и оливок (как правило, превращаемых в вино и оливковое масло), которые не потреблялись целиком в данном хозяйстве и могли быть проданы на рынке. В свою очередь, возможность рыночных связей толкала земледельцев на дополнительные вложения, расширение масштабов и объемов производства.

Основными ячейками сельскохозяйственного производства в VIII--VI вв. до н. э. были мелкие крестьянские хозяйства и более крупные поместья родовой знати, обрабатываемые попавшими в зависимость от нее обедневшими сородичами. Зачастую земельное владение аристократа сдавалось в аренду беднякам-соплеменникам, которые выплачивали землевладельцу в качестве арендной платы до половины урожая (работали исполу), с трудом сводя концы с концами. Аграрные отношения в Греции VIII--VI вв. до н, э. характеризуются укреплением крупного землевладения аристократии (потомков родовой знати) и разорением мелких землевладельцев, составлявших основную массу населения, что способствовало росту имущественного расслоения и усилению социальной напряженности в рождающихся греческих полисах.

Важные изменения происходят в области ремесленного производства, которое отделяется от сельского хозяйства. Если в предшествующий период ремесло и сельское хозяйство сосуществовали в рамках каждого поселения, то в VIII--VI вв. до н, э. ремесленное производство сосредоточивается в городах, а земледельцы, проживающие в деревнях, должны покупать ремесленные изделия у городских мастеров.

Отделение ремесла от сельского хозяйства стало важным фактором и условием развития как земледелия, так и ремесленного производства, определило рост специализации и профессионализма работников. В области ремесла это способствовало техническому прогрессу и организации четко оформившихся отраслей: металлургии и обработки металлов, керамического производства и кораблестроения. Крупные достижения были сделаны в металлургии и обработке металлов. Греческие мастера хорошо освоили так называемый сыродутный способ получения железа. В VIII--VI вв. до н. э. греческие металлурги разработали технологию обработки железа, стали широко применять его для изготовления оружия (мечи, кинжалы, наконечники копий) и орудий труда (лемехи для плугов, разные виды ножей, молоты, мотыги, лопаты, кузнечные инструменты). Греки научились придавать особую твердость железу (закаливать) через проковку на кузнечной наковальне или через науглероживание железа, т. е. могли получать некоторые виды стали (славилась лаконская сталь). Огромное значение для широкого распространения железа в разных отраслях производства имела разработка технологии соединения различных кусков железа методом сварки и спайки, открытых мастером Главком с острова Хиос.

Совершенствуется и технология обработки уже известного, широко распространенного металла -- бронзы, улучшается качество бронзовых изделий. Мастера Ройк и Феодор с острова Самое освоили новые виды литья бронзы, которые позволили отливать статуи по восковой модели, получать прочные и тонкие листы бронзы, широко использовавшиеся для изготовления ряда предметов вооружения (панцири, шлемы, щиты и др.), парадной посуды (особенно славились бронзовые сосуды, изготовляемые в Коринфе, -- так называемая коринфская бронза), бронзовые листы для обшивки бортов и изготовления многих металлических деталей судов и др.

Освоение технологии железа и стали, получение большого количества металла привели к появлению таких орудий труда, с помощью которых можно было эффективнее корчевать леса и кустарники (с помощью железного топора), расширять пахотные земли и возделывать землю (с помощью железных лемехов, кирок, мотыг и серпов); используя железные молоты, наковальни, пилы и другие орудия, можно было обрабатывать твердые породы камня и проводить операции, которые были невозможны или затруднительны при господстве бронзовых орудий труда. Широкое внедрение железного оружия привело к перевороту в военном деле, в частности к падению роли аристократической конницы и возрастанию роли тяжеловооруженной пехоты (гоплитов), комплектующейся из средних разрядов гражданского населения греческих полисов.

Процветающей отраслью производства становится изготовление разнообразных керамических изделий: парадной и повседневной посуды, светильников, черепицы для кровли домов и общественных зданий, специальных сосудов (амфор и пифосов) для перевозки и хранения жидких продуктов и зерна, облицовочных плит, применяемых для отделки внешних стен зданий, керамических труб, грузиков для ткацких станков и других изделий.

Греческие гончары достигли большого искусства в изготовлении керамических изделий: прекрасный обжиг, разнообразие и изящество сосудов обеспечили греческой керамике спрос во всем Средиземноморье. Стремясь придать большую нарядность своим парадным изделиям, греческие мастера стали покрывать внешние стенки сосудов красивой черной поливой -- знаменитым черным лаком, наносили изображения мифологических или бытовых сцен, использовали декоративные сюжеты. Гончарные мастерские имелись в большинстве греческих городов, но особенно славились мастера Коринфа и Афин, изделия которых, покрытые черным лаком и рисунком, получили известность далеко за пределами Эгейского бассейна.

Экономика, сложившаяся в Греции в V-IV вв. до н. э., определила характер социальной структуры древнегреческого общества. Распространение трудоемких сельскохозяйственных отраслей и их частичная ориентация на рынок, развитие ремесленного производства и товарно-денежного обращения вовлекали в новые трудовые операции определенные группы населения, повышали их удельный вес в обществе.

Во время разорительной Пелопоннесской войны в 413 г. до н. э. около 20 тыс. афинских рабов (в основном ремесленники) перебежали к спартиатам, поставив афинян в крайне трудное положение. В 412 г. до н. э. во время военных действий на острове Хиосе к афинянам перебежало множество хиосских рабов, что помогло захватить этот остров.

Рабы не были однородны. Среди них выделялись группы, различавшиеся своими интересами: рабы, занятые в ремеслах и торговле, рабы сельскохозяйственные, рабы-горняки, рабы, занятые в домашнем хозяйстве и личными услугами, наконец, находящиеся в несколько привилегированном положении государственные рабы: полицейские, тюремщики, писцы, глашатаи. Разобщенные, находящиеся под строгим присмотром своих господ, рабы не имели возможностей к объединению даже в пределах небольших полисов, и потому напряженность в отношениях не могла реализоваться в более зрелых формах протеста типа вооруженных восстаний.

Существовали и другие категории зависимых работников. В таких полисах, как Спарта, города Беотии, Фессалии, Аркадии и других, основными производителями в сельском хозяйстве были не рабы (их было очень немного), а работники иного социального и юридического статуса. В Спарте они назывались илотами, в ряде фессалийских городов пенестами, на Крите - войкеями, или кларотами, в Гераклее - мариандинами. Общественное положение этих категорий работников определялось тем, что они не считались собственностью отдельных лиц, имели хозяйство, семью и обрабатывали участки земли своими силами. Но вместе с тем эти работники находились в двойной зависимости - от государства и частных лиц, в пользу которых они должны были производить отчисления со своих доходов. Так, например, в Спарте каждый спартиат получал от государства участок земли (клер) с несколькими хозяйствами илотов. По сведениям Плутарха, на содержание спартиата поступало 70 медимнов, а на спартанку - 12 медимнов ячменя и определенное количество вина, масла, смокв, сыра и других продуктов. Илоты хозяйствовали на своих участках самостоятельно, спартиаты не вмешивались в процесс производства. Во время военных походов илоты сопровождали своих спартиатов, использовались в качестве слуг и в трудных ситуациях в качестве легковооруженных воинов. Илоты вели натуральное хозяйство, жили в сельских поселках обособленно. Их быт отличался от быта сельскохозяйственных рабов, занятых в поместьях. Отдельный спартиат - хозяин переданных под его власть илотов и членов их семей - не имел права наказывать, тем более убивать своих илотов. Но в Спарте само государство проводило против илотов так называемые криптии. Отряд спартиатов получал задание тайно совершить нападение на тот или иной поселок илотов и уничтожить наиболее сильных из них. Эти тайные убийства, санкционированные властью, так же как право распределения земельных участков с сидящими на них илотами, позволяют рассматривать спартанское государство как собственника илотов, закрепленных за земельными участками и предоставленных во владение спартиатов.

В любом греческом полисе социальная группа мелких свободных земледельцев была одной из важнейших. От ее экономического благосостояния, политической активности, гражданской зрелости зависели крепость полисных институтов, функционирование демократических учреждений, характер социально-политических столкновений. Мелких земледельцев обычно называют крестьянами. Этот термин применяют и к земледельцам греческих полисов. Однако следует отметить ряд особенностей античного крестьянства, отличающих их как от древневосточных общинников, так и от крестьян феодального общества. Насколько нам известно из материалов афинской истории, земледелец был лично свободным, т. е. независимым от других лиц или государства, собственником земельного участка (в большинстве случаев от 3 до 5 га), обеспечивавшего его прожиточный минимум. Земледелец, как правило, не платил налогов с земли. Для приобретения орудий труда, одежды и других ремесленных изделий крестьянин вывозил на рынок и продавал сельскохозяйственные продукты, т. е, выступал отчасти как товаропроизводитель. Он был связан с рынком, знал цены, торговцев, обладал известным хозяйственным кругозором. Однако связи его с рынком были спорадическими, на продажу шла лишь небольшая часть урожая.

По греческим законам собственником земли мог быть только член полисного коллектива, полноправный гражданин. Мелкие землевладельцы были такими полноправными гражданами, участниками народных собраний, могли избираться на различные должности, служили в гражданском ополчении. Участие в народных собраниях, где обсуждались важнейшие вопросы внутренней и внешней жизни, развивало личность античного крестьянина, формировало чувство собственного достоинства и социальной значимости. В ряде демократических полисов часть крестьянства была грамотной, посещала театральные представления. В комедиях афинского драматурга Аристофана представлен тип афинского мелкого землевладельца - экономически обеспеченного, активного участника народных собраний, политически развитого, достаточно культурного человека.

Полисное крестьянство в целом выступало с демократической программой развития своего родного города, но с достаточно умеренных позиций, подозрительно относилось к радикально-демократическим концепциям, что и использовали в своих интересах консервативные круги греческого общества.

Террасирование склонов и ирригация - неотъемлемая и характерная черта древних цивилизаций Восточной и Юго-Восточной Африки. Эти методы увеличения урожайности издавна были известны в Южной Аравии, где все жители городов могли рассчитывать на высокий жизненный уровень только в том случае, если умели заставить тоненькую струйку воды, проделать долгий путь, а также уберечь почву на холмах от эрозии. О том, что террасирование склонов осуществлялось уже в глубокой древности, свидетельствует тот факт, что им пользуются, хотя и в значительно меньших масштабах, некоторые современные африканские племена вплоть до западного Дарфура. Геодезисты обнаружили следы террас в 1958 году на, площади примерно в 12 тысяч квадратных миль, начиная от спускающихся с Сахары холмов Гебель Марра и Гебель Си до самых границ Вадаи. Остатки террас можно встретить вблизи потухшего вулкана Гебель Марра, окрестности которого давно уже покинуты людьми.

Жители Эфиопии упорно и настойчиво вели работы по террасированию склонов. После посещения народа тигре в 1893 году Бент так описал ландшафт Еха: "Все окружающие холмы террасированы под сельскохозяйственные культуры... Ни в Греции, ни в Малой Азии я никогда не видел, чтобы террасирование было развито в таких масштабах, как в Абиссинской долине. Должно быть, когда-то сотни тысяч акров тщательно возделывались здесь под сельскохозяйственные культуры, которые занимали склоны почти до самой вершины. Но сейчас здесь не найдешь ничего, кроме ровных линий валиков". Однако террасное земледелие было развито не только в районах Северной Эфиопии в сабейские, аксумские и затем христианские времена. Его следы можно обнаружить и в других местах, например у язычников консо - негритянского племени Юго-Западной Эфиопии. В местах их поселения холмы расчерчены бесчисленным количеством взрыхленных полос.

На первый взгляд, террасное земледелие характерно только для Северной Африки. Однако это далеко не так. Этим методом пользовались древние народы, селившиеся по реке Лимпопо, и особенно в Кении, Танганьике, Родезии и Мозамбике.

Техника сухой кладки, то есть постройка зданий без извести,- еще одно свидетельство высокого строительного искусства древности, известного в Эфиопии и в районе Рога Африки. Упомянутое выше племя консо пользуется ею до наших дней. К востоку от территории консо, за. чертой высоких пиков и зеленых долин Южной Эфиопии лежат равнины Сомали, где находится множество развалин средневековых городов, построенных из камня и кирпича. Ученые еще мало знают об истории этих городов. В 1934 году Кёрл обнаружил здесь заросшую кустарником треугольную нишу, выложенную из кирпича и напоминающую по форме древние ниши Дарфура и другие кирпичные строения, встречающиеся к западу до самого Кумби Сале, где, вероятно, была одна из столиц древней Ганы. Этим открытием Кёрл внес вклад в изучение загадочных и взаимосвязанных африканских культур тех далеких времен. Находки ученого помогают установить связь и обмен идей между странами, которые, как нам кажется теперь, настолько оторваны друг от друга, что трудно даже предположить существование какой-либо исторической общности между ними. И снова мы убеждаемся, что видимость обманчива, хотя пока еще не известно, какими путями, когда и как древние народы оказывали влияние друг на друга.

6.2. Реформація: сутність, значення, проблеми в сучасній науці.

Реформа́ция (лат. reformatio — исправление, восстановление) — массовое религиозное и общественно-политическое движение в Западной и Центральной Европе XVI — начала XVII веков, направленное на реформирование католического христианства в соответствии с Библией.

Её началом принято считать выступление доктора богословия Виттенбергского университета Мартина Лютера: 31 октября 1517 года он прибил к дверям виттенбергской Замковой церкви свои «95 тезисов», в которых выступал против существующих злоупотреблений католической церкви, в частности против продажи индульгенций. Концом Реформации можно считать подписание Вестфальского мира в 1648 году^[1], по итогам которого религиозный фактор перестал играть существенную роль в европейской политике.

Основными причинами Реформации являлись преодоление феодальной раздробленности и возникновение централизованных государств, экономический кризис после появления огромного количества американского золота и изобретения метода амальгамирования, разорение банков, недовольство различных слоёв населения Европы моральным разложением католической церкви, которое сопровождалось экономической и политической монополизацией.

Одним из основных последствий реформационного движения стало появление протестантизма, который получил распространение во всей Европе в вероучениях последователей Лютера (лютеранство), Жана Кальвина (кальвинизм), «цвиккауских пророков» (анабаптизм), Ульриха Цвингли (цвинглианство), а также возникшего особым путём англиканства.

Комплекс мер, предпринятый католической церковью и иезуитами для борьбы с Реформацией, получили название Контрреформации.

На протяжении всего Средневековья церковь играла значительную роль в жизни общества, идеально вписываясь в господствующий на Западе феодальный строй. Церковная иерархия была полным отражением иерархии светской: подобно тому, как в светском феодальном обществе выстроились разные категории сеньоров и вассалов — от короля (верховного сеньора) до рыцаря, так и члены клира градуировались по феодальным степеням от папы (верховного первосвященника) до приходского кюре. Являясь крупным феодалом, церковь в разных государствах Западной Европы владела до ¹/₃ количества всей обрабатываемой земли, на которой использовала труд крепостных, применяя те же методы и приёмы, что и светские феодалы^[2]. Узурпируя таким образом готовые формы феодального общества, получая от них бесчисленные плоды, как организация церковь одновременно формировала идеологию феодального общества, ставя своей задачей обоснование закономерности, справедливости и богоугодности этого общества. Монархи Европы в свою очередь шли на любые затраты, дабы получить от клириков высшую санкцию на своё господство.

Феодальная католическая церковь, бывшая идейной санкцией средневекового общества, могла существовать и процветать до тех пор, пока господствовала её материальная основа — феодальный строй. Но уже в XIV—XV веках сначала в Средней Италии и Фландрии, а с конца XV века и повсюду в Европе началось формирование нового класса, постепенно захватывавшего в свои руки экономику, а затем устремившегося и к политической гегемонии, — класса буржуазии^[2]. Новому классу, претендующему на господство, нужна была и новая идеология. Собственно, она не была такой уж и новой: буржуазия не собиралась отказываться от христианства, но ей было нужно вовсе не то христианство, которое обслуживало старый мир; новая религия должна была отличаться от католицизма в первую очередь простотой и дешевизной: меркантильной буржуазии деньги были нужны не для того, чтобы бросать их на ветер, строя величавые соборы и проводя пышные церковные службы, а для того, чтобы, вкладывая их в производство, создавать и приумножать свои разрастающиеся предприятия. И в соответствии с этим становилась не только ненужной, но и просто вредной вся дорогостоящая организация церкви с её папой, кардиналами, епископами, монастырями и церковным землевладением. В тех государствах, где сложилась сильная королевская власть, идущая навстречу национальной буржуазии (например, в Англии или Франции), католическая церковь особыми декретами была ограничена в своих претензиях и этим на время спасена от гибели. В Германии, к примеру, где центральная власть была призрачной и папская курия получила возможность хозяйничать, как в своей вотчине, католическая церковь с её бесконечными поборами и вымогательствами вызывала всеобщую ненависть, а непристойное поведение первосвященников многократно эту ненависть усиливало^[2].

Помимо экономического и национального гнёта предпосылкой Реформации послужили гуманизм и изменившаяся интеллектуальная среда в Европе. Критический дух эпохи Возрождения позволил по-новому взглянуть на все явления культуры, в том числе и на религию. Упор Возрождения на индивидуальность и личную ответственность помог критически пересмотреть церковную структуру, а мода на древние рукописи и первоисточники обратила внимание людей на несоответствие первохристианства и современной церкви. Люди с пробуждённым рассудком и мирским мировоззрением становились критически настроенными к религиозной жизни их времени в лице католической церкви.

Вестфальский мир 1648 окончательно закрепил те изменения, которые произошли на карте Европы в результате Реформации, в том числе и существование новых государств. Больше значимых религиозных войн в континентальной Европе не велось. В итоге сторонники лютеранства составляли большинство населения в Северной Германии, Дании, Скандинавии, Прибалтике. Реформаты же преобладали в Шотландии и Нидерландах, а также нескольких кантонах Швейцарии, хотя последователи этого вероучения были и в Венгрии, Центральной Германии и Франции. В Англии утвердилась Англиканская Церковь.

Представители небольших протестантских конфессий сохранились практически по всей Северной и Центральной Европе, однако часто они подвергались преследованиям как со стороны католических, так и со стороны протестантских государственных структур. В дальнейшем многие из них выехали в Америку или эмигрировали в Россию.

Итоги реформационного движения невозможно охарактеризовать однозначно. С одной стороны Христианского Мира, который объединял все народы Европы под духовным руководством Папы Римского, больше не существовало, равно как и не существовало единой христианской культуры. Единая церковь была заменена множеством национальных церквей, которые часто находились в зависимости от светских правителей, тогда как раньше клирики могли апеллировать к папе в качестве арбитра. С другой стороны, национальные церкви способствовали росту национального сознания народов Европы. При этом существенно повысился культурный и образовательный уровень жителей Северной Европы, которая до этого была как бы окраиной Христианского Мира — необходимость изучения Библии приводила к росту как начальных учебных заведений (в основном в форме приходских школ), так и высших, что выразилось в создании университетов для подготовки кадров национальных церквей. Для некоторых языков специально была разработана письменность, чтобы иметь возможность издавать на них Библию.

Провозглашение духовного равенства стимулировало развитие представлений о равенстве политическом. Так, в странах, где большинство составляли реформаты, мирянам представлялись большие возможности в управлении церковью, а гражданам — в управлении государством.^[39]

В экономическом плане Реформация способствовала смене старых феодальных экономических отношений на новые капиталистические. Стремление к экономии, к развитию промышленности, к отказу от дорогостоящих развлечений (равно как и дорогостоящих богослужений) способствовало накоплению капитала, который вкладывался в торговлю и производство. В итоге протестантские государства начали опережать в экономическом развитии католические. Даже самая этика протестантов способствовала развитию экономики ^[40]

6.3. Формування конституційних засад провідних країн світу кінця 18-19 ст.

Конституция - лат.eonstitutio- установление,устройство
Конституция - в материальном см. ысле представляет собой писаный нормативный акт. совокупность актов или конституционных обычаев, которые провозглашают и гарантируют права и свободы человека и гражданина и определяют основы общественного строя, форму правления и государственного устройства, основы организации центральных и местных органов власти. их компетенцию и взаимоотношения. государственную символику и столицу, в формальном см. ысле представляет собой закон или группу законов, обладающих высшей юридической силой по отношению ко всем остальным законам. В Конституция официально закрепляются ценности, институты и нормы конституционного строя, основы государственно-правового регулирования общественных связей и отношений государственной власти. В настоящее время Конституция не имеют лишь отдельные абсолютные монархии Персидского залива (Саудовская Аравия, Оман). "В отечественной науке конституционного права принято также различать понятия юридической и фактической Конституция Юридическая Конституция, в материальном и формальном см. ысле, представляет собой всегда определенную систему правовых норм, регулирующих указанный выше круг общественных отношений, фактическая Конституция - это сами такие отношения, т.е. то. что реально существует.История Конституция насчитывает менее четырех веков. Прообразами ее были хартии (уставы) средневековых самоуправляющихся городов, "дарованные" феодалами или утвержденные собственной властью городских республик. В одном из государств Европы подобная средневековая Конституция действует до сих пор (Конституция Сан-Марино 1600г.). В современном понимании Конституция как средство ограничения государственной власти и утверждения прав личности появились только в период буржуазных революций. Первая конституционная монархия сложилась в Англии в XVII в. однако английская Конституция была "неписанной", состояла из множества парламентских актов, обычаев, судебных прецедентов.Первой писаной стала Конституция США 1787г., явившаяся результатом Войны за независимость. Несколькими годами ранее были приняты Конституция отдельных штатов, составленные по образцу первой из них - Виргинской Конституция 1776 г. которой была предпослана "Декларация прав", принятая Конгрессом в 1774 г. Конституция США 1787 г., действующая с рядом поправок и поныне, закрепила переход от конфедерации к федерации. Она стала прообразом для Конституция принимавшихся в последующие два столетия. После дополнения Биллем о правах в 1791 г. Конституция США приобрела законченную форму.В континентальной Европе первые писаные Конституция появились во Франции (если не считать польскую Конституция от 3 мая 1791 г., которая фактически появилась под влиянием Декларации прав человека и гражданина 1789 года и которая была уничтожена русско-прусской интервенцией). Первая французская Конституция была принята Учредительным собранием в сентябре 1791 г. Введением к этой Конституция послужила Декларация прав человека и гражданина 1789 г. Французские Конституция отличались недолговечностью: уже в 1793г.была принята радикально-демократическая якобинская Конституция, в 1795 г. - умеренно-консервативная термидорианская, в. 1800 г. - авторитарная наполеоновская, уничтоженная в 1804 г. Далее были конституционно-монархические Конституция 1814, 1830. 1852 гг. и республиканская Конституция 1848 г. Ныне действующий основной закон Франции был принят только в 1958 г. см. енив Конституция 1946г.Среди существенных вех истории Конституция были основные законы Норвегии 1814г. и Бельгии 1831 г., действующие с изменениями и по сей день. Обе Конституция устанавливали классическую парламентскую монархию. В 1812 г. принята первая Конституция Испании, просуществовавшая весьма недолго. Германия получила общенациональную Конституция сразу после объединения в 1871 г. В 1874 г. принята действующая и поныне союзная Конституция Швейцарии (заменившая Конституция 1848 г.). В 1876 г. принята первая Конституция в Азии - турецкая. В 1889 г. императором была "дарована" своим подданным первая японская Конституция, закрепившая практически неограниченную монархию. В 1912 г. в результате революции свою первую Конституция принял Китай. Конституция конца XVIII - начала XX в., за редким исключением, носили полудемократический или даже антидемократический характер, ограничивая политические Права граждан, прежде всего избирательное, многочисленными условиями (цензами), сохраняя часто сословные привилегии, широкие права монарха.Волна социально-политических потрясений, вызванная первой мировой войной, привела к появлению большого количества новых основных законов:Германии и Финляндии (1919). Австрии (1920), Польши (1921), Латвии (1922), Литвы (1922) и др. В этом же ряду стоит Конституция Мексики 1917г., принятая в результате демократической революции. Главным новшеством в них было закрепление ряда важных социально-экономических прав и принципов государственной политики - уступка рабочему движению. Эти Конституция говорят "о началах справедливости в строе хозяйственной жизни", об "обязанности государства вмешиваться в экономические отношения граждан в духе справедливости". Австрийской Конституция 1920 г. впервые создавался конституционный суд и признавалось непосредственное действиелеэя-дународного права. Их принято называть Конституция "второго поколения".Совершенно новым словом в истории стала первая советская Конституция (Конституция РСФСР), принятая в июле 1918 г. Она представляла государственно-правовую идеологию, имевшую мало общего с принципами конституционализма. Целью ее было закрепление не демократии, а "диктатуры пролетариата". Эта Конституция не признавала ни разделения властей, ни равенства граждан, ни права частной собственности. Политические свободы были прямо ограничены. В то же время Конституция 1918 г. провозглашала невиданный до тех пор набор социально-экономических прав "трудящихся". В условиях большевистской диктатуры Конституция стала формальностью, не имевшей почти никакой связи с реальной жизнью общества. Подлинный механизм государственной власти существовал за рамками Конституция 1918 г. и всех последующих советских Конституция В 1936 г. была принята "сталинская" Конституция СССР, демократическая по форме и тоталитарная по содержанию. Несм. отря на чисто декларативный характер ее положений, Конституция 1936 г. оказала существенное влияние на последующее конституционное развитие во многих странах мира.Новый, третий этап развития Конституция начался сразу после окончания второй мировой войны и был вызван общедемократическим подъемом в мире, крушением колониальных империй и возникновением социалистического лагеря. Этот период характеризуется множественностью путей развития института Конституция, сочетанием как демократических, так и антидемократических тенденций в мировом конституционном процессе. Общим. однако, является закрепление большинством новых Конституция социальных и экономических прав или по крайней мере социальных принципов, к реализации которых должно стремиться государство, а также широкого перечня демократических свобод, включая всеобщее избирательное право. Наиболее отчетливо среди развитых стран эта тенденция наблюдалась в государствах, освободившихся от фашистских и других авторитарных режимов (Конституция Японии 1946 г., Италии 1947 г., Германии 1949 г., Греции 1975 г., Португалии 1976 г., Испании 1977 г.). Конституция вновь возникших социалистических стран в основном копировали советскую модель, сочетая самый широкий набор социально-экономических прав с тоталитарным устройством государственной власти. Конституция стран "третьего мира" отразили в себе противоречия между двумя путями развития Конституция Так, развивающиеся страны "социалистической ориентации" стремились в большей или меньшей мере подражать в своих основных законах советскому образцу, обычно дополняя его местной спецификой и заимствованиями из правовых систем бывших метрополий. Другие в большей степени ориентировались на конституционные модели своих бывших метрополий (Индия, Пакистан, Ямайка, Сенегал) либо создали собственные совершенно оригинальные образцы государственного устройства (Заир до 1990 г., Иран, Индонезия, Малайзия, ОАЭ).С середины 80-х гг. начался четвертый этап в развитии Конституция В 1986-1998 гг. во всем мире только на общенациональном уровне принято более 100 новых Конституция Новые Конституция отразили демократические перемены, произошедшие на рубеже 80- 90-х гг. в мире, в том числе торжество идей западного конституционализма (идеологический плюрализм, многопартийность, разделение властей, свободное рыночное хозяйство, приоритет прав личности и т.д.). Среди новейших Конституция крайне мало таких, которые не признают указанных принципов (например, Конституция Вьетнама 1992 г.). Для них характерно закрепление новых видов прав и свобод - экологических, информационных, прав национальных меньшинств и инвалидов. Широко вводятся такие демократические институты,как конституционный суд и омбудсм. ан. Опираясь в большинстве своем на единый идейно-теоретический фундамент, новейшие Конституция вместе с тем сохраняют огромное многообразие в системах организации государственной власти и закреплении многих других институтов, что обычно обусловлено заимствованием той или иной конституционной модели (американской, французской, английской и т.д.).По форме Конституция в большинстве современных стран представляет собой единый правовой акт, основной закон страны, принимаемый парламентом, специальной конституционной ассамблеей, непосредственно голосованием народа, и имеющий высшую юридическую силу. Конституция стоит на первом месте в законодательстве страны и содержит исходные начала национальной системы права. Значительно реже Конституция состоит из нескольких отдельных законодательных актов (один из которых обычно представляет основной текст Конституция), т.е. является частично кодифицированной (Австрия, Канада, Швеция. Чехия, Финляндия). Так, Конституция Швеции состоит из трех законов (Форма правления 1974 г..Акт о престолонаследии 1810 г., Акт о свободе печати 1974 г.); Конституция Финляндии - из двух (Форма правления Финляндии 1919 г. и Сеймовый устав 1928 г.). Во Франции наряду с основным текстом Конституция 1958 г. частями основного закона страны признаны Декларация прав человека и гражданина 1789г. и Преамбула Конституция 1946г. Еще реже встречается так называемая "неписаная" (некодифицированная) Конституция, например в Великобритании, Новой Зеландии, Израиле. Такая Конституция состоит не только из значительного числа законодательных актов, но также и из конституционных обычаев, судебных прецедентов. В последнем случае можно говорить о наличии у Великобритании, Новой Зеландии, Израиля Конституция только в материальном см. ысле, в формальном же эти.страны.ее не имеют.По предполагаемому периоду действия Конституция делятся на постоянные и временные. Последние принимаются на переходный период, в который предстоит выработать окончательное конституционное устройство страны (например, временная Конституция ЮАР 1994 г., замененная в 1996 г. постоянной). Временная Конституция часто содержит лишь основные положения об организации власти (например, "Малая Конституция" Польши 1992 г., Основные конституционные положения Албании 1991 г.). Иногда она действует многие годы. Напротив, постоянные Конституция могут действовать очень непродолжительное время: например, в Венесуэле, принявшей за полтора века более 25 Конституция, некоторые из них не действовали и 2 лет.В современной мировой практике существуют различные способы принятия новых Конституция: парламентом, учредительным собранием, референдумом или см. ешанным путем. Чисто парламентским путем разработаны и приняты действующие Конституция Украины, Молдовы, Грузии, Узбекистана. Учредительным собранием были разработаны и приняты в последние годы Конституция Болгарии, Румынии. Камбоджи, Бразилии, Колумбии. Конституция РФ. Казахстана (1995). а также Конституция Беларуси были выработаны внепарламентским путем под руководством главы государства и приняты на референдуме. Конституция Армении, Азербайджана, Литвы. Таджикистана были приняты парламентом, а затем утверждены на референдуме, Конституция Эстонии 1992 г. утверждена на референду ме после одобрения ее учредительныи собранием. Ни один из указанных способов сам по себе не является более демократическим, чем другие. В современном мире встречаются также единичные случаи октроирования Конституция, т.е. утверждения ее собственной властью главы государства.Сущностная сторона Конституция характеризуется тем. что в ней закрепляется на высшем правовом уровне определенный порядок общественных отношений. Конституция прежде всего отражают, какие формы собственности и организации экономической деятельности существуют в данном обществе и какое отношение к ним имеют граждане. Конституция закрепляют основные правила жизни людей в обществе и государстве, их важнейшие права, свободы и обязанности. Они фиксируют систему власти в данной стране, назначение государства, его функции и компетенцию, внутреннюю структуру, систему государственных органов, основы местного самоуправления. По общему правилу характер социальных отношений, в том числе степень их демократичности, находит более или менее адекватное отражение в нормах Конституция Однако использование Конституция в пропагандистско-дема-гогических целях приводит к нарушению связи между реальными общественными отношениями и нормами Конституция: в авторитарных и тем более тоталитарных государствах закрепленный в Конституция порядок общественных отношений обычно значительно расходится с тем, что существует в действительности. Чем больше степень такого расхождения, тем больше Конституция превращается в юридическую фикцию.С точки зрения господствующей в современном мире "западно-либеральной" конституционной теории главная сущностная черта Конституция состоит в том, что К, призвана ограничить государственную власть, ее всесилие по отношению к личности и обществу. Эта задача решается несколькими путями:установлением строгих пределов компетенции органов власти,введением системы разделения властей, а также закреплением за личностью и обществом определенной сферы, в которую государство вторгаться не должно (институт прав и свобод). Практика общественно-государственной жизни, при которой конституционные нормы и принципы реально связывают власть, включая законодательную, получила название конституционализма.По своему содержанию любая Конституция - не только правовой, но и политический документ. Главные вопросы ее содержания - о власти, формах собственности. положении личности, устройстве государства - имеют политический характер. Сама Конституция устанавливает правила и рамки для политической деятельности.Любой Конституция - независимо от социальной системы - свойственны следующие функции: учредительная, организаторская, внешнеполитическая, идеологическая, юридическая.Суть учредительной функции состоит в том, что новая Конституция, появляясь в результате крупных изменений в жизни общества, учреждает новые, не известные данному обществу ранее государственно-правовые институты и механизмы. Нередко Конституция, принятая в результате революции или иных коренных преобразований, учреждает новую общественную иполитическую систему в целом (например, Конституция РСФСР 1918 г.).Организаторская функция Конституция заключается в том, что она не только юридически оформляет наличествующие общественные отношения и ставит новые задачи перед обществом и государством, но и стимулирует политическую активность, нацеливает государственные органы и общественные объединения, всех граждан на деятельность в духе новой КонституцияМногие Конституция закрепляют основные принципы внешней политики, в том числе такие, как безъядерный статус государства, его постоянный нейтралитет. отказ от права на войну.Идеологическая функция Конституция может заключаться в закреплении постулатов какого-то политического учения в качестве господствующих - это делали, к примеру, все советские Конституция Однако все современные демократические Конституция напротив, провозглашают, что никакая идеология не является государственной. В этом случае определенная идеология присутствует в Конституция не прямо, а косвенно, поскольку все закрепленные в Конституцияинституты выражают видение желаемой социально-политической системы страны. Каждая Конституция закрепляет свою систему общественных ценностей(которые в большей или меньшей мере отражают общечеловеческие идеалы) и нацелена на то, чтобы на ее основе воспитывались соответствующие воззрения каждого члена общества.Юридическая функция Конституция заключается в том, что она: во-первых, становится основой новых правовой системы и правопорядка в стране (или нового этапа в их развитии, если они существуют и в принципе сохраняются); во-вторых, сама регулирует общественные отношения как документ прямого действия либо может служить основанием для их возникновения; в-третьих, дает импульс развитию законодательства.Конституция присущи определенные юридические свойства, которые определяют ее особенности как наиболее важного нормативного правового акта в государстве.Любая кодифицированная Конституция, в том числе и Конституция РФ, является законом и обладает всеми его чертами. Нередко она официально именуется "Основным законом" государства. Некоторые ученые в РФ и за рубежом (обычно это приверженцы естественно-правовой теории^ считают, что Конституция не является законом, пусть даже высшим, так как ни один закон не может быть учредительным актом. По мнению сторонников этой точки зрения, Конституция - это скорее "общественный договор", на основании которого законодательная власть получает право издавать законы. Особенно явно принципиальное различие между Конституция и любыми другими законами прослеживается тогда, когда Конституция принимается учредительным собранием или референдумом.Важнейшим юридическим свойством кодифицированной Конституция является ее юридическое верховенство. Оно означает высшую юридическую силу Конституция по отношению ко всем иным нормативным актам, включая и ФЗ, и упомянутые выше ФКЗ. Все они должны соответствовать Конституция и не могут ей противоречить. Юридическое верховенство Конституция обычно подчеркивается в них самих.Конституцияхарактеризует и такое юридическое свойство, как особый порядок принятия и изменения. В большинстве стран мира этот порядок более сложен, чем для принятия или изменения обычных законов. В таких случая говорят о жестких Конституция, в отличие от гибких, изменяемых путем принятия обычного закона. Нередки случаи, когда Конституция устанавливает, что ее отдельные положения вообще не могут быть пересм. отрены никаким путем, даже референдумом. Многие Конституция предусм. атривают, что принятие нового основного закона требует созыва учредительного собрания или проведения референдума. В том случае, если закон об изменениях и дополнениях Конституция принимается парламентом, это обычно сопровождается требованием квалифицированного большинства голосов в пользу такого закона. В федеративных государствах дополнительным требованием является ратификация поправок большинством субъектов федерации.Несм. отря на схожесть предметов конституционного регулирования, у большинства нынешних государств какой-то единой схемы в строении Конституция не существует; структура варьируется в зависимости от их принадлежности к определенной конституционной модели, исторических традиций и т.д. Структура Конституция большинства стран-членов СНГ строится, например, по следующей схеме: а) преамбула, б) общие положения (основы конституционного строя);в)' права и свободы человека и гражданина; г) законодательная власть; д) исполнительная власть: е) судебная власть;ж) местное государственное управление и самоуправление; з) конституционные поправки; и) заключительные и переходные положения.В Конституция некоторых стран наряду с главами и разделами, формулирующими основы конституционного строя, имеются самостоятельные главы (разделы) типа "Общество и государство" (Конституция Литвы 1992 г.), "Общество и личность" (Конституция Узбекистана 1992 г.), закрепляющие институты гражданского общества, которые посвящены таким вопросам, как собственность и предпринимательство, семья, общественные объединения, наука, образование. СМИ.Большинство новейших Конституция содержат отдельные разделы, посвященные экономике и (или) финансам. Так, Конституция Филиппин 1987 г. имеет главу "Национальная экономика", Конституция Бразилии 1988 г. - раздел "Экономический и финансовый порядок", Словацкая Конституция 1992 г. - раздел "Экономика Словацкой Республики, Счетная палата", Конституция Литвы 1992 г. - главу "Народное хозяйство и труд", Конституция Румынии 1991 г. - раздел "Экономика и государственные финансы" и т.д. В некоторых Конституция в отдельной главе помещены положения о законодательстве (Азербайджан. Латвия, Молдова, Эстония), в других есть особый раздел о выборах и референдумах (Туркменистан, Украина). Для новейших Конституция американской модели (Бразилия, Колумбия, Филиппины и др.) характерно присутствие таких разделов, как "Государственная служба" (или "Ответственность государственных служащих"), отдельных разделов (или глав) об аграрной реформе, вооруженных силах, защите государства и демократических институтов.Лит.: Сравнительное конституционное право/Подред. А.И. Ковлера, В.Е. Чир-кина, Ю.А. Юдина. М. 1996; Конституционное (государственное) право зарубежных стран. В 4 т. Т. 1-2. Общая часть:Учебник/Отв. ред. Б.А. Страшун. М. 1996; Конституции государств Европейского Союза. М., 1997; Конституции зарубежных государств. Американский континент., Ереван, 1996; Новые конституции стран СНГи Балтии. Сборникдокументов. М., 1997.А'вак.ьянС.А.,Додонов В.Н.

6.4. Ісламський фундаменталізм та його вплив на систему міжнародних відносин на сучасному етапі.

Исламизм — политическое течение внутри исламского мира, нацеленное на создание исламских государств, приведение официального права в соответствие с шариатом и соблюдение мусульманским и немусульманским населением ценностей и законов пророка Мухаммада и первых четырёх халифов. Исламизм является идеологией, на основе религии (ислама — исламский фундаментализм) и претендующей на её единственно правильное толкование.

На семинаре в Научно-исследовательском Институте социальных систем МГУ им. М. В. Ломоносова Исламизм определили как идеологию и практическую деятельность, ориентированные на создание условий, в которых социальные, экономические, этнические и иные проблемы и противоречия любого общества (государства), где наличествуют мусульмане, будут решаться исключительно с использованием исламских норм, прописанных в шариате.

[править] Ислам и исламизм

Исламизм основывается на исламском фундаментализме.

[Фундаментали́зм (от лат. Fundamentum — основание) — общее наименование крайне консервативных религиозных течений. Основными его идеологическими положениями является необходимость строгого следования предписаниям, установленным в религиозных священных книгах, недопустимость критики, либо либерального толкования указанных текстов.

Фундаментализм является реакцией на протекающие в современном обществе процессы глобализации и секуляризации и в качестве одной из основных своих задач рассматривает возвращение религиозным структурам господствующих позиций в обществе.

Как правило, фундаменталисты выдвигают требования возвращения к изначальному вероучению и практике путем устранения возникших в ходе их развития изменений, которые рассматриваются как ересь.

Наиболее активно фундаменталистское течение проявляется в исламе, христианстве, иудаизме и индуизме^[1] тем не менее, направления, имеющие признаки фундаменталистских, выявляются специалистами и в иных религиях.

] Источники и причины исламизма

В основе И. лежат Коран, исторические прецеденты (прежде всего сунна пророка Мухаммада), организационный опыт. Ряд исследователей считает, что И. «представляет собой защитную реакцию против долговременной эрозии главенствующей роли ислама в общественной, институциональной, экономической, социальной и культурной жизни мусульманских обществ в 20-ом столетии. Эта идеология вводится в практику через возрождение понятия исламского джихада (священной войны) в его самых сильных формах, войны против окружающего многобожия, идолопоклонства и атеизма (безбожия), а также неверия и предательства, известного этой идеологии как вероотступничество (Jahiliyyah 20-ого столетия).» ^[1] Ряд исследователей полагают, что И. это попытка религиозных кругов изменить научное и материальное отставание исламского мира в 20-ом столетии.^[2].

[править] Практика исламизма. Исламистские организации

В последнее время Исламизм является источником неоднократного возникновения значительных радикальных движений.

Верховный суд РФ в 2003 году признал террористическими ряд исламистских организаций и запретил их деятельность на территории России:

• «Высший военный Маджлисуль Шура Объединённых сил моджахедов Кавказа»

• «Конгресс народов Ичкерии и Дагестана»

• «База» («Аль-Каида»)

• «Асбат аль-Ансар»

• «Священная война» («Аль-Джихад» или «Египетский исламский джихад»)

• «Исламская группа» («Аль-Гамаа аль-Исламия»)

• «Братья-мусульмане» («Аль-Ихван аль-Муслимун»)

• «Партия исламского освобождения» («Хизб ут-Тахрир аль-Ислами»), * «Лашкар-И-Тайба»

• «Исламская группа» («Джамаат-и-Ислами»)

• «Движение Талибан»

• «Исламская партия Туркестана» (бывшее «Исламское движение Узбекистана»)

• «Общество социальных реформ» («Джамият аль-Ислах аль-Иджтимаи»)

• «Общество возрождения исламского наследия» («Джамият Ихья ат-Тураз аль-Ислами»)

• «Дом двух святых» («Аль-Харамейн»)

• «Боко харам»

7. 7.1. Еволюція складових «populus Romanus» від царського періоду до імперії.

Время основания города Рима (753 г. до н. э.) характеризуется процессами разложения первобытнообщинного строя у племен, обосновавшихся у реки Тибр. Объединение путем войн трех племен (древних латинян, сабинян и этрусков) привело к образованию в Риме общины. Экономической основой ранней римской общины было сельское хозяйство.

Все полноправное население Рима - римский народ, populus romanus делилось на три племени, племена делились на роды (по сто в каждом племени, всего триста), курии (объединение из десяти родов, всего их было тридцать) и трибы (объединение десяти курий, всего три). Первоначально в определенные дни роды, курии, племена, а затем и весь союз племен сходились на собрания для рассмотрения дел о спорных наследствах и судебных спорах вообще, приговорах к смертной казни и т. д.

Старейшины родов входили в сенат - совет старейшин, составленный, по преданию, Ромулом из трехсот'сенаторов. В компетенцию сената входило предварительное обсуждение всех дел, которые выносились на решение Народного собрания, а также ведение текущими делами по управлению Римом. Постепенно он сделался главной правительственной властью.

Главой римской общины, ее гражданским правителем и верховным военачальником был реке - царь. Он избирался на комициях (народных собраниях, проходивших по куриям, - куриатных комициях), участвовать в которых могли только патриции, члены старейших римских родов. Первоначально к полноправному населению относились лишь они. Каждый из патрициев обладал следующими правами:

• правом на земельный надел, закрепленный за ним и его семьей (будучи, таким образом, -участником общей земельной собственности);

• правом на наследование этого надела и родового имущества вообще;

• правом на получение от рода помощи и защиты;

• правом на участие в религиозных обрядах и празднествах и т. д. Другая часть населения, стоявшая вне родовой организации, называлась плебеями. Плебеи были лично свободными, несли военную службу наряду с патрициями, но получали не равную с ними долю военной добычи и должны были довольствоваться лишь подачками.

С имущественной дифференциацией усложняется социальная структура общины. В родах выделяются отдельные богатые аристократические семьи. Из их среды выходят военачальники, городские магистраты. Постепенно патриции составили господствующее сословие, владевшее крупными наделами земли и рабами, а также обзавелись клиентами. Клиенты - обедневшие сородичи, бесправные завоеванные или пришлые жители, - будучи лично свободными, но ограниченными в правах, находились под покровительством патронов из патрициев, получали от них земельные наделы, а также их родовое имя, за что должны были нести в их пользу разные повинности, прежде всего воинскую. Плебеи этого времени могут быть отождествлены с мелкими и средними землевладельцами, а также ремесленниками.

С течением времени численность плебса увеличилась, и он превратился в политическую и экономическую силу, противостоявшую патрициату. Политическая история Рима нескольких веков отмечена борьбой плебеев за уравнение своих прав с патрициями.

3. Традиция приписывает царю Сервию Туллию (середина V в. до н. э.) реформу общественного устройства, в результате которой плебеи были введены в состав populus romanus (римского народа). Она основывалась на имущественном различии и территориальном делении, что усилило процесс ослабления кровнородственных связей, лежавших в основе первобытнообщинной организации.

Первая часть реформы - деление всего свободного населения Рима на шесть имущественных разрядов и на сотни - центурии. В основу деления был положен размер земельного надела, которым владел человек. Позднее, с появлением в IV в. до н. э. денег, была введена денежная оценка имущества, на ассы. Обладавшие полным наделом входили в-первый разряд, тремя четвертями надела - во второй и т. д. Кроме того, из первого разряда была выделена особая группа граждан -всадники, а безземельные - пролетарии - объединялись в шестой разряд.

Общее число центурий равнялось 193. Из них 18 центурий всадников и 80 центурий первого разряда составляли больше половины всех центурий. Поскольку каждая центурия имела один голос, то голоса богатых и самых богатых центурий составляли большинство - 98 голосов из 193. Центурии стали не только военной, но и политической силой. После реформ наряду с куриатными народными собраниями стали созываться народные собрания по центуриям. Решение народного собрания по центуриям получало силу закона, и это собрание оттесняло на вторые роли народное собрание по куриям.

Вторая часть реформы - деление свободного населения по территориальному принципу.

В Риме было образовано 4 городских и 17 сельских территориальных округов, за которыми сохранили старое название племен - трибы. Триба объединяла и патрициев, и плебеев, живших в ней. Они подчинялись старосте, в обязанности которого входил также сбор налогов. Позднее по территориальным трибам также стали созываться свои собрания, в которых каждая триба имела один голос.

Реформа Сервия Туллия завершила процесс ломки основ родового строя. Включив плебеев в состав римского народа, допустив их к участию в центуриатном и трибутном народных собраниях, она способствовала консолидации свободных, обеспечивала их господство над рабами.

Суспільство

Низка дослідників вважає, що Рим створив свою оригінальну цивілізацію, яка базувалася на особливій системі цінностей, що склалася у римській громадянській общині у зв’язку з особливостями її історичного розвитку. До таких особливостей належали: встановлення республіканської форми правління внаслідок боротьби патриціїв і плебеїв, та майже безперервні війни Рима, що перетворили його з невеликого італійського містечка на столицю величезної держави. Під впливом цих факторів створювалася ідеологія та система цінностей римських громадян. Її визначав перш за все патріотизм – уявлення про особливу богообраність римського народу і самою долею призначених йому перемогах, про Рим як найвищу цінність, про обов’язок громадянина слугувати йому всіма силами. Для цього громадянин мав відзначатися відвагою, стійкістю, чесністю, відданістю, гідністю, поміркованістю у способі життя, здатністю підкорятися залізній дисципліні на війні, затвердженому законом і встановленому предками звичаю в мирний час, шанувати богів-покровителів своїх сімей, сільських общин та самого Рима.

[править] Соціальная структура римського суспільства

Докладніше у статтях: Соціальна структура давньоримського супільства та Громадянський стан у римському праві

Римське суспільство розглядається як ієрархічне, де раби (лат. servi) були на самому дні, вільновідпущеники (лат. liberti) - над ними, а вільнонароджені громадяни (лат. cives) були верхівкою. Вільні громадяни також були поділені на класи. На початковому етапі розвитку римське суспільство складалося з двох основних верств – патриціїв і плебеїв. Згідно найбільш поширеній версії про походження цих двох класів, патриції – це корінні мешканці Риму, що вели своє походження від 100 патріархів-засновників міста, а плебеї – прийшле населення, яке не мало такого походження, але мало громадянські права. Патриції були об’єднані спочатку в 100, а потім в 300 родів. Спершу плебеям заборонялося одружуватися з патриціями, що забезпечувало замкненість верстви патриціїв.

Менш важливим це стало за часів пізньої Республіки, коли деякі плебейські родини стали заможними і почали займатися політикою, а деякі патриціанські роди занепали. Будь-хто, патрицій чи плебей, чиїм предком був консул, вважався благородним (лат. nobilis), а того, хто перший зі свого роду прийняв консульство, як, наприклад, Марій чи Цицерон, називали новою людиною (лат. homo novus) і благородними ставали його нащадки. Однак патриціанське походження все ще залишалося престижним, і багато релігійних інститутів були відкриті тільки для патриціїв.

Характерним одягом для римських чоловіків була тога, яку могли носити тільки громадяни Риму

З часом соціальна структура помітно ускладнилася, більш важливим став поділ на класи згідно військової служби. Членство в цих класах періодично визначалося цензорами, згідно майновому становищу. Найзаможнішими були сенатори, які домінували у політиці та військовому управлінні. Наступними йшли вершники (лат. equites), тобто ті, що могли дозволити собі утримувати бойового коня; згодом вони сформували впливовий купецький клас. Це були особи не завжди знатного походження, але вони займалися торговими операціями (торгівля вважалася недостойним патриціїв заняттям) і концентрували в своїх руках значні багатства. Після декількох нижчих класів з тих, хто міг собі дозволити військове спорядження, йшли пролетарії - громадяни, які не мали майна. До реформ Марія вони не допускалися до військової служби і за рівнем добробуту і престижу стояли ненабагато вище вільновідпущеників.

Приблизно в III ст. до н. е. патриціат об’єднується з вершниками у нобілітет. Однак нобілітет не був єдиним. Згідно римським уявленням, вельможність (лат. nobilitas) роду, до якої належить людина, визначала рівень поваги до нього. Кожен мав відповідати своєму походженню і однаково засуджувалися як негідні заняття (наприклад, торгівля) людини знатного походження, так і незнатні особи, які досягли високого положення (homo novus). Громадяни також стали розділятися на cives nati – громадян за народженням і cives facti – громадян, які отримали права за певним законом. До Риму також стали з’їжджатися люди різноманітних національностей (перш за все, греки), які не мали політичних прав, але грали важливу роль у житті суспільства.

Право голосу в Республіці залежало від класу, громадяни групувалися у вибочі "триби", але в трибах багатшого класу було менше людей, ніж в бідних трибах, всі пролетарії формувалися в одну трибу. Голосування проходило у класовом порядку і закінчувалося тоді, голосували більшість триб, тому до найбіднішіх класів часто навіть не доходила черга.

Союзницьким іноземним містам часто надавалося латинське право, перехідний рівень між повним громадянством і статусом іноземця (лат. peregrini), яке давало жителям цих міст всі права громадян згідно римських законів і дозволяло їх керівним магістратам ставати повноправними римськими громадянами. Хоча існувало безліч різновидів латинських прав, основний поділ був на:

• cum suffragio ("з правом голосу", тобто право вступити в римську трибу і брати участь у трибутній коміції)

• sine suffragio ("без права голосу", тобто без права брати часть у римській політиці)

Деяки з італійських союзників Риму отримали повне громадянство після Союзницької війни 91-88 рр. до н. е., а в 212 р., за імператора Каракалли, повне римське громадянство поширилося на всіх вільнонароджених в Імперії.

7.2. Напрямки та особливості розвитку міжнародних відносин раннього нового часу.

Суть грандиозных социальных перемен, произошедших в Европе после 1500 г., можно свести к следующему:

1) Европа и европейская цивилизация^* в целом (то, что мы с некоторой долей условности называем Запад) превратились в экономического, технологического и военно-политического лидера мирового сообщества. Если в эпоху средневековья Европа была глухим, нищим, слаборазвитым, невежественным и отсталым захолустьем (особенно по сравнению с такими экономическими и культурными лидерами тогдашнего мира, как Византия, исламский мир, Индия и Китай), то в XIX в. Европа вырвалась далеко вперед. И если еще в 1750 г. по уровню своего экономического и технологического развития наиболее развитые страны Востока не уступали наиболее развитым странам Запада, то уже к концу позапрошлого столетия превосходство Европы в производстве на душу населения было многократным;

2) Этот прорыв Европы к мировому доминированию был достигнут (в отличие от предшествующих эпох) на принципиально новой технологической основе и был связан с промышленным переворотом, произошедшим первоначально именно в западноевропейском и североамериканском регионах. Именно машина предопределило экономическое и военное преобладание европейцев над иными цивилизациями;

3) Европейская цивилизация начала проявлять после 1400 г. невиданную прежде тягу к экспансии своих институтов и ценностей в мировом масштабе. Таким образом, европейская цивилизация стала первой всемирной цивилизацией, создав мировой рынок и превратив в свои колонии или полуколонии неевропейские народы;

4) Лидирующее положение Европы было бы невозможно без грандиозных социальных перемен в Западной Европе и Северной Америке. В этих регионах планеты буржуазия впервые взяла власть в свои руки, постепенно оттеснив на задний план традиционные социальные прослойки (дворянство, крестьянство, духовенство);

5) Социальный переворот в Европе Нового времени сопровождался и переворотом в сознании, появлением личности нового типа, буржуазной личности. Пожалуй, именно вот эта буржуазная личность - раскрепощенная, предприимчивая, инициативная - стала главной причиной всех успехов Европы и Северной Америки за последние 500 лет.

2. Новое время - новая внешняя политика.

Как же все эти грандиозные перемены сказались на международных отношениях? Да самым непосредственным образом:

1) Международные отношения впервые стали действительно всемирными;

2) Международная политика стала фактически придатком европейской политики - судьбы мира фактически решались горсткой великих европейских держав, в то время как неевропейские страны и народы (равно как, впрочем, и малые европейские страны) ровным счетом ничего не значили, являясь всего лишь объектом гегемонистских устремлений вышеупомянутых великих держав;

3) Радикальным переменам подверглась структура международных отношений, особенно в Европе. Мелкие феодальные сеньориальные владения, как и огромные феодальные империи постепенно ушли в прошлое; им на смену пришли национальные государства, которые и стали главным субъектом международных отношений нового времени;

4) Внешняя политика постепенно все больше обуржуазивалась, становясь буржуазной не только по целям, но и по методам.

3) Внешняя политика буржуазного класса.

Вот на этом последнем тезисе хотелось бы остановиться подробнее. В общем, в отличие от добуржуазной или небуржуазной личности буржуа отличает активность в переустройстве посюстороннего, тварного мира. Буржуа не мирится с окружающей действительностью; он ее переделывает под себя. И мы видим, что за последние несколько веков классового господства буржуазии человеческая цивилизация претерпела неизмеримо более грандиозные изменения, чем за несколько десятков тысяч лет докапиталистического развития.

И эти перемены охватывают все стороны человеческой жизни, а не только экономику. Охватывают они и внешнюю, и военную политику; последние тоже становятся буржуазными.

Чем же таким особенным отличается буржуазия от других правящих классов?

***

Вот что об этом пишут основоположники марксизма - К. Маркс и Ф. Энгельс:

"Буржуазия всюду, где она пришла к власти, уничтожает все феодальные, патриархальные, идиллические отношения. Безжалостно она уничтожила пестрые феодальные путы, которые привязывали человека к его "природным" владыкам, не оставив никакой иной связи человека с человеком, кроме голого интереса, бессердечного "чистогана". В ледяной воде эгоистического расчета утопила она священный трепет религиозного экстаза, рыцарского энтузиазма, мещанской сентиментальности Буржуазия все более и более уничтожает раздробленность средств производства, собственности и населения. Она сгустила население, централизовала средства производства, концентрировала собственность в руках немногих. Необходимым следствием этого была политическая централизация. Независимые, связанные почти только союзными отношениями области с различными интересами, законами, правительствами и таможенными пошлинами, оказались сплоченными в одну нацию, с одним правительством, с одним законодательством, с одним национальным классовым интересом, с одной таможенной границей" (К. Маркс, Ф. Энгельс. МАНИФЕСТ КОММУНИСТИЧЕСКОЙ ПАРТИИ (декабрь 1847 - январь 1848).

***

Вышеприведенная цитата из Коммунистического Манифеста указывает на самый радикальный разрыв не только с добуржуазным образом производства, но и с добуржуазным общественным сознанием. Триумф буржуазии - это триумф не только буржуазного способа производства, основанного на эксплуатации лично свободного пролетария и свободной от феодальных ограничений земли; триумф буржуазии - это прежде всего и главным образом триумф буржуазной личности.

Для этой самой буржуазной личности свойственно прежде всего индивидуалистическое сознание, в соответствии с которым человеческая личность приобретает самостоятельную ценность и становится полноправным субъектом общественных отношений, иными словами, онтологизируется. (В этой связи следует отметить, что индивидуалистичной является не только современная буржуазная цивилизация; античная цивилизация также была цивилизацией индивидуалистов, хотя, конечно, между двумя этими цивилизациями существуют громадные различия. Во всяком случае, важнейшая задача ренессанса и состояла в том, чтобы перебросить исторический мостик между двумя этими индивидуалистическими цивилизациями).

Здесь, наверное, уместно прокомментировать широко распространенные обвинения в адрес буржуазного индивидуализма, выдвигаемые сторонниками добуржуазных и антибуржуазных общественно-политических и идеологических систем. Обвинения в эгоизме (т.е. индивидуалист = эгоист), по-видимому, не выдерживает критики: человек с индивидуалистическим сознанием может быть сколь угодно альтруистичен, вплоть до полного самоотвержения, но, в любом случае, это будет его личный выбор, а не выбор его Богом данного владыки или его патриархальной общины. Столь же несостоятельны и обвинения в богочеловечестве и богоборчестве: индивидуалист может быть очень религиозен, но для него человеческая личность, ее права и интересы имеют самостоятельное значение.

В любом случае, появление буржуазной личности - индивидуалиста - означало смертельную угрозу для традиционного общества с его патриархальными феодальными связями между людьми, непререкаемым авторитетом церкви и божественным правом монархов. Соответственно, это был вызов и традиционной системе международных отношений, в которой воля монарха была всем, а воля народов - ничем.

Приметой Нового времени стало возвышение принципа национального интереса, который был положен в основу внешнеполитического планирования. В предшествующие исторические эпохи не было наций; само собой, отсутствовал и национальный интерес. Концепция национального интереса, сформулированная в рациональных категориях реализма и баланса сил, ознаменовала решительный разрыв со средневековыми взглядами на международные отношения, в соответствии с которыми государственный интерес (понимаемый как династический интерес в соответствии с известной формулой государство - это Я) должен был быть подчинен каким-то возвышенным целям, вроде освобождения Гроба Господня. Все эти перемены, разумеется, были связаны с изменением социальной структуры ведущих европейских держав: пришедшая к власти национальная буржуазия стремилась поставить не только внутреннюю, но и внешнюю политику себе на службу.

Радикально изменилось и соотношение между экономической и военной мощью. На протяжении многих тысячелетий связь между экономическим процветанием и военно-политической мощью государства отнюдь не была прямой. Государственные мужи прошлых эпох были согласны в том, что цветущая экономика порождает изнеженность нравов, которая, в свою очередь, ведет к ослаблению воинственного духа. История международных отношений развивалась по известной схеме: голодные и нищие, но воинственные племена крушили изнеженные и заплывшие жиром великие цивилизации, занимали место своих врагов в роскошных дворцах, через несколько поколений становились изнеженны сами и на смену им приходила новая волна голодных и воинственных, и так до бесконечности. История всех великих цивилизаций древности египетской, месопотамской, античной, византийской, индийской, китайской легко укладывалась в эту схему.

НОВОЕ ВРЕМЯ, однако, внесло в нее серьезные коррективы. Капиталистическая эпоха впервые установила прямую и непосредственную зависимость между уровнем экономического развития государства и уровнем его военной мощи и, следовательно, ролью, которое оно играет на международной арене. Более того, именно в новое время государство начало активно использовать экономические рычаги для достижения своих внешнеполитических целей.

Все эти обстоятельства обусловили рост значения экономики в международных отношениях. XIX в. явил миру великую державу нового типа Великобританию, чья сухопутная армия была ничтожна, но которая добилась преобладающего влияния на международные дела благодаря сугубо экономическим факторам торговле, инвестициям, мореплаванию, промышленности, финансам. Более того, начиная с XIX в. гегемон в международных отношениях мог быть только ГЕГЕМОНОМ В МИРОВОЙ ЭКОНОМИКЕ.

Хотя военные средства оставались важнейшим инструментом внешней политики на протяжении всего рассматриваемого периода, способы ведения вооруженной борьбы в новое время изменились радикальным образом. Новое время унаследовало от средних веков чрезвычайно отсталую производственную базу, а результатом отсталого производства была, разумеется, отсталость военного дела.

Хотя XVII-XVIII вв. дали таких военных гениев, как Густав-Адольф, Мальборо, Евгений Савойский, Тюренн, Суворов, Наполеон - тем не менее военно-технический уровень даже самых передовых европейских армий изменился за эти два века мало и, как и в средние века победа достигалась главным образом холодным оружием. И немудрено - конструкция кремневых мушкетов не менялась, в принципе, с XVI в. Соответствующей была и военная организация великих военных держав; о заблаговременной подготовке театра военных действий, прокладке стратегических коммуникаций, заблаговременной подготовке планов будущих войн - тогда и не думали. Великий Суворов откровенно издевался над кабинетно-штабной деятельностью всех этих австрийских и прусских "гофкригсшнапсвурстратов".

В девятнадцатом веке, однако, с началом промышленного переворота, фантастические изменения произошли и в военном деле. В XIX столетие Европа вступала с кремневыми ружьями, гладкоствольными пушками, стреляющими ядрами и парусными фрегатами; в ХХ в. Европа вступала с пулеметами, дредноутами и автомобилями. И никаких каре и батальонных колонн! Русско-японская война показала, что единственным возможным боевым построением в современном бою является редкая стрелковая цепь. Молодецкие штыковые удары остались лишь в романах; в настоящей же войне победу начала определять - отныне и навсегда - огневая мощь.

Изменилось и соотношение между сухопутной и морской военной мощью, между армией и флотом. Флот - это очень специфический вид вооруженных сил. С древнейших времен и до наших дней флот - это очень дорогое удовольствие; вооружить одного солдата было всегда намного дешевле, чем одного матроса. Однако флот компенсировал эти расходы за счет своей повышенной мобильности и огневой мощи. Именно в Новое время родилась формула контроля над мировым океаном (ВМФ + торговый флот + морские базы = контроль над морем = контроль над миром), которой, в общем, следовали сначала Нидерланды, а затем - Великобритания.

Господство на море (при сравнительно слабых сухопутных силах) порождало и новую военную стратегию - стратегию изнурения, которая доказала в ходе многочисленных войн, которые вела Британия на протяжении Нового времени, свое превосходство над стратегией сокрушения, которой придерживались враги Англии (от Филиппа II до Адольфа Гитлера).

Новое время, таким образом, внесло свои нюансы в извечную дихотомию морских и сухопутных держав. Если в предшествующие эпохи морские державы неизменно терпели поражение в борьбе с сухопутными державами (Афины - Спарта, Тир - Империя Александра Македонского, Рим - Карфаген, Новгород - Москва), то реалии Нового времени коренным образом изменили эту тенденцию. Разгром Непобедимой Армады (1588 г.), поражение Испании в войне с Нидерландами, поражение Франции в войне за Испанское наследство (1700 - 1714) - все это свидетельствовало о том, что морские буржуазные нации начинают брать верх в борьбе с аграрными сухопутными державами.

Но менялись не только средства, но и цели войн. Новое время подарило миру торговые и колониальные войны, в то время как столь традиционные для средневековья династические войны (такой войной, в частности, была Столетняя война) постепенно уходили в прошлое.

Коренным изменениям подверглось, однако, не только военное искусство, но и дипломатическое искусство. На протяжении большей части рассматриваемого периода дипломатия (где продолжали безраздельно господствовать монархи и аристократы) весьма напоминала придворную интригу - даже в том случае, когда дипломаты действовали в интересах нового правящего класса, класса буржуазии (характерным примером тут может служить Талейран). Однако начиная со второй половины XIX в. на первый план начали выдвигаться дипломаты нового типа, такие, как Бисмарк, Дизраэли и Витте, которые научились искусно использовать прессу, общественное мнение и парламенты для достижения своих внешнеполитических целей.

4) Заключение

Все эти грандиозные перемены в международных делах произошли, разумеется, далеко не сразу. Буржуазная революция в международных делах пробивала себе дорогу постепенно, с многочисленными попятными движениями. И все же итог Нового времени представляется однозначным: победив первоначально в наиболее передовых странах Европы и Северной Америки, капитализм начал распространять свои порядки на весь Земной шар, вовлекая в мировую политику все без исключения страны и народы мира.

7.3. Формування партійно-політичної системи США (Кінець 18-19 ст).

Партии в XIX веке как элемент политической культуры США

Читателю, хотя бы поверхностно знакомому с работами социологов, культурологов, антропологов по теории культуры и цивилизаций, сразу же бросится в глаза некоторая искусственность термина "американская цивилизация". Действительно, даже попытавшись сориентироваться на обширнейшем и далеко не ровном поле, где орудуют "цивилизационщики" - авторы социологических и культурологических (не говоря уже о философских) теоретических работ, практически невозможно найти корректное (с точки зрения разнообразных теорий) обоснование существования собственно "американской" (принадлежащей Северной Америке или еще более узко - США) цивилизации.^[1]

Однако при известных усилиях можно отыскать материал для конструирования скромной парадигмы конкретно-исторического исследования. Для этого придется оперировать в большей степени не строго научными, а скорее расхожими, общеупотребительными понятиями "цивилизации" и "культуры". Хотя и в рамках строго научного дискурса можно найти такие определения "цивилизации", как национальной социокультурной общности, противопоставляющейся другим национальным общностям и глобальной системе отношений и при этом обладающей коммуникативным единством и своим историческим опытом, привязанным к истории государственности.^[2]

Кроме того, крайне привлекательна для историка традиция, которой придерживаются чаще всего антропологи, использовать слово "цивилизация" как синоним слову "культура". Здесь можно привести отличия "культуры-цивилизации" от "истории", которые отмечал американский культуролог и антрополог А. Кребер. Эти отличия определялись двумя главными факторами. Первый состоял в том, что культура раскрывается через набор образцов, абстрагированных от поведения, а историк имеет дело непосредственно с поведением людей или событиями. Второе отличие культуролога от историка в его способности (возможности) абстрагироваться не только от событий, но и от личностей, в то время как историк изучает личности и народные массы в том виде, в котором они представлены в документах. Подразумевается, что историки отбирают наиболее влиятельные личности и излагают события, которые были широко известны или оставили неизгладимый след. Кроме того, историку позволительно сравнивать события и институты различных обществ или периодов. Тогда как антрополог-культуролог должен сравнивать культуры обществ раздельно по периодам или ареалам.^[3]

Имея в виду эти соображения и воспринимая "культуру" расширительно - как совокупность материальных и духовных характеристик общества в его историческом развитии, можно обращаться к изучению отдельных исторических аспектов развития "американской цивилизации" или "американской культуры".

Интересное и вполне применимое к задачам настоящего исследования определение цивилизации дает Майкл Каммен в предисловии к известной в США книге "Парадоксальный народ: Рассуждения об истоках американской цивилизации": цивилизацию можно рассматривать как "образ жизни и отражение такого состояния общества, которое характеризуется идентифицируемой моделью, определенным преобладающим стилем, общим, если не для всех, то по крайней мере для подавляющего большинства общественных проявлений. Этот стиль выявляется даже в напряженности внутри общества, в общественных различиях и конфликтах, в той степени единства, в чувстве общности целей, которые характеризуют общество".^[4]

В нашем случае речь пойдет о роли и месте политических партий в формировании "американской цивилизации" или "политической культуры" (как фрагмента "культуры" в целом) на одном из отрезков истории страны. Такой подход может быть связан с некоторой уже определившейся историографической традицией подхода к партиям XIX в. как "проводникам политической культуры".^[5] При этом система партий рассматривается как неотъемлемый компонент американской культуры, один из факторов ее самобытности, отличия от других культур. В более узком смысле предполагается сосредоточиться на вопросах, связанных с восприятием американцами, жившими в то время, роли партий в обществе на том этапе, когда одновременно формировались и партии, и отношение к ним, и новая политическая культура Америки.

Общеизвестно, что политические партии - важнейший элемент американской политической системы. Контуры этой системы были обозначены Конституцией 1789 г. О том, что и сама конституция и созданная на ее основе демократическая форма правления разительно отличались от реалий мира, окружавшего молодые Соединенные Штаты, составляли особые характеристики "американской цивилизации", писали по обе стороны Атлантики на протяжении всей истории страны.^[6] Дэниел Белл включает двухпартийную систему наряду с "землей, равенством, пространством, безопасностью, материальным изобилием и конституционализмом" в набор понятий, раскрывающих американскую исключительность.^[7]

Однако, и это еще одно "общее место" американской политической истории, партийная система возникла вопреки изначальным устремлениям ее фактических "творцов" и далеко не сразу. Что еще важнее, содержание конституции совершенно не предусматривало создание каких-либо дополнительных политических механизмов или систем. Именно об этом писал в начале 1980-х годов Артур М. Шлезингер: "Политические партии представляют собой абсолютную аномалию в американском политическом устройстве. В представлениях и традициях отцов-основателей республики политическим партиям не было места".^[8]

Формально "партии" или "фракции" существовали еще в колониальный период, особенно активно они действовали в революционные годы и во время ратификации федеральной конституции. При этом партийное" или "фракционное" противостояние сторонников британкой короны - тори и приверженцев независимости - вигов, или противников и поборников ратификации Конституции 1789 г. - все огульно записывалось в разряд негативных, нежелательных при республиканском правлении явлений. Дж. Мэдисон в десятом выпуске "Федералиста" писал в 1788 г. о том, что главным преимуществом Союза (создаваемого новой конституцией) будет заложенная в его устройстве возможность "прекратить и поставить под контроль разрушительную деятельность фракций".^[9]

Для американских политических лидеров первого поколения, воспитанных в рамках британской политической традиции, было вполне естественно унаследовать и критическое отношение к партийным механизмам. Это находило свое отражение и в политической риторике, и в восприятии партийной или "фракционной" борьбы.

Англо-американский негативизм, проявлявшийся к партиям, коренился в отношении к британскому опыту конца XVII - начала XVIII вв. Острые социальные, внутри- и внешнеполитические, религиозные конфликты, выпавшие на долю англичан того времени, в восприятии современников сопрягались с ожесточенным соперничеством партий (или фракций).

При этом, как часто бывает, причина и следствие поменялись местами - партиям приписали роль разжигателей розни, а с их уничтожением связывали возвращение единства и умиротворения. В партиях видели как проводников анархии (способствовавших социальной нестабильности), так и инструменты установления тирании (организаций меньшинства, навязывающего свою злую волю большинству). Приверженность партиям (фракциям) считалась антонимом "общественным добродетелям".

В рамках общих антипартийных представлений, конечно же, существовали некоторые вариации, также связанные с англо-американской политической традицией. Как подчеркивал в своем классическом труде о развитии в США идеи партийной системы Ричард Хофстедтер, существовало три "архетипических" подхода к партиям.^[10] Первый был связан с именами лорда Болингброка в Англии и Александра Гамильтона в Америке и состоял в восприятии партий как такого зла, которое может и должно быть устранено, даже если для этого потребуется создание временной партии "национального объединения". Второй архетип представляют Д. Юм и Дж. Мэдисон, которые, хотя и считали партии несомненным злом, тем не менее выводили их существование из самой природы свободного государства. Дж. Мэдисон на страницах "Федералиста" не только осуждал фракции. Он также писал о том, что свобода в обществе неизбежно побуждает к фракционному расколу, подобно тому, как воздух побуждает разгораться огонь. И было бы "безрассудством уничтожить свободу, без которой не может быть политической жизни, из-за того, что эта свобода порождает фракции".^[11] В духе идей Дж. Локка Мэдисон главным образом акцентировал роль законодательной власти в урегулировании коренящихся в "самой человеческой природе" стремлений к отстаиванию противоположных религиозных, политических и других взглядов. Эти противоречия (главное среди них связано с неравномерным распределением собственности) и "разделяют человечество на партии, разжигают взаимную вражду и склоняют партии не к сотрудничеству во имя общего блага, а ко взаимным притеснениям..."^[12]

Третий и самый редкий архетипический подход к партиям как к позитивному явлению, по оценке Р. Хофстедтера, представлял Э. Берк в Англии. Несмотря на то, что непосредственных последователей у Берка среди поколения отцов-основателей не было, многое в колониальном и раннем национальном опыте американцев перекликалось с определением партий, которое дал Берк в 1760-е годы: "Партии представляют собой группу (коллектив) людей, объединившихся с целью способствовать совместными усилиями реализации интереса нации на основе общих, разделяемых этими людьми принципов".^[13] Главное, что постепенно "готовило" американцев к восприятию партий как блага для общества, это привычка наблюдать множественность интересов (в колониальную эру преимущественно религиозных) и жить в обстановке мирного соперничества и взаимной терпимости.

Тем не менее возникновение партий в самом начале существования американского государства было воспринято как противоестественное при республиканском правлении и поэтому нежелательное явление. После того как уже в годы президентства Дж. Вашингтона (1789—1797 гг.) проявилось соперничество группировок, впоследствии вложившихся в партии федералистов и джефферсоновских республиканцев, казалось, что сама двухпартийная форма противостояния политических группировок скопирована с образца британских вигов и тори. На самом деле и при Вашингтоне и особенно при последовавшей администрации Дж. Адамса (1797-1801 гг.) крупные объединения сторонников администрации и оппозиции - конгрессовские фракции и партии в более широком смысле (действовавшие на уровне штатов) - проявили способность к позитивным, необходимым для функционирования государственных институтов действиям: проведению выборных кампаний, структурированию работы федерального законодательного органа, легализации и институциональному закреплению статуса оппозиции и виде "второй" партии, осуществлению мирной передачи власти проигравшей на выборах правящей группировки победителям и прочее.

Тем не менее и политическая элита (отцы-основатели) и общественное мнение в целом продолжали относиться к партиям негативно, видеть в них угрозу интересам "большинства", "республиканизму". В 1799 г. А. Гамильтон писал родственнику в Шотландию об истории своей жизни и о карьере государственного деятеля: "Государственная служба в этой стране малопривлекательна. Материальные выгоды, которые она сулит, так невелики, что с трудом могут побудить человека пожертвовать ради нее тем достатком, который могут принести занятия любой свободной профессией. Возможности же творить добро из-за зависти к власти и духа фракций слишком ограничены, чтобы оправдать личные жертвы. Дело партий так продвинулось, что должное влияние и энергия исполнительной власти оказались ослаблены, равно как и способность государственных чиновников к хорошим делам. Все это вместе лишает смысла мотивы, могущие побудить добродетельного человека пожертвовать своими личными интересами ради государственной службы.^[14] Противопоставление "добродетели" ("гражданской добродетели" - "public virtue") и "партий" ("приверженности партиям") - один из заметных и крайне устойчивых мотивов американской политической риторики.

Первые десятилетия партийной истории страны фактически проходили под знаком своеобразного противоборства антипартийных британских традиций и вполне позитивной собственно американской партийно-политической практики. Негативное отношение фактических лидеров первых крупных партий к партиям как таковым можно отнести не только к их представлениями об идеальных условиях функционирования американского правительства, но и к стремлению откреститься от "заразы" внутренней розни, фракционности, "демагогии", которые ассоциировались с ненужными республике английскими (и монархическими) образцами, воплотившимися в американских "копиях".

Позитивный опыт партийной борьбы, накопленный федералистами и джефферсоновскими республиканцами, казалось бы, переносит вопрос о фактическом признании партий в сферу вопросов риторических. Поиски в текстах конца XVIII - начала XIX в. крайне редких пассажей о "пользе партий" могут показаться бессмысленными, если эта польза реально воплощалась в конкретной политике. Однако применение преимуществ согласованных политических действий (в рамках партий или фракций) для борьбы с оппонентами на выборах или в ходе конгрессовских голосований еще не означало, что партийная структура воспринималась как перманентная, осознанно используемая не только в сиюминутных интересах.

Существует мнение, что "Джефферсон и его единомышленники смогли отказаться от собственных догматов (в данном случае имеется в виду неприятие партий. - М.В.) и признать право партий на существование".^[15] На наш взгляд, это не совсем верно. Известные фразы Джефферсона из инаугурационного послания — "Мы, хотя и носим разные имена, тем не менее братски разделяем одинаковые принципы. Мы все республиканцы, мы все федералисты" — были продиктованы не только опять-таки риторическим призывом к единству под знаменем новой республиканской администрации. В основе было, скорее, убеждение в том, что победа на выборах открыла путь к устранению основных конфликтов в обществе (противоречий в области финансовой, международной политики и других) и поэтому снимала и саму потребность в делении общества на партии. При этом Джефферсон считал не только желаемым, но и возможным избежать в Америке "агонии" и "агитации" европейского образца. Подобно тому, как американцы признали религиозную терпимость, считал Джефферсон, они могут принять в качестве главного принципа терпимость политическую.^[16] Но под политической терпимостью вряд ли можно в данном случае подразумевать терпимое отношение к партийной борьбе. Ведь в практическом плане Джефферсон и его сторонники стремились расширить свою опору в обществе за счет проведения такого политического курса, который включал многие мероприятия, считавшиеся федералистскими. То, что было бы невозможным для современных партий — потеря "политического лица" в результате примирительной политики в отношении части бывших соперников, стало неизбежным следствием антипартийных настроений тогдашних американских лидеров. Постепенно дело шло к размыванию идейной основы существования оппозиционной федералистской партии, к однопартийному политическому контексту.^[17]

Подчеркивание парадоксальности ситуации, сложившейся с формированием американских партий, - при общем негативизме строится уникальная для своего времени партийная систем, - на самом деле во многом риторический прием, используемый и современниками и исследователями. Формирование нового компонента в политической структуре было обусловлено двумя важными факторами - определенным распространением идеи легальной оппозиции (в конституционных рамках) и наличием разделения властей. Конечно, современники не сразу осознали смысл происходивших перемен, тем более, что американцам первых двух поколений - отцов-основателей и последовавшего за ним, выпало участвовать в интереснейшем эксперименте фактического воплощения и жизнь потенциала Американской революции. Политические группировки, сложившиеся в первые годы существования американского государства, были лишь первым опытом этого эксперимента. Они во многом приближались к их британским "образцам" и отделялись от тех организаций, которые появились в США позднее в силу своей элитарности, оторванности от рядовых избирателей и неспособности претендовать на контроль над политическим процессом по всей стране.^[18]

Потребовалось гораздо больше, чем можно было бы предположить, времени для того, чтобы политические партии в США вышли из рамок общей с бывшей метрополией политической традиции и обрели достаточное количество своеобразных черт, сделавших их собственно американскими. Чуть ли не полвека ушло на складывание такой отличной от каких-либо внешних образцов партийной системы, о которой упоминал Д. Белл.

Значительные изменения в политической культуре, а вместе с ней и в партийно-политической системе и в восприятии роли партий были связаны с новым периодом истории США. Это было время активного экономического и политического развития, усложнения общественной жизни, демократизации политической системы (существенно расширилось избирательное право, выросло число выборных должностей во властных структурах разного уровня и т.п.).

Перемены начались исподволь, не одновременно, в разных частях страны, примерно с 1810-х годов активизировались в связи со "второй войной за независимость" - англо-американской войной 1812-1815 гг. -и особенно бурно развернулись в 1820-1830-е годы. Собственно упомянутая реализация республиканских, демократических идей, сформулированных в ходе Американской революции, и пришлась на эти годы, получившие название "джексоновской демократии".^[19]

В течение первых трех десятилетий XIX в. была окончательно преодолена "инерция", порожденная европейскими клише, выработана система политических ценностей, "изобретен" своеобразный американский политический язык, с помощью которого адекватно описывался собственно американский опыт. Как раз в это время "аномальные" партии стали неотъемлемым элементом американской политической культуры, легко идентифицируемым, несущим на себе отпечаток "общего стиля", а в их деятельности начали отражаться присущие обществу "линии напряженности".

В период перехода от "эры доброго согласия" к "джексоновской демократии" - примерно с конца англо-американской войны в1815 г. и до конца 1820-х годов - американцы стали свидетелями стремительных социальных и политических сдвигов, произошедших в стране. Все изменения были так тесно взаимосвязаны, что, вероятно, о традиционном делении на "социальное", "политическое" и т.п. можно в данном случае говорить сугубо условно. При этом практически все перемены самым непосредственным образом обусловили и одновременно отразили процесс формирования политической культуры.

К таким глобальным переменам можно отнести ускорение экономического роста в рамках трех основных регионов: капиталистического Северо-Востока, фермерского земледельческого Запада и плантаторского Юга. 'Транспортная революция", урбанизация порождали демографические сдвиги (внутреннюю миграцию), важным фактором стала иммиграция. В социальном плане следует указать рост внутренней напряженности в связи со стремительным развитием капиталистических отношений, резкой дифференциацией в обществе, всколыхнувшей различного рода движения (зарождавшееся рабочее, за отмену тюремного заключения несостоятельных должников, множество религиозных в русле "Второго великого пробуждения", морально-этические - антимасонское, сторонников сухого закона и т.п.), как правило, демократического толка. Среди сущностных политических новаций главное - появление целого комплекса вопросов, требующих решения на федеральном уровне, таких, которые связывали воедино прежде децентрализованные интересы штатов и регионов. Так, например, один из громких для рассматриваемого периода вопрос "внутренних улучшений" (усовершенствование транспортной системы) не мог быть урегулирован в рамках юрисдикции одного штата не только в связи с проблемой финансирования, но и потому, что сами дороги и каналы проходили по территории целых регионов. Такой же статус приобретали такие вопросы, как доступ к землям общественного фонда, протекционистские тарифы, Национальный банк, и другие.

К политическим новшествам "процедурного" характера относятся изменения, постепенно приводившие внутреннее устройство страны к демократической форме, основы которой были заложены в конституции и Билле о правах: расширение электората в результате пересмотра целого ряда законов штатов (в виде поправок к конституциям) и отмены большинства избирательных цензов, увеличение числа выборных должностей во властных структурах разного уровня, демократизация процедуры выдвижения кандидатов на главный выборный пост — президентский.^[20]

Прежние, оставшиеся от джефферсоновских республиканцев и федералистов объединения, отличались необыкновенным разнообразием форм ("партии", "фракции", "кокусы", "клики", "хунты"), названий (многочисленные вариации, включающие слова "республиканские" и "демократические") и одновременно неспособностью к активным, мобилизационным усилиям, к общению с новым массовым электоратом, к профессиональному стилю политической работы. Первые попытки преодоления пагубной беспартийной инерции "эры доброго согласия" и строительства новых партий традиционно связывают с деятельностью лидера демократической партии (джексоновских демократов) Мартина Ван Бюрена и его нью-йоркской "партийной машины" Олбани Ридженси.^[21] Сами по себе перипетии партийного строительства в Нью-Йорке в конце 1810-х - начале 1820-х годов заслуживают специального внимания, поскольку проливают свет на во все времена актуальный вопрос о формировании одного из важнейших элементов политической системы. Что же касается проблемы восприятия партий, то к ней Ван Бюрен имеет самое непосредственное отношение: он традиционно характеризуется как первый политический лидер Америки, принявший идею о позитивной роли партий.^[22]

Известно, что Мартин Ван Бюрен принадлежал к новому поколению политических лидеров, отличавшемуся от поколения отцов-основателей по многим параметрам. Выходец из небогатой и незнатной ("простой") семьи, он пробивал себе дорогу, опираясь на такие качества, которые постепенно сформировали из него политика нового американского образца: упорство и способность к компромиссам, знание человеческой психологии и развитое политическое чутье. Не семейные связи и образование, не слава ратных подвигов и магнетизм личности привели Ван Бюрена в Белый дом. Своим выдвижением на передний план в политической борьбе и в конечном итоге избранием на президентский пост в 1836 г. он был обязан исключительно партийному механизму, во многом созданному им же самим.

Роль Ван Бюрена в создании американской партийной системы раскрывается не только в его конкретных делах. Он был еще и пионером-интерпретатором роли партий в американском обществе и вдобавок практически первым автором политической истории США, в которой четко прописывалась позитивная роль партий. Две известные работы Ван Бюрена - "Автобиография" и "Исследование происхождения и деятельность политических партий в Соединенных Штатах" дают представление о том, как современники воспринимали складывающуюся партийную систему, политическую "среду обитания", а также о политической культуре того периода в более широком смысле. Примечательно, что современники достаточно высоко оценили эти труды. Работа "Исследование происхождения и деятельность политических партий" ставилась в один ряд с такими трудами по вопросам становления и развития американских партий, как "Федералист", работы Дж. Мэдисона, Дж. Маршалла, В. Ирвинга, Джефферсона.^[23]

Заслуга Ван Бюрена - в теоретическом обосновании существования политических партий и перманентного партийного конфликта как позитивных факторов развития государства. Вывод о необходимости партий зиждется на таких представлениях об обществе, которые включали убеждение в неустранимости социальных конфликтов. Основа такого конфликта - в неравномерности распределения собственности, в противоречивости интересов богатого меньшинства и "бедного" большинства и, следовательно, в потребности специальных усилий для сохранения баланса общественных интересов. Опасность злоупотребления властью со стороны меньшинства существовала, по Ван Бюрену, везде и всегда. "Одна из самых сильных страстей, порождаемых богатством, состоит в стремлении... по возможности постоянно удерживать власть". Если в Англии такой "страсти" предавались земельные аристократы и представители короны, то в республиканской Америке у этого зла другое обличье. "Появление денежной олигархии, крайне эгоистичной и монополизирующей все источники власти, какие только могут открыть деньги", требует мобилизации большинства на борьбу за отстаивание своих интересов. Представителями "денежной олигархии" в истории американских партий были федералисты. Но хотя они оказались побеждены Джефферсоном и его сторонниками, "зерно федерализма" осталось и "никогда не сможет быть устранено", и даже вовсе "не подвержено устранению". К преемникам федералистов и объектам неизбежного соперничества демократов Ван Бюрен относит национальных республиканцев и вигов.^[24]

Еще более определенно Мартин Ван Бюрен выразился на страницах "Автобиографии". Он допускал, что партии могут в том случае, если в них попадут люди, руководствующиеся "соображениями личной выгоды", оказаться "деморализованными, как это случается со всеми объединениями людей". Воспрепятствовать этому могут люди высоких качеств, пользующиеся взаимным доверием. Так что возможность злоупотреблений внутри партий не должна давать повод к осуждению самих партий. Как подчеркивает Ван Бюрен, многие готовы осуждать партии, когда их организация находится в оппозиции, но как только приходят к власти, забывают о своих прежних убеждёниях. Выражая уверенность в том, что сам он никогда не проявлял подобной непоследовательности, Ван Бюрен писал: "...Все разумные люди знают, что политические партии должны обязательно присутствовать во всяком свободном государстве, во многих материальных отношениях они крайне полезны для страны... Трудно найти лучшее, чем партии, средство сдерживания предрасположенности к злоупотреблению властью, так глубоко укоренившейся в человеческих сердцах. Признание необходимости партий, оценка их по достоинству, служение делу развития своей партии, возвышению ее принципов и целей, поддержка ее со всеми силами ума и горячей верой - все это я всегда рассматривал как задачу, почетную для мужественного человек, как задачу, гармонирующую с характером нашего Народа и нашими Институтами. В соответствии с ней и надо строить свое отношение к проблеме Политических Партий, отношение честное и вдохновленное мудростью".^[25]

Своеобразное кредо Ван Бюрена состояло в идее приверженности партии, а не лидеру. Противники, утрируя этот лозунг, пытались доказать, что демократы отказываются не только от великих имен, но и от всяческих "великих принципов", превращаясь в объединение беспринципных демагогов. "Вместо того чтобы олицетворять дух свободы и поиска, Демократия (демократическая партия. - М.В.) стала прикрытием частных эгоистических интересов, покровом для необоснованных притязаний и алчных интриг", - писал "Вигский альманах".^[26] В ответ на подобные обвинения Ван Бюрен в обоих трудах подчеркивал, что на протяжении всей истории страны противоборствующие партии исповедовали противоположные убеждения. Уже упоминался пассаж о "зерне федерализма", из которого постоянно вырастает партия-сторонница "денежной аристократии", проводящая политику, противную демократическому большинству. Демократический и антидемократический принципы, таким образом, как утверждает Ван Бюрен, извечно будут подпитывать партийное соперничество.^[27]

Такая четкая идеологическая дихотомия сочетается, однако, в концепции Ван Бюрена с обоснованием права на существование не одной, "своей", в данном случае демократической партии, а партий как системы, действующей на основе постоянного соперничества, в которой оба элемента, включая оппозицию, одинаково нуждаются друг в друге. Излагая историю борьбы политических группировок с начала существования США как независимого государства, Ван Бюрен предупреждал об опасности чрезмерного разрастания одной из партий за счет компромиссов с соперниками. Так, он считал, что президент Дж. Монро, при котором республиканцы практически поглотили оппозицию, впал в "ересь слияний", пытаясь объединить всех в рамках одной партии. Отсутствие же четко оформленной оппозиции затрудняет формулировку партийных принципов и конкретной политической программы. "Вместо двух великих партий, противостоящих друг другу в честной и открытой борьбе за принципы, которые они считали наиболее соответствующими общественным интересам, и за право управлять государством, страна оказалась во власти фракций, подконтрольных отдельным личностям", руководствовавшимся исключительно собственными интересами.^[28]

Весь опыт партийного строительства, которым мог по праву гордиться Ван Бюрен, наглядно показывал, что политическая оппозиция - реальный факт, что в американских республиканских условиях переход власти в результате выборов от "демократов" к "антидемократам" не приводит к социальным потрясениям, что, напротив, в процессе своего развития партии часто обмениваются своими частями (фракциями и прочими группировками), переходящими из одного стана в другой по соображениям идеологическим, а иногда и более приземленным - в поисках привлекательных государственных должностей. Терпимость и снисходительность по отношению к сопернику нашла "теоретическое" обоснование на страницах "Исследования происхождения и деятельность политических партий..."

Не будучи сколько-нибудь самостоятельным социальным философом Ван Бюрен выводил свой кодекс политической терпимости все из того же классического республиканского убеждения в пагубности привилегий и слабости человеческой природы перед искусом власти. Он писал, что из четырех демократов, вознесенных к вершинам власти и привилегий, три уж точно оказались бы подвержены их влиянию и изменили бы своим первоначальным убеждениям. Так что, несмотря на весь "аристократизм", "антидемократизм" и "предательство" интересов большинства, оппозиция носит безличный характер. Бессмысленно бороться с этим безликим врагом силой убеждения. Федералисты могут быть людьми с большими личными заслугами, могут искренне придерживаться своих принципов и искренне любить свою страну. Они будут всегда. Единственный путь для истинных демократов - объединяться вокруг своей партии, стоящей всегда начеку, готовой к борьбе с противниками.^[29]

Пафос "вечной борьбы" хотя и присутствует в произведениях Ван Бюрена, равно как и в других политических трудах его современников и особенно предшественников, не должен, тем не менее, отвлекать внимания от важного нового аспекта, прямо относящегося к новой политической культуре Америки 1830-1840-х годов. Следует напомнить одну из расхожих характеристик Ван Бюрена - его называют одним из первых профессиональных политиков. Как правило, раскрывая это понятие, подчеркивают, что политика составляла главное занятие, было источником средств к существованию. Естественно, речь не идет о каких-то оплачиваемых партийных должностях, которых в Америке никогда и не было, а об использовании системы патронажа или "дележа добычи", при которой победившая на выборах партия могла производить назначения, вознаграждая своих сторонников. Служение партии и продвижение по службе становились, таким образом, важным фактором социальной мобильности.^[30] Но кроме всех этих крайне важных обстоятельств существует еще один, социально-психологический аспект профессионализации политики.

Признание неизбежности и оправданности существования оппозиции обусловливало и относительно спокойное отношение к переменчивым политическим судьбам, отсутствие остроты личных переживаний в связи с неудачами на выборах, партийных конвентах, в конгрессовских дебатах. Ван Бюрен писал о своих политических противниках, хотя и достаточно остро, но, тем не менее, с пониманием, признавая и собственное право на ошибки и проигрыши.^[31] Отход от апокалиптического видения политики и позволял лидерам типа Ван Бюрена оставаться постоянно в состоянии мобилизации, ощущать себя политиком ежечасно. Отказ от восприятия противников как личных врагов имел далеко идущие последствия для американской политической культуры. Он способствовал не только спокойному, но и неравнодушному отношению к политическим противникам и к собственным неудачам, а поэтому позволял переносить регулярные стрессы. Благодаря такому подходу Ван Бюрен мог, не лукавя, заявить: "Политика всегда поглощала все мое время и способности".^[32] Если в других странах политическая вражда могла разрушать дружеские, соседские и даже семейные связи, то в Америке взаимная политическая терпимость становилась к середине XIX в. всеобщим modus vivendi.^[33]

Важно еще и то обстоятельство, что такое поведение практических политиков способствовало появлению собственно механизма партий, устойчивого и деперсонифицированного, нацеленного на проведение практически ежечасной работы среди массы избирателей. Такой партийный механизм, управляемый политиками-профессионалами, и смог на систематической основе организовывать то самое общение с избирателями, которое явилось важным фактором изменения отношения к партиям как таковым и одновременно послужило толчком к формированию многих специфических черт американской политической культуры.

Устойчивость политических лидеров к стрессам отнюдь не означали того, что политическая жизнь в Америке в период Ван Бюрена была лишена напряженности. Но это была напряженность не "конца света", а скорее спортивного состязания. Недаром американские избирательные кампании после вигской президентской гонки 1840 г. часто называют первыми общенациональными спортивными состязаниями. Помимо спортивных аллюзий в литературе часто встречаются сравнения с "крестовыми походами" в духе "Второго великого пробуждения", привязки антипартийных настроений к евангелическому протестантизму. Не менее распространены вдохновленные свидетельствами современников параллели с военным стилем организации. Особенно верно это было в от ношении ванбюреновского "Олбэни Ридженси" - партийной машины, основанной на жесткой дисциплине, четком руководстве, подчинении личных интересов соображениям партийной борьбы. Ван Бюрен сам писал о своей нью-йоркской организации, как о "военной семье".^[34]

Позиция Ван Бюрена и его сторонников, их убежденность в том, что они действуют на стороне "демократии", или "большинства" в противовес "меньшинству" - антидемократически настроенным федералистам и их наследникам, потребности (в силу необходимости обеспечить заполнение огромного числа выборных должностей на всех уровнях власти) и возможности (при повсеместном распространении партийных организаций) общения с массовым избирателем - все это, вместе взятое, изменило стиль и мотивацию политического поведения в стране.^[35] Постепенно совершался переход от поддержки "лидеров", представителей "естественной аристократии", к поддержке партии, обладающей специфическим образом, за которым стояла особая программа. Ван Бюрен подчеркивал важность по возможности избегать "прихотей в названиях" партий, чтобы не затуманивать отношение к ним.^[36]

Партийные деятели поколения Ван Бюрена были первыми политическими лидерами Америки, которые "пошли в народ", вели беспрерывную агитацию лицом к лицу с избирателями в бесконечных путешествиях по самым отдаленным уголкам раздвигавшей границы "американской цивилизаций". Конечно, невозможно не заметить, что манипулирование голо- простых американцев, упрощение, вульгаризация политического курса стали неизбежным следствием этого приближения к народу.^[37] Что касается всепроникающего характера партийного раскола, его возможностей воздействовать на жизнь избирателей, то на этот счет сам Ван Бюрен не проявлял сомнений: "Две великие партии нашей страны, и меняли несколько раз свои названия, более полувека занимали противоположные позиции по всем главным политическим вопросам. Внутри партий сохранялась преемственность, а в их состав входили люди, проявлявшие, за редким исключением, одну и ту же приверженность к своей нации, одинаковые политические симпатии и разделявшие сходные взгляды на вопросы управления государством. Сыновья в основном воспринимали партийные приверженности отцов, целые семьи традиционно сохраняли верность своим политическим взглядам. В других областях простые люди могут подвергаться воздействию брачных уз, сектантских предрассудков, каких-то других сильных побудительных мотивов. Но не найдется силы, способной превысить мощь партийной организации (bias party organization), поддержка которой, и это справедливо для обеих партий, составляла главное пристрастие (master-passion) сторонников".^[38]

Ван Бюрена, разумеется, нельзя причислить к профессиональным историкам. Известно, напротив, что отсутствие систематического образования в какой бы то ни было из областей знания воспринималось самим политиком как один из непреодолимых недостатков, мешавших ему всю жизнь. Так что текст Ван Бюрена — это скорее смесь политического памфлета с мемуарами, и многое в нем от настроений неутомимого борца "партийного фронта". Тем не менее, идеи автора истории партий - сами по себе ценный и информативный источник для изучения восприятия партий современниками. Причем восприятия не на уровне ни граненного, элитарного научного анализа, а с позиций практического участника политического процесса. Если отбросить некоторую присущую "высокому стилю" середины XIX в. высокопарность и многословность, останутся глубокие и точные наблюдения. Исходя из своего политического опыта, Ван Бюрен имел веские основания заявить на финальных страницах истории партий о том, что противникам демократов довольно сложно ответить на вопрос о том, "какие преимущества получила страна" от их деятельности, что они сделали для процветания нации. Одновременно автор подчеркивает "преимущества, которые проистекали из деятельности демократической партии". К ним относится приведение к власти девяти из одиннадцати президентов, избранных со времени ратификации конституции. Именно столько, по мнению Ван Бюрена, глав исполнительной власти были признанными сторонниками курса демократов, а восемь из этих девяти - кандидатами, выдвинутыми самой демократической партией.^[39] Представительство "интересов и чувств большинства народа", "усердная и преимущественно успешная работа" по отстаиванию "духа" революции и "святого права на свободу мнений", поддержание в неприкосновенности "священной Конституции" и "равенства политических прав", составляющих "основу чистого республиканизма", - вот каковы заслуги демократической партии в интерпретации Ван Бюрена.^[40]

Конечно, и в приведенных выше фразах много патетического, но важно услышать в них главное - голос партийного лидера и "патриота", убежденного в органической связи истории партий с историей страны, редкий для того времени, но, тем не менее, поддержанный единомышленниками.

То, что восприятие партий, а через них и новой политической культуры Америки, продемонстрированное Ван Бюреном, не было явлением исключительным, доказывают скрупулезные исследования прессы и бумаг его современников.^[41] В то же время труд Ван Бюрена уникален именно потому, что в нем сконцентрированы и обобщены мысли о партиях, рассыпанные (по одной-двум беглым фразам) по многочисленным разрозненным страницам.

Однако в те годы были и другие авторы партийных "историй", позволяющих проследить отношение к тем или иным аспектам нового политического контекста. Ближе всего к труду Ван Бюрена стоит аналогичное произведение Джейбеса Д. Хэммонда. Правда, Хэммонд создал настоящее историческое исследование, плотный, насыщенный фактами нарратив, посвятив его борьбе политических партий в штате Нью-Йорк.^[42]

В отличие от Ван Бюрена Хэммонд не был человеком партии, а его произведение пронизано стремлением к "беспристрастности".^[43] Характерно, что Хэммонд уже не ставит вопрос об оправданности существования партий, они - неизбежная реальность американской жизни, плата, порой довольно высокая, за "возможность безраздельно пользоваться правом на свободу мнений, которое с колыбели пестует американского гражданина".^[44] Такой подход не случаен. Автор напрямую связывает деятельность партий с обеспечением условий для беспрепятственной реализации идеи свободы в обществе как таковой. Он с симпатией относится к словам губернатора штата Нью-Йорк Иноса Т. Трупа, заявившего при вступлении в должность в 1829 г. о том, что различия во мнениях относительно политического курса правительства неизбежно организуют массы людей "в две сплоченные партийные колонны". Эти партии - "колонны" крайне полезны, так как будут пристально следить одна за другой и обеспечивать широкое общественное обсуждение политических мер, к тому же они станут "взаимно ограничивать стремления к политическим эксцессам и коррупции". А если правящая партия погрязнет-таки в коррупции и злоупотреблениях, станет притеснять граждан, то большинство избирателей может свергнуть негодное правительство, проголосовав на выборах за смену администрации. Что это, как не прочная гарантия свобод граждан?^[45]

Хэммонд не раз свидетельствует о том, что для ньюйоркцев наличие партийного раскола - дело вполне привычное, они открыто идентифицировали себя с той или иной группировкой, а лидеры, избранные на посты в исполнительных или законодательных органах власти, отказывались от претензий на беспристрастность. "Обычно спикер палаты выступает перед законодателями с заявлениями о том, что будет проводить независимый курс. Если под независимостью подразумевается отказ от принципов партии, к которой я принадлежу, то не стоит ждать от меня независимого поведения. Я был избран в законодательное собрание партией, и тот пост, который я с гордостью занимаю, я также получил благодаря поддержке партии", - заявил в 1827 г. демократ Эрастус Рут при избрании его спикером одной из палат легислатуры Нью-Йорка.^[46]

Текст Хэммонда ценен не только свидетельствами о начавшемся процессе партийной самоидентификации политиков. Штат, истории которого посвящен рассматриваемый труд, в первые десятилетия XIX в. был полигоном для отработки отношения к самым разным инструментам борьбы за власть и влияние в обществе. Общественные движения, как это принято говорить, демократического толка взрывали наметившееся было "перестроение в две стройные" партийные колонны. И в иосприятии новых партий, и всей формировавшейся политической культуры не могли не отразиться сложные групповые и индивидуальные реакции на конфликты - социальные, экономические, морально-этические.

Среди множества нью-йоркских социально-политических контроверз конца 1820-х - начала 1830-х годов наибольшее внимание Хэммонд уделил антимасонскому движению.^[47] Движение противников масонского братства, начавшись в нью-йоркской глубинке, нашло сторонником во многих частях не только этого штата, но и Пенсильвании, а также Новой Англии. Для бедных фермеров, мелких ремесленников протест против масонского ордена означал протест против власть имущих и богатых, среди которых действительно было немало масонов. Поводом к началу возмущения послужила в 1826 г. криминальная история - похищение и убийство при невыясненных обстоятельствах, в котором молва обвинила масонов. Шумные толпы простого люда осаждали здания судов и присутственные места, требуя справедливости. Возникало ощущение возможных актов насилия вплоть до самосуда по отношению к представителям власти, сгоряча записанных без разбору в масоны. Тем не менее масонами действительно были многие политики местного и национального уровня, включая избранного в 1828 г. Эндрю Джексона. Поскольку в штате Нью-Йорк у власти находились демократы Ван Бюрена, и масоны и немасоны, массовое движение автоматически стало в оппозицию к демократам. В других штатах, где правительство контролировали противники демократов, антимасоны оказались на их стороне.^[48]

Самое любопытное, что очень скоро выяснилось: главным полем битвы с масонами станут избирательные участки, а вовсе не темные уголки, где было удобно поджидать злокозненных масонов. Складывается впечатление, что такой выбор инструмента борьбы против влияния неправедных и аморальных политиков был уже вполне естественным даже для далеко не просвещенных граждан - землепашцев, кузнецов, торговцев вразнос и прочих. "Осенью 1827 г. и зимой 1828 г. в западной части штата возросло число антимасонов, и очень рано они продемонстрировали намерение перевести этот вопрос (борьбы с масонами. - М.В.) в форму голосования на выборах". Поначалу речь шла только об отказе голосовать за кандидатов-масонов. "Это было изначально спонтанное движение самого народа, направленное не только против злоупотреблений политиков, но и против всякого подчинения бесчисленным политическим лидерам. Спонтанный взрыв народных устремлений не был кем-то организован или руководим. Его первой и главной задачей было добиться законности с помощью избирательной урны", - писал Хэммонд.^[49] Но естественным следствием этого стремления добиться своего с помощью конституционных средств было "непреднамеренное" обращение возмущенного народа к опробованному и, похоже, единственному инструменту реализации этих самых конституционных возможностей - к организации антимасонской партии. Хэммонд так и пишет: "Хотя и не сразу, политическое антимасонство приняло форму организованной партии".^[50]

Сами антимасоны не только создали партию, но и внесли существенный вклад в дело формирования партийного стиля политики - изобрели партийный конвент, демократический (впоследствии в большей степени по форме, чем по содержанию) способ выдвижения партийного кандидата на президентские выборы.^[51] В антимасонской предвыборной риторике рисуется образ идеальной партии, к которой применимы самые возвышенные слова: "...Антимасонская партия, где бы она ни была организована, будет состоять из фермеров и механиков, до такой степени проникнутых благословенным духом революционных предков, что их не сможет обратить в рабство никакой привилегированный Орден, до такой степени добродетельных, что их не затронет коррупция и неправедное стремление к власти и почету..."^[52]

Благодаря антимасонам политические партии получили признание не только профессиональных политиков, но и "йоменов всей страны".^[53] А партии, похоже, смогли стать зеркалом, в котором отразились глубокие линии водораздела в обществе.^[54] Это тем более справедливо, что помимо "йоменов" - антимасонов свои партии создавали и представители городских пролетариев. "Рабочие партии" возникли в нескольких штатах Северо-Востока примерно в те же годы. "Они, разумеется, проповедовали цель собрать как можно больше сторонников, придерживались независимых принципов и намеревались действовать без оглядки на две главные политические партии и антимасонов", - писал Хэммонд о событиях 1830 г.^[55]

Все эти обстоятельства наталкивают на вопрос о том, не было ли позитивное отношение к партиям как важному политическому институту своеобразным "тестом на демократизм"? Действительно, и демократы Ван Бюрена и Эндрю Джексона, и новаторы-антимасоны, и тем паче рабочие партии явно тяготели к признанию "плебисцитарной демократии" и возводили свое обоснование позитивной общественной роли партий из признания неизбежности и неизбывности социальных конфликтов.

Противники демократов, если говорить о некоем условном "общем арифметическом" их взглядов, придерживались более "консервативных" позиций, с опаской относились к "необузданной демократии", предпочитали опираться на лидеров, действовавших в стиле "естественной аристократии" времен отцов-основателей. Вигская социальная концепция поначалу акцентировала внимание на единстве в обществе, основанное на строгих моральных (пуританских) нормах, на доверии к центральной власти. В партиях видели неестественные для республики организации политиканов-демагогов, рвущихся к власти с помощью заигрывания с "толпой".^[56]

Автор "Истории вигской партии", опубликованной в 1859 г., Р. МакКинли Ормсби, сам "убежденный виг", выводил "всемирную" партийную историю со времен норманнского завоевания Англии и главным обоснованием существования этого института считал его "консервативный и национальный (в противовес секционному) характер". Функции партий в интерпретации этого автора - служить "школой, в которой проходят подготовку величайшие государственные деятели".^[57]

В книге МакКинли Ормсби не найти ничего похожего на ванбюрновские рассуждения о гарантиях интересов большинства. По поводу перехода власти от федералистов к джефферсоновским республиканцам вигский автор писал: "То, что от случая к случаю должны происходить изменения в партиях и что эти изменения могут оказаться благотворными для страны, не вызывает сомнения. В определенных рамках партии полезны, т.к. без них у нас вряд ли получила бы развитие политическая экономия как наука... Партии также дают жизнь и политической науке и без сомнения являются как защитниками, так иногда и разрушителями свободных институтов". С сожалением вспоминая времена войны за независимость и революции, когда на политические посты выдвигались люди "независимых суждений", "высочайших способностей и добродетелей", Ормсби отмечает, что их сменили другие, "низшей категории", и по талантам и по "моральным качествам". "Таких чаще всего и выбирает народ. Таким он доверяет. Люди могут признавать, что есть кандидаты высочайших способностей, мудрости и опыта... но доверять им не станут, ведь те не проявляют достаточного рвения, чтобы доказать свою приверженность народному делу. Таких кандидатов сочтут ненадежными в вопросах, наиболее дорогих сердцу масс". Здесь же мы находим противопоставления понятий "добродетель" и "партийная приверженность" совершенно в духе письма Гамильтона 1799 г.^[58] И если в прессе и памфлетной литературе начиная с 1830-х годов противники джексоновских демократов старались избегать выражений вроде "если наш народ не совсем сошел с ума",^[59] то о партиях продолжали говорить в крайне негативном тоне. К 1838 г. относится такое, например, высказывание Кальвина Колтона, одного из политических противников Ван Бюрена: "Тот, кто сейчас говорит о партиях, кто может быть соблазнен, подкуплен их обещаниями, или же поддается их угрозам, тот, кто может разделять иные чувства, чем патриотизм, сочувствие к пострадавшим от кризиса (экономического кризиса, разразившегося в 1837 г. - М.В.), тот - предатель интересов страны, польстившийся на тридцать сребреников".^[60]

Противники демократов со временем усвоили новые правила политической игры и с успехом начали использовать приемы межпартийного соперничества. "Целесообразность" или "необходимость" стали для них оправданием отступления от антипартийных взглядов. "Principle of availability", как писал Ормсби, диктовал выдвижение кандидатом в президенты от вигов политиков не "высокого характера", а тех, кто мог рассчитывать на массовую поддержку.^[61]

Словечко "availability" лишь одно из многих, вошедших в новый политический лексикон американцев в джексоновский период. Также немало вполне традиционных терминов приобретало новое звучание. Например, понятие "фракция", имевшее три основных значения в американской политической литературе, к 1840-м годом начинало окрашиваться еще в один, новый цвет. В принципе на протяжении всего предшествующего периода, да и впоследствии слова "фракция" и "партия" часто соседствовали. В самом нейтральном смысле слово "фракция" применялось в качестве синонима словам "группа", "часть", или "фрагмент" более значительного объединения, например, "партии". Джеймс Гамильтон писал о том, что федералистов в период англо-американской войны осуждали как "партию мира... это справедливо, если говорить о лидерах, и особенно той ее фракции", к которой принадлежали представители некоторых частей штата Нью-Йорк.^[62] Примерно в том же контексте и в таком же значении применялись эти термины У. Г. Браунлоу, автором многочисленных вигских публикаций. Он писал о ситуации 1850-х годов: демократическая партия "состоит из остатков всех фракций и партий этого континента".^[63] Можно привести не мало случаев и синонимического употребления "фракции" и "партии". Так, например, писал М.У. Класки, автор интересного "политического учебника" 1860 г. об антимасонах, называя их "партией или фракцией".^[64]

Второе значение слова "фракция" связано с определенной смысловой нагрузкой, когда в этот термин вкладывали резко негативное содержание. "Фракция" - компактное объединение людей, некоего меньшинства, с явно дурными намерениями по отношению к большинству. Еще более негативным было значение прилагательного "фракционный". Так, "фракционная политика" означала практически "раскольническую" или "подрывную". Издатель, публиковавший в 1848 г. памфлет Альберта Галлатина, представляя его читательской аудитории, писал, что его автор "никогда не подавал повода заподозрить его в "фракционном рвении" ("zeal of factions"). Совсем напротив, Галлатин сам предупреждал об "опасностях духа фракций".^[65] Томас Б. Тори в памфлете 1855 г. упоминал в связи с надвигающимся секционным кризисом о "фракционных попытках нарушить основной закон" (конституцию. - М.В.).^[66] Характерно, что отрицательное отношение к "фракциям", уничижительные их характеристики, как правило, сопрягались с таким же негативизмом и в адрес партий. "Фракции" оказывались в восприятии современников концентрированным выражением всех тех бед, которые несут в себе партии.^[67]

Однако осуждение "фракции" встречается и среди сторонников партий как политических институтов. Напомним, что Ван Бюрен писал о "персональных фракциях", на которых распались партии в период "эры доброго согласия". Фракции эти руководствовались исключительно соображениями личной выгоды, личными антипатиями и "подняли со дна всю муть политической агитации".^[68] Сумевшие уловить суть происходивших в стране трансформаций, адаптироваться к более открытому и широкому социальному и политическому контексту демократы вкладывали иной смысл в противопоставление "аристократических" "персональных фракций" и защищавших интересы народа партий, имея в виду прежде всего собственную демократическую партию. В интерпретации Дж. Хэммонда фракции - это старые "аристократические" семьи Нью-Йорка, "политика которых всегда вращалась вокруг личных соображений, предрассудков и предвзятости".^[69] Демократическую критику "фракций", придание этому термину идеологической окраски можно считать новым явлением в политическом языке Америки.^[70]

Разговор о терминах, в которых современники описывали явления политической культуры, может включать многие другие аспекты помимо такого частного вопроса, как значение слова "фракция". Ведь проблема политического языка, восприятия смысла политики для простых избирателей и их лидеров, отражение в них ритуализировавшихся политических процедур необыкновенно многогранна.^[71]

Бесконечное число документальных свидетельств об огромном внимании современников к партийной политике, начиная с 1820-х годов до Гражданской войны, непрерывность партийных традиций даже в ходе кровавого военного конфликта, расколовшего страну, напряженная партийная история конца века - все эти обстоятельства стимулировали поиски некой теоретической модели, которая бы объяснила или хотя бы обобщила представления об особенностях американской истории этого периода.

Поскольку американские партии формировались "стихийно", вырастали из практики функционирования еще молодого государства, не одно поколение исследователей опиралось в своей работе на методы структурно-функционального анализа.^[72] Он-то и запустил процесс выстраивания схем и моделей партий и двухпартийной системы, описывающих функции, динамику партийно-политической системы, включающих механизм выборов, деятельность федеральных и штатных органов власти, политическое поведение электората, восприятие партий, политическую самоидентификацию и т.п.

При существенном разбросе мнений (основанных на структурно-функциональном анализе, а также на этнокультурном, бихевиористском и синтезирующем структурный и социальный анализ и т.п.) о сроках появления двухпартийной системы, о значении деятельности партий в развитии страны. Последние 40 лет в историографии сохраняется определенный консенсус. В его основе — убеждение в том, что собственно двухпартийная система сложилась к 1840-м годам, и что существовал особый "партийный период" в политической истории США - с 1830-х годов до рубежа XIX-XX вв., когда роль партий в различных сферах американской жизни была особо значима.^[73] Обозначался также "субпериод" - с 1830-х годов до Гражданской войны - своего рода партийный "золотой век", образец ответственной перед избирателями партийной системы. "Партийный период" - с 1830-х годов до конца XIX в. - не был внутренне однородным. По различным параметрам (структурно-функциональным, политико-правовым, политико-культурным и другим) его принято условно подразделять на несколько этапов: до гражданской войны (antebellum), "позолоченный век" (1865-1880), закат партийной эры (на рубеже XIX-XX вв.).^[74]

Принимая как аксиому идею о "партийном периоде", можно утверждать, что в течение достаточно длительного отрезка своей истории политические партии США играли особо важную роль в жизни страны, определяли многие параметры деятельности политической и в более широком смысле - общественной системы, были своего рода визитной карточкой США.

Главные аргументы в поддержку парадигмы "партийного периода" связаны с тем, что политические партии в 1830-1890-е годы выполняли беспрецедентные по масштабам задачи по политической мобилизации населения и управлению государством на самых разных уровнях власти. Это были задачи, несопоставимые ни с функциями политических организаций, действовавших одновременно в других странах, ни с предыдущими или последовавшими партийными структурами в самих США.^[75] Пять основных утверждений составляют костяк парадигмы "партийного периода": противоборство двух основных партий определяло ход всех наиболее важных выборных кампаний, при этом в проведении кампаний главная роль принадлежала партийным организациям; партийные приверженности являлись доминантой поведения массы избирателей; законодатели разного уровня также руководствовались прежде всего интересами партий; государственные должности и контракты через систему патронажа раздавались за заслуги перед партиями, что, в свою очередь, позволяло рекрутировать "партийных работников" и собирать средства на предвыборные кампании; политика распределения экономических ресурсов (финансирование строительных проектов, выделение земельных участков, предоставление налоговых льгот, решения об инкорпорации финансовых и производственных предприятий), занимавшая главное место в повестке для легислатур и правительств штатов, направлялась местными партийными организациями.^[76]

Сформулированная почти сорок лет назад парадигма "партийного периода", похоже, выдержала испытание временем и практически не поблекла на фоне новых историографических явлений. Безусловно, такие достижения современной американской историографии, как применение более глубокой трактовки понятия "общественной сферы" (public sphere), расширительное толкование содержания "политики", выносили акцент исследователей за пределы деятельности партий на выборах, в государственных органах и законодательных собраниях. Однако изучение и "третьих партий", и многочисленных движений, не вовлеченных в орбиту влияния двухпартийной системы, и попытки пересмотреть отношение американцев-современников к проблеме политической власти - все это, вместе взятое, подтверждает верность парадигмы "партийного периода". Даже стремление к созданию "третьих партий" (к первой из них относят антимасонов) современные исследователи склонны считать доказательством силы партийного института, а не проявлением его слабости. «Американцы тяготели к созданию "третьих партий" не потому, что они искали непартийной политики, а как раз наоборот. Их идеалом была политическая общность, в которой та или иная партия открыто берет на себя ответственность за все, что она делает или не делает, и избиратели могут вознаградить или наказать ее в зависимости от потребностей. Основные партии не могли определять всех аспектов жизни общества, но они, скорее всего, представляли собой основной движитель политического развития того периода», - отмечает М.Э. Холт, участник круглого стола по вопросу о современном состоянии теории "партийного периода".^[77]

Пребывание в поле теории "партийного периода" может дать много ценного и для рассмотрения партий как "цивилизационного компонента", как активного созидателя собственно американской политической культуры. Парадигма "партийного периода" ценна и для выявления хронологии формирования специфической американской политической культуры и той ее ипостаси, которую представляли связанные и систему национальные партии. Ведь наряду с "верхней" существовала и "нижняя" граница этой темы. Если мы принимаем тезис о возникновении на рубеже первой и второй четвертей XIX в. уникальной для своего времени американской партийно-политической системы, то это еще не означает, что эта уникальность или исключительность была внеисторической, постоянной.

По мере того как ход мировой истории лишал США статуса единственного прибежища республиканизма и демократии, бледнел и ореол исключительности вокруг американской партийной системы. Конечно, специалисты продолжали говорить о таких важных, чисто американских "метках", как устойчивость "двухпартийности", иммунитет к вторжению в политический спектр левых или крайне правых партий, высокая технология проведения массовых политических кампаний.

К исходу "партийной эры" само отношение к партиям, содержание полемики сторонников и противников двухпартийной системы значительно изменились. Если в начале своего пути партии показали способность содействовать поступательному развитию политического и общественного процесса в стране и даже решению многих проблем экономического развития (зачастую подменяя слабые государственные структуры на местном уровне), то к концу XIX в. партийный механизм превратился в своего рода препятствие на пути назревавших преобразований. За пределами двухпартийной системы возникли "группы интересов", разнообразные социальные движения, которые апеллировали к правительству в надежде осуществить самые широкие требования - от антитрестовского законодательства до движения за предоставление права голоса женщинам, помощи городской бедноте и запрещения продажи алкогольных напитков. В итоге, с одной стороны, заинтересованность народа в политике переросла рамки, обозначенные двухпартийной системой, и не могла исчерпываться участием в партийных митингах и избирательных кампаниях. С другой, социальные и экономические функции государства вышли за пределы политики распределения ресурсов, в которой на протяжении почти всего XIX в. партии выполняли квазигосударственные функции.^[78]

Однако так же, как и вначале, отношение к партиям сопрягалось с восприятием американского общества, направлений и целей его динамики. Так, одни критики партий исходили из того, что в своей основе американское общество гармонично, и лишь партии порождают внутренние конфликты. Критики партий из стана прогрессистов, напротив, ратовали за ограничение сферы влияния партийных машин и за расширение полномочий государства с тем, чтобы решать проблемы далеко не гармоничного, на их взгляд, индустриального общества.^[79]

Если самим участием в обеспечивавшемся партиями и постоянно возобновляющемся электоральном процессе современники подтверждали отношение к партиям как неотъемлемой части их гражданского существования, то с признанием позитивной роли двухпартийной системы дело обстояло иначе. Такое признание никогда не было безоговорочным. Партиям постоянно приходилось преодолевать заметный негативизм. Кроме того, повторим, что отношение к ним практически непрерывно (и внутри "партийного периода") было противоречивым. Даже тогда, когда, начиная с 1830-1840-х годов, партии "явочным" путем доказали свою необходимость для эффективного функционирования политической системы, антипартийная риторика не выходила из моды.

Амбивалентность отношения к партиям - достаточно сложная и требующая особого внимания проблема. В данном случае хотелось бы подчеркнуть, что она никак не была связана с незрелостью самого двухпартийного института. Это означает, что неприятие партий не может объясняться всего лишь тем, что восприятие современниками как бы отставало от реального процесса врастания этих организаций в плоть политической и общественной систем. Так, например, еще в 1813 г. было опубликовано заявление (приписываемое Деуитту Клинтону): "Партии будут существовать во всех свободных странах, они неизбежно возникают на основе противоречивых взглядов на политические мероприятия, и в том случае, когда их деятельность удерживается в рамках умеренности, партии способны ...побуждать добродетельное соперничество и предотвращать вылазки тирании и попытки притеснений".^[80]

Даже в апогее своего могущества американские партии, казалось, не преодолели полностью негативизма со стороны "неблагодарных" современников, а признание их позитивного вклада в деятельность политической системы развивалось параллельно с критикой партийной политики. Не случайно даже в 1888 г. Джеймс Брайс отмечал, что, готовясь к написанию раздела о партиях, он не мог сослаться ни на одно сочинение по этому предмету, что не может назвать ни одного автора, который взялся бы за беспристрастное описание деятельности того южного политического механизма, о котором вовсе не упоминается в конституции, или, что было бы еще интереснее, который взялся бы пояснить нам, какими соображениями руководствуются те люди, которые устроили этот механизм и ежедневно приводят его в действие...".^[81]

В отношении партий проявился в полной мере известный парадокс культурного развития, в соответствии с которым главное в культурной жизни осознается только тогда, когда перестает быть таковым. Не случайно, первые серьезные научные исследования американских партий увидели свет в пору проявления признаков кризиса в деятельности этого института и принадлежали перу их критиков, сторонников реформ в американской политической системе - Алберту Стикни (1879), Чарльзу К. П. Кларку (1878), Сэмюэлю Э. Моффетту (1894), Джеймсу С. Брауну.

Политическая культура Америки, какой она стала к середине века во многом благодаря политическим партиям, в большей степени была культурой массовой, или культурой массового избирателя, проявляющего свое постижение политической сферы жизни сквозь призму партийных пристрастий. В осмыслении современниками политических партий воплотилось восприятие общества, общественных противоречий, перспектив развития конфликтов. На этом и основывался новый политический стиль, в котором доминировали отношения "партия-избиратель", более демократичный, более открытый для представителей нового поколения лидеров - политиков-профессионалов. Эти политические деятели, с чьими именами связано появление собственно американских партий и "партийной" политической культуры, расценивали сами партии, конфликты в обществе, ключевые понятия ("демократия", "республиканизм" и т.п.) уже не так, как их предшественники из революционной когорты, опасавшиеся "разгула неограниченной демократии".

Безусловно, говоря о "более демократичной" политической культуре, нельзя не сделать ряд оговорок. Конечно, это была культура, в которой доминировали взрослые белые мужчины - те, кому принадлежало право голоса, те, кто мог пользоваться новыми политическими возможностями, если это и были всего лишь возможности войти в состав "партийной пехоты".

Работы по женской истории начала XIX в., и особенно 1840-1860-х годов, сыграли двоякую роль в отношении парадигмы "партийного периода": с одной стороны, они доказывали, что за пределами влияния партий оказывалась громадная часть политически активных женщин, с другой, подчеркивали значение представительниц социальной элиты в самой партийной политике.^[82] Прекрасное доказательство последнего утверждения - выход в свет в 1849 г. специального труда о женщинах периода войны за независимость, написанного женщиной. Элизабет Ф. Эллет, автор этой книги, писала о Марси Уорен, дочери Джеймса Отиса, активно переписывавшейся с Сэмюэлем и Джоном Адамсами, Джефферсоном и другими: "Редко можно найти женщину... возвысившуюся исключительно благодаря силе интеллекта. Говорили, что она разрабатывала систему аргументации, которой пользовались политические партии. Она была первой женщиной в Америке, кто обратился к миру с поучениями, издавая труды по вопросам политики и истории".^[83]

Исследования восприятия партий и политической культуры представителями групп, занимавших, на первый взгляд, маргинальные позиции, могут существенно дополнить эту сложную картину.^[84]

7.4. Ґенеза націонал-соціалізму (11919-1933). Здобутки та лакуни сучасної історіографії СНД.

Национа́л-социали́зм (нем. Nationalsozialismus, сокращённо нацизм) — официальная политическая идеология Третьего рейха.

Идеология нацизма построена на социальном дарвинизме. При правлении Гитлера нацисты создали сильное централизованное государство под руководством вождя (фюрера) и провозгласили своей главной задачей создание «расово-чистого государства» и завоевание «жизненно-важного пространства» (нем. Lebensraum). Политика нацизма строилась на травле одной части населения страны на другую его часть. Этот политический процесс разделил население Германии на враждующие лагери, живущие, практически, в состоянии гражданской войны. Без внешнего врага внутри довоенной Германии под флагом государственной политики происходили преследования, убийства, государство последовательно терроризировало население, разделяя даже людей, свзязанных дружескими и родственными связями.

Антикапиталистические пункты программы, большей частью сформулированные намеренно расплывчатым образом, в ходе развития НСДАП всё больше отступали на задний план. Они были относительно сильно выражены у венгерских «Скрещенных стрел», у румынской «Железной гвардии», во французской ФНП Жака Дорио и у австрийских национал-социалистов до аншлюса. Напротив, они относительно слабо проявлялись у норвежского «Национального единения», бельгийских рексистов, у некоторых частей остальных французских нацистских партий и у голландской НСС.

Крайне антимодернистские установки обнаруживаются и у НСДАП, у «Железной гвардии» и усташей. Но и эти движения не отказывались применять специфически современные орудия и методы в пропаганде, политике, военном деле и экономике.

Национал-социалисты считают, что события в новой и новейшей истории свидетельствуют о моральном, физическом и духовном регрессе белой расы, и её скором вырождении и вымирании. Нацизм, по их мнению, является единственной политикой в мире, которая способна остановить этот процесс. Расизм, и различные формы ксенофобии (такие как преследование проявлений нетрадиционной сексуальной ориентации) приветствуются, как необходимые для спасения меры. Преступления против человечности представляются как неизбежная плата за выживание арийцев, которые считаются избранными людьми и высшей расой.

Противники нацизма считают эту идеологию высокомерной и бесчеловечной, ссылаясь на огромное количество жертв режима во время Второй мировой войны. Нацизм сейчас законодательно запрещён во многих странах мира.

Словом «нацизм» (но не «национал-социализм») нередко называют (по аналогии с расизмом и сексизмом) крайний национализм с призывами к вражде, дискриминации либо насильственным действиям по национальному признаку. Это слово приобрело такой смысл в связи с тем, что нацистская Германия была первым государством, поставившим своей государственной целью «расовую гигиену». Поскольку идеи многих современных ультранационалистических движений мало чем отличаются от идей НСДАП, то их называют нацистами или неонацистами.^{[источник не указан 215 дней]}

[править] Нацистская идеология Третьего рейха

В более расширенном и глубоком виде, идеи нацизма были изложены в программной книге Адольфа Гитлера «Моя борьба».^[1]

• Идеализация нордической расы и «арийской» в целом, элементы демократического социализма и социал-демократии, которые, однако, не распространялись на «не арийцев», расизм (в том числе на «научном» уровне), антисемитизм, шовинизм, социальный дарвинизм, «расовая гигиена»;

• Антимарксизм, антикоммунизм, антибольшевизм, неприятие парламентской демократии;

• Культ личности Адольфа Гитлера (однако, не как единоличного правителя), авторитет которого поддерживался большинством немцев, принцип вождизма;

• Идея и политика расширения «жизненного пространства», за счёт военной экспансии («Lebensraumpolitik»).

[править] Программные установки нацизма в программе НСДАП

Основные идеи Гитлера нашли отражение в опубликованной в 1920 году программе НСДАП (25 пунктов), стержень которой составляли следующие требования:

• освобождение жизненного пространства для растущего народа Германии и германоязычного населения;

• восстановление мощи Германии путём объединения под единым государственным управлением всех немцев;

• очищение германской территории от «засоряющих» её «инородцев», прежде всего евреев;

• непререкаемый авторитет центрального политического аппарата во главе с Фюрером;

• освобождение народа от диктата мирового финансового капитала и всемерная поддержка мелкого и ремесленного производства, творчества лиц свободных профессий.

8. 8.1. Основні відмінності в системі управління Римської держави в добу принципату та домінату.

Принципат (лат. principatus, от princeps — первый сенатор, сенатор открывающий заседание) — условный термин в исторической литературе для обозначения сложившейся в Древнем Риме в период ранней империи (27 до н. э. — 284 н. э.), совмещавшей монархические и республиканские черты.

В историографии закрепился первый титул — «император», хотя основные полномочия глава государства имел как народный трибун и принцепс.

Система принципата стала оформляться при Августе, власть которого основывалась на соединении различных магистратур. Август и его преемники, будучи принцепсами сената, одновременно сосредоточивали в своих руках высшую гражданскую (пожизненный народный трибун) и военную власть. Формально продолжало существовать республиканское устройство: сенат, комиции (народные собрания), магистратуры (кроме цензоров). Но эти институты потеряли прежнее политическое значение, так как выборы в них и их деятельность регулировались принцепсом. Реальная власть была сосредоточена в руках императора и близких к нему людей, его личной канцелярии, штат которой непрерывно рос, а сфера деятельности расширялась.

Термину «принципат» в исторической литературе соответствует термин «ранняя империя», который считается более точным. На смену принципату пришёл доминат, где монархические черты видны гораздо более явственно, а республиканские институты большей частью упразднены, некоторые переформированы в монархические.

Домина́т (лат. dominātus «господство») — форма правления в Древнем Риме, пришедшая на смену принципату, установленная Диоклетианом (284—305 гг.). В доминат включают период тетрархии.

Словом «доминат» обычно обозначают период истории Древнего Рима с IV по VI века н. э. По-иному этот период может называться «поздней античностью». Полагают, что термин «доминат» происходит от обычного для того времени обращения к императору — «господин и бог» (dominus et deus). Слово dominus также может переводиться как «государь».

Доминат стал следующим этапом постепенной трансформации Римской республики в монархию с неограниченной властью императора. В период принципата старые республиканские институты сохранялись, и формально продолжали действовать, а глава государства, принцепс («первый») считался лишь первым гражданином республики.

В период домината сенат превращается в сословие с декоративными функциями^[1] Основным титулом главы государства вместо «принцепс» (первый гражданин) и «император» (первоначально почётный титул военачальников) становится «август» («священный») и «доминус» («господин», что подразумевало, что все остальные являются его рабами).

Основателем системы домината обычно считается император Диоклетиан. Он установил при своём дворе обычаи, позаимствованные с Востока. Основным центром власти стал бюрократический аппарат, ориентированный на личность доминуса. Комитет, ведавший сбором налогов, при этом назывался комитетом «священных (то есть императорских) щедрот» (sacrarum largitionum).

Император принимал законы империи, назначал чиновников всех уровней и многих офицеров армии, и, вплоть до принятия империей христианства, носил титул главы коллегии понтификов.

8.2. Становлення абсолютних монархій в Європі. Проблеми дослідження в історіографії.

Абсолютная монархия (от лат. absolutus — безусловный) — разновидность монархической формы правления, при которой вся полнота государственной (законодательной, исполнительной, судебной), а иногда и духовной (религиозной) власти юридически и фактически находится в руках монарха.

Содержание

[убрать]

• 1 История

• 2 Особенности

• 3 Современность

• 4 Литература

• 5 См. также

[править] История

Монархия — форма правления, исторически предшествующая диктатуре и республике. Её пережили все существовавшие до XVIII в. государства. Многие историки рассматривают её как естественную фазу исторического развития. В широком смысле монархией называется форма правления, при которой власть правителя наследуется. В узком смысле монархией называют лишь такую наследственную форму правления, при которой власть государя ограничена, например, представительными органами (земские соборы в России, кортесы в Испании, генеральные штаты во Франции и т. д.). Однако даже при неограниченной монархии государям приходилось так или иначе считаться с мнением подданных, часто выражавшемся через рекомендации советчиков, народные восстания, угрозу дворцовых переворотов и цареубийств. В марксизме неограниченную монархию называют по-разному в зависимости от общественно-экономической формации: для азиатского способа производства используют термин "деспотия", а для эпохи перехода от феодализма к капитализму - "абсолютная монархия".

В эпоху Просвещения такая форма правления впервые получила своё идеологическое подкрепление. Этой форме государственного устройства благоприятствовали богословы, приписывающие верховной власти божественное происхождение, и римские юристы, признававшие за государями абсолютную власть древних римских императоров. Замечательно сформулировал смысл абсолютной монархии Людовик XIV в своей афористической фразе «Государство — это я». (фр. «L’Etat c’est moi»)

На протяжении всего девятнадцатого века, после Великой Французской Революции происходит процесс постепенной демократизации и ограничения власти монарха. Однако этот процесс проходил неравномерно, например в России абсолютная монархия просуществовала вплоть до двадцатого века.

[править] Особенности

При абсолютизме государство достигает наивысшей степени централизации, создаются разветвленный бюрократический аппарат, постоянная армия и полиция; деятельность органов сословного представительства, как правило, продолжается. Расцвет абсолютизма в странах Западной Европы приходится на XVII—XVIII вв. В России абсолютизм существовал в XVIII — начале XX веков С формально-юридической точки зрения при абсолютизме в руках главы государства — монарха сосредотачивается вся полнота законодательной и исполнительной власти, он самостоятельно устанавливает налоги и распоряжается государственными финансами. Социальной опорой абсолютизма является дворянство. Обоснованием абсолютизма стал тезис о божественном происхождении верховной власти. Возвеличиванию персоны государя служил пышный и изощренный дворцовый этикет. На первом этапе абсолютизм носил прогрессивный характер: боролся с сепаратизмом феодальной знати, подчинял церковь государству, ликвидировал остатки феодальной раздробленности, вводил единые законы. Для абсолютной монархии характерна политика протекционизма и меркантилизма, содействовавшая развитию национальной экономики, торговой и промышленной буржуазии. Новые экономические ресурсы использовались абсолютизмом для укрепления военной мощи государства и ведения завоевательных войн. В той или иной степени черты абсолютной монархии, или стремление к ней, проявились во всех государствах Европы, но наиболее законченное воплощение они нашли во Франции, где абсолютизм проявляется уже в начале XVI века, а свой расцвет пережил в годы правления королей Людовика XIII и Людовика XIV Бурбонов (1610-1715). В Англии пик абсолютизма пришёлся на правление Елизаветы I Тюдор (1558-1603), но на Британских островах он так и не достиг своей классической формы: сохранялся парламент, не было постоянной армии, мощного бюрократического аппарата на местах. Сильная королевская власть установилась в Испании, но слабое развитие местной экономики не позволило формироваться классу предпринимателей, и испанский абсолютизм выродился в деспотию. В Германии абсолютные монархии складывались не в общенациональном масштабе, а рамках отдельных княжеств. Особенности абсолютизма в различных странах определялись соотношением сил дворянства и буржуазии. Во Франции, и особенно в Англии влияние буржуазных элементов на политику было значительно больше, чем в Германии, Австрии и России. Характерным явлением для Европы второй половины XVIII века стал просвещенный абсолютизм, тесно связанный с идеями и практикой эпохи Просвещения. В целом абсолютистская система управления усиливали ощущение государственной общности у представителей различных сословий и социальных групп, способствуя тем самым формированию нации. По мере развития и усиления капитализма в европейских странах принципы существования абсолютной монархии, которая консервировала архаичные феодальные порядки и сословные перегородки, стали приходить в противоречие с потребностями изменившегося общества. Жесткие рамки протекционизма и меркантилизма ограничивали экономическую свободу предпринимателей, вынужденных производить лишь товары, выгодные королевской казне. Кардинальные изменения происходят внутри сословий. Из недр третьего сословия вырастает экономически мощный, образованный, предприимчивый класс капиталистов, имеющий собственное представление о роли и задачах государственной власти. В Нидерландах, Англии и Франции эти противоречия были решены революционным путём, в других странах происходила постепенная трансформация абсолютной монархии в ограниченную, конституционную.

8.3. Міжнародні відносини наприкінці 19 – на початку 20 ст.

1. Крах Драйкайзербунда.

Все эти перемены в Европе, о которых мы говорили в ходе предыдущей лекции, не могли проявиться в полном объеме до тех пор, пока во главе европейских внешнеполитических ведомств оставались дипломаты старой школы, такие, как Бисмарк, Горчаков, Дерби, Андраши. На рубеже веков, однако, к руководству большой политикой европейских кабинетов пришли люди, которые были во многом чужды представлений о монархической солидарности, свойственных их отцам и дедам. Новое поколение европейских политиков, как мы уже сказали, ориентировалось в своей политике на общественные настроения, на придворные камарильи, и т.п. Представление же о моральном единстве Европы было во многом к тому времени утрачено.

А ничего иного для укрепления Европейского концерта в то время просто не было. Мы уже рассматривали с вами внутреннюю структуру европейского концерта: последняя была чрезвычайно слаба и не соответствовала задачам и потребностям все более усложнявшихся международных отношений. Фактически все держалось на устаревших династических принципах, которые все больше заменялись национальным интересом.

И первой жертвой племени младого, незнакомого политиков и дипломатов, пришедших к власти в конце XIX в., стал созданный Бисмарком в 1873 г. Союз трех императоров (австрийского, германского и русского). Для Бисмарка образование этого союза было одной из самых ценных дипломатических побед. Ведь тем самым Берлин 1) утверждал свое центральное положение в тогдашней Европе; 2) вбивал клин между Парижем и Санкт-Петербургом; 3) брал под свой плотный контроль австро-русское соперничество на Балканах (чтобы не пришлось потом выбирать, на чью сторону встать в случае войны между Австрией и Россией).

С самого начала, однако, было видно, что эта комбинация Бисмарка была довольно мертворожденной. Она держалась на собственный фобиях Бисмарка и на сентиментальных чувствах Александра II и Вильгельма I по отношению друг к другу, а также на взаимных симпатиях русских и немецких консерваторов и монархистов.

***

Политика Бисмарка была не просто традиционной, она была старомодной, - писал о нем Тейлор. Его преследовали кошмары, мучившие прошлое поколение и зачастую уже утратившие свою реальность. Во внутренней политике он неизменно остерегался революции 1848 года и потому обращался с социал-демократами, как с опасными заговорщиками, еще долгое время после того, как они стали респектабельными парламентариями. Так же обстояло дело и с внешней политикой В 1879 году одному только Бисмарку могла померещиться новая Крымская война. Он недооценивал слабость России и, быть может, преувеличивал упадок Австро-Венгрии (Тэйлор А.Дж.П. Борьба за господство в Европе. 1848-1918. М.: Издательство иностранной литературы, 1958. - С. 284-285).

***

Но вот что касается реальных национальных интересов Австро-Венгрии и России здесь всякие личные симпатии отступали на задний план. Разногласия двух стран на Балканах были слишком велики, чтобы их мог сгладить даже Бисмарк. Тем самым союз с Веной означал постепенное втягивание Берлина в балканские интриги венского кабинета вплоть до июля 1914 г.

Действительно, в ходе обмена нотами между Австрией, Пруссией и Россией в 1873 г. (каковой обмен и оформил Драйкайзербунд), стороны уславливались сотрудничать в: 1) сохранении территориального статус-кво в Европе; 2) разрешении Восточного вопроса; 3) обуздании революции. Ясно было, однако, что 3-й пункт интересовал в тех условиях исключительно Россию: бывший жандарм Европы содрогался теперь перед натиском русской революции. Что касается пунктов 1-2, то назвать их союзом было бы слишком сильно; это было лишь обязательство консультироваться друг с другом в случае кризиса и не более того.

Германо-австрийский договор 1879 г., который был по сути дела оборонительным союзом, направленным против России, мог бы привести к отчуждению России и краху политики поддержания Союза трех императоров. Чтобы не допустить этого, Бисмарк был вынужден в 1881 г. пойти на заключение нового Драйкайзербунда, который более соответствовал духу времени. В соответствии с положениями трехстороннего австро-германо-русского договора 1881 г., три державы заключали пакт о нейтралитете на тот случай, если одна из трех империй окажется вовлеченной в войну с четвертой державой. Фактически это означало, что при любом обострении англо-русских противоречий Лондон окажется без союзников на континенте ввиду пророссийской политики Парижа, а также ввиду маловероятности новой франко-германской войны в то время. Далее, договор подтверждал принцип закрытия проливов в случае войны это была важная гарантия против возможного нападения Англии на Россию на Черном море. Наконец (и это тоже была большая победа русской дипломатии) Австрия согласилась на воссоединение Болгарии (взамен, правда, Россия была вынуждена подтвердить согласие на аннексию Боснии и Герцеговины).

Это была бесспорная победа российской дипломатии и признак германо-русского сближения. Вот почему новым союзом трех императоров была недовольна Вена (которой Бисмарк выкрутил руки), и вот почему Австрия сделала все, чтобы превратить его в пустой клочок бумаги. Тройственный союз Австрии, Германии и Италии (1882 г.) означал смертный приговор для Союза трех императоров, поскольку имел явную антирусскую направленность и фактически перечеркивал Драйкайзербунд. Заключенный в следующем, 1883, году австро-германо-румынский договор стал. фактически, оборонительным союзом, направленным против России. Тем самым положения этого договора и Тройственного союза вступали в фактическое противоречие с условиями "Драйказербунда" 1881 г. Что еще хуже, Тройственный союз и австро-германо-румынский договор, как считают многие историки дипломатии, будучи первыми военно-политическими союзами, заключенными в мирное время после Венского конгресса, свидетельствовали о начале постепенной эрозии "европейского концерта".

Положение не мог спасти и Договор перестраховки от 1887 г. - еще одна хитроумная комбинация Бисмарка. Согласно этому соглашению, Россия брала на себя обязательство оставаться нейтральной, если только Германия не нападет на Францию, а Германия - сохранять нейтралитет при условии, что Россия не нападет на Австро-Венгрию. Германия вновь взяла на себя обязательства поддержать Россию по вопросу о Проливах. Фактически именно в Договоре перестраховки впервые был намечен контур противостоящих коалиций - Антанты и Центральных держав (Россия-Франция и Германия-Австрия).

Антирусская направленность германской политики усилилась еще больше при преемниках Бисмарка. Фактически новые канцлеры - Каприви и Бельтам-Гольвег - не разбирались в международных делах, целиком полагаясь на суждение Гольштейна, одного из ведущих чиновников германского министерства иностранных дел. Отказ Берлина возобновить Договор перестраховки (1891) означал, что в германской политике произошел решающий поворот, направленный на безоглядную поддержку единственного надежного союзника - Австрии. Кроме того, в тот период в Берлине еще воздерживались от гонки морских вооружений и активной колониальной политики, что давало возможность сближения Англии и Германии (на антирусской основе). Германия, отказавшись от своих претензий на Занзибар и Юго-Западную Африку, получила от Лондона Гельголанд (англо-германское соглашение от 1 июля 1890 г.).

2. Франко-русский союз

В этих условиях франко-русское сближение становилось неизбежным. И если двусмысленная политика Берлина и откровенно враждебная политика Вены были стимулом к франко-русскому союзу для России, то Францию подталкивала на Восток неуступчивость Лондона в египетском вопросе (с 1882 г. Египет стал фактически британской полуколонией), что совершенно исключало восстановление крымской коалиции.

Впрочем, это франко-русское сближение шло непросто. Первоначально Россия отказывалась заключать военную конвенцию с Парижем и, следовательно, брать на себя какие-либо конкретные обязательства. Расчет Петербурга был понятен: в одиночку разделаться с Австрией, пока руки у Германии будут связаны по причине франко-германского антагонизма.

Действительно, в 1890-е гг. Франция нуждалась во франко-русском военном союзе больше, чем Россия. Однако, с другой стороны, финансовая зависимость царского правительства от французских займов была не менее ощутимой (первый такой заем был размещен еще в 1888 г.). Да и страх петербургского кабинета перед возможностью остаться один на один перед стремительно растущим германским колоссом также нельзя сбрасывать со счетов. Особенно усилились эти страхи после возобновления Тройственного союза (май 1891), сопровождаемые демонстрациями англо-германской дружбы.

Уже в августе 1891 г. царь Александр III принимал французского президента в Кронштадте; при этом он вынужден был обнажить голову при звуках французского революционного гимна - Марсельезы... Так началось сближение между двумя странами, которое в 1892-1894 гг. завершилось заключением франко-русской военной конвенции.

Статья первая этой конвенции гласила:

Если Франция подвергнется нападению Германии или Италии, поддержанной Германией, Россия употребит все свои наличные силы для нападения на Германию.

Если Россия подвергнется нападению Германии или Австрии, поддержанной Германией, Франция употребит все свои наличные силы для нападения на Германию.

Статья вторая устанавливала, что в случае мобилизации сил Тройственного союза или одной из входящих в него держав Франция и Россия по поступлении этого известия и не ожидая никакого другого предварительного соглашения мобилизуют немедленно и одновременно все свои силы и придвинут их как можно ближе к своим границам. Далее в конвенции определялось количество войск, которое будет двинуто Россией и Францией против Германии как сильнейшего члена враждебной группировки.

Во время переговоров о содержании конвенции французская сторона настаивала, чтобы Россия выделила как можно больше сил именно на германском фронте. Очевидно, что французский генштаб продолжал придерживаться наполеоновской стратегии сокрушения главных сил неприятеля. Мировая война, однако, показала, что верх одержала стратегия изнурения, действуя в соответствии с которой Антанта сначала одержала победу над союзниками Германии, а потом принудила к капитуляции и самое Германию.

Далеко не сразу в Берлине осознали весь масштаб свершившейся катастрофы. Но по мере того как мечты об англо-германском сближении становились все более призрачными, германская дипломатия начала предпринимать шаги, направленные на сближение с Россией. Но было уже поздно - решить задачу ликвидацию франко-русского союза Германия так и не смогла.

Более того, на рубеже XIX - XX вв. Берлин предпринял ряд шагов, которые делали совершенно невозможными какое бы то ни было улучшение отношений и с Францией. Как известно, аннексия Эльзаса и Лотарингии в результате франко-прусской войны 1870-1871 гг. привела к антагонизму между Францией и Германией. Между тем, стремясь избежать втягивания Германской Империи в войну на два фронта, Берлин был объективно заинтересован в нормализации отношений с Парижем. Вот почему, стремясь компенсировать Францию за утрату двух этих провинций и, таким образом, найти основу для нормализации отношений с Парижем, Бисмарк неизменно поддерживал Францию во всех ее французских колониальных предприятиях. Сам Бисмарк был совершенно равнодушен к колониальной политике; известны его фразы насчет Балкан ("весь этот край не стоит костей одного померанского гренадера") и Африки ("Моя карта Африки находится в Европе. Вот лежит Россия, а вот - Франция, мы же находимся посредине. Это и есть моя карта Африки"). После образования Германской империи и решения, таким образом, исторической задачи объединения немцев в едином государстве Бисмарк справедливо полагал, что в интересах нового немецкого государства - поддержание стабильности в Европе, а такой стабильности, как показывал опыт истории, можно было добиться лишь за счет активизации колониальной экспансии ведущих держав - соседей Германии. Вот почему Бисмарк всячески поощрял колониальные устремления и Англии, и России - но особенно Франции.

Во всех конфликтах между Парижем и Лондоном по колониальным вопросам на протяжении 1880-х гг. Бисмарк неизменно поддерживал французов. Действуя таким образом, немецкой дипломатии удалось развалить т.н. "либеральный союз" между республиканской Францией и конституционной Британией, который, разумеется, имел определенную антигерманскую направленность.

Активизация же германской колониальной политики с неизбежностью вызвала обострение германо-французских отношений, и сразу же возник дух реванша за Седан. Но еще более серьезные последствия имело для Берлина ухудшение англо-германских отношений.

3. Нарастание англо-германского антагонизма

Собственно, авантюристическое решение порвать с Россией было принято канцлером Вильгельмом II и его окружением под влиянием надежд на англо-германское сближение. Этим надеждам, однако, не суждено было сбыться, и важнейшей причиной стало англо-германское морское и колониальное соперничество.

В правящих кругах Германии утвердилась та точка зрения, что без обширной колониальной империи Германская Империя якобы не может развиваться. Вообще-то такого рода взгляды не находили своего подтверждения в сравнительных данных экономического развития Германии и старых колониальных держав: Германия, которая практически не имела колоний, развивалась намного быстрее Англии, Франции, Бельгии, Голландии и т.д. (кстати, то же самое можно сказать и о США). Фактически колонии были обузой на шее старых колониальных держав; во всяком случае, после краха колониальных империй в 1960-е гг. темпы экономического роста европейских метрополий многократно возросли. Но, тем не менее, в немецкой правящей элите на рубеже XIX - XX вв. мысль о необходимости колониальной экспансии стала своего рода idee fixe. Не случайно, что именно тогда в Германии большое распространение получили геополитические концепции, уделявшие особое внимание именно расширению контроля над географическим пространством как доказательство жизнеспособности государственного организма.

***

Так, в своей книге Политическая география, вышедшей в 1897 г., германский ученый Ф. Ратцель обосновывал тезис о том, что государство представляет собой биологический организм, действующий в соответствии с биологическими законами. Более того, Ратцель видел в государстве продукт органической эволюции, укорененный в земле подобно дереву. Сущностные характеристики государства определяются поэтому его местоположением, и успех государства определяется успешностью приспособления к окружающей среде. Один из основных путей наращивания мощи этого организма, считал Ратцель это территориальная экспансия, или расширение жизненного пространства Lebensraum. На долгие годы в общественном сознании Германии утвердилась мысль о том, что все проблемы этой страны связаны со слишком якобы тесными границами, стесняющими ее динамическое развитие.

***

Такого рода взгляды были конкретизированы и развиты в трудах т.н. Пангерманского союза. Эта организация, образованная в 1891 г., включала ряд видных парламентариев (преимущественно национал-либералов и консерваторов), промышленников (главным образом экспортеров), профессоров, юристов, отставников-военных. Спонсорами союза были крупнейшие германские концерны, работавшие в сфере тяжелой промышленности. Целью союза было создание т.н. Срединной Европы путем поглощения Австро-Венгрии, Голландии, Дании, Прибалтики, Бельгии, части Швейцарии, Восточной Франции и даже (возможно) Украины и Кавказа. Пангерманцы были искренне уверены, что германская военная мощь позволит справиться сразу со всеми врагами Райха. Влияние Пангерманского союза было очень велико - многие публичные выступления (и даже важнейшие политические решения) кайзера Вильгельма, канцлера Бюлова, адмирала Тирпица и др. были приняты под влиянием пангерманской пропаганды о необходимости территориальной экспансии.

Конкретными проявлениями растущего антагонизма между Лондоном и Берлином стало противодействие, оказанное британским кабинетом строительству железных дорог в Анатолии (1892 г.). И хотя Берлин и Стамбул отвергли эти притязания и железная дорога Эскишехир-Конья была построена при немецком финансовом и техническом содействии, тем не менее все это оставило неприятный осадок в англо-германских отношениях.

Новым свидетельством обострения англо-германских противоречий стало соперничество великих держав за раздел Африки. Собственно, соперничали тут главным образом Англия и Франция, которые использовали другие европейские державы (Германию, Бельгию и Италию) в своих интересах, чтобы не допустить своего главного антагониста к верховьям Нила, которые рассматривались как главный объект соперничества.

Вот почему, в соответствии с договором от 15 ноября 1893 г. Англия признавала территорию Камеруна до оз. Чад на севере и бассейн реки Шари на юге как немецкую зону влияния. В Лондоне рассчитывали, что Германия, традиционный враг Франции, воспрепятствует продвижению французов к верховьям Нила с запада.

Но не тут-то было! Ровно через 4 месяца, 15 марта 1894 г., было заключено франко-германское соглашение, по которому Германия ограничивала свои владения Камеруном, а французской стороне предоставлялась свобода действий на всем пространстве к востоку от его границы.

Здесь британский кабинет просчитался, не сумев понять, что в интересах Берлина было отвлечь Францию от Европы (и от потенциальных союзников в Европе). Более того, Берлин сделал все возможное, чтобы сорвать англо-бельгийское соглашение, в соответствии с которым т.н. "Независимое государство Конго" получало в аренду левый берег Нила от оз. Альберта до Фашоды. В результате давления из Парижа и Берлина 14 августа 1894 г. король Леопольд II по соглашению с Францией отказался от левого берега Нила. Путь к Нилу был открыт, что и привело год спустя к острейшему англо-французскому кризису вокруг Фашоды (т.н. "Фашодский инцидент).

Но особенное раздражение Лондона вызвала позиция, занятая Берлином в ходе кризиса вокруг Трансвааля (декабрь 1895 - январь 1896), когда полным провалом закончился английский заговор, направленный на свержение президента Трансвааля Крюгера при поддержке отряда полиции Южноафриканской компании Сесиля Родся под командованием Джемсона. Германия традиционно рассматривала бурские республики на юге Африки как свою сферу влияния; вот почему неудавшийся налет на Йоханнесбург вызвал резкую реакцию кайзера. Знаменитая телеграмма кайзера Крюгеру (3 января 1896 г.), в которой он поздравлял президента Трансвааля с победой над вооруженными бандами и намекал на возможную помощь со стороны дружественных держав, вызвала настоящую бурю в Англии. Отныне там не делали себе иллюзий относительно того, что в лице Германии туманный Альбион имеет непримиримого врага. С другой стороны, неудачей закончились и попытки Берлина сколотить антианглийскую континентальную лигу: ни Россия, ни Франция, ни Австрия, ни Италия не были готовы к конфликту с Лондоном ради германских интересов. Ведь колониальные претензии Берлина начали вызывать на рубеже XIX - XX вв. все большее беспокойство уже не только в Лондоне, но и в других европейских столицах.

Так, в ходе т.н. Фашодского инцидента (лето-осень 1898 г.), когда экспедиционный англо-египетский корпус Китченера заблокировал в деревушке Фашода в верхнем течении Нила отряд капитана Маршана численностью в 100 чел., французам пришлось убедиться, что от прежнего благожелательного отношения к их колониальным авантюрам со стороны Германии не осталось и следа. Осторожный зондаж Парижа относительно позиции Берлина по поводу англо-французского конфликта породил следующий ответ немецкой стороны: "Франко-германское сближение станет возможным лишь тогда, когда слова "Эльзас и Лотарингия" исчезнут из словаря французских государственных деятелей и французской прессы". В итоге Франция была вынуждена капитулировать перед Великобританией, уступив последней фактически весь бассейн Нила. В качестве утешительного приза Франция получила значительный кусок Судана к западу от Дарфура. Захват этой территории позволил соединить территориально владения Франции в Северной и Западной Африке с ее центральноафриканскими колониями.

Очень скоро, впрочем, Лондону пришлось глубоко раскаяться в своей негибкой политике в колониальном вопросе, которая оттолкнула от Англии не только Францию, но и Россию. Произошло это после начала англо-бурской войны(1899-1902). Операция, которая задумывалась Лондоном как полицейская акция, превратилась в тяжелую и кровопролитную войну, потребовавшую напряжения всех сил империи. В Южную Африку пришлось перебросить до 250 тыс. чел., и только через 2 года упорной борьбы удалось добиться победы.

Дело даже не только в том, что под вопрос была поставлена эффективность британской военной машины. Англия оказалась в полной международной изоляции, которая в данный момент выглядела совсем не блестяще. Франция, Россия и Германия теперь получили возможность припомнить надменной Британии все те унижения, которые они претерпели от туманного Альбиона в колониальном вопросе.

Британскому кабинету пришлось пойти на уступки Берлину (2 острава архипелага Самоа + часть колонии Золотой Берег в Западной Африке), лишь бы только добиться германского нейтралитета в войне. Политика Германской империи - открытый шантаж, - писал в этой связи Чемберлен премьеру Солсбери. Однако, чтобы гарантировать хотя бы благожелательный немецкий нейтралитет в войне, которая шла совсем не так, как хотели бы в Лондоне, Чемберлен предложил даже союз двух рас - англосаксонской и германской. В Берлине, однако, разгадали этот нехитрый маневр - англичанам было дано понять, что Германия не нуждается в Англии. И вообще, как сказал в своей речи в рейхстаге 11 декабря 1899 г. канцлер Бюлов, Германия должна иметь такой сильный военно-морской флот, чтобы быть в состоянии отразить нападение даже самой сильной морской державы.

Это был ушат холодной воды лично для Дж. Чемберлена, министра иностранных дел ее величества. Но настоящим вызовом национальной безопасности Великобритании стало то обстоятельство, что как раз в годы англо-бурской войны эти слова Бюлова начали ускоренными темпами претворяться в жизнь. По закону от 12 июня 1900 г. германский флот должен был состоять из 34 линейных кораблей, 11 тяжелых и 34 легких крейсеров и около 100 миноносцев. Это была внушительная заявка на борьбу с Англией за коренной передел мира, за господство на море.

Масло в огонь подливала и германская конкуренция, многократно обострившаяся в годы экономического кризиса (1900-1902). За период кризиса стоимость вывоза черных металлов и металлических изделий из Германии в Англию возросла более чем в 3 раза; в то же время импорт аналогичных изделий из Англии сократился в такой же пропорции. Британская металлургия, некогда мощнейшая в мире, явно проигрывала соревнование с немецкой металлургической промышленностью. Обострилась и конкуренция с германскими пароходными компаниями. Таким образом, германский вызов угрожал самым основам британского промышленного и торгового первенства в мире.

4) Складывание Антанты

Таким образом, в ХХ в. Англия вступала в крайне непростом международном положении. У страны отсутствовали союзники на международной арене. Оно бы ничего, если бы Британия сохраняла былое экономическое и военное превосходство над остальными участниками европейского концерта. Проблема, однако, была в том, что к началу столетия Англия все больше утрачивало свое некогда неоспоримое первенство, и в этих условиях Лондону понадобились друзья и союзники.

Однако выход из этой далеко уже не блестящей изоляции был непростым делом. И эту задачу буквально за несколько лет решил король Эдуард VII. Пока он был наследником престола, у него была не очень-то выигрышная репутация плейбоя и прожигателя жизни. Однако после своего вступления на престол он за несколько лет сумел вывести страну из политической изоляции на международной арене. В этом деле ему помогли незаурядное личное обаяние и обширные связи в высшем свете европейских столиц.

Весной 1903 г. состоялся визит английского короля в Париж, который послужил началом англо-французского сближения. Через год было подписано соглашение между двумя странами о разделе сфер влияния в Африке (8 апреля 1904 г.), которое было прозвано сердечным согласием (entente). Делят Африку, - так прокомментировал это Ленин. Суть соглашения: в обмен на свободу рук в Египте Лондон соглашался на захват Францией большей части Марокко. Действительно, у обоих стран был мощный побудительный мотив позабыть о старинной колониальной вражде: на востоке креп и наливался силой страшный враг.

После русско-японской войны Россия уже не представляла собой серьезного конкурента для Германии в борьбе за влияние в Стамбуле; но одновременно сокращалось и английское влияние на турецкий кабинет. Результатом интенсивного германского проникновения на Ближний и Средний Восток стало англо-русское сближение. 31 августа 1907 г. было подписано англо-русское соглашение о разграничении сфер влияния в Азии.

И России, и Британии приходилось считаться с возможностью строительства ответвления от Багдадской железной дороги на Персию - тогда персидский рынок был бы потерян и для русских, и для англичан. И хотя российское правительство было готово на определенных условиях снять свои возражения против строительства Багдадской железной дороги, тем не менее Берлин отказался взять обязательство не строить железных дорог к границам Персии или по территории Персии. В этих условиях, дабы сохранить свои особые интересы в Персии, царское правительство было вынуждено пойти на сближение с Лондоном. Таким образом, непомерные аппетиты Берлина толкали двух "закадычных врагов", Англию и Россию, навстречу друг другу.

5) Гонка вооружений великих держав

Мы уже говорили о том, что Крымская война - это первый пример воздействия гонки вооружений на международные отношения. После Крымской войны великие державы (как, впрочем, и малые страны) больше не могли относиться легкомысленно к военно-техническим новинкам; и гонка вооружений стала важнейшим фактором, определявшим характер международных отношений. При этом гонка вооружений велась как на суше, так и на море.

Главным направлением гонки вооружений на суше было в то время совершенствование артиллерийско-стрелкового вооружения. В 1896 г. Германия приняла на вооружение скорострельную 77-миллиметровую полевую пушку, которая делала 6-10 выстрелов в минуту, в то время как ранее число выстрелов равнялось 1-2. В следующем году Франция ввела 75-мм пушку образца 1897 г. Но Россия и Австро-Венгрия столкнулись с недостатком денежных средств при перевооружении своей артиллерии. Финансовая нужда навела русское правительство на предложение о созыве международной конференции по ограничению вооружений (24 августа 1898 г.).

Реакция кайзера Вильгельма на эту инициативу Петербурга была вполне предсказуема. Им денег не хватает, - сказал он, и попал в точку. Отсюда - решительная оппозиция Берлина всем планам ограничения как сухопутных, так и морских вооружений: там считали, что у Германии хватит денег на все, и на морские вооружения, и на сухопутные. Несколько лет спустя адмирал Тирпитц высказался против англо-германского соглашения об ограничении военно-морских вооружений.

Но не только потенциальный противник, но и союзники-французы были против инициативы Петербурга. Они уже вложили крупные средства в перевооружение своей полевой артиллерии и не собирались от него отказываться не только по соображениям финансовым, но и по соображениям престижа: для них отказ от гонки вооружений был бы символическим признанием окончательного отказа от Эльзаса и Лотарингии.

Негативно был настроен и Лондон: там считали, что проверить соблюдение разоруженческих соглашений было бы невозможно. В итоге гаагская конференция (1899 г.) разработала конвенции о законах и правилах сухопутной и морской войны, а также приняла соглашения о запрете метания снарядов и взрывчатых веществ с воздушных шаров (так), о неупотреблении снарядов, имеющих единственным назначением распространять удушливые или вредоносные газы, о запрещении разрывных пуль. Кроме того, была учреждена Постоянная палата третейского суда с пребыванием в Гааге. Однако решение о принудительном арбитраже не было принято.

***

В Лондоне также не верили в возможность ограничения англо-германского военно-морского соперничества. Там считали, что единственная возможность для такого рода договоренности - это добровольное согласие Берлина с британским военно-морским первенством, но в такое смирение немцев в Англии никто не верил.

Некоторое время в Лондоне надеялись на британское лидерство в гонке военно-морских вооружений. В 1905 г. англичане спустили на воду первый Дредноут - линейный корабль, у которого было вместо обычных 4-х 10 орудий главного морского калибра (12 дюймов, или 305 мм). Все старые линкоры после этого немедленно оказались устаревшими Британия, таким образом, вырвалась вперед в гонке вооружений.

Ответ Берлина был гораздо более мощным, чем предполагали в Англии. В 1906-1908 гг. рейхстагом были приняты 2 новых морских закона (3-й и 4-й), по которым все новые немецкие броненосцы должны быть не ниже класса дредноута и, кроме того, до 1917 г. должны были быть заменены 17 линкоров и 6 тяжелых крейсеров. Немцы также углубили Кильский канал, чтобы там могли проходить и линейные корабли. Согласно закону 1908 г., на флот выделялось на 1 млрд. марок сверх того, что было запланировано по прежним военно-морским программам. И если по закону 1900 ежегодно закладывалось по 2 броненосца, то по закону 1908 г. предполагалось закладывать по 4 линкора класса дредноут.

Уверенность в конечной победе в гонке вооружений была в Берлине столь велика, что в 1907 г. германское правительство фактически сорвало намечавшееся соглашение об ограничении морских вооружений. В ходе личных переговоров Эдуарда VII с Вильгельмом II последний запросил за возможные германские уступки в этом вопросе непомерную цену, в частности, разрыв англо-французской и англо-русской Антант. В результате после неудачных попыток договориться с Германией британский кабинет принял решение о строительстве вдвое большего количества линкоров, чем их строит Германия два киля против одного. Тем самым гонка вооружений получила дополнительный импульс. На этом примере мы можем видеть действие важного компонента гонки вооружений т.н. механизма действие противодействие.

В целом, к лету 1914 г. Германия, отставая от Великобритании в гонке морских вооружений, явно опережала Францию и Россию в гонке вооружений сухопутных. В частности, немцы первыми внедрили на вооружение на дивизионном уровне тяжелые полевые орудия (105 мм гаубицы). Тем самым германская армия приобрела решающий перевес на сухопутном ТВД по огневой мощи. Это, по мнению германского генштаба, давало Германии основание рассчитывать на быструю победу даже в войне на два фронта.

В 1912 г. был принят новый судостроительный закон о постройке дополнительно еще 3 дредноутов между 1912 и 1917 гг. Бетман попытался было сорвать принятие этого закона (прекрасно понимая, какими международными осложнениями чревато его принятие), противопоставив ему требования о добавочных ассигнованиях на армию. Кончилось тем, что рейхстаг принял оба закона - о дополнительных ассигнованиях и на армию, и на флот.

Эта была полная победа Тирпица и германской военщины в целом. В результате поездка британского военного министра Холдена в Берлин (февраль 1912 г.) закончилась полным провалом: сторонам не удалось договориться ни о нейтралитете, ни о колониях, ни о гонке морских вооружений - и главным образом благодаря позиции Тирпица, занявшего совершенно непримиримую позицию по морскому вопросу. Сам же факт поездки британского министра и некоторое оживление англо-германского диалога заставили Берлин думать, будто Англия готова к компромиссу и не собирается решительно противодействовать германской агрессии. Два года спустя, в роковые дни сараевского кризиса, Вильгельму и его окружению пришлось убедиться в ошибочности этого вывода - но было уже поздно...

Непосредственным результатом провала миссии Холдена было укрепление англо-французской Антанты. Обмен письмами между Греем и Камбоном 22-23 ноября 1912 г. означал, что Париж и Лондон будут вести военное планирование исходя из наличия англо-французского союза во время войны с Германией. В результате между морскими штабами двух стран была заключена военно-морская конвенция, согласно которой английский флот брал на себя защиту Атлантического побережья Франции, а французский - защиту английских интересов в Средиземном море.

7) Вместо заключения.

В меморандуме от 1 января 1907 г. сотрудник британского министерства иностранных дел Э. Кроу писал: Первенство Германии на море не может быть совместимо с существованием Британской империи. Но даже если бы Великобритания исчезла, соединение величайшей военной мощи на суше и на море в руках одного государства вынудило бы весь мир объединиться, чтобы избавиться от этого кошмара. Приобретение колоний, пригодных для немецкой колонизации в Южной Америке, нельзя примирить с доктриной Монро... Создание немецкой Индии в Малой Азии в конечном счете зависит от германского господства на море, либо от завоевания Германией Константинополя и стран, находящихся между Босфором и ее нынешними юго-восточными границами. Правда, каждый из этих грандиозных планов кажется невыполнимым при современных международных условиях; однако похоже на то, что Германия носится со всеми сразу, сама нагромождая, таким образом, на своем пути препятствия и развязывая силы сопротивления встревоженного мира... как мало логики, последовательности и целеустремленности содержится в этой бурной деятельности, в тех ошеломляющих выходках и в том пренебрежительном отношении к чувствам других наций, которые столь типичны для последних актов германской политики.

С этой жесткой оценкой германской внешней политики на рубеже веков вынуждены были согласиться не только современники, но и потомки. Действительно, у немецкой дипломатии не оказалось в тот период хозяина, каким на протяжении многих лет был Отто фон Бисмарк. При всей сложности своих политических комбинаций железный канцлер всегда держал в своих руках все нити интриг; невозможно было даже себе представить, чтобы при нем у Берлина было несколько внешних политик.

А именно так обстояли дела после Бисмарка, при Вильгельме II: своя игра была у кайзера, своя - у канцлера, своя - в МИДе, своя - у армии, своя - у флота. Ни о какой внешнеполитической координации в данных условиях не могло быть и речи; не приходилось ожидать, что эту координацию обеспечит такой неврастеник, как Вильгельм II, такой светский пшют, как Бюлов, и такое ничтожество, как Бетман-Гольвег. Если бы такую внешнюю политику стала бы проводить Турция или Персия - они просто стали бы всеобщими посмешищами. Но подобный непродуманный и авантюристичный внешнеполитический курс проводила мощнейшая держава, претендующая на мировое господство. Немудрено, что в начале ХХ в. начала складываться мощнейшая антигерманская коалиция.

8.4. Проблема неоконсервативної революції: уроки і наслідки.

Неоконсервати́зм (англ. neoconservatism) — идеология и политическое движение, стремящееся к распространению в мире традиционных ценностей западной цивилизации и при этом не поддерживающее типичные для консерваторов требования сокращения размера государственного аппарата и расходов на социальное обеспечение.

Отличительной чертой неоконсерватизма является призыв к агрессивному и бескомпромиссному внедрению либерализма и демократии в странах с авторитарными режимами. Это течение оправдывает связанные с этим нарушения принципа невмешательства в суверенные вопросы других государств. В частности, американские неоконсерваторы ради своих целей активно поддерживают применение военной силы против враждебных США стран.

В современной литературе и журналистике за приверженцами неоконсерватизма прочно закрепился термин «неокон».

[править] Основные положения

Основные положения современной неоконсервативной программы были изложены Вильямом Кристолом и Робертом Каганом в 1996 году. Суть их была выражена в следующем^[1]:

• США призваны осуществлять «гуманную глобальную гегемонию» (англ. benevolent global hegemony) во всём мире на основе своего международного влияния и авторитета, возникшего в результате международной и оборонной политики прошлых лет.

• Авторы статьи предлагают следующие «три императива»:

1. Мощное увеличение военного бюджета.

2. Пропаганду патриотизма и милитаристских ценностей среди гражданского населения, «единение народа и армии», рекрутирование в её ряды как можно больше добровольцев.

3. «Моральная ясность» (англ. moral clarity) действий — не дожидаясь появления угроз, активно внедрять во всем мире американские политические принципы — демократию, рыночную экономику и уважение к свободе.

[править] Идеологи

• Лео Штраус

• Дэниел Белл

• Ирвинг Кристол

• Вильям Кристол

[править] Сторонники

• Project for the New American Century (PNAC)(англ.)

• American Enterprise Institute (AEI)

• Benador Associates — американское PR-агентство.

• Журнал «The Weekly Standard»(англ.)

• Журнал «Commentary»(англ.)

[править] Противники

• Конференция Axis for Peace, организованная 17 ноября 2005 в Брюсселе по инициативе Voltaire Network.

• Движение неприсоединения

Неоконсервативная эволюция

Неоконсерватизм никогда не был единым и цельным течением политической мысли. Он возник в результате идеологической конверсии группы интеллектуалов (по преимуществу, евреев), которые в конце 1930-х и начале 1940-х годов двадцатого века учились в Городском Колледже Нью-Йорка\City College of New York.

Из стен этого учебного заведения вышли известный социолог Дэниэл Белл\Daniel Bell, профессор общественных наук Гарвардского университета\Harvard University, который в 1960 году опубликовал прогремевшую на весь мир книгу "Конец Идеологии"\The End of Ideology; столь же влиятельный социолог и культуролог Натан Глэзер\Nathan Glazer, тоже гарвардский профессор, редактор журнала The New Republic; профессор Стэнфордского Университета\Stanford University Ирвинг Хоув\Irving Hove; и, прежде всего, профессор Нью-Йоркского Университета\New York University и член одного из наиболее влиятельных независимых аналитических центров Совета по Международным Отношениям\Council on Foreign Relations Ирвинг Кристол\Irving Kristol. На студенческой скамье они всерьез увлекались троцкизмом, однако со временем отказались от радикального революционизма в пользу консервативных принципов (этим и объясняется название "неоконсерваторы"). В 1965 году Кристол, Белл и Глэзер основали журнал The Public Interest, который постепенно стал главным рупором этого идейного течения.

Одним из "духовных отцов" неоконсерватизма считается философ Лео Штраус\Leo Strauss, который бежал из нацистской Германии в США. Штраус обнаружил, что либеральное американское общество крайне напоминает Германию времен "Веймарской республики" - слабое в моральном плане и неспособное к самозащите. Штраус призывал к изменению подобных взглядов, поскольку, по его мнению, демократические режимы, неспособные применять силу, обречены на гибель - как это произошло в Германии, где абсолютно демократическим путем власть получил Гитлер. Штраус крайне негативно относился к тоталитарным и авторитарным режимам, считая, что они способны совершить любое преступление. Его нелюбовь к подобным государствам унаследовали современные неоконсерваторы. Исследователи наследия Штрауса ныне считают, что его взгляды в области политики и социологии были марксистскими, а в области экономики - либертарианскими (он выступал за минимализацию контроля государства над экономикой). Сам Штраус считал, что он возрождает практику "классического политического реализма".

В области военной доктрины неоконсерваторы опираются на взгляды Бернара Броди\Bernard Brodie, которого после смерти все чаще называют "Американским Клаузевицем". Броди написал множество книг и статей, в которых анализировал методы ведения современной войны (он скончался в 1978 году). В частности, на Броди произвели большое впечатление обстрелы Лондона германскими ракетами. За 81 день нацисты выпустили по Лондону около 2.3 тыс. ракет, большинство из которых были сбиты британскими ВВС или отклонились от курса и не достигли намеченных целей. По мнению Броди, этот успех "пассивной обороны", применявшейся британцами, абсолютно невозможен в ядерном мире. Даже одна ракета с атомной боеголовкой, достигшая Лондона, была способна нанести колоссальные разрушения. Поэтому в ядерный век национальная оборона должна гарантировать стопроцентный уровень защиты - она не имеет права на ошибку. Использование "пассивной обороны" в этом случае невозможно: всегда есть шанс, что одна из тысячи ракет прорвется сквозь защитные порядки. Кроме того, в ядерной войне не может быть победителя, в ней проиграют не только участники конфликта, но и все остальные страны мира. Исходя из этого, Броди делал вывод, что обороняющаяся сторона должна прибегать к "активной обороне", в рамках которой допустимо использование превентивных ударов, в частности, для того, чтобы не допустить использования оружия массового уничтожения.

Энн Нортон\Anne Norton, автор исследования "Лео Штраус и Политика Американской Империи"\Leo Strauss and the Politics of American Empire провела анализ действий США на мировой арене и вычленила - где и когда использовались идеи неоконов. Ряд военных идей неоконсерваторов был применен во время войны во Вьетнаме. Например, они предлагали наносить бомбовые удары с расчетом на достижение не военной победы, а психологического и политического эффекта. Тогда неоконсерваторы сформулировали концепцию, согласно которой вооруженные силы США должны быть готовы к ведению любого рода боевых действий, в любой точке мира и против любого противника.

После окончания вьетнамской войны на некоторое время идеи неоконсерваторов оказались невостребованными в США. Однако в 1979 году они взяли реванш. Советские войска вошли в Афганистан; в Иране, ранее бывшем ключевым союзником США в Персидском заливе, произошла исламская революция, а в Никарагуа повстанцы, близкие по своим воззрениям коммунистам, свергли проамериканского диктатора и захватили власть. Тогда неоконсерваторы выступили с идеей необходимости обеспечения безопасности в зоне Персидского залива, поскольку США жизненно зависят от импортируемой оттуда нефти. Кроме того, они утверждали, что за иранской революцией стоит СССР, который планирует выход к Персидскому заливу, что может серьезно угрожать США.

В 1980-е годы США предприняли ряд акций, которые полностью отвечали представлениям неоконсерваторов: был беспрецедентно увеличен военный бюджет, вооруженные силы США провели ряд военных операций в Ливане, Панаме, Ливии. Операция в Панаме, где войска США свергли президента Норьегу, может считаться прообразом операции, проведенной в Ираке - неоконсерваторы всегда выступали за смену недружественных режимов, которые угрожают безопасности США, и допускали возможность использования для этого силовых методов.

В Ираке была реализована еще одна военная идея неоконсерваторов. Войска США действовали максимально быстро (по образу и подобию германского "блицкрига"), чтобы захватить или уничтожить командные центры Ирака и его арсеналы оружия массового уничтожения. Это была новая реализация старой идеи, что США должны действовать настолько быстро и эффективно, чтобы при любых условиях противник не имел возможности нанести удар.

Неоконсерваторы формально не организованы. Не существует неоконсервативного "политбюро", которое принимает принципиальные решения. Неоконсерваторы не владеют сколько-нибудь крупными средствами массовой информации, издаваемые ими журналы выходят мизерным тиражом. Они не обладают серьезными финансовыми возможностями. Однако неоконы весьма активны в пропаганде своих взглядов, многие из них являются весьма талантливыми и плодовитыми авторами.

Критика критики

Фактически с момента своего возникновения, неоконсервативные взгляды подвергались жесткой критике, причем как слева, так и справа. Одна из проблем противников неоконсервативной идеологии заключается в том, что неоконсерватизм - весьма аморфная и часто противоречивая идеология. Дэвид Брукс\David Brooks, колумнист газеты New York Times, проиллюстрировал это следующим образом: "Если Вы слышите фразу, начинающуюся со слов "неоконсерваторы уверены", то знайте, что в 99.4% случаев - это неправда".

В сборнике эссе "Библиотека Неокона"\The Neocon Reader указывается, что большинство неоконсерваторов, которых ныне принято связывать с Республиканской партией, - бывшие либералы. Некоторые из них в 1960-1970-е годы были откровенными пацифистами, другие членами Демократической партии, отличавшиеся "ястребиными взглядами", третьи - марксистами и троцкистами, четвертые - левыми интеллектуалами, испытывавшими ужас перед коммунистической тиранией. Среди неоконов есть и "классические либералы", которые не удовлетворены действиями ООН в сфере защиты демократии и прав человека. "Крестный отец" неоконсервативного движения Ирвинг Кристол\Irving Kristol, на склоне жизни опубликовавший книгу "Неоконсерватизм: Автобиография Идеи"\Neo-conservatism: The Autobiography of an Idea, сформулировал отказ от либерализма в пользу неоконсерватизма: "Либералы ошибаются не потому, что они придерживаются неверных идей. Либералы ошибаются потому, что они либералы".

К концу Холодной войны в идеологии неоконсерваторов сложилось несколько ключевых принципов. Во-первых, они не только выступали в защиту демократических свобод и прав человека, но и настаивали, что их соблюдение следует считать не внутренним делом государства, а его обязанностью перед своими гражданами и международным сообществом. Во-вторых, они верили, что США должны использовать свою мощь для достижения высокоморальных целей на мировой арене. В-третьих, они не слишком верили в способность интернациональных организаций и международного права решать серьезные проблемы безопасности. Наконец, они считали, что реализация амбициозных проектов переустройства общества зачастую приводит к непредвиденным и обычно негативным результатам, которые противоречат первоначальным целям.

Критики неоконсевратизма очень часто обращали внимание на четвертый пункт, который не то чтобы явно противоречил первым трем, но, по крайней мере, настраивал на осторожность в их практическом применении. Они аргументировали это следующим образом: если бы США решили заняться социальной инженерией в международном масштабе, то они должны были учитывать возможность того, что ее усилия могут вызвать явно нежелательные и даже опасные последствия. Однако неоконсерваторы "второй волны", такие как сын Ирвинга Кристола - Уильям\William Kristol, Роберт Каган\Robert Kagan и Чарльз Краутхаммер\Charles Krauthammer фактически пренебрегли этим предупреждением. Это в немалой степени объясняется быстрым крахом мировой системы социализма, породившим неоправданную уверенность в хрупкости и даже нежизнеспособности всех без исключения диктаторских режимов. Отсюда следовало, что США могут добиваться их смены и демократизации управляемых ими стран фактически без всякого риска и с полной уверенностью в успехе. Сторонники этих взглядов видели в демократии не результат длительной и нелегкой эволюции социальных и экономических институтов, а едва ли не естественное состояние любого современного общества, которое просто обязано установиться после снятия препон в лице тоталитарных правителей. Эти идеи импонировали многим ключевым фигурам в Администрации Джорджа Буша, что объясняет их неспособность заранее принять в расчет возможные масштабы партизанской войны в Ираке. Сейчас трудно даже поверить, что в Пентагоне всерьез планировали снизить численность американских войск в Ираке до 25 тыс. человек уже к началу осени 2003 года, всего через полгода после начала операции.

Критики неоконсерватизма "справа" весьма многочисленны. Вероятно, в последние годы наиболее интересной стала книга Стефана Халпера\Stefan Halper и Джонатана Кларк\Jonathan Clarke "Одинокая Америка: Неоконсерваторы и Мировой Порядок"\America Alone: The Neo-Conservatives and the Global Order, в которой вычленили отличительные идеологические принципы неоконсерваторов. Во-первых, неоконы оценивают международные проблемы лишь в черно-белых тонах ("плохие" и "хорошие" режимы, политики и пр.), утверждая, что только у них (неконсерваторов) есть моральное право изменять ситуацию в мире. Во-вторых, использование военной силы является первым, а не последним аргументом во внешней политике. Неоконы предпочитают не вспоминать об истории Вьетнамской войны, но постоянно апеллируют к истории "Мюнхенского сговора", благодаря которому нацисты захватили Европу. В-третьих, они не доверяют международным институтам и международным соглашениям. В-четвертых, они считают своим духовным предшественником президента США Рональда Рейгана\Ronald Reagan, политика которого привела к распаду СССР.

Критики "слева" обращают внимание на иные факторы. К примеру, Гэрри Дорриен\Gary J. Dorrien, автор книги "Имперский Дизайн: Неоконсерватизм и Новый Pax Americana"\Imperial Designs; Neoconservatism and the New Pax Americana, критикует неоконсерваторов за любовь к военной силе, стремление смотреть на все с американской точки зрения, пренебрежение иными культурными традициями и т.д.

Одним из популярных мифов о неоконсерваторах гласит, что они являются, прежде всего, группой влиятельных евреев, ставящих во главу угла интересы не США, а Израиля. Мюррей Фридман\Murray Friedman, автор исследования "Неоконсервативная Революция: Еврейские Интеллектуалы, Которые Потрясли Внешнюю Политику"\The Neoconservative Revolution : Jewish Intellectuals and the Shaping of Public Policy, доказывает, что это утверждение абсолютно не соответствует действительности. Один из его аргументов: большинство (около 80%) американских евреев на президентских выборах голосовали против Джорджа Буша.