План

Введение

Глава 1. Международные отношения в 1920-1930-е гг.

1. Роль Лиги Наций в международных отношениях. Позиция Великобритании

2. Особенности политического развития Германии в 1930-е гг. Рост реваншизма. Отношение к политике умиротворения

3. Н.Чемберлен – проводник британской политики умиротворения

Глава 2. Политика умиротворения и разрастание германской агрессии в Европе

1. . Характер политики умиротворения в середине 1930-х гг. Оккупация Рейнской зоны

2. Англо-французские противоречия и их влияние на "политику умиротворения". Аншлюс Австрии

3. Мюнхенский сговор. Путь к развитию второй мировой войны

Заключение

Примечания

Введение

ХХ век был периодом наиболее острых конфликтов, сопровождавшихся высокой стратегической и военной подготовкой. Но по вопросам большинства из них нет четкого представления и по сей день. Среди историков не утихают споры по вопросу самого крупного конфликта века – второй мировой войны и ее причинах, а именно об универсальной трактовке так называемой "политики умиротворения Германии", проводимой в 1930-е гг. британским правительством во главе с Невиллом Чемберленом.

Содержание и курс внешней политики и дипломатии Великобритании, от которой во многом зависело соотношение сил на Европейском континенте, является одной из наиболее актуальных проблем, связанных с изучением предыстории второй мировой войны. Внешнеполитическая линия Великобритании на "умиротворение" Германии, идея "равновесия сил" в Европе во второй половине 1920-х гг., столкнулась после прихода к власти в Германии нацистов с серьезным вызовом. Британское правительство, возглавляемое консервативной партией, далеко не сразу осознало необходимость сплочения сил Запада перед лицом нараставшей гитлеровской агрессии. Все более актуальной становилась проблема реставрации англо-французской "Антанты". Целый ряд факторов привел к тому, что боеспособного союза миролюбивых государств, заинтересованных в сохранении статус-кво на Европейском континенте, не удалось создать практически до самого начала второй мировой войны. Изучение этого комплекса вопросов как в российской, так и в зарубежной исторической литературе является крайне противоречивым.

Внешняя политика Великобритании в период между двумя мировыми войнами имела большое значение для общеевропейской международной ситуации и международных отношений в целом. В то время как Советская Россия и Соединенные Штаты не имели никакого влияния на ход событий в мире, именно на Великобританию и Францию легла задача сохранения мира.

Известная отчужденность в международных отношениях, ставшей традиционной политикой Великобритании, способствовало формировании "политики невмешательства" в 1930-е гг. Последствиями этого политического курса стали гражданская война в Испании против фашистов, захват Эфиопии Италией, демилитаризация Рейнской зоны, аншлюс Австрии – события, на которые британское правительство закрывало глаза, надеясь на то, что Германия и Италия, получив достаточное количество территорий, будут содействовать в стабилизации международной обстановки и сохранении мира.

Целью данной работы является исследование формирования политики "умиротворения" Германии, ее этапов, содержание, цели, а также формы и методы ее дипломатического обеспечения.

Для достижения этой цели в своей работе поставлены следующие задачи:

1. Показать истоки формирования политики умиротворения.

2. Рассмотреть те движущие силы, которые способствовали ее реализации.

3. Проанализировать роль Н. Чемберлена как проводника британской политики "умиротворения".

4. Исследовать характер политики "умиротворения" в начале 1930-х гг. и, в частности, ход оккупации Рейнской зоны.

5. Изучить влияние англо-французских противоречий на политику "умиротворения", результатом который явился аншлюс Австрии.

6. Рассмотреть завершающий этап политики "умиротворения", приведший к развязыванию второй мировой войны - Мюнхенский сговор.

В свете эволюции идеологии международных отношений современные публикации источников и документальных материалов во многом по-новому позволяют осветить внешнюю политику и дипломатию Великобритании накануне второй мировой войны.

Библиография работы представлена источниками и литературой самых различных годов издания. Наиболее ранняя публикация принадлежит В.М. Джордану, который в своей работе "Великобритания, Франция и германская проблема в 1918-1939 гг." уделяет внимание англо-французским противоречиям по вопросам Германии. Монография охватывает значительный период между двумя войнами, от Версальского договора 1919 г. вплоть до Мюнхенского соглашения 1938 г. По мнению автора, ремилитаризация Рейнской зоны у крушение Локарнской системы, ставшие "самым решающим инцидентом за все годы, произошедшие между двумя воинами", в итоге привели к европейскому конфликту.

Большой интерес представляет работа английского историка А.Дж.П.Тэйлора "Вторая мировая война" 1975 г. Он выпустил довольно революционную книгу для своего времени, говоря в ней о малоизвестных и неосвященных фактах истории. Тэйлор доказывал, что действия Гитлера накануне войны были обусловлены политикой Великобритании и Франции, а не стремлением к мировому господству.

Особое внимание в данной работе уделяется монографиям С.В.Демидова: "Англо-французские отношения накануне второй мировой войны (1936-1939 гг.)", и "Европейская политика и дипломатия Великобритании в 1933-1939 гг.)". В данных работах представлен обзор европейской политики Великобритании и Франции в 1933-1939 гг., их противоречия по проблеме сохранения европейского мира. В "Европейской политике и дипломатии Великобритании" Демидов предлагает собственную концепцию формирования внешней политики Великобритании, "значительное внимание уделено анализу развития геополитических и исторически обусловленных традиций британской внешнеполитической доктрины, политического и дипломатического взаимодействия и сотрудничества Великобритании с основными европейскими великими державами, от позитивной реализации которого во многом зависело предотвращение гитлеровской агрессии и второй мировой войны". В работе дана характеристика некоторым английским политикам и дипломатам того периода, в том числе Н. Чемберлену.

Личность Н.Чемберлена также освящена его современником, И.М.Майским, в автобиографии "Воспоминания советского дипломата". Майский рассказывает о целях, который ставил перед собой британский премьер-министр, об отношении к нему других английских политиков, как, например, Л. Джорджа, У.Черчилля. Книга дает возможность узнать о реакции английского и европейского общества на действия Чемберлена.

В работе затронуты мемуары одних из главнейших политических фигур того времени – Эдуарда Эррио и Уинстона Черчилля. Побывав в самом центре крупных политических событий своей родины, Э.Эррио был хорошо осведомлен обо всех сложных перипетиях политической борьбы, о ее тайных скрытых пружинах и закулисных маневрах 20-30 гг. прошлого века. Работа У. Черчилля в 6 томах представляет собой воспоминания о важнейших событиях с 1919 по 1945 года, где автор приводит малоизвестные исторические факты, характеристики видных государственных и военных деятелей, документы предвоенного и военного времени.

Современный взгляд британских историков на историю второй мировой войны отразилась в труде Б. Лиддела Гарта "Вторая мировая война". Изданная в 1971 г., работа стала официальной британской версией истории Второй Мировой войны. Главный интерес представляет глава о периоде накануне войны, где дается итоговая оценка британской политики "умиротворения" Германии.

Публикации последних тридцати лет (З.С. Белоусова, А.Г.Иванов, К.А. Малафеев) дают возможность проанализировать отдельные аспекты британской и французской внешней политики накануне второй мировой войны.

Кроме того, библиография содержит ряд публикаций с историческими документами и материалами с 1937 по 1939 гг. Издание 1981 г. включает в себя как советские, так и иностранные документы. В данной книги представлены тексты телеграмм и писем, записи разговоров германской строны и представителей европейских стран. Особый интерес вызывает запись беседы А. Гитлера с Н. Чемберленом 15 сентября 1938 г, где премьер-министр говорит о том, что "он с момента вступления на пост английского премьер-министра постоянно работал на пользу германо-английского сближения и искал возможности для осуществления своих намерений".

Глава 1. Международные отношения в 1920-1930-е гг.

1. Роль Лиги Наций в международных отношениях. Позиция Великобритании

Первая мировая война 1914-1918 гг. стала рубежом в формировании английской внешней политики, определившим ее развитие на последующее 20-летие. Эта рубежность заключается прежде всего в том, что Англия стремилась удержать плоды победы в "Великой войне" и сохранить международный мир. Цена, заплаченная за победу, оказалась чрезвычайно велика, и это явилось отправным моментом в формировании внешнеполитического курса страны.

Англия и ее основной союзник Франция вышли из четырехлетнего военного противоборства экономически ослабленными, с расстроенными финансами, с непомерной внешней задолженностью, прежде всего США. Тяжелыми оказались людские потери, имевшие особенное значение для Франции, где прирост населения и без того был очень мал и сильно отставал от прироста населения Германии, что стало дополнительным катализатором пацифистских настроений во Франции.

Опыт первой мировой войны убедил англичан в необходимости тесного сотрудничества с Францией. Англо-французская Антанта эпохи войны виделась основным рычагом и условием завоеванной победы. Рожденный в острой политической борьбе, развернувшейся на Парижской мирной конференции (1919-1920), Версальский мирный договор, как и вся Версальская договорная система, опирался на взаимную заинтересованность Англии и Франции в сохранении и упрочении экономических и территориально-политических итогов войны, как непременного сохранения европейского мира. Однако, при наличии общей заинтересованности, английский и французский под ходы к сохранению мира в Европе имели существенные различия. Для английских правящих кругов, как для консерваторов, так и для либералов, Европа представлялась, прежде всего, тылом Британской мировой колониальной империи; для французов же сохранение мира на континенте было жизненно необходимым залогом сохранения государственной и национальной безопасности. Этим несовпадением государственных интересов Великобритании и Франции объясняется их различная линия на Парижской мирной конференции. Поочередно они прибегали к поддержке президента США В. Вильсона, привлекая его на свою сторону и, в свою очередь, поддерживая его весьма идеалистические принципы построения новой международной организации - Лиги наций.

Позиции Великобритании как крупнейшей колониальной империи мира не были более такими же незыблемыми, как раньше, в силу ее финансовых затрат на войну и из-за все более возраставших сепаратистских тенденций в ее доминионах и растущего национально-освободительного движения в колониях. Это приходилось учитывать английским правящим кругам при определении внешнеполитического курса страны.

Перед Англией, стремящейся удержать свои позиции, вставала задача сохранения баланса сил в Европе в новой геополитической послевоенной ситуации. Так называемая "политика равновесия сил" - традиционная европейская политика английских правящих кругов. Эта политика требовала сдерживания все усиливающейся гегемонии Франции на континенте и поддержку - в качестве противовеса ей - Германии. Кроме того, Англия преследовала целью скорейшее возрождение германской экономики и германского рынка как основы своей европейской торговли. Поэтому при всем стремлении к сохранению европейского мира Англия противилась чрезмерному ослаблению Германии, стремясь видеть ее такой же сильной, как и Франция.

Немаловажной составляющей английской внешнеполитической линии была боязнь распространения "большевистской угрозы". Премьер- министр Великобритании в 1916-1922 гг. Д. Ллойд Джордж считал, что при выполнении в полной мере требований французов в отношение Германии ее большевизация неизбежна, и Европа вступит в новую, более глубокую фазу социальных потрясений. Этот английский подход составлял саму суть развивавшихся в 1920-1930-х гг. англо-французских противоречий и даже противостояния. Он привел к распаду Антанты, к росту взаимного недоверия и подозрительности. Позиции Англии, ее глубинные основы, толкали Францию на самостоятельные поиски путей упрочения европейского мира на базе Версальской договорной системы. Для Англии политика тыловых союзов, в строительстве которых французская дипломатия значительно преуспела во второй половине 1920-х гг., была приемлема лишь как создание "санитарного кордона" против СССР.

Для нормализации отношений с Францией и для урегулирования франко-германских противоречий английские правящие круги охотно использовали пацифистскую идеологию, которая преобладала после первой мировой войны в странах Западной Европы. Пацифистская идеология оформилась в деятельности ведущих французских политиков и дипломатов, таких как Э. Эррио, А. Бриан, Ж. Поль-Бонкур, "как некая концепция международной жизни, базирующаяся на понятии солидарности и уважении договоров, на известного рода "международной морали", ...а также на отвращении к войне... и стремлении защищать дело Версаля, не Версаля-диктата, опирающегося лишь на силу, а Версаля-создателя Новой Европы, покоившейся на праве, на Лиге наций, коллективной безопасности и взаимной помощи", причем последние понимались как реализация Устава Лиги наций, предусматривавший коллективную защиту государств - членов от "агрессии извне" путем применения экономических, политических и военных санкций против агрессора.

Следующим важным событием в развитии международных отношений 1920-х гг. было заключение ряда международных договоренностей по вопросу согласования политики ведущих западноевропейских государств – Локарнские соглашения. В подписании приняли участие представители Франции, Англии, Бельгии, Италии, Чехословакии, Польши и Германии. Одну из ведущих ролей при подготовке и в ходе работы Локарнской конференции сыграл Остин Чемберлен, брат будущего премьер-министра Великобритании Н. Чемберлена, после которой он был удостоен Нобелевской премии мира.

Решения, принятые на Локарнской конференции, и последующее вступление Германии в Лигу Наций в достаточной мере способствовали стабилизации политической ситуации в Европе, сгладив англо-французские противоречия. Хотя Великобритания и не взяла на себя дополнительных обязательств, кроме обусловленных пактом и уставом Лиги наций, практически англичане вовлекались в защиту версальского статус-кво на континенте, что и становилось основой англо-французского сотрудничества в последующие годы: Англия и Франция сделали первый шаг по пути к возрождению Антанты 1904 г.

Локарнский договорный комплекс 1925 г. был заключен в условиях, когда Германия уже предприняла определенные усилия по возрождению былой мощи, но еще оставалась достаточно слабой, чтобы осуществить агрессию против Франции. С точки зрения основного принципа английской политики в Европе этот договор способствовал уравновешению баланса сил на континенте при посредничестве Великобритании. Тогда же выявился и основной подход англичан к взаимоотношениям с Германией, остававшийся доминирующим почти до самого начала второй мировой войны. Английская внешняя политика была ориентирована на определенные уступки Германии. Сам термин "умиротворение" возник именно в этот период, будучи впервые применен одним из ведущих британских политиков лордом А.Дж. Бальфуром в связи с интерпретацией локарнских соглашений. Однако, следует отметить, что "умиротворение" времен Локарно не было тождественно "умиротворению", практиковавшемуся С. Болдуином и Н. Чемберленом в 1935-1938 гг., оно имело существенные качественные отличия. В 1920-е гг. уступки Германии преследовали цель подвести международно-правовые нормы под Версальскую послевоенную систему, видевшуюся многим, и не только в самой Германии, "диктатом". Британским политикам представлялось крайне важным преодолеть пропасть между западными демократиями и побежденной Германией, необходимо было, в силу важности германской экономики, интегрировать ее в послевоенную Европу. К тому же в проведении политики "умиротворения" Веймарской Германии, признававшей основные постулаты Версальского договорного комплекса, у Англии и Франции имелся довольно значительный резерв - предоставление ей послаблений, постепенного снятия версальских ограничений. Тогда подобная политика не представляла опасности для победителей, бытовало мнение, что Германии потребуется минимум 50 лет для проведения программы перевооружения. Социальная направленность политики уступок Германии заключалась в стремлении удержать ее в рамках капиталистической системы, превратить ее в заслон на пути большевизации Европы.

Основой английской локарнской политики становилась Лига наций, на авторитете и механизме функционирования которой покоились локарнские гарантии. Подходы к деятельности Лиги наций у Англии и Франции были столь различны, что можно говорить о "своего рода англо-французской дуэли" в Лиге наций. Английская дипломатия всячески противилась дать французским планам реальную власть в Лиге наций в виде организации международных вооруженных сил, так как это неизбежно усилило бы позиции Франции, которая обладала сильнейшей сухопутной армией на европейском континенте.

Можно считать также, что Локарно знаменовало собой занятие Великобританией более консервативной позиции по отношению к проблеме территориальных изменений в Европе. "Я уверен, — заявил сэр Остин Чемберлен вскоре после подписания западпо-локарнского договора, — что, каковы бы ни были намерения; какова бы ни была цель тех, кто теперь поднимает вопросы о границах и порождает в умах наций беспокойство, они не служит интересам мира или возрождению благосостояния в Европе" *. Отныне тенденция английской политики заключалась в том, чтобы протестовать против всякого поднятия вопроса о пересмотре грани

Тем не менее, английское правительство сочло возможным присоединиться к так называемому пакту Бриана-Келлога, названного так по имени главных его инициаторов - французского премьер-министра и госсекретаря США и заключенного в 1928 г. К этому международному договору "Об отказе от войны как средства международной политики" примкнули, помимо Франции и США, не только Великобритания, но и большинство стран Европы, включая Германию и Советский Союз. Стремясь подвести под пакт Бриана-Келлога реальную и материальную основу, осенью 1928 г. на очередной Ассамблее Лиги наций А. Бриан предложил свой план Пан-Европы, план создания широкой европейской конфедерации государств на основе заключения серии двусторонних и многосторонних договоров, связанных с Пактом Лиги наций. Эти французские инициативы оказались неосуществимыми, будучи выдвинуты в крайне неблагоприятный период: с октября 1929 г. все крупнейшие страны мира оказались охвачены сильнейшим экономическим кризисом, который в 1930 г. докатился до Англии.

Основным содержанием английской внешней политики в Европе начала 1930-х гг, во время мирового экономического кризиса, стала тенденция к умиротворению Германии, германского реваншизма. И "национальное" правительство Д.Р. Макдональда, и консервативное правительство С. Болдуина, поочередно сменявшие друг друга, видели в этом единственный способ сохранить мир или хотя бы отодвинуть войну. При этом английской дипломатии не приходилось встречать такого сильного, как прежде, сопротивления со стороны Франции. К побудительным мотивам этой внешнеполитической линии добавилось значительное ослабление экономического и финансового положения Англии и Франции.

Большие надежды были возлагожены на Всемирную конференцию по разоружению, которая начала свою работу 2 февраля 1932 г. и продолжала ее до 1934 г. Конференция основывалась на статье 8 Устава Лиги наций, которая устанавливала, что Совет Лиги вправе составлять планы уменьшения национального вооружения до уровня необходимого в целях национальной безопасности и одобренного общим актом международных обязательств. Следуя за Локарнским договором, еще раз подтвердившим этот принцип, Совет образовал подготовительную комиссию для конференции по разоружению. В 1930 г. черновой вариант договора был разработан. Он оставлял вооружения Германии на уровне, установленном мирным договором. Это было отвергнуто Германией, которая требовала равенства в вооружениях. 24 января 1931г. Совет Лиги наций объявил о созыве Конференции для пересмотра и ограничения количества вооружений. Ею руководил английский дипломат А. Гендерсон и на нее собрались представители 50 государств. Сессии конференции были расколоты глубокими и основательными противоречиями. Англичане выступали за качественное ограничение и сокращение вооружений по категориям, а не по количеству, с учетом наступательных и оборонительных вооружений, особенно настаивая на ограничении бомбардировочной авиации. Это сделало невозможным достижение согласия по определениям типов вооружений или созданию контролирующей организации, на чем особенно настаивали французские представители, озабоченные выявившейся слабостью и падением престижа Лиги наций. Германия продолжала настаивать на военном паритете и ее равенство было признано Декларацией великих держав от И декабря 1932 г. 16 марта 1933 г. английский премьер-министр Д.Р. Макдональд представил черновое соглашение из 96 статей, обеспечивавшее значительное разоружение и поддержку конвенции части V Версальского договора. 14 октября 1933 г. А. Гитлер отозвал германских представителей с конференции. Это доказало невозможность примирить требования Германии о равенстве в вооружениях с желаниям Франции обеспечить свою безопасность. Великобритания склонна была признать требования Германии справедливыми, к тому же резервировала за собой право сохранить несколько эскадрилий бомбардировщиков для выслеживания мятежников на границах империи. Крах Всемирной конференции по разоружению сделал возможным новый виток гонки вооружений и обострение международной ситуации.

Английская внешнеполитическая линия на "умиротворение" Германии встречала все большее понимание Франции. В основе французского курса на "умиротворение" лежало осознание лидерами Третьей республики очень тревожного для Франции факта - ослабление тыловых союзов. Новое правительство, возглавляемое Э. Эррио, в 1932 г. выразило готовность "обсудить любой проект и взять на себя любую инициативу, которые могли бы привести к большей устойчивости в мире". Ясно осознавая стремление Германии к отмене версальских военных ограничений, Э. Эррио считал важным связать ее системой соглашений с участием важнейших европейских держав, стремясь решить проблему не военной силой, а с точки зрения международного права.

Исходя из подобной концепции, Э. Эррио в декабре 1932 г. принял англо-американское предложение о подписании пакта "Пяти держав", касавшегося ограничения вооружений Германии, Англии, Франции, Италии и США. Однако, германское участие в соглашении пяти держав не состоялось. Гитлеровский переворот в Германии резко изменил ситуацию в Европе: Германия покинула работавшую с февраля 1932 г. конференцию по разоружению и вышла из Лиги Наций. Сущность германского нацизма не была сразу оценена английскими и французскими правящими кругами, рассматривавшими нацистский режим как одну из разновидностей буржуазного правительства, к тому же как временное явление. Прозрение пришло лишь к 1938 г.; для этого потребовались "ночь длинных ножей", "хрустальная ночь" и другие эксцессы гитлеровской диктатуры. В середине же 1930-х гг. английские лидеры не оставляли идею равновесия сил, которую рассчитывали осуществить с подписанием "пакта четырех держав", инициатором которого выступило национальное правительство Р. Макдональда и проект которого был поддержан фашистским диктатором Италии Б. Муссолини.

Немаловажным моментом в стабилизации европейской международной ситуации английское и французское руководства считали улучшение отношений с фашистской Италией, что препятствовало бы созданию их союза с Германией. На конференции представителей Англии, Франции и Италии в Отрезе в апреле 1935 г. англичане, по свидетельству тогдашнего министра иностранных дел Дж. Саймона, преследовали цель укрепления англо-франко-итальянской солидарности, оставляя при этом дверь дня возвращения Германии в Лигу Наций. Проводя политику умиротворения Италии за счет интересов Эфиопии, англичане и французы добились от итальянцев осуждения Германии, нарушившей в одностороннем порядке военные ограничительные статьи Версальского договора. В связи с возникновением в результате активизации Италии в Восточной Африке на первый план вновь выступала проблема Лиги Наций, ведь Эфиопия также была членом этой международной организации. Поэтому, явившись первым испытанием на пути англо-французского сближения, Абиссинский кризис способствовал выдвижению на первый план в Англии тех политических деятелей, которые рассчитывали найти компромиссное решение этого кризиса и провести его через Лигу Наций, тем самым сохранив и укрепив ее международный авторитет. 1935-1936 гг. стали рубежом развития как внутреннего, так и внешнеполитического курса правящих группировок Англии. Именно в эти годы для англичан стало очевидным то коренное изменение соотношения сил в Европе, которое последовало за нацистским переворотом в Германии. Англичане все яснее начали осознавать, что нарастающая военная мощь нацистов несет серьезную угрозу как имперским, так и национальным интересам Великобритании. В эти годы для англичан стало ясно, что равновесие сил в Европе, державшееся на Локарнском договорном комплексе и его гарантийной системе, практически разрушено немецким нацизмом. Это имело важное значение для формирования внешнеполитического курса Великобритании.

Анализируя формирование британской политики, как в отношении Германии, так и в отношении других европейских стран можно выделить три важнейших факторами, определивших оборонную политику страны:

1. Защита Британской империи. На тот момент Великобритания владела Египтом, Индией, Малайзией, Австралией, Новой Зеландией и множеством других мелких колоний. Единственным способом взаимодействия Великобритании со своими колониям был флот, который выполнял функции как связи, так и охраны территорий. Появление на востоке сильного японского флота, уступающего только британскому и американскому, заставил британское правительство как можно реже использовать свой флот в международных конфликтах, дабы не допустить ослабления военно-морской мощи Великобритании, а так же искать способы снижения мощи германского флота. Другая проблема имелась в британской армии. После первой мировой войны всеобщая воинская повинность была отменена, английская была существенно сокращена. Возможность проведения военных действий ставилась в зависимость от ситуации в колониях.

2. Уязвимость Британских островов для атак бомбардировочной авиации с континента. Создание эффективной истребительной авиации стало актуальной задачей лишь с 1937 г., до этого времени в военном планировании господствовала доктрина "сдерживания". Считалось, что необходимо иметь бомбардировочный флот, способный нанести неотвратимый и равный по силе ответный удар по противнику. Германия стала рассматриваться реальным и опасным противником лишь с 1935 г., когда А. Гитлер заявил, что ВВС Германии по силе равен ВВС Великобритании. Возможности немецкой авиации оценивался в 700 тонн в день. Оценка последствий возможной атаки с воздуха рисовала следующую картину: "Железнодорожное сообщение будет нарушено, снабжение продовольствием прервано. Весьма возможно, что после нескольких недель лишений, вызванных воздушными налетами, деморализованное население будет требовать заключения переговоров". В действительности самыми сильными ударами по Великобритании равнялись 500 (по Ковентри) и 1000 тонн (по Лондону).Остальные атаки сопровождались бомбардировками в 40-300 тонн.

3. Состояние финансов Великобритании. Английское правительство не желало тратить деньги на перевооружение, стремясь вначале преодолеть последствия кризиса 1929-1931 гг. Н. Чемберлен рассматривал оборонные займы для увеличения военного бюджета как "прямую дорогу к катастрофе". К тому же проблема, с которой столкнулось английское руководство в этот период, заключалось не столько в перераспределении средств из гражданского в военный сектор экономики. Более серьезной задачей оказалось достижение положительного сальдо во внешней торговле. Великобритания почти полностью зависела от ввоза сырья и продовольствия. Эти затраты покрывались за счет вывоза английских товаров. Именно поэтому страна не могла полностью переключится на производство военной техники: зарубежные активы были явно недостаточными, чтобы позволить иметь отрицательное сальдо в течение даже непродолжительного времени.

1.2 Особенности политического развития Германии в 1930-е гг. Рост реваншизма. Отношение к политике умиротворения

С приходом к власти гитлеровского фашизма в январе 1933 г. в Германии была установлена открытая террористическая диктатура наиболее реакционных, наиболее шовинистических, наиболее империалистических элементов, пользовавшихся широкой поддержкой некоторых представителей финансово-промышленного капитала страны. В правительство, возглавленное Адольфом Гитлером, вошли в качестве министров такие монополисты, как Гугенберг, Шверин-Крозиг, банкир Я. Шахт. В феврале 1933 г. германские промышленники передали Гитлеру 3 млн. марок для укрепления его диктатуры. Главной внешнеполитической задачей гитлеровского "третьего рейха" объявлялось завоевание "мирового господства" для германской расы, которая объявлялась "высшей расой", "расой господ". Это завоевание гитлеровский фашизм стремился начать с покорения Европы. "Нам нужна Европа и ее колонии, - говорил Гитлер. - Германия только начало". В гитлеровских планах завоевания Европы и мирового господства центральное место отводилось уничтожению советского государства и обретению "жизненного пространства" на Востоке. Вместе с тем Гитлер планировал реализацию захватнических планов не с развязывания германо-советской войны. "Советская Россия, - говорил он в одной из доверительных бесед со своими приближенными, - большой кусок. Им можно и подавиться. Не с нее я буду начинать". Гитлер решил начать борьбу за мировое господство с сокрушения Версальской системы в Европе, с изоляции и разгрома Франции, которую объявил "наследственным врагом" Германии.

С первых же дней своего существования гитлеровский фашизм развернул подготовку к агрессии, прикрыв ее антикоммунизмом. "Экономическая мощь версальских держав настолько велика, - пояснял Гитлер, - что я не могу стать по отношению к ним в оппозицию с самого начала. Мне придется сдерживать версальские державы при помощи призрака большевизма, заставляя их верить, что Германия - последний оплот против красного потопа". Это означало резкое увеличение идеологического фактора в германской дипломатической деятельности. Д. Ллойд Джордж, вспоминая об одной из своих бесед с Гитлером, говорил: "Всякий раз, как в нашей беседе Гитлер упоминал коммунизм и коммунистов, он сразу же становился невменяемым, самое лицо его внезапно преображалось: глаза вспыхивали зловещим огнем, а губы начинали судорожно сжиматься". Крича "чуть не с пеной у рта" "о коммунизме и коммунистической опасности", Гитлер пытался убедить своего собеседника, что "призван в мир осуществить специальную миссию - спасти европейскую цивилизацию и раздавить гидру коммунизма". Подобные дипломатические приемы не только отражали классовую позицию Гитлера, но и выражали его стремление воздействовать на западные державы, сплотить все реакционные силы Европы, опереться на них в борьбе за создание великогерманского рейха. Английский промышленник и дипломат Г. Вильсон говорил: "Гитлер вовсе не сумасшедший маньяк, а очень ловкий и умный калькулятор. Он знает, куда бить и когда бить".

В формировании и реализации гитлеровского внешнеполитического курса одну из ведущих ролей сыграл Иоахим фон Риббентроп. Родившийся в 1893 г. в Везеле в семье офицера кайзеровской армии, он начал свою карьеру как гусарский офицер, участвовал в первой мировой войне, после окончания которой, как отмечалось в официальных его биографических справках, посвятил себя "коммерческой деятельности". Успеху этой деятельности способствовала его женитьба в 1920 г. на Аннелиз Хенкель, дочери владельца завода по производству шампанских и коньячных вин в Германии. Видная фигура, умение хорошо одеваться, знание французского и английского языков помогли Риббентропу освоиться в кругах германской финансовой элиты. В 1925 г. ему удалось приобрести дворянство и соответственно приставку "фон" к своей фамилии путем усыновления его внучатой теткой. В 1932 г. фон Риббентроп вступил в ряды гитлеровской партии и вскоре возглавил ее внешнеполитический отдел, получивший название "бюро Риббентропа". "Я уже сейчас организую свою собственную дипломатическую службу", - заявил тогда Гитлер в беседе с одним из своих приближенных Г. Раушнингом. И фон Риббентроп стал организатором гитлеровской "дипломатической службы", методами которой, наряду с обычными респектабельными средствами дипломатии, стали шпионаж, шантаж, политический терроризм. При этом информация, добывавшаяся агентами этой "службы", интерпретировалась Риббентропом в угодном Гитлеру смысле. Как рассказывал германский банкир Я. Шахт, Риббентроп никогда не говорил "фюреру ничего, что было бы последнему неприятно, или не льстило бы ему". Целью "дипломатической" деятельности И. фон Риббентропа стал слом Версальских ограничений и подготовка гитлеровских далеко идущих агрессивных планов.

Гитлеровский фашизм стремился коренным образом перестроить дипломатический аппарат германского МИД, во главе которого был оставлен перешедший на нацистскую службу барон К. фон Нейрат. Вся деятельность германской дипломатии нацеливалась на подготовку агрессии и войны. Созданный незадолго до захвата власти в Германии, в мае 1931 г., "Отдел по работе за границей" гитлеровской партии, прикрываясь официальным дипломатическим представительством Германии в зарубежных странах, развернул создание диверсионной и террористической сети. Этим же занялось "бюро Риббентропа". Германские монополисты подключились к этой подрывной деятельности. Весной 1933 г. Крупп собрал 1 млн. марок для поддержки гитлеровской "пропаганды за границей".

Захват власти в Германии гитлеровским фашизмом вызвал волну солидарности европейского рабочего класса, коммунистов и демократов с немецким пролетариатом, демократическими силами. Вместе с тем утверждение гитлеровского режима шло путем кровавого насилия над немецким народом. Германия была покрыта сетью концлагерей, в которые бросали не только коммунистов, но также социал-демократов, демократически настроенных буржуазных деятелей, всех противников гитлеровской диктатуры. Растерянность и тревога охватили влиятельные круги интеллигенции Англии, Франции, Чехословакии, Бельгии, США и других стран. "Германия, - говорил тогда один из лидеров французских радикалов Э. Даладье, возглавивший в январе 1933 г. очередной кабинет Левого картеля, - сейчас охвачена безумием и управляется сумасшедшими, а потому Франция должна быть начеку". Американских кредиторов, вложивших в германскую экономику на основе "плана Дауэса" миллиардные суммы, тревожила возможная перспектива потери своих капиталовложений. В этой обстановке А. Гитлер стремился не допустить изоляции своего режима в капиталистической Европе, добиться признания и поддержки фашистской диктатуры ведущими капиталистическими державами, прежде всего Англией и США. Вместе с тем гитлеровский фашизм стал искать межгосударственного сближения с фашистской диктатурой Муссолини.

Сущность германского нацизма не была сразу оценена английскими правящими кругами, рассматривавшими нацистский режим как одну из разновидностей буржуазного правительства, к тому же временным явлением. Прозрение пришло лишь к 1938 г., для этого потребовались "ночь длинных ножей", "хрустальная ночь" и другие эксцессы гитлеровской диктатуры.

Весной 1933 г. был выдвинут проект "Пакта четырех" (Англия, Италия, Германия и Франция) – первый серьезных шаг по пути "умиротворения" фашистских диктаторов. Его инициатором были национальное правительство Р. Макдоналда, находящиеся у власти с августа 1931 г. и итальянский фашистский "дуче" Б. Муссолини. Его основная идея сводилась к сотредничеству четырех держав "во всех политических и неполитических вопросах, европейского и неевропейского характера или относящихся к колониальной сфере". В проекте соглашения фиксировался принцип ревизии договоров Версальской системы "в обстоятельствах, способных порождать конфликты между нациями". В случае неудачи конференции по рпзоружению за Германией признавалось равенство прав в вооружениях, которое она могла реализовать "постепенно", посредством переговоров между четырьмя державами".

В идее коллективной безопасности руководители фашистской Германии усмотрели угрозу срыва своих агрессивных замыслов. Пожалуй, впервые после захвата власти гитлеровцами судьба их планов, да и само существование режима оказались в столь сильной зависимости от того, удастся ли германской дипломатии обмануть и разобщить страны - объекты будущей агрессии. "Фюрер" требовал, чтобы дипломатия отказалась от весьма условных буржуазных представлений о чести и морали и, не теряя времени, овладела "искусством" усыпить бдительность противника, деморализовать и разбить его изнутри с помощью тайных агентов. Она должна заставить иностранных политических деятелей работать на нее или хотя бы запугать их, широко применяя подкуп, шантаж и убийства.

Главным средством фашистской Германии в борьбе против создания системы коллективной безопасности явились циничная ложь о миролюбии и изощренная стратегия саботажа, а также игра на антисоветских настроениях правящих кругов западных держав. Осуществляя свою программу подготовки войны, гитлеровское правительство лицемерно заверяло всех в своём искреннем миролюбии. В первом же воззвании нового кабинета "К германской нации" возвещалось, что новое "национальное правительство" Германии "преисполнено сознанием важности задачи содействовать сохранению и Укреплению мира, в котором человечество нуждается теперь больше, чем когда бы то ни было". В этом документе от 1 февраля 1933 г. германское фашистское правительство определяло Цели внешней политики Германии в двух крайне туманных пунктах: 1) "утверждение права на жизнь" и 2) "восстановление свободы". Оба эти пункта сводились к общему требованию "равноправия" Германии, в особенности в вопросе о вооружении. Германское правительство, гласила декларация, считает своим долгом добиваться отмены дискриминации в отношении Германии и "равноправия" как "инструмента мира". В интервью, данном корреспонденту газеты "Daily Mail" 7 февраля 1933 г., Гитлер заявлял, что "Версальский договор является несчастьем не только для Германии, но и для других народов". Он надеется, что пересмотра его будут требовать не только немцы, но и весь мир. Главное же, в чём он видит опасность, — это коммунизм. В данном случае новому правительству приходится иметь дело не с иностранным государством, а с явлением распада, которое он оценивает как "основное препятствие для мирного развития и нового расцвета германской нации".

Большую роль в дипломатической подготовке второй мировой войны, в подрыве безопасности народов Европы имел также заключенный гитлеровцами договор о ненападении с правящей кликой буржуазно-помещичьей Польши.

К моменту установления фашистской диктатуры германо-польские отношения достигли крайней остроты. По Версальскому договору (статья 87) значительная часть польских западных земель осталась за Германией. Правительства США, Англии и Франции, не желая удовлетворить законные требования Польши о выходе к морю, создали так называемый "польский коридор", который использовался провокаторами войны как источник постоянных конфликтов между Германией и Польшей. Старинный польский город Гданьск (Данциг), контролирующий устье Вислы, был объявлен "вольным городом" под эгидой Лиги наций. Границы Польши на западе, северо-западе и севере были определены так, что Польша оказалась в стратегическом отношении в германских клещах. Восточная Пруссия — очаг германского милитаризма и агрессии — нависала над Польшей. Более 700 тыс. немцев, оставшихся на территории Польши, использовались германскими империалистами для всевозможных провокаций. Лига наций почти на каждом своем заседании занималась рассмотрением жалоб Германии на положение немецкого национального меньшинства в Польше.

Империалистическая Германия никогда не желала гарантировать западные границы Польши. В первых выступлениях после захвата власти главари фашистской Германии продолжали требовать отторжения польских территорий. 12 февраля 1933 г. Гитлер говорил, что вопрос о "польском коридоре" должен быть вскоре разрешен. В том же году он потребовал передачи Германии Данцига и "польского коридора". С помощью гитлеровцев данцигские фашисты захватили большинство в сенате "вольного города", и гаулейтер Форстер стал президентом сената.

Вскоре было опубликовано сообщение о прекращении германо-польской таможенной войны и подписано германо-польское экономическое соглашение, чрезвычайно выгодное для Германии. Его подписание состоялось в день, когда Германия заявила о выходе из Лиги наций. Завершил сделку германо-польский пакт (сроком на 10 лет) от 26 января 1934 г. с официальным названием "Декларация о неприменении силы между Польшей и Германией". Пакт нанес серьезный урон идее коллективной безопасности в Европе, помог Гитлеру расстроить ряды ее сторонников. Германия приобрела в лице правительства Польши союзника, которого использовала в своих агрессивных целях: для подрыва конференции по разоружению и Лиги наций, для срыва мероприятий, выдвигаемых Советским Союзом по сохранению мира и созданию системы коллективной безопасности, для планирования войны против СССР.

Весной 1933 г. английское правительство внесло на конференцию по разоружению так называемый "план Макдональда", предусматривавший увеличение германской армии со 100 тыс. до 200 тыс. человек с краткосрочной службой солдат (до восьми месяцев). План был поддержан также и американским правительством. Чувствуя попустительство западных держав, Германия увеличивала свои требования, затем, ссылаясь на отказ Лиги наций признать за ней равное право на вооружение, 14 октября 1933 г. объявила о выходе из Лиги наций и об уходе с конференции по разоружению. Выход Германии из Лиги Наций 19 октября 1933 г. явился вызовом европейскому общественному мнению. Нацисты порвали с Женевой раз и навсегда. Тем самым по идее безопасности в Европе был нанесен сильный удар. Сложилось новой положение вещей на континенте.

С конца 1933 г. фашистская Германия начала бешеными темпами наращивать вооружение. Если кто-либо своим неподчинением нанесет ущерб перевооружению Германии, заявил Гитлер, он "прикажет его расстрелять, кто бы это ни был".

Новый шаг по пути легализации германских вооружений правительствами западных держав был сделан во время франко-английских переговоров в начале февраля 1935 г. В официальном коммюнике об итогах переговоров выдвигалось предложение о необходимости сотрудничества с Германией и заключения ряда соглашений, среди которых важнейшим явилась западная воздушная конвенция ("воздушное Локарно") с участием Англии, Франции, Германии, Италии и Бельгии.

Убедившись, что западные державы согласны на легализацию германских вооружений, гитлеровцы 10 марта 1935 г. открыто объявили о создании военно-воздушного флота Германии. Но и это нарушение Версальского договора не обеспокоило правительства Англии и Франции.

Одностороннее расторжение Германией военных статей Версальского договора означало нарушение одной из важнейших основ послевоенного мирного урегулирования. Германия провозглашала, что она переходит к ускоренным темпам перевооружения, к подготовке войны. Такой акт наносил удар по безопасности народов Европы. Однако западные страны не оказывали противодействия.

Усилия гитлеровцев получали, таким образом, все большую поддержку со стороны реакционных кругов Англии, которые направляли британскую внешнюю политику. Как говорил Риббентроп на Нюрнбергском процессе, Гитлер исходил из того, что, "учитывая изменившееся положение в Европе и быстрое усиление России, Англия теперь хочет видеть сильную Германию".

Получив санкцию на неограниченное вооружение со стороны крупнейшей европейской державы — Великобритании и опираясь на помощь американских монополий, фашистская Германия считала возможным начать реализацию своих агрессивных планов.

Благодаря щедрой и разносторонней помощи международного, в первую очередь американского, капитала фашистская Германия за короткий срок создала мощную военную промышленность. Она была способна производить тысячи танков, самолетов, артиллерийских орудий и т. п. Это позволило гитлеровцам начать уже вполне конкретно планировать войну за установление мирового господства, осенью 1936 г, был принят так называемый "четырехлетний план". Его основные задачи "фюрер" сформулировал так:

1. Немецкая армия должна быть за четыре года готова к действию.

2. Немецкая экономика должна за четыре года подготовиться к войне.

1.3 Н.Чемберлен – проводник британской политики умиротворения

Невилл Чемберлен (1869-1940), выходец из семьи известных английских предпринимателей и политических деятелей, добился высшего правительственного поста, имея за плечами солидный жизненный и политический опыт. Большинство историков подходят к трактовке его личности под впечатлением краха политики "умиротворения", идеологом и проводником которой он был. Подобный подход нередко приводит к предвзятости и упрощению в интерпретации истории международных отношений кануна второй мировой войны. Например, И.И. Майский в своей биографии отмечает, что "за короткий промежуток времени Чемберлен ухитрился совершить столько роковых ошибок и даже преступлений, что в памяти человечества он остался зловещим монстром, которого оно долго не забудет".

Н. Чемберлен, бесспорно, был высокообразованным человеком, имел твердый характер и волю для осуществления того внешнеполитического курса, который сам он считал необходимым для Англии в условиях того времени. В отличие от своего предшественника С. Болдуина, новый премьер-министр не считал возможным бесцельно "дрейфовать" под воздействием изменчивой внешнеполитической ситуации. Не имевший опыта работы в качестве министра иностранных дел, как его брат Остин, Н. Чемберлен, тем не менее, имел свои взгляды на проблемы внешней политики, сформировавшиеся в бытность его министром финансов. Заботясь длительное время о стабильности английской финансовой системы и об обеспечении функционирования экономики, Н. Чемберлен до середины 1930-х гг. категорически не соглашался с дебатировавшимися в правительстве дорогостоящими программами перевооружения, используя свое влияние для снижения расходных статей. Не отрицая угрозы для европейского мира и непосредственно для Британских островов, исходящих от Германии и Италии, открыто вставших на путь изменения территориального статус-кво в Европе, Н. Чемберлен считал возможным избежать войны с ними и сделал это основной целью своих внешнеполитических усилий. Постепенно наращивая мощь английских вооруженных сил и проявляя твердость во взаимоотношениях с диктаторами, в то же время, идя, если необходимо, на выполнение их условий, попытаться достигнуть с ними соглашения, обеспечивающего незыблемость английских интересов - такова была его идея, в правильности которой он не сомневался, считая, что именно это "необходимо для партии и страны".

В условиях возрастания агрессивности гитлеровской Германии Великобритания вынуждена была реагировать в направлении наращивания своих вооруженных сил. Н. Чемберлен в качестве министра финансов в "национальном" правительстве Д.Р. Макдональда и кабинете С. Болдуина решительно взял на себя ответственность за проведение непопулярной программы перевооружений. В марте 1935 г. были обнародованы основные задачи этой программы и цифры предполагаемых расходов правительства на оборону - так называемая "Белая книга". Правительственная программа перевооружений, весьма сдержанная, осторожно и даже невнятно сформулированная, сразу же стала объектом яростных нападок оппозиции. Н. Чемберлену представлялось важным, чтобы английское общественное мнение было сформировано в духе твердой приверженности программе укрепления обороны страны.

Сильные пацифистские настроения английской общественности делали защиту оборонительной программы консерваторов достаточно рискованной в свете предстоящих парламентских выборов осенью 1935 г. Упор на необходимость вооружения, вопреки мнению С. Болдуина, был также сделан в предвыборном манифесте правительства, основным автором которого был Н. Чемберлен. В нем отмечалось, что в течение ряда следующих лет консерваторы намерены сделать все необходимое, чтобы ликвидировать пробелы в английском оборонном комплексе. Осторожность и туманность формулировок консерваторов не могла обмануть избирателей, и перевооружение в предвыборную кампанию 1935 г. стало предметом наиболее жарких и резких пикировок. Многие политики просто высмеяли позицию министра финансов. Тем не менее, выделив социальные проблемы в "манифесте", Чемберлен все равно твердо настаивал на необходимости вооружения. Он подчеркнул важность строительства военного завода в Южном Уэльсе, указал на критический возраст многих боевых кораблей английского флота и плачевное состояние ВВС.

Н. Чемберлен считал крайне важным для английской политики в Европе добиться взаимопонимания с фашистской Италией и не допустить сближения Муссолини и Гитлера. В этом смысле начавшаяся в преддверии парламентских выборов итальянская агрессия против Эфиопии, являвшейся членом Лиги наций, путала карты английской дипломатии. Н. Чемберлен характеризовал агрессию Муссолини в Абиссинии как "варварскую". Атака одним членом Лиги другого являлось критическим, испытанием для этого инструмента коллективной безопасности. "Если, в конце концов, - говорил Чемберлен своим коллегам на заседании кабинета 2 июля 1935 г., - Лига продемонстрирует свою неспособность эффективно вмешаться с целью прекратить эту войну, то будет практически невозможно поддерживать иллюзию ее оправданного существования"¹. В официальных английских кругах в Лигу уже никто не верил. Из семи великих держав в ней остались только три: Италия, Франция и Великобритания. Первой мыслью Чемберлена было совместно с французами заставить Муссолини отказаться от применения силы. Но Французское правительство было одержимо потребностью сохранить дружбу с Италией и удержать Муссолини от вступления в германский лагерь.

Влияние Н. Чемберлена на формирование внешнеполитического курса страны еще более усилилось после победы консерваторов на выборах. Практически сразу же новому правительству пришлось столкнуться с новым европейским кризисом. А. Гитлер не заставил себя ждать, увидев в позиции Англии во время Абиссинской войны проявление слабости, а также ее прохладные отношения с Францией и враждебность с Италией. 7 марта 1936 г. немецкие войска вошли в Рейнскую зону, которая была объявлена демилитаризованной по условиям Версальского договора. Английские локарнские обязательства были ясны, как и нежелание консерваторов их исполнять. В дневнике Н. Чемберлена говорится, что на заседании кабинета 11 марта "все согласились, что нам не следует всерьез рассматривать возможность вступления в войну, но мы должны предотвратить крах Локарно". Переговоры затянулись, не принося никаких результатов, и в то время как Муссолини завершал завоевание Абиссинии, Гитлер спокойно забрал свою добычу. Однако английское общественное мнение было взбудоражено итало-абиссинской войной; в отношении ремилитаризации Рейнской зоны оно оставалось вяло безразличным.

В 1936 и 1937 гг. Чемберлен стал главным архитектором "Белой книги". Новые военные расходы касались флота. Кроме этого, планировалось формирование 4 новых пехотных батальонов, модернизация вооружения и усиление средств ПВО Территориальной армии, доведение численности ВВС до 1750 боевых машин, не считая морской авиации. В 1935-1936 гг. военные расходы составили 137 млн, против 120 млн в течение 4-5 лет, планировавшихся Н. Чемберленом. После Абиссинского и Рейнского кризиса, английское правительство стало финансировать военные области гораздо больше. В 1936-1937 гг. Чемберлен вводит дополнительные налоги, берет займы с целью увеличения финансирования военной отрасли.

Голос Н. Чемберлена оказывался решающим и при определении английской оборонной стратегии. В случае германской угрозы, говорил он в ноябре 1936 г., Англии будет нечего противопоставить. Отсюда следовала настоятельная необходимость получить несколько лет для реализации программы перевооружения. Н. Чемберлен считал вполне возможным посредством осторожной дипломатии отодвинуть войну на неопределенный срок. Что касается самого характера возможной новой войны, Н. Чемберлен считал, что она не будет похожа на первую мировую: "Я верю, что наши ресурсы будут использованы с большей выгодой в воздухе и на море, чем при создании огромной сухопутной армии".

По мере ухудшения здоровья С. Болдуина в течение 1936 г. усиливался контроль Н. Чемберлена за всеми политическими вопросами. Он не ограничивался выполнением своих прямых обязанностей по линии министерства финансов, неоднократно напрямую вторгаясь в сферу международной политики.

28 мая 1937 г. премьер Болдуин ушел на покой и вместо него главой правительства стал Невилл Чемберлен.

Первым шагом Чемберлена в области "умиротворения" диктаторов была посылка дружественного письма Муссолини, на которое Муссолини, конечно, не замедлил ответить таким же дружественным письмом. Затем Чемберлен энергично повел с ним переговоры, добиваясь заключения широкого договора о дружбе и сотрудничестве между Англией и Италией.

В конце ноября 1937 г. министр иностранных дел лорд Галифакс получил от Чемберлена поручение совершить паломничество в Берлин и вступить в переговоры с Гитлером об общем урегулировании англо-германских отношений. Из записи беседы Гитлера и Галифакса 17 ноября 1937 г., опубликованной МИД СССР в 1948 г., совершенно ясно, что Галифакс от имени британского правительства предлагал Гитлеру своего рода альянс на базе "пакта четырех" и предоставления ему свободы рук в Центральной и Восточной Европе. В частности, Галифакс заявил, что "не должна исключаться никакая возможность изменения существующего положения" в Европе, и далее уточнил, что "к этим вопросам относятся Данциг, Австрия и Чехословакия". Конечно, указывая Гитлеру направления агрессии, которые встретили бы наименьшее сопротивление со стороны правительства Чемберлена, Галифакс счел необходимым сделать благочестивую оговорку: "Англия заинтересована лишь в том, чтобы эти изменения были произведены путем мирной эволюции и чтобы можно было избежать методов, которые могут причинить дальнейшие потрясения, которых не желали бы ни фюрер, ни другие страны".

Гитлер не без основания решил, что настал момент для реализации программы агрессии, намеченной во время беседы между ними в ноябре 1937 г. Он не стал терять время, и 12 марта 1938 г., через 12 дней после назначения Галифакса министром иностранных дел, сделал первый крупный "прыжок" — молниеносным ударом захватил Австрию. Точно издеваясь над лондонскими "умиротворителями", фюрер приурочил свой захват как раз к тому дню, когда Чемберлен торжественно принимал у себя приехавшего в Англию германского министра иностранных дел Риббентропа. Англия и Франция реагировали на столь вопиющий акт агрессии лишь словесными протестами, которые ни они сами, ни тем более Гитлер не принимали всерьез.

В течение двух летних месяцев 1938 г. на глазах у всей Европы разыгрывалась позорнейшая комедия. В Праге происходили переговоры между чехословацким правительством и представителем Германии в Судетской области К. Гейнлейном об урегулировании "судетского вопроса". Чемберлен и премьер-министр Франции Эдуард Даладье неизменно требовали от Чехословакии: "Уступайте, уступайте Гейнлейну как можно больше!" Одновременно Гитлер инструктировал Гейнлейна: "Ни в коем случае не соглашайтесь на компромисс! Требуйте все больше и больше!". На столе переговоров то и дело появлялись различные "планы" урегулирования.

В середине июля Гитлер начал кричать, что "его терпение истощилось" и что, если вопрос о Судетах не будет решен самым срочным образом, в ход пойдет "прямое действие". 18 июля в Лондон прибыл "личный адъютант" Гитлера — капитан Видеман и стал усиленно нашептывать в уши английских политиков, что фюрер находится в состоянии бешенства и что дальнейшая оттяжка в решении "судетского вопроса" может иметь катастрофические последствия.

Британский премьер впал в панику, и вот тут-то его осенила "счастливая идея"; разрешить спор между президентом Чехословакии Бенешем и Гейнлейном путем арбитража.

29 сентября в Мюнхене была решена судьба Чехословакии. Гитлер и Муссолини были тогда в апогее, а Чемберлен и Даладье в перигее своих настроений и возможностей. Учитывая состояние своих "демократических" партнеров, Гитлер решил еще раз прибегнуть к помощи большого кнута. Хотя все совершалось в полном соответствии с требованиями фюрера, он разыгрывал здесь роль разъяренного тигра: шумел, кричал, выражал крайнее нетерпение и ничуть не скрывал своего пренебрежительного отношения к Чемберлену и Даладье. В такой атмосфере оба премьера даже не рисковали поднять голос против каких-либо пунктов вырабатываемого соглашения. Не удивительно, что за столом конференции все совершалось с быстротой пулеметной очереди: менее чем в 13 часов судьба Чехословакии была решена.

В первый день после Мюнхенской конференции в Англии наблюдался всеобщий, стихийный вздох облегчения: войны нет, бомбы не падают с неба; Чемберлен — спаситель наций; палата общин одобрила мюнхенские соглашения большинством 366 против 144; ранее колебавшиеся сторонники премьера вновь обрели уверенность в своем лидере. Н. Чемберлен отмечал, что выигрыш, который дал Мюнхен, состоит "не только в мире, но и в уверенности в возможности сохранения мира". Такая возможность представлялась ему в виде договора с Италией, как первого этапа урегулирования международной ситуации в Европе. В ноябре 1938 г. Н. Чемберлен решает совершить поездку во Францию, что, во-первых, должно было продемонстрировать крепнущее единство западных демократий, а во-вторых, успокоило бы самих французов, раздраженных сепаратной англо-германской Декларацией, вырванной Н. Чемберленом у А. Гитлера после подписания мюнхенских соглашений.

В это время Чемберлен с особым вниманием следит за событиями в Германии, внимательно изучая тексты всех речей Гитлера и пытаясь соотнести с ними свои расчеты о возможных действиях нацистского диктатора. Сам он не останавливается от проявления твердости в отношении к Германии, где начались еврейские погромы, спровоцированные убийством атташе посольства в Париже. В связи с этим премьер-министр, известный ценитель и знаток Шекспира, отклонил предложение стать почетным президентом Немецкого Шекспировского общества.

На последних парламентских дебатах в 1938 г. Чемберлен, отстаивая принципы своей политики, заявил, что прежнее отношение к Германии, унижавшее ее достоинство как великой европейской державы, не было "ни благородным, ни мудрым".

В отличие от дипломатов, сопровождавших Н. Чемберлена в январе 1939 г. в Рим, которые нашли Муссолини резким, временами даже неучтивым, сам премьер-министр остался вполне доволен итогами переговоров. Тон речей Н. Чемберлена в эти недели полон уверенности, так как он знает о растущей мощи Англии, в то же время не оставляет идей об "умиротворении". Его растущая уверенность проистекала из всего, что было сделано в области перевооружения со времени Мюнхена". Н. Чемберлен укреплялся в своей убежденности, что в Мюнхене он поступил правильно, и неверно было бы останавливать начатое дело задолго до того, как оно дало плоды - пусть даже и негативные.

Глава 2. Политика умиротворения и разрастание германской агрессии в Европе

1. Характер политики умиротворения в середине 1930-х гг. Оккупация Рейнской зоны

Весной 1936 г. гитлеровский фашизм перешел в политическое наступление на западные державы. В центре развернувшейся борьбы оказалась судьба Рейнской демилитаризованной зоны, статус которой опирался на Версальский договор и Рейнский гарантийный пакт, составлявший основу Локарнского договорного комплекса 1925г. Вторжение гитлеровского вермахта в Рейнскую зону воспой 1936 г. стало первым звеном в развертывании цепи агрессивных актов фашистской Германии и вместе с тем первым актом применения вооруженной силы в ее внешней политике. Ремилитаризация Рейнской зоны стала стартом гитлеровского вермахта в борьбе за германское господство па европейском континенте. Вместе с ремилитаризацией Рейнской зоны были окончательно сметены военно-политические основы Версальского договора и фундамент Локарнского договорного комплекса.

Цель Гитлера состояла в том, чтобы смести международно-правовые устои сохранения европейского мира, предотвратить вступление в силу французско-советского пакта о взаимопомощи, внесенного правоцемтристским кабинетом радикала А. Сарро 11 февраля 1936 г. на парламентскую ратификацию, или, по крайней мере, подорвать механизм действия этого пакта, обесценив его-. Гитлер рассчитывал добиться международной изоляции СССР и одновременно вбить клип в англо-французские отношения, предотвратить возможное возрождение Антанты4. При этом Гитлер использовал многократно повторявшийся им впоследствии прием: применение военной силы было приурочено к выходным дням, что затрудняло принятие решений руководящими органами западных стран; двойное нарушение договоров - Версальского и Локарнского - сочеталось с клятвами в благонамеренности Германии и предложениями союза. Демагогически играя на противоречиях, страхах, желании мира, характерных и для Германии, и для Европы, Гитлер на первый план выдвигал жупел антикоммунизма, надеясь найти опору в консервативных кругах Запада.

Гитлеру удалось извлечь внешнеполитические выгоды не только из притягательности тоталитарного режима Германии и из глубинного антикоммунизма либерально-консервативной Европы, но и из противоречий существовавшей системы поддержания мира. Он оперировал моральными соображениями, впервые введенными в международные отношения Версальским договором, постоянно акцентировал мотивы вины, чести, равенства, самоопределения и в роли последнего верного приверженца давно померкнувших принципов В. Вильсона добился значительного эффекта прежде всего в Англии. Здесь его призывы задевали не только больную честь нации, но и отвечали традиционной английской политике равновесия сил. Многообразные ободряющие знаки со стороны Англии оправдывали самые смелые ожидания Гитлера. Он неизменно придерживался разработанной еще в 1923 г. концепции союза с Англией, идея раздела мира была центральной мыслью его внешней политики вообще. Уже в течение 1934 г. он предпринял шаги для заключения соглашения с Англией о воздушных вооружениях, используя их для подогревания недоверия между Англией и Францией. В 1935г. Гитлер предложил англичанам заключить морской пакт. Этот его демарш оказался успешным, так как здесь англичане удовлетворяли свои притязания на морское могущество, жертвуя при этом всего лишь устаревшим пятым разделом Версальского договора, содержавшим положение о разоружении Германии, жизненно важном лишь для Франции, которой пришлось осознать, "что у Англии нет постоянных друзей, а есть лишь постоянные интересы".

К весне 1936 г. милитаризация Германии, модернизация ее сухопутных вооруженных сил - вермахта, главнокомандующим которого стал Гитлер, явилась взрывоопасным фактором европейского международного положения. Германия уже обладала 10 армейскими корпусами, имела и продолжала наращивать бронетанковые силы и люфтваффе, а также военно-морской флот, чему способствовало упоминавшееся уже англо-германское соглашение, определившее тоннаж германского флота в 35% британских военно-морских сил. Общая численность германской армии (без противовоздушной обороны) составляла 590 тысяч человек, в том числе военная полиция - 30 тысяч человек.

Быстрые темпы германской ремилитаризации вызывали серьезную озабоченность лидеров Французской республики. В отчете о заседании французского Верховного командования правительству от 18 января 1936 г. указывалось, что ввиду ухудшения отношений с Италией 1/5 часть войск, которые ранее противопоставлялись Германии, теперь должна быть сосредоточена в Альпах и Средиземноморье. Здесь же отмечалось, что Франция отстает от Германии по таким видам вооружений, как танки и артиллерия. Военное руководство Франции не сомневалось в намерении гитлеровцев реоккупировать Рейнскую зону. При этом подчеркивалось, что не приходится рассчитывать па помощь России в случае конфликта с Германией, так как ни Венгрия, ни Польша не согласятся пропустить советские войска через свою территорию.

Военное руководство Франции делало весьма неутешительный прогноз относительно перспектив франко-германского соперничества в области численности армии: уже к концу 1936 г., самое позднее к 1937 г., ожидалось, что численность германских войск достигнет 1 млн. человек против 600 тысяч человек французской армии мирного времени.

Демилитаризованная Рейнская зона оказалась под гитлеровским ударом сразу же после того, как Германия в марте 1935 г. разорвала военные ограничения, наложенные на нее Версальским договором: директива об оккупации зоны под кодовым названием "Шулунг" ("учение") была дана вермахту в мае 1935г.

Проблема ответных мер в случае германской ремилитаризации Рейнской зоны, существовавшая с самого момента подписания Версальского договора, никогда не рассматривалась в практической плоскости. Не разрешилась она и с подписанием Локарнского договора, хотя его заключение и было предпринято именно с этой целью.

Французское правительство было достаточно осведомлено о намерении Германии ремилитаризовать Рейнскую зону. Этот факт подтверждается также и американской дипломатической корреспонденцией. Единственным невыясненным вопросом оставалось время и повод, который изберет германское правительство для достижения намеченных целей. В начале 1936 г. французский посол в Берлине А. Франсуа-Понсе вторично предупредил свое правительство о готовящейся нацистами акции. К этому времени уже стало совершенно ясно, что Гитлер просто ждет ратификации французским парламентом франко-советского договора, чтобы использовать этот факт как долгожданный повод для денонсации Локарнского договора и начала ремилитаризации Рейнской зоны.

11 февраля 1936 г., надеясь сдержать Гитлера, кабинет А. Сарро внес французско-советский пакт на ратификацию парламента. Крепнувшее единство антифашистских сил, ядром которого становились партии Народного фронта, отразило атаки реакции: пакт был одобрен 353 депутатскими мандатами против 164 при 100 воздержавшихся. Перспектива вступления в силу французско-советского пакта ввергла гитлеровский фашизм в состояние лихорадки. Генералы вермахта, сомневаясь в пассивности Франции, заколебались28. В дипломатических кругах Берлина распространились слухи о "болезни" Гитлера и возможном переходе власти в руки генералитета. Все же Гитлер настоял па своем решении: утром 7 марта 1936 г. первый контингент вермахта - три полка, был двинут на левый берег Рейна.

Генералы вермахта действовали крайне осторожно. Немцы боялись ответной мобилизации и готовы были ретироваться при первых ее признаках. Они входили в зону, как во вражескую страну, оглядываясь и пугаясь каждой тени. Везде они посылали вперед разведку, которая освещала местность и сигнализировала подходящим войскам, что можно продвигаться беспрепятственно. Германские войска, переправившись через Рейн, продвигались в трех направлениях - к Аахену, Саарбрюкену и Триру. Гитлер сразу же организовал дипломатическое прикрытие военной акции, используя жупел советской угрозы для воздействия на локарнские державы, прежде всего на Англию, с целью достижения международной изоляции Франции и развала Локарнского пакта. Он поспешил заверить французского посла в Берлине, что именно советская угроза, возросшая якобы после ратификации палатой депутатов французско-русского пакта, вынуждает Германию срочно провести ремилитаризацию Рейнской зоны, о чем посол немедленно сообщил в Париж. Вслед за этим германское правительство заявило о денонсации Локарнского пакта, обосновав этот шаг ссылкой па его "несовместимость" с французско-советским договором. В меморандуме, врученном между 10 и 11 часами утра 7 марта 1936 г. германским министром иностранных дел К. фон Нейратом послам Франции, Англии и Италии содержалось предложение о заключении нового германо-французского договора о ненападении сроком на 25 лет и даже более широкого соглашения, предусматривавшего возвращение Германии в Лигу наций на условиях ''равноправия". C. Болдуин и его министры благожелательно встретили предложения Гитлера, видя в них стремление Германии к формированию новой антисоветской группировки империалистических держав, которая заменила бы прежний, тесно связанный с Версальским договором Локарнский договорный комплекс.

Несмотря на то, что подобная акция со стороны Германии давно ожидалась, правительство А. Сарро так и не приготовило никакого плана противодействия агрессии. Результатом этого явилось оцепенение правительства, когда стало известно, что Гитлер решился на применение силы. В течение 7 марта было проведено несколько заседаний, но кабинет так и не пришел ни к какому решению о дальнейших действиях.

Кабинет А. Сарро, несмотря на колебания и сомнения многих министров, сознавал, что ремилитаризация Рейнской зоны не только непосредственно угрожает французской национальной безопасности, но и ведет к серьезному изменению соотношения сил на континенте в пользу Германии. Исходя из этого, Генеральный секретарь французского МИД А. Леже предложил план отражения германского удара, основанный на экономических и политических санкциях. Генеральный секретарь МИД считал, что применение этих санкций приведет не только к экономической блокаде, но и к международной изоляции гитлеровского режима, что вынудит Гитлера отступить, очистив Рейнскую зону.

Тем временем союзники Франции на Востоке - Польша, Советский Союз и страны Малой Антанты выразили готовность оказать ей поддержку в противостоянии нацистской агрессии даже в случае, если это приведет к войне. Они считали, что Франция вправе прибегнуть к военной силе, чтобы воздействовать на Германию как нарушителя Версальского и Локарнского договоров, а также Рейнского пакта. Но их участие в событиях зависело от позиции Франции: у нее был ключ к решению проблемы.

По настоянию французского МИД 10 марта 1936 г. в Париже было проведено совещание локарнских держав на уровне министров иностранных дел, осудившее гитлеровскую агрессию и тем самым создавшее исходную базу для реализации "плана Леже", поставленную, однако, в зависимость от вердикта Совета Лиги наций, который решено было созвать в Лондоне.

На открывшейся 14 марта 1936 г. в Лондоне в Сент-Джеймском дворце 91-й сессии Совета Лиги наций французская делегация во главе с П.-Э. Флапденом получила поддержку советской дипломатии. Однако английская делегация отклонила "план Леже". По наблюдению итальянского посла в Берлине Аттолико, английская дипломатия действовала как "адвокат Германии". Оккупация Рейнской области произошла в момент, когда Н. Чемберлен усиленно искал возможность представить свой мирный план, основным содержанием которого было умиротворение в Европе. Н. Чемберлен, наиболее влиятельная фигура в правительстве С. Болдуина, пользовавшийся поддержкой самого премьера, а также Дж. Саймона и С. Хора, придерживался мнения, что в случае пересмотра статус-кво с целью удовлетворения некоторых притязаний Гитлера, умиротворение в Европе весьма возможно. Утверждения Гитлера о том, что его действия продиктованы в первую очередь желанием добиться прочного мира в Европе, содержащееся в его речи перед Рейхстагом 7 марта 1936 г., и неспособность французов дать немедленный отпор агрессии, лишь убедили Чемберлена в правильности его выводов. У английских политиков не могло быть сомнений по поводу того, какую внешнеполитическую линию будет приветствовать британское общественное мнение. В целом настроения британской общественности благоприятствовали распространению идей умиротворения. Поэтому английская дипломатия стремилась доказать, что вторжение: вермахта на Рейн является не оккупацией чужой территории, а всего лишь восстановлением Германией суверенных прав.

С целью реализации этого пути английское правительство пригласило в Лондон на заседание Совета Лиги наций гитлеровского представителя И. фон Риббентропа, рассчитывая "втянуть французов в переговоры с немцами". Капитулянтская позиция английского кабинета и энергичная пацифистская агитация руководства радикалов во главе с Э. Эррио, опубликовавшим открытое "Письмо к немцам", объявившее французско-германское примирение решающим фактором сохранения мира, оказали воздействие на кабинет А. Сарро и французскую делегацию в Совете Лиги наций. Французы требовали сохранения Локарнского договора, соглашаясь передать вопрос о советско-французском пакте на решение суда в Гааге при условии, что немцы немедленно отведут свои войска на 25 км от границы, а часть войск вообще выведут из Рейнской зоны. Таким образом, руководители Франции склонялись к принятию курса на сотрудничество с Англией в решение Рейнского кризиса, отдавая ей предпочтение перед СССР.

19 марта 1936 г. Совет Лиги наций принял краткую резолюцию, которая констатировала нарушение Германией статьи 43 Версальского и статьи 4 Локарнского договоров. "План Леже" не был реализован: коллективных санкций принято не было, агрессивные действия Гитлера остались безнаказанными.

Вслед за резолюцией Совета Лиги наций Германии был направлен меморандум, подписанный представителями Франции, Англии, Италии и Бельгии, в котором доказывалась неправомерность ремилитаризации Рейнской зоны и содержалось предложение Германии относительно арбитража Гаагским судом спора о совместимости Локарнского и советско-французского пактов. Седьмой раздел меморандума содержал согласие западных держав па проведение переговоров с Германией. Английские дипломаты разработали специальный "вопросник", обращенный к Гитлеру. Вопросник имел целью выявить отношение Гитлера к сохранению мира в разных частях Европы, например в Литве, Австрии, Чехословакии, Рейнской зоны, но ни слова не говорилось об СССР. Гитлер оставил английский "вопросник" без ответа. Французский министр иностранных дел П.-Э. Фланден убеждал всех британских государственных деятелей и политикой, с которыми встречался, твердо придерживаться жесткой интерпретации Локарнского договора, а также поддерживать Францию, если военные действия окажутся необходимыми, возглавить вместе с ней крестовый поход западных демократий против нацистской агрессии. Но самое важное П.-Э. Фланден предупредил, что если Англия отвергнет Локарно, то Франция вынуждена будет пересмотреть свою политику, так как ничего другого у нее не останется.

19 марта 1936 г., в тот же день, когда локарнские державы передали свои предложения Германии, в кабинете английского министра иностранных дел были проведены двусторонние англо-французские переговоры. Понимая, что необходимо дать Франции компенсацию за потерю локарнских гарантий, правительство Болдуина приготовило документ, который явился формальным инструментом возрождения англо-французской Антанты. Согласно этому документу, Великобритания брала на себя обязательства, в обмен на взаимные обязательства со стороны Франции, прийти ей на помощь в случае любой неспровоцированной агрессии, предпринимать все необходимые и доступные шаги по обеспечению ее безопасности, координировать свои военные и дипломатические акции в соответствии с консультациями с французским правительством.

Англо-французское соглашение 19 марта 1936 г. означало существенный сдвиг в британской политике: впервые после войны 1914-1918 гг. Англия согласилась взять на себя, хотя и ограниченные, но военные обязательства в отношении другого государства - Франции. Этот шаг английской дипломатии объяснялся не только нарастанием англо-германских противоречий и желанием обрести надежного партнера в лице Франции, но и стремлением подорвать значимость французско-советского пакта о взаимопомощи, убедить Францию не искать поддержки у России. 15 апреля 1936 г. в Лондоне были проведены секретные англо-французские штабные переговоры на уровне заместителей начальников генеральных штабов, давшие, хотя и ограниченные, но позитивные результаты. Конкретное решение свелось к констатации английского обещания начать десантирование своего экспедиционного корпуса во Франции (при всесторонней французской поддержке) через 15 дней после возникновения военной ситуации. Вместе с тем кабинет А. Сарро оставил без ответа советские предложения относительно практических шагов по укреплению мира в Европе и обузданию гитлеровской агрессии, сделанные на базе французско-советского пакта, обмен ратификационными грамотами которого был проведен 27 марта 1936 г. в Париже.

2. Англо-французские противоречия и их влияние на "политику умиротворения". Аншлюс Австрии

30 января 1937 г. Германия в одностороннем порядке заявила об отказе от соблюдения статьи 231 Версальского договора, запрещавшего аншлюс с Австрией. Этот демарш, означавший дальнейший слом послевоенного устройства в Европе не вызвал ответных акций Великобритании и Франции и был поддержан Италией. В ноябре 1937 г. А. Гитлер объявил своему ближайшему окружению о том, что его дальнейшими целями после ремилитаризации Рейнской зоны являются Австрия и Чехословакия. Вскоре после этого он избавился от некоторых армейских чинов и работников дипломатической службы, которые были не согласны или казались несогласными с его политикой. С этого момента события значительно ускорились.

В течение всего 1937 г. австрийские нацисты, подстрекаемые и финансируемые из Берлина, усилили кампанию террора в стране. Почти каждый день в Австрии рвались бомбы, в горных районах многочисленные нацистские демонстрации ослабляли положение правительства. Были раскрыты заговоры, ставящие целью свержение канцлера К. фон Шушнига. 25 января 1938 г. австрийская полиция произвела обыск в штаб-квартире "комитета семи", организации, официально занимавшейся выработкой условий перемирия между нацистами и правительством, а в действительности бывшей центром нацистского подполья. Там были найдены документы, подписанные Р. Гессом, заместителем А. Гитлера, из которых следовало, что австрийские нацисты весной должны поднять мятеж, а когда Шушниг попытается его подавить, германская армия войдет на территорию Австрии, чтобы "немцы не проливали немецкую кровь"'. Австрийское правительство было достаточно информировано и из других источников о планировавшемся А. Гитлером аншлюсе.

Внутренняя ситуация в Австрии усугублялась к тому времени ослаблением сил демократического лагеря, которые были дезорганизованы и подавлены действиями правительства. В 1934 г. правительство канцлера Дольфуса, смертельно раненного затем во время неудачного путча нацистов, устроило кровавую бойню социал-демократов. 12 февраля 1934 г. 17 тысяч правительственных солдат и боевиков из фашистской милиции подвергли артиллерийскому обстрелу рабочие кварталы Вены. При этом погибло около тысячи мужчин, женщин и детей и около четырех тысяч было ранено. С демократическими свободами в Австрии было покончено. Последовавшее за этим правление Дольфуса и Шушнига было по сути клерикально-фашистской диктатурой. Она, как отмечают свидетели событий, была менее жесткой, чем диктатура нацистского варианта, но, тем не менее, у народа Австрии отняли политическую свободу, на него обрушились репрессии, каких он не знал даже при Габсбургах. Профсоюзы рабочих и социал-демократическая партия подвергались гонениям, свободных выборов в Австрии не проводилось с 1933 г. Канцлер Шушииг не считал возможным опереться на рабочих, которые составляли 42% избирателей, при создании умеренной антинацистской коалиции. Шушниг, которого наблюдатели характеризовали как человека прямого и честного, не обладал достаточной широтой взглядов. Воспитанник иезуитов, он был одержим идеей авторитарного однопартийного правления и презирал западную демократию. Это лишало его правительство поддержки внутри страны, где большинство населения явно было против вхождения Австрии в состав гитлеровского "рейха". Внешнеполитическое положение Австрии также к тому времени значительно осложнилось. Ни Великобритания, проводившая под руководством Н. Чемберлена политику "умиротворения" Гитлера, ни Франция, переживавшая глубокий внутриполитический кризис, не выражали желания защитить Австрию в случае нападения на нее Германии.

В обстановке нарастания международной напряженности в Европе в результате эскалации испанского конфликта, ввиду явной неспособности Лиги наций использовать свои механизмы для обуздания агрессии в среде английских консерваторов все более популярной становится идея прямых переговоров с Германией.

Первым шагом к налаживанию отношений с Германией было назначение в Берлин нового посла, которым стал опытный дипломат Н. Гендерсон. Его усилия в этом направлении встретили серьезную критику в английской прессе, недоуменно отзывавшейся о "нашем нацистском после в Берлине", но имели полную поддержку премьер-министра. Подобный подход к европейским проблемам встречал неприятие в Форин оффис, расценивая взгляды новоиспеченного посла как "наивные" и "прогерманские". Н. Гендерсон докладывал 5 июля 1937 г., что "целью германской политики является... изолировать Великобританию не от Франции, а от французской системы союзов в Центральной и Восточной Европе". Амбиции Германии, заключал посол, простираются на Восток, "где, она уверена, лежит ее будущее, которое зависит от осуществления этих притязаний, жизненно важных для ее процветания, законных и не затрагивающих прямых интересов Англии". Подобный курс неизбежно должен был вызвать осложнение англо-французских отношений, которые и без того переживали не лучший свой период. Тем не менее, Н. Чемберлен приготовился твердо проводить намеченный им курс, даже вопреки мнению опытных чиновников внешнеполитического ведомства. Он с присущим ему упорством игнорировал интересы важнейшего английского потенциального союзника в Европе - Францию, не испытывал должной симпатии и уважения к французским лидерам. Частный визит Э. Галифакса в Германию рассматривался Н. Чемберленом как возможность начать прямые переговоры с нацистскими лидерами по проблеме урегулирования двусторонних англо-германских отношений, минуя дискредитировавший себя механизм Лиги наций и в обход французов. В меморандуме отмечалась необходимость для Англии "избегать тесного союза с любой группировкой европейских держав", и, поскольку "Германия... не посягает на английские владения", подчеркивалась задача достижения с ней договоренности. "Английская дружба с Германией может и должна служить интересам английской национальной политики, нейтрализуя русские интриги и амбиции в Азии, и, может быть более, в Константинополе, так же как итальянские поползновения в Средиземноморье". По оценке Н. Гендерсона, целями Германии являются "присоединение Австрии и других германских народов (т.е. германского меньшинства в Чехословакии)", "экспансия на Восток" и "возвращение колоний". Отмечая, что статус-кво в Восточной Европе "не является неизменным и не принадлежит к числу жизненноважных английских интересов", посол подчеркивал, что доминирование Германии, ставшей чрезвычайно сильной, в этом регионе неизбежно и что "ни в коем случае мир на Западе нельзя приносить в жертву ошибочному идеализму... поскольку Версальский договор оказался полон недоразумений и не может быть принят за базис долговременного территориально-политического устройства в Восточной Европе" Отметим, что эти идеи, хотя и отражали поворот в английской внешней политике, все же были отнюдь не новы. В 1925 г. О. Чемберлен писал, что "ни одно британское правительство не будет рисковать шкурой английского гренадера" ради защиты польского коридора.

Результаты ноябрьского визита Э. Галифакса в Германию, в ходе которого он встречался и имел продолжительные беседы с А. Гитлером и Г. Герингом, были высоко оценены английским руководством. Премьер-министр писал 26 ноября 1937 г., оценивая визит Э. Галифакса как ''величайший успех... поскольку он достиг своей цели, создав атмосферу, позволяющую обсуждать с Германией практические вопросы европейского урегулирования. И Гитлер, и Геринг заявили, что не имеют намерения начинать войну, и, я думаю, мы можем верить этому, по крайней мере, на ближайший период. Конечно, они стремятся к доминированию в Европе, они хотят достигнуть максимально тесного союза с Австрией, какого только возможно без включения ее в Рейх, они хотят того же для судетских немцев, чего мы добились для наших поселенцев в Трансваале... Я не вижу причин, по которым бы мы не могли сказать немцам: "Дайте нам обязательство в том, что вы не будете использовать силу для решения споров с Австрией и Чехословакией, и мы дадим вам подобные обязательства в том, что не применим силу, чтобы помешать тем изменениям, которых вы желаете, если вы сможете достичь их мирным путем".

Французское руководство узнало о визите Э. Галифакса из газет, поскольку англичане намеренно скрыли его, не желая обсуждать цели предстоящей миссии, справедливо опасаясь возможных осложнений в англо-французских отношениях. Единственной проблемой оставалось побудить французов принять английскую точку зрения, или ослабить негативное впечатление и ответные шаги Франции в случае заключения двустороннего англо-германского договора. При обсуждении этого вопроса на заседании кабинета английские министры выразили почти единодушное мнение: "Имеет ли значение, если французы посчитают, что не могут полагаться на нас? И до какой степени мы сами можем полагаться па французов? ...В конечном счете, имея в виду длительную перспективу, французские интересы окажутся привязанными к нашим собственным".

После рейнского кризиса 1936 г. английские и французские правящие круги с возраставшей тревогой наблюдали за резко менявшейся ситуацией в Австрии, которой вновь угрожал нацистский аншлюс. Эта нацистская угроза стала вполне очевидной к ноябрю 1937 г. и явилась предметом англо-французского совещания на уровне глав правительств и министров иностранных дел.

Французская делегация, прибывшая в Лондон 29 ноября 1937 г., в целом произвела благоприятное впечатление на своих британских коллег, испытавших особое облегчение, убедившись, что французы "не находятся под русским влиянием". В ходе англо-французской встречи на высшем уровне в Лондоне 29-30 ноября 1937 г. в основном обсуждалась проблема отношений с Германией и ситуация в Центральной Европе. Выслушав сообщение Э. Галифакса о его встречах с нацистскими лидерами, французы не смогли скрыть опасений в том, что А. Гитлер, который согласился начать переговоры лишь по вопросу возвращения Германии бывших колоний, попытается предложить Англии сепаратную сделку, поставив Францию в изоляцию. Н. Чемберлен поспешил заверить французских коллег, что колониальная проблема будет обсуждаться лишь как часть широкомасштабного соглашения по урегулированию. Коснувшись австрийской и чехословацкой проблем, И. Дельбос отметил, что его правительство не питает никаких иллюзий относительно германских планов. Но, поставленные перед вопросом, который задал Н. Чемберлен, о французской трактовке ее договора с Чехословакией, министры Третьей республики показали, что сами не решили еще этого вопроса, или, вернее сказать, решили не гарантировать существующей территориальной и политической целостности своего союзника, поскольку во время этих решающих переговоров с англичанами они не выразили подобной решимости. Французская сторона смогла лишь очень общо сформулировать намерение своего правительства "продемонстрировать заинтересованность в устройстве Центральной Европы в твердом и примирительном духе".

Н. Чемберлен подвел итоги утреннего обсуждения. "Желательно попытаться достигнуть договора с Германией по Центральной Европе, каковы бы ни были се требования, пусть даже поглощение некоторых соседей. Вероятно, удастся отсрочить осуществление немецких планов или же сделать их невыполнимыми".

Через несколько недель в результате берхтесгаденского соглашения Австрия уже была приведена своими собственными нацистами и махинациями Гитлера в такое состояние, что он с гораздо меньшим риском смог захватить страну, не вызвав при этом вмешательства других держав. После назначения нацистов на ключевые правительственные посты пацификация Австрии катастрофически ускорилась. Участились массовые демонстрации нацистов, число их участников росло, их поведение становилось все более вызывающим. Полиция, которой руководил Зейсс-Инк-варт, не предпринимала попыток противодействия бушевавшим нацистам. Правительство Шушнига разваливалось. Хаос царил не только в политике, но и в экономике. Вкладчики спешно стали изымать свои вклады из банков, причем не только иностранцы, но и австрийцы. В Вену все чаще поступали отмены заказов. Приток иностранных туристов, приносивших немалый доход австрийской казне, сократился.

В обстановке обострения международных отношений британские консерваторы поспешили заранее отмежеваться от любой акции в поддержку возможной жертвы агрессии. Н. Чемберлен 22 февраля 1938 г. прямо заявил в парламенте, что Австрия не может рассчитывать на поддержку со стороны Лиги наций. "Мы не должны обманывать, а тем более не должны обнадеживать малые слабые государства, обещая им защиту со стороны Лиги наций и соответствующие шаги с нашей стороны, поскольку мы знаем, что ничего подобного нельзя будет предпринять". Такие слова в устах британского премьера звучали, как похоронный звон. В том же духе была воспринята и отставка британского министра иностранных дел А. Идена, которого 20 февраля 1938 г. сменил Э. Галифакс, уже известный своим курсом на сближение с гитлеровской Германией.

В отчаянии Шушниг сделал попытку опереться в деле защиты австрийской независимости на рабочих, которые откликнулись на его призыв 4 марта 1938 г., поставив условием легализацию социал-демократической партии. Канцлер согласился, но эта мера явно запоздала. В качестве последнего критического шага Шушниг прибег к плебисциту, назначив на 13 марта 1938 г. голосование вопроса, хочет ли народ иметь "свободную, независимую, христианскую и единую Австрию". Плебисцит был назначен на воскресенье, однако уже рано утром 11 марта австрийскому правительству стало известно о закрытии германо-австрийской границы и сосредоточении там германских войск. Под угрозой немедленного применения силы Гитлер добился от Шушнига сначала отмены плебисцита, затем ухода в отставку и передачи дел Зейсс-Инкварту. Шушииг незамедлительно направил воззвание в Лондон, Париж, Прагу и Женеву. В своих мемуарах, озаглавленных "Реквием по Австрии", он пишет, что считал это пустой тратой времени. Ближе к полуночи 11 марта, когда выяснилось, что западные державы "не настроены" ничего предпринимать, кроме как с опозданием направлять Германии формальные протесты, даже упрямый президент Миклас сдался и подписал назначение Зейсс-Инкварта канцлером. К этому времени А. Гитлер, которого по свидетельству фельдмаршала Манштейна, больше, чем позиция Англии и Франции, волновало поведение Италии, уже получил заверения Б. Муссолини в том, что "австрийский вопрос для него не существенен".

Вечером того же дня, 11 марта 1938 г., недавно назначенный министром иностранных дел Германии И. Фон Риббентроп обедал на Даунинг-стрит с премьер-министром и членами его кабинета, когда посыльный министерства иностранных дел доставил Н. Чемберлену срочные депеши о событиях в Вене. Консервативное руководство Великобритании в лице Н. Чемберлена и Э. Галифакса, срочно проведших специальные консультации с Риббентропом, удовлетворились его заверениями о невероятности "слухов" по поводу предъявленного Австрии германского ультиматума. Лидеры тори, уже заранее определившие английскую позицию по австрийской проблеме, беседовали с нацистским министром иностранных дел "вполне дружественно". Риббентроп обещал выяснить подробности у своего руководства и сообщить их министрам на следующий день. Но подробности стали известны ему из телефонного разговора с Г. Герингом только 13 марта 1938 г. за несколько часов до его отбытия из Англии. Геринг, естественно, изложил нацистскую версию событий, которая и была доложена британскому правительству спецслужбами, прослушивавшими переговоры германского посольства.

12 марта 1938 г., когда германские войска уже входили в Австрию, исполняющий дела министра иностранных дел К. фон Нейрат послал достаточно высокомерный ответ на английскую ноту, в котором заявлял, что австро-германские отношения касаются исключительно немецкого народа, а не британского правительства, подчеркивал, что никакого ультиматума Австрии не предъявлялось, а войска были посланы в ответ на просьбу австрийского "временного правительства" Зейсс-Инкварта к правительству Германии прислать войска для наведения порядка в стране. Он обратил внимание британского посла на телеграмму, "которая уже опубликована в германской прессе" и которая, как теперь известно была сфабрикована самими нацистами под прямым руководством Геринга49.

Уже 13 марта 1938 г. по приказу Гитлера был составлен проект закона о полном аншлюсе. Зейсс-Инкварт, взявший на себя президентские полномочия, сразу же подписал его. От имени германского правительства закон подписали Гитлер, Геринг, Риббентроп, Гесс и министр внутренних дел Фрик. В тот же день закон был опубликован. "Австрия есть провинция германского рейха", провозглашал этот документ. Была соблюдена и видимость демократической процедуры, определялась дата плебисцита по вопросу об уже состоявшемся присоединении Австрии к Германии - 10 апреля 1938 г. В Австрии выборы проходили в атмосфере давления на избирателей, которые даже не пользовались кабинками для голосования, чтобы все видели, за что они голосуют. В такой обстановке результаты - в Германии проголосовало "за" 99,08 % жителей, в Австрии - 99,75 % - не кажутся удивительными.

Поглощение Австрии Германией означало серьезные изменения в расстановке сил в Европе. Аншлюс попирал Устав Лиги наций, членом которой являлась Австрия. Эта международная организация, призванная защищать мир и безопасность входивших в нее стран, оказалась парализованной и недейственной. Без единого выстрела Гитлер увеличил население рейха на семь миллионов человек и занял выгодную стратегическую позицию, необычайно важную для реализации его будущих планов.

2. Мюнхенский сговор. Путь к развитию второй мировой войны

Нацистское руководство считало, что австрийский кризис сформировал благоприятные для целей Германии тенденции в системе международных отношений.

18 марта 1938 г. в речи, произнесенной в рейхстаге, не называя прямо Чехословакию, Гитлер заявил, что не допустит, чтобы "подвергались угнетению" миллионные массы немцев, расположенных "у самых ворот" германского рейха. На следующий день, 19 марта, состоялось совещание руководства нацистской партии, где обсуждались вопросы тактики по отношению к судетским областям. Наконец, 28 марта 1938 г. была организована встреча Гитлера с лидером фашистской судето-немецкой партии К. Генлейном, на которой присутствовали также Гесс, Риббентроп и некоторые дру¬гие нацистские бонзы. Генлейну было поручено выступить с требованиями такого статуса судетских немцев, который был бы неприемлем для чехословацкого правительства и привел бы к росту напряженности и созданию конфликтной ситуации.

Опираясь на генлейновцев, нацистская Германия с конца марта повела активную подрывную работу, направленную на дестабилизацию внутреннего положения и развал Чехословакии. Начались пограничные провокации, сопровождаемые слухами о концентрации германских войск вдоль чехословацких границ. В судетских областях проводилась кампания митингов и манифестаций, на которых генлейновцы появлялись в нацистской форме и под знаменами со свастикой, а стены домов и заборы оклеивались фашистскими символами. Германская пресса и радио развернули оголтелую пропагандистскую кампанию о проводившейся якобы в Чехословакии политике национального угнетения судетских немцев, "о праве германского народа на самоопределение".

24 марта 1938 г. Н. Чемберлен выступил в парламенте с официальным разъяснением позиции Великобритании в "чехословацком вопросе". Он заявил об отсутствии у Великобритании каких-либо обязательств по отношению к Чехословакии и нежелании предоставлять ей гарантии. Одновременно высказывались советы, чтобы чехословацкое правительство само договорилось с генлсйновцами и удовлетворило их требования "в рамках конституции". Было очевидно, что Великобритания готова принести Чехословакию в жертву в интересах соглашения с Германией.

И в Великобритании, и во Франции усиливались общественные настроения против вовлечения этих стран в борьбу за сохранение целостности Чехословакии, страны, созданной волей участников Антанты и просуществовавшей всего лишь 20 лет. Во Франции ширилось нежелание "умирать за чехов" и "жертвовать тремя миллионами французов, всей молодежью наших университетов, школ, заводов и страны в целом ради сохранения трех миллионов чешских немцев под господством Чехословакии?". Такие мотивы были подхвачены всей правой прессой. И хотя они встретили многочисленные возражения, весь тон и все оттенки вспыхнувшей полемики показывали широкое распространение установок "умиротворителей" во французских политических сферах. В целом они отражали глубокие сдвиги и в расстановке политических сил, знаменовали окончание периода существования Народного фронта в стране, рост влияния правых партий и течений.

Англо-французские отношения переживали тогда серьезный кризис, вызванный твердым намерением Н. Чемберлена добиться урегулирования двусторонних отношений с Германией, пусть даже за счет Франции.

В ходе переговоров 28-29 апреля 1938 г. в Лондоне была выработана совместная линия западных держав по отношению к Чехословакии и другим процессам, развивавшимся в Европе в то время, а также к их будущим отношениям с Германией. Инициативу при обсуждении всех этих вопросов держала английская сторона, которая развила систему аргументов в духе политики "умиротворения". Они решили, что если Германия решится захватить Чехословакию, считали они, западные державы не в силах будут воспрепятствовать таким планам. А если в связи с этим вспыхнет война, то даже в случае ее победоносного завершения западные державы не смогут после нее восстановить Чехословакию "на прежней основе". Они призывали смотреть на "чехословацкую проблему" с позиций "полного реализма" и побуждали чехословацкое правительство решить вопрос о положении немецкого национального меньшинства путем переговоров с генлейновской партией. Франция заявила, что следует защищать чехословацкую независимость против германской угрозы, привлекая к этому Югославию, Румынию и Польшу.

Переговоры проходили довольно трудно, позиции французской делегации ослаблялись ухудшением внутриполитической ситуации и предостережениями, полученными от военного руководства страны, которое считало жизненно важным английскую военную помощь в возможной войне с Германией. В конечном счете, Э. Даладье признал, что расхождения между двумя правительствами заключается не во взглядах, а в понимании, какими средствами можно добиться общих целей. В итоге переговоров стороны пришли к выводу о необходимости произвести совместный демарш в Праге, чтобы побудить чехословацкое правительство удовлетворить пожелания судетских немцев и таким образом "погасить" возникшую проблему.

Следствием лондонского совещания стал нажим Великобритании и Франции на Чехословакию. После ряда промежуточных шагов представители западных держав передали 7 мая 1938 г. официальные ноты чехословацкому правительству с требованием новых уступок Генлейну. В противном случае, как говорилось в нотах, Великобритания и Франция не возьмут на себя никаких гарантий против нападения Германии. 15 мая 1938г. Чехословацкое правительство в ответной ноте Англии и Франции благодарило западные державы за добрые советы и заверяло их в своей готовности рассмотреть и разрешить национальную проблему в рамках конституции и при сохранении территориальной целостности. К тому времени уже начались переговоры с генлейновцами, и правительство приступило к подготовке проекта закона о национальном статусе. Вслед за западными державами руководящие деятели Чехословакии заявляли о своей готовности улучшить отношения с Германией.

В середине мая генлейновцы организовали множество инцидентов в судетских областях. Руководство судетско-немецкой партии заключило соглашение со словацкой клеро-фашистской "Народной партией" о том, что та выдвинет требование о предоставлении Словакии автономии по образцу автономистских требований генлейновцев, что повлекло бы разделение государства на несколько частей. Одновременно гитлеровская Германия выступила с рядом заявлений о том, что она не допустит применения силы против судетских немцев и ущемления их прав. К чехословацким границам стали стягиваться германские войска.

Массовые беспорядки в судетских областях и подготовка к путчу, приуроченному к дню выборов в муниципальные органы 22 мая, принудили чехословацкое правительство к принятию мер по восстановлению спокойствия в пограничных областях. 17 мая 1938 г. было опубликовано правительственное решение о мерах по поддержанию общественного спокойствия. В ответ судето-немецкая партия 20 мая прервала переговоры с правительством и потребовала восстановления "демократических и конституционных прав", т.е. отмены всех мер против их подрывных действий. Обстановка еще более накалилась после того, когда у приграничного города Хеб чешский жандарм застрелил двух нацистских террористов. В такой ситуации сообщения о новых передвижениях германских войск вынудили чехословацкое правительство объявить частичную мобилизацию. Все эти события привели к так называемому майскому кризису, ставшему крупной вехой на пути к Мюнхенскому соглашению. Мобилизация 21 мая 1938 г. вызвала патриотический подъем в Чехословакии и прошла в обстановке организованности. Демократические силы продемонстрировали готовность защищать независимость страны с оружием в руках. Антифашистские настроения и боевой дух чехословацкого народа произвели большое впечатление во всем мире.

Французское правительство заявило, что в случае неспровоцированного германского нападения на Чехословакию оно выполнит свои союзнические обязательства, но отвергло саму мысль о возможности обсудить с СССР вероятные меры по оказанию помощи Чехословакии из опасения, будто франко-советско-чехословацкие переговоры могли бы быть истолкованы как некий заговор против Германии. Напротив, оно пошло на поводу у британских "умиротворителей", связав себя обязательством не предпринимать без консультаций с Великобританией никаких мер, которые могли бы обострить ситуацию, и предоставило инициативу британской дипломатии.

Между тем нацистское руководство решило до конца использовать благоприятную для него ситуацию. 30 мая 1938 г. Гитлер утвердил новый вариант Директивы о единой подготовке вооруженных сил в войне. Он открывался словами, формулировавшими цель намеченных действий: "Моим непоколебимым решением является разбить Чехословакию в ближайшем будущем путем проведения военной кампании". Параллельно с военной подготовкой развернулась интенсивная деятельность по подрыву внутренней стабильности Чехословакии. По приказу из Берлина генлейновцы 8 июня выступили с новыми требованиями, включавшими в качестве непременного условия образование своего сейма и особые льготы при участии в правительстве. Переговоры вскоре зашли в тупик.

В летние месяцы 1938 г. британская дипломатия усиленно развивала идеи нейтрализации Чехословакии и проведения плебисцита в Судетских областях с перспективой их передачи Германии. Было ясно, что западные "умиротворители" взяли курс на перестройку всей системы международных отношений в духе "пакта четырех", что затрагивало интересы всех европейских государств, но особенно сильно - соседей Чехословакии и государств, входивших вместе с ней в Малую Антанту, - Румынии и Югославии.

После длительного обсуждения идеи британского "посредничества" правительствами Великобритании и Франции, а также с германскими эмиссарами в Лондоне в конце июля последовало английское обращение к Чехословакии, решительно поддержанное французской дипломатией, с предложением послать "посредническую" миссию лорда Ренсимена. Под нажимом западных держав чехословацкие правящие круги пошли на новые уступки и дали согласие на британское посредничество. При английском посредничестве развитие кризисной ситуации приобрело ускоренные темпы. В глубокой тайне в ближайшем окружении британского премьера был выработан "план Зет". Его суть заключалась в прямом контакте Чемберлена с Гитлером и молниеносном разрешении "чехословацкого кризиса" на основе передачи Германии судетских областей и расчленения Чехословакии.

В ночь на 13 сентября 1938 г. по инструкциям из Берлина генлейновцы сделали попытку поднять путч. Он был быстро подавлен чехословацкой полицией. Это стало поводом для Великобритании ускорить осуществление заранее спланированного "плана Зет". В ночь на 14 сентября британская дипломатия приступила в спешном порядке к подготовке экстренной встречи британского премьера с фюрером. По замыслу Н. Чемберлена, их личный контакт должен был привести к англо-германскому соглашению и урегулированию в "духе динамизма" всех проблем, подлежащих разрешению.

15 сентября 1938 г. состоялся полет Чемберлена в Мюнхен и его встреча с Гитлером в Берхтесгадене. Беседа с фюрером протекала не так, как он ее себе представлял. Предложение Чемберлена отложить обсуждение "чехословацкого вопроса" на следующий день, а вначале заняться выяснением значительно более крупных проблем, ради чего он и предпринял эту поездку, было обойдено Гитлером. Он потребовал немедленной передачи судетских областей Германии. Ради этой цели, угрожал фюрер, он готов идти даже на риск мировой войны. Но это было только частью его требований. Гитлер заявил далее, что, пока не будет ликвидирован советско-чехословацкий договор, он будет рассматривать Чехословакию как "копье, направленное во фланг Германии". Правда, он дал понять, что Чехословакия вообще вскоре прекратит существование после удовлетворения "справедливых требований" других национальностей (словаки, венгры и поляки). Чемберлен указал на необходимость обсуждения этих вопросов британским и французским правительствами. Была достигнута договоренность, что их новая встреча состоится через несколько дней, в течение которых английская сторона просила не осложнять усилий Чемберлена какими-либо неожиданными действиями.

Состоявшиеся 18 сентября 1938 г. в Лондоне переговоры ведущих государственных деятелей Великобритании и Франции привели к окончательному согласованию позиций западных стран. Французская сторона настаивала на идее гарантии, которая должна быть предоставлена Чехословакии после отторжения пограничных судетских областей. После некоторого сопротивления это предложение было принято британскими политиками. На такой основе и были сформулированы требования Великобритании и Франции к правительству Чехословакии уступить Германии области с преобладающим немецким населением, причем без плебисцита и "в качестве обособленного вопроса". Поскольку одновременно указывалось, что Чемберлен намерен возобновить переговоры с Гитлером и снова встретиться с ним в среду, 21 сентября, то получалось, что западные державы оставляли на раздумье чехословацкому правительству немногим более суток. Англо-французский ультиматум давал возможность чехословацким правящим кругам получить оправдание, будто они вынуждены уступить силе. 21 сентября правящие круги Чехословакии капитулировали. К вечеру этого дня они сообщили в Лондон и Париж, что принимают их предложения "как неразрывное целое, подчеркивая при этом принцип гарантий".

22-23 сентября 1938 г. состоялась новая встреча Чемберлена с Гитлером в Годесберге, в ходе которой британский премьер-министр сообщил фюреру о готовности западных стран обеспечить выполнение его требований. Однако Гитлер не только организовал выдвижение польских и венгерских территориальных претензий к Чехословакии, но и сам выступил с максималистскими требованиями и, ссылаясь на право самоопределения, добивался немедленной оккупации судетских областей, заявив крайне удивленному Н. Чемберлену, что "в свете последних дней предложенное решение уже утратило всякий смысл".

22 сентября правительства Англии и Франции сообщили чешскому правительству, что "не берут на себя ответственность советовать ему не проводить мобилизацию". Мобилизация в Чехословакии началась 23 сентября. Отклик чехословацкого народа превзошел все ожидания. В пограничных областях был восстановлен порядок, войска заняли укрепленные районы. Однако это не изменило политики правительства, оно осталось на капитулянтской позиции и сохраняло выжидательную тактику, готовое выполнить англо-французский план.

Новые переговоры Чемберлена с Гитлером начались в тот же день, что и мобилизация в Чехословакии. Узнав об этом, Гитлер заявил, что "теперь… Чехословакия и не подумает отдать Германии какие-либо территории". Фюрер заявил, чтобы судетские территории были переданы 1 октября 1938 г. Чемберлен вернулся в Лондон, твердо надеясь добиться урегулирования кризиса на новых германских условиях. Однако ему не удалось убедить в этом ни А.Д.Купер, первый лорд адмиралтейства, ни, как ни странно, лорда Галифакса, а также Францию.

26 сентября 1938 г. Гитлер провозгласил о своем решении овладеть Судетской областью к 1 октября 1938 г. В те дни никто не сомневался, что Европа полным ходом идет к войне. 27 сентября 1938 г. когда было официально объявлено о мобилизации Франции и британского флота, Гитлер направил Н. Чемберлену послание, в котором в сдержанных выражениях Гитлер отрицал тот факт, что его предложения полностью лишат чехов гарантий на существование как нации, что немецкие войска продвинуться дальше демаркационной линии. Гитлер выражал готовность обсудить с чехами детали и дать гарантии Чехословакии. Чехи держатся только потому, что надеются начать европейскую войну, заручившись поддержкой Англии и Франции. Но он, Гитлер, все еще надеется сохранить мир.

Письмо А. Гитлера позволило Н. Чемберлену весьма эффектно заявить 28 сентября на заседании британского парламента о "спасении мира в последнюю минуту", объявив о созыве международной конференции в Мюнхене на следующий день.

Конференция в Мюнхене собралась 29 сентября 1938 г. в составе представителей четырех держав - Великобритании, Германии, Франции и Италии, без какой-либо консультации с Чехословакией и без ее участия. Документы свидетельствуют, что вряд ли в истории дипломатии имела место другая столь странная международная конференция. Дискуссия отсутствовала, обсуждение касалось второстепенных вопросов, деятельность участников свелась в основном к составлению, редактированию и переводу текстов, оформлявших гитлеровский диктат как международное соглашение. Все это напоминало не столько международный форум, сколько сборище заговорщиков. За основу был принят предложенный Муссолини проект, который был составлен нацистами, сообщившими ему текст из Берлина. Даладье нашел, однако, что проект отличают "объективность и реализм". Похвалил его и Чемберлен. В целом он был близок к годесбергскому "меморандуму" Гитлера. Роль Э. Даладье граничила с ролью статиста, чего нельзя сказать о роли сопровождавшего его А. Леже, генерального секретаря МИД, который не только активно участвовал в подготовке четырехстороннего соглашения, но и представил его чехословацким политикам, приглашенным для этой цели в Мюнхен. Заявление А. Гитлера на "конференции" об отказе от провозглашенного силового, насильственного решения "судетской проблемы", о стремлении к преодолению ситуации, "когда в Европе вооруженные государства противостоят друг другу", могло рассматриваться французами как неудачи германской попытки развязать войну, что они могли считать своим "успехом". А. Леже стремился, прежде всего, закрепить этот "успех" путем навязывания А. Гитлеру и Б. Муссолини обусловленного сентябрьским франко-английским соглашением принципа "гарантий в отношении будущей урезанной, но независимой Чехословакии", что означало обмен отходивших к Германии чехословацких территорий на германо-итальянское согласие, закрепленное в договорном порядке, на отказ от силового решения европейских проблем.

Стороны договорились, что передача судетских областей начнется 1 октября 1938 г. и завершится в десятидневный срок. Беспрецедентным был устанавливаемый порядок: сначала германские войска должны были занять чехословацкие территории, обозначенные на прилагавшейся к соглашению карте, и только затем намечались переговоры о будущих границах Чехословакии. Предоставление ей гарантий откладывалось на период после урегулирования вопроса о польском и венгерском меньшинствах в Чехословакии. Если же этот вопрос не будет решен в течение трех месяцев путем соглашения между заинтересованными правительствами, то он должен стать предметом обсуждения "следующего совещания глав правительств четырех держав". Для наблюдения за реализацией соглашения создавалась международная комиссия в составе статс-секретаря германского МИДа, аккредитованных в Берлине послов Великобритании, Франции и Италии, а также чехословацкого представителя.

Согласившись уступить фашистскому диктату в Мюнхене, Э. Даладье отдавал себе отчет в том, что это дезорганизует всю былую международно-правовую систему в Европе, разрушает не только франко-чехословацкий договор, но и наносит сокрушительный удар по всем французским "тыловым союзам". Перспектива же сколько-нибудь прочного соглашения с Германией оставалась крайне неясной. Франция рисковала оказаться в международной изоляции. Восторженная встреча, устроенная Э. Даладье по возвращению из Мюнхена, и ликования парижан не обольщали Э. Даладье, отдававшего себе отчет в неустойчивости мюнхенского "умиротворения" и допускавшего в узком кругу возможность возникновения войны уже через полгода.

Подписание Н. Чемберленом и А. Гитлером в Мюнхене, после отъезда французского премьера, сепаратной англо-германской "Декларации", провозглашавшей "желание двух народов никогда не воевать друг с другом" и применение "метода консультаций" для решения "спорных проблем", неприятно поразило Э. Даладье, узнавшего о ней из газет. Н. Чемберлен тотчас же по возвращению в Лондон, где ему был устроен не менее восторженный прием, собрал 30 сентября 1938 г. заседание кабинета министров. Ликование министров не знало границ. Некоторые из них отметили, что результаты можно расценить как триумф дипломатии и выразить восхищение премьер-министру.

Мюнхенское соглашение явилось попранием всех принципов и норм международного права. Оно было навязано Чехословакии, с которой никто не консультировался, путем угрозы применения силы со стороны Германии. Соглашение придавало вид законности нацистскому вторжению и аннексии чехословацких территорий. Для Чехословацкой республики это был смертный приговор, не подлежавший обжалованию. Бесспорно также, что капитулянтская позиция чехословацкого правительства в огромной степени облегчила осуществление замыслов "умиротворителей" и сделала возможным бескровное порабощение страны.

Для гитлеровской Германии итоги мюнхенского сговора были сопоставимы с результатами победоносной войны, выигранной без единого выстрела. Нацистская пропаганда изображала его как "мюнхенский мирный договор", пришедший на смену Версальскому мирному договору, вместе с которым были уничтожены последние "несправедливости", нанесенные германской нации. Фашисты славили 1938 год как самый великий и незабываемый год в германской истории. В ознаменование достигнутых успехов последовало даже переименование государства в "Великогерманскую империю". Соответственно менялся и титул фюрера. Мюнхенский диктат способствовал упрочению господства нацистского режима в Германии.

В международно-политическом плане Мюнхенское соглашение вызвало такую ломку договорно-правовых обязательств, как будто над Европейским континентом действительно пронесся тайфун войны. Была ликвидирована вся договорная система Чехословакии, в первую очередь франко-чехословацкий и советско-чехословацкий договоры, которые служили основной преградой для противодействия нацистской агрессии. Были похоронены чехословацкие договоры с Румынией и Югославией, что привело к развалу политического блока этих стран - Малой Антанты. Практически распалась вся французская система союзов, ибо потерял значение советско-французский договор и полностью обесценивался франко-польский союз. Лишалась авторитета Лига Наций. Перечеркнутыми оказались все перспективы организации коллективного сопротивления агрессору. Усилилась международная изоляция СССР, искусственно организованная "умиротворителями" и следовавшими за ними странами, что в свою очередь вызывало болезненную подозрительность советского руководства в отношении намерений западных стран.

В военно-стратегической области сдвиги были не меньшими. Равновесие сил было резко нарушено в пользу нацистской Германии, перед которой открылась перспектива установления гегемонии в Европе. Ликвидация "чехословацкого бастиона" давала ей такую свободу маневра, о которой она не смела незадолго до того и мечтать. В новой стратегической ситуации Германия получила доминирующее влияние в зоне, простирающейся от линии Мажино на западе до границ СССР на востоке. Отныне здесь не было сил, способных противостоять вермахту, и не существовало никаких международных соглашений, обязывающих какую-либо великую державу прийти на помощь одной из расположенных тут стран в случае германской или итальянской агрессии.

Заключение

В данной курсовой работе был рассмотрен вопрос формирования британской политики "умиротворения" Германии. В результате исследования можно сделать следующие выводы:

1. Английская внешняя политика и дипломатия в 1920-1930 гг. содержала в себе борьбу двух направлений: использование Лиги Наций для обеспечения европейской безопасности и создание новой системы международных отношений, основанной на пересмотре уже сложившейся Версальской системы. При этом английская дипломатия стремилась ослабить французскую позицию в Лиге Наций, что противоречило первой задаче. Для выполнения второй задачи английская дипломатия использовала "пакт четырех держав", реализация которого была невозможна из-за усиления агрессивности Германии. Английская внешняя политика сводилась к усилению умиротворительских тенденций. Это объяснялось следующими факторами: необходимость защиты огромной колониальной империи, уязвимость Великобритании с воздуха и финансовые трудности.

2. Главными задачами Гитлера являлись пересмотр Версальского договора и превращение Германии в мирового лидера. Этих целей немецкая дипломатия добивалась самыми изощренными способами: шантажом, подкупом и т.д. Характерной чертой ведения внешней политики стали миролюбивые заявления Гитлера в отношении урегулирования и стабилизации мира в послевоенной Европе, а также налаживание "дружеских" отношений с соседями. Для осуществления своих агрессивных планов Гитлер стремился к реорганизации армии, от ее численности до качественного оснащения. Для этого он умело использовал свою дипломатию, а также Англию, которая верила в мирные цели Гитлера, спокойно реагировала на проявление захватнических тенденции в политике нацистов, а также во многом способствовала укреплению обороноспособности Германии.

3. Н. Чемберлен был известным сторонником курса "невмешательства" и "умиротворения" и установления дружеских отношений с Германией для того, чтобы выиграть время для перевооружения и модернизации британской армии. Он осознавал важность финансирование военной промышленности, как неотъемлемую часть сильного государства. Вся внешняя политика Чемберлена была направлена на усиление влияния Великобритании в Европе и защиты национальных интересов. Тем не менее, главной ошибкой Чемберлена было то, что он недооценил Гитлера. Премьер-министр не ожидал, что фюрер так быстро нарушит все договоренности, достигнутые в Мюнхене. Среди других его просчетов можно выделить игнорирование Лиги Наций как инструмента обеспечения коллективной безопасности, а также рост недоверия к СССР, отчего Чемберлен стремился направить фашистскую агрессию на Москву.

4. Рейнский кризис, разразившийся весной 1936 г. и приведший к фактическому развалу Локарнского договорного комплекса, знаменовал собой существенный сдвиг в соотношении сил на континенте в пользу гитлеровской Германии. Лидерство Англии в европейских международных отношениях определило сценарий развития событий в Восточной Европе: защищать эту область Англия не собиралась, поэтому она позволила Германии безнаказанно оккупировать Рейнскую область. В марте 1936 г. был пройден первый этап европейского умиротворения, результаты его не замедлили сказаться. 27 апреля 1936 г. король Леопольд заявил, что Бельгия отныне намерена занимать позицию нейтралитета. Польша денонсировала ранее заключенный торговый договор с Францией, а экономические связи с Германией стали стремительно развиваться. В Чехословакии усилилась прогерманское направление. Таким образом, оккупация Рейнской зоны, последствий которой так боялось Гитлеровское руководство, позволило Германии стать одной из влиятельных западноевропейских государств. Что касается международных отношений, можно отметить, что события 1936 г. разрушили систему Локарских соглашений, а также нанесли сильный удар по престижу Лиги Наций, роль которой снижалась уже с 1933 г.

5. Аншлюс Австрии не был серьезным препятствием для Гитлера, ведь Англия поощряла Германию в присоединении территорий для сохранения мира и баланса в Европе, а Франция в одиночку не могла справится с Германией, которая становилась все более и более мощной. Правительство Англии, возглавляемое Чемберленом и Галифаксом, стремилось не только отсрочить возможною агрессию со стороны Германии для подготовки собственных вооруженных сил, но так же установить с ней дружеские отношения. 30 января 1937 г. Германия в одностороннем порядке отказалась от соблюдения статьи 231 Версальского договора, запрещавшего аншлюс с Австрией. В феврале 1938 г. Чемберлен заявил о том, что Лига Наций не сможет обеспечить малые слабые государства, в том числе Австрию поддержкой при возможной агрессии. В марте 1938 г. германские войска вошли в Австрию и без особых усилий добились присоединения к Германии при помощи союзников-нацистов, которых к тому времени становилось все больше и больше.

6. Проблема Судетской области была одной из центральных в программе Гитлера. В течение полугода Англия и Франция пытались удовлетворить территориальные претензии Гитлера, однако всякий раз сталкивались с патриотическими настроениями в самой Чехословакии. Когда Гитлер заявил о намерении силой овладеть спорной территорией, началась всеобщая мобилизация в Чехословакии и Франции, и частичная в Англий, что заставило Гитлера предложить проведение конференции по чехословацкому вопросу. Мюнхенская конференция 29-30 сентября 1938 г. стала завершающим событием в политике "умиротворения", приведшей к дестабилизации Европы, разрушением всех политических связей и, как следствие, значительное ослабление каждой страны, а также падение роли Лиги Наций. Нарушая все принципы и нормы международного права, мюнхенское соглашение было навязано Чехословакии, которое ей было совершенно не нужно. Кроме того, результатом этого договора стало нарушение военного равновесия в пользу Германии, которое позволяло ей свободно действовать в европейской зоне.

Резюмирую все вышесказанное, можно сказать, что политика "умиротворения" как политический курс Великобритании имел обоснованные причины защиты территориальной целостности Британской империи, которая едва оправилась от последствий Первой мировой войны. Но эта политика не учитывала интересы других государств и зачастую проводилась, нарушая все принципы международных институтов, как Лиги Наций и Версальской системы. Одну из главных ролей сыграл премьер-министр Великобритании Н. Чемберлен, стремившийся ослабить позиции Франции и СССР и установить дружеские отношения с Германией, предоставив ей возможность возродиться из пепла Первой мировой войны. Однако Гитлер расценил многочисленные территориальные уступки как возможность укрепления Германии и превращения ее в мировую державу. Для достижения этой цели он с 1933 по 1938 настолько укрепил мощь армии, что ни одна европейская страна не смогла противостоять ей в одиночку.

Как можно заметить, тактика Гитлера с момента оккупации Рейнской зоны и до решения Чехословацкого вопроса становится все более агрессивной и решительной. Если захват Рейнской зоны проходил крайне осторожно, фюрер опасался, что Англия и Франция ответят на эту кампанию, однако никакой реакции не последовало; захват Австрии происходил более продумано, с захватом страны изнутри, тем не менее и в Англии, и во Франции это вызвало полное равнодушие; то чехословацкий вопрос напоминал международный скандал, с многочисленными переговорами, выступлениями и уже при долгожданном участии Англии и Франции, но все же бороться с Гитлером было уже невозможно.

Список используемой литературы

1. Батурин М., США и Мюнхен (из истории американской внешней политики 1937-1939); М: ИМО, 1961. – 208 с.

2. Белоусова З.С. Франция и европейская безопасность, 1929-1939; М: Наука, 1976. – 418 с.

3. Белоусова, З. С. Франция и проблемы безопасности в Европе (1933-1935 гг.) //Новая и новейшая история, 1975, №4, с. 107-120.

4. Борисов А. Ю., Мюнхенская трагедия: /Размышления спустя полвека/; М: Знание, 1988. – 64 с.

5. Бочаров. Н. Н. Итало-фашистская дипломатия и Мюнхенский сговор// Новая и новейшая история, 1962, №1, с. 72-86.

6. Внешняя политика Великобритании в новое и новейшее время: Межвуз. Сб. науч. Тр./ Моск. Гос. Пед. Ин-т им. В. И. Ленина; М: МГПИ, 1988. – 163 с.

7. Демидов С. В., Англо-французские отношения накануне второй мировой войны (1936-1939); Рязань: Изд-во РГПУ, 2000. – 182 с.

8. Демидов С. В., Европейская политика и дипломатия Великобритании в 1933-1939 гг; Рязань: Изд-во РГПУ, 2001. – 224 с.

9. Джордан В. М., Великобритания, Франция и германская проблема в 1918 - 1939 гг.; М: Госполитиздат, 1945 – 304 с.

10. Жиро Р., Франция, 1939 год //Новая и новейшая история, 1991, №2, с. 64-73.

11. Иванов А. Г., Великобритания и Мюнхенский сговор: /На основе архивных документов/ //Новая и новейшая история, 1989, №6, с. 21-36.

12. Иванов Л.Н., Мюнхенская политика западных держав и роль СССР как действующего фактора мира, 1937-1939 гг; М: Правда, 1947. – 23 с.

13. История второй мировой войны 1939–1945 гг. в 12 томах; М: Воениздат, 1973-1982. Том 1. Зарождение войны. Борьба прогрессивных сил за сохранение мира; М.: Воениздат, 1973. —362 c.

14. Лиддел Гарт Б.Г., Вторая мировая война; М: АСТ, СПб.: Terra Fantastica, 1999. – 740 с.

15. Майский И.М., Воспоминания советского дипломата 1925-1945 гг.; М: Международные отношения, 1987. – 784 с.

16. Малафеев, К. А. Англо-французская дипломатия в период военно-политического кризиса в Европе /апрель-сентябрь 1938 года/ //Внешняя политика Великобритании в новое и новейшее время: Межвуз. Сб. науч. Трудов; М, 1988, с. 118-136.

17. Малафеев, К. А. Франция и Мюнхен // Проблемы новейшей истории Франции; Рязань, 1985, с. 47-67.

18. Малафеев, К. А. Французская дипломатия во время военно-политического кризиса 1936 г в западной Европе // Из истории идейно-политической борьбы во Франции в новейшее время; Грозный, 1987, с. 107-125.

19. Матвеев, В., Провал мюнхенской политики (1938-1939); М: Госполитиздат, 1955. – 264 с.

20. Мельников Ю.М., США и гитлеровская Германия 1933-1939 гг; М: Госполитиздат, 1959. – 352 с.

21. "Мюнхенская политика" английского империализма во время "странной войны"// Вестник Моск. Ун-та. Ист.-филол. Серия, 1959, №2, с. 121-152.

22. Некрич А., Политика английского империализма в Европе (октябрь 1938-сентябрь 1939); М: Изд-во аккад. Наук СССР, 1955. – 476 с.

23. Овсяный И.Д., Тайна, в которой война рождалась; М: Политиздат, 1971. – 280 с.

24. Поздеева Л.В. Англия и ремилитаризация Германии, 1933-1936; М: Изд-во Аккад. Наук СССР, 1956. – 298 с.

25. Поздеева Л. В. Дневник И.М. Майского. Из записок о британской политике 1938-1941 гг. //Новая и новейшая история, 2001, №3, с. 46-63.

26. Рейнольдс, Д. Великобритания и "третий рейх". 1933-1940 гг: [Ст. из Великобритании] //Новая и новейшая история, 1991, №3, с. 44-55.

27. Розанов Г. Л. Германия под властью фашизма (1933-1939 гг); М: Международные отношения, 1964. – 518 с.

28. Сапожникова Г.Н., Антивоенное движение в странах Европы в межвоенный период, 1917-1939; М: Наука, 1985. – 150 с.

29. Стегарь, С. А. Франко-германские противоречия в 1933-1935 годах//Новая и новейшая история, 1975, №6, с. 133-142.

30. Стегарь, С. А. Французско-итальянские отношения накануне Второй мировой войны (октябрь 1930 – август 1939 гг) //Новая и новейшая история, 1965, №5, с. 94-103.

31. Тейлор А. Дж. П., Якобсен Г.-А., Вторая мировая война: Два взгляда; М: Мысль, 1995. — 556 с.

32. Типпельскирх К., История второй мировой войны; М: Издательство иностранной литературы, 1956. – 778 с.

33. Уткин А. И., Вторая мировая война; М: Алгоритм, 2002. — 864 с.

34. Черчилль У., Вторая мировая война. — М.: Воениздат, 1991. – 682 с.

35. Эррио Э., Из прошлого: Между двумя войнами. 1914–1936. — М.: Издательство иностранной литературы, 1958. – 766 с.

36. Документы и материалы кануна второй мировой войны, 1937-1939: [Сборник]. В 2-х т./М-во иностр. дел СССР; [Редкол.: Бондаренко А.П и др.]; М: Политиздат, 1981. – 302, 415 с.

37. Лещинский, Л. Гитлеровский план оккупации Англии. Из истории второй мировой войны. [По архивным данным] //Новое время, 1961, №19, с. 16-19.

38. Накануне, 1931-1939. Как мир был ввергнут в войну: краткая история в документах, воспоминаниях и комментариях: [Сборник/Сост. Н.Н. Яковлев и др.]; М: Политиздат, 1991. – 272 с.

1 [8, с. 111]