Сочинение размышление по творчеству Василия Шукшина

Словосочетание «сельский горожанин» привычным стало сравнительно недавно. Появление его связано с крупными изменениями социального, экономического, демографического характера, которые получили толчок к массовому развитию лишь в конце 50-х годов. Положение такого «сельского горожанина» образно обрисовал Василий Шукшин в «Монологе на лестнице» (1968). Это даже не между двух стульев, а скорее так: одна нога на берегу, другая в лодке.<...> Долго в таком состоянии пребывать нельзя, я знаю — упадешь»...

"Характеры и образы героев рассказа Шукшина "Монолог на лестнице" и повести "Там на месте"

От того, как поведет себя человек, столкнувшийся с трудностями в новой для него городской жизни, как воспримет внешние и внутренние приметы урбанизма, как адаптируется к цивилизации, зависит его дальнейшая жизнь. Сельские жители приходят в город, они должны привыкнуть к городскому быту. Они что-то духовно важное, устойчивое приносят с собой. Происходит сложный процесс в семьях, как бы промежуто чных, еще не ставших частью одного целого, но уже перестающих духовно, душевно, нравственно быть частью другого целого… Эти люди еще не совсем горожане, но уже и горожане: они чувствуют себя новыми людьми в городе, они вступают в непростые взаимоотношения с «коренными». И возникают непростые психологические, нравственные последствия — как для тех, так и для других.

Первыми к теме сельских горожан обратились прозаики, на себе ощутившие, как мучителен порой процесс отрыва от родной стихии, приспособление к новым условиям жизни. Вслед за Шукшиным, по праву считающимся первооткрывателем маргинального характера в литературе, такого рода героев представили Ф. Абрамов, В. Белов, М. Евдокимов. О том, что это направление ширится, свидетельствует тот факт, что к созданию маргинального характера обращаются ныне не только мастера «деревенской » прозы, но и авторы, никак не связанные в прошлом с сельской темой… Они рассматривают вчерашнего сельского жителя на фоне современного города с его урбанистическими проблемами. Центральными в произведениях о сельских горожанах предстают женские образы.

Непреодолимо раздвоенной предстает перед читателем недавняя сельская жительница из повести В. М. Шукшина «Там, вдали» (1966). Метания Ольги Фонякиной, ее раздвоенность в значительной степени объясняются тем, что она оторвалась от родной деревенской среды и не нашла себя в городской. Неудавшаяся учеба в институте, погоня за легкой жизнью, пьяные кутежи, драки, завершившиеся тюрьмой, — вот основные штрихи ее «цивилизованного» бытия.

Психологический рисунок этого своеобразного характера В. Шукшин создает при помощи мастерски воссозданной речевой характеристики. Так, душевное состояние Ольги, когда она отдается стихии бесшабашной городской жизни, выражено в коротких, отрывистых фразах, усечении предложений, недоговоренности, умолчаниях. И, наоборот, в моменты наступавшего прозрения, очищения от накипи упорной жизни — партия Ольги в диалоге более раздумчива, окрашена тонами тоски, робости. (Вспомним, например, сцену разговора Ольги с Петром Ивлевым после возвращения ее из заключения или беседу с отцом, председателем колхоза, в от- чем доме, когда напряженные мучительные поиски смысла жизни и своего места в ней приводят ее к решению остаться в деревне). Сила и выразительность речи шукшинских персонажей заклю- чена в каком-то волшебстве диалога (люди обмениваются малозна- чительными фразами, а за ними видишь человека, характер). Во внутренней рецензии на сборник «Там, вдали» характер Ольги Фонякиной назван самым впечатляющим психологически достоверным из всех образов, «населяющих» эту книгу.

Ключ к пониманию притягательности этого персонажа — в динамике его развития: утрачивая волю, Ольга поддается легким соблазнам, а в результате — «страстная жажда все же найти что-то прочное, основательное, прикрепиться к чему-то, и вечная неудовлетворенность, и поиски избавления единственно доступным способом изменения привязанностей, не приносящие удовлетворения». В несколько ином ракурсе, нежели у В. Шукшина, вылеплен маргинальный характер дочери пекарихи Пелагеи в повести Ф. Абрамова «Алька». Юная красивая девушка, увлекшись заезжим офицером, убегает за ним в город. Обнаружив, что ее возлюбленный имеет семью, Алька впервые в жизни остается совсем одна, без крова над головой, без материальной поддержки. Но ведь не зря она дочь Пелагеи Амосовой, которая всегда находит выход из самого сложного положения.

Пожив немного в городе, Алька сумела усвоить внешние атрибуты урбанизма и считает себя вполне городской жительницей. Вот как выглядит Алька, приехавшая в Летовку, чтобы здесь показать себя: штаны у нее — шик. Красные, шелковые — прямо огонь на ногах переливается. Да и все остальное, кстати сказать, — первый сорт. Белая кофточка с глубоким вырезом на груди, туфли модные на широком каблуке, сумочка черная, ремешок через плечо — чем не артистка?

Но, встретившись с односельчанами, в частности с бывшей подругой Лидкой Ермилиной — ныне лучшей дояркой, любимой женой и уважаемой невесткой, Алька открывает для себя существование и непреходящую ценность другой, настоящей жизни: с почетом, любовью, семейным счастьем. Вот тогда-то и родился в ее сознании вопрос, который она первый раз в своей жизни задала себе: да кто же, кто ж она такая?

За несколько дней пребывания в родной деревне Алька будто прозрела. Бродя по опустевшему родительскому дому, вспоминая свою жизнь с матерью и отцом, девушка глубоко страдает. «Слезы текли по пылающим Алькиным щекам. Да как это так? Кошка, зверь дикий, верен хозяйке, даже после смерти ее из дому не уходит, а она, дочь родная, бросила родительский дом, на город променяла… — Мама, мама, — я останусь. Слышишь? Никуда больше не поеду… ». Однако оказывается, что порвать навсегда с городской жизнью, уже ею испытанной, Алька не в силах. Родное, кровное, просит остаться, а новое, уже коснувшееся ее, тянет в другой мир. Мы, читатели, чуть было не поверившие в спасение Альки, оставляем абрамовскую героиню на распутье: приехав ненадолго в город, чтобы взять расчет на работе и попрощаться с подругой, Алька вновь попадает в водоворот городской суеты. Решение остаться в городе для нее небезболезненно. Мысль о продаже родительского дома терзает сердце. Вызывает очередной приступ тоски и истерики.

Противоречивость составляет неповторимую суть характера Альки Амосовой, во многом она связана с особенностями ее темперамента. В метаниях героини сказывается «промежуточное» положение не только между городом и деревней, но и между двумя моралями: моралью труженицы, и, так сказать, потребительской моралью, сводящей смысл жизни к погоне за удовольствиями. Первую мораль так же нельзя назвать «деревенской», как и вторую — «городской».

Очевидно, Альке на роду написано всю жизнь разрываться душой между городом и деревней. Какое из двух начал одержит верх? Удержит ли ее город или, наоборот, родная деревенская стихия, знаменитая материнская «паладьина межа» позовут ее домой? Ответа в повести нет.