Министерство образования и науки Российской Федерации

Сочинский филиал Российского Университета Дружбы Народов

Курсовая работа по дисциплине: «История Древнего мира»

На тему: «Мифология и общество Древнего Двуречья»

Выполнил: студентка исторического

факультета I курса Сумина Е.

Сочи 2007

Оглавление

Введение

Глава I. Государство Древнего Двуречья IV-III тысячелетия до н.э.

1.1 Образование номовых государств

1.2 Социально-экономический, политический строй Шумеро-Аккадского царства

Глава II. Роль мифологии и героического эпоса в цивилизации Древней Месопотамии

2.1 Понятие и сущность шумерского мифа

2.2 Особенности героического эпоса Древнего Двуречья

2.3 Религиозные представления и мифология населения Древней Месопотамии

Заключение

Список источников и литературы

Введение

Изучение мифологии и общества Древнего Двуречья считается актуальным, так как на протяжении III тысячелетия до н.э., как отмечает С. Н. Крамер «шумеры выработали религиозные идеи и духовные концепции, которые оказали огромное влияние на современный мир, особенно через иудаизм, христианство и магометанство. На интеллектуальном уровне шумерские мыслители и святые отцы, в результате размышлений о происхождении и природе вселенной и её движущих силах, разработали космологию и теологию, которая была столь убедительна, что стала базовым кредо и догмой большей части Ближнего Востока».¹

В современной науке принято при описании древнего общества указывать на периоды, когда от земледелия отделилось ремесло и когда от ремесленников отделилось жречество. Но для Шумера такая схема не действует: уже в самых ранних пиктографических текстах из Урука и Джемдет-Насра существуют знаки для обозначения управленческих, жреческих, воинских и ремесленных должностей. Из этого следует заметить, что никто ни от кого не оделялся, и люди разного общественного предназначения жили в самые первые годы существования древнейшей цивилизации.

Изучая жизнь и характер общества погибшей цивилизации, невольно поражаешься тесной связи между политической жизнью шумерского народа и религиозной. Вся земля здесь, в конечном счете, принадлежала богам; царь, - вероятно, царь-жрец и военачальник в одном лице, - был лишь наместником богов. Никакого человеческого суда, перед которым он должен был нести ответственность, разумеется, не было. Существование института наместничества означало также, что уже возникла каста священнослужителей, специалистов, и их роль была настолько велика, что оправдывались расходы на обучение мастерству и знаниям. И в этом отношении Шумер также был зачинателем традиций – отсюда пошли пророки, предсказатели, мудрецы Востока.

Приблизительно за 15 веков своей истории Шумер сознал основы цивилизации в Месопотамии, подобно тому, как его предшественники в эпоху до цивилизации создали материальные предпосылки, на которые она опиралась. Шумер оставил в наследство после себя письменность, монументальные сооружения, идею справедливости и права и корни великой религиозной традиции. Это было значительное достижение, и оно содержало семена большого будущего.

Целью данной работы является исследование мифологии и общества Древнего Двуречья.

Для достижения данной цели необходимо выполнить следующие задачи:

1. Проанализировать государство Древнего Двуречья IV-III тысячелетия до н.э.

2. Рассмотреть социально-экономический, политический строй Шумеро-Аккадского царства.

3. Раскрыть понятие и сущность мифа.

4. Определить особенности героического эпоса Древнего Двуречья.

5. Изучить и дать оценку религиозным представлениям и мифологии населения Древней Месопотамии.

Объектом изучения для данной работы является общество Древнего Двуречья.

Предметом изучения для данной работы является религия и мифология Древнего Двуречья.

Степень изученности и источниковая база

Мифология и общество Древнего Двуречья достаточно изучены в отечественной и зарубежной историографии. Каждый из историков, описывающих события IV-III тысячелетия до н.э., имеет свои взгляды. Среди всех работ можно выделить труды отечественных историков (Илловайский², В.В. Емельянов³ и В.И. Гуляев)⁴ и труды зарубежных (Н. Крамер⁵, Л.Лео Оппенхейм⁶, И.Н. Рассоха⁷ и Дж.М.Робертс⁸). В журнале «Вестник Древней истории» статья Корниенко Т.В. «Культовое строительство Южной Месопотамии в убедийский период»⁹ помогает нам представить облик городов древнейшей цивилизации,

Если рассматривать труды В.В. Емельянова, В.И. Гуляева и Н.Крамера, то можно отметить, что их очень многое объединяет. Они проводят обширное, подробное исследование всей истории древнейшей цивилизации. В их работах уделяется в равной степени как социально-экономической и политической жизни общества Месопотамии, так и религии Древнего Двуречья. Так же в своих трудах В.В. Емельянов, В.И. Гуляев и Н. Крамер проводят хороший анализ некоторых мифов погибшей цивилизации, и это является их отличительной чертой.

Л.Лео Оппенхейм в своей работе «Древняя Месопотамия. Портрет погибшей цивилизации» анализирует социальную структуру, политическую и религиозную жизнь Месопотамии. Большое внимание уделяет религиозным обрядам, предсказаниям и т. д. Также Л. Лео Оппенхейм немалый интерес проявляет к изучению роли письменности в Древнем Двуречье. Историк пишет доступным языком, но иногда использует латинские названия.

Илловайский создал обширный портрет цивилизации Древней Месопотамии. Акцент делает на периодизацию истории древнейшей цивилизации.

В книге Дж.М. Робертса «Доисторическое время и первые цивилизации» внимание на вопросы о мифологии и обществе Древнего Двуречья обращено лишь обзорно. Этот труд отличается конкретностью и обширностью рассматриваемых событий того времени.

В труде И.Н. Рассохи «Языческие религии и мифы народов мира» не разбирается социально-экономическая и политическая и политическая жизнь населения Месопотамии, но отображена религия, мифология Древнего Двуречья, гадания и т. д. Для этой работы характерна конкретность и краткость.

Журналист и исследователь Корниенко Т.В. В своей статье очень обширно и подробно описывает структуру строений того времени. Прочитав эту статью, можно красочно и точно представить себе город Древнего Двуречья с его домами, храмами, царскими гробницами и т.д. особое внимание он уделяет строительству и устройству храмов.

Во время написания данной работы использовались разнообразные труды историков, писавших в разное время, что и наложило свой отпечаток на совершенно разное отношение авторов к рассматриваемым вопросам. Историки пользовались разными источниками. Поэтому сделанные ими выводы могут не совпадать и даже противоречить друг другу. Каждый имеет своеобразную точку зрения, и иногда они отличаются одна от другой.

Все работы историков, использованные для написания данной курсовой работы, можно разделить на две группы: общие и специальные. К общим относятся работы, в которых историки рассматривают значительный промежуток времени и не уделяют особое внимание какому-то отдельному вопросу. К специальным трудам относятся работы, в которых подробно рассматриваются конкретные вопросы.

Источниковая база для данной работы представлена в работах В.В. Емельянова, В.И. Гуляева и Н. Крамера, в которых историки анализируют и приводят, цитаты из некоторых мифов Древнего Двуречья, в хрестоматии под ред. В.И. Кузищина, в которой даётся перевод законов Ур-Намму и шумерских частноправовых документов, а так же важным источником является Ветхий Завет, цитаты из которого так же представлены у В. И. Гуляева.

Для выполнения данной работы использовались источники по мифологии Древнего Двуречья, так как в них можно изучить как религиозную, так и социально-политическую жизнь общества Месопотамии. Но различного рода документы не менее важны. Потому как в них можно быть больше уверенными, что они отображают факты, нежели мифология погибшей цивилизации.

Интерес к Шумеро-Аккадской цивилизации не угасает на протяжении уже многих веков. Их мифы переведены на сотни языков мира. Мифические герои вызывают в нас различные чувства. В то же время мифы помогают нам судить о событиях и обществе того периода.

Три замечательных историка В.В. Емельянов, В.И. Гуляев и Н. Крамер в своих трудах подробно и понятно проанализировали некоторые из мифов Древнего Двуречья, дали оценку тем или иным событиям, описанных в месопотамской мифологии.

Документы, представленные В.И. Кузищиным, были переведены с позднешумерского языка и представлены в хрестоматии. Законы Ур-Намму дают нам сведения о том, что уже в древней цивилизации существовали наказания за различного рода преступления. Шумерские частноправовые документы повествуют о некоторых исторических событиях.

Глава I. Государство Древнего Двуречья IV-III тысячелетия до н.э.

1.1 Образование номовых государств

От гор Армении на севере до Персидского залива на юге, от горных областей Ирана на востоке до Сирийско-Месопотамской степи на западе протянулась обширная территория, названная древнегреческими географами Месопотамией, что в переводе означает «Междуречье». В литературе на русском языке чаще употребляется название «Двуречье» (от двух рек – Евфрата и Тигра). Сейчас это в основном территория Иракской Республики.

Евфрат (шумерское Буранун, аккадское Пуратту), имеющий протяженность 2700 км, и Тигр (шумерское Идигна, аккадское Идиклат) протяженностью 1900 км берут начало на армянском нагорье и впадают в Персидский залив, в древности – двумя раздельными устьями, а сейчас – одним обширным устьем Шатт-эль-Араб. Реки, питаемые водой горных ручьев, прорезающие в верхнем течении малоазиатские горные хребты Тавр и Антитавр (Евфрат) и район горного Курдистана (Тигр), в среднем и нижнем течении текут по глинистой равнине и на подступах к месту своего впадения в Персидский залив разливаются по плоской территории, образуя большое заболоченное пространство, которое древние обитатели Месопотамии звали Горькой рекой.

«Реки Тигр и Евфрат иногда внезапно и бурно меняли свое русло…»¹⁰ Для того, чтобы в долине Междуречья можно было заниматься земледелием, необходим был целый комплекс работ: ирригационных, мелиоративных, дренажных, осуществлявшихся круглый год. Обитатели Месопотамии с древнейших времен рыли каналы, постоянно следили за их состоянием, сооружали дамбы, плотины, акведуки, шлюзы, колодцы и т.д. Приходилось бороться с засоленностью почв минеральными солями речной воды, использовавшейся для орошения, подпочвенных вод из-за недостатка дождевой влаги, промывающей почву. Угрозу для плодородия месопотамских земель представляли сильные ветры из района пустынь, приносившие тучи песка. А ветры, дувшие с Персидского залива, гнавшие на берег большие волны и поднимавшие уровень воды в Тигре и Евфрате, могли привести к сильным наводнениям, - недаром именно в Двуречье родилась знаменитая легенда о всемирном потопе. Только на севере Месопотамии можно было рассчитывать на естественное орошение (дожди, таяние снегов) при ведении земледельческого хозяйства, но и там устраивались колодцы, бассейны и проводились небольшие каналы, что надежно гарантировало снабжение полей водой.

Месопотамия была расположена в центре Ближнего Востока, что обеспечивало ей издревле ведущую роль в переднеазиатской торговле, ибо многие торговые сухопутные пути проходили через неё с запада на восток и севера на юг. Реки служили торговыми артериями, хотя судоходство по ним изобиловало трудностями, а Персидский залив был морской дорогой из Передней Азии в Аравию и Индию.

Первые поселенцы на территории Месопотамии и горных районов, окаймляющих ее с северо-востока, появились еще в эпоху палеолита. Неандертальцы, занимавшиеся охотой и собирательством, оставили следы своего обитания, орудия труда, остатки пищи, в основном в пещерах, которые служили им укрытием от холодов, непогоды и диких зверей.

В эпоху неолита процесс заселения Месопотамии пошел более быстрыми темпами за счет переселения обитателей гор и предгорий – охотников и собирателей – в речную долину. В первую очередь заселялась более благоприятная с точки зрения природных и климатических условий Северная Месопотамия. Переходя от кочевой жизни к оседлой, от присваивающих форм хозяйства к производящим – земледелию, скотоводству, ремеслу, первые поселенцы на протяжении VI- VI тысячелетий до н.э. все шире осваивали долину Тигра и Евфрата и все прочнее оседали на этой территории. Этнический состав их неизвестен. Обычно по названиям открытых археологами поселений, где сохранились следы их обитания и культуры, их называют хассунским, халафским и прочим населением.

В конце VI и в V тысячелетии до н. э. появились первые поселенцы и на территории Южной Месопотамии. По наиболее типичному поселению этого времени Эль-Убейд их чаще всего называют убаидцами, иногда — протошумерийцами.

В начале IV тысячелетия до н.э. на крайнем юге Месопотамии возникли первые шумерские поселения, хотя точное время появления шумеров в долине Тигра и Евфрата пока установить трудно. Постепенно они заняли значительную территорию Месопотамии от Персидского залива на юге до места наибольшего сближения Тигра и Евфрата на севере.

Вопрос об их происхождении и родственных связях шумерского языка вызывали и продолжает вызывать острые дискуссии. Наряду с ранее высказанными мнениями Б. Грозного о приходе шумеров с севера и Г. Чайлда об их приходе с востока, из Элама, появляются предположения о приходе шумеров из Средней Азии (по сходству керамики, найденной в Северо-Восточном Иране и Уруке), из Индии, из западных областей Индокитая (по предполагаемому родству шумерского языка с тибето-бирманскими языками) и др. Шумеры смешались с теми этническими группами Северной Месопотамии, которые продвинулись в свое время на юг, вступили в контакт с убаидским населением, заимствовав у него ряд топонимических названий, достижений из области хозяйства, некоторые религиозные верования и др.

Высказывались предположения о родстве шумерского языка со многими языками мира вплоть до тюркских и даже малайско-полинезийских языков. Но в настоящее время нет достаточных оснований для отнесения шумерского языка к той или иной известной языковой семье.

В северной части Месопотамии начиная с первой половины III тысячелетия до н.э., а возможно и ранее, жили семиты. Они были скотоводческими племенами древней Передней Азии, Сирийской степи и Аравии. Язык семитских племен, поселившихся в долине Тигра и Евфрата, назывался аккадским и имел несколько диалектов. В Южной Месопотамии семиты говорили на вавилонском диалекте, а к северу, в средней части долины Тигра, — на ассирийском. В течение нескольких веков семиты сосуществовали с шумерами, но затем стали продвигаться на юг и к концу III тысячелетия до н. э. заняли всю Месопотамию. В результате аккадский язык постепенно вытеснил шумерский. К началу II тысячелетия до н. э. шумерский был уже мертвым языком. Лишь в глухих болотах нижнего течения Тигра и Евфрата он смог выжить до середины II тысячелетия до н. э., но затем и там его место занял аккадский. Однако язык религии и в определенной степени науки шумерский язык продолжал существовать и изучаться в школах до I в. до н. э. Вытеснение шумерского языка вовсе не означало физического уничтожения его носителей. Шумеры слились с семитами, но сохранили свою религию и культуру, которые у них лишь с небольшими изменениями заимствовали аккадцы.

В конце III тысячелетия до н. э. в Месопотамию из Сирийской степи начали проникать скотоводческие племена семитского происхождения. Аккадцы называли эти западносемитские племена амореями. По-аккадски Амурру означало «Сирия», а также и «запад» вообще, и среди этих кочевников было много племен, говоривших на различных, но близких друг к другу диалектах. Часть этих племен аккадцы называли сутиями (в переводе—«кочевники»). В конце III - первой половине I I тысячелетия до н. э. амореям удалось осесть в Месопотамии и создать ряд государств.

С древнейших времен на севере Месопотамии жили хурритские племена, по-видимому являвшиеся автохтонными жителями Северной Месопотамии, Северной Сирии и Армянского нагорья. В Северной Месопотамии хурриты создали свое государство однако в нем наличествовали и какие-то индоевропейские этнические элементы. По языку и происхождению хурриты были близкими родственниками урартских племен, живших на Армянском нагорье. В III — II тысячелетиях до н. э. шумеры и аккадцы называли страну и племена хурритов Субарту (отсюда происходит и этническое название субареи). В отдельных районах Армянского нагорья хурриты жили еще в VI—V вв. до н. э.

С III тысячелетия до н. э. в Северо-Восточной Месопотамии, от верховьев реки Диялы до озера Урмии, жили полукочевые племена кутиев (или гутиев), этническое происхождение которых пока остается загадкой, а язык отличается от шумерского, семитских или индоевропейских языков; возможно, он был родственным хурритскому. В конце ХХ I I I в. до н. э. кутии вторглись в Месопотамию и на целое столетие установили там свое господство. Лишь в конце ХХII в. до н. э. их власть была свергнута, а сами они отброшены к верховьям Диялы, где продолжали жить еще в I тысячелетии до н. э.

С конца III тысячелетия до н. э. в предгорьях Загроса к западу от кутиев жили часто вторгавшиеся в Месопотамию племена луллубеев, о происхождении и языковой принадлежности которых ничего определенного пока сказать нельзя. Не исключено, что они были родственны касситским племенам.

Касситы с древнейших времен жили в Северо-Западном Иране, к северу от эламитов. Во второй четверти II тысячелетия до н. э. части касситских племен удалось утвердиться в долине реки Диялы и оттуда совершать набеги в глубь Месопотамии. В начале ХVI в. до н. э. они захватили одно из месопотамских государств — Вавилонское — и основали там касситскую династию. Касситы, осевшие в Вавилонии, были полностью ассимилированы местным населением и приняли его язык и культуру, в то время как касситские племена, оставшиеся на своей родине, сохранили родной язык, отличный от шумерского, семитских, хурритских и индоевропейских языков.

Во второй половине I I тысячелетия до н. э. из Северной Аравии в Сирийскую степь и далее в Северную Месопотамию двинулась обширная группа арамейских племен, которых аккадцы называли сначала ахламу, а позднее — араму. В конце ХIII в. до н. э. арамеи создали в Западной Сирии и Юго-Западной Месопотамии множество мелких княжеств. К началу I тысячелетия до н. э. они почти полностью ассимилировали хурритское и аморейское население Сирии и Северной Месопотамии. Многочисленность арамейского населения и простота усвоения, по существу, алфавитного арамейского письма способствовали тому, что арамейский язык начал широко и прочно распространяться на этой территории.

Начиная с IХ в. до н. э. в Южную Месопотамию стали вторгаться и оседать там родственные арамеям халдейские племена.

1.2 Социально-экономический, политический строй Шумеро-Аккадского царства

«Для понимания структуры древнемесопотамского общества большое значение имеют вопросы собственности и, прежде всего, собственности на землю — основную производительную базу архаичных государств.»¹¹ На Ближнем Востоке III—II тыс. до н.э. представлены обычно два различных сектора экономики:

государственный и общинно-частный. К государственному сектору относились обширные хозяйства царя и храмов. Хозяйство государственного сектора велось на земле, хотя и принадлежавшей первоначально общинам в целом, но очень рано вычленившейся и превратившейся в прямую собственность царя и храмов. Первоначально задачей подобных хозяйств было создание общинного обменного и страхового фонда, и лишь позже они превращаются в основном в источник дохода царя и царской бюрократии. В этих хозяйствах применялся труд лиц, лишенных собственности на средства производства в пределах данного хозяйства и эксплуатируемых путем внеэкономического принуждения.

В состав государственного сектора экономики, помимо трудящихся, непосредственно создававших материальные блага, входили также царские служащие, профессиональные воины, мастера-ремесленники, чиновники. Многие из них могли практически достичь очень высокого положения в обществе, но пока они являлись только царскими служащими, они не обладали гражданским полноправием.

Другой крупный сектор, противостоящий государственному, — это сектор общинный, если рассматривать его с точки зрения собственности, или частный, если рассматривать его с точки зрения ведения хозяйства.. Собственность общин и их членов была вполне независима от собственности государства.

Известно, что город на древнем Ближнем Востоке возникает и развивается из соседской общины. Следовательно, эволюция общины — этой важнейшей социально-экономической ячейки всего архаического общества — имеет существенное значение и для исследования истории города. Ниже приведены наиболее важные выводы отечественных ученых (и прежде всего, ИМ. Дьяконова) по поводу древневосточных общин.

1. Родоплеменная организация по мере развития производительных сил и разделения труда постепенно разлагается, распадаясь на домовые» (больше семейные) общины.

2. «Домовая» община — это хозяйство большой семьи, составляющей патриархальный род или входящей в таковой как его часть.

З. Однако, будучи недостаточно мощной единицей для самостоятельного существования на том уровне развития производства, «домовая» община входит, как правило, в более крупное общинное объединение, основанное на принципах соседства, в сельскую общину (шумерское уру, аккадское алу).. Любопытно, что в Шумере и город, и любой, даже самый маленький, населенный пункт также назывались «уру», подобно сельской общине.

4. «Домовая» община является обязательной хозяйственной формой существования патриархальной семьи (или рода) и поэтому существует столько же времени, сколько и патриархальная семья (род), в том числе, и даже главным образом, в классовом обществе.

5. «Домовая» община владела своими средствами производства, и власть в ней осуществлял патриарх — глава дома; но право собственности на землю осуществляла только сельская община. Это выражалось, во-первых, в регулярных переделах наделов земли внутри общины и, во-вторых, в участии представителей домовых общин во всех сделках по поводу земли.

6. Соседская (сельская) община управлялась собранием глав больших семейств (общин). Впрочем, общинное самоуправление в условиях классового общества (и даже еще раньше) обычно видоизменяется в тон на правлении, что существует совет старейшин, в который чаще всего входят уже не все главы домовых общин, а лишь главы наиболее богатых родов (родовая знать). Наряду с советом существует общее собрание всех свободных, носящих оружие. Оно, впрочем, играет обычно довольно пассивную роль при совете старейшин, поскольку большинство воинов находится в патриархальной зависимости от родовой знати.

7. Государство первоначально возникает в пределах общины или тесно связанных между собой общин. Сначала оно продолжает по форме управляться так, как община управлялась и раньше, — советом старейшин при участии народного собрания совместно с выборными вождем-жрецом и вождем-военачальником. Со временем военачальник постепенно узурпирует должность жреца и превращается в единовластного правителя, царя.

8. «Древняя сельская или городская община (это лишь формы одной организации) есть прежде всего гражданская организация полноправных свободных»¹².

Что касается классового деления шумерского общества, то население типичного «нома» можно разделить на три основные группы, или класса: класс людей, владеющих средствами производства, но не занятых производительным трудом и эксплуатирующих труд других; класс людей, владеющих средствами производства и занятых производительным трудом; класс людей, не владеющих средствами производства, но занятых производительным трудом.

К первому классу относятся крупная знать (шумерск. саг-суг), высшее жречество и администрация общины (члены совета старейшин). Эти люди обладали в порядке семейно-общинного или родового, а отчасти и индивидуального владения десятками и сотнями гектаров общинной земли, эксплуатируя клиентов и рабов. Особо следует отметить правителя (энси, лугаля)постепенно захватывающего и храмовые земли.

Второй класс составляли свободные граждане (дляIII— IIтыс. до н.э. в основном крестьянство) — члены домашних и территориальных общин, непосредственно и лично участвующие в производстве и обладающие всеми гражданскими правами. Свободные общинники выделяли из своих рядов как представителей господствующего класса, так и обедневших и разорившихся людей, пополнявших класс эксплуатируемых. И.М. Дьяконов считает, что эта часть населения в целом эксплуатации не подвергалась, а только платила обычные налоги и участвовала в общественных работах и повинностях.

К третьему классу относятся древние подневольные люди рабского типа, куда, помимо собственно рабов, входили патриархально-зависимые лица (младшие родичи, клиенты), должники, царские работники. Это класс, лишенный собственности на средства производства и эксплуатируемый внеэкономическим путем.

Для более глубокого понимания сути экономических и социальных процессов в Месопотамии III тыс, до н.э. интересно ознакомиться с материалами периода III династии Ура финальной эпохи в истории Шумера.

Первый властитель нового государства — Ур-Намму (2112?—2094/93 гг. до н.э.) начал с организации ирригационных работ, в которых так нуждалась только что пережившая тяжелый кризис страна. Были построены новые мелиоративные и оросительные каналы в Уре, Эреду, Ниппуре и Лагаше.

Однако подлинным создателем экономической и государственной системы шумерского царства стал его сын — Шульги (2093—2046 гг. до н.э.). «Для царей новой династии — III династии Ура, — отмечает И.М. Дьяконов, — консолидация деспотической монархии облегчалась не только тем, что страна нуждалась в восстановлении и упорядочении оросительной системы, но и рядом исторических обстоятельств, связанных с предшествующим владычеством Аккадской династии и господством кутиев... На пути нового государства уже не стояли традиционные олигархические порядки в отдельных ,,номах” и традиционные династии правителей: в большинстве случаев к моменту прихода к власти Ур-Намму здесь правили назначенные сверху чиновники, а внехрамовая общинная структура была настолько расшатана и сами общинники настолько разорены, что воссоздание твердой системы государственного хозяйства должно было казаться крайне желательным, ее воссоздание было не только экономической необходимостью для Возрождения страны; оно позволило бы обеспечить политическое и материальное благополучие для множества людей, которые могли надеяться на замещение должностей многочисленных администраторов, ремесленников или надзирателей царско-храмовых имений. Отсюда — широкая поддержка, которой, несомненно, пользовались как Уту-хенгаль, так и Ур-Намму и Шульги»¹³.

Основой внутренней политики новой монархии стали принцип безусловной собственности царя на все храмовые и правительственные земли и принцип централизованного управления всеми областями страны. «Энси» в это время превращается в назначаемого и сменяемого царского чиновника.

В государственно-правовом отношении держава III династии Ура представляла собой типичную древневосточную деспотию. Во главе ее стоял царь. Как владыки всей Месопотамии, цари III династии Ура были почти абсолютными монархами. Никакой независимый законный орган не стоял рядом с ними. Их окружали лишь чиновники, свободно сменяемые и назначаемые по царскому усмотрению. Само территориальное деление страны стало определяться не традициями «номовых» общин, а чисто административным удобством. Очертания каналов подсказывали разграничение административных областей, но теперь это были уже не «номы» а просто округа или наместничества, а их границы вовсе не обязательно должны были совпадать с границами прежних «номов».

Есть основания предполагать, что Шульги вообще попытался ликвидировать всякие следы общинного самоуправления. При нем все сколько-нибудь существенные судебные дела решал единолично царский чиновник — «энси». Но община сохранилась. Сохранился в целом и общинный фонд земель, годных для обработки, хотя он, конечно, не мог идти ни в какое сравнение с царской земельной собственностью, достигшей при III династии Ура колоссальных размеров (сюда входили и храмовые земли, полностью перешедшие под контроль царя).

«Организация царского хозяйства при III династии Ура, — отмечает ИМ. Дьяконов, — являла картину удивительно развитого и четкого бухгалтерского учета и контроля: до нас дошли десятки тысяч учетных документов, а архивы царских имений этого времени представляют настоящий триумф бюрократизма. Вся земля страны была определена по своему качеству, обмерена и сведена в земельные кадастры по округам, границы которых были точнейшим образом обозначены. В то жё время государственные хозяйства или имения отдельных округов должны были поддерживать между собой тесные связи и контролироваться из Ура. По рекам и каналам бурлаки тащили из города в город бесчисленные высоконосные тростниковые баржи с хлебом, мукой, связками тростника, сеном, финиками, лесом, камнем, кожами, тушами животных и т. п. По мере надобности из города в город перебрасывались и отряды царских работников. Постоянно разъезжали ,,вестники” и ,,гонцы” различных рангов, возившие с собой крошечные глиняные продовольственные аттестаты с записью полагавшегося им пайка в хлебе, масле, зелени и т. п.; разъезжали с царскими поручениями и ,,энси”. Речь идет здесь не о торговле (которая была в основном международной), а о распределении и перераспределении продукции самих государственных хозяйств; при этом совершенно исчезает разнообразная номенклатура подневольных лиц Раннединастического периода. Теперь все работники мужского пола обозначаются как ,,молодцы” (гуруши), или как ,,люди, объединенные в отряды” (эрен), а все работницы назывались рабынями” (нгеме). И лишь внутри общей категории гурушей выделяются старшие полевые работники (ангар), виноградари, садовники, хлебопеки, мясники, ткачи, носильщики, смотрители за рощами и т. д. и т. п. и даже воины или стражники (ага-уш)...»¹⁴

Помимо постоянной рабочей силы в лице гурушей государственное хозяйство пользовалось и трудом наемных работников, рекрутируемых, очевидно, из обедневших общинников. Но применение наемного труда было невыгодно: наемнику приходилось содержать семью, и его плата в ячмене была в 3—4 раза выше пайка гуруша. Поэтому наемников использовали только на срочных, временных работах, например на жатве.

Царские хозяйства обладали множеством больших мастерских, устроенных по принципу простой кооперации. Из документов известны мастерские кузнецов, золотых дел мастеров, плотников, резчиков по дереву, кожевенников, ткачей, портных, корзинщиков, гончаров, пивоваров, хлебопеков. В одном Лагаше насчитывалось 816 рабынь-ткачих, подчиненных четырем надзирателям, и действовали три мукомольни; на одной из них работало 325 гурушей. В особые государственные мастерские были объединены и художники, скульпторы, резчики по камню.

Итак, важнейшую роль в экономической, политической, общественной и культурной жизни шумерского города-государства играли храм и дворец — две великие организации по выражению А. Лео Оппенхейма. «Основным источником дохода и дворца и храма, — подчеркивает он, — была земля. доходы получали либо непосредственно, либо путем выплат в форме ренты и налогов. Кроме того, и ремесленные мастерские также приносили доходы. Немало их поступало в виде даров от верующих. Из уважения и страха перед царем союзники и данники вручали ему подарки. В руках центральной организации оказывались все доходы, и она распоряжалась ими. То, что не откладывалось на хранение, администрация распределяла в соответствии с порядком, который диктовался дворцу политическими соображениями, а храму — обычаями. Как храмовая, так и дворцовая администрация выделяла известную часть продуктов питания, а также одежду и другие вещи мелкому административному персоналу, который направлял, управлял и контролировал работы, поставки и платежи... И храм, и дворец оставались хозяйствами: храм — бога, а дворец — царя. Считалось, что божество живет в своем храме: его нужно кормить, одевать и о нем нужно заботиться точно так же, как и о царе, который находится во дворце. Царь, так же, как и божество, был окружен своим штатом. Это соответственно были придворные или жрецы. Все они считали себя рабами своего повелителя»¹⁵.

На ранних этапах истории Шумера храмы и их хозяйства значительно превосходили по размерам и богатству царские владения. Их земельные угодья были огромными. Однако в действительности эти великие организации — храм и дворец — владели лишь частью земли, которую они сдавали в аренду испольщикам. Остальная земля была частной собственностью свободных граждан-общинников. «В древности, — отмечает С.Н. Крамер, — политическая власть сосредоточивалась в руках этих свободных граждан, и городской глава (правитель. — В.Г.), известный как ,,энси”, был не более чем равный среди равных. В случае принятия жизненно важных для города решений эти свободные граждане созывались на ,,двухпалатную ассамблею”, состоящую из верхней палаты ,,старейшин” и нижней палаты ,,мужей”. По мере того как борьба между городами становилась все более жестокой, а также в связи со все большим давлением со стороны варварских племен к востоку и западу от Шумера, военное руководство стало насущной необходимостью, и царь, или, как он звался по-шумерски лугаль — ,,большой человек”, — занял ведущую позицию. Первоначально, вероятно, это была выборная должность, и ассамблея назначала его для исполнения особых военных предприятий в критические для государства моменты. Но постепенно царская власть с ее привилегиями и прерогативами стала наследственным институтом... Цари основали регулярную армию, где колесница — древний ,,танк” — служила главным орудием нападения, а тяжеловооруженная пехота атаковала в сомкнутом строю (фаланга). Поэтому с течением времени дворец стал соперничать с храмом в богатстве и влиянии…»¹⁶

Однако жрецы, цари с их персоналом, солдаты и чиновники составляли в конечном счете лишь малую часть городского населения. В основном же оно включало в себя земледельцев и скотоводов, корабелов и рыбаков, ремесленников и торговцев, врачей, архитекторов, строителей и др.

«Наиболее трудолюбивые мастера... — пишет СН. Крамер, — продавали изделия ручного труда на свободном городском рынке, взимая плату либо товаром, либо ,,деньгами”, представлявшими собой, как правило, диски или кольца из серебра стандартного веса. Купцы вели бойкую торговлю, переезжая из города в город, а также путешествуя в прилежащие земли по морю»¹⁷. И какая-то часть таких купцов была, вероятно, частниками-одиночками, а не торговыми агентами храмов и дворцов.

Положение о том, что шумерская экономика была относительно свободной и что частная собственность — скорее правило, чем исключение, явно противоречит мнению некоторых зарубежных ученых о том, что шумерский город-государство был тоталитарной теократией под началом храма, владевшего всей землей и полностью контролировавшего всю экономику. Тот факт, что подавляющее большинство табличек из Шумера досаргоновского цериода (около 2400 г. до н.э.) представляют собой документы храмов Лагаша, содержащие инвентаризацию храмовых земель и персонала, привел ученых к не оправданному выводу о том, что вся земля Лагаша, как, по-видимому, и остальных городов-государств, являлась храмовой собственностью. Но справедливо и то, что есть целый ряд документов из Лагаша и прочих городов с четким указанием на то, что граждане городов-государств могли покупать и продавать свои поля и дома, не говоря уже о всякого рода движимой собственности.

«Что касается земли, не принадлежавшей храму... — отмечает С.Н. Крамер, — то документы показывают, что основной ее частью владела знать, то есть правители, их семьи и царская администрация. Этим знатным семьям часто принадлежали огромные поместья площадью в сотни гектаров и своим происхождением обязанные скупке земли у менее удачливых горожан. Обработка угодий велась клиентами или иждивенцами. Остальной землей, той, что не принадлежала ни храму, ни знати, владели обычные горожане, составляющие, вероятно, более половины населения. Эти свободные граждане составляли большие патриархальные семьи, патриархальные кланы и городские общины. Наследованная земля, находящаяся в собственности патриархальных семей с древнейших времен, могла быть отчуждена и продана, но только членом или членами семьи (не обязательно ее главой), действовавшими в качестве избранных представителей семейного сообщества»¹⁸.

Основной единицей шумерского общества была семья, члены которой были тесно связаны друг с другом узами любви, уважения и общими обязанностями. Брак организовывали родители, и помолвка считалась состоявшейся, как только жених подносил отцу невесты свадебный подарок. Помолвка часто подтверждалась контрактом, записанным на табличке. «…Урнанше, сын Башишараги, взял в жены Шашунигин, дочь Ушехегина, пастуха. Перед судьями клятву об этом они принесли…»¹⁹ Хотя брак таким образом сводился к практической сделке, есть свидетельства того, что шумерам были не чужды и добрачные любовные связи. Женщина в Шумере наделялась определенными правами: она могла владеть собственностью, участвовать в делах, быть свидетелем. Но ее муж мог достаточно просто развестись с ней, а если она оказывалась бездетной, имел право завести вторую жену. Дети полностью подчинялись воле родителей, которые могли лишить их наследства и даже продать в рабство. Но в случае нормального хода событий их беззаветно любили и баловали, и после смерти родителей они наследовали всю их собственность. Если суммировать все сказанное выше о социальной и экономической организации, можно увидеть, что закон играл в шумерском городе большую роль. Начиная с 2700 г. до н.э. мы находим акты о продажах, в том числе полей, домов и рабов. В то же время документы разворачивают мрачную, зловещую картину человеческой жестокости по отношению к человеку на всех уровнях — социальном, экономическом, политическом и психологическом.

В ходе жестоких междоусобных войн между шумерскими «номами» и в результате их трагических последствий граждане Лагаша лишились многих своих политических прав и свобод, поскольку правители города ради высоких «государственных» интересов сочли необходимым урезать личные права каждого отдельного гражданина и задавить его бесчисленными налогами и поборами. «Ссылаясь на войну, — пишет С.Н. Крамер, — они избежали серьезного сопротивления. А, овладев положением, дворцовая камарилья проявила край нее нежелание расставаться с государственным контролем, даже в мирное время, ибо это оказалось крайне выгодно. Действительно, эти древние бюрократы нашли множество источников дохода и обогащения, налогов и пошлин - поистине на зависть их современным коллегам. Граждан бросали в тюрьму под ничтожным предлогом: за долги, неуплату налогов или по сфабрикованным обвинениям в краже и убийстве»²⁰.

Народ испытывал неимоверные страдания. Ремесленники и их подмастерья впали в крайнюю нищету и были вынуждены просить подаяния. Слепых — военнопленных и рабов — хватали и заставляли с утра до вечера работать на полях, а пищи давали ровно столько, чтобы они не умерли. Те, кто обладали властью и влиянием, уничтожали нищих, бедняков, сирот и вдов и лишали тем или иным путем той малости, что у них еще оставалась.

И здесь, в самый драматический момент, явился спаситель — Урукагина. По мнению современников, он своими реформами лишь выполнял волю и пожелания покровителя Лагаша - бога Нингирсу. Он прекратил произвол чиновников и сборщиков налогов, положил конец несправедливости и эксплуатации по отношению к бедным. Урукагина амнистировал и освободил граждан города, помещенных в тюрьмы за долги или невозможность уплатить налоги или по сфабрикованным обвинениям в краже и убийстве. Наконец, в указах Урукагины мы видим несколько положений, имеющих большое значение для истории права. «Там сказано, что особый упор делался в шумерских судах на необходимость оформления всех дел в письменной форме с указанием вины, за которую человек понес наказание. Так, вора и двумужнюю жену следовало побивать камнями... женщине, согрешившей тем, что сказала мужу что-то такое, чего не должна была говорить... следовало выбить зубы об обожженный кирпич, на котором, предположительно, была изложена ее провинность»²¹.

Следующим законодателем, от которого остались какие-то письменные свидетельства, был Ур-Намму — основатель III династии Ура, пришедший к власти около 2105 г. до н.э. Из этих документов следует, что в конце III тыс. до н.э. принципы «око за око» и «зуб за зуб» уступили место гораздо более гуманному подходу, когда в качестве наказания взимался денежный штраф. Например: «Если человек человеку... ногу его отрезал, он должен отвесить 10 сиклей серебра»²².

Несмотря на то, что Шумер был практически лишен металла, камня и леса, его ремесленники были самыми искусными в древнем мире той эпохи. Мы имеем достаточно полное представление о том, как работали шумерские художники и ремесленники, благодаря одной клинописной табличке, найденной Л. Вулли в Уре. На ней перечислены восемь мастерских: это дома скульптора, ювелира, огранщика, плотника, кузнеца, кожевника, ткача и изготовителя корзин.

Плотники всегда были многочисленны в Шумере, ибо, несмотря на дороговизну древесины, ее широко использовали для изготовления всевозможной мебели, а также судов, повозок и колесниц для своих изделий плотники столяры использовали самые различные породы деревьев: дуб, пихта, ива, кедр, шелковица, тамариск и платан.

В перечень металлов, использовавшихся в кузнице, согласно нашей табличке, входят почти все известные в то время металлы: золото, серебро, олово, свинец, медь, бронза... Работы по меди были чрезвычайно развиты уже в начале III тысячелетия до н.э. Знали не только медное литье, но и другие техники, как, например, чеканку, филигрань, зернь. Кузнец, мастер по металлу, имел в своем распоряжении особые мехи, ручные или ножные, для поднятия температуры в горне до градуса плавления меди. В качестве топлива использовали дерево и тростник. Самыми распространенными предметами из бронзы и меди были инструменты — мотыги, топоры, резцы, ножи и пилы; оружие — наконечники для стрел, пики, мечи, кинжалы... кроме того, изготавливались сосуды, гвозди, булавки, кольца и зеркала.

Изготовление тканей было, вероятно, самым развитым видом ремесленной деятельности в Шумере и самым важным с коммерческой точки зрения. Именно за свои шерстяные ткани и зерно шумеры и получали необходимые им виды сырья из ближних и дальних областей. Громадные стада овец и коз выращивались для получения шерсти. Для ее прядения имелись прялки. Ткали на горизонтальных и вертикальных станках. Работа была довольно трудоемкой.

Транспортные средства шумеров состояли из вьючных животных, повозок, саней и судов. Сани использовались, вероятно, для перевозки очень тяжелых грузов, таких, как большие каменные глыбы. Повозки были и четырехколесные и двухколесные, и везли их обычно волы. Колесницы были довольно тяжелы, малы по размеру, и тянули их онагры. Легка и эффективна была доставка грузов на судах: одна ладья весом чуть более пяти тонн могла вместить груз весом сто мин (10 тонн). Были также очень большие суда, которые строили из дерева на специальных верфях, и использовались они для дальних морских путешествий в Мелухху (Индия?) и Дильмун (Бахрейн).

Таким образом, экономическая жизнь шумерского города зависела в основном от трудолюбия и мастерства земледельцев, ремесленников и торговцев, словом — от рядовых горожан.

Глава II. Роль мифологии и героического эпоса в цивилизации Древней Месопотамии

2.1 Понятие и сущность шумерского мифа

«Одним из важнейших результатов археологических исследований в ,,библейских странах” — отмечает С.Н. Крамер, — были находки, проливающие новый яркий свет на первоосновы и происхождение самой Библии. Сегодня мы можем с уверенностью сказать, что этот литературный памятник возник вовсе не мгновенно — отнюдь не как некий искусственный цветок, выросший на пустом месте. Он уходит корнями в глубь веков, он впитал в себя соки всех соседних стран. И по форме, и по содержанию книги Библии имеют немалое сходство с литературными произведениями древнейших цивилизаций Ближнего Востока»²³.

И главный, первоначальный источник этого благотворного влияния находился в Шумере. Поэтому еще с ХIХ в. одной из увлекательнейших сторон дешифровки и прочтения клинописных текстов древней Месопотамии было установление взаимосвязей между шумерскими и библейскими сюжетами. Совершенно очевидно, что сами шумеры, жившие в III тыс, до н.э., не могли оказать прямого воздействия на создателей Библии (как известно, Библию начали писать в ХIII в. до н.э., а закончили во II в. н.э.), поскольку исчезли с арены мировой истории задолго до появления в ближневосточном регионе «избранного народа». Но нет никаких сомнений в том, что шумеры очень много дали хананеям, непосредственным предшественникам евреев в стране, которая позже стала Палестиной, а также соседним народам — ассирийцам, вавилонянам, хеттам и арамеям.

Хорошо известно, что Библия состоит из двух частей: Ветхого завета, сложившегося в дохристианскую эпоху на древнееврейском языке, и Нового завета, написанного идеологами раннего христиаяства на древнегреческом.

И хотя сами создатели Библии нигде не упоминают о заимствованиях в литературных традициях других народов, мы сейчас хорошо знаем, что многое в библейских сюжетах становится понятным через шумеро-аккадскую мифологию: эпосы, легенды и предания. Например, первая глава Ветхого завета — Бытие — имеет много красноречивых параллелей с шумерским «Эпосом о Гильгамеше».

Убедительным примером таких параллелей может служить и известный шумерский миф «Энки и Нинхурсаг», посвященный раю для богов — Дильмуну.

«У современного человека, — пишет М. Белицкий, — сложилось весьма определенное представление о рае. Библия, живопись, литература рисуют перед нами прекрасный сад, где прогуливается первый человек Адам, в сопровождении Евы, созданной богом из его ребра; есть здесь и змей-искуситель, уговоривший Еву вкусить запретного плода»²⁴.

Попробуем на какое-то время забыть все это и обратимся к глиняным табличкам шумеров, в которых они говорят о своем рае — «саде богов». Согласно легенде, шумерский рай находился в стране Дильмун. Одни исследователи считают, что это был Бахрейн, другие — Юго-Западный Иран, третьи — Индия. В этой же стране Дильмун вавилонские мудрецы позже поместили свою «страну живых» — страну бессмертия, заимствовав для этого все основные элементы древнего шумерского мифа. Во всяком случае, Дильмун должен был находиться где-то к востоку или юго-востоку от Месопотамии. Есть ряд указаний на то, что библейский рай тоже располагался на востоке от Палестины, в Эдеме — там, откуда берут начало четыре величайшие реки, в том числе Тигр и Евфрат. «Похоже, — считает С.Н. Крамер, — что это был все тот же рай шумеров, страна Дильмун»²⁵.

Шумерский рай не был предназначен для людей. Это было место, где могли пребывать только боги. Из первых фраз поэмы мы узнаем, что страна Дильмун священна, «страна Дильмун чиста», что здесь обитает бог Энки со своей супругой, потому что эта страна «чистая», «светлая», «непорочная».

В Дильмуне ворон не каркает.

Птица-иттиду не кричит.

Лев не убивает,

Волк не хватает ягненка,

дикая собака, пожирательница козлят, здесь не живет,

...пожиратель зерна, здесь не живет.

Вдов здесь нет...²⁶

Шумерский поэт яркими красками рисует страну, которой неизвестны печаль и смерть, жестокость и отчаяние, где ягненок не боится волка и не издает свой скорбный крик птица иттиду — вестник смерти. Прекрасна, полна чудес райская страна, где

голубь не прячет голову,

Нет таких, которые бы говорили: «У меня болят глаза»,

Нет таких, которые бы говорили: «У меня болит голова»,

Нет старухи, которая бы говорила: «Я стара»,

Нет старика, который бы говорил: «Я стар».²⁷

В стране Дильмун нет ни старости, ша болезней, здесь живут вечно и никто не переходит реку смерти, а потому

вокруг него не ходят с рыданьями жрецы,

Певец не возносит жалоб,

У стен города он не сетует и не плачет.²⁸

Одно плохо: в Дильмуне не хватает пресной воды. Когда богиня обратила на это внимание Энки, тот приказывает Уту, богу Солнца, доставить в Дильмун воду с земли.

Уту выполнил приказ Энки: «из уст земли» забил родник пресной воды, и все было так, как пожелал бог. Теперь ничто уже не мешало счастливой жизни в стране Дильмун, где расцвели деревья, зазеленели луга, налились зерном колосья хлебов. А довольный Энки прогуливался по райской стране.

А затем, видимо, заскучав, решает поразвлечься в этих чудесных райских кущах и поочередно овладевает то своей женой — богиней Нинхурсаг, то своими двумя дочерями. Примечательный факт — все эти женщины рожают быстро и без мук. Далее неугомонный Энки съедает восемь волшебных растений, заботливо выращиваемых Нинхурсаг, заболевает и чудом спасается от смерти. Таков этот шумерский миф.

Читатели могут задать вопрос: что общего между нашими представлениями о рае, сложившимися на основе библейскою предания, и шумерским мифом о безнравственных богах? Попробуем, опираясь на выводы различных исследователей, по возможности полно ответить на этот вопрос.

Начнем с самого понятия рая. Поскольку не существует письменных данных о том, что какой-либо из развивавшихся одновременно с шумерской культур (например, египетской) было известно это понятие, создателями легенды о «райском саде» принято считать шумеров. Шумерское представление о рае как о стране, где нет смерти, соответствует библейскому. За заимствование у шумеров библейской идеи божественного рая говорит и его местоположение.

Останавливаясь на шумерском происхождении легенды о рае, следует обратить внимание на реки, протекавшие в библейском раю. В Библии прямо указывается Евфрат, то есть район Месопотамии. Заметим, что, как в шумерском раю, так и в библейском, первостепенную роль играла проблема пресной воды.

Есть еще один момент, который особо подчеркивается в шумерском мифе:

безболезненные роды. Ведь в Библии только из-за непослушания Адама и Евы на них было послано проклятие: «со скорбию рождать будешь детей» (Быт. 3:16).

Интересно также сопоставить «преступление» Энки и «грех» первых людей. Желая познать «сердце» растений, Энки съедает их. Адам и Ева вкушают запретный плод, хотя бог сказал: «От дерева же познания добра и зла, от него не ешь»²⁹ . Итак, стремление к познанию явилось причиной того, что у шумеров по воле Нинхурсаг заболел Энки, а в Библии по приказанию бога из рая были изгнаны Адам и Ева.

И, наконец, наиболее популярный библейский сюжет: сотворение Евы из Адамова ребра. Каковы его истоки? В шумерском мифе говорится, что Нинхурсаг, желая избавить Энки от боли в ребре, приказала родиться богине Нинти (это имя по-шумерски означает буквально «ребра»). Но поскольку шумерское ти означает также «жизнь», имя этой богини может быть переведено как «госпожа», (дающая) жизнь». Из этой игры слов, которой воспользовался шумерский поэт, родилось библейское: «И переустроил Господь Бог ребро, которое Он взял у человека, в жену...»³⁰ .Очевидно, игра слов оказалась забытой. Древнееврейские писцы, по-видимому, запомнили лишь одно значение шумерского ти — «ребро». Отсюда и родилось общеизвестное представление о создании женщины из ребра мужчины. Этим интереснейшим решением загадки библейского текста мы обязаны С.Н. Крамеру. Разумеется, шумерский и библейский рай отражают совершенно различные, исходящие из разных предпосылок этические концепции. Насколько же убедительна была нарисованная шумерами картина рая, если она, просуществовав тысячелетия, покорила воображение философов и священнослужителей — авторов Библии.

В представлении шумерских теологов рай предназначался не для смертных людей, а для бессмертных богов. Впрочем, один смертный — но только один! — по словам шумерских сказителей, все же был допущен в этот рай богов. Речь идет о шумерском «Ное». Здесь мы подходим к мифу о потопе, самой близкой и разительной параллели с библейским текстом во всей клинописной литературе.

Текст с рассказом о потопе поразительно похож на библейскую легенду. Эта история лишь эпизод из длинной поэмы, известной как «Эпос о Гильгамеше», или «О все видавшем». Это была лишь поздняя ассиро-вавилонская версия. Сам же ассиро-вавилонский миф о потопе восходит к шумерскому первоисточнику. Шумерские былины о подвигах урукского царя-героя Гильгамеша появились, вероятно, еще до середины III тыс, до н.э., хотя дошедшие до нас записи эпоса на 800 лет моложе. Легенды о жизни и подвигах Гильгамеша записаны клинописью на глиняных табличках на четырех языках древнего Востока — шумерском, аккадском (вавилонском), хурритском и хеттском. Древнейшие тексты — шумерские, в художественном же отношении наиболее важна аккадская версия эпоса, которой мы и будем далее следовать (эта версия блестяще переведена на русский язык И.М. Дьяконовым).

Начинается повествование с характеристики главного героя — Гильгамеша:

О все видавшем до края мира,

О познавшем моря, перешедшем все горы,

О врагов покорившем вместе с другом,

О постигшем премудрость, о все проницавшем:

Сокровенное видел он, тайное ведал,

Принес нам весть о днях до потопа,

В дальний путь ходил, но устал и вернулся,

Рассказ о трудах на камне высек...³¹

После смерти своего ближайшего друга Энкиду, вместе с которым он совершил множество героических подвигов, царь Урука в поисках секрета бессмертия решил отправиться к Утнапиштиму (шумерскому Зиусудре, библейскому Ною единственному человеку на земле, которому боги даровали вечную жизнь. Преодолев немыслимые трудности на своем долгом пути, Гильгамеш добирается, наконец, до места обитания праведника и выслушивает от него подробный рассказ о катастрофическом наводнении, уничтожившем весь род человеческий.

Утнапиштим — сын Убар-Титу, царя города Шуруппака, одного из древнейших городов Шумера — всегда отличался миролюбивым нравом, добротой и благочестием и поэтому был любимцем богов, и особенно Энки (вавилонского Эа). И вот в один прекрасный день, когда грехи безмерно расплодившихся людей переполнили чашу терпения верховного бога Энлиля, он приказал уничтожить человечество с помощью гигантского потопа.

Но Энки-Эа и здесь нашел выход: он тайно поговорил с Утнапиштимом через тонкую стену тростниковой хижины, предупредив о грозящей беде и посоветовав построить большой корабль и погрузить туда «семя всех живых существ»:

Шуруппакец, сын Убар-Титу,

Снеси жилище, построй корабль,

Покинь изобилье, заботься о жизни,

Богатство презри, спасай свою душу!

На свой корабль погрузи все живое.

Тот корабль, который ты построишь,

Очертаньем да будет четырехуголен,

Равны да будут ширина с длиною,

Как Океан, покрой его кровлей!³²

Правитель Шуруппака незамедлительно выполнил все советы божества. Был Построен огромный семипалубный корабль квадратных очертаний, который при спуске на воду «погрузился на две трети».

Нагрузил его всем, что имел я,

Нагрузил его всем, что имел серебра я,

Нагрузил его всем, что имел я злата,

Нагрузил его всем, что имел живой я твари,

Поднял на корабль всю семью и род мой,

Скот степной и зверье, всех мастеров я поднял...³³

Когда погода стала резко ухудшаться и небо заволокли черные Тучи, наш шумерский «Ной» понял, что время потопа пришло. Он Взошел на корабль и засмолил его двери. Далее следует детальное описание разразившейся катастрофы.

Даже сами боги устрашились этого ужасного зрелища и стали сетовать по поводу того, что они натворили. Но остановить разгул стихий уже было нельзя.

Утнапиштим-Зиусудра открыл люк, и на лицо его упал солнечный луч.

Кругом царили тишина и покой. Но это была мертвая тишина:

Я взглянул на море — тишь настала,

И все человечество стало глиной!³⁴

Ковчег Утнавиштима простоял у горы Нацир (Насир) шесть дней, но никакой другой суши на горизонте не было видно. Тогда наш «Ной» послал на разведку голубя, но тот вернулся ни с чем; потом ввысь взлетела ласточка и также не обнаружила земли; наконец в путь был отправлен ворон:

Ворон же, отправившись, спад воды увидел,

Не вернулся; каркает, ест и гадит...³⁵

Тогда Утнапиштим вышел на вершину горы и вознес молитву богам, воскурив благовония из мирта, кедра и душистых трав. И «боги почуяли добрый запах», «как мухи, собрались к приносящему жертву и возрадовались, увидев, что хотя бы кто-то уцелел после всемирной катастрофы». Правда, довольными оказались не все. Грозный Энлиль, по приказу которого и был устроен потоп, страшно разгневался и на уцелевших людей, и на спасшего их Энки-Эа. Но недаром этот бог — «Повелитель Пресных Вод» - считался самым умным и находчивым в шумерском пантеоне. Он сумел убедить Энлиля не делать зла Утнапиштиму и его семье:

Верховный небожитель внял уговорам и решил не только помиловать

Утнапиштима, но и даровать ему и его жене бессмертие.

Имя главного героя меняется. В шумерском тексте из Ниппура, датируемом 1700 г. до н.э. его зовут Зиусудра, тогда как в вавилонском эпосе, немного более позднем по времени, он назван Атрахасис, «Исключительно Мудрый». Но несмотря на небольшие различия главное содержание мифа всегда одно и то же. В длительной истории человечества потоп отмечает определенный перерыв и замену одной расы людей другой. Сходство с библейским преданием является, конечно, поразительным; поэтому вполне возможно, что иудеи заимствовали его из длительной и хорошо оформленной месопотамской письменной традиции.

Итак, этот миф просуществовал тысячелетия. К шумерскому первоисточнику восходят вавилонский миф о потопе и многие другие. Легенда о потопе, возникшая у шумеров и впервые ими записанная, вошла в мифологию и религию многих народов. Через посредство Библии она стала достоянием всех монотеистических религий, где фигурирует в качестве одного из основных сюжетов. Читая в Библии о том, как бог, разгневанный прегрешениями людей, постановил: «...Через семь дней Я наведу дождь на землю сорок дней и сорок ночей и сотру с лица земли всякое существо, которое Я создал»³⁶ , следует помнить, что библейский рассказ о потопе — не оригинальная легенда. Его шумерский прототип возник за две тысячи лет до времени составления Библии.

2.2 Особенности героического эпоса Древнего Двуречья

С точки зрения раскрытия человеческой психологии и по своей драматичности «Эпос о Гильгамеше» не имеет себе равных в вавилонской литературе. В большинстве произведений вавилонских авторов главную роль играют боги, причем эти боги являются скорее абстракцией, нежели действующими лицами, скорее искусственными символами, нежели олицетворением глубоких духовных сил. И даже в тех вавилонских сказаниях, где героями выступают смертные люди, они обычно играют чисто механическую роль, не имеют своего лица и оставляют читателя равнодушным. «Их образы бескровны и бесцветны, это всего лишь марионетки, необходимые для иллюстрации какого-нибудь до предела стилизованного мифа»³⁷.

«Эпос о Гильгамеше» — совсем другое дело. Здесь в центре событий — человек, который любит и ненавидит, горюет и радуется, дерзает и изнемогает, надеется и отчаивается. Правда, и тут не обходится без богов: сам Гильгамеш, в соответствии с традициями мифотворчества своего времени, на две трети бог и только на одну треть — человек. Но именно Гильгамеш-человек определяет все развитие эпоса. Боги и их дела составляют лишь фон сказаний, так сказать обрамление, в рамках которого развивается драма героя. И как раз человеческое начало придает этой драме всеобъемлющее, непреходящее значение.

Проблемы и устремления, о которых идет речь в эпосе, близки всем народам всех времен. Это потребность в дружбе, восхваление верности, жажда личной славы, страсть к подвигам и приключениям, неистребимый страх перед неизбежной смертью и всепоглощающее стремление к бессмертию. Все эти противоречивые чувства, вечно тревожащие человеческие сердца, составляют основу сказаний о Гильгамеше, и они придают этой поэме качества, позволившие ей преодолеть границы пространства и. времени. Нет ничего удивительного в том, что «Эпос о Гильгамеше» оказал сильное влияние на эпические произведения близких к нему эпох.

Даже сегодня нас волнует общечеловеческая тема поэмы, первозданная мощь трагедии древнего героя.

Начинается поэма кратким вступлением, в котором восхваляется сам Гильгамеш и его город Урук. Мы узнаем далее, что Гильгамеш, царь Урука, неугомонный воин, не знающий соперников и не умеющий обуздывать свои желания, угнетает горожан. Особенно им досаждает его поистине раблезианская ненасытность по отношению к прекрасному полу. В отчаянии жители Урука начинают взывать к богам. Боги решают, что Гильгамеш тиранит и угнетает своих сограждан потому, что еще не нашел среди людей себе равного. Они посылают на землю великую богиню-мать Аруру.

Аруру создает из глины могучего Энкиду. Обнаженный, обросший волосами, ничего не ведая о людских делах Энкиду живет среди диких обитателей равнины. Но именно Энкиду, скорее животному, нежели человеку, предстоит сломить неукротимую гордость Гильгамеша и смирить его разум. Однако сначала необходимо «очеловечить Энкиду и эта миссия в основном выпадает на долю женщины. Из Урука приходит блудница и соблазняет Энкиду. В результате, утратив часть своей грубой силы, Энкиду значительно выигрывает в умственном и духовном отношении. Познав любовь женщины, он становится разумным существом, и дикие звери бегут от него. Женщина терпеливо обучает его искусству есть, пить и одеваться так, как это делают люди.

И вот очеловеченный Энккду готов встретиться с Гильгамешем, чтобы укротить его дерзкий и своевольный нрав. Сны предвещают Гильгамешу появление Энкилу. Похваляясь своей неограниченной властью в Уруке, Гильгамеш устраивает ночную оргию и приглашает на нее Энкиду. Однако тот, проникшись отвращением к Гильгамешу из-зи его излишеств, загораживает вход в дом, где должна состояться оргия, чтобы Гильгамеш не смог туда войти. И вот два титана вступают в единоборство: горожанин Гильгамеш и простой житель равнины Энкиду. Вначале, насколько можно понять, Энкиду берет верх, но тут гнев Гильгамеша почему-то испаряется, и герои заключают друг друга в объятия. Из яростного сражения рождается их долгая и нерушимая дружба, которой суждено стать легендарной. Отныне два неразлучных друга будут вместе совершать самые удивительные подвиги.

Вскоре оказалось, что жизнь в Уруке не радует Энкиду. Излишества и развлечения превращают его я слабое, безвольное существо. Тогда Гильгамеш делится ним своим смелым планом: он хочет добраться до далекой страны кедрового леса, убить ее стража, могучего Хуваву, срубить кедр и «стереть все зло с лица земли»³⁸. Энкиду, который прежде свободно бродил по кедровому лесу, предупреждает Гильгамеша о подстерегающей его смертельной опасности. Однако Гильгамеш смеется над его страхами. Он стремится возвысить свое имя и добыть бессмертную славу, вместо того чтобы влачить долгое, но серое существование. Гильгамеш совещается со старейшинами Урука, получает поддержку от бога солнца Шамаша, покровителя всех странников, и заказывает мастерам Урука гигантское оружие для себя и для Энкиду. Закончив приготовления, они отправляются в путь. После долгого утомительного путешествия герои входят в сказочно-прекрасный кедровый лес, убивают Хуваву и срубают кедр.

Одно приключение влечет за собой другое. Едва успевают герои вернуться в Урук, как богиня любви и сладострастия Иштар влюбляётся в красавца Гильгамеша. Суля ему всяческие блага, Иштар уговаривает Гильгамеша разделить ее любовь. Но Гильгамеш уже не тот неукротимый, невоздержанный тиран, каким он был прежде. Он прекрасно знает, что у богини было множество возлюбленных и что она никому не была верна. Поэтому он высмеивает ее предложение и отвергает ее любовь.

Разочарованная и жестоко оскорбленная Иштар просит бога неба Ану наслать на Урук небесного быка, чтобы тот убил Гильгамеша и уничтожил его город. Сначала Ану отказывается, но, когда Иштар угрожает призвать мертвецов из подземного царства, Ану вынужден уступить.

Небесный бык спускается в Урук и начинает сеять вокруг гибель и опустошение, истребляя сотни воинов. Гильгамеш и Энкиду вступают с ним в бой. Могучим объединенным натиском им удается убить чудовище.

И вот наши герои на вершине славы, весь Урук воспевает их подвиги. Но судьба неумолима, она жестоко и внезапно кладет конец их радости. За участие в убийстве Хувавы и небесного быка Энкиду приговорен богами к ранней смерти. Двенадцать дней длится его болезнь, а на тринадцатый он, испускает дух на глазах своего друга Гильгамеша, сломленного горем и собственным бессилием перед лицом судьбы. С этого мгновения его не покидает тоскливая мысль о том, что рано или поздно ему уготован такой же конец, как и Энкиду, — неизбежная смерть.

Гильгамеша не утешают ни совершенные им подвиги, ни слава. «Теперь его измученная душа жаждет более ощутимого — физического бессмертия.»³⁹ Надо искать и найти секрет вечной жизни.

Гильгамеш знает, что в прошлом лишь один человек достиг бессмертия — Утнапиштим, благочестивый и мудрый царь древнего Шуруппака, одного из пяти царских городов, основанных до потопа.

Итак, Гильгамеш решает любой ценой добраться до отдаленного жилища Утнапиштима. Быть может, этот герой, достигший бессмертия, откроет ему свою тайну? Он долго блуждает по горам и долинам, сражаясь с дикими зверями и страдая от голода. Он переплывает первозданный океан и «воды смерти». Наконец, усталый и обессиленный, он предстает перед Утнапиштимом. Некогда гордый правитель Урука превратился в бродягу, его грязное тело прикрыто лишь звериными шкурами... Гильгамеш просит Утнапиштима открыть ему тайну вечной жизни.

Однако ответ Утнапиштима далеко не утешителен. Царь Шуруппака подробно рассказывает Гильгамешу о беспощадном потопе, который боги ниспослали на землю, чтобы уничтожить на ней все живое. Он сам неминуемо погиб бы, если бы не построил по совету бога мудрости, великого Эа, корабль, на котором можно было спастись. Что касается бессмертия, то оно даровано ему богами. Но найдется ли хоть один бог, который захотел бы дать вечную жизнь Гильгамешу?

Услышав такие речи, наш герой приходит в отчаяние и решает вернуться в Урук. Но тут перед ним загорается слабый свет надежды. По настоянию своей жены Утнапиштим рассказывает Гильгамешу, где добыть волшебную траву молодости. Она растет на дне моря! И вот Гильгамеш погружается в бездну, срывает траву и спешит вернуться в Урук.

Однако боги рассудили по-иному. Пока он купается, змея похищает у него драгоценную траву. Измученный и удрученный герой возвращается в Урук и ищет прибежища за могучими стенами, опоясывающими город.

Таково вкратце содержание сказаний, сохранившихся на первых одиннадцати табличках вавилонского «Эпоса о Гильгамеше».

В эпосе доминирует мрачное настроение. Гильгамеш совершает великие подвиги, неутомимо стремясь противостоять жестоким законам богов, против которых люди бессильны, но в конце концов боги побеждают и Гильгамеш умирает:

Герои, мудрецы – у всех за взлетом следует паденье,

Люди спросят: «Кто из царей обладал столь полной

властью и могуществом, как я?» Без него нет света,

мрак, как в темный месяц года. О, Гильгамеш, таков

был смысл твоей мечты. Тебе было вручено царство,

такова была твоя судьба; тебе не суждена вечная жизнь.⁴⁰

На протяжении всей поэмы мы не перестаем удивляться героизму и отваге наших героев. Поражает то, как Гильгамеш и Энкиду бесстрашно сражаются с тем или иным существом, вставшем на их пути к достижению заветной цели. Они не страшатся ни смерти во время сражения, ни наказания от богов, последующего после победы в битвах.

2.3 Религиозные представления и мифология населения Древней Месопотамии

«На протяжении III тысячелетия до н.э., — отмечает С.Н. Крамер, — шумеры выработали религиозные идеи и духовные концепции, которые оказали огромное влияние на современный мир, особенно через иудаизм, христианство и магометанство. На интеллектуальном уровне шумерские мыслители и святые отцы, в результате размышлений о происхождении и природе вселенной и ее движущих силах, разработали космологию и теологию, которая была столь убедительна, что стала базовым кредо и догмой большей части Ближнего Востока»⁴¹.

Однако в дошедшем до нас литературном наследии создателей первой цивилизации Месопотамии нет ни одного документа, где шумерские мудрецы изложили бы полно и систематически свою философскую концепцию относительно общего устройства мира, управляющих им сил и предназначения человека в жизни земной и загробной. Не удивительно поэтому, что почти все сведения о шумерской философии, теологии и космологии нам приходится сегодня собирать по крупицам из отдельных дошедших до нас произведений — мифов, эпических сказаний и гимнов. К тому же до современной эпохи сохранилось не так уж много оригинальных шумерских документов на религиозную тему, относящихся к III тыс, до н.э. Большинство же произведений подобного рода были переписаны жрецами во II-I тыс, до н.э., уже после падения Шумера и полного исчезновения шумеров с исторической сцены, когда основные положения шумерской религии были восприняты, усвоены и соответственно изменены для своих целей другими племенами и народами, преимущественно семитской языковой группы. И тот факт, что шумерские религиозные воззрения, шумерский пантеон богов и шумерский (уже мертвый, но использовавшийся как сакральный) язык широко применялись впоследствии другими, более поздними обитателями Двуречья, бесспорно свидетельствует о совершенстве и привлекательности теологических доктрин, созданных на протяжении тысячелетий жречеством Эреду, Урука, Ура, Ниппура, Киша и Лагаша.

Для шумерских философов главными элементами мироздания были земля и небо. Поэтому они называли вселенную ан-ки, что означает «небо-земля». Земля представлялась древним месопотамцам плоским диском, плавающим на поверхности пресного Мирового океана (абзу или апсу), из которого в колодцы просачиваются подпочвенные воды. Землю окружают цепи высоких гор. Небесный свод в виде полушария (вернее — семь ярусов неба), по которому двигаются Солнце, Луна, другие планеты и звезды, опирается на эти горы и отделяется от земли атмосферой (шумерск. лиль — «ветер», «воздух», «дуновение»). Сходное полушарие под землей образовывает Потусторонний мир, где обитают души умерших людей. Наконец, вся вселенная (ан-ки — «небо-земля») мыслилась наподобие гигантского шара или круглого пузыря, окруженного со всех сторон бесконечным соленым первичным океаном.

Наиболее четкое изложение взглядов шумерских мудрецов на устройство вселенной можно найти в работах И.М. Дьяконова. «Сакральное пространство шумерской культуры, отмечает он, имеет вертикальную и горизонтальную ориентацию. Его вертикаль состоит из трех частей: верхнего, среднего и нижнего миров».

Верхний мир (ан) состоит из семи ярусов небесного свода и управляется мудрым старейшиной богов, божеством Неба Аном, или Ану; он восседает на троне на седьмом небе и управляет всей вселенной. Верхний мир почитается как образец стабильности и порядка, которого так не хватает беспокойному среднему миру. Именно с небес исходят и законы мироздания.

Средний мир подразделяется на «нашу страну» (калам), «степь»(эден) и «чужие земли» (кур). Им управляет бог воздуха и ветра Энлиль.

«Наша страна» (калам) — это территория конкретного шумерского города-государства с храмом божества-покровителя в центре и с мощной глинобитной стеной, окружающей город. За пределами городских стен расстилается «степь» (на самом деле это пустыня или просто открытое место) область не плохая и не хорошая, где могут действовать как добрые (боги), так и злые (демоны) силы.

Все чужие земли, лежащие за пределами «степи» называются так же, как и страна мертвых в нижнем мире, и причина этого состоит в том, что «чужие земли» неведомы человеку «нашей страны», а законы их жизни ему просто непонятны.

Нижний мир образован двумя областями: областью пресных подземных вод (абзу, апсу) и областью мертвых (кур).

Область подземных вод подчиняется Энки, богу-мудрецу, создателю человечества, хранителю ремесел, искусства и знаний.

Область мира мертвых — место пребывания душ умерших, царство ужасной пары, бога и богини смерти Нергала и Эрешкигаль; здесь же семь грозных богов Ануннаков вершат свой суд над людьми, зачитывая им окончательный приговор по «Книге Судеб».

Сама земля (тот же обитаемый «Средний мир»), по представлениям древних шумеров, состоит только из Месопотамии и непосредственно примыкающих к ней областей. В центре ее — священный город Ниппур (точно так же, как позднее таким центром стал уже Вавилон).

Исходя из идей, касающихся структуры вселенной, шумерские богословы создали соответствующую космогонию. Во-первых, решили они, существовало первичное море (или океан) — первопричина и «перводвигатель» всех жизненных явлений и процессов в мире. «В этом первичном море, — отмечает С.Н. Крамер, — неким образом зародилась вселенная, то самое ,,земля”- состоящая из куполообразного неба, водруженного над плоской землей и соединенного с ней. Между ними, однако, была подвижная и расширяющаяся атмосфера со светящимися небесными телами, луной, планетами и звездами. После разделения неба и земли и создания светоносных астральных объектов возникла растительная, животная и человеческая жизнь»⁴².

Управлял, руководил и надзирал за вселенной, как полагала шумерская теология, пантеон богов, которому поклонялись, служили и приносили жертвы шумеры. В храмах была специальная комната для сожжения приношений. «Весь пол комнаты был покрыт спекшейся массой из пепла и других остатков сожжения органической материи».⁴³ Боги направляли и контролировали космос в соответствии с хорошо разработанным планом и предписанными законами. Великие сферы — небо, земля, море; главные небесные тела — солнце, луна и планеты; атмосферные явления — ветер, буря, ураган и пр.; наконец, на земле такие природные образования, как река, гора, равнина, такие культурные единства, как город и государство, а также плотина и канал, поле и ферма, и даже приспособления типа топора и плуга, — все это находилось под покровительством того или иного антропоморфного, но сверхчеловеческого существа, направляющего их действия в соответствии с установленными правилами и руководствами. Каждое такое невидимое антропоморфное и в то же время сверхчеловеческое бессмертное существо называлось у шумеров словом ,,дингир” что переводится как ,,бог”.

Сотворение мира по разным версиям шумерских богословских школ происходило по- разному. Одна легенда гласит, что бог Ан (Ану) создал небеса, а бог Энки — «бездну» (апсу), место своего обитания, другое предание приписывает сотворение вселенной четверке великих богов (Ан, Энлиль, Энки и богиня-мать Нинхурсаг). Третья версия настаивает на том, что мир — это продукт творчества всех богов шумерского пантеона. Наконец, согласно еще одному преданию, акт «творения» осуществлялся последовательно и поэтапно: сначала Ан создал небо, потом небо создало землю.

В целом же шумеры верили в то, что «первичный океан» персонифицированный в богине Намму, породил в одиночку небо мужского рода и землю рода женского, тесно соединенные друг с другом. Плодом их союза стал бог воздуха Энлиль, который насильственно отделил небо от земли и вместе с землей создал все живые существа.

Теория о том, что океан был основополагающим, первичным элементом, от которого родилась вселенная, и что форма последней произошла от насильственного отделения неба от земли третьей стороной (в данном случае- Энлилем), была широко принята не только в Шумере, но и в Вавилонии и Ассирии.

Наиболее полно и логично версия генезиса изложена в вавилонском эпосе «Энума элиш», где этот процесс представлен как итог космической битвы — вечной борьбы между Добром и Злом, Порядком и Хаосом.

«Энума элиш» — длинная эпическая поэма, записанная на семи клинописных табличках. Первая ее версия была составлена в начале II тыс, до н.э,, хотя все найденные до сих пор копии относятся к гораздо более позднему времени. В большинстве этих копий главную роль в космической борьбе играет Мардук — верховное божество Вавилона, но одна ассирийская табличка ставит на его место своего главного бога — Ашшура, а кроме того, в самой поэме (вавилонском ее варианте) Мардук дважды назван «Энлилем богов». И поскольку хорошо известно, что по мере возвышения Вавилона Мардук узурпировал ранг и прерогативы верховного шумерского бога Энлиля, то мы можем предполагать, что первоначальным героем данной поэмы был именно Энлиль и что наиболее ранняя ее версия родилась еще в Шумере.

Месопотамские мифотворцы получали главный импульс для своего вдохновения от созерцания окружающей их природы. Северное побережье Персидского залива, устье громадного потока Шатт-эль-Араб (слившиеся воедино Тигр и Евфрат), плоская лёссовая равнина, низкие гряды облаков, постоянно висящих над горизонтом в зимний дождливый сезон. Все вокруг — море, реки, небо и земля — сливаются воедино в туманном водном хаосе. Именно так авторы «Энума элиш» (и шумеры, и вавилоняне), видимо, часто созерцавшие ранним утром эту впечатляющую картину, воображали себе начало мира. Когда еще ничего не было создано богами, когда ничто еще не имело своего имени, жрецы писали об Апсу (пресные воды), Тиамат (соленые воды) и Мумму (тучи, облака), которые все вместе образовывали одно гигантское аморфное тело. Но когда всходило солнце, из тумана возникали большие массивы суши, а четко видимая линия горизонта надежно отделяла небо от воды, а воды от земли. Так же, согласно мифу, прямо из хаоса появились и первые боги. Это были Лахму и Лахаму, олицетворявшие ил, грязь. Затем пришли Аншар и Кишар — двойники горизонтов неба и земли. Аншар и Кишар породили Ана, а Ан, в свою очередь, создал Энки (Эа). Одновременно или немного позже от Апсу и Тиамат был рожден ряд божеств меньшего ранга. Но о них поэма не говорит ничего, кроме упоминания о том, что они были грубыми, шумными и непоседливыми. Их шум и проделки настолько растревожили родителей, что те решили уничтожить свое потомство. Когда боги узнали об этом дьявольском замысле, они пришли в ужас. Однако Эа (Энки) — самый мудрый из них — вскоре нашел достойный выход из сложившейся ситуации. Он с помощью магического заклинания парализовал на время Мумму, а потом усыпил и убил Апсу. После столь блестящей двойной победы Эа удалился в свой дворец, построенный в бездне из пресных вод (апсу), где вместе со своей женой Дамкиной, произвел на свет сына — Мардука, обладавшего совершенно выдающимися способностями и качествами:

Совершенны были его члены, непостижимы..

Невозможны для понимания, трудны для восприятия.

Четыре было у него глаза, четыре уха;

Когда он шевелил губами, изо рта его вылетал огонь.

Огромны были его уши,

И глаза, числом четыре, примечали все вещи вокруг.

Он был самым высоким из богов, выдающимся был его рост

Его члены были огромны, он был исключительно высок.⁴⁴

Но Тиамат была еще жива и оставалась на свободе. Обезумев от ярости, она объявила всем богам войну на уничтожение. Для этого ею был создан ряд свирепых драконов и чудовищных по величине эзмей «с острейшими зубами, беспощадными клыками и с ядом вместо крови». Во главе этой армии монстров она поставила одного из своих сыновей — Кингу. Когда о грозящей им опасности узнали остальные боги, среди них началась паника. Никто не решался выйти на решающую битву с воинством Тиамат. Наконец, Мардук согласился, но при одном условии: если он победит, то станет владыкой и царем всех богов. Выбора у перетрусивших небожителей не было и, собравшись на пиршество и заметно опьянев от крепкого ячменного пива, они вручили храброму сыну Эа (Энки) царскую власть и царские инсигнии. Мардук, готовясь к битве, очень тщательно подобрал себе необходимые виды оружия: лук со стрелами, молнию, бурю-наводнение, четыре свирепых ветра и большую крепкую сеть. Он надел на себя «доспехи страха» и «тюрбан с ужасным сиянием» сел в свою боевую колесницу и отправился в одиночку сражаться с неисчислимыми силами Хаоса. Первая схватка Мардука с монстрами увенчалась полной его победой: змеи и драконы в страхе разбежались кто куда, а Кингу попал в плен. Настала очередь Тиамат. Мардук накинул на нее гигантскую сеть, и, когда она открыла свою ужасную пасть, чтобы проглотить героя, он запустил туда четыре свирепых ветра. Затем он пронзил сердце чудища стрелой, разбил его череп булавой и, наконец, рассек гигантский труп на две части: одну половину он поднял вверх и создал небо, а другую поместил ниже поверхности земли.

После своей победы Мардук установил во вселенной строгий порядок. На новом небе было отрегулировано движение солнца, луны и звезд. Затем он решил сотворить человека:

Я создам дикаря (луллу), человек будет имя его.

Воистину, дикий человек будет создан.

Он будет заниматься службой богам, чтобы им легче жилось.⁴⁵

По совету Эа (Энки) пленного Кингу предали смерти, и из его крови Мардук и его отец сотворили первое человеческое существо на земле. В качестве награды за победу благодарные боги построили Мардуку большой храм в Вавилоне - Эсагилу — и организовали грандиозное пиршество.

Как бы наивно ни звучала эта история, она имела для вавилонян (как ранее похожая версия с Энлилем для шумеров) очень большое значение. Для их глубоко мифологизированного сознания предлагалось иррациональное, но, тем не менее, вполне приемлемое и понятное «объяснение» происхождения и устройства вселенной. Помимо всех прочих вещей этот миф оправдывал и тот факт, что люди должны вечно быть слугами богов. Он имел громадное магическое значение: вавилоняне (как и все жители Месопотамии до них и после них) отчетливо чувствовали и понимали — великая космическая битва реально никогда не прекращалась и силы Хаоса всегда готовы бросить вызов установленному богами Порядку.

Заключение

Самым наглядным примером возникновения того, что уже можно было считать первыми зачатками цивилизации, является Древнее Двуречье, расположенное в междуречье Тигра и Евфрата. «В эпоху неолита этот край Плодородного полумесяца был густо усеян селениями земледельцев»⁴⁶.

На территории Месопотамии с VII по IV тыс. до н.э. шел процесс разложения первобытнообщинного строя и возникновения классового общества. В начале III тыс. до н.э. образовались первые большие государства в южной части страны, в исторической области Шумер. Период охватывающий первую половину III тыс. до н.э. носит название реннединастической эпохи. В ХХIV – ХХIII вв. до н.э. политический центр перемещается в центральную часть Месопотамии, где возникает государство Аккад, объединившее под своей властью Шумер и северные области Месопотамии. От Аккадского царства, Рухнувшего под натиском кочевников – кутиев, гегемония в Месопотамии вскоре переходит к Шумеро-Аккадскому царству с центром на юге – в городе Уру, историей которого завершается III тыс. до н.э.

При рассмотрении общественного строя Месопотамии бросается в глаза тот факт, что «стратификация общества была обусловлена экономическим статусом»⁴⁷ - это не относилось, разумеется, к царю, занимавшему особое положение, и к рабам, которые во все периоды были немногочисленны и находились в собственности у частных лиц. Однако в ряде случаев — применительно к отдельным регионам и периодам иноземных влияний — это утверждение потребует некоторых уточнений. Следует особо отметить отсутствие класса воинов, нередко возникающего в результате иностранных завоеваний. Более того для ученых людей и жрецов тоже не было специального статуса (если не считать таковым саму принадлежность к святилищу).

По мере того, как росла численность населения Месопотамии, все больше земли отводилось под сельское хозяйство. Здесь очень рано появилась возможность получать урожай с избытком, с помощью которого поддерживалась жизнь города. Кроме того, неподалеку располагалось море и можно было заниматься рыболовством.

Такое положение Междуречья имело не одни только преимущества, были здесь и трудности, связанные с заболоченностью и непостоянством вод рек Тигр и Евфрат.

Сознание человека раннего энеолита (медно-каменного века) уже далеко продвинулось в эмоциональном и мыслительном восприятии мира. При этом, однако, основным способом обобщения оставалось эмоционально окрашенное сопоставление явлений по принципу метафоры, т.е. путем совмещения и условного отождествления двух или более явлений с каким- либо общим типичным признаком (солнце — птица, поскольку и оно, и птица варят над нами; земля — мать). Так возникали мифы, которые были не только метафорическим истолкованием явлений, но и эмоциональным переживанием.

В основном мифология Древнего Двуречья связана с сотворением мира, загробной жизнью и во всех, так или иначе, повествуется о божественном вмешательстве в человеческую жизнь либо о самих богах. Например, такие мифы как о Потопе, о Рае о создании людей, о воскрешении из мертвых и т.д.

Шумерская литература оказала на древнееврейскую глубокое и сильное влияние. Поэтому одной из важнейших и увлекательнейших сторон расшифровки и перевода клинописных текстов явилось установление сходства или параллелей между шумерскими и библейскими сюжетами.

Миф о потопе интересен не только из-за описания потопа. Его вступительный отрывок необычайно важен для понимания шумерской космологии и космогонии. В нём содержится ряд сведений о сотворении человека, возникновении царской власти и о существовании по крайней мере пяти «допотопных городов».

Другой миф – миф «Энки и Нинхургаз». Его содержание о рае. Впрочем, рай скорее для богов, чем для людей. В тексте новой поэмы мы можем найти множество совпадений с библейскими строками. Это подтверждает тот факт, что библейское начало лежит в шумерской мифологии.

При анализе шумерской мифологи можно заметить, что большое количество мифов посвящено жизни богов и царей, в которой так же существуют свои законы и правила, и при их нарушении незамедлительно следует наказание.

Помимо клинописи, благодаря изобретению письменности, перед нами раскрываются и многие иные стороны прошлого. Поскольку в письменных источниках сохранились образцы литературы, мы можем, наконец, опираясь на твёрдую почву, судить о менталитете людей того времени.

Одна из древнейших в мире повестей «Эпос о Гильгамеше». Гильгамеш – реальный персонаж, правитель Урука. В эпосе доминирует мрачное строение. Гильгамеш совершает великие подвиги, неутомимо стремясь противостоять жестоким законам врагов, против которых люди бессильны, но, в конце концов, боги побеждают и Гильгамеш умирает.

В эпосе содержится и обширная информация о богах древней Месопотамии. Однако по поэме трудно составить представление об истории, тем более о подлинной исторической фигуре Гильгамеша. Но всё же особенность этой поэмы в том, что в ней повествуется о человеке, а не о боге. Правда и тут не обошлось без богов.

Рассмотрев «Эпос о Гильгамеше», можно сделать вывод, что этот герой останется самым прекрасным примером человека, пытавшегося вырваться за пределы ненавистного естественного порядка и одолеть предначертанную смертным судьбу.

По всей вероятности, среди идей, запечатлённых в шумерском языке важнейшими были религиозные идеи. Такие города, как Ур и Урук, являлись рассадниками идей, которые в течение I и II тыс. до н.э. трансформировались в другие религии Ближнего Востока, а затем, четыре тысячи лет спустя, вновь обнаружились в полной силе своего влияния во всём мире, хотя и предстали теперь в почти неузнаваемых новых формах.

Храмы у шумер являлись самой сердцевиной ранних городов. Этот народ считал, что люди созданы для того. Чтобы трудиться на богов, пантеон которых у них создался, при этом каждый из богов считался ещё и покровителем определённого города.

У шумер существовали жрецы, которые совершали различные обряды в честь богов в некоторых храмах полностью обнаженными, при чём ещё удаляли все волосы с головы и тела.

Первоначально шумерское общество имело как будто более или менее представительную, даже демократическую основу, но со временем и с расширением владений стали появляться цари – властители иного склада, чем первые правители – жрецы. Возможно, сперва это были военачальники, назначенные городами для командования войсками и за тем, когда надобность в них миновала, не пожелавшие сложить свои полномочия. Некоторые из них основывали династии правителей, сражавшиеся между собой. Затем стали появляться сильные личности – начинался новый этап истории.

Список источников и литературы

Источники

1. Миф «Энума элиш»// В.И. Гуляев «Шумер. Вавилон. Ассирия»,М.:Алетейа,2004.

2. «Эпос о Гильгамеше»// Н. Крамер «История начинается в Шумере» (пер. с англ.),М.: Наука,1991.

3. Законы Ур-Намму// «История Древнего Востока: тексты и документы» под ред. В.И. Кузищина, М.: Высшая школа,2002.

4. Шумерские частноправовые документы//«История Древнего Востока: тексты и документы» под ред. В.И. Кузищина, М.: Высшая школа,2002.

5. Миф «Энки и Нинхурсаг»//В.И. Гуляев «Шумер. Вавилон. Ассирия», М.:Алетейа,2004.

6. «Эпос о Гильгамеше»// Робертс «Доисторическое время и первые цивилизации», Т.1. М.:БМН АО, 1998.

7. Миф о потопе// В.И. Гуляев «Шумер. Вавилон. Ассирия», М.:Алетейа,2004.

8. Библия// В. И. Гуляев «Шумер. Вавилон. Ассирия», М.:Алетейа,2004.

Литература

1. В.И. Гуляев «Шумер. Вавилон. Ассирия», М.:Алетейа,2004.

2. Дж.М. Робертс «Доисторическое время и первые цивилизации», Т.1. М.:БМН АО, 1998.

3. Н. Крамер «История начинается в Шумере» (пер. с англ.),М.: Наука,1991.

4. И.А. Ладынин и др. «История древнего мира: Восток. Греция. Рим», М: ФО «Слово»; Эксмо, 2004.

5. Рассоха И.Н. «Языческие религии и мифы народов мира», Харьков: Торанг, 2002.

6. Емельянов В.В. «Древний Шумер: Очерки культуры», СПБ: Азбука-классика, Петербургское Востоковедение, 2003.

7. Арский Ф.Н. «В стране мифов», М.: Мол. Гвардия, 1968.

8. Белицкий М. «Забытый Шумер» (пер. с польского), М.: Наука, 1980.

9. Вейнберг «Человек в культуре древнего Ближнего Востока», М.: Наука, 1986.

10. «Древние цивилизации» Аверинцев С.С., Алексеев В.П., Ардзимба В. Т. и др.: под общ.ред. Г. М. Бонгард-Левина, М.: Мысль, 1989.

11. Заблоцкая Ю. «История Ближнего Востока в древности», М.: Наука,1989.

12. «История Древнего мира» под ред. И.М. Дьяконова и др., М.: Наука, 1989.

13. И.М. Дьяконов «Общественный строй и государство Древнего Двуречья», М.: Наука, 1989.

14. «История Древнего мира. Древний Восток. Египет. Шумер. Вавилон. Западная Азия. А.М. Бадак, И.Е. Войнич, Н.М. Волчек, Минск: Харвест,199.

15. Матвеев К.П., Сазонов А.А. « Земля Древнего Двуречья. История, мифы, легенды, находки и открытия», М.: Молодая гвардия, 1986.

16. Меллерт Дж. «Древнейшие цивилизации Ближнего Востока» (пер. с анг.), М.: Наука, I, 1982.

17. Л.Лео Оппенхейм «Древняя Месопотамия: Портрет погибшей цивилизации», М.: Наука, 1990.

18. «История Востока» в 6 т.; т. 1: Восток в древности, М.: Восточная литература, 2002.

19. Илловайский «Древняя история», М.: Наука,1998.

20. Корниенко Т. В. «Культовое строительство Южной Месопотамии в убедийский период»// «Вестник Древней истории» 2006,№2.

1^ Гуляев В. И. «Шумер. Вавилон. Ассирия». с. 210, М.:Алетейа,2004.

2^ Илловайский «Древняя история», М.: Наука,1998.

3^ В. В. Емельянов «Древний Шумер», СПБ: Азбука-классика, Петербургское Востоковедение, 2003.

4^ Гуляев В. И. «Шумер. Вавилон. Ассирия», М.:Алетейа,2004.

5^ Н. Крамер «История начинается в Шумере», М.: Наука,1991.

6^ Л. Лео Оппенхейм «Древняя Месопотамия. Портрет погибшей цивилизации», М.: Наука, 1990.

7^ И. Н. Рассоха «Языческие религии и мифы народов мира, Харьков: Торанг, 2002.

8^ Дж. М. Робертс «Доисторическое время и первые цивилизации», Т.1. М.:БМН АО, 1998.

9^ Корниенко Т. В. «Культовое строительство Южной Месопотамии в убедийский период»// «Вестник Древней истории» 2006,№2.

10^Дж. М. Робертс «Доисторическое время и первые цивилизации», с.77.

11^ Гуляев В. И. «Шумер. Вавилон. Ассирия»,с.160, М.:Алетейа,2004.

12^ Гуляев В. И. «Шумер. Вавилон. Ассирия»,с.162, М.:Алетейа,2004.

13^ Дьяконов И.М. «Общественный строй и государство Древнего Шумера», с. 65.

14^ Дьяконов И.М. «Общественный строй и государство Древнего Шумера», с.72.

15^ Л. Лео Оппенхейм «Древняя Месопотамия. Портрет погибшей цивилизации», с.73.

16^ Н. Крамер «История начинается в Шумере», с. 46, М.: Наука,1991.

17^ Н. Крамер «История начинается в Шумере», с.35, М.: Наука,1991.

18^ Н. Крамер «История начинается в Шумере», с.23, М.: Наука,1991.

19^Шумерские частноправовые документы, «История Древнего Востока: тексты и документы» под ред. В. И. Кузищина, с.162.

20^ Н. Крамер «История начинается в Шумере», с.84, М.: Наука,1991.

21^ Гуляев В. И. «Шумер. Вавилон. Ассирия». с.169, М.:Алетейа,2004.

22^ Законы Ур-Намму, «История Древнего Востока: тексты и документы» под ред. В. И. Кузищина, с.161.

23^ Н. Крамер «История начинается в Шумере», с.147, М.: Наука,1991.

24^ Белицкий М. «Забытый мир Шумера», с. 67.

25^ Н. Крамер «История начинается в Шумере», с.152, М.: Наука,1991.

26^ Миф «Энки и Нинхурсаг», Гуляев В. И. «Шумер. Вавилон. Ассирия». с.255-256, М.:Алетейа,2004.

27^ Миф «Энки и Нинхурсаг», Гуляев В. И. «Шумер. Вавилон. Ассирия». с.256, М.:Алетейа,2004.

28^ Миф «Энки и Нинхурсаг», Гуляев В. И. «Шумер. Вавилон. Ассирия». с.256, М.:Алетейа,2004.

29^ Быт. 2:17, Гуляев В. И. «Шумер. Вавилон. Ассирия», с.258, М.:Алетейа,2004.

30^ Быт. 2:22, Гуляев В. И. «Шумер. Вавилон. Ассирия», с. 258, М.:Алетейа,2004.

31^ Миф о потопе, Гуляев В. И. «Шумер. Вавилон. Ассирия», с.259, М.:Алетейа,2004.

32^ Миф о потопе, Гуляев В. И. «Шумер. Вавилон. Ассирия», с.260, М.:Алетейа,2004.

33^ То же.

34^ Миф о потопе, Гуляев В. И. «Шумер. Вавилон. Ассирия», с.261, М.:Алетейа,2004.

35^ То же.

36^ Быт. 74, Гуляев В. И. «Шумер. Вавилон. Ассирия», с.266, М.:Алетейа,2004.

37^ Н. Крамер «История начинается в Шумере», с.188, М.: Наука,1991.

38^ «Эпос о Гильгамеше», Н. Крамер «История начинается в Шумере», с.190, М.: Наука,1991.

39^ Н. Крамер «История начинается в Шумере», с.191, М.: Наука,1991.

40^ «Эпос о Гильгамеше», Дж. М. Робертс «Доисторическое время и первые цивилизации», с.82

41^ Гуляев В.И. «Шумер. Вавилон. Ассирия». с. 210, М.:Алетейа,2004.

42^ Гуляев В. И. «Шумер. Вавилон. Ассирия». с.213, М.:Алетейа,2004.

43^ «Вестник Древней истории», Корниенко Т. В. «Культовое строительство Южной Месопотамии в убедийский период», с.16.

44^Миф «Энума элиш», Гуляев В. И. «Шумер. Вавилон. Ассирия», с.218, М.:Алетейа,2004.

45^Миф «Энума элиш», Гуляев В. И. «Шумер. Вавилон. Ассирия», с.218, М.:Алетейа,2004.

46^ Дж. М. Робертс «Доисторическое время и первые цивилизации», с. 76.

47^ Л. Лео Оппенхейм «Древняя Месопотамия. Портрет погибшей цивилизации», с. 60.