Экзистенциальная и гуманистическая парадигмы в психологии. Их взаимоотношение

Реферат по курсу «Методологические основы психологии» выполнил студент V курса 51 гр. д/о Сапронов Дмитрий

Московский Государственный Университет имени М.В. Ломоносова

Факультет психологии

Москва, 2002

I. Предисловие

Гуманистическое и экзистенциальное направления психологической мысли заинтересовали меня как психолога практически с первых дней моего обучения. Обращение к этим подходам убивало для меня сразу нескольких зайцев.

Во первых, сразу же привлекает внимание близость обсуждаемых психологами этих направлений вопросов к жизни каждого отдельного человека, в том числе – и к моей собственной. Безусловно, проблемы смыслов (как частных, так и общих), существования, жизни, одиночества, совести, любви, свободы, смерти, изменения, роста и многие другие могут волновать различных людей практически на любом этапе их жизни, а уж для семнадцатилетнего подростка они выступают как сверх значимые, сверхинтересные, но и, в то же время, как сверхсложные для решения, по крайней мере, именно так было в моем случае.

Во вторых, меня сильно притягивало как в гуманистическом, так и в экзистенциальном направлениях отсутствие внешне видимых сложных схем, формул, моделей, графиков, всевозможных «кривых», - того, что с некоторой оговоркой можно назвать проявлениями сциентизма, а так же того, что изобилует, например, в экспериментальной психологии (в широком ее понимании). Однако я сразу же столкнулся с проблемой иного рода – зачастую «материя», описываемая экзистенциальными или гуманистическими психологами, а еще в большей мере – философами, преподносится ими с помощью сложных и неоднозначных, введенных ими же терминов, для понимания связей и взаимоотношений между которыми необходимо, на мой взгляд, обладать хотя бы не дюжим абстрактным мышлением. Естественно, во время обучения на первых курсах эта способность только начинает развиваться, точнее – постепенно достигает достаточного для понимания, например, экзистенциалистских текстов.

Несмотря на возникающие при чтении сложности, тексты и стоящие за ними авторы всегда манили, притягивали меня к себе. Меня практически никогда не покидала уверенность в том, что есть что-то в этих работах: что-то для меня важное, честное, настоящее. И хотя порой самого меня вопросы, поднимаемые психологами-гуманистами и –экзистенциалистами, зачастую лишь запутывали, или я совершенно не понимал, как может существовать столько «одновременных альтернатив» и как мне с ними со всеми разделаться, что-то подсказывало мне, что я движусь в правильном для себя направлении.

И сейчас, когда к концу близится V курс, я так же отдаю предпочтение, хоть уже и в меньшей степени, именно этим психологическим направлениям. Более того, мне довелось в опыте собственной психологической работы убедиться в «действенности» методов консультационной и психотерапевтической работы, предложенных именно в рамках этих двух психологических «школ».

Возможно, именно такое мое отношение к гуманистической и экзистенциальной психологии и привело меня к выбору темы «Гуманистическая и экзистенциальная парадигмы в психологии. Их взаимоотношение» для написания реферата.

Данная работа построена сообразно логике формулировки темы: в первой и второй главах я рассмотрю экзистенциальную и гуманистическую парадигмы по отдельности, в третьей главе я рассмотрю некоторые аспекты их взаимоотношения.

II. Возникновение и развитие гуманистического и экзистенциального направлений.

Достаточно часто в психологической среде можно услышать формулировку «экзистенциально-гуманистическая психология». Однако, слияние двух этих направлений в одно, является не достаточно оправданным. Каждое из этих направлений имеет свою собственную историю возникновения, свой путь развития, своих персоналий, а главное, между ними есть значимые содержательные различия, которые и определяют специфичность и уникальность как гуманистического, так и экзистенциального направлений. И хотя, зачастую, действительно, достаточно сложно отнести того или иного психолога только к какому-то одному из этих направлений (например, в случае В. Франкла), мне представляется, что принципиальным в данном вопросе является не ярлык, будь то «гуманист» или «экзистенциалист», а именно позиция, на которой стоит автор, та методология, которая лежит в основе его научной или практической деятельности.

В данной главе я вкратце рассмотрю некоторые теоретические и исторические аспекты взглядов «ключевых» фигур в гуманистической и экзистенциальной школах.

II.1 Путь становления экзистенциальной психологии

Искать корни экзистенциальной психологии традиционно принято в философии экзистенциализма – направлении, появившемся более ста лет назад и до сих пор влияющем на умы людей в разных частях земного шара. Некоторые историки психологии и философии склонны выделять истоки экзистенциализма еще в работах Шопенгауэра и Ницше¹, однако наиболее распространённой точкой зрения является та, согласно которой датский философ Сёрен Кьеркегор заложил первые камни в фундамент экзистенциальной философии. Однако в трудах этого мыслителя нет манифеста, нет явно простроенной структуры, да и собственно термина «экзистенциализм» еще нет. Но именно Кьеркегор вводит понятие экзистенции как «осознания внутреннего бытия человека в мире. Поскольку предметное внешнее бытие выражает собой «неподлинное существование», обретение экзистенции предполагает решающий «экзистенциальный выбор», посредством которого человек переходит от созерцательно-чувственного бытия, детерминированного внешними факторами среды, к единственному и неповторимому «самому себе»². Таким образом, в философии Кьеркегора поднимается вопрос о подлинности человеческого существования – вопрос явно не новый, но получивший как у самого датского философа, так и в будущем, новую трактовку и мощное развитие.

Более или менее близкие по духу идеи содержит другое философское направление - феноменология, основоположником которой является Э. Гуссерль. С определенными оговорками можно сказать, что ключевая идея этого направления – неразрывность и в то же время взаимная несводимость, нередуцируемость сознания, человеческого бытия, личности и предметного мира. Общим моментом для феноменологии и экзистенциализма является обращение к индивидуальному переживанию.

Далее экзистенциализм набирает все большую силу – появляется Мартин Хайдеггер, Карл Ясперс, Мартин Бубер, Лев Шестов, Вильгельм Дильтей, а позднее – Жан-Поль Сартр, Альбер Камю. Этот список можно было бы еще достаточно долго продолжать, а так же изучать взгляды и теоретические положения каждого из этих авторов, однако, в данном контексте это не имеет для нас первостепенной важности, так как предметом нашего рассмотрения все-таки является экзистенциальная психология, а не философия. Но тот вклад, который внесли все без исключения представители философии экзистенциализма в гуманитарное мышление и культуру ХХ века, неоспорим. Теоретическое изучение вопросов бытия, времени, свободы, ответственности, выбора в рамках философии выступило в роли основания, фундамента для становления экзистенциальной «мысли» вообще и психологической «мысли», в частности.

Можно сказать, что на общеметодологическом, «идейном» уровне экзистенциальная психология и экзистенциальная философия близки друг другу. Б.В. Зейгарник говорит об экзистенциализме в целом: «Объектом науки (философии, психологии), по мнению экзистенциалистов, должен стать субъект, который выступает не как продукт социальных отношений или биологического развития, а как неповторимая личность, познание которой достигается только через интуитивное переживание…Предметом философии и психологии должен стать не объективный мир, а «бытие» (экзистенция), которое не может быть достигнуто рассудочным – научным мышлением; оно познается лишь непосредственно»³.

Немного иначе обстоит дело с взаимоотношением экзистенциальной философии и психологии на конкретно-методологическом уровне, и уж тем более на уровне техник, методов, средств. В связи этим было бы не совсем корректно «транспонировать» философские разработки на психологические. Как отмечает Д.А. Леонтьев, «Говоря о том, что представляет собой это направление в психологии, чаще всего ссылаются на экзистенциальную философию: на М. Хайдеггера, К. Ясперса, Ж.-П. Сартра и других. Однако экзистенциальная психология – это достаточно самостоятельный пласт материалов, совершенно отличный от экзистенциальной философии и имеющий свои собственные теоретические традиции, т.е. теоретическим обоснование, скажем, экзистенциальной психотерапии является не философия экзистенциализма, а обширные разработки именно в рамках психологии»⁴. Но, в то же время, «основной методологический аспект рассмотрения предмета антропологии у экзистенциалистов остается принципиально психологическим»⁵. Очевидно, различные позиции по отношению к связи экзистенциалистов-философов и экзистенциалистов-психологов имеют место быть, и именно они подчеркивают актуальность, с одной стороны, и многоплановость и многомерность этого направления, с другой.

Непосредственно экзистенциальная психология появилась на свет вместе с именами Людвига Бинсвангера и Медарда Босса. Изначально психиатры, оба они изменили и переструктурировали психоанализ в экзистенциальном ключе. Как отмечает Н.Ф. Калина: «Dasein-анализ Бинсвангера в наиболее общем смысле можно рассматривать как применение аналитики Хайдеггера к проблемам психиатрической теории и терапии»⁶. С одной стороны аналитика Хайдеггера, с другой стороны – психоанализ Фрейда. Получив психоаналитическое образование, Бинсвангер в дальнейшем активно критиковал психоанализ. По словам Ю.В. Тихонравова, тщательно проанализировавшего «экзистенциальный анализ», «Бинсвангер отвергает сам принцип каузального объяснения психических явлений, ибо субъективный смысл и причинность, по его мнению, исключают друг друга…Объективистские концепции не дают истинного понимания душевной жизни невротика. Опыт индивида не должен сводить к научным понятийным конструкциям, а интерпретироваться в его собственных терминах…Сколь бы странным ни казался мир того или иного человека, он всегда должен быть понят как осмысленный через осознание нужд, забот, тревог, эмоций этого человека. В нем всегда присутствуют внутренние пространство и время, специфическая окраска, настроенность на других людей. Нет реальности для всех одинаковой и в этом смысле «нормальной», как полагают традиционная психиатрия и вслед за ней психоанализ»⁷. В данном описании позиции Л. Бинсвангера отчетливо виден взгляд на человека как существо уникальное и единственно представленное, и, в силу этого, появляется и особый метод работы с невротическими личностями: «Для экзистенциальной психиатрии лечение болезни неотделимо от понимания, а понять сущность, феномен, идею или опыт, по Бинсвангеру – значит «подойти к объекту понимания на его языке, увидеть в нем структуры, возникающие из него самого, а не из нас. Понять объект – значит участвовать в нем, пока он не откроет свою сущность понимающему»⁸.

Равно как и Бинсвангер, М. Босс попытался перестроить медицину в соответствии с онтологией М. Хайдеггера с целью получения возможности видеть человеческое существование в целостности и более эффективно лечить болезни. По мнению М. Босса, органические нарушения есть следствие сужения экзистенции. Болезнь зависит от свободного выбора индивида и его отношений с бытием.

Позицию понимания и принятия субъективного мира пациента в психиатрии отстаивал так же и Рональд Лэнг – психиатр, а позднее, «анти-психиатр» - основоположник примыкающего к экзистенциальной психологии движения антипсихиатрии, в которой врач может многому научиться у своего пациента (можно провести в этой связи аналогию анти-психиатрии с понятием «кофигуративной культуры», предложенным М. Мид, в которой как старшее поколение может многому научиться у младшего, так и наоборот). Антипсихиатрия выступила как ответ на сугубо медикаментозное лечение психических заболеваний, и, следовательно, субъект-объектную позицию между врачом и пациентом, соответственно. «Клинический фокус достаточно узок и охватывает лишь некоторые из путей шизоидного существования и перехода к шизофреническому с отправной шизоидной точки. Однако описание эпизодов, пережитых пациентами, имеет целью показать, что эти случаи нельзя полностью охватить методами клинической психиатрии и психопатологии в их теперешнем состоянии, а наоборот, для демонстрации их подлинно человеческих уместности и значимости необходим экзистенциально-феноменологический метод»⁹.

Мощное развитие экзистенциальной парадигмы в психологии и психотерапии принадлежит Виктору Франклу. Он основывает школу логотерапии, или экзистенциального анализа, или «Третью Венскую Школу», в противовес психоанализу и «индивидуальной психологии» А. Адлера («воле к удовольствию» Фрейда и «воле к власти» Адлера Франкл противопоставляет «волю к смыслу»). Франкл, благодаря богатейшему и сложнейшему опыту своей жизни, разработал внутри психологии и психотерапии категорию смысла и его утраты. На основе этого им был выделен особый вид невроза – логоневроз, или невроз утраты смысла существования, который стал бичом послевоенного поколения.

Сообразно представлениям о логоневрозе, Франкл создает и метод борьбы с ним – логотерапию, основным средством которой является выработка у человека адекватного отношения к любой ситуации, вплоть до самой критической. Так же, человек обретает смысл, по мнению Франкла, благодаря творчеству или благодаря переживаниям, в частности, любви. Попадая в те или иные обстоятельства, человек не всегда способен изменить что-либо в них, но он безусловно ответственен за то отношение, которое он по отношению к ним занимает. И в выборе этого отношения человек абсолютно свободен.

Именно дихотомия «свобода-ответственность» является одной из ключевых для понимания идей В. Франкла. «Экзистенциальный анализ не признает человека свободным, не признавая его в то же время ответственным. Это означает, что человеческая свобода не тождественна не только всемогуществу, но и произволу»¹⁰. В разных работах Франкл предлагает несколько разные формулировки понятия свободы, однако общий их смысл – это свобода слушать свою совесть и принимать решения о своей судьбе; это свобода изменяться, свобода быть таким и не быть каким-либо иным. А главное, человек наделен свободой принять на себя ответственность за тот выбор, который он осуществляет, за аутентичность его бытия, за нахождение и реализацию смысла своей жизни.

В. Франкл постулировал «принцип самотрансценденции» в противовес «принципу гомеостаза»: «В противоположность теории гомеостаза напряжение не является чем-то, чего нужно безусловно избегать, а внутренняя гармония, душевный покой не является чем-то, что нужно безоговорочно признавать. Здоровая доза напряжения, такого, например, которое порождается смыслом, который необходимо осуществить, является неотъемлемым атрибутом человечности и необходима для душевного благополучия»¹¹. Безусловно, дихотомия «самотрансценденция - гомеостаз» сопоставима с такими понятиями, как, например, «иметь» и «быть» у Э. Фромма (который не является представителем экзистенциальной психологии, но чьи идеи очень близки к представлениям экзистенциалистов).

Так же как и В. Франкл, американский экзистенциальный психолог и психотерапевт Ролло Мэй в своих взглядах близок по духу В. Франклу, однако, с одной стороны, он более религиозен и, следовательно, обретение религиозных ценностей играет в его терапии более значимую роль; с другой стороны, Мэй более активен в плане «популяризации» идей экзистенциализма. Его работы доступны большинству читателей в силу простоты языка и близости им тех понятий, на анализе которых построены его работы: самоутверждение, самосознание, тревога, страх и т.д.

Безусловно, рассмотренные мной авторы – далеко не все, чьей заслугой является развитие экзистенциальной психологии. Этот перечень можно продолжить и современными представителями экзистенциальной психологии и психотерапии: Ирвин Ялом, Джеймс Бъюдженталь, Альфред Лэйнгли, Сальваторе Мадди. Однако останавливаться подробно на каждом из них я не буду в силу формата данной работы.

На основании рассмотренных нами взглядов психологов-экзистенциалистов, а так же с помощью гораздо более глубоко анализа этих авторов многими психологами историками психологии, постараемся сформулировать основные и наиболее общие положения экзистенциальной психологии.

Для Б.В. Зейгарник «основные утверждения экзистенциальной теории в обобщенной форме следующие:

1.Человеческая психика, сознание не могут быть сведены к физиологическим механизмам.

2. Человеческое действие всегда обладает значимостью (или стимулом), в которой находит свое отражение отношение человека к окружающему.

3. Специфически человеческим является «рефлектирующее» сознание, посредством которого человек высвобождается из ситуации и противостоит ей.

4. Человек не может рассматриваться изолированно от окружающего мира, с которым он находится в постоянном взаимодействии»¹².

Что касается основных вопросов, с которыми «работает» экзистенциализм, «И. Ялом выделяет четыре основных узла экзистенциалистских проблем, пути решения которых изучает экзистенциальная психология. Это 1) проблемы времени, жизни и смерти; 2) проблемы свободы, ответственности и выбора; 3) проблемы общения, любви и одиночества; 4) проблемы смысла и бессмысленности существования»¹³.

Т. Грининг описывает проблематику экзистенциальной психологии схоже с И. Яломом, причем более подробно раскрывает различные варианты интерпретации проблемных областей человеческой жизни, которые называет «вызовами»: «Первый – это проблема жизни и смерти. Суть ее заключается в том, что мы живы, но мы умрем…Второй – проблема смысла и абсурда. У нас есть некая осознанная способность и желание обрести смысл, но мы живем в таком странном, иногда хаотичном мире, который предлагает много разных систем осмысления, а иногда и вообще отрицает смысл. Третий – это проблема свободы и детерминизма…Мы живем в мире, который дает нам возможность свободы и одновременно ограничивает ее. Четвертый – проблема общения и одиночества…»¹⁴.

Данные систематизации рассматриваемых в экзистенциальной психологии вопросов и проблем дают краткую, но в то же время содержательную информацию. Из этих перечней отчетливо видна связь экзистенциальной психологии с философской проблематикой и с «вечными» вопросами.

II.2. История развития гуманистического направления в психологии

Гуманистическая линия в психологии как явление культуры возникла в ответ на вторгшуюся в и подменившую собой культуру «милитаризацию» американского общества. «Две мировых войны, произошедшие за сравнительно короткое время, поставили перед наукой о человеке ряд вопросов, к которым она не была готова. Крушение оптимистического взгляда на прогресс человека, невиданные ранее масштабы жестокости, агрессии и разрушительности заставили вновь задуматься о природе человека, о движущих им импульсах и о взаимоотношениях личности и социальных структур»¹⁵.

Можно отметить также, что внутри психологического знания, гуманистическая психология появилась в противопоставление психоанализу и бихевиоризму как редукционистским и механистическим течениям. Первые работы психологов-гуманистов приходятся на 50-е годы ХХ столетия, однако расцвет данного направления произошел в конце 60-х – начале 70-х годов.

Как отмечает Д.А. Леонтьев, «Американская ассоциация гуманистической психологии в первые годы своего существования выдвинула следующее, достаточно размытое определение: «Гуманистическую психологию можно определить как третью основную ветвь психологических исследований (две другие ветви – это психоаналитическая и бихевиористская), которая занимается прежде всего теми человеческими способностями и потенциями, которые не нашли своего места ни в позитивистской или бихевиористской теории, ни в классической психоаналитической теории, например, креативность, любовь, самость, развитие, организм, удовлетворение базовых потребностей, самоактуализация, высшие ценности, бытие, становление, спонтанность, игра, юмор, привязанность, естественность, теплота, трансценденция эго, объективность, автономия, ответственность, психологическое здоровье и родственные понятия. Этот подход может также быть представлен работами К. Гольдштейна, Э. Фромма, К. Хорни, К. Роджерса, А. Маслоу, Г. Олпорта, А. Энгьяла, Ш. Бюллер, К. Мустакаса и т.д., а также некоторыми аспектами работ К. Юнга, А. Адлера, эго-психологов психоаналитического направления, экзистенциальных и феноменологических психологов (цит. по Quimann, 1985, р.25-26)¹⁶.

Эта слегка затянутая цитата, однако, обрисовывает то проблемное поле, на котором развернулась гуманистическая психология, а так же тех теоретиков и практиков, которые участвовали в развитии этих идей.

Мне представляется возможным в данной работе рассмотреть некоторые теоретические взгляды лишь одного из самых ярких представителей гуманистической парадигмы в психологии – Абрахама Маслоу.

А. Маслоу вместе с группой единомышленников в 1954 году образует движение «непризнанных» психологов – порядку сотни людей рассылаются работы, не нашедшие себе места в научных психологических журналах того времени. Постепенно эта группа людей объединяется в Ассоциацию Гуманистической Психологии (1961 год), руководство над которой берет на себя А. Маслоу. В 1961 году выходит и первый номер «Журнала гуманистической психологии» - главного и на то время единственного печатного органа гуманистических психологов.

Спустя менее чем десять лет, А. Маслоу как психолог, да и вся гуманистическая психология в целом, становится чрезвычайно популярной, в силу чего Маслоу избирают президентом Американской психологической ассоциации. Однако уже в 1970 году он уходит из жизни.

Как отмечает Д.А. Леонтьев, «…за период после 1970 года не вышло практически ни одной общетеоретической работы, открывающей для гуманистической психологии новые перспективы…При этом можно с уверенностью утверждать, что гуманистическая психология выполнила главную стоящую перед ней сверхзадачу, создав в профессиональном сообществе, да и не только в нем, интеллектуальную атмосферу, благоприятствующую новому, гуманистическому видению человека, от которого стало невозможным отмахиваться как от ненаучного»¹⁷. Более того, в научной психологической среде уже в те годы высказывались предположения о кризисе гуманистической психологии, а так же о том, что со смертью основных представителей исчезнет и само направление.

Вопрос о месте гуманистической психологии в системе научно-психологического знания, на мой взгляд, остается открытым; высказываются различные точки зрения, как поддерживающие, так критикующие те или иные аспекты этого подхода. Для того, чтобы сформулировать собственную позицию относительно этого вопроса, необходимо остановиться на некоторых теоретических выдержках из работ А. Маслоу, на примере которого мы и рассматриваем данное направление.

Говоря общё, Маслоу постарался описать личность в совершенно новых терминах, опираясь на ее положительные, здоровые проявления в отличие от большинства предшествующих ему авторов, выводящих те или иные личностные закономерности на основе анализа всевозможной патологии, или же с помощью статистических, усредненных норм. «Если мы хотим ответить на вопрос, насколько может вырасти человек, то обязательно нужно найти людей, которые уже выше других, и изучить их. Если мы хотим знать, насколько быстро может бежать человек, то незачем усреднять скорость индивидов, составляющих «хорошую выборку» из человеческой популяции; гораздо лучше собрать олимпийских чемпионов и посмотреть, как они могут бегать. Если же мы хотим выяснить имеющиеся у человека возможности духовного роста, ценностного или нравственного развития, то я считаю, что мы можем узнать это лучше всего, изучая наиболее нравственных, наиболее приближающихся к идеалу святости людей»¹⁸. Безусловно, тот оптимизм, с которым А. Маслоу смотрит на возможность подобного исследования личности, с одной стороны притягивает своей «жизненностью», а с другой – отталкивает своей некоторой наивностью.

Очевиден подход А. Маслоу к личности человека как явлению уникальному, единственному и неповторимому. У человека можно чему-то научиться, можно на кого-то равняться в собственных достижениях, но сравнивать их (людей) одного с другим – занятие малопродуктивное. Ведь самоактуализация и личностный рост возможны только в случае прислушивания к своему собственному голосу, а не к чьему-либо чужому.

Безусловно, наиболее известным, часто используемым и до сих пор модным является разработка А. Маслоу иерархии потребностей. Многие психологи ссылаются на «пирамиду потребностей Маслоу» как на одну из самых эвристичных его идей. Однако, как известно, иерархическое расположение потребностей вызывает множество вопросов, наиболее значимый из которых – о возможности перехода с низшего на высший уровни, минуя промежуточный (возможны и иные комбинации). Ответом на него является развитие самим Маслоу этой теории. Как известно, в более поздний период он формулирует представление о двухфакторной модели потребностей в рамках обновленной теории мотивации, в которой в один класс включены «базовые потребности» (в пище, привязанности, защите и т.д.), к другому же классу относятся «метапотребности» - потребности в справедливости, доброте, красоте и т.д. Важно подчеркнуть, что, по мнению Маслоу, и те и другие потребности являются врожденными или инстинктивными, в силу чего при неудовлетворении метапотребностей человек обнаруживает симптомы метапатологии – отчужденность, апатия, цинизм и т.д.

Деятельность по удовлетворению метапотребностей Маслоу называет «самоактуализацией» – эвристичным термином, прочно вошедшим в современную психологию. «Самоактуализирующиеся люди не столько мотивированы базовыми потребностями, сколько метамотивированы (метапотребностями или Б-ценностями)»¹⁹. Важно отметить также, что «само актуализация – это не только конечное состояние, но также и сам процесс актуализации потенций индивида в любое время, в любой степени»²⁰.

Для понимания основ гуманистического подхода в психологии последнее утверждение может послужить принципиальным. Если самоактуализация, которая есть, с некоторыми оговорками, реализация человеком своей родовой сущности через актуализацию уже заложенных в него потенций, а приблизительно так и понимает самоактуализацию Маслоу, тогда можно с уверенностью сделать вывод об изначальной «заложенности» в человека того, что можно «актуализировать», тех корней, благодаря которым осуществляется «личностный рост». Этот потенциал выражается в инстинктивных метапотребностях, направляющих жизнь человека в определенное русло позитивного развития. Уже в самих терминах «самоактуализация» и «рост» заложены эти отношения.

III. Взаимоотношение экзистенциальной и гуманистической парадигмы в психологии.

Рассмотрев в самом общем виде некоторые аспекты теорий экзистенциального и гуманистического направлений, мы можем сделать некоторые предположения о взаимоотношении этих течений на основе сравнения содержательных моментов каждого из направлений.

Для начала обратимся к дискуссии, развернувшейся внутри гуманистической психологии в связи с вопросом о сходствах и различиях экзистенциального и «непосредственно» гуманистического направлений. Д.А. Леонтьев отмечает: «В конце 1980-х годов в американском журнале Ассоциации гуманистической психологии развернулась дискуссия. Открывалась она статьей под названием «Две гуманистических психологии или одна?» Дж. Роуэна. Он обратил внимание на то, что даже взгляды основателей гуманистической психологии характеризуются существенными расхождениями»²¹. Расхождения эти видны и из нашего, достаточно поверхностного анализа некоторых идей двух направлений. «Например, К. Гольдштейн, А. Маслоу и К. Роджерс говорят о том, что человеку присуща некая внутренняя сила – тенденция к самоактуализации, направляющая его развитие в сторону наиболее полного раскрытия, разворачивания заложенных в нем возможностей, сил и способностей. Это как бы основная идея ведущего гуманистического подхода к личности. Но в рамках этого же движения есть авторы, такие как Р. Мэй, О. Марер, Р. Лэнг, считающие, что такой силы нет, а направление развития человека определяется исключительно выборами, которые он делает. Это противопоставление является одним из наиболее ключевых противоречий…»²².

Если вспомнить одно из заглавных утверждений ведущего экзистенциального философа Ж.-П. Сартра «Существование предшествует сущности», становится более понятной та позиция, на которой стоят психологи-экзистенциалисты – позиция необходимости для каждого человека совершать в своей жизни ответственные выборы. Жизнь, существование – и есть череда этих свободно-ответственных выборов. Сущность же напрямую зависит от тех шагов, которые мы делаем, от наших ответственных поступков (в понимании последних М.М. Бахтиным). «Неправильные» для того или иного человека выборы приводят к патологии, «правильные» - к обретению смысла существования, внутренней и внешней гармонии.

В противовес экзистенциалистам, психологи гуманистического направления, как уже отмечалось, постулируют наличие неких изначально данных человеку потенций, возможностей, «задатков» развития. Далее человек вправе как актуализировать эти заложенные возможности, так и проходить мимо них. Удовлетворение метапотребностей, изначально существующих у человека, по Маслоу, ведет к самоактуализации и «пиковым переживаниям», неудовлетворение – к метапатологии.

Таким образом, налицо одно из наиболее фундаментальных различий экзистенциального и гуманистического направлений, в силу которого экзистенциалисты «выглядят» менее радужно и оптимистично, нежели их коллеги гуманисты. Отсюда и меньшая популярность, по мнению Д.А. Леонтьева, экзистенциальной психотерапии: «Экзистенциальная психология сложна, а сложное никогда не сможет стать популярным. чтобы сделать идею популярной, ее надо упростить, а с экзистенциальной психологией это не получается…В Европе экзистенциальные взгляды более разработаны, более развернуты и популярны, чем в США, что объясняется большей способностью европейского менталитета воспринимать философские идеи»²³.

Далее можно отметить некоторые различия между гуманизмом экзистенциализмом по критерию «взаимоотношений индивида с обществом». Для гуманистов, как полагает Д. А. Леонтьев, «…присутствовала мысль, что внешние социальные явления больше препятствуют, чем способствуют самоактуализации….В рамках экзистенциализма была сформулирована принципиально противоположная личностно-центрированной диалогическая позиция, суть которой заключается в том, что, наоборот, условием самрактуализации является некий конструктивный диалог, общение, контакт с другим человеком, воспринимаемым во всей его целостности»²⁴. Однако, это утверждение можно сразу же оспорить, приведя всего одно высказывание К. Роджерса: «…Человек принадлежит к определенному виду и имеет видовые характеристики. Одна из них, я считаю, заключается в том, что он неизлечимо социален; он имеет глубокую потребность во взаимоотношениях»²⁵. По всей видимости, в связи с отсутствием как у гуманистов, так и у экзистенциалистов четко и однозначно изложенной, структурированной теории, мы никогда не сможем до конца «развести» две эти линии. Да и настолько ли это нужно?

Можно сказать и о рассогласовании гуманистов и экзистенциалистов относительно понимания природы и сути добра и зла. По словам Д.А. Леонтьева, «К. Роджерс настаивал, что природе человека присуще изначальное добро, а источник зла лежит вне природы человека, где-то во внешней реальности. Р. Мэй достаточно убедительно возразил ему, что зло вообще нельзя объяснить, если считать, что в природе человека заложено только добро. С точки зрения экзистенциалистского подхода, человек не расположен априори ни к добру, ни к злу. Он выбирает или то, или другое, а тем самым творит и то, и другое»²⁶.

Мне представляется возможным обобщить описанные выше различия таким образом, что проблематика как экзистенциального, так и гуманистического направлений в психологии, схожа, однородна, а зачастую и просто едина, причем эти вопросы специфичны именно для этих подходов. Однако, отношение самих психологов к изучаемым ими вопросам – различное, что и делает необходимым рассмотрение взаимоотношения этих линий.

Так же, мне бы хотелось отметить, что, хоть в данной работе я и не затрагивал идеи отечественных авторов, их вклад в развитие гуманистической и экзистенциальной парадигмы в психологии, философии и культуры неоспорим. Более того, в связи с тем, что данная проблематика в связи с внешними причинами могла рассматриваться и обсуждаться советскими психологами лишь в неявной форме, в их идеях, как мне кажется, можно, как раз, обнаружить обоснованное «сплетение» обоих подходов – и гуманистического, и экзистенциального. Некоторые работы М.М. Бахтина, М.К. Мамардашвили, С. Л. Рубинштейна, А.Н. Леонтьева, Л.С. Выгодского и других авторов находятся в идейном диалоге с идеями экзистенциалистов и гуманистов.

Завершая данную работу, мне бы хотелось привести, хоть и не дословно, высказывание блистательного отечественного кинорежиссера-мультипликатора Ю.Б. Норштейна, в котором, на мой взгляд, и отражается взаимоотношение экзистенциальной и гуманистической парадигмы в психологии. Техники и средства, которые он использовал для создания эффекта растворения ёжика в тумане в одноименном мультфильме, по его словам, принципиально очень просты. Но эта простота – «стоит на узких рельсах» - если режиссер даст волю своей свободе в погоне за наиболее красивыми, точными и интересными средствами выражения, у него слишком велик шанс потерять простоту²⁷…

Список литературы

1. Зейгарник Б.В. Теории личности в современной психологии// В сб. Б.В. Зейгарник. Психология личности: норма и патология. Москва-Воронеж, 1998.

2. Калина Н.Ф. Первая книга о Dasein-анализе//в кн. Л. Бинсвангер, Бытие-в-мире. Рефл-Бук, Ваклер, 1999.

3. Леонтьев Д.А. Гуманистическая психология как социокультурное явление// В сб. Психология с человеческим лицом. Гуманистическая перспектива в постсоветской психологии. М., Смысл, 1997.

4. Леонтьев Д.А. Что такое экзистенциальная психология?// В сб. Психология с человеческим лицом. Гуманистическая перспектива в постсоветской психологии. М., Смысл, 1997.

5. Лэнг Р. Расколотое «Я».М., Академия, Спб, Белый кролик, 1995.

6. Маслоу А. Новые рубежи человеческой природы. М., Смысл, 1999.

7. Руднев В. Энциклопедический словарь культуры ХХ века. // «Экзистенциализм». М., АГРАФ, 2001.

8. Тиллих П. и Роджерс К. : диалог//Московский Психотерапевтический Журнал, 1994 №2

9. Тихонравов Ю.В., Экзистенциальная психология. М., ЗАО «Бизнес-школа «Интел-Синтез», 1998.

10. Франкл В. Человек в поисках смысла. М., Прогресс, 1990

1^ Тихонравов Ю.В., Экзистенциальная психология. М., ЗАО «Бизнес-школа «Интел-Синтез», 1998. Стр.6

2^ Руднев В. Энциклопедический словарь культуры ХХ века. // «Экзистенциализм». М., АГРАФ, 2001.

3^ Зейгарник Б.В. Теории личности в современной психологии// В сб. Б.В. Зейгарник. Психология личности: норма и патология. Москва-Воронеж, 1998. Стр.326

4^ Леонтьев Д.А. Что такое экзистенциальная психология?// В сб. Психология с человеческим лицом. Гуманистическая перспектива в постсоветской психологии. М., Смысл, 1997. Стр.40

5^ Зейгарник Б.В. Теории личности в современной психологии// В сб. Б.В. Зейгарник. Психология личности: норма и патология. Москва-Воронеж, 1998. Стр.327

6^ Калина Н.Ф. Первая книга о Dasein-анализе//в кн. Л. Бинсвангер, Бытие-в-мире. Рефл-Бук, Ваклер, 1999. Стр.7

7^ Тихонравов Ю.В., Экзистенциальная психология. М., ЗАО «Бизнес-школа «Интел-Синтез», 1998. Стр.87

8^ Калина Н.Ф. Первая книга о Dasein-анализе//в кн. Л. Бинсвангер, Бытие-в-мире. Рефл-Бук, Ваклер, 1999. Стр.8

9^ Лэнг Р. Расколотое «Я».М., Академия, Спб.,Белый кролик, 1995. Стр.8

10^ Франкл В. Человек в поисках смысла. М., Прогресс, 1990. Стр.115.

11^ Там же. Стр.66

12^ Зейгарник Б.В. Теории личности в современной психологии// В сб. Б.В. Зейгарник. Психология личности: норма и патология. Москва-Воронеж, 1998. Стр.328

13^ Леонтьев Д.А. Что такое экзистенциальная психология?// В сб. Психология с человеческим лицом. Гуманистическая перспектива в постсоветской психологии. М., Смысл, 1997. Стр.46.

14^ Леонтьев Д.А. Что такое экзистенциальная психология?// В сб. Психология с человеческим лицом. Гуманистическая перспектива в постсоветской психологии. М., Смысл, 1997. Стр.47

15^Леонтьев Д.А. Гуманистическая психология как социокультурное явление// В сб. Психология с человеческим лицом. Гуманистическая перспектива в постсоветской психологии. М., Смысл, 1997. Стр.21

16^ Там же. Стр.20

17^ Там же. Стр.27

18^ А. Маслоу. Новые рубежи человеческой природы. М., Смысл, 1999. Стр. 15

19^ А. Маслоу. Новые рубежи человеческой природы. М., Смысл, 1999. Стр. 294

20^ Там же. Стр.54

21^Леонтьев Д.А. Что такое экзистенциальная психология?// В сб. Психология с человеческим лицом. Гуманистическая перспектива в постсоветской психологии. М., Смысл, 1997. Стр.41

22^ Там же, стр. 41

23^ Там же, стр. 47.

24^ Там же, стр. 44

25^ П. Тиллих и К. Роджерс: диалог//Московский Психотерапевтический Журнал, 1994 №2, стр.136

26^ Там же, стр.45

27^ Из беседы Ю. Норштейна и А. Гордона// «Передача Гордона», НТВ, 19.02.2002