Российско-американские отношения 3
Введение
Вторая половина ХХ века совпала с кардинальными изменениями на мировой арене. Глобальный масштаб и радикальность происходящих перемен в политической, экономической, духовной областях жизни мирового сообщества, позволяют выдвинуть предположение о формировании новой системы международных отношений, отличной от той, которая функционировала на протяжении последних 350 лет истории человечества.
В свете глобальных трансформаций происходящих в мире, Россия также находится в поиске нового места в системе международных отношений. Россия сегодня стремится определить долговременную стратегию своего развития, возрождения экономической и политической мощи. Целью такой стратегии является превращение России в развитую демократическую страну, занимающую адекватное ее потенциалу место в мировой политике и экономике. Поэтому решение внутренних задач напрямую связано с улучшением условий интеграции России в глобальный рынок, формированием дружеских и партнерских отношений с ключевыми центрами силы на международной арене. Эти задачи нельзя решить, если Россия будет изолирована или вернется к конфронтации с США и Западом в целом.
Актуальность изучения российско-американских отношений и их регионального компонента, связана со многими факторами.
Во-первых, российско-американские отношения являются продолжением отношений между СССР и США на новом историческом этапе. Но если в начале ХХ века и особенно в период холодной войны отношения двух сверхдержав являлись стержневыми, лежавшими в основе двухполярной структуры мира, то в 90-е гг. их роль изменилась. Мир изменился и в нем единственной сверхдержавой остались США.
Во-вторых, эти отношения оказывают большое влияние на происходящие в России процессы. Соединенные Штаты, будучи наиболее развитой экономической и военной державой, оказывали на протяжении последнего десятилетия существенное влияние на внутреннюю и внешнюю политику Российской Федерации.
Цели и задачи работы. Цель данной работы состоит в рассмотрении российско-американских отношений.
Для достижения поставленной цели в работе необходимо рассмотреть следующие вопросы.
Рассмотреть основы российско-американских отношений в культуре и демократических ценностях
Рассмотреть разработку в России и США эффективной модели политической социализации для XXI века;
Рассмотреть геополитические и экономические аспекты российско-американских отношений
Сравнить общие черты и расхождения во внешнеэкономических интересах России и США.
Рассмотреть факторы, оказывающие влияние на российско-американское сближение
Проанализировать проблемы российско-американских отношений, и выявить пути преодоления противоречий.
Объект исследования – российско-американские отношения.
Предметом исследования являются общественные отношения, связанные с рассмотрением российско-американских отношений.
1.Основы российско-американских отношений в культуре и демократических ценностях
1.1 Геополитическое положение современной России
Геополитика в России сегодня переживает свой ренессанс. Этот интерес вполне объясним, т.к. современный этап всемирной истории характеризуется серьезными сдвигами в сложившемся равновесии и требует принятия целого ряда неотложных политических решений. Изменение соотношения сил на мировой арене сопровождается крушением всего международного порядка, сложившегося после Второй мировой войны. В этой ситуации самым значимым событием стал развал СССР и социалистического лагеря, что явилось закономерным фактором исторического процесса. С распадом СССР произошли качественные изменения в структуре международных отношений, изменилось геополитическое и геостратегическое положение правопреемницы СССР - России.
Мировую геополитическую ситуацию России следует рассматривать в двух аспектах:
-военном (военностратегическом);
-геоэкономическом.
Характерной чертой сегодняшней России как бывшей супердержавы стало ее ослабление практически во всех областях политики, экономики, социальной сферы и культуры, но, одновременно, Россия остается второй в мире, после США, ядерной державой. Текущая ситуация напоминает передел мира, хотя, в отличие от предыдущих его проявлений, нынешнее положение отличается иной основой взаимодействия силовых полей. Вот как это выглядит сегодня.
НАТО продвигается к границам России с запада и фактически контролирует бывшую сферу влияния СССР. Руководство НАТО объявило Закавказье и Среднюю Азию сферой своей ответственности. В регионах Закавказья и Средней Азии геополитическую активность проявляет также Турция. Утверждение в этом регионе Турции не приемлемо для России. Но в то же время Россия должна развивать отношения с Турцией как с черноморской державой. Это необходимо также и потому, что существуют проекты российско-турецких газопроводов. Вновь для России возникла проблема пользования проливами Босфор и Дарданеллы. Определенные политические круги Турции вновь возратились к доктрине "Черное море - турецкое море", используя экологический фактор риска прохода российских танкеров. Подобные запреты являются нарушением международной конвенции, принятой в Монтрё (Швейцария) в 1936г., согласно которой черноморские страны проводят через проливы корабли без ограничений при соблюдении установленных условий; проход военных кораблей нечерноморских стран ограничен по классу, тоннажу и сроку пребывания в Черном море.
Другой проблемой, не менее серьезной для России, является Китай. Россия и Китай имеют общую границу длиной около 4200 км. Ряд экспертов считают, что прогресс Китая в экономике представляет угрозу для России в форме постепенной китаизации редко заселенных областей Сибири и Дальнего Востока, тем более, что разрыв демографического потенциала между двумя странами огромен (Россия - 154 млн человек, Китай - 1,3 млрд.). По некоторым данным, в этом регионе России нелегально находится около 200 тысяч китайцев. В связи с этим одной из насущных задач является ограничение китайской экспансии.
Отношения России с Японией упираются в проблему Курильских островов (Итуруп, Кунашир, Шикотан, Хабомаи). Япония хочет присоединить их к своей территории и на этих условиях согласна подписать мирный договор с Россией. Россия не отрицает наличие территориальной проблемы между двумя странами, но возвращение Южных Курил не расценивается как удовлетворение законных претензий Токио.
Российско-американские отношения характеризуются неустойчивостью. В результате распада СССР США и Запад в целом ничего не потеряли, а в России и бывших союзных республиках разразился экономический кризис, распались союзнические связи, начался вывод советских войск из Центральной и Восточной Европы и Афганистана, потребовавший огромных средств. Россия не является для США равноправным партнером, но нужна им в первую очередь как противовес Китаю. Расширение НАТО, означающее приближение к непосредственным границам России, - это, безусловно, давление на нее. Поэтому все предложения о партнерстве необходимо рассматривать с точки зрения необходимости и выгоды для России.
В последнее время США занялись перестройкой структуры безопасности в Евразии и в Европе, в частности. Россия рассматривает это как ущемление ее государственных интересов, т.к. необходимо время, чтобы разобраться насколько разумна подобная перестройка, отвечает ли она требованиям государственного суверенитета, праву этнических групп на самоопределение и т.п. В связи с этим основное требование к партнерским отношениям, к которым призывают США, заключается в том, чтобы действия США и НАТО не были направлены на разрушение территориальной целостности России и ее интеграции в рамках СНГ.
Известно, что вплоть до середины XXв. одним из главных стремлений мировых держав было сохранение их влияния на обширных территориях в целях обеспечения контроля над ресурсами. Это поддерживало существование колониальных империй. Начиная с середины XX в., по мере развития процесса деколонизации стратегия великих держав меняется. Развитые государства стремятся установить контроль над потоками информации, товаров, услуг, капиталов и рабочей силы, нежели над территориями. Борьба за сферы влияния велась в основном с помощью геоэкономических стратегий. Для России геоэкономическая стратегия означает, в первую очередь, переход на обдуманную, преимущественно экспортно-ориентированную модель развития внешнеэкономических связей, которая, со временем, даст ей рычаги влияния на мировые процессы. Экспортно-ориентированная модель развития страны предполагает, что страна-экспортер ориентируется в экспорте и импорте на страны-лидеры. Этот путь прошла Япония, и сегодня проходит Китай.
На Россию оказывается своего рода геоэкономическое "давление", т.к. она находится в окружении экономической Триады мира - на западе Европейский Союз, на востоке - Япония и тесно связанные с ней индустриальные страны Азиатско-Тихоокеанского региона, на юго-востоке - Китай. Такая расстановка сил получила название системы Больших пространств (сфер). Обозначенные Большие пространства в начале XXIв. трансформируются и взаимодействуют под влиянием всеобщего процесса глобализации. Геополитика взаимодействия в сочетании с процессами глобализации финансов, транснационализации самых различных секторов экономики, создания переплетающихся в пределах всего геопространства стратегических альянсов между ТНК и т.п. превращается в геоэкономику.
В связи с этим для России актуальна не только реформа армии для повышения ее боеспособности, но прежде всего принятие серьезных решений в области геоэкономики. России предстоит решать проблему перевода внешнеэкономических связей на геоэкономические стратегии, основным содержанием которых является транснационализация экономики. Современное мировое хозяйство - это не только совокупность экономик национальных государств, связанных между собой обменом товарами и факторами производства, но и воспроизводственные цепи открытого типа в рамках многих государств и межгосударственных группировок. У многих высокоразвитых стран, использующих геоэкономические стратегии, все больше стираются грани между внутренней и внешней экономикой.
Таким образом, геополитическое влияние России в мире в значительной мере определяется ходом ее экономического развития, стратегией в выборе геоэкономических сфер и четко сформулированным геополитическим кодом, соответствующим реальному экономическому, социальному, политическому и культурному потенциалу страны.
1.2 Демократические ценности в России и США
Социологические исследования, проведенные в 1992–1994 гг. в рамках совместного российско-американского проекта «Демократические ценности в структуре массового сознания», в которых принимал участие автор, демонстрировали определенный исторический оптимизм демократических ожиданий. В начале 1990_х гг. преобладания авторитарного сознания в молодой российской демократии не наблюдалось. Первая половина 90-х гг. была временем увлечения россиян западным опытом, сопровождающегося настойчивыми попытками переноса на российскую почву различных образцов и моделей зарубежного происхождения.
Если в 1995 г. отношение к США было в основном положительным у 77,5% респондентов, а отрицательным – только у 9%, то в 1999 г., в разгар военной операции в Югославии, уже почти половина населения – 48,9% опрошенных – считала США врагом России.
Силовые действия США и их союзников психологически проектировались россиянами на самих себя. В результате образ Запада в их самосознании стал прочно ассоциироваться с фактором угрозы. Последние события в Ираке, связанные с силовым «принуждением к демократии», которые привели к значительной эскалации конфессионально-этнических противоречий в регионе, вызвали негативное отношение россиян к внешней политике США, представших в их глазах инициатором непредсказуемых потрясений. Негативная аура США в известной степени распространилась и на их стратегических союзников, в совокупности составляющих Запад как особый геополитический субъект и олицетворяющих собой то, что обычно называют «политикой Запада».
В общественном сознании сегодня явно существуют два его модуса – эмоциональный, связанный с чувством национального унижения и идентификационной неопределенности, и прагматически-рациональный, суть которого состоит в том, что самое разумное – это не ссориться с Западом и США, а еще лучше – дружить. Соображения безопасности предопределяют курс на умеренные прозападные, рациональные позиции.
Несмотря на отчетливо выраженный в общественном мнении синдром «державности» и сильной международной политики, в России не популярны конфронтационные модели поведения с внешним миром.
Показательно, что лишь 23% населения рассматривают противостояние Западу как идею, способную сплотить российское общество во имя достижения общих целей. Россияне трезво отдают себе отчет, что страна не в состоянии вынести бремя экономической и политической сверхдержавы. Российское общество на рубеже тысячелетий является сторонником «достойной самостоятельности», позитивно относится к сотрудничеству как с европейскими, так и с азиатскими странами, стараясь идти свои путем, не вмешиваться в чужие конфликты и не быть никому ничем обязанным.
1.3 Разработка в России и США эффективной модели политической социализации для XXI века
Научные исследования процесса политической социализации начались сравнительно недавно – в середине XX в. Термин «политическая социализация» впервые был введен в 1959 г. американским ученым Г. Хайменом и в дальнейшем получил широкое распространение в научном лексиконе. До этого американские ученые, которым принадлежит приоритет в исследовании политической социализации, в большей степени использовали понятие «гражданское воспитание» (civic education). Оба эти термина применяются в настоящее время.
В рамках различных научных школ были разработаны свои теории политической социализации. Проанализировав ее особенности в разных политических системах, американские ученые выделили несколько моделей политической социализации: системную, гегемонистскую, плюралистическую, конфликтную.
В США на протяжении нескольких десятилетий преобладала системная модель. Согласно этой модели, политическая социализация рассматривается как механизм формирования у будущих граждан ценностей американской политической системы, как средство обеспечения стабильности в стране.
Ценность политического участия и приверженность идеалам демократии остаются и сегодня в центре внимания наряду с политической информированностью и компетентностью.
В России вопросы политической социализации подрастающего поколения также находятся в центре внимания ученых и широкой общественности. Эта проблематика особенно актуальна сегодня, учитывая условия политического, экономического и социокультурного транзита, который страна переживает в последние два десятилетия.
Но ни одна из вышеперечисленных моделей политической социализации «в чистом виде» ей не подходит. С одной стороны, заманчиво использовать модель Р. Мерельмана, ибо в современной России передача ценностей от одного поколения к другому затруднена, поскольку в стране произошел межпоколенческий «раскол». Если молодое поколение получает первичные представления о социальной и политической реальности в условиях транзита, то среднее и старшее поколения переживают процесс ресоциализации, вынуждены пересматривать и адаптировать свои представления о политике и власти, сложившиеся еще в советские времена, когда господствовала одна идеология.
С другой стороны, в силу инерции культурного процесса в России по-прежнему преобладают черты гегемонистского типа политической социализации. Наконец, с позиций конфликтной модели можно объяснить проявления нетерпимости и экстремизма со стороны части современной российской молодежи.
Если обратиться к опыту США, то там хорошо себя зарекомендовали отдельные экспериментальные программы, внедренные во многих американских школах по инициативе научных центров и общественных организаций. Например, Центр гражданского образования (Civic Education Center) курирует несколько крупномасштабных проектов: «Мы, народ…», «Гражданин», «Сравнительные уроки демократии». Среди областей, в которых американские старшеклассники сравнительно компетентны, можно назвать уголовное и гражданское правосудие и права человека. Вместе с тем уровень политических знаний школьников тревожит многих американских ученых.
2. Геополитические и экономические аспекты российско-американских отношений
2.1 Общие черты и расхождения во внешнеэкономических и других интересах России и США
Во все периоды советско-американских отношений их экономическая составляющая была теснейшим образом связана, а чаще прямо обусловлена уровнем и характером отношений политических. Периоды политического потепления, например после установления дипломатических отношений, сотрудничества в годы Второй мировой войны, мирного сосуществования конца 50-х – начала 60-х гг., разрядки международной напряженности 80-х гг., всегда сопутствовали подъему торгово-экономических связей. И, напротив, обострение политических отношений неизменно приводило к стагнации или уменьшению масштабов взаимной торговли и других форм экономических связей.
Вместе с тем при всей зависимости экономических и торговых связей от политического влияния, несомненно, и их самостоятельное, вполне автономное значение. Хотя в силу целого ряда обстоятельств оно объективно различно для России и США, потенциал этих отношений весьма велик и явно недоиспользуется обеими странами, что наносит немалый ущерб их экономическому развитию.
Во-первых, Соединенные Штаты осознают опасность потенциальной, гипотетической дезинтеграции Российской Федерации, прежде всего, с точки зрения угрозы распространения ядерного оружия и ракетных технологий. В случае распада России ситуация, безусловно, станет гораздо более опасной, чем в случае распада Советского Союза. Поэтому американцы объективно заинтересованы в стабилизации ситуации и на территории России, и на территории бывшего СССР в целом. В этом интересы США и России совпадают. Хотя, с другой стороны, Соединенные Штаты объективно не заинтересованы в сохранении за Россией роли серьезного конкурента в мировых делах.
Второе поле совпадения — это, безусловно, новые вызовы международной безопасности, в том числе и со стороны других государств, которые претендуют на повышение своего политического статуса в иерархии международных отношений. В условиях формирующегося мирового порядка, а точнее беспорядка, при отсутствии прямого конфликта интересов России и США, у них имеется общий интерес в сдерживании иных центров силы и недопущения появления новых сверхдержав.
Наконец, фундаментальной основой возможного позитивного взаимодействия между Россией и США является совместная заинтересованность в формировании стабильной и безопасной системы международных отношений, и, следовательно, в налаживании, в том числе и военно-силового управления процессами современного мира, в предотвращении и регулировании региональных конфликтов.
Можно также назвать и другие направления в плане совпадения интересов России и США: совместное противодействие транснациональному терроризму; укрепление стратегической стабильности в широком смысле слова; нераспространение оружия массового уничтожения и средств его доставки; контроль за распространением обычных вооружений и критичных технологий; поддержание региональной стабильности; совместную деятельность в борьбе с международными криминогенными структурами, включая наркомафию.
Теперь о том, где наши интересы не совпадают. Мы на уровне риторики часто говорим, что нас не устраивают односторонние действия США, их стремление закрепить свою гегемонию в различных регионах земного шара и в мире в целом. Надо сказать, что от этой концепции после очень серьезных провалов, в том числе в Ираке, Соединенные Штаты сейчас отходят, по крайней мере, никто не обсуждает вопрос о том, является ли Америка империей сейчас. Все говорят о том, что в принципе да, Соединенные Штаты стремятся закрепить роль лидера. Это для нас не очень опасно.
Постсоветское пространство. До недавнего времени у нас здесь были коренные противоречия, несовпадение интересов. Но мы сейчас сами уходим с постсоветского пространства. Об этом говорит вся наша энергетическая политика. Собственно говоря, мы переходим на мировые цены. Тем самым по существу мы говорим о том, что наши интересы на постсоветском пространстве не носят фундаментальный характер.
Мы говорим также об американском присутствии в Центральной Азии. Но этот вопрос, мне кажется, ясен. Нам это выгодно. Сами мы не можем справиться с теми конфликтами и нестабильностью, которые генерирует этот регион, поэтому американское присутствие носит здесь очень важный стабилизирующий характер.
Американское присутствие в Ираке. Здесь у нас есть разногласия на уровне риторики, но если подойти к этому вопросу сугубо прагматически, что как раз в духе нашего МИДа, то нам, конечно, выгодно присутствие американских вооруженных сил в Ираке. И чем дольше они будут там оставаться, тем лучше. По существу США нейтрализуют там силы транснационального терроризма, которые после выхода американцев из Ирака хлынут в Европу и в Россию. Полностью ли мы готовы к такому повороту событий? Я в этом не уверен.
Иран. Практически наши позиции с США здесь совпадают, фундаментальных противоречий нет.
Расширение НАТО, размещение элементов американской ПРО в Центральной и Восточной Европе. Эти два вопроса я бы отнес к основным раздражителям российско-американских отношений, которые имеют оттенок явной политической провокации со стороны Соединенных Штатов и Запада в целом.
Говоря о проблеме расширения НАТО, мы все-таки должны понимать, что вероятность военного конфликта с НАТО равна нулю. Это совершенно ясно. Вопрос о вступлении Украины и Грузии в НАТО далеко не решен. Нас просто втягивают в дискуссию задолго до того, как будет принято решение, причем каким оно будет, неизвестно. Для чего это делается, понятно.
Примерно то же можно сказать и относительно планируемого размещения элементов ПРО в Восточной Европе. По радару в Чехии решение не принято. Что касается десяти противоракет в Польше, то, как мы прекрасно понимаем, для ядерного потенциала России это что слону дробина.
На позиции США по косовской проблеме следует остановиться особо. Поспешив признать независимость Косово в нарушение принципа территориальной целостности государств и резолюции 1244 Совета Безопасности ООН, США нанесли очередной сокрушительный удар по Вестфальской системе международных отношений и современному международному праву. Ни к чему хорошему, в том числе в самой Европе, это не приведет (неизбежная активизация сепаратистских настроений в Испании, Франции, Великобритании, Бельгии, Румынии, на Кипре и т.д. со всеми вытекающими отсюда последствиями). США в данном случае преследуют свои сугубо прагматические цели: 1) поэтапная реализация концепции «управляемого хаоса», направленной на ослабление любых глобальных конкурентов, включая ЕС, и укрепление мирового гегемонизма США; 2) резкое наращивание военно-политического присутствия в этой части европейского континента (американцами там уже создана крупная военная база Бондстил, которая и будет истинной столицей «независимого» Косово) с прицелом на расширенный Ближний Восток и иные геостратегические направления; 3) формальная попытка «наведения мостов» с исламским миром; 4) усиление контроля за наркотрафиком и террористической активностью.
Позиция России по вопросу о Косово в целом была и остается достаточно последовательной и сдержанной. Мы всегда заявляли о необходимости решения косовской проблемы в строгом соответствии с принципами и нормами международного права, решениями СБ ООН по этому вопросу. Мы по-прежнему слабы и должны заботиться о собственных проблемах, прежде всего на Кавказе. США же, ощущая полную безнаказанность, напротив, стремятся утвердить в международных отношениях в качестве чуть ли не основного принципа право на американское вмешательство в дела суверенных государств, когда Америке заблагорассудится, и без всяких там санкций ООН. Эта линия («не закон, а кистень», как говорил старший лейтенант Шарапов) совершенно четко просматривается на примере бомбардировок Сербии и насильственного отторжения Косово, войны в Ираке. Справедливости ради следует отметить, что подобная политика американского руководства подвергается жесткой критике со стороны наиболее дальновидных и уважаемых членов экспертного сообщества США.
Является ли противоположные подходы России и США к самопровозглашению независимости Косово (а говоря шире, к незыблемости правовой основы системы международных отношений) фундаментальным противоречием? Да, пожалуй. Однако одно это противоречие вряд ли способно полностью блокировать все те области, в которых мы с американцами можем работать совместно. Кроме того, нельзя исключать и того, что линия США на разрушение Вестфальской системы может быть серьезно скорректирована.
Разумеется, возникает вопрос о том, как повлияют на российско-американские отношения предстоящие президентские выборы у нас и в Соединенных Штатах. Скорее всего, российско-американские отношения на политическом уровне ухудшатся. Президентские выборы всегда вели к ужесточению антироссийской риторики в Соединенных Штатах. К этому следует относиться спокойно. Хорошо уже то, что русская тема находится в повестке дня выборной компании Соединенных Штатов.
Конечно, порой эта тема приобретает для нас очень неприятные оттенки. Более того, по существу мы видим, что в отношении России в ходе выборной компании складывается двухпартийный антироссийский консенсус. Очень много критики и России, и Президента Путина. Это все, конечно, риторика. Но мы должны быть готовы к тому, что любая администрация, которая придет к власти в Соединенных Штатах через год без малого, ужесточит свои позиции в отношении России и в отношении того политического класса, который сложился вокруг нынешнего Президента и который выдвинул Дмитрия Медведева.
Теперь о факторах, работающих на сближение.
Первый позитивный фактор — это отсутствие фундаментального конфликта интересов между Россией и США.
Второй фактор — падение глобальной управляемости в международных отношениях, что должно серьезно беспокоить и американские и российские политические круги.
Третий фактор — банкротство американского лидерства в том виде, в котором оно имело место в течение последних 15-20 лет, и надо сказать, что наиболее дальновидная часть политического класса Америки это сознает. В американском политическом классе растет понимание того, что Америка не способна самостоятельно в одиночку решить ни одну крупную политическую проблему. И в этом также заключается потенциал российско-американского сближения.
Четвертым фактором, работающим на российско-американское сближение, является возвышение Китая. Об этом серьезные американцы говорят и публично, и за закрытыми дверями.
Ну и, наконец, самым главным фактором сближения является время. Вопрос, связанный с переломом российско-американских отношений в лучшую сторону, не в последнюю очередь связан со сменой стереотипов, а значит, и со сменой поколений. Смогут ли добиться успеха те, кто придет на смену ветеранам холодной войны? Поживем — увидим.
2.2 Факторы, оказывающие влияние на российско-американское сближение
Первый фактор — это, конечно, взаимное недоверие, которое по-прежнему очень велико и является, по существу и к сожалению, инерцией холодной войны. Холодную войну мы хоронили вместе с американцами, по крайней мере, по моим подсчетам, раз пять. Сначала в 1989 году, потом в 1991-м, потом мы ее похоронили после 11 сентября 2001 года. Очень хорошо помню комментарии наших политиков о том, что холодную войну мы похоронили и в 2002 году, когда заключали Договор о стратегических наступательных потенциалах. Сколько раз мы еще будем эксгумировать этот труп и снова его хоронить, не знаю. Но между нами по-прежнему сохраняется взаимное недоверие. И это, конечно, инерция прошлой эпохи.
Второй фактор, который работает против сближения, — это структурно сохраняющаяся военная инфраструктура конфронтации, которая была создана в годы холодной войны. И в первую очередь это, конечно, модель взаимного ядерного сдерживания. Ядерные ракеты наших стран по-прежнему нацелены друг на друга. И это объективно воспроизводит некую конфронтационность наших отношений.
Третий негативный фактор — это увеличивающийся разрыв весовых категорий двух стран в экономическом, и в первую очередь в технологическом отношении, означающий деградацию военной мощи Российской Федерации.
Четвертый фактор, препятствующий сближению, — это, безусловно, разрыв ценностей, но не между нашими народами и даже нашими элитами и обществами, а между политическими классами двух стран. У американцев костяк политического класса составляет инновационную элиту, а костяк нашего политического класса составляет сырьевая элита. И эти две элиты, эти два политических класса живут в параллельных мирах, которые никогда не пересекутся. Поэтому до тех пор, пока мы не перейдем на инновационный тип развития и не мобилизуем инновационную элиту, пока инновационная элита не станет у нас доминирующей, конечно, серьезного диалога между нашими странами быть не может. Без преувеличения могучая сырьевая составляющая нашего политического класса ведет в том числе и к закреплению незрелой модели демократии, что также является препятствием для полноценного российско-американского взаимодействия.
Будут ли совпадать наши интересы в том случае, если наша элита станет инновационной? Тогда мы перейдем на единый язык всех инновационных держав. Мы в этом случае станем органической частью единого постиндустриального мира, при этом, безусловно, оставаясь конкурентами, прежде всего на экономическом поле. Это единственно возможный способ перехода на язык, понятный для американской элиты, которая носит инновационный характер. Подобное развитие в целом отвечало бы нашим интересам.
Наконец, пятый отрицательный фактор — третьи страны, которые будут стремиться не допустить серьезного российско-американского сближения. Это нормальные законы геополитики.
3. Проблемы российско-американских отношений и пути их разрешения
3.1 Причины неоправдавшихся надежд в отношениях России и США
Сегодня приходится констатировать, что российско-американское партнерство пока не состоялось и, возможно, так и не состоится.
В значительной степени ответственность за это лежит на прежних руководителях российской внешней и военной политики, которые не смогли разработать и осуществить реалистическую программу развития отношений с Вашингтоном. Разрыв между декларациями и реальностью российско-американских отношений произошел и вследствие грубых ошибок нашей дипломатии, особенно в первый период после развала Советского Союза. Создавалось впечатление, что мы готовы пойти на любые уступки американцам, ничего не требуя взамен - ни ответных уступок, ни каких-либо гарантий. Предоставив инициативу чуть ли не целиком и полностью американской стороне, мы не смогли обеспечить равноправный характер провозглашенного партнерства.
Такая готовность российской дипломатии признать непререкаемое лидерство американцев привела к тому, что в Вашингтоне привыкли, что Москву можно ставить перед свершившимся фактом. Как писала английская газета «Индепендент», «диалог между Западом и Россией в конечном счете сводился к официальным встречам, на которых России предлагалось согласиться с решениями, принятыми другими правительствами».
В конце концов стремление любой ценой удовлетворить запросы «старшего партнера» обернулось тем, что США стали все меньше считаться с российскими интересами. Запоздалые попытки России изменить такой характер декларативного партнерства вызвали у Вашингтона лишь раздражение.
В последнее время растет список международных вопросов, где две державы явно придерживаются противоположных позиций. А во внутриполитических дебатах в обеих странах амбициозные политики все чаще используют риторические выпады в адрес другой стороны (будь то Америка или Россия), для того чтобы набирать очки в ходе избирательных баталий.
Конечно, можно списать тревожные симптомы в российско-американских отношениях на «конъюнктурные моменты», связанные с президентскими выборами в обеих странах в 1996 году. Тем более что и раньше такими субъективными причинами объяснялись регулярные «заморозки» на российско-американской почве, которые неизменно приходили на смену очередной «оттепели» в диалоге между Москвой и Вашингтоном. Однако привычные объяснения наметившегося осложнения отношений России и США вряд ли можно признать адекватными принципиально новой ситуации, которая возникла после прекращения «холодной войны». Для этого есть объективные причины. Советско-американские отношения были центральными для эпохи «холодной войны». Отсутствие идеологического и военного противостояния Москвы и Вашингтона неизбежно уменьшает значение российско-американских отношений. В сегодняшнем многополярном мире доминируют иные - неидеологические и невоенные факторы.
Объективно два государства существенно различаются по своим возможностям и роли в системе международных отношений.
Видимо, российско-американское партнерство, даже если оно будет реализовано, неспособно стать центральной осью новой системы международных отношений,
Прежде всего следует признать, что этому препятствует неразвитость двусторонних экономических отношений России и США, низкий уровень взаимодействия экономических интересов двух держав. Экономически же Россия для США является в лучшем случае третьестепенным партнером. Да и для нас Америка существенно уступает таким экономическим приоритетам, как Европа и СНГ. Поэтому такое однобокое российско-американское партнерство будет уравновешиваться (или даже перевешиваться) другими связями, прежде всего экономическими, в которые вовлечены США, Европа, Япония, Китай. А именно комплекс этих экономических отношений будет определять мировую политику в обозримом будущем.
Правда, Россия получила доступ во Всемирный банк, Международный валютный фонд, ГАТТ, где господствующие позиции занимают США, но играет там роль просителя, помощь которому фактически предоставляется на тех же жестких условиях, что и странам «третьего мира». Одна из причин этого - экономические проблемы, с которыми столкнулись США, Западная Европа и Япония после окончания «холодной войны». Конечно, даже помощь технического характера была бы весьма полезной России в нынешних тяжелейших условиях, но эта поддержка не может сыграть роль локомотива для выхода российской экономики из кризиса.
Если до конца 90-х годов Российская Федерация не сможет преодолеть экономический коллапс и не начнет быстрыми темпами развиваться, она останется в XXI веке во втором десятке экономически развитых стран, а то и вообще по своим показателям рискует перейти в категорию слаборазвитых государств. Естественно, что с позиций экономической слабости Москва не только не может диктовать условия США и другим развитым державам, но даже добиться признания себя равноправным партнером. Поэтому не оправдались надежды в реальности превратить «семерку» в «восьмерку» - Россия не дотягивает до уровня, при котором члены этого избранного клуба вынуждены были бы считаться с ее интересами. Формула «семь с половиной» - это, увы, максимум того, на что мы можем на деле рассчитывать.
Другой фактор, ослабляющий взаимное притяжение, - это отсутствие общего врага, столь необходимого для любого военно-политического альянса. Общие интересы безопасности России и США носят скорее завуалированный, чем прямой и непосредственный характер, как это было в предыдущие периоды российско-американского союзничества. Партнерство не против кого-то, а во имя чего-то построить весьма непросто при несимметричности геополитических интересов.
Среди возможных возмутителей спокойствия - государства, которые были и остаются сегодня ключевыми союзниками США в рамках западного сообщества. Вашингтон не хочет такого сближения с Москвой, которое может вызвать повышенную нервозность в Бонне, Токио или других западных столицах. Скорее наоборот - приоритетность связей с западными союзниками сегодня явно перевешивает для США значимость отношений с Россией.
Главной целью Вашингтона является сохранение системы координации экономической и военно-политической стратегии Запада в рамках «Большой семерки», Североатлантического альянса и американо-японского союза как ключевых инструментов обеспечения лидерства США в новом многополярном мире. Россия не вписывается в этот довольно деликатный механизм, грозя нарушить сложившийся там баланс сил.
Первым приоритетом нынешней американской стратегии стало сохранение системы военно-политических союзов, созданных Вашингтоном в годы «холодной войны». Именно НАТО и американо-японский союз позволяют Соединенным Штатам, используя свое неоспоримое военное превосходство, сохранять лидерство по отношению к Германии, Японии и другим западным державам. Усиление роли Европейского Союза, где на ведущие позиции вышла Германия, внутри западного сообщества заставляет США искать пути и способы, для того чтобы вдохнуть новую жизнь в НАТО, в которой решающее слово по-прежнему принадлежит американцам.
Стремление Вашингтона сохранить созданный с большим трудом механизм согласования интересов западных союзников возобладало над центробежными тенденциями. Это предопределило дальнейшую эволюцию НАТО как главного военно-политического союза Запада.
Таким образом, как и в разгар «холодной войны», главным инструментом американской политики в Европе остается военный блок, единственным серьезным противником которого может быть только Россия.
3.2 Пути преодоления российско-американских противоречий
В российско-американских отношениях после эйфории 1991-1993 годов на первый план стали выходить разногласия сначала по второстепенным, а затем и по более важным вопросам. Лишившись глобальной роли, Москва попыталась очертить круг своих особых интересов, а США отказываются признать такую зону не только в Центральной и Восточной Европе или на Ближнем и Среднем Востоке, но и на территории бывшего Советского Союза. Список расхождений выглядит все более внушительно: война в Боснии, санкции против Ирака, продажа ядерной технологии Ирану, расширение НАТО и политика Москвы в отношении стран СНГ. Последние два вопроса имеют жизненно важное значение для России.
Думается, что тезис о «неизбежной вражде» России и США столь же необоснован, как и миф о «естественной дружбе» русских и американцев. Как свидетельствует двухсотлетняя история, и царская Россия, и сталинский Союз в критические моменты истории, когда нарушался баланс сил в многополярном мире, оказывались партнерами и даже союзниками Америки. Так было и в период Американской революции, и в годы Гражданской войны в США, и во время двух мировых войн. Причина этого заключалась в совпадении ключевых интересов безопасности двух держав, когда они сталкивались с вызовом какой-то третьей державы (или коалиции). Общая опасность помогала найти общий язык двум весьма непохожим друг на друга странам.
Россию и США могли бы объединить важные стратегические интересы, их общая заинтересованность по поддержанию стабильности и безопасности в мире. Однако за прошедшие четыре года Москва и Вашингтон так и не сумели выработать систему согласования и координации своей политики. Тем не менее возможности для создания реального стратегического партнерства России и США далеко не исчерпаны.
Институционализация российско-американского партнерства, как показывает опыт, возможна при наличии трех основных компонентов, а именно:
- системы определения общих интересов;
- совместного механизма принятия решений;
- совместного механизма осуществления этих решений.
К сожалению, все эти составные блоки стратегического партнерства сегодня в российско-американских отношениях отсутствуют. В результате отсутствия элементарной координации действий России и США на первый план стали выходить разногласия сначала по второстепенным, а затем и по более важным вопросам. Стратегическое партнерство не может быть эффективным, если не создан механизм тесного военно-политического взаимодействия.
Чтобы не допустить окончательного развала стратегического партнерства, надо, пока не поздно, преодолеть разрыв между декларациями и реальностью. Равноправное партнерство подразумевает и совместное определение общих интересов, и создание механизма консультаций при принятии решений, а также органов постоянного взаимодействия на рабочем уровне. Сохраняющиеся сферы расхождений обладают потенциалом возврата к конфронтационной модели отношений между Россией и США. В таком развитии событий заинтересованы влиятельные политические силы в обеих странах. Поводом для новой конфронтации может служить, с одной стороны, возобладание в политике Вашингтона курса на закрепление однополярного статуса системы международных отношений, а с другой - рецидивы «сверхдержавности» в политике России.
При всех сегодняшних разногласиях и асимметричности экономических и политических позиций у Москвы и Вашингтона сохраняются многие общие интересы в подходе к ключевым проблемам международной безопасности. В полицентрической системе международных отношений, складывающейся на рубеже XX-XXI веков, мы вряд ли сможем найти более сильного партнера, чем Соединенные Штаты. Любой другой центр силы на мировой арене (Китай, Япония, Германия и др.) в обозримом будущем вряд ли будет сопоставим по своим возможностям с США.
Опросы показывают, что в американском общественном мнении существенно изменилось отношение к России. Исчез прежний стереотип «империи зла». Согласно опросам, Россия стала восприниматься как дружественная страна (54 процента), уступая лишь таким традиционным союзникам США, как Канада (73 процента) и Великобритания (69 процентов), но на уровне Италии (58 процентов), Германии и Мексики (57 процентов), Франции (55 процентов), Израиля и Бразилии (54 процента), Японии (53 процента).
Россия, хотим ли мы этого или не хотим, вовсе не соперничает с Америкой в экономической сфере. Угроза торгово-экономических войн для США связана не с нами, а с главными американскими союзниками в только что завершившуюся эпоху «холодной войны», а также с Китаем и нефтедобывающими странами. И именно обстоятельство, что Россия не воспринимается больше как явная и очевидная угроза, привело к тому, что ранее зажатое идеологическими и военно-политическими императивами экономическое соперничество западных союзников начинает проявляться все заметнее.
В экспорте России в США преобладают сырье и товары первичной переработки - алюминий, черные металлы, никель, драгоценные камни; в импорте - мясо и мясные субпродукты, оборудование. Практически прекратились крупномасштабные поставки американского зерна, занимавшие ведущее место в советском импорте из США, поскольку резкое сокращение поголовья скота в России привело к значительному уменьшению потребностей в кормовом зерне.
Сегодня практически отсутствуют политические и экономические причины для российско-американского военного столкновения, тем более ракетно-ядерной войны между бывшими врагами в «холодной войне». Уровень глобального военного противостояния между Москвой и Вашингтоном резко снизился. На целом ряде театров «холодной войны» произошло фактическое военное разъединение Российской Федерации и США, главным образом благодаря ликвидации нашего военного присутствия на этих театрах.
Ни в России, ни в Америке больше не воспринимают друг друга как прямую и явную военную угрозу. Более того, ни Вашингтон, ни Москва не заинтересованы в неконтролируемом перераспределении военной мощи среди участников многополярного мира. Общий интерес России и США заключается в том, чтобы не допустить такой диффузии силы, которая может привести к возникновению в XXI веке новых военных сверхдержав. А появления таких претендентов нельзя исключать.
Россия и США не заинтересованы в резком наращивании военной мощи третьими странами, которые могут попытаться добиться региональной гегемонии в Европе, на Ближнем Востоке, в АТР, что может дестабилизировать и глобальный баланс военной силы. Это - главный стимул для сотрудничества между Россией и США в сфере безопасности. Если же брать другие сферы, то здесь можно обнаружить намного меньше стимулов для сотрудничества и намного больше противоречий и проблем.
Поддержание стабильности и устойчивости новой системы международных отношений требует координации усилий бывших соперников в «холодной войне» по целому ряду ключевых вопросов мировой политики.
Заключение
В данной работе были рассмотрены все поставленные вопросы и из всего вышеизложенного можно сделать следующие выводы:
Соединённые Штаты, несмотря на проблемы в политической сфере, традиционно являются одним из ведущих торговых партнеров России. В 2007 двусторонний товарооборот достиг 19,2 млрд. долларов, при этом российский экспорт составил 15,3 млрд., а импорт — 3,9 млрд.
Асимметрия в положении двух стран сегодня слишком велика. ВВП США превышает ВВП России в 30 раз по обменному курсу и в 10 раз по паритету покупательной стоимости. Еще более заметен разрыв в сфере военных расходов. Но не стоит забывать, что среди многочисленных американских союзников и партнеров сегодня никто не равен США по совокупной силе. Нередко Вашингтон использует это в своих интересах, и доктрина Буша четко фиксирует американские претензии на лидерство. Тем не менее, свою выгоду от сотрудничества с США получает и Западная Европа, и Япония, и даже крошечный Израиль.
В краткосрочной перспективе баланс сил в российско-американских отношениях вряд ли изменится в нашу пользу, что может быть использовано США для усиления нажима на Россию. Однако по мере выхода России из кризиса и обеспечения устойчивых темпов экономического развития будут возникать предпосылки для выравнивания отношений с Соединенными Штатами, обеспечения более равноправного взаимодействия двух государств, преодоления рецидивов холодной войны. Это создаст основу для формирования в более отдаленной перспективе устойчивой модели взаимовыгодного сотрудничества России и США как в рамках двусторонних отношений, так и в подходе к решению ключевых вопросов мировой политики и экономики, обеспечению международной безопасности на глобальном и региональном уровнях.
Список литературы:
Нравится материал? Поддержи автора!
Ещё документы из категории политология :
Чтобы скачать документ, порекомендуйте, пожалуйста, его своим друзьям в любой соц. сети.
После чего кнопка «СКАЧАТЬ» станет доступной!
Кнопочки находятся чуть ниже. Спасибо!
Кнопки:
Скачать документ