СОДЕРЖАНИЕ

СОДЕРЖАНИЕ………………………………………………………………….2 ВВЕДЕНИЕ………………………………………………………………….…..3

Глава1. СУЩНОСТЬ «ЧЕЛОВЕКА-МАССЫ» КАК ОСОБОГО СОЦИОКУЛЬТУРНОГО ТИПА ЧЕЛОВЕКА В РАЗВИТОМ ИНДУСТРИАЛЬНОМ ОБЩЕСТВЕ…………………………………………....6

1. Общее представление о доминирующем социокультурном типе человека в современном обществе……………………………………..6

2. «Рассеянная» масса как основная межгрупповая общность развитого индустриального общества и форма бытия «человека-массы»…………………………………………………………………...12

3. Проблема массового сознания……………………………………15

Глава2. ОСНОВНЫЕ ФАКТОРЫ ФОРМИРОВАНИЯ «ЧЕЛОВЕКА-МАССЫ»……………………………………………………...……..…….…….22

2.1. Процессы индустриализации и урбанизации……………………..23

2. Процессы демократизации общественной жизни……………….28

3. Роль средств массовой коммуникации в формировании «человека-массы»………………………………………………………..31

ЗАКЛЮЧЕНИЕ………………………………….……………………………....37

СПИСОК ИСТОЧНИКОВ……………………………………………………...41

ВВЕДЕНИЕ

Феномен «человека-массы» - стал своеобразным маркером общественной жизни в ХХ веке. Под «человеком-массой» понимается особый социокультурный тип человека, характеризуемый утратой индивидуальности, он является продуктом индустриальной цивилизации. «Человек-масса» - это не человек, отличающийся, а человек присоединившийся, сопричастный (что выражается в общности, вкусов, мнений, оценок, настроений индивидов, составляющих массу). Именно поэтому в массу могут входить люди различных профессий, разного материального достатка, разной национальной и расовой принадлежности, ведь моменты солидарности с общностью для « человека-массы» важнее, чем существующие между индивидами различия. Подобные массы следует отличать от временных локальных массовых объединений – толп, существовавших на этапе формирования индустриального общества. Если вплоть до первой четверти ХХ века в общественных движениях Европы и России преобладали протестные массы, формирующиеся на основе общих социальных, экономических, политических требований и выступающие, как множество взаимосвязанных, контактирующих между собой индивидов в ограниченном пространстве (на площадях, рынках и т. п.), то со второй четверти ХХ века все в большей степени начинает проявлять себя новый социальной феномен – разобщенная между собой в пространстве масса индивидов, но тем не менее обнаруживающая общие вкусы, интересы, ценности. Именно первый вид массы, доминировавший на этапе формирования индустриального общества, многие исследователи, которые являлись представителями психологической концепции (Лебон, Тард и др.) назвали толпой (существование массы выводилось из источника – функционирования определенных механизмов человеческой психики). Второй вид массы получил название «рассеянной» массы, а ее представителя разные исследователи называли по-разному – «человеком-массой» (Ортега-и-Гассет), «одномерным» человеком (Маркузе) и др. «Человек-масса» как член «рассеянной» массы постоянно воспроизводится индустриальной цивилизацией, эпохой усредненных ценностей, технических стандартов и культурных стереотипов. Именно эта масса и ее представители и будут находится в центре нашего внимания.

Проблемой исследования является возрастающая значимость «человека-массы» (особого социокультурного типа человека), которая имеет неоднозначные последствия как для индивида, так и для общества в целом.

Актуальность проблемы «человека-массы» имеет ряд причин: во-первых, возрастание роли данного социокультурного типа в различных сферах жизни общества; во-вторых, недостаточное исследование, как самого феномена, так и тех факторов, влияющих на его формирование в современной цивилизации; в-третьих, необходимость поиска средств воздействия на данный социокультурный тип в благоприятных для общественного развития направлениях. Люди подобного типа существовали в истории человечества всегда, но в рамках традиционного общества, они занимали свою узкую социокультурную нишу и не проявляли себя в качестве социального субъекта. В период формирования и развития современного индустриального общества под воздействием ряда экономических, демографических, социально-политических и иных факторов такие люди получают возможность активно вмешиваться в различные процессы происходящие в обществе и влиять на их развитие, занимая места, которые ранее были им недоступны. Актуальность рассмотрения «человека-массы» как целостного феномена обусловлена еще и тем, что в связи с переходом современного общества на информационную стадию развития, этот феномен претерпевает определенные изменения. Думается, что классический тип «человека-массы» постепенно трансформируется, приобретая новые черты, которые пока еще недостаточно исследованы. Рассмотрев феномен «массового человека» в его эволюции, можно наметить контуры становления человека информационного общества.

Объект исследования – социальная природа человека, который является представителем массы.

Предмет исследования - феномен и различные аспекты существования и эволюции «человека-массы».

Целью исследования является рассмотрение «человека-массы» как целостного социокультурного феномена развитого индустриального общества, основной формы его существования, а также факторов его формирования в данном обществе.

Задачи исследования:

• раскрыть сущность «человека-массы» как целостного социокультурного типа человека, выявить его основные характеристики;

• Рассмотреть «рассеянную» массу как особую форму существования «человека-массы»;

• Определить особенности поведения «человека-массы» в рамках «рассеянной» массы;

• Провести анализ массового сознания как особого уровня сознания «человека-массы», функционирующего в рамках «рассеянной» массы;

• Выявить и рассмотреть основные факторы формирования «человека-массы» в развитом индустриальном обществе, механизмы их воздействия на данный социокультурный тип.

Глава 1. СУЩНОСТЬ «ЧЕЛОВЕКА-МАССЫ»КАК ОСОБОГО СОЦИОКУЛЬТУРНОГО ТИПА ЧЕЛОВЕКА В РАЗВИТОМ ИНДУСТРИАЛЬНОМ ОБЩЕСТВЕ

1.1 Общее представление о доминирующем социокультурном типе человека в современном обществе

Формирование индустриального общества и его типичного члена – «человека-массы» связано с развитием множества демографических, социальных и духовных факторов, которые, в свою очередь, способствовали процессу трансформации традиционного общества. Это, прежде всего, выразилось в процессе смешения сословий и традиционных групп и превращения входящих в них индивидов в своеобразную межсословную, межгрупповую и межклассовую общность – массу.

Х. Ортега-и-Гассет ввел в научный оборот понятие «человек-масса» и провел анализ данного социокультурного типа, где «человек-масса» сопоставляется с «человеком-индивидом» - представителем духовной элиты. Ортегианский подход указывает на наметившееся нарушение прежнего динамического равновесия между элитой и массой, на рост социального, а затем и культурного преобладания типа «человека-массы», на опасность вульгаризации всей жизни общества, что способствует возникновению угрозы деградации всех «надстроечных» сфер: политики, науки, искусства и т.д.

Основные постулаты подхода Ортеги-и-Гассета:

1. В современном обществе существует только два «класса» - «человек-масса» и «человек-индивид». «Радикальней всего делить человечество на два класса: на тех, кто требует от себя многого и сам на себя взваливает тяготы и обязательства, и на тех, кто не требует ничего и для кого жить – это плыть по течению, каков есть, и, не силясь перерасти себя». [13,44] Таким образом, деление общества на массы и избранные меньшинства не совпадает ни с делением на социальные классы, ни с их иерархией. Внутри любого социального класса есть собственные массы и меньшинства. Характерной чертой нашего времени как раз и является гнет массы в традиционно элитарных кругах.

2. Роль массы в современном обществе изменилась. «Она решила выйти на авансцену, занять места и получить удовольствия и блага, прежде адресованные немногим».[13,45] Здесь следует отметить, что «человек-масса» в настоящее время достиг жизненного уровня, подобного тому, который прежде казался предназначенным лишь для немногих и принялся вытеснять представителей элиты с мест, традиционно ими занимаемых. Это проявляется, прежде всего, в преобладании людей подобного типа в политической, культурной и других сферах общественной жизни.

Т.е. по мнению испанского философа, масса – это множество людей без особых достоинств, ее элемент – средний, заурядный человек. К подобному типу относится большинство людей современного общества, но эти люди совершенно не обязательно должны вступать в физический контакт, чтобы образовать данную массу. Утрируя можно сказать, что каждый из них может всю свою жизнь не выходить из дома, никогда не находится в толпе и, тем не менее, быть частью этой общности. Именно поэтому Ортега-и-Гассет говорит не просто о массе, а о «человеке-массе», утверждая, что, для того, «чтобы увидеть современную массу, не требуется людских скопищ, достаточно одного-единственного человека».[13,44] При этом отличительной чертой «человека-массы» является не столько то, что его интересы и потребности совпадают с интересами и потребностями других (такое может произойти и в случае «человека-индивида»), а то, что чувствуя себя точь-в-точь, как все остальные он нисколько этим не огорчен, а наоборот - счастлив. К массе принадлежит тот, кто в каждом вопросе довольствуется готовой мыслью, уже сидящей в голове, ему не дано планировать и проектировать. «Человек-масса» считает, что все дозволено и ничего не обязательно. «Для новой массы все возможно и даже гарантировано и все наготове, без каких-либо предварительных условий, как Солнце, которое не надо тащить в зенит на собственных плечах».[13,79]

Нечто подобное отмечал и Ф. Ницше, указывавший, что «массовый человек разучился скромности и раздувает свои потребности до размеров космических и метафизических ценностей, и этим вся жизнь вульгаризируется». [11,46]

Современным олицетворением «человека-массы» является так называемый «специалист», человек, в совершенстве знающий какую-либо одну науку, свой крохотный уголок Вселенной, но абсолютно ограниченный во всем, что выходит за его пределы. В политике, в искусстве, в социальной жизни, в остальных науках он придерживается примитивных взглядов, но излагает и отстаивает их с авторитетом и самоуверенностью знатока, не принимая возражения людей компетентных.

Главными причинами скачкообразных изменений в поведении масс Ортега-и-Гассет считает, разрушение традиционных форм доиндустриальной жизни, рост жизненной силы современного общества, проявляющийся через взаимодействие трех факторов: экспериментальной науки, индустриализации и либеральной демократии. Все это сопровождается резким ростом населения Европы (за 1800 – 1914 годы – со180 до 460 мил. человек); по выражению философа, целый человеческий поток обрушился на поле истории, «затопляя его».[13,46] Существенно здесь, то, что у общества не хватало ни времени, ни сил для приобщения этого «потока» к традиционной культуре: школы успевали преподать лишь внешние формы, технику современной жизни, научили пользоваться новыми аппаратами и инструментами, но не дали понятия о великих исторических задачах и обязанностях.

Концепция Ортеги-и-Гассета представляется излишне пессимистичной. По мнению В.Ф. Шаповалова, «мы впали бы в иллюзию социального титанизма, потребовав от массы, от большинства населения постоянно находиться в состоянии ответственности за человечество. Рядовой человек предпочитает «просто жить», реализовывать себя в разнообразных сферах деятельности и досуга. [17,38] И нельзя утверждать, что подобная жизнь, реализация самых, казалось бы, незначительных интересов и потребностей, совершенно бесполезна, а тем более вредна, если не приносит прямую пользу всему социуму.

А. Б. Зыкова в своей работе «Учение о человеке в философии Х. Ортеги-и-Гассета» дает систематический анализ ортеговской философии. Она отмечает, что теория восстания масс – это описание и интерпретация европейского кризиса начала ХХ века, а также эта теория сама является его ярким свидетельством. Причиной кризиса Ортега-и-Гассет считал духовную дезориентацию Европы, вследствие разобщения избранного меньшинства и масс. Однако сама постановка проблемы, по мнению Зыковой, когда большинство является инертной и чуждой культуре «массой», а на оставшееся «избранное меньшинство» возлагается огромная по трудности задача руководства обществом, делает весьма маловероятным возможность преодоления этого разобщения, а следовательно и выхода из кризиса.[6,42] Т.е. масса должна проявить активность именно на этапе кризиса, помочь меньшинству, а следовательно и всему социуму. Ей совсем не требуется находиться в постоянном состоянии ответственности за человечество. В этом положении и проявляется различие точек зрения Зыковой и Шаповалова на теорию Ортеги-и-Гассета.

Главными критериями социокультурной дифференциации «человека-массы» и «человека-индивида» у Ортеги-и-Гассета выступают этический (ценностный) и когнитивный (установка на истинное иллюзорное постижение мира). Важно подчеркнуть, что для испанского философа «человек-масса» - это не марионетка, не случайный заложник массового действа; он представляет «человека-массу» в его активном воздействии на общество, как субъекта формирования «массовой субкультуры».

Таким образом, в данном варианте анализа «массового» общества критика направлена, прежде всего, в сторону субъекта этого общества «человека-массы». По Х. Ортеге-и-Гассету, распространение людей данного типа несет угрозу самому существованию цивилизации, потому что ни ее ходом, ни тем более, ростом, он управлять не может.

Признавая огромный вклад испанского философа в анализ современного «массового» общества и основного типа человека, существующего в этом обществе, нельзя не заметить некоторого противоречия в его высказываниях. С одной стороны он считает «среднего» человека инертным и ни на что не способным, а, с другой, говорит о «восстании» этого человека, о том, что он стремится занять те места в общественной жизни, которые ранее принадлежали исключительно представителям элитарных слоев. Данное противоречие снимается, если придавать необходимое значение тем объективным условиям, которые способствуют этому самому «восстанию» современного «человека-массы». Поэтому, более последовательным выглядит анализ факторов, которые привели к доминированию данного типа человека в современном обществе.

Одной из наиболее значительных теорий современности, является «критическая теория общества», главные разработки которой пришлись на период 30-70-х годов ХХ века. Представителями данной школы являются Т. Адорно, Г. Маркузе, Э. Фромм и др. «Критическая теория» в самом общем виде представляет собой критическое отношение авторов к современному капиталистическому обществу. Критике подвергаются все аспекты: социальные институты, правовые нормы, а главное – положение человека, подавление в нем личностного начала в условиях «высокоорганизованного» общества.

Работа Г. Маркузе «Одномерный человек» является своеобразной квинтэссенцией «критической теории». Уже в названии автор дает определение современному человеку, таким же он считает и общество, в котором этот человек живет. Критика Маркузе направлена не столько на самого человека, сколько на те условия, которые его формируют. Таким образом, «человек-масса» в трактовке Маркузе – уже не только субъект, но, в некотором отношении, объект современного общества, по существу жертва сложившегося порядка вещей.

Основной мыслью Маркузе является, то, что все факторы, играющие положительную роль в период становления индустриального общества, при переходе данного общества на более высокую ступень, сдают свои позиции. По Маркузе, тот или иной фактор хорош для развития общества и, соответственно, человека только тогда, когда выступает как новый, более прогрессивный. «Свобода мысли, слова и совести – как и свободное предпринимательство, защите и развитию которого они служили, - выступали первоначально, как критические по своему существу идеи, предназначенные для вытеснения устаревшей материальной и интеллектуальной культуры более продуктивной и рациональной. Но, претерпев индустрионализацию, они разделили судьбу общества и стали его основной частью». [9,10] Современный человек, вынужденный жить в обществе, где главной целью является сглаживание противоречий, и в собственной жизни предпочитает избегать острых углов и резких различий. Рационализм вместе с научно-техническим прогрессом оказывает репрессивное воздействие на культуру и мышление. Общество указывает человеку, что он должен иметь или не иметь, желать или не желать, делать или не делать. Постепенно человек так привыкает к данному положению вещей, что даже не задумывается о том, что его потребности и интересы чаще вовсе не его, а навязываются ему господствующими социальными и культурными институтами. Такого человека Д. Рисмен назвал «человеком, управляемым желаниями других».[15,122]

В целом, большинство социологов и философов, занимавшихся проблемой современного «массового» общества, сходятся в том, что в этом обществе доминирует определенный социокультурный тип человека. И если, например, Х. Ортега-и-Гассет считает доминирование «человека-массы» опасным для существования современного социального организма и, прежде всего, культуры, то Д. Рисмен относится к этому доминированию вполне спокойно, считая его неизбежным следствием воздействия различных факторов, обязательно присущих индустриальному обществу.

1.2 «Рассеянная» масса как основная межгрупповая общность развитого индустриального общества и форма бытия «человека-массы»

Современное общество, сложившееся в результате индустриализации и демократизации всех его сфер – общество массовое. Это общество является массовым потому, что люди приобретают стандартные материальные и духовные блага, распространяемые в массовом масштабе. В результате человек чаще всего покупает то, что продается, реагирует на события так, как ему «предлагают» реагировать СМИ. В современном обществе человек практически все время, вольно или не вольно является членом той или иной массы: потребителей, читателей, слушателей, избирателей и т. д. Главной особенностью всех этих масс является то, что они невидимы и не могут быть зафиксированы эмпирическим путем. Поэтому в науке эти массы принято называть рассеянными, несобранными или поляризованными. Они являются межгрупповыми, межклассовыми общностями, несовпадающими ни с какими социальными группами.

По Г. Лебону рассеянная масса – это та же толпа, поэтому на нее распространяются все характеристики толпы.[7,13] Большинство же современных исследователей считает, что рассеянная масса, несомненно, обладает рядом особенностей, отличающих ее от толпы.

Одним из первых не стал разделять толпу и массу Г. Тард. Для него моделью массы является не суетящийся участник беснующейся толпы, а комфортно устроившийся в своем кресле зритель. «Следует не смешивать толпу и публику, - которая есть чисто духовная совокупность, группа индивидуумов, физически разделенных и соединенных чисто умственной связью. … Эта связь состоит в одномерности их убеждения или увлечения, в сознании, проникающем каждого, что эта идея или это желание разделяется в данный момент огромным количеством других людей».[16,259] Само осознание солидарности большего числа людей с каким-либо суждением располагает их судить в одинаковом смысле, следовательно, образование массы предполагает духовную и общественную эволюцию, значительно более прогрессивную, нежели образование толпы. Г. Блумер считал главными характеристиками массы -анонимность и изолированность ее членов, слабое взаимодействие между ними, случайность их социального происхождения и положения, отсутствие организованности.

Таким образом, «рассеянную» массу не следует рассматривать, как некое целое, ведь она по определению чисто номинальная группа, нужно остановится на особенностях человека, которые позволяют отнести его к данной группе. По Х. Ортеге-и-Гассету «средний человек» - это человек в той мере, в какой он не отличается от других и повторяет общий тип, стихийный рост массы предполагает совпадение мыслей, целей, образа жизни. Данное повторение общего типа выражается и опредмечивается, прежде всего, в следовании людей устоявшимся стереотипам в самых разных областях жизни. Стереотипы потребностей, интересов, вкусов, взглядов навязываются и пропагандируются различными агентами манипуляции сознанием и поведением и становятся, в конце концов, неотъемлемой частью человеческого бытия.

К « рассеянной» массе или не собранной публике относят читателей одних и тех же газет, зрителей одних и тех же телевизионных программ и т.д. Может показаться, что эти массы, как и толпы, временны и ситуативны. Но так как мы говорим не о видах массы, а о форме существования современного человека, мы выделяем степень одинаковости – стереотипности, стандартизированности его мышления и реакций во всех случаях его «пребывания» в той или иной массе. Ситуативность пребывания не следует считать и ситуативностью мышления. Первое изменчиво, второе – достаточно стабильно.

В несобранной публике внешне не проявляются феномены, характерные для толпы, а некоторые из них ей могут быть вообще не присущи. Не проявляется в таком объеме «эмоциональное заражение», не исчезает полностью рефлексивность и не развивается в полном объеме процесс деиндивидуализации.

Основным источником запрограммирования для членов «рассеянной» массы выступают средства массовой информации, и добиться такого же уровня заражения, который существует в толпе, для них трудно достижимо. Они способствуют снижению рефлексивности и деиндивидуализации аудитории, не в той мере, как это происходит при физическом контакте множества людей. Главным психологическим механизмом, способствующим формированию данного феномена, выработки у индивидов сходных взглядов и готовности реагировать сходным образом на идентичные стимулы, является внушение. Этому способствует внутренняя установка «человека-массы», не привыкшего, а, зачастую и не умеющего критически мыслить, демонстрирующего «леность» ума и не желающего отказываться от подобного существования. Так же обстоит дело и со склонностью к подражанию. С одной стороны человек подражает, чтобы быть «как все», с другой же, хочет выразить свою индивидуальность. Примером последнего может послужить следование моде в той или иной области, но «человек-масса» придерживается обычно той моды, которой уже последовало большинство, что опять позволяет ему не выделяться из массы себе подобных.

Тем не менее, не смотря на то, что воздействие психологических механизмов на «рассеянную» массу и ее членов существует, следует подчеркнуть, что, оно выражено несравнимо слабее, чем в случае с толпой, так как осуществляется не непосредственно, а опосредовано, следовательно, и результаты этого воздействия не всегда однозначны. «Человек-масса» не теряет полностью способность рассуждать, он в состоянии противостоять манипуляциям с его сознанием. Существует парадокс: в «рассеянной» массе все строго индивидуально, ведь человек является «массой» не столько потому, что он живет, «как все», а потому, что он хочет жить «как все» и нет для него ничего хуже, чем стать «белой вороной», выделиться из массы себе подобных. Человек, стремящийся быть больше индивидом, несет в себе те же психологические механизмы, но всю жизнь борется с навязыванием чужого мнения, старается сохранить свою автономность. Девиз «человека-индивида» - «найди себя и оставайся собой при любых обстоятельствах». Он сам выбирает способ своего бытия, тогда как «массовый» человек чаще всего избирает себе чей-нибудь путь, мотивируя это, тем, что «кто-то» обладает теми или иными достоинствами.[13,46]

1.3 Проблема массового сознания.

Массовое сознание – крайне аморфное образование, ведь масса рассеяна в пространстве, она как бы есть, и ее как бы и нет. Массовое сознание представляет собой надындивидуальное и надгрупповое по содержанию, но индивидуальное по форме функционирования сознание. В формировании массового сознания участвуют как члены самой массы, так и всевозможные институты общества и государства, цель которых состоит в создании тех или иных масс, во внедрении в сознание этих масс необходимых им представлений и мнений. С содержательной точки зрения, по Дилигенскому Г.Г. в массовом сознании запечатлены знания, представления, нормы, ценности и образцы поведения, разделяемые той или иной совокупностью индивидов, выработанные в процессе общения между собой, и совместного восприятия социальной информации.[5,256] Согласно такому взгляду, массовое сознание отличает, во-первых, стереотипность всех образующих его компонентов, во-вторых, социальное признание данных компонентов.

При изучении феномена массового сознания особого внимания заслуживают работы Б.А.Грушина, Г.Г.Дилигенского, А.К.Уледова, Я.В.Любивого, В.С.Барулина, дающих ему следующие характеристики. Массовое сознание отличается от других уровней общественного сознания тем, что оно существует и реализуется в массе индивидуальных сознаний (А.К.Уледов). Массовое сознание не совпадает ни с одним из известных видов сознания: индивидуальным и общественным, классовым и неклассовым, теоретическим и обыденным, религиозным и политическим. Массовое сознание, не совпадающее ни с одним из традиционно различаемых типов сознания, перекрывает их все, оказываясь в результате по своему составу - многослойным, многосекторным, "лоскутным образованием" (Б.А.Грушин). [21]

В отличие от других исследователей Грушин четко определял носителя массового сознания. Остальные при анализе феномена подменяли «массу» «группой», теряя, таким образом разницу между ними.

В.С Барулин прослеживает динамику взаимодействия массового сознания и объективных сфер жизни общества. Он выделяет четыре стороны общественной жизни: материально-производственную, социальную, политическую и духовную, где каждая предыдущая сфера является более фундаментальной по отношению к последующей. Опираясь на марксистскую методологию, он отмечает доминирующую роль способа производства. Несомненно, именно сфера материального производства обуславливает массовизацию сознания и его предметные характеристики, определяют специфику объединения людей в социальные общности. В массовом сознании моменты социального, бессознательного, неуправляемого являются определяющими. Политическая сфера трактуется им как сфера динамики групповых и классовых интересов, в которой массовое сознание выступает как более организованное, обладающее большей концентрацией энергии действия, чем в социальной сфере.[1,143]

По структуре, массовое сознание включает основной (первичный), эмоционально-действенный, и вторичный, рациональный уровни. В основе массового сознания обычно лежит яркое эмоциональное переживание некой социальной проблемы, схожее у значительного числа индивидов. Крайняя степень переживания проблемы выступает как системообразующий фактор массового сознания. На основе эмоционального уровня постепенно образуется рациональный. Он включает различные когнитивные компоненты – прежде всего общедоступные знания, массово обсуждаемую и разделяемую информацию. Последний тезис дает основание утверждать, что массовое сознание – это сознание именно «рассеянной» массы, так как у обыкновенной толпы рациональный уровень обычно сведен к минимуму или вообще отсутствует. Внутри данного уровня различаются три основных блока. Во-первых, это блок социальных ожиданий людей и оценок ими своих возможностей влиять на общественную систему в целях реализации имеющихся ожиданий. Во-вторых, различается блок быстро меняющихся (или наоборот, крайне стабильных) мнений и настроений людей. В-третьих, выделяется блок социально-политических ценностей, которые определяют итоговое отношение носителей массового сознания к происходящему.

Целенаправленный анализ массового сознания начался вместе с анализом факторов, приведших к его формированию. Промышленная революция и начавшаяся урбанизация привели к появлению массовых профессий. Снижение доли ремесленничества и нарастающее укрупнение производства неизбежно вели к деиндивидуализации человека, к типизации его поведения и сознания. Изменения в экономической, политической и социальной сферах общества характеризовались деструктуризацией традиционных и появлением новых форм общественного сознания. Более или менее определенное употребление понятия «массового сознания» в качестве специального научного термина началось лишь в 20-30-е гг. ХХ столетия, что не удивительно, если учесть, что существование подобного сознания в принципе невозможно без функционирования средств массовой коммуникации и информации, а именно в указанный временной период происходит активное распространение этих средств. Впоследствии изучение массового сознания то затухало, то разгоралось, что связано с самой его природой и свойствами, плохо поддающимися фиксации. Тем не менее, в науке закрепились два основных варианта представлений о массовом сознании.

С одной стороны, массовое сознание – это форма общественного сознания, заметно проявляющаяся лишь в бурные, динамические периоды развития общества. В обычные же, стабильные периоды развития массовое сознание функционирует на малозаметном, обыденном уровне. Т. е. проявления массового сознания носят случайный, побочный характер и выступают в качестве признаков временного, стихийного варианта развития.

Что касается второго варианта представлений о массовом сознании, то, думается, он более свойственен процессам, происходящим в современном обществе. Здесь массовое сознание – есть сознание вполне определенного социального носителя – «рассеянной» массы. Возникает оно как отражение, переживание и осознание действующих в значительных социальных масштабах обстоятельств, общих для членов разных социальных групп. Несомненно, формированию массового сознания способствует деятельность средств массовой коммуникации.

В качестве форм массового сознания выступают общественное мнение и массовые настроения.

«Общественное мнение – состояние массового сознания, заключающее в себе скрытое или явное отношение той или иной общности, или совокупности общностей, к происходящим событиям и бытующим явлениям. Общественное мнение выступает в экспрессивной, контрольной, консультативной и директивной функциях».[12,24] В зависимости от содержания высказываний общественное мнение выражается в оценочных, аналитических, конструктивных или деструктивных суждениях. Обычно общественное мнение регулирует поведение людей, социальных групп, вырабатывая и насаждая определенные нормы общественных отношений.

Границы суждений общественного мнения достаточно определены. В качестве объекта высказываний выступают лишь те факты и события действительности, которые вызывают общественный интерес, отличаются значимостью и актуальностью, если не для всего общества, то по крайней мере для большого количества людей. Причем, непременным условием формирования единого мнения должно быть совпадение отдельных мнений членов общности. Это становится возможным, если повод затрагивает одни и те же интересы и потребности людей. Особенностью современного «массового» общества является, то, что происходит постепенное сужение круга действительно значимых интересов для большого количества людей, что и находит свое отражений в стандартизации мнений отдельных лиц. Общественное мнение обобщает те или иные индивидуальные или групповые мнения, нивелирует характерные для них различия и образует тем самым массу людей, придерживающихся единого, общественного мнения. Выражение общественного мнения членами «рассеянной» массы происходит путем выборов, участием в референдумах и социологических опросах. В периоды кризисов и социальных потрясений, затрагивающих существование большого количества людей, «рассеянная» масса «материализуется» в толпу, выражая свое мнение на митингах. манифестах и в других подобных формах.

Другой формой общественного сознания являются массовые настроения. Они стали играть определенную роль еще с эпохи Средневековья. Город как особый способ формирования людей того времени порождал различные массовые процессы. Под влиянием этих процессов формировались настроения, общие для множества людей. В дальнейшем эти настроения оказываются влиятельным фактором жизни общества. Понятие «настроения» начинает использоваться при описании крестьянских восстаний, бунтов против королевской власти и т. д. Но здесь речь идет, в большей степени о настроениях толпы, а не «рассеянной» массы. В современном обществе особенности функционирования массовых настроений, по существу, сходно с функционированием общественного мнения. Отличие настроений в том в том, что они более иррациональны, мобильны и стихийны. Мнения же, чаще всего, существуют длительный период времени, они конкретны и рационально выражены.

Углубление демократических процессов, выражающихся прежде всего в вовлечении все большего количества членов общества в избирательный процесс, а так же развитие средств массовой информации и коммуникации еще больше рассеяли несобранную массу. В современном обществе (за исключением ситуации глобального кризиса) уже не существует как единого общественного мнения, так и единого массового настроения. Подобный плюрализм массового сознания, несомненно, на пользу современному «человеку-массе», т. к. заставляет его думать, анализировать и, к конечном итоге делать выбор, пусть даже этот выбор между несколькими массовыми общностями. Ведь вхождение в ту или иную массу, само по себе не несет ничего отрицательного, тем более, что в современном обществе находиться вне какого-либо вида «рассеянной» массы практически невозможно, отрицательный момент появляется. Когда человек не выбирает, а просто бездумно следует за той или иной массой.

Глава 2. ОСНОВНЫЕ ФАКТОРЫ ФОРМИРОВАНИЯ «ЧЕЛОВЕКА–МАССЫ»

Современный «массовый» человек появляется в период разрушения традиционного и становления индустриального общества. Разные исследователи выделяют различные факторы формирования данного социокультурного типа. Основными детерминантами формирования «человека-массы» считаются следующие: индустриализацию и сопутствующую ей урбанизацию, демократизацию общественной жизни, секуляризацию духовной жизни, формирование средств массовой коммуникации, и, наконец, особенности процессов социализации индивидов в развитом индустриальном обществе. Причем, все эти факторы равноценны, и развивались не по отдельности, а тесно соприкасаясь и пересекаясь друг с другом, воздействуя на эволюцию друг друга. Задачей данной работы является анализ воздействия данных факторов на процесс формирования «массового» общества, то есть на процесс развертывания определенного социокультурного типа человека в современной цивилизации.

Сущность происшедших перемен была емко и полно зафиксирована немецким ученым Г. Шишковым: «масса существовала всегда. Но только теперь «омассовлено» общество; если ранее масса выступала как фрагмент общества, то в ХХ веке общество выступает как масса».[14,168] Речь идет не просто о становлении массы как нового социального феномена, но о становлении ее именно в качестве господствующего в обществе феномена.

Массовый характер не был присущ обществу имманентно. Традиционное, в основном земледельческое общество с его определенной изолированностью индивидов, объединенных в рамках небольших сельских общин, не могло быть почвой для формирования подобного явления. Массовый тип начинает доминировать, и общество становится массовым лишь на более зрелом этапе своего развития, а именно в эпоху развития процессов технизации, урбанизации и демократизации, в индустриально-капиталистическую эпоху.

1. Процессы индустриализации и урбанизации

Признание повсеместно утверждающегося индустриального капиталистического производства в качестве важнейшего фактора процессов массовизации отмечено впервые в марксистской литературе. К. Маркс показал, что базой для ускоренного формирования и распространения массовых явлений служит определенный уровень развития производительных сил, совпадающий с промышленной революцией, ростом машинного производства.

Понятие «массовизация» классиками марксизма не использовалась и оформилось в отечественной социологической литературе только к 80-м годам ХХ века в основном благодаря работам Б. А. Грушина и Г.Г. Дилигенского. Массовизация, как указывает Г. Г. Дилигенский, не тождественна усилению роли масс как субъекта исторического действия. [5,18] Правильнее будет понимать под этим термином связанное с переходом к индустриальному обществу включение растущего числа людей в однотипные процессы (производственные, распределительные, культурные и др.) и формирование на этой основе однородных укладов, стилей жизни, типов мышления. В структуре массовизации Б. А. Грушин предлагает выделить два важных момента: объединение в рамках общности большого, несопоставимого с прежними эпохами, числа индивидов, ведущее к умножению социальных связей; уравнение характеристик деятельности индивидов, ведущее к определенному уравнению свойств самих индивидов.[4,31] И если К. Маркс в основном рассматривает первый момент и. таким образом, воспринимает массу как множество людей, объединенных новыми экономическими отношениями в некую абстрактную общность, то Х. Ортега-и-Гассет, говоря о роли науки и промышленности в развитии «человека-массы», обращает особое внимание именно на изменение свойств индивидов под воздействием данных факторов. Он объединяет эти факторы под единым термином «техника». Его интересует не столько сам внешний процесс массовизации, сколько те внутренние метаморфозы, которые развиваются в человеке под их влиянием. По мнению Х. Ортеги-и-Гассета, развитие техники породило у «человека-массы» новое представление о жизни. «Никогда еще рядовой человек не утолял с таким размахом свои житейские запросы. То, что раньше считалось удачей и рождало признательность судьбе, стало правом, которое не благословляют, а требуют».[13,71] Материальный и управленческий технический прогресс становится практически безграничным.

Об этом говорит и Г. Маркузе, описывая «одномерное» общество следующим образом: «Никогда прежде общество не располагало таким богатством интеллектуальных и материальных ресурсов и, соответственно, никогда прежде не знало такого объема господства общества над индивидом».[9,10]

О. Тоффлер так же считает массового человека порождением индустриального общества (по его терминологии общества «второй волны»). Зародившись в крупном промышленном производстве, фабричный стиль работы проникает в контору, в другие сферы и области жизни: «каждый работающий выполняет очень маленькую без конца повторяющуюся работу, без какого либо понимания ее отношения к целому, без какой-либо надежды на своеобразие и творчество».[17,52] Наиболее выгодным делом в эпоху «второй волны» было массовое, серийное, стандартизированное производство и соответствующая организация сбыта. Последнее стимулировало формирование массовых стандартов, стереотипов потребления, в широком смысле единообразие, деиндивидуализация превращались в позитивную социальную норму. Эта тенденция стала особенно выраженной в период формирования крупных промышленных монополий.

Стиль жизни, навязываемый человеку производственным циклом индустриального общества и вынуждающий всецело сосредоточиться на выполнении социальных ролей, опустошает его, не оставляя ни времени, ни сил на разностороннее развитие личности. Общество самим процессом своего развития стремится подчинить и раздробить личность. Оставит ей какое-нибудь одно специальное направление. Личность должна бороться за свою индивидуальность, за самостоятельность, за разносторонность своего «Я». Индустриальное общество делает победу в борьбе такого рода труднодостижимой, но тем важнее она становится для одержавшей ее личности.

Анализ общества рубежа XIX-ХХ веков показывает, что оно было не просто индустриальным, а индустриально-урбанистическим. В «Восстании масс» Х. Ортега-и-Гассет говорит о растущей «скученности», «переполнении» как характерных признаках его времени, усматривая причину в скачкообразном росте населения.[13,78] Важной особенностью урбанизации является то, что этот процесс заключается не в разрастании городов строгого типа – административных и торгово-ремесленных поселений, а в росте индустриальных и торговых городов-гигантов нового типа, все более становящихся подлинными центрами жизнедеятельности вообще. В этом убеждают следующие цифры: в 1800 году на планете было 5% городского населения, а к началу 90-х годов ХХ века его численность уже превысила 45%. Два столетия назад насчитывалось примерно 50 миллионов горожан, а к 2000 году – свыше 3 миллиардов.[22]

Влияние новой городской среды на формирование «человека-массы» огромно. Попадая в город, человек оказывался в новой для себя ситуации, когда прежние его регулятивы поведения переставали действовать, а новые еще не были вполне ясны. Отсутствие стабильных форм общения, способствующих преодолению анонимности, порождало дезорганизованность и социальную напряженность. Урбанизация была предпосылкой для формирования особой формы бытия «человека-массы» - несобранной, анонимной массы. Формированию новейшей городской массы способствовало по мнению А. Роуза, ослабление «первичных» связей: во-первых, в отличие от сельского мира, городская жизнь создает условия для замкнутого, изолированного существования, во-вторых падает роль некоторых институтов, которые раньше, по выражению американского философа Ч. Кули, были «инкубаторами» по формированию человеческой личности – семьи, соседства, церкви.[23]

Резко меняется характер коммуникации. На смену построенным на началах солидарности, свойственным для сельской общины личным неформальным отношениям в малых группах, приходят более обезличенные связи в составе многочисленных и разнородных общностей. Общение городского человека становится избыточно многосторонним и вынужденно формализованным. Согласно Б. А. Грушину, по подсчетам современных социологов каждый человек ныне является участником минимум 5-6 малых групп, 10-15 больших и средних групп. При такой плотности общения формализация, поверхностный характер большей части межличностных контактов становится практически неизбежным.[4,39]

О. Шпенглер в работе «Закат Европы» уделяет большое влияние развитию индустриально-урбанистического общества, называя данное общество фазой цивилизации, которую он понимает, как органически логическое следствие, как завершение и исход культуры. Цивилизация – это эпоха мирового города. «Мировой город и провинция – этими основными понятиями всякой цивилизации открывается совершенно новая форма истории, которую мы сейчас переживаем… вместо мира – город, одна точка, в которой сосредотачивается вся жизнь обшивных стран, в то время как все остальное увядает, вместо богатого формами, сросшегося с землей народа – новый кочевник, паразит, житель большого города, человек абсолютно лишенный традиций, растворяющийся в бесформенной массе, человек фактов, без религии, интеллигентный, бесплодный, исполненный глубокого отвращения к крестьянству (к его высшей форме – провинциальному дворянству), следовательно, огромный шаг к неорганическому, к концу… В мировом городе нет народа, а есть масса. Присущее ей непонимание традиций, борьба с которыми есть борьба против культуры, против знати, церкви, привилегий, династий, преданий в искусстве… - все это признаки новой по отношению к окончательно завершенной культуре и к провинции поздней, и лишенной будущего. Однако неизбежной формы человеческого существования».[19,75] Не смотря на излишнюю пессимистичность, Шпенглер сумел в сжатой форме указать все основные признаки современного общества. Единственное, в чем я не согласна с философом – это то, что он считает массу неким четвертым сословием. Масса не является никаким сословием, она – вне всяких сословий и включает в себя представителей самых разных сословий, групп и классов.

Задолго до ведущих мыслителей Запада об этом писал русский философ К. Н. Леонтьев: «Машины, пар, электричество и т. д., во-первых, усиливают и ускоряют смешение сословий, а, во-вторых, все эти орудия выгодны только для того класса средних людей, которые суть и главное орудие смешения, и представители его, и продукт…».[8,320]

Таким образом, большинство исследователей считает индустриализацию и урбанизацию важнейшими детерминантами формирования «человека-массы». И, в большинстве своем оценивают эти факторы и само доминирование данного социокультурного типа негативно. Различие существует лишь в том, на что направлена критика – на самого «человека-массу» и его влияние на цивилизацию, или на общество, которое развиваясь именно так, а не иначе, воздействуют на данный тип.

Я считаю, что улучшение сложившейся ситуации возможно при демонополизации производства и увеличении доли предприятий малого и среднего бизнеса. Данные предприятия вносят разнообразие в ассортимент товаров и услуг и, тем самым, заставляют «человека-массу» совершать акт свободного выбора, причем не только той или иной продукции, а в конечном итоге, образа жизни и способа существования в целом.

2. Процессы демократизации общественной жизни

Корни демократизации уходят в просветительские идеи прав человека, и прежде всего, идеи равенства всех граждан перед законом. «В XVIII веке определенные узкие круги открыли, что каждому человеку, без каких-либо оценок, один уже факт его появления на свет дает основные политические права, названные правами человека и гражданина, и что в действительности лишь эти всеобщие права и существуют. Все иные права, связанные с личными заслугами, осуждались, как привилегии». [13,50]

В начале идеи прав человека были уделом немногих и чистой теорией, но вскоре эти немногие стали воплощать их в жизнь, утверждать и отстаивать их. Таким образом, постепенно приоритет человека вообще, «без примет и отличий», человека как такового, превратился из общей идеи или правого идеала в массовое мироощущение, во всеобщую оценку. Но идеал, осуществляясь, перестает быть идеалом. Формальное равенство прав и возможностей, не подкрепленное равенством фактическим (т. е. нравственным, культурным), самосовершенствованием, правильным пониманием соотношения общественных прав и обязанностей, привело не к реальному личностному росту индивида, а лишь к росту амбициозности, претензий «человека-массы». Итак, внешние ограничения практически во всех сферах жизни для «большинства» оказались сняты. Но, как верно отмечает П.П. Гайденко, «… снятие внешних ограничений превращается в полный произвол индивидуальных вождений, если человек не знает ограничений внутренних, не умеет и не хочет “укорачивать самого себя”».[3,165] Именно таков «человек-масса» нового образца, которого открывшиеся возможности не улучшили, а превратили в подобие избалованного ребенка. Самой главной ценностью для него стало осознание того, что ему («по праву рождения») все дозволено и ничего не обязательно.

В начальный период становления демократии, амбиции «человека-массы» несколько сдерживались существованием в обществе множества различных цензов, прежде всего имущественного и образовательного. Подобные «плотины» не пускали во власть представителей массы. Но «массовый» человек боролся с элитой с помощью ее же оружия – требуя осуществления ею же декларируемых прав. По-настоящему массовым общество стало тогда, когда все цензы были упразднены, а единственный оставшийся – возрастной, был снижен до предела.

В настоящее время в политике все явственнее дает о себе знать проблема гипердемократии. Встает вопрос, возможно ли решение проблем будущего страны, человечества арифметическим большинством индивидов (одно дело – защита коренных материальных интересов, другое – выбор стратегии развития общества)?[23] Х. Ортега-и-Гассет пишет о вытеснении квалифицированных меньшинств из сферы политики, выдвижении массой себе подобных политиков. Такого рода власть, как правило, живет нуждой сегодняшнего дня, но не планами будущего: ее деятельность сводится к тому, чтобы «как-то увертываться от поминутных осложнений и конфликтов: проблемы не разрешаются, а лишь откладываются со дня на день … даже с тем риском, что они скопятся и вызовут грозный конфликт».[13,135]

Опасность демократического духа состоит в том, что верховным началом жизни народа фактически провозглашается его собственная воля, независимо от того, на что она направлена, каково ее содержание. « Народная воля, – отмечает Бердяев, - может захотеть самого страшного зла, и демократический принцип ничего не может возразить против этого. В этом принципе нет гарантии того, что его осуществление не понизит качественный уровень человеческой жизни и не истребит величайшие ценности».[2,160]

Причины торжества «демократической метафизики» в ХХ веке заключается по Бердяеву, в утрате истоков духовной жизни, духовном упадке человечества, в росте скептицизма. Если нет правды и истины, то будем признавать за них то, что признает большинство, если они есть, но я их не знаю, опять остается положиться на большинство. «Чудовищно, - восклицает Бердяев, - как люди могли дойти до такого состояния сознания, что в мнении и воле большинства увидели источник и критерий правды и истины».[2,160]

Теоретическими основами «демократизма», по мнению Тарда, является и социологический номинализм, рассматривающий народ и народную волю как некую механическую сумму.[16,66] Однако из арифметического суммирования воли всех не получается общей воли. Народ, по Бердяеву, есть иерархический организм, в нем каждый человек разностное существо, неповторимое в своей качественности, он не есть человеческая масса. Поэтому всеобщее голосование – неподходящий способ выражения качеств в народной жизни. Меньшинство или даже один человек может лучше, точнее, по мнению философа, выразить волю и дух народный, и на этом основано значение великих людей в истории.[2,160]

Самодовлеющее демократическое начало без сочетания с началом элитарным может оказаться разрушительным с точки зрения перспектив развития цивилизации. Как пишет К. Ясперс: «Никто не берет на себя подлинную ответственность; делается вывод, что один человек решить вопрос не может. Действуют различные инстанции, решения комиссий – одни сваливают решения на других». В основе – авторитет народа в качестве массы, которая принимает решения посредством выборов».[20,334] Фактически же, народ не имеет реальных рычагов воздействия на государство, а его власть носит чисто декларативный характер.

Чтобы переломить подобную ситуацию, необходимо развитие независимых институтов «плюралистической» демократии, с реальной, а не декларативной возможностью граждан принимать ответственные решения на местном уровне. А не просто голосовать за мифическое «светлое будущее». Ведь, не смотря на все недостатки демократического устройства общества, лучшего человечество еще не изобрело. Чтобы свести к минимуму издержки функционирования «массового» общества, необходимо не отменять демократию, а сделать ее реальной, чтобы современный человек перестал «бежать» от свободы, но имел возможность свободно принимать ответственные решения на местах.

Таким образом, демократизация общественной жизни один из важнейших факторов массовизации современного общества, прежде всего по двум причинам: во-первых, демократия провозглашает равное право всех перед законом, т. е. она уравнивает всех: равных и неравных, тем самым формируя «среднего» человека; во-вторых, в демократическом обществе идет ориентация на решение большинства, мнение большинства и усредненность субъектов выборов и дают простор для развития «человека-массы».

2.3 Роль средств массовой коммуникации в формировании «человека-массы».

Развитие средств массовой коммуникации играет важнейшую роль в формировании «человека-массы» в развитом индустриальном обществе не только само по себе, но и как «усилитель» влияния остальных факторов на данный процесс.

В современных трактовках понятием «массовая коммуникация» принято обозначать один из процессов производства информации, ее передачи средствами прессы, радио, телевидения и общение людей как членов «массы» осуществляется с помощью технических средств (прежде всего – телефона, телеграфа и сети Internet). Массовая коммуникация - среда распространения и функционирования образцов поведения, через усвоение которых происходит воспроизводство «массы».

Бурный характер процесса становления СМК был основан не только на растущих успехах техники и технологии, но и являлся отражением определенных общественных потребностей, спроса со стороны численно возрастающей публики. Эскалация деятельности СМК была призвана компенсировать распадение традиционных форм общественных отношений и способствовать сплочению и объединению формирующейся анонимной городской общности.[22]

Современные СМК родились, а вслед за ними появилось множество самых разных видов «рассеянных» масс, и чем больше становилось кинофильмов и радиопрограмм, тем более с одной стороны, унифицировалось, а с другой – поляризовалось общество. Унификация общества проявилась, прежде всего, в стирании границ между традиционными группами, прежде всего между сословиями и классами. Рассеяние же – это процесс образования новых, межгрупповых общностей, не последнюю роль в котором играет предпочтение того или иного средства массовой коммуникации, тех или иных программ, взглядов, интересов, которые транслируются и пропагандируются этими СМИ.

Коммуникация – это в высшей степени социальный процесс. Под влиянием СМИ произошла глубокая трансформация политической и культурной жизни. Это было замечено еще Г. Тардом, который подчеркивал, что каждому типу связи соответствует некоторый тип социального общества: традиционной коммуникации из уст в уста – толпа; современной коммуникации, берущей свое начало с газеты, - публика.[16,35] Особенностью членов данной публики является, то, что люди все больше превращаются в потребителей информации, идущей со стороны артиста, пропагандиста, радио и телекомментатора. Данный процесс сопровождается постепенным уменьшением многосторонних, непосредственных коммуникаций. Многостороннее общение все более заменяется односторонним информативным потоком со стороны СМК, которые превращаются в своеобразного «коммуникативного монополиста», универсального собеседника.

Диапазон информации, которая открыто и в массовом масштабе циркулирует в обществе, ее доступность для восприятия играют существенную роль в формировании массового сознания. Существование СМК породило возможность преднамеренного монопольного контроля и формирования в нужном направлении сознания множества людей, его ориентации идентичными стимулами в одном направлении. Контроль может осуществляться как крупными корпорациями, так и государственными институтами.

По мнению Р. Миллса, воздействие «средств массового общения» на обывателя выражается в формировании у него двух видов представлений: представлений о мировой социальной действительности и представлений о самом себе. «Средства массового общения проникли не только в область нашего познания внешней действительности, они проникли также и в область нашего самопознания. Они снабдили нас новыми образцами и мерилами, по которым мы судим о себе, и внушили нам новые устремления, связанные с тем, какими мы хотели бы быть и какими хотели бы казаться».[10,421] Т. е. «средства массового общения» рассказывают рядовому человеку, как он может чувствовать себя таким, каким хотел бы быть, даже не будучи им, дают ему забвение в иллюзии. Эти средства не помогают человеку разобраться в более глубоких источниках его чувства разлада с действительностью, его личных тревог и смутных надежд.

Одним из способов борьбы с подобным негативным влиянием «средств массового общения» на человека, Миллс считает, их качественное разнообразие для того, чтобы человек всегда имел возможность сравнения и выбора. Ведь именно акт свободного выбора является показателем самостоятельности мышления индивида, а значит и способности последнего к рефлексии.[10,430]

Существование СМК играет огромную роль в становлении и развитии так называемой «массовой культуры». Этот феномен, возникший как следствие массовизации, с определенного момента становится условием ее дальнейшего и более многостороннего развития.

Становление массовой культуры первоначально тесно переплеталось с явлением ее демократизации. Приобщение широких слоев населения к образовательному процессу в городской среде расширяло аудиторию, имеющую доступ к ценностям культуры. На фоне прогресса техники появляются новые художественные средства, новые виды искусства, демократические по своей природе. Наиболее характерен здесь феномен кинематографа с его баснословной дешевизной стоимости билетов, где происходило полнейшее смешение слоев и страт. Во всех наиболее значительных сферах культуры стала развиваться «эстетика популярности». От подобной эстетики, ориентирующей на успех и признание массовой аудитории, всего один шаг до «эстетики бестселлера», т. е. ориентации творца в первую очередь на кассовый успех. Популяризация с неизбежностью ведет к снятию сложной для массового восприятия проблематики. В конечном итоге, продукт культурного творчества переосмысливается в качестве рыночного продукта. Ориентированного на удовлетворение массового спроса и извлечение прибыли. В соответствии с массовыми предпочтениями происходит перестройка иерархии видов искусства. «Высокое» искусство становится уделом духовно развитого меньшинства или повергается упрощению и подается широкой публике в формах, предназначенных для более «легких» жанров. Так рождаются романы в комиксах, оперы в поп-обработке и другие подобные им образчики «эрзац-культуры». «Массовая культура» воспитывает так называемого «наблюдателя», принимающего социальные проблемы не всерьез и озабоченного лишь стремлением к личному преуспеванию, причем преуспеванию в метериально-бытовом, а не в духовном плане.

Однако считать всю культуру, ориентированную на «человека-массу» исключительно негативной, обращенной только к неизменным его инстинктам, было бы неправильно. СМК, наряду с распространением низкопробной культуры, обладают возможностью внедрять в сознание человека и очень качественные интеллектуальные и духовные ценности. Самые широкие слои читают замечательную литературу, наслаждаются прекрасной живописью (лучшие музеи мира не испытывают недостатка в посетителях). Тем более, что СМК в основном имеют дело с массой «поляризованной», манипулировать которой, не так легко, как толпой. Люди рассеяны в пространстве, каждый из них воспринимает информацию (пусть и одинаковую) по-своему. Поведение толпы можно просчитать почти математически, поведение и представление «рассеянной» массы – загадка со многими неизвестными.

В целом, средства массовой коммуникации играют очень важную роль в доминировании «человека-массы» в современном обществе, механизмы, заложенные в данных средствах, воздействуют на развитие «человека-массы» и всего общества.

Все вышеназванные детерминанты формирования «человека-массы» безусловно, имеют большую негативную оценку, но считать их полностью отрицательными недопустимо. Прежде всего нужно выделить наличие конкуренции, как в экономике, так и в других сферах общественной жизни, которая дает возможность создавать качественную разнообразную продукцию. Если от негативно-оценочного истолкования процессов массовизации перейти к их объективному анализу, то выясняется, что каждый из процессов массовизации – не есть жестко фиксированное образование с определенным набором признаков, а некоторое состояние, обусловленное современным этапом исторического развития. Массовизация, формирование массового общества и человека – это динамичный все время изменяющийся процесс, который сегодня не такой, каким был вчера, а завтра, несомненно, будет не таким, каким является сегодня.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Проведенный в данном исследовании анализ концепции «человека-массы» как социокультурного типа человека, позволяет сделать несколько принципиально важных выводов.

1. Параллельно психологическому направлению в изучении масс (которое остается ведущей парадигмой), шла разработка социокультурологического подхода, начало которому было положено Х. Ортегой-и-Гассетом в его работе «Восстании масс». Философ впервые назвал «массой» определенный тип человека, доминирующий в современном обществе. В дальнейших исследованиях акценты сместились с анализа самого «человека-массы» на рассмотрение тех факторов, которые способствуют доминированию данного типа в обществе.

2. Основными особенностями «человека-массы» являются: утрата индивидуальности, индифферентность по отношению к профессиональным, социальным и другим различиям, стереотипность сознания, общность чувств, настроений, ценностей; жажда социального возвышения, стремление к расширенному потреблению, прежде всего материальных благ, ограниченные культурные потребности. Следствием запрограммированности стереотипами является потеря чувства «внутренней свободы», отказ от личностного выбора, конформизм. Большинство исследователей считает, что доминирование «человека-массы» имеет исключительно негативный характер и может привести к застою и, даже, к регрессу современного общества. Но в созидании своего, возможно и излишне упрощенного «мира» не может не присутствовать позитивный момент. Не все люди желают, да и имеют возможность постоянно находиться в ответственности за судьбы мира и человечества.

3. Основной межгрупповой общностью развитого индустриального общества есть «рассеянная» масса, которая является особой формой существования «человека-массы». Характерные особенности этой массы: определенная стабильность и длительность существования во времени, размытость пространственных границ, определенная трудность в фиксации повелении и сознании членов данной общности. В обществе может существовать множество «рассеянных» масс – читателей различных газет. Зрителей разнообразных программ и т.д. Сущность же «рассеянной» массы как таковой при переходе от одного вида к другому не изменяется. Формирование и жизнедеятельность этой массы неразрывно связаны с воздействием различных социальных и культурных факторов, поэтому ее нельзя считать исключительно психологической общностью.

4. «Рассеянная» масса проявляет себя в особой форме поведения составляющих ее людей, а так же обладает своеобразным сознанием. Это массовое сознание является особым, «общим» для большого количества людей, уровнем сознания «человека-массы». Данный уровень характеризуется наличием идентичных стимулов и ориентаций у большого количества людей, разделенных в пространственном отношении. Члены «рассеянной» массы осознают происходящие процессы, обладая достаточным уровнем рефлексии. Этим современная масса отличается от толпы, существование и реакции которой зависят от процессов, происходящих на бессознательном уровне. Основными формами массового сознания являются общественное мнение и массовые настроения, первая является наиболее рациональной и наиболее устойчивой, чем вторая.

5. Формирование «человека-массы» связано со следующими факторами: становление промышленного производства. Ориентированного на выпуск стандартизированной продукции; рост городов как промышленных центров и увеличение численности и плотности проживающего населения; рационализация сознания, ориентация человека на удовлетворение материальных потребностей, в ущерб духовному развитию; формирование особого уровня сознания современного человека – современного человека – массового сознания и последующая манипуляция данным сознанием, осуществляющаяся средствами массовой коммуникации; формирование «массовой культуры» - низкопробные произведения с примитивным смыслом, главной задачей которых является развлечение потребителя и его увод от действительности.

6. Вышеназванные детерминанты имеют негативное влияние на современное общество и «человека-массу», но в тоже время в них самих заложены позитивные механизмы для сглаживания и коррекции их отрицательного воздействия. Прежде всего можно назвать наличие конкуренции как в экономике, так и в других сферах. Именно конкуренция дает возможность создавать качественную разнообразную продукцию. Такая ситуация ведет если не к изменению стандартов, то по крайней мере к их численному увеличению, что, в конечном итоге дает человеку возможность выбора. Я считаю, что само наличие в обществе демократических процедур в первую очередь таких, как референдум, может оздоровить «массовое» общество. Наилучшим путем к такому оздоровлению, может быть введение реальной власти народа, заключающейся в принятии наиболее важных решений в жизни общества на уровне местного самоуправления.

Итак, согласно сделанным выводам, западное общество ХХ века – это «массовое» общество. В конце же ХХ века в обществе начались перемены, связанные с широким внедрением информационных технологий во многие сферы социальной действительности. О. Тоффлер и некоторые другие исследователи считают, что общество вступает в новую фазу своего развития – информационную. Пока не до конца ясно, как изменятся место и роль «человека-массы» в подобном обществе. Сейчас все чаще говорят о формировании совершенно новой – виртуальной массы. Ее появление связано с бурным распространением сети Internet. Для данной массы характерна полная анонимность ее членов и отсутствие реальных контактов между собеседниками. Последствия подобной ситуации могут быть более негативными, чем издержки «массового» общества.

Завершение эры «массового» общества, не означает и завершение изучения этого общества. Многочисленные аспекты его жизнедеятельности еще не освоены.

СПИСОК ИСТОЧНИКОВ

1. Барулин В. С. Основы социально-философской антропологии. – М.: Академ-книга, 2002;

2. Бердяев Н.А. Философия свободы. Смысл творчества. – М.; Правда, 1989;

3. Гайденко П. П. Хосе Ортега-и-Гассет и его «Восстание масс»//Вопросы философии. – 1989. - №4;

4. Грушин Б.А. Процессы массовизации в современных обществах//Рабочий класс и современный мир. 1986 - №5;

5. Дилигенский Г.Г. Феномен массы и массового движения: социально-психологические аспекты//Рабочий класс и современный мир 1987. - №3;

6. Зыкова А. Б. «Учение о человеке в философии Ортеги-и-Гассета». – М.; 1978;

7. Лебон Г. Психология народов и масс. – Мн.; Харвест, М.; АСТ. 2000;

8. Леонтьев А.Н. Средний европеец как идеал и орудие всемирного разрушения М., 1996;

9. Маркузе Г. Одномерный человек. – М.; REFL-book, 1994;

10. Миллс Р. Властвующая элита – М.; Иностр. Литература. 1959;

11. Ницше Ф. Воля к власти. Опыт переоценки всех ценностей//Избран. произведения. Т.1, 1994;

12. Ольшанский Д. Психология масс. – СПб.; Питер, 2001;

13. Ортега-и-Гассет Х. Восстание масс//Вопросы философии – 1989. №3;

14. Политология. Энциклопедический словарь. М., Издат-во Московского коммерческого университета, 1993;

15. Рисмен Д. Некоторые типы характера и общество//Социологические исследования – М., 1993;

16. Тард Г. Психология толпы. М.: 1999;

17. Тоффлер О. Будущее труда.//Новая технократическая волна на Западе. М., 1986;

18. Шаповалов В. Ф. «Восстание масс по-российски»//Свободная мысль. 1993.№12;

19. Шпенглер О. Закат Европы. Очерки морфологии мировой истории . Т. 1. М.: Мысль, 1993;

20. Ясперс К. Смысл и назначение истории. М.: Политиздат, 1991;

Интернет:

21. http://www.ckct.org.ru/study/soc/soc32.shtml

22. http://vor-stu.narod.ru/posob-2.html

23. http://db.informika.ru/spe/prog/htm/hf09.htm