ФЕДЕРАЛЬНОЕ АГЕНТСТВО по ОБРАЗОВАНИЮ

ГУ ВПО «Инженерно-экономический Университет»

Факультет туризма и гостиничного хозяйства

Кафедра профессионального иностранного языка

и межкультурной коммуникации в туризме

Курсовая работа по дисциплине

ИНТЕРКУЛЬТУРНЫЕ ВЗАИМООТНОШЕНИЯ В ТУРИЗМЕ

Санкт – Петербург

2009

Содержание

Введение……………………………………………………………………….3

Глава 1

1. Понятие и виды этноцентризма……………………………………...4-8

2. Этноцентризм и процесс развития

межкультурной коммуникации…………………………………….9-10

3. Понятие ксенофобии………………………………………………11-14

Глава 2

1. Этноцентризм и ксенофобия на примере пребывания в поликультурной среде………………………………………….....15-17

Заключение……………………………………………………………………18

Список литературы ………………………………………………………….19

Глава 1

1. Понятие этноцентризма.

Термин этноцентризм ввел в 1906 У.Самнер, полагавший, что люди имеют тенденцию видеть мир таким образом, чтобы своя группа оказывалась в центре всего, а все другие соизмерялись с ней или оценивались со ссылкой на нее.

Этноцентризм– предпочтение своей этнической группы, проявляющееся в восприятии и оценке жизненных явлений сквозь призму ее традиций и ценностей.

Этноцентризм как социально-психологическое явление

Этноцентризм существовал на протяжении всей истории человечества. В написанной в 12 в. Повести временных лет поляне, имеющие, по мнению летописца, якобы обычай и закон, противопоставляются вятичам, кривичам, древлянам, не имеющим ни настоящего обычая, ни закона.

Эталонным может рассматриваться все, что угодно: религия, язык, литература, пища, одежда и т.п. Существует даже мнение американского антрополога Э.Лича, согласно которому, вопрос о том, сжигает ли конкретное племенное сообщество своих покойников или хоронит, круглые у них дома или прямоугольные, может не иметь иного функционального объяснения кроме того, что каждый народ хочет показать, что он отличается от своих соседей и превосходит их. В свою очередь, эти соседи, обычаи которых прямо противоположны, также убеждены в том, что их способ делать что бы то ни было – правильный и самый лучший.

Американские психологи М.Бруэр и Д.Кэмпбелл выделили основные показатели этноцентризма:

- восприятие элементов своей культуры (норм, ролей и ценностей) как естественных и правильных, а элементов других культур как неестественных и неправильных;

- рассмотрение обычаев своей группы в качестве универсальных;

-представление о том, что для человека естественно сотрудничать с членами своей группы, оказывать им помощь, предпочитать свою группу, гордиться ею и не доверять и даже враждовать с членами других групп.

Последний из выделенных Бруэром и Кэмпбеллом критериев свидетельствует об этноцентризме индивида. Что касается первых двух, то некоторые этноцентричные люди признают, что другие культуры обладают своими ценностями, нормами и обычаями, но низшими в сравнении с традициями «их» культуры. Однако встречается и более наивная форма абсолютного этноцентризма, когда его носители убеждены, что «их» традиции и обычаи универсальны для всех людей на Земле.

Советские обществоведы полагали, что этноцентризм – негативное социальное явление, равнозначное национализму и даже расизму. Многие психологи считают этноцентризм негативным социально-психологическим явлением, проявляющимся в тенденции неприятия чужих групп в сочетании с завышенной оценкой собственной группы, и определяют его как неспособность рассматривать поведение других людей в иной манере, чем та, которая продиктована собственной культурной средой.

Гибкий этноцентризм

Этноцентризм изначально не несет в себе враждебного отношения к другим группам и может сочетаться с терпимым отношением к межгрупповым различиям. С одной стороны, пристрастность является главным образом результатом того, что собственная группа считается хорошей, и в меньшей степени она возникает из чувства, что все другие группы – плохие. С другой стороны, некритичное отношение может не распространяться на все свойства и сферы жизнедеятельности своей группы.

В ходе исследований Бруэра и Кэмпбелла в трех странах восточной Африки этноцентризм был обнаружен у тридцати этнических общностей. К своей группе представители всех народов относились с большей симпатией, более позитивно оценивали ее моральные добродетели и достижения. Но степень выраженности этноцентризма варьировалась. При оценке групповых достижений предпочтение своей группы было значительно более слабым, чем при оценке других аспектов. Треть общностей оценивала достижения, как минимум, одной из чужих групп выше, чем собственные достижения. Этноцентризм, при котором достаточно объективно оцениваются качества своей группы и предпринимаются попытки понять особенности чужой группы, называют благожелательным, или гибким.

Сравнение своей и чужих групп в этом случае происходит в форме сопоставления – миролюбивой нетождественности, по терминологии советского историка и психолога Б.Ф.Поршнева. Именно принятие и признание различий можно считать наиболее приемлемой формой социального восприятия при взаимодействии этнических общностей и культур на современном этапе истории человечества.

При межэтническом сравнении в форме сопоставления своя группа может предпочитаться в одних сферах жизнедеятельности, а чужая – в других, что не исключает критичности к деятельности и качествам обеих и проявляется через построение взаимодополняющих образов.

Ряд исследований 1980–1990-х обнаружил у московских студентов достаточно явную тенденцию к сопоставлению «типичного американца» и «типичного россиянина». В стереотип американца вошли деловые (предприимчивость, трудолюбие, добросовестность, компетентность) и коммуникативные (общительность, раскованность) характеристики, а также основные черты «американизма» (стремление к успеху, индивидуализм, высокая самооценка, прагматичность). У соотечественников москвичи прежде всего отметили позитивные гуманистические характеристики: гостеприимство, дружелюбие, гуманность, доброту, отзывчивость. Сравнение качеств, составляющих два стереотипа, показывает, что они представляют собой взаимодополняющие образы. Однако сопоставление своей и чужой групп вовсе не свидетельствует о полном отсутствии этноцентризма. В нашем случае московские студенты продемонстрировали предпочтение своей группы: типичному ее представителю они приписывали высоко оцениваемые в русской культуре черты, а американцу – качества, формально позитивные, но находящиеся в нижней части иерархии личностных черт как ценностей. См. также

Сравнение этнических групп в форме противопоставления

Этноцентризм не всегда бывает благожелательным. Межэтническое сравнение может выражаться в форме противопоставления, что предполагает, по меньшей мере, предвзятость по отношению к другим группам. Индикатором такого сравнения являются полярные образы, когда члены этнической группы приписывают себе только позитивные качества, а «чужакам» – только негативные.

Наиболее ярко противопоставление проявляется в зеркальном восприятии, когда члены двух конфликтующих групп приписывают идентичные положительные черты себе, а идентичные пороки – соперникам. Например, своя группа воспринимается как высокоморальная и миролюбивая, ее действия объясняются альтруистическими мотивами, а чужая группа – как агрессивная «империя зла», преследующая свои эгоистические интересы.

Именно феномен зеркального отражения был обнаружен в период холодной войны в искаженном восприятии американцами и русскими друг друга. Когда американский психолог Ури Бронфеннбреннер в 1960 посетил Советский Союз, он с удивлением услышал от своих собеседников те же самые слова об Америке, которые американцы говорили о Советах. Простые советские люди считали, что правительство США состоит из агрессивных милитаристов, что оно эксплуатирует и угнетает американский народ, что в дипломатических отношениях ему нельзя доверять.

Тенденция к межэтническому противопоставлению может проявляться и в более сглаженной форме, когда практически тождественные по смыслу качества оцениваются по-разному в зависимости от того, приписываются ли они своей или чужой группе. Люди выбирают позитивный ярлык, когда описывают черту, присущую своей группе, и негативный ярлык – при описании той же черты чужой группы: американцы воспринимают себя как дружелюбных и раскованных, а англичане считают их назойливыми и развязными. И наоборот – англичане полагают, что им присущи сдержанность и уважение прав других людей, а американцы называют англичан холодными снобами.

Некоторые исследователи основную причину разной степени этноцентричности видят в особенностях той или иной культуры. Существуют данные, что тесно связанные со своей группой представители коллективистических культур более этноцентричны, чем члены культур индивидуалистических. Однако рядом психологов было обнаружено, что именно в коллективистических культурах, где превалируют ценности скромности и гармонии, межгрупповая предвзятость выражена слабее, например, полинезийцы демонстрируют меньшее предпочтение своей группы, чем европейцы.

Воинственный этноцентризм

На степень выраженности этноцентризма более значительное влияние оказывают не особенности культуры, а социальные факторы – социальная структура, объективный характер межэтнических отношений. Представители групп меньшинства – небольших по размеру и ниже других по статусу – более склонны к предпочтению своей группы. Это относится как к этническим мигрантам, так и к «малым нациям». При наличии конфликта между этническими общностями и в других неблагоприятных социальных условиях этноцентризм может проявляться в очень ярких формах и – хотя и способствует поддержанию позитивной этнической идентичности – становится дисфункциональным для индивида и социума. При таком этноцентризме, который получил наименование воинственного, или негибкого, люди не только судят о чужих ценностях исходя из собственных, но и навязывают их другим.

Воинственный этноцентризм выражается в ненависти, недоверии, страхе и обвинении других групп за собственные неудачи. Такой этноцентризм неблагоприятен и для личностного роста индивида, ведь с его позиций воспитывается любовь к родине, а ребенку, как не без сарказма писал американский психолог Э.Эриксон: «внушают убеждение, что именно его «вид» входил в замысел творения всеведущего Божества, что именно возникновение этого вида было событием космического значения и что именно он предназначен историей стоять на страже единственно правильной разновидности человечества под предводительством избранной элиты и вождей».

Например, жителей Китая в древности воспитывали в убеждении, что именно их родина – «пуп Земли» и сомневаться в этом не приходится, так как солнце восходит и заходит на одинаковом расстоянии от Поднебесной. Этноцентризм в его великодержавном варианте был характерен и для советской идеологии: даже маленькие дети в СССР знали, что «начинается Земля, как известно, от Кремля».

Делегимитизация как крайняя степень этноцентризма

Крайняя степень этноцентризма выражается в форме делегитимизации – рассмотрении группы или групп в качестве сверхнегативных социальных категорий, исключаемых из реальности приемлемых норм и ценностей.

Делегитимизация максимизирует межгрупповые различия и включает в себя осознание подавляющего превосходства своей группы. Облегчают делегитимизацию различия во внешности, а также в нормах, языке, религии и других аспектах культуры. Ее целью является полное разделение своей и чужой групп, вплоть до исключения последней из рода человеческого. Членов чужой группы называют змеями, паразитами, крысами, представляют ведьмами, вампирами, демонами. Все это переводит их в категорию «нелюдей» и позволяет не чувствовать себя аморальными, поступая с ними так, как запрещено поступать с себе подобными людьми: издеваться, превращать в рабов или даже убивать.

Примеры этноцентристской делегитимизации хорошо известны – это отношение первых европейских поселенцев к коренным жителям Америки и отношение к «неарийским» народам в нацистской Германии. Этноцентризм, внедренный в расистскую идеологию превосходства арийцев, оказался тем механизмом, который использовался для внушения немцам идеи, что евреи, цыгане и другие меньшинства – не имеющие права на жизнь «недочеловеки».

1.2 Этноцентризм и процесс развития межкультурной коммуникации

Практически все люди в той или иной степени этноцентричны, поэтому каждый человек, осознавая собственный этноцентризм, должен стремиться вырабатывать в себе гибкость при взаимодействии с другими людьми. Достигается это в процессе развития межкультурной компетентности, то есть не только позитивного отношения к наличию в обществе различных этнических групп, но и умения понимать их представителей и взаимодействовать с партнерами из других культур.

Процесс развития этнокультурной компетентности описан в модели освоения чужой культуры М.Беннетта, который выделяет шесть этапов, отражающих отношение индивидов к различиям между родной и чужими этническими группами.

Согласно этой модели, человек проходит шесть этапов личностного роста: три этноцентристских (отрицание межкультурных различий; защита от различий с их оценкой в пользу своей группы; минимизация различий) и три этнорелятивистских (признание различий; адаптация к различиям между культурами или этносами; интеграция, т.е. применение этнорелятивизма к собственной идентичности).

Отрицание межкультурных различий характерно для людей, не имеющих опыта общения с представителями других культур. Различия между культурами ими не осознаются, собственная картина мира рассматривается как универсальная (это случай абсолютного, но не воинственного этноцентризма). На этапе защиты от культурных различий люди воспринимают их как угрозу для своего существования и пытаются им противостоять, рассматривая ценности и нормы своей культуры как единственно истинные, а чужие – как «неправильные». Этот этап может проявиться в воинственном этноцентризме и сопровождаться навязчивыми призывами гордиться собственной культурой, которая рассматривается как идеал для всего человечества. Минимизация межкультурных различий означает, что индивиды их признают и не оценивают негативно, но определяют как незначительное.

Этнорелятивизм начинается с этапа признания этнокультурных различий, принятия индивидом права на иной взгляд на мир. Люди, находящиеся на этом этапе благожелательного этноцентризма, испытывают радость при обнаружении и исследовании различий. На этапе адаптации к межкультурным различиям индивид способен не просто осознавать межкультурные различия, но и вести себя в соответствии с правилами чужой культуры, не испытывая при этом дискомфорта. Как правило, именно этот этап свидетельствует о достижении человеком этнокультурной компетентности.

Но в процессе развития этнокультурной компетентности человек способен подняться еще на одну ступень. На этапе интеграции ментальность индивида включает миропонимание не только своей, но и других культур, у него формируется бикультурная идентичность. Индивида на этом – высшем – этапе личностного роста, практически преодолевшего этноцентризм, можно определить как человека-посредника между культурами.

2. Понятие ксенофобии

Ксенофобия (от греч. хenos — чужой, посторонний, и phobos — страх) — негативная установка, иррациональный страх и ненависть к чужакам.

Объектами ксенофобии могут быть как конкретные группы — представители чужой религии (иноверцы), расы, племени или нации (иноплеменники, инородцы), государства (иностранцы) и т.п., так и вообще все "чужие" ("обобщенный Чужой"), по выражению известного российского социолога Ю.Левады). В современной социологии и социальной психологии эти явления описываются в более четких аналитических терминах (межгрупповой конфликт, этноцентризм, этнические стереотипы и предубеждения, социальная нетерпимость и т.д), однако они имеют ряд общих черт.

Подобно другим социально-психологическим явлениям, ксенофобия коренится как в общественном, так и в индивидуальном сознании. Люди всегда склонны воспринимать и оценивать жизненные явления сквозь призму традиций и ценностей собственной группы, выступающей в качестве эталона или оптимума: "Мы" (свои) лучше, чем "Они" (чужие).

В древнейших обществах подозрительно-враждебное отношение к чужакам было необходимым условием формирования и поддержания единства и идентичности собственной родоплеменной группы. По мере расширения, усложнения и интенсификации межгруппового общения, образы

"Других" дифференцируются, окрашиваясь разными эмоциями, в зависимости от характера конкретных межгрупповых отношений. Непохожесть может вызывать не только отрицательные чувства, но и интерес, потребность во взаимодействии и обмене. Группа-конкурент вызывает к себе враждебность и зависть. Отношение к людям, с которыми мы сотрудничаем, может быть окрашено положительными чувствами, а к тем, на кого мы смотрим со стороны, — чувством любопытства. Понятия "Другой", "Чужой", "Посторонний" предполагают разное социальное расстояние и имеют неодинаковую эмоциональную окрашенность.

Несмотря на интернационализацию и глобализацию жизни и культуры, а отчасти благодаря этим процессам, ксенофобия в современном мире очень сильна. Она проявляется в многочисленных конфессиональных, расовых и этнокультурных конфликтах и актах насилия.

Носителями и проводниками ксенофобии являются прежде всего те слои и группы, которые чувствуют угрозу своей социальной идентичности и боятся подчинения и поглощения более мощными силами. В развивающихся странах главным объектом вражды и одновременно зависти является "Запад", "вестернизации" противопоставляется идеология возвращения к собственному идеализированному патриархальному, зачастую воображаемому, прошлому. Западные же традиционалисты видят угрозу в интернационализации мира и наплыве иммигрантов из Азии и Африки.

Борьба развертывается как на мировом уровне, так и в рамках каждой отдельно взятой страны. Ксенофобия выступает, с одной стороны, как проявление трайбализма, желания любой ценой сохранить свои "исконные" свойства, а с другой — как специфическая идеология, с помощью которой господствующие классы мобилизуют на борьбу с "чужаками" социально уязвимые слои населения. Образ символического врага при этом демонизируется и наделяется всевозможными пороками.

Эти проблемы чрезвычайно актуальны и для России. Официальный советской идеологией был интернационализм, казалось бы, несовместимый с ксенофобией. Однако принцип идеологической исключительности, наложившийся на старую идею "Москва — третий Рим", и образ СССР как осажденной врагами крепости, порождали прямо противоположные чувства. После Второй мировой войны, чтобы обеспечить идеологическую монополию и преодолеть западные влияния, И.Сталин развернул широкую кампанию по созданию образа глобального врага. Борьба с космополитизмом, влиянием "растленного Запада" и "низкопоклонством перед иностранщиной" внедряли в массовое сознание недоверие ко всему чужому. Контакты с иностранцами всячески ограничивались, браки с ними были запрещены.

После распада СССР, не в последнюю очередь — вследствие межнациональных противоречий, ксенофобия усилилась. Первым объектом ее стал "старший брат". Некоторые лидеры бывших советских республик возложили ответственность за все свои прошлые, настоящие и будущие трудности на Россию и русских. По данным Левада-центра, в 1989 признаки открытой ксенофобии обнаруживали примерно 20 % населения СССР, в зонах этнических конфликтов показатели были гораздо выше. В начале 1990-х показатели национальных антипатий выросли до 35-40 %, особенно там, где происходила национальная консолидация (Балтия, Украина, Молдавия, Закавказье). Резко усилилась ксенофобия и среди русского населения. Идеологи русского национализма восприняли крушение советской империи не как закономерный исторический процесс, а как результат происков внешних и внутренних врагов, угрожающих выживанию русской нации. Сильный толчок ксенофобии дала война в Чечне и опасность международного терроризма. Объектами ксенофобии стали многочисленные мигранты, которых часто воспринимают как нежелательных конкурентов и носителей чуждой культуры.

Ксенофобия тесно связана с имперским сознанием, изоляционизмом, с мнением, что "нам никто не желает добра, а только плохое", традиционализмом и страхом перед Западом. Совместный эффект многолетней антиамериканской пропаганды и фрустраций, обусловленных распадом СССР, привели к росту антиамериканизма, причем негативное отношение к политике США переносится на рядовых американцев. Доля россиян, относящихся к американцам с симпатией и интересом, в 2005 по сравнению с 1996 уменьшилась с 16 до 7%, а число относящихся с раздражением и неприязнью выросло с 5 до 13% (плюс 6% — "с недоверием и страхом"). Из народов, населяющих Россию, наибольшую враждебность, по данным массовых опросов, вызывают чеченцы и цыгане.

Ксенофобия особенно характерна для тех социальных слоев, положение которых ухудшилось или неустойчиво. Она сильно выражена у учащихся ПТУ, рабочей молодежи и школьников, проживающих в малых, кризисных городах, а также в мегаполисах, где все социальные конфликты наиболее обнажены. Ее культивируют экстремистские ультранационалистические группы, организации скинхедов и т.п., причем за спонтанным молодежным экстремизмом часто стоят определенные политические силы. Характерно, что с 1991 по 1997 почти удвоилась доля ксенофобских ответов среди респондентов с высшим образованием.

Ненависть, аккумулированная в общественном сознании, закрепляется в психике конкретного индивида. В основе ксенофобии часто лежит бессознательная потребность повысить собственное самоуважение путем негативной идентификации, когда содержание "Мы" определяется не через какие-то положительные ценности, а через отрицание "чужого". Негативная идентичность конституируется образом врага, когда весь мир разделяется на "наших" и "не-наших", а собственные неудачи воспринимаются как результат происков внешних и внутренних врагов. Конкретные объекты ксенофобии у разных групп и индивидов могут варьироваться. Выбор символа ненависти обусловлен, с одной стороны, собственной принадлежностью субъекта и его воспитанием в детстве и юности, когда усваиваются главные социальные установки и стереотипы, а с другой — ситуативными факторами, включая пропаганду. Однако разные виды ксенофобии, как правило, пересекаются, сливаясь в единое целое.

Определенный свет на ксенофобию бросает психоаналитическая теория "авторитарной личности", согласно которой предубежденный субъект проецирует на другого, приписывает ему свои собственные морально неприемлемые чувства и влечения (агрессивность, зависть, расчетливость и т.п.). В экстремальных, крайних случаях, ксенофобия действительно становится неконтролируемой фобией, напоминающей манию преследования, когда человеку всюду мерещатся враги, и он нуждается в помощи психиатра.

Ксенофобия — опасное социально-психологическое явление, подрывающее общественный порядок и наносящее серьезный ущерб как своим жертвам, так и носителям. Превращение враждебного и опасного "Чужого" в "Другого", который может быть не только соперником и конкурентом, но и Собеседником и Партнером, — одно из условий выживания человечества.

Борьба с ксенофобией должна быть комплексной. Преодоление ксенофобии требует последовательного воспитания и самовоспитания в духе терпимости, начиная с раннего детства.

Глава 2

2.1. Этноцентризи и ксенофобия на примере пребывания в поликультурной среде

В своей работе я бы хотела рассмотреть проблему этноцентризма и ксенофобии именно на примере Российского государства, так как оно является многоэтническим и многокультурным.

Народы, населяющее современное российское общество различаются по своим экономическим и социальным характеристикам, уровню политической организации, языку, духовному складу, национальному характеру и т.д.

Данное многообразие порождает немало проблем и конфликтов. Каждый человек периодически находится в контакте с человеком другой национальности в процессе разных видов деятельности. На улицах российских городов часты проявления вражды к людям иных национальностей, которые нередко приводят к кровавым разборкам на национальной или религиозной почве.

Нарастание в мире миграционных потоков приобретает глобальный характер. Глобализация данного процесса связана с особенностями современного политического, экономического мироустройства.

Проблема миграционных процессов – это всегда проблемы, связанные с людьми. Поскольку миграционных процессов нельзя избежать, поэтому необходимо надлежащим образом их урегулировать.

Масштабы современных миграционных процессов достигли значимых размеров. Приток мигрантов на новое место, безусловно, порождает ряд проблем, как для принимающего государства, так и для них самих.

Представляется, что особенно остро этот вопрос стоит перед Россией, так как с подобным явлением мы столкнулись только в последнее десятилетие, не имея ни практического опыта, ни серьезной научно-теоретической базы по данной проблематике.

В данный момент, Россия превратилась в третий (после США и Германии) мировой центр миграции. Общая численность прибывших в Россию из стран ближнего зарубежья за 1992-2002 годы составила по минимальным оценкам 10 млн. человек, что привело к обострению и усложнению межэтнических отношений. Хотя сейчас массовая волна вынужденной миграции из стран Содружества, захватившая Россию в течение прошлого десятилетия, схлынула. Численность зарегистрированных беженцев и вынужденных переселенцев сократилась с 1191,9 тысяч человек в 1998 году до 505,7 тысяч в 2003 году. Большинство мигрантов сейчас прибывает в страну в качестве иностранной рабочей силы (ИРС), то есть на заработки и, соответственно, является временным.

Совершенно очевидно, что наплыв трудовой миграции, особенно нелегальной, несет потенциальную угрозу конфликтных ситуаций, имеющих под собой не только экономическую, но и этническую, а так же конфессиональную подоплеку. На основании материала изложенного в первой главе можно сделать вывод, что одна из главных причин межэтнических проблем, возникающих в системе «мигрант – резидент» - сложности в процессе адаптации и аккультурации.

На новом месте жительства мигранту предстоит выдержать большую адаптивную нагрузку, столкнуться со значительными трудностями и заботами. Ему необходимо интегрироваться в инокультурную среду, преодолеть недоверие и предвзятость местного населения, выстроить взаимоотношения с окружающими, то есть необходимо измениться под влиянием новых условий. Жизнь в условиях чужой, инородной среды они воспринимают как выживание, что затрудняет процесс аккультурации – важнейшего механизма адаптационного процесса. Одновременно такая ситуация делает их более жизнеспособными.

Представляется, что большую психологическую нагрузку и, как следствие, стресс, испытывает местное население, которое рассматривает мигрантов как конкурентов во всех сферах деятельности. Это приводит к росту этноцентризма, который, исходя из нынешней ситуации в России, приводит «к разрушению позитивной групповой идентичности.… Происходит размывание чувства «мы» у членов автохтонной этнической группы, которые переносят причину духовной слабости на соседние этносы… Ослабление позитивной этнической идентичности, вызывающее у них чувство тревоги и неуверенности, они объясняют не слабостью своей группы, а негативными качествами этноконтактных групп, которым они приписывают причины собственных трудностей» [4] (Левкович В.П., Андрущак И.Б., Этноцентризм как социально-психологический феномен// Психологический журнал.-1995.-№2.-С.70-81.)

В инокультурной среде в процессе адаптации трудности, которые могут возникнуть у человека, связаны с воздействием большого числа факторов как внешнего, которые проявляются в участии индивида в социальной и культурной жизни новой группы, так и внутреннего порядка, выражающихся в чувстве удовлетворенности и полноты жизни.

Говоря о ксенофобии нельзя не отметь актуальности данной проблемы. К сожалению, в нынешней России для распространения ксенофобии сложились весьма благоприятные условия. Что влечет за собой не менее актуальную необходимость в исследовании данного социокультурного явления

Принимая во внимание повсеместное проявление рассовой нетерпимости в нашей стране, значительного количества прецедентов этнической вражды – приходит осознанное понимание необходимости говорить о том, что могло бы противостоять дальнейшему развитию идеологии ксенофобии.

Проявления ксенофобии в большинстве российских мегаполисах пока удерживается на бытовом уровне, ограничиваются предложениями убрать из Москвы «всех не наших», «всех кавказцев», «лиц другой национальности без регистрации», «всех беженцев и бомжей» и т.п. Такие высказывания носят обычно эмоционально-ситуативный характер и не имеют под собой серьезных культурно-концептуальных и идейно-политических обоснований.

Однако, свидетельства постепенной социализации ксенофобии очевидны - положительное отношение многих москвичей к избиениям азербайджанцев и других «кавказцев» на московских рынках, периодически проводимый националистическими организациями сбор подписей москвичей под требованиями немедленно выдворить из города чеченцев и всех «кавказцев».

Переход от ксенофобских высказываний к поддержке агрессивных действий или к массовой агрессии в отношении конкретных этнических меньшинств может происходить спонтанно, под влиянием внезапно возникающих стрессовых ситуаций массового страха и массовой истерии. В таких ситуациях, если они имеют хоть какое-то отношение к общему неблагоприятному фону межэтнических отношений, достаточно нейтральные психологические категории «мы» - «они» могут легко трансформироваться в эмоциональные оценки «мы» - жертвы, «они» - агрессоры, убийцы, бандиты и т.д. Особенно опасны в этом смысле шоковые реакции на акты массового террора. Шок от террористических актов, когда он приобретает широкий общественный резонанс, сам по себе разрушает социально-психологическую устойчивость общества и провоцирует массовые этнические фобии.

Проблема миграции имеет важное значение для будущего России, для ее конструктивного взаимодействия с другими странами. Она всегда была многонациональным государством с разноязычным населением, говорящим не только на родном языке, но владеющим русским языком как средством межнационального общения.

Таким образом, в настоящее время проблема культурного окружения не только не потеряла своей значимости, но и стала еще более острой.

Заключение

Подводя итог вышеизложенного материала можно обозначить некоторые положения работы, сделать выводы.

Анализ поставленной проблемы показывает, что этноцентризм – неизбежная часть нашей жизни, нормальное следствие социализации и приобщения человека к культуре. Более того, как и любое другое социально-психологическое явление, этноцентризм не может рассматриваться как нечто только положительное или только отрицательное, а ценностное суждение о нем неприемлемо. Хотя этноцентризм часто оказывается препятствием для межгруппового взаимодействия, одновременно он выполняет полезную для группы функцию поддержания позитивной этнической идентичности и даже сохранения целостности и специфичности группы.

Так же, как мне кажется, очень важно отметить тот факт, что проблема взаимодействия различных этнических групп внутри государства весьма актуальна на сегодняшний день.

Это, в первую очередь, связано с тем, что, к сожалению, проявления рассовой нетерпимости ( террористические акты, экстремизм, вандализм, хулиганство на почве рассовой ненависти ), ксенофобии имеют место быть в нашей повседневной жизни. Зачастую, такие проявления носят весьма печальный характер.

В заключении хотелось бы сказать, что живя в обществе, каждый человек должен овладевать культурой различий, видеть в различиях, в первую очередь, положительную сторону и реагировать на различие без раздражения, каким бы оно (различие) ни было. При цивилизованном отношении людей к окружающему различие – это источник богатства и процветания, при нецивилизованном отношении – это источник раздоров и конфликтов.

Список использованной литературы

1. А.П. Садохин «Межкультурная коммуникация» Учебное пособие, 2004

2. С.Г.Тер-Минасова «Язык и межкультурная коммуникация», 2004

3. Алексей Муравьев «Ксенофобия: от инстинкта к идее» http://strana-oz.ru/?numid=19&article=920

4. Агенство социальной информации «Толерантность в России: свои и чужие» www.tolerance.ru

5. Лебедева Н.М. Социальная психология этнических миграций. М., «Институт этнологии и антропологии РАН», 1993