КУЛЬТУРЫ ТЕРРИТОРИАЛЬНЫХ ОБЩНОСТЕЙ

Вся культура человечества исторически делится на культуры территориальных общностей. Она внутренне дифференцируется на великое множество этнических, национальных, общенациональных, региональных, локальных культур, входящих в культурные регионы различного масштаба. Самосохранение и саморазвитие (образующих сложную, гетерогенную систему) культур территориальных общностей обеспечивается, прежде всего, исторической преемственностью и обогащением их коренных традиций, локализованных ментальных основ, картин мира, совершенствованием механизмов и форм избирательной коммуникации, а также генерацией и аккумуляцией непреходящих ценностей мировой культуры. Ее эталоны пронизывают все сложноорганизованное множество этнических, общенациональных, межнациональных, микро- и макрорегиональных культурных образований, укрепляя их глобальное вариативное единство и опосредуя многоканальный творческий диалог между ними. Иными словами, формы культурно- и социально-исторического развития разных стран и народов наполняются собственным духовным и творческим содержанием, которое обогащается фундаментальными достижениями мировой культуры и цивилизации. Последние сами находятся в процессе вечного становления и обновления.

Основной ячейкой культуры человечества является этнонациональная культура, которая подразделяется соответственно на этническую и национальную и в полиэтнических (полинациональных) обществах участвует в формировании общенациональной культуры.

Этническая культура

Этническая культура – традиционная народная культура, обращенная преимущественно в прошлое, нацеленная на воспроизведение в новых условиях исторического наследия этноса. Ее представители обладают унаследованными от предшествующих поколений психологическими и умственными склонностями, предрасположенностями к тем или иным видам деятельности, своеобразными нравами и репертуарами общения, социального поведения, преемственными традициями и нравственными привычками, устойчивыми чертами внутреннего характера, специфическим мировосприятием и стилем жизнесозидания, прочими характерологическими особенностями, в целом отличающими данный этнос от других (соседних) этносов.

Этническая культура может состоять из территориально дифференцированных, регионализированных культур этнических групп, обладающих своими особенностями, подчас различающихся диалектами. В Беларуси существуют крупные регионально-культурные общности Полесья, Северо-Западного, Северо-Восточного и Центрального регионов с многочисленными подразделениями на субрегиональные и локальные культуры (такие, например, как специфические культуры Глубокого, Шарковщины, Мотыля, Воронова).

К основным признакам этнической культуры относятся:

– общее имя этноса (например, «белорусы» – ассоциация с образами «белый», «чистый», «свободный»);

– генетические и антропологические признаки «природных жителей» (генотип белорусов является одним из самых устойчивых в славянском мире);

– традиционные черты этнической психологии, национального характера, менталитета (как уже отмечалось, белорусам присущи стремление к мере, устойчивая бытоприземленность, непреклонный практицизм, привычки к честному добровольному сотрудничеству и неистощимое упорство в создании надежного жизнеустройства, хозяйственной автономии, уравновешенной склонностью к избирательному добровольному кооперированию, завидное трудолюбие, миролюбие, традиционализм, толерантность и «паспалитасць», т.е. предрасположенность к примирению и согласованию в составе сложившихся социальных слоев гражданского общества различных интересов и к формированию совместных ценностей, норм и установок на всестороннее сотрудничество с демократически ориентированным государством);

– базисные символы национальной (художественной) картины мира (Земля – Курган – Мировое дерево в образе Матери-прародительницы в белорусской картине мира);

– неповторимые виды и формы аутентичного и стилизованного фольклора; унаследованные из далекого прошлого традиционные промыслы, художественные ремесла, формы и технологии прикладного искусства; преемственные стили народной архитектуры, провинциального культурного (художественного) быта;

– территория расселения этноса, не всегда совпадающая с границами государства (культура Гродненщины граничит с культурой польской Белостокщины и образует с ней качественно дифференцированную бирегиональную культуру);

– распространенные на данной территории этнические стереотипы, мифы, легенды (миф о волочебниках), обряды, ритуалы, праздники, стили народной одежды;

– регионально диалектизованный язык повседневного речевого общения, особые формы речевого этикета (для белоруса характерен «сдвиг коммуникации» в сторону собеседника, признание его личной активной позиции, уважительное, почтительное отношение к нему).

Особо следует сказать о специфическом отношении белорусов к религии (ведь религия – это основа культуры). Религия исторических белорусов представлена преимущественно священными образцами духовно-практической этики, высшего руководства жизнью. Русский этнограф П. В. Шейн в конце XIX – начале XX в. провел и обнародовал исследования культурного (и религиозного) быта белорусских крестьян и пришел к выводу о том, что природные белорусы представляют Христа в пределах земного обетования. Они рассказывают о нем в своих сказках, легендах как о добром пастыре душ, который ходит по городам и весям и по справедливости решает спорные жизненные вопросы людей, гоняя своего «шкодливого противника» черта то из дома, то из сада, то из жита и наказывая его за крупные и мелкие проделки. Характерно, что к черту у белорусских крестьян отношение толерантное и не боязливое, а скорее насмешливо-юмористическое (почти как к юнговскому архетипичному трикстеру – «лукавому обманщику»).

Анализируя ответы крестьян из восточных и центральных белорусских земель на вопросы о характере их веры, П.В. Шейн подметил достаточно скептическое отношение опрашиваемых к картинам потустороннего мира, библейским изображениям рая, ада. Они высказывали (совсем по С. Будному) сомнение по поводу существования бессмертной души отдельно от тела и при этом не проявляли страха смерти, относясь к ней по-язычески («на земле выросли и в землю уйдем»).

Воспитанный исторически и географически отдаленной от белорусов культурой Омар Хайям в поэтических изображениях-рефлексиях картин загробной жизни проявлял еще больший философский и житейский скептицизм:

Каждый молится Богу на собственный лад. Всем нам хочется в рай и не хочется в ад. Лишь мудрец, постигающий замысел Божий, Адских мук не страшится и раю не рад.

Есть метафизические вопросы, которые человек, обладая земной природой, не в состоянии разрешить:

Владыкой рая ли я вылеплен, иль ада, Не знаю, но знать мне это и не надо: Мой ангел, и вино, и лютня здесь, со мной. А для тебя они – загробная награда.

И ад, и рай, по Хайяму, грезятся в земной жизни и имеют вполне чувственные формы:

Этот райский, с ручьями журчащими, край – Чем тебе не похож на обещанный рай? Сколько хочешь валяйся на шелковой травке, Пей вино и на ласковых гурий взирай!

Иначе говоря, ад и рай ментально выплывают из нашей разорванной на части души:

«Ад и рай – в небесах», – утверждают ханжи. Я, в себя заглянув, убедился во лжи: Ад и рай – не круги во дворце мирозданья, Ад и рай – это две половинки души.

Поэтому имманентную религию (переживание Абсолютного), считает О. Хайям, следует предпочесть трансцендентной (объективированию данного переживания). Неразрывная с имманентной религией философия размеренного счастья – неизбывная руководительница жизни – позволяет человеку выстоять, хотя его жизнь сопровождают тайны смерти, бесконечности, за которыми кроется «непостижимый вездесущий дух».

Христианско-языческий менталитет белорусов стихийно совпадает с хайямовским стоицизмом и, будучи возвышен до уровня философского мировоззрения, приводит к следующим выводам: религия – это, прежде всего, духовно-практическая этика; человек – это свободно мыслящее, самодостаточное, самоценное существо, которое должно взять на себя всю полноту ответственности за происходящее. Он обязан по-скориновски отвечать за качество данной этики и регулируемой ею жизни. Высокие цели человека мотивируются вырастающими из внутреннего духовного опыта переживанием и пониманием Абсолютного, совмещаемого (но не отождествляемого) с относительным в действительности.

Правда, иногда белорус, апеллируя к приземленным послеобразам и смыслам Библии – насколько возможно для него – возвышал верховную инстанцию христианского Бога до уровня грозного судьи и нравственного очистителя мира. Но опять же этот судья представлялся приземленным существом, к которому можно свободно обращаться и от имени которого провозглашаются вполне посюсторонние, просто выраженные моральные требования. Яркой иллюстрацией такого отношения к Богу может служить образец живого поэтического фольклора, обнаруженный в конце XIX в. этнографом И.Д. Орловским в крестьянской среде:

Не осуди меня Гришка

Няужель вы гэта не бачете,

И не осуди Тарас:

Што мы стоим у порога?

И ня просите вы Бога.

Я гэтому не виновен, братишка, А вы ящо тольки курдочете

Тут много есть про нас.

Хотела б душа у рай, Да грахи не пускаюць. Ты видишь наш хитрый край, Нас тольки ласкаюць.

Все скоро сотреть у прах, И богачей ожидають слезы, Бо вяликий настанет страх От беды великой дозы.

Такое настало время, Что и брат брата ненавидить. Вот и людям настае время, Бо Бог усё гэта видить.

Ни трэба нам за богатством гайсать Для житка одной минуты. То не лучше нам души свои спасать, Каб пазбавитца вечной пакуты...

Молитцися братцы Богу, Каб Бог дау нам скруху. Без его мы не до порогу,

А як бы Янка, Тодор и Матвей Да и шли бы чистым тором, То Бог любиу бы нас, як дяцей,

А у душах наших нет Его и слуху. И знали б мы, что есть грехи и сором.

Главной характеристикой этнической культуры является стиль – устойчивая конфигурация взаимно согласованных частей и элементов, находящихся в отношении изоморфизма.

Как уже отмечалось ранее, специфической формой этнонациональной белорусской культуры, ее структурным основанием является стиль творческого традиционализма, корреспондирующийся ныне с методом постмодернистской реконструкции. Этот стиль давно превратился в способ внутренней организации и внешнего выражения коренной культуры, субъекты которой нацелены на продолжение и видоизменение прошлого в настоящем. Новое – это усовершенствованное, переформированное старое. Новации – формы развития традиций. В представлении жителей Беларуси, культурный и цивилизационный прогресс естественным путем преобразовывает жизнеспособные преемственные результаты исторического творчества. Говоря словами немецкого философа Н. Гартмана, «...естественный путь – это органическая перестройка изнутри». Эволюционный путь показался привлекательным коллективным субъектам отечественной культуры и цивилизации. Их совместный выбор – преемственность в новом направлении.

Национальная и общенациональная культуры

Национальные культуры развиваются из этнических и перенимают от них способность к структурообразованию самобытных устойчивых стилей соответственно исходным ментальным и жизненным установкам коллективных субъектов, «социальных личностей». В то же время национальные культуры целенаправлены на совершенствование, исходящее из предпосылок и оснований, заложенных в прошлом, и склонны к более или менее динамичному (ускоренному) внутреннему изменению. Каждая национальная культура стремится к обогащению собственного стиля. Реформируя свое содержание и свой стиль, она по закону обратной связи вносит взвешенные изменения в этническую культуру. В этом непрекращающемся многомерном процессе обновления стиля в каждой ментально детерминированной культуре и цивилизации ведущую роль играет гуманитарная интеллигенция.

Итак, национальная культура возникает на основе этнической, вбирает, концентрирует ее содержание, а затем преобразует в новое качество, опираясь на национальный дух, совершенствуя и обогащая обобщенную модель, картину мира (мифологическую, языковую, художественную, религиозную, научную, философскую). Преемственное сохранение и обогащение многослойной аутентичной национальной картины мира составляет первое условие выживания титульной нации и ее культуры, является важным фактором восходящего развития всей полинациональной культуры Беларуси. Проиллюстрируем способы преломления белорусской этнической культуры в национальной.

Наверное, самым впечатляющим способом отображения этнической культуры в национальной является художественная (художественно-философская) рефлексия типичных проявлений этнической культуры и психологии народа, традиционных черт его характера.

В «Камедыi» К. Марашевского, написанной в конце XVIII в., есть сцена исповеди главного героя. Он кается в неуемном бражничестве в компании с деревенскими пьяницами, «гульцяйстве», безверии, нечестности, алкогольной расхлябанности и тому подобных грехах, печально сетуя на то, что не послушался наказов своего мудрого отца. Из общего контекста данного произведения вырисовываются простые и ясные требования народной практической этики: соблюдай меру, будь бережлив и трудолюбив, ласков с женой и почтителен в общении с окружающими, не теряй головы после выпитого, проявляй сдержанность и осмотрительность во всех житейских делах, бойся соблазнов черта.

Видимо, вышеперечисленных положительных качеств где-то не хватает тем нашим сегодняшним селянам и горожанам, которые оказались частью зараженными «бациллами» этномаргинальности. В городах формируется среда неустойчивых хаотических скоплений внутренне разобщенных «человеко-единиц», ущербленных профанными обессмысленными формами «массовидной» культуры. В этих условиях оздоровление социума невозможно без упорной и длительной ментальной и культурной «терапии».

Не теряют актуальности философско-публицистические, философско-теоретические, научно-культурологические формы критического переосмысления белорусской этнонациональной культуры и ее ментальных основ. В душевно-духовном складе белорусов миролюбие и вера в доброе начало в человеке сочетаются с внутренним спокойствием и самообладанием. Это вовсе не закрепощает традиционное фольклорное творчество и не мешает разгуляться постязыческому празднику, для которого не характерны эмоциональные перехлесты или деструктивные выходки.

Вселяет надежду устойчивость (вопреки негативным явлениям духовного кризиса) позитивной исходной провинциальной культуры исторических белорусов, подпитавшей высокую культуру. Американский культур - антрополог Рут Бенедикт дала общую характеристику усредненного носителя «золотосерединного», аполлонического психотипа, которая вполне подходит к носителям исконно белорусской культуры: «Если... необычные переживания (аффекты, угрожающие психологическим и жизненным дисбалансом. – И.Ш.) выпадут на долю человека аполлонического типа, он отнесется к ним с недоверием, стараясь сделать все возможное, чтобы это с ним больше не повторилось. Ему ведом лишь один закон, одно измерение – в этом он подобен эллину. Он всегда придерживается срединного пути, остается в пределах известного, сохраняет контроль над деструктивным психологическим состоянием». Стиль души белорусской нации отражается в стиле ее культуры, которую отличают простота и внутренняя уравновешенность форм, развитие преемственных традиций, тяготение к исторически отобранным и проверенным на прочность материальным и духовным устоям жизни.

Происходящие в мире процессы глобализации, взятые в своем позитивном проявлении, не отменяют и не умаляют уникальность и неповторимость каждой национальной культуры, своеобразие веками складывавшейся в ней иерархии (и конфигурации) ценностей и идеалов, отвечающей стилю души и образу жизни народа-творца. «Говоря об определенном равновесии, а не об абсолютной высоте (слагаемых конкретной культуры и цивилизации. – И.Ш.), – заключал уже цитировавшийся Й. Хейзинга, – мы тем самым сохраняем за собой право'оценивать в качестве культуры также и ранние, более неразвитые либо примитивные стадии, не впадая таким образом в одностороннее предпочтение высокоразвитых культур или в одностороннюю переоценку отдельно взятого культурного фактора, будь то религия, искусство, право, государственный строй или нечто другое. Состояние равновесия заключается, прежде всего, в том, что различные сферы культурной деятельности реализуют, каждая в отдельности, но все в рамках целокупности, возможно, более эффективную жизненную функцию. Если есть такая гармония культурных функций, то она неизбежно проявится в порядке, мощном сочленении частей, стиле, ритмической жизни данного общества». Двуединый прогресс определенной культуры и цивилизации предопределяется целостным развитием ее стиля. А сам стиль в данном случае представляет собой динамичную конфигурацию и взаимную согласованность составляющих материальной, духовной культур и базовой для них цивилизации, нуждающуюся в бережном сохранении и усовершенствовании.

Следует иметь в виду, что духовная и материальная жизнь народа регулируется посредством уникального соотношения традиций и новаций. Например, любовь современных ирландцев к пабу, ритуальному винопитию, старинным музыкальным балладам органично уживается в их менталитете и повседневной жизни с увлечениями передовыми образовательными и компьютерными технологиями, окрепшей волей к экономическому и социальному прогрессу, что опять же не колеблет авторитета национального католицизма. Последний сыграл важную роль в духовном объединении и консолидации различных социальных слоев ирландского общества, которое уверенно набирает ускорение на пути реформ, демонстрируя высокий показатель индекса ускорения социального прогресса (ИУСП). Ирландия, когда-то бедная страна, в 2007 г. вышла на 5-е место по рейтингу индекса развития человеческого потенциала (ИРЧП), пропустив вперед Норвегию, Австралию, Исландию, Канаду. Ирландия обрела и качественно обогатила свой стиль и стала на путь развития субсидиарного капитализма, завершая стадию капитализма социально-компромиссного.

Стиль души, искусства, хозяйства, способ мыслечувствия народа духовно формируются гешталътом – интегральным структуро-порождающим смысло-образом. В нем заключаются «душа» культуры, идея существования, достоверность судьбы народа, ценностные ориентиры его исторической жизни. Любая национальная картина мира, детализирующая гештальт и поддерживающая подвижное и динамичное равновесие проявлений материальной и духовной культур, исторически преемственна; она отображает унаследованное прошлое, настоящее и возможное будущее. Искомое оптимальное равновесие данных проявлений, их целостное единство внутренне определяется реалиями и возможностями гуманизма.

Человеколюбие играет ведущую роль в формообразовании белорусского национального духа. Требование человеколюбия внутренне уравновешивает и возвышает культуру до уровня выполнения ею первостепенных задач, одной из которых, считал Й. Хейзинга, является достижение гармонического равновесия духовных и материальных ценностей. Как уже неоднократно отмечалось, парадокс состоит в том, что данное равновесие достигается благодаря приоритетности акцентированных духовных ценностей и идеалов. Отстаивая их приоритеты во всех областях общественной жизнедеятельности, наша национальная культура ориентирует отечественные социальные и экономические институты на духовно-нравственное преображение производственных отношений в духе социального партнерства, трудового товарищества и коллективной взаимопомощи, что необходимо предполагает поливариантную социализацию и демократизацию собственности, а также формирование институционально сбалансированного гуманитарного рынка.

Национальная культура – культура духовно сплоченной, устойчивой территориальной, языковой, цивилизационно-экономической общности (нации), исторически вырабатывающей отличительный стиль жизни и творчества. Развиваясь посредством новаций, которые преобразуют обычаи, привычки, стереотипы исходной этнической культуры, национальная культура выкристаллизовывает преемственные традиции, образцы, сохраняет и приумножает неповторимое социальное наследие. Национальная культура обогащает и укрепляет психологическое, интеллектуальное, духовное единство людей, объединяя их между собой с помощью совместных ценностей и норм, ключевых убеждений, идей, концептов и идеалов, реализуемых с помощью перспективных социокультурных программ. Цель представителей национальной культуры состоит в том, чтобы творчески воплощать в различных видах профессиональной деятельности те преимущества, которые вытекают из достоинств корректируемых характера и менталитета коренного народа, его склада души и ума (психолингвоинтеллекта).

В полиэтнических обществах, например в белорусском, культура титульной нации составляет структурирующее ядро общенациональной культуры, опосредуя конвергенцию и частичную интеграцию культур национальных меньшинств. Субъекты процессов транскультурной конвергенции и интеграции должны при этом руководствоваться консолидирующей идеей эволюционного обновления и «золотосерединной» стратегией общественного прогресса, ориентированной подлинно демократическими ценностями и идеалами, стилем творческого традиционализма. В международных культурных взаимоотношениях национальная белорусская культура выступает в составе общенациональной культуры Беларуси. Проведение выверенной культурной политики в нашем обществе с учетом исторически сложившихся условий необходимо предполагает поливариантное творческое взаимодействие национальных культур и их гибридизацию, самым плодотворным результатом которой является белорусско-русская культурная форма. Задача состоит в качественном совершенствовании сложившейся интеркультуры с помощью разных языков, в первую очередь, государственных: белорусского и русского. На общенациональное Нововозрождение следует направить острие последовательной государственной политики, усилия институтов гражданского общества, объединенных конструктивным мировоззрением, основу которого, по убеждению Главы белорусского государства, «составляют народность и сознательный патриотизм».

Общенациональная культура – это не сумма механически совмещенных национальных культур, а их ансамбль – качественно новая ментальная духовно-практическая и творческая определенность, уже представленная общими традициями и новациями. В Беларуси она конституируется вместе с полиэтничным народом. Титульная нация и национальные меньшинства, проживающие в Беларуси, соединяются общей культурой в нераздельную целостность «духовными спайками», совместными ключевыми ценностями, нормами, идеалами, творческими достижениями. Определяющими в указанной ментальной и стилевой интеграции остаются позитивные черты белорусского национального характера. Последний корректируется и обогащается при взаимодействии с положительными слагаемыми (меж)национальных менталитетов: социально-экономического, политического, художественного, религиозного, философского, а также с «диагональными» ценностями и базовыми убеждениями, составляющими общенациональную ментальность.

В процессе прогрессивного развития отечественной культуры и цивилизации совершается историческое движение нашего народа в направлении, задаваемом общечеловеческими духовно-нравственными ценностями, которые в полной мере соответствуют его исторически выработанным ментальным и этическим ориентирам. В белорусском обществе сохраняется прочный национальный мир, налаживаются плодотворный межконфессиональный диалог и интенсивная межкультурная коммуникация. Живущие на территории республики национальности совершенствуют общую культуру и цивилизацию, стремясь к достижению цели, которая заключается, повторяем, в подчинении форм технико-технологического и экономического прогресса требованиям прогресса социально-культурного.

При внутреннем формообразовании общенациональной культуры имеют место, образно говоря, взаимоналожения встречных «ментальных волн». Например, татарам-мусульманам, живущим в компактных поселениях на территории республики, близки стремление коренных жителей к экономной мере и «золотой середине», а также закрепленный в историческом опыте совместной жизни духовно-практический рационализм титульной нации. Немаловажно, что указанные мера, середина и рационализм взаимно согласовываются в психолингвоинтеллекте наших татар-мусульман с аналогичными гуманистическими ориентирами, извлекаемыми ими из сур Корана, которые учат уважать в объединенном (религиозном и светском) знании консолидирующую духовную традицию: «Скажи: «Разве сравняются те, которые знают, и те, которые не знают?» Поистине, вспоминают обладатели разума!».

Критерий меры – социальная справедливость. Самое глубокое и правильное знание, согласно Марку Аврелию, – это знание «вещей средних». Оно делает человека мудрым и благочестивым. Об этом же свидетельствует и Коран: «Соблюдайте полностью меру и не будьте из числа недомеривающих... И взвешивайте верными весами... и не уменьшайте людям их вещей, и не ходите по земле, распространяя нечестие»[26: 181, 182, 183]. Разнообразным характерам национальных меньшинств, издавна населяющих Беларусь, исторически привиты феномены «беларускасцi», которые заметно уравновешивают и гармонизируют слагаемые этих характеров, преломляясь в интегральной общенациональной ментальности.

Наше государство призвано стать активным проводником защитных мер, направленных на сохранение и совершенствование исторического стиля самостоятельного развития белорусского общества и его многокачественной культуры. Данный стиль творческого традиционализма определяется характером и культурой белорусской нации и распространяется на все ареалы общенациональной культуры, обогащаясь в них. В перспективе вырисовывается богатое поле открытий и новоприобретений в области управленческого творчества, предполагающего оттачивание механизмов обратной связи с крепнущими общественными институтами. Важно идеологически конкретизировать перспективные направления развития отечественной культуры и цивилизации, «Идеология белорусского государства... базируется на общечеловеческих ценностях», – заявил Президент Республики Беларусь А.Г. Лукашенко.

Материально-технической, социально-экономической, материально-бытовой, институциональной базой перспективного развития демократически-ориентированной полифоничной отечественной интеркультуры является независимая, проводящая самостоятельный курс общенациональная цивилизация. Только при ее наличии отечественная культура способна бесперебойно развиваться и вносить существенный вклад в мировую культуру, утверждать ценности полицентристской и альтернативной глобализации, укреплять духовно-практическое содружество восточных, западных, южных славян, опосредовать и ускорять сближение народов и стран Евразии и Средней Европы.

При осмыслении взаимосвязи отечественной и мировой культур следует учитывать неоднократно подчеркивавшееся нами свойство национального характера белорусов, ответвившееся от формообразования славянского духа, а именно установку на взвешенный творческий традиционализм. Эта установка подкрепляется белорусско-русским менталитетом и во многом предопределяет исторические механизмы пополнения отечественной культурой золотого фонда мировой культуры.

Мировая культура

Сущность и общебелорусское проявление мировой культуры. Мировая культура произрастает из множества культур территориальных и социальных общностей, составляя самый ценный не исчезающий пласт в общем культурном наследии человечества. Мировая культура представляет лучшие непреходящие достижения этнонациональных, общенациональных, региональных, социально-профессиональных культур, целых культурных регионов. Она охватывает гуманитарно упорядоченное множество эталонов творчества (научного, технического, художественного, философского, религиозного и др.). Эталоны творчества образуют магистральную линию исторического прогресса и составляют информационную основу подражательных стандартов, располагающихся на дифференцированной шкале ценностей от достаточно оригинальных (околоэталонных) образцов до эпигонских шаблонов.

Мировая культура включает в себя:

а) потенциально – высокоинформативные новации, проходящие стадию становления, социального и межнационального признания, интернационализации;

б) актуально – общепризнанные классические ценности;

в) творчески подпитывающие последние уникальные утопические программы и чисто экспериментальные формы.

К числу «предклассических» эталонов, по-видимому, можно отнести: «философию общего дела» Н.Ф. Федорова; гелиотараксию A.Л. Чижевского (в частности, раскрывавшую влияние солнечной активности на общественные катаклизмы, социальные психозы и эпидемии); по-своему экспериментаторскую провидческую поэзию В. Хлебникова, к которой примыкало движение обэриутов (Д. Хармс, Н. Заболоцкий, А. Введенский и др.) – поэтов и литераторов-философов, занимавшихся экспериментированием в области художественного языка, которое заключалось (в их представлении) в очищении подлинного таинственного смысла слова «от шелухи его обыденных квазисмысловых наслоений».

Вклад белорусской национальной культуры, всей общенациональной культуры Беларуси в мировую культуру определяется демократически - (прото) постмодернистским характером интеллектуального, художественного, религиозного и других видов творчества. Суть его заключается в рекомбинировании, деконструкции, «трансмутации», обогащении, интеграции инноваций, поступающих из пограничных (смыкающихся в «перерабатывающем центре Европы») культурных регионов.

Особый интерес представляет именно та часть отечественной культуры, которая входит в мировую культуру, а также специфические формы такого вхождения. Творческие достижения Ф. Скорины, С. Полоцкого, других белорусских просветителей-гуманистов, имеющие атрибутивные признаки транснациональных новаций, могут служить яркими аналогами «постмодернистского» обогащения фонда мировой культуры.

Поэзия А. Мицкевича, проза Э. Ожешко, живопись М. Шагала являются показательными образцами другой характерологической особенности отечественной культуры: пополнения мировой культуры преимущественно гибридизированными образцами меж- и полинационального творчества.

Уместно привести в этой связи слова, сказанные более ста лет назад литературоведом Г. В. Штолем: «В стране, где сталкиваются и сливаются между собою различные племена и народности, замечается обыкновенно высокое развитие духовной жизни». Исторические изыскания в различных областях нашей общенациональной культуры показывают, что по своему оригинальные и интересные образцы творчества возникали на «внутренних границах», на вершинах поливариантного скрещивания форм (стилей) белорусской культуры и русской, украинской, польской, еврейской, литовской, татарской и других национальных культур.

При обогащении отечественной цивилизации обнаруживает себя схожая закономерность: наиболее продуктивными здесь оказываются «антропологические метисы», более активно настроенные на переработку достижений иных цивилизаций и мировой цивилизации в целом. Нам и нашим потомкам еще не раз доведется убедиться в справедливости мудрого высказывания А.Дж. Тойнби: «Если эмпирически верно, что метисы более восприимчивы к цивилизации, чем чистокровные породы, то можно приписать это достоинство стимулу, действующему на человеческую психику через смешение двух различных физических линий».

В порядке обсуждения научно-образовательной гипотезы заметим, что, вероятно, сам белорусский этнос имеет повышенную склонность к антропологической метисации, ментальной и культурной гибридизации. Сегодня не только этнические белорусы, но и (главным образом) носители активного белорусско-русского менталитета и соответствующей межнациональной культурной формы наводят духовные мосты, транзитные линии между субъектами славянского культурного круга, представителями индоевропейской культуры и цивилизации, выполняя при этом преимущественно посредническую, коммуникативную функцию, и способствуют нарастанию многоканальных лингвокультурных обменных процессов. Реализация подобных функций в течение многовековой истории влекла за собой известные издержки, внешне выглядевшие как «стирание», «обкатывание» выступающих граней отечественной (в первую очередь белорусской) культуры и цивилизации, «размывание» белорусского языка.

Нельзя представлять дело таким образом, что только исключительно одаренные или талантливые личности имеют отношение к созданию эталонов мировой культуры. Большое число людей участвует в процессе формирования духовных и материальных основ, нравственной и ментальной почвы для «выращивания» эталонов творчества.

«Жизнь человека, – писал Вл. Соловьев в «Оправдании добра», – ... есть невольное участие в прогрессивном существовании человечества и целого мира; достоинство этой жизни и смысл всего мироздания требуют только, чтобы это невольное участие каждого во всем становилось вольным, все более и более сознательным и свободным, т.е. действительно-личным, – чтобы каждый все более и более понимал и исполнял общее дело, как свое собственное».

Не личность служит обществу, а общество – личности. По замечанию Вл. Соловьева, «общество есть дополненная или расширенная личность, а личность – сжатое, или сосредоточенное, общество, поэтому каждая личность должна нести полную ответственность за общее дело, как за свое собственное, измеряя каждый свой шаг в большом мире мерой участия в прогрессивном движении человечества, в созидании основ мировой культуры и цивилизации. Призванная в большой мир личность обязана вести себя так, как будто именно от нее зависит Нововозрождение отечества и человечества.

В деле исторического прогресса не может плодотворно участвовать нравственно деградировавший субъект или целый слой людей, подверженный болезненным приступам зоологического эгоизма, химерам социальной и национальной исключительности, этнического нарциссизма.

Вл. Соловьев считал, что настоящим патриотом может считаться лишь тот человек, который признает и своими поступками утверждает равноправие наций, народностей, проявляет к ним чувства человеческой солидарности, уважая их как свою собственную нацию. Утверждение идеи богочеловечества в действительности как царства межнациональной любви и солидарности, согласно Вл. Соловьеву, – великая задача планетарного сообщества, решение которой позволит навсегда избавиться от иррациональных проявлений антикультурного национализма, параноидального религиозного фанатизма, бесчеловечного терроризма.

Проницательные мыслители, опережая время, своим творчеством и своей жизнью утверждали мировое значение идеи гуманизма. Наш выдающийся земляк Франциск Скорина, не раз высказывавшийся о стимулировавшем его творческую деятельность чувстве патриотизма, распространял сердечную любовь на толерантную Прагу, просвещенную Польшу, свободолюбивую Венецию, высоко почитал исторические очаги старославянской литературы и древнерусской письменной культуры. Он называл себя «литвином», «русским», имел церковнославянское имя Георгий и латинское имя Франтишек.

Скорина – уроженец Полоцка, гражданин Великого Княжества Литовского, носитель белорусско-русского и среднеевропейского менталитетов, проводник общечеловеческой ментальности, один из создателей религиозно-гуманистического пласта мировой культуры, выразитель великих исторических перспектив и предназначений культуры-коммуникатора, языка-коммуникатора, зарекомендовавших себя в известной мере как метакультура, метаязык славян. Он стал олицетворением народа-коммуникатора, своеобразного межславянского этноса, призванного духовно-нравственно связывать европейские народы, обогащать их демократически-постмодернистскими социальными истинами, составляющими великую правду жизни.

Начало всему человеческому – правда, мудрость в бытии. Симеон Полоцкий провозглашал:

Правда так сильна, что даже если небо поменяется местами

С землею, а она во веки не исчезнет:

Жизнь, красота, честь служат ей,

Всем верховодя, сама она торжествует.

Выдающиеся творцы мировой культуры острее чувствуют свое высокое целеполагание, яснее видят гуманистические последействия своих произведений в будущем.

О. Вейнингер философски замечал, что гениальный человек сознательно поддерживает связь со всем миром, в его произведениях «всегда чувствуется пульс вещи в себе, дыхание вселенной», как бы просвечиваются иные обетования разума. «Исследуя сущность великого художника, мы убеждаемся, таким образом, что глубина мысли абсолютно необходима для того, чтобы художественное произведение было велико. Этот масштаб, а затем только уже масштаб формы должен быть приложен в первую голову для оценки всякого художественного произведения». Самым, пожалуй, ярким подтверждением этого ключевого оценочного положения может служить творчество Ф.М. Достоевского. Созданная им литературная форма напряженного (экзальтированного) полифонического диалога героев всецело подчинена философско-антропологическому изысканию человеческих глубин часто амбивалентной, поляризованной личности, которая в конечном счете оказывается неразгаданным и непредсказуемым «многоточием». Художественно-философская антропология Ф.М. Достоевского показательна и в другом отношении. Создатели новых религиозных, философских, научных, художественных миров готовы идти на большие жертвы в своей частной жизни ради торжества духовно-освободительных идей. Неразделимы творчество и сложная судьба самого Ф.М. Достоевского.

О. Вейнингер говорил о такого рода самопожертвовании как о ведущем мотиве наращивания эталонов творчества и подчеркивал, что «тяготение к великим проблемам... сильнее всего ощущается выдающимися личностями», благодаря этому глубинный пласт культуры слагается «главным образом из жертв, которые великие люди всех времен приносили на алтарь мировой загадки». Такое постоянное принесение себя в жертву в процессе творческого самосгорания становилось для них смыслом жизни. «Сикстинская мадонна» Рафаэля – символическое указание на то, что нет более важного дела, чем духовное очищение и нравственное возвышение, облагораживание человека. Великий художник интуитивно прозревал ментальный сдвиг в духовном развитии человечества, определяемый ключевыми юнговскими архетипами (первообразами) Божественной Матери, Предвечного Младенца и Возрождения. В служении творческой личности духовному и материальному Нововозрождению человечества состоит предназначение и главная идея культуры. Согласно О. Вейнингеру, в культуре влечение к судьбоносной теоретической проблеме неотделимо от стремления к решению соответствующей практической задачи. Великие созидатели мировой культуры первыми подают нам знаки (символы) всеобщего духовного объединения и практической перестройки человеческих отношений на основе демократического гуманизма.

Вполне оправдан исторический культ выдающихся творческих личностей, потому что они олицетворяют глубинную основу культуросозидания как творения эталонов-новаций, которые становятся общечеловеческими ценностями.

Характерные черты мировой культуры. Давая общую характеристику мировой культуры, можно выделить в ней следующие основные черты и стержневые закономерности развития:

1. Эталоны творчества включают в себя инновации, классические образцы, уникальные утопические программы и экспериментальные формы, которые обладают наивысшей степенью информативности, оригинальности, новизны. Они имеют также самую высокую культурную и социальную ценность, поскольку являются первоэлементами различных видов творческой деятельности, исходными стимулами позитивной ресоциализации и составляют информационную основу ценностно дифференцированных стандартов.

2. Эталоны мировой культуры образуют сквозную линию культурного и социально-исторического развития общества.

Ними закрепляется статус основоположников поворотных ^правлений творчества, ментальных, мировоззренческих вигов. Эталоны искусства решают в эстетической сфере фундаментальные антропологические и социально-антропологические проблемы, заново переосмысливают «вечные» темы. Поэтому произведения создателей древнегреческой трагедии и драмы Эсхила, Софокла, Еврипида, остросоциального комедиографа Аристофана, непревзойденных знатоков человеческих глубин Шекспира и Расина мы воспринимаем как «современные». То, что создается на века, всегда актуально.

3. Эталоны творчества вначале заявляют о себе как яркие (иногда не сразу по достоинству оцениваемые) новации, обнаруживающие явные отступления от затвердевших норм, правил, истощившихся художественных направлений и стилей. Однако со временем эталоны, послужив основой для создания новых норм, традиций и стилей, становятся ведущими ценностями той или иной национальной, общенациональной культур, затем распространяются в своем и иных культурных регионах, получая мощный резонанс в социокультурной жизни самых различных стран и народов. Запечатлеваясь в «ментальных матрицах», духовных формообразованиях, творческих достижениях великого множества (обще)национальных культур, эталоны завоевывают всеобщее признание, интернационализируются и становятся общечеловеческими ценностями.

4. Преодолевая разрывы в различных видах деятельности и открывая новые направления творчества, эталоны-новации инспирируют и стимулируют приоритетные направления развития национальных, общенациональных, региональных культур (различного масштаба), образуют основные каналы их многосторонней («гипертекстовой») коммуникации, информационного, знаково-символического обмена. Они (эталоны-новации) в большинстве своем конституируются как классические ценности, обрастают новыми эвристическими методами именно в промежуточной сфере ментального диалога, в сфере совместных ценностных ориентаций, гуманистических идеалов и как бы выплавляются в духовных «тиглях» транснациональных формообразований общечеловеческой ментальности, сохраняя при этом почвенный национальный стиль и колорит.

Об этом, в частности, ярко свидетельствует творческая динамика художественных достижений итальянского и Северного Возрождения. К дан-Нои великой эпохе обращен вывод оригинального русского искусствоведа Л. Гнедича: «Искренним искусством могут называться те эстетические Формы, в которые невольно и бессознательно облеклись и религия, и философия, и весь дух века с полным отражением культуры... Искусство здесь может быть названо вполне искренним, потому что в него не примешивалось посторонних элементов, потому что оно самостоятельно создавалось, составляя полную гармонию и с нравственными, и с историческими условиями».

5. Основания эталонов мировой культуры составляют:

– всеобщие антропологические параметры, среди которых Я. Мукаржовский выделяет биологический ритм, чувство симметрии и пропорциональности, представление о «золотом сечении» (проработанное древнегреческим скульптором Поликлетом, художниками итальянского Возрождения);

– сложившиеся в глубокой древности и подавляющие низменные зоологические инстинкты инварианты общечеловеческой ментальности и универсалии культуры (неискоренимые склонности к состраданию и гостеприимству, запреты на убийство и инцест, плюс артикулированные ритуалами стремления к эстетическому украшению атрибутов жизни и раскрепощающей «игровой магии» любви и т.п.);

– универсальные религиозные идеалы («абсолюты»), которые интерпретируются в нравственных требованиях, сформулированных в религиях мира, священных религиозных текстах (египетской «Книге мертвых», китайской классической «Книге перемен», Библии, Коране и т.п.);

– интуитивно принимаемые всеми народами и расами интенции, установления всечеловеческой морали (например, скориновские нравственные формулы, категорический императив И. Канта, этическое обобщение Вл. Соловьева «не вреди»).

6. Родственные эталоны-новации, выходящие за границы национальных культур и получающие общечеловеческое признание, становятся непреходящими ценностями, идейно, духовно, стилистически усиливая друг друга, выстраиваясь как бы в один ряд, ведущий в культурное бессмертие. Этому способствуют формирующиеся на информационной базе эталонов позитивные стандарты культуры, которые, увеличивая и разнообразя пространство творческих прорывов, дополнительно подчеркивают высокую значимость первообразцов.

7. Трудно переоценить целенаправленную деятельность распространителей социально-позитивных стандартов культуры, а также интерпретаторов эталонов творчества, свободомыслящих проводников передового образования и просвещения, рядовых создателей социально-гуманистических культурных ценностей и благ. Они как «спутники» сопровождают светила науки, искусства, философии, религии, подготавливают ментальные и эвристические предпосылки для духовного возрождения, принимают самое активное участие в осуществлении явственных скачков, ментальных и культурных сдвигов, «культурных взрывов» в историческом процессе творчества.

8. Мировая культура в целом образует основные каналы взаимодействия этнонациональных, общенациональных, региональных, социально-профессиональных культур, целых культурных регионов, стимулирует их информационные обмены и творческое развитие, связывает между собой разномасштабные цивилизации, составляя основу гетерогенной (многокачественной, полиструктурной) мировой цивилизации, и гуманистически ориентирует территориально локализованные культуры и цивилизации в направлении роста разнообразия и ускоренного прогресса, обогащая их содержание и стили.

9. Из эталонов и родственных стандартов культуры складываются межнациональные и всеобщие (необходимые всем) социальные истины, открывающие дорогу народам в царство справедливости. Не эти ли векторы духовности хотел охватить философско-поэтическим определением «истинствования» Симеон Полоцкий? Он писал в «Вертограде многоцветном»:

Истинна есть трегуба: ума, уст и дела, сия же не врежденна бывает и цела, аще ум самой вещы уравнится право, уста же уму точне словят, не лукаво, дела паки закону аще отвещают, истинна пред Господем Богом ся вменяют.

10. Культура Беларуси как раз и специализируется на наполнении мировой культуры простыми социальными истинами, которые вырабатываются совмещенными видами религиозного и светского познания, демократически-постмодернистского творчества и становятся объединительными ценностями этносоциальных общностей, подпитывая общечеловеческие духовно-нравственные идеалы. В отечественной культуре рельефно выражается перспективная тенденция к интегрированию и популяризации человеческих знаний. В свою очередь, потенциально вырисовывающаяся из ментальных, духовных основ белорусского общества прерогатива общенациональной цивилизации заключается в формировании эталонной модели общественного строя – корпоративного социабелизма. Строй собственников-производителей в третьем тысячелетии должен утвердиться (в особенных формах) в ряде общенациональных цивилизаций и стать атрибутом развития мировой цивилизации, сплотив народы в великий союз для плодотворного демократического жизнетворчества и равноправного интенсивного экономического и культурного обмена.

Список использованных источников

этнический национальный белорусский культура

1. Эренгросс Б.А. Культурология. Учебник для вузов / Б.А. Эренгросс, Р.Г. Апресян, Е. Ботвинник – М.: Оникс, 2007.

2. Ширшов И.Е. Культурология – теория и история культуры: учебное пособие / Ширшов И.Е. – Мн.: Экоперспектива 2010.

3. Культурология: Учебник / Под ред. Ю.Н. Солонина, М.С. Кагана – Мн.: Высшее образование, 2005, 566 с.

4. Булгакова С.В. Культурология / Булгакова С.В. – М.: Эксмо, 2009.

5. Культурология. Учебное пособие Под редакцией А. А. Радугина – М., 2001.