ЯПОНСКИЙ ОБРАЗ ЖИЗНИ: СОСЛОВНАЯ СПЕЦИФИКА БУСИДО

СОДЕРЖАНИЕ

ВВЕДЕНИЕ

Актуальность проблемы исследования: Японская национальная эмблема, вишневый цветок, – продукт своей страны, плод культуры ее земли. Не менее, вишневый цветок, представляется самобытным явлением японской жизни, плодом ее личной духовной культуры, японское рыцарство¹.

Более высоких идеалов, чем идеал воина, для японца не существовало: вот почему идеалы рыцарства до сих пор высоко почитаются японцами, на них и теперь еще воспитывается вся народная масса. Условия жизни, под влиянием которых создались военно-рыцарские идеалы, разумеется, изменились, но, подобно тому, как мы пользуемся светом звезд, прежде светивших, а теперь потухших, так и свет рыцарства до сих пор представляет собой ту жизненную тропинку, которая ведет ко всему лучшему в японской нации.

Нравственные требования японского рыцарства, его идеалы и стремления, сделавшиеся критерием всего хорошего, обозначались словом бусидо. Сложный термин «бусидо» дословно значит «военно-рыцарский путь», т. е. такой образ действий и направление жизни, при посредстве которых рыцари охраняли свою жизнь и защищали свою честь и касту.

Буси-до – это неписаный свод правил поведения самурая. Эти правила касались не столько действий на поле боя, сколько поведения в повседневной жизни. Согласно Буси-до, в бою самурай не должен думать. Его действия должны быть предопределены его поведением в мирное время. Подготовка к тому, чтобы выполнить свой долг, который чаще всего заключался в исполнении воли господина, и составляет суть Буси-до².

Слово «буси-до» состоит из трех иероглифов. Первые два из них образуют слово «буси» – человек, владеющий оружием, воин. Третий иероглиф - «до» - дословно обозначает Путь – важнейшее понятие, лежащее в основе восточной философии. Путь – это линия идеальной жизни. Тот, кто следует Пути, будет безупречен при жизни, а после смерти станет легендой и образцом для подражания многим поколениям.

Согласно восточной философии, для каждого сословия существует собственный Путь, своя мораль и свои правила поведения. Буси-до – это Путь Воина или Кодекс Самурая. Дух самураев (или бусидо) остается важнейшим фактором в формировании японского национального характера.

Целью написания курсовой работы является изучить японский образ жизни на примере сословия воинов – буси-до.

Объект исследования: мировоззренческие принципы японцев в культуре и традициях буси-до.

Предмет исследования: своеобразие кодекса буси-до в контексте социально-исторической, духовной, религиозной жизни японского народа.

Поставленная цель определила ряд конкретных задач исследования:

1. изучить моральный кодекс воинов буси-до;

2. рассмотреть этику и принципы буси-до;

3. раскрыть смысл психологии буси-до;

4. проанализировать роль и место буси-до в современной Японии.

Методологической основой и научно-теоретической базой исследования послужили теоретические разработки в области культурологии, философии, социологии, истории японской культуры, а также труды отечественных и зарубежных исследователей в данной области, таких как: Инадзо Нитобэ, Клири Т., Долин А. А., Маслов А.А., Овчинников В.В, Попов Г. В., Светлов Г.Е., Спеваковский А. Б. и др.

1. НРАВСТВЕННЫЕ ТРЕБОВАНИЯ ЯПОНСКОГО РЫЦАРСТВА

1.1. Сословие воинов – буси-до.

"Путь воина" – моральный кодекс, регламентировавший характер мышления, смысл поступков, образ жизни японского служилого сословия – буси, или самураев. Складывался этот "закон жизни" постепенно и долгое время существовал только в форме устных поручений старших (по званию, по возрасту, по родовидости) младшим. Но в конце-концов он был зафиксирован и в посьменном виде³.

Общепризнанно, что самурайская мораль, с её ценностями и нормами, являлась и продолжает являться определяющим фактором духовной культуры Японии. Поэтому без понимания принципов "буси-до" нечего даже надеяться на адекватное постижение духа, смысла, предназначения традиционных японских боевых искусств.

Кодекс "бусидо" известен в разных вариантах. Среди его принципов всегда на первом месте стояли принципы верности долгу, мужества и чести. Все остальные варьировались в определенных пределах. Сегодня в этом кодексе, помимо трех главнейших, выделяют еще девять: прямоту, искренность, бескорыстие, скромность, вежливость, щедрость, уважение, доброжелательность, владение своими чувствами.

Одним из следствий образования сословия воинов было оформление специфического мировоззрения самураев – бусидо – неписаного кодекса поведения самурая в обществе, представлявшего собой свод правил и норм "истинного", "идеального" воина.

Бусидо, первоначально трактовавшееся как "путь коня и лука", впоследствии стало означать "путь самурая, воина" ("буси" - воин, самурай; "до" - путь, учение, способ, средство). Кроме того, слово "до" переводится ещё и как "долг", "мораль", что имеет соответствие с классической философской традицией Китая, где понятие "путь" является некой этической нормой (дао-дэ)⁴.

Таким образом, бусидо – это "самурайская мораль", "добродетель", "морально-этический" кодекс. Бусидо касалось отношения самураев к социальной феодальной общности, к людям того или иного класса, к государству. Содержание бусидо вышло за рамки прежних традиций родоплеменного общества – оно включило в себя догмы буддизма и конфуцианства и имело в своей основе новые нормы поведения. Постепенно развиваясь, бусидо превратилось в моральный кодекс воинов, являющийся в то же время преимущественно частью различных религиозных учений (буддизма, конфуцианства и синтоизма – национальной религии японцев), становилось также областью философского знания, предметом этики. Будучи слитым воедино с восточной философией, буси-до носило характер практического нравоучения.

Самураи считали его методом совершенствования психической и телесной гигиены. Буси-до нравственно осмысляло философское миро учение в целом и было призвано научить самурая "правильной жизни" в феодальном японском обществе. Оно совмещало в себе теорию бытия и изучение психики человека, решало вопросы, связанные с понятием сущности индивидуума, его роли в окружающем мире, смысла жизни, добра и зла, нравственных ценностей и нравственного идеала.

Воин, воспитанный в духе буси-до, должен был чётко сознавать свой моральный долг, в частности свои личные обязанности по отношению к сюзерену, должен был сам оценивать свои действия и поступки, морально осуждать себя в случае неправильных действий, нарушения своих обязанностей и долга. Такое моральное самоосуждение влекло за собой, как правило, самоубийство, совершавшееся по определённому ритуалу путём харакири – вскрытия живота малым самурайским мечом. Таким образом, самурай смывал кровью бесчестье, позорящее его.

В ситуации, когда честь воина хотя бы случайно задета, следовало немедленно выбирать смерть. Как правило, воины следовали этому совету, и ритуальное самоубийство – сэппуку (или харакири) – было распространено необычайно широко. Популярность разных его видов достигла таких размеров, что правительство сёгуна вынуждено было бороться с ним законодательно.

После Реставрации Мэйдзи популярность Бусидо пошла на убыль, но не исчезла совсем. Уже в конце XIX в. бывший самурай Нитобэ Инадзо написал книгу, которую так и назвал: «Бусидо: дух Японии», ставшую одним из последних ярких примеров письменной характеристики Пути воина. Являясь частью национального самосознания, Бусидо в некоторые периоды японской истории вновь становился для общества актуален и сознательно использовался японскими политиками для повышения боевого духа солдат и для поддержания идеи национального превосходства.

Так происходило во время ведения Японией войн в конце ХIХ в. и начале ХХ в., когда милитаристское правительство фактически сделало экспансию национальной политикой, а также до и во время второй мировой войны.

Наиболее яркий пример использования Бусидо в это время – летчики-смертники, так называемые камикадзэ. Идея жертвования своей жизнью по приказу императора являлась для них всего лишь нормой Бусидо, в обязательности исполнения которой не может быть никаких сомнений. После окончания войны примеры следования Пути воина в таких ортодоксальных формах стали гораздо более редкими.

Бусидо, как способ регулирования поведения воина, не опиралось непосредственно ни на какие специальные учреждения, принуждавшие к соблюдению моральных норм, оно основывалось на силе убеждения, общественного мнения, примера, воспитания, традиций и силе нравственного авторитета отдельных лиц, отмеченных в средневековой истории Японии.

1.2. Истины и правила буси-до.

Принципы бусидо не были объединены в специальный свод правил и не были изложены ни в одном литературном памятнике феодальных времён, однако нашли своё отражение в легендах и повестях прошлого, рассказывающих о верности вассала своему феодалу, о презрении к смерти, мужестве и стойкости самураев.

По указанию Токугава Иэясу в первые же годы после его прихода к власти было составлено "Уложение о самурайских родах" ("Букэ сё хатто"), определявшее нормы поведения самурая на службе и в личной жизни. Вторым сочинением, посвящённым воспеванию догматов бусидо, было житийное описание подвигов князя Такэда Сингэна в двадцати томах, авторство которого разделили Косака Дандзё Нобумаса и Обата Кагэнори. Несколько позднее появился труд Дайдодзи Юдзана (1639 - 1730) "Начальные основы воинских искусств" ("Будо сёсин сю")⁵.

И, наконец, в 1716 г. вышли 11 томов книги "Сокрытое в листве" ("Хагакурэ"), ставшей "священным писанием" буси. Это любопытное произведение принадлежало Ямамото Цунетомо, монаху, а в прошлом самураю клана Сага на южном острове Кюсю. После смерти своего господина, даймё Набэсима Наосигэ, которому он верно служил десять лет, Ямамото принял постриг и всю оставшуюся жизнь посвятил обобщению догматов самурайской чести.

"Сокрытое в листве" понималось как откровение, доступное только тем, кто может понять тайный смысл учения. Так стали называть книгу воина.

"Хагакурэ" известно и под названием "Набэсима ронго", т. е. "Афоризмы Набэсима" – правителя провинции Хидзэн па о-ве Кюсю. В японских легендах говорится: "Правители клана Пабэсима отличались умом и проницательностью". В этом отношении они могут считаться образцом. Необыкновенное счастье рода Набэсима можно объяснить только божественным благоволением, которое он снискал за благочестие и добродетель своих предков». Говорят, что самураи из провинции Хидзэн не отличались роскошью доспехов, золото не блестело на эфесах их мечей, зато всем были хорошо известны их верность и мужество.

К названию "Хагакурэ" часто присоединяют термин "буси-до", и тогда все вместе японцами воспринимается как «Книга воина». В этой книге излагается идея служения и верности самурая своему господину. Сначала это относилось только к взаимоотношениям между местными феодалами и их вассалами. Феодал в те времена распространял свою власть обычно на три-четыре провинции, а нередко на несколько округов. Но постепенно идеи "Хагакурэ" внедрились в умы всей нации. Эти идеи оказались доминирующими в предвоенной Японии как противодействие усилению чужеземного влияния и нашли приверженцев в среде участников движения за возврат к почитанию местных национальных святынь.

Из истории известно, что самураи появились как вооруженная дружина местных феодалов. Они происходили из среды крестьян и служилых людей. На первых порах это были довольно неотесанные люди. От них требовалась только слепая верность господину и смелость в бою. Однако со временем этого оказалось мало. Когда военное дело стало профессиональным занятием, продвижение по служебной лестнице потребовало знания китайского языка и письменности. Постепенно самураи приобщались к сложной системе средневековой культуры.

В религиозном отношении их привлекла секта буддизма дзэн, в которой они увидели возможность самосовершенствования.

"Хагакурэ", отразив взаимоотношения между господином и подданным, стала идейной основой института самураев, пышно развернувшегося в период режима Токугава (1600–1868). В истории Японии большую роль сыграла такая черта характера самураев, как страстная жажда знаний, которая толкала самураев на подвиги. Когда XVII век поставил перед Японией проблемы духовного порядка, самураи бросились штудировать китайских философов и моралистов. Когда в двери Японии постучался XIX век со своим техническим прогрессом, самураи стали во главе торгово-промышленных предприятий, сделались политиками, создали публицистику. Самураи были сотканы из национального честолюбия, их всегда обуревала страсть поставить Японию впереди всех. Вот где главным образом кроются истоки неистощимой японской энергии. Исходный импульс к раскрытию этой энергии был задан составителями "Хагакурэ"⁶.

В "Хагакурэ" четко прослеживается вполне определенная тематика: честь, смерть, доблесть, преданность господину, самосовершенствование.

Красной нитью в "Хагакурэ" проходит идея смерти. Многие исследователи характеризуют эту идею как презрение к смерти, нам же думается, что это есть презрение к жизни. Когда воин, поучает "Хагакурэ", будет постоянно думать о том, как достойно умереть, его жизненный путь будет прям и прост. В ситуациях опасности он тогда не будет думать о том, как спасти свою жизнь, а станет неуклонно стремиться к тому, чтобы броситься в гущу врагов и встретить смерть с улыбкой. "Хагакурэ" воспитывает у воина презрение к человеку, который не добился поставленной цели и продолжает жить.

Рядом с идеей смерти в "Хагакурэ" стоит доблесть. Как следует из описания боевых подвигов самураев Набэсима, доблесть должна быть в натуре любого воина. Высшей доблестью самурая, как следует из "Хагакурэ", является преданность господину. Не будь беспрекословной преданности, считали составители этой книги, не было бы никаких других добродетелей. На преданности господину в Японии воспитались многие поколения людей. Преданность, как и все другие добродетели, основана на чувстве чести.

"Хагакурэ" поучает: «Вы можете потерять свою жизнь, но честь – никогда». Воинов призывали строго хранить свое "доброе имя"⁷. Слово самурая ценилось без всяких письменных гарантий. Самураи не давали никаких клятв – это считалось унижением их чести. Такое понимание чести сказалось на основном словарном фонде японского языка. Нитобэ Инадзо считает, что в японском языке нет слова «ложь»; слово у со употребляется как отрицание правдивости (макото) или факта (хонто).

Согласно "Хагакурэ", честь не приходит к воину как дар неба, это чувство надо воспитать, а для этого надо работать над собой. В связи с этим "Хагакурэ" дает вполне определенные советы, как воспитывать в себе нужные качества. Самурай обязан был самосовершенствоваться, закалять дух и тело. Военный человек, поучает "Хагакурэ", никогда не должен обнаруживать свои внутренние переживания. Его личные потребности должны быть максимально урезаны. На людях же он должен появляться в приличном виде, поддерживая честь своего господина.

Книга "Хагакурэ" состоит из одиннадцати частей, поделенных на 130 небольших разделов. Большую часть книги занимают рассуждения самурая Цунэмото. Они перемежаются повествованиями о различных событиях или описаниями добродетелей правителей клана Набэсима. Эти рассуждения, повествования и описания считаются эталоном самурайской чести, совести, долга, мудрости. Скрытый смысл всего этого составляет психологию бусидо.

Бусидо даже нельзя назвать учением в прямом смысле, это, скорее, одна из форм выражения феодальной идеологии, её основные положения и принципы, развивавшиеся из поколения в поколение в течении длительного времени. Бусидо это особая мораль, выработанная сословием воинов, входивших в господствующий класс Японии, которая представляла собой систему взглядов, норм и оценок, касавшихся поведения самураев, способов воспитания самурайской молодёжи, создания и укрепления определённых нравственных качеств и отношений.

При всём этом бусидо являлось сословной моралью. Оно служило только самурайству, оправдывало все его действия и отстаивало его интересы. Чётко и довольно вразумительно требования Бусидо сформулированы в "Начальных основах воинских искусств" Дайдодзи Юдзана⁸:

"Истинная храбрость заключается в том, чтобы жить, когда правомерно жить, и умереть, когда правомерно умереть.

"К смерти следует идти с ясным сознанием того, что надлежит делать самураю и что унижает его достоинство.

"Следует взвешивать каждое слово и неизменно задавать себе вопрос, правда ли то, что собираешься сказать.

"Необходимо быть умеренным в еде и избегать распущенности.

"В делах повседневных помнить о смерти и хранить это слово в сердце.

"Уважать правило "ствола и ветвей". Забыть его - значит никогда не постигнуть добродетели, а человек, пренебрегающий добродетелью сыновней почтительности, не есть самурай. Родители - ствол дерева, дети - его ветви.

"Самурай должен быть не только примерным сыном, но и верноподданным. Он не оставит господина даже в том случае, если число вассалов его сократится со ста до десяти и с десяти до одного.

"На войне верность самурая проявляется в том, чтобы без страха идти на вражеские стрелы и копья, жертвуя жизнью, если того требует долг.

"Верность, справедливость и мужество суть три природные добродетели самурая.

"Во время сна самураю не следует ложиться ногами в сторону резиденции сюзерена. В сторону господина не подобает целиться ни при стрельбе из лука, ни при упражнениях с копьём.

"Если самурай, лёжа в постели, слышит разговор о своём господине или собирается сказать что-либо сам, он должен встать и одеться.

"Сокол не подбирает брошенные зёрна, даже если умирает с голоду. Так и самурай, орудуя зубочисткой, должен показывать, что сыт, даже если он ничего не ел.

"Если на войне самураю случится проиграть бой и он должен будет сложить голову, ему следует гордо назвать своё имя и умереть с улыбкой без унизительной поспешности.

"Будучи смертельно ранен, так что никакие средства уже не могут его спасти, самурай должен почтительно обратиться со словами прощания к старшим по положению и спокойно испустить дух, подчиняясь неизбежному.

"Обладающий лишь грубой силой не достоин звания самурая. Не говоря уж о необходимости изучения наук, воин должен использовать досуг для упражнений в поэзии и постижения чайной церемонии.

"Возле своего дома самурай может соорудить скромный чайный павильон, в котором надлежит использовать новые картины-какэмоно, современные скромные чашки и налакированный керамический чайник".

2. ЯПОНСКИЙ ОБРАЗ ЖИЗНИ – БУСИ-ДО

2.1. Смысл психологии буси-до.

Корни буси-до следует искать в догмах конфуцианства, буддизма и синтоизма. Конфуцианство является морально-этической основой буси-до. Буддизм воспитал у последователей буси-до равнодушие к смерти. Однако подлинное основание буси-до покоится на синтоистских культах природы и предков, взрастивших у японцев особое чувство принадлежности к японской нации.

Конфуцианство закрепило в кодексе буси-до прежде всего «верность долгу». Любой «благородный муж», утверждал Конфуций (в его понимании «благородный муж» – это нравственно полноценный человек), должен в своем поведении руководствоваться чувством долга. Эта нравственная норма трактовалась конфуцианцами не просто как выполнение обязанностей, а значительно шире. «Благородный муж, поучал Конфуций, – это всему подходит в соответствии с долгом; совершает поступки, основываясь на ритуале, в словах скромен, в поступках правдив». Чувство долга тесно увязывалось конфуцианцами с честью, понимаемой как моральное право на уважение и общественное признание.

В кодексе буси-до долг и честь предписывают соблюдать верность, благородство, мужество. В этом сказалось влияние известного изречения Конфуция: «Видеть то, осуществление чего требует долг, и не сделать, есть отсутствие мужества». Конфуцианство соединялось с синтоистской моралью.

Мораль синтоизма в том, чтобы познать самого себя, заглянуть в глубь своей души и ощутить божество (ками), которое там якобы живет. Согласно синтоизму, человеку надо слушаться веления этого божества, ибо оно представляет собой зов родителей и всех предков от поколения к поколению. Своей жизнью, учит синтоизм, японец обязан предкам. Однако это только одна сторона дела. Синтоизм внушает японцу ощущение духа благоустроенности государства, охраняющего благополучие и безопасность людей. Только в таком государстве, согласно синтоизму, японца могут воспитать так, как должно; только в таком государстве могут быть вскормлены его дети. Поэтому, по синтоистским канонам, японец должен чтить повелителя-государя, от которого исходят мир, законы и порядок. Синтоизм внушает человеку троякую обязанность: к родителям, прародителям, императору. Па этом основывается и буси-до. И хотя официальное отношение к императору изменилось, значение его как символа сохраняется.

Согласно синтоизму, личность японца – это хранилище божественного начала. Тело считается временно отданным человеческому Я, оно является как бы собственностью ками. Люди, говорят синтоисты, должны ухаживать за своим телом потому, что здоровое тело – источник духа и энергии, радость родителей. У синтоистов есть обычай, согласно которому умирающий в молодом возрасте просит прощения у родителей за свою раннюю смерть. Он должен говорить примерно так: «Простите меня, что я от вас ухожу, когда вы приближаетесь к старости. В ваши годы вы будете чувствовать мое отсутствие; я мог бы вознаградить вас за все то, что вы для меня сделали, но я должен уйти – такова воля неба»⁹.

Буси-до учит японца заботиться о своем теле. Но не это главное. Буси-до требует от людей самоотвержения. Высшей похвалой для последователя буси-до всегда была идея «человек без собственного Я». Тот, кто стремился к уничтожению своего Я, рассматривался как существо высшего разряда. Приверженец буси-до должен был уяснить, что истинный долг человека заключается не в собственном спасении. У него не может быть эгоистических видов на «награду Неба», его наградой является голос совести: «ты хороший и честный человек», «ты искоренил в себе себялюбие», «ты внедрил в свое сердце чувство стыда и голос совести». Совесть – понятие, которое в Японии обозначается словом кокоти (одновременно и чувство, и ум, и доброе сердце), всегда считалась мерилом настоящей приверженности идеям буси-до.

Чтобы воспитать в себе дух буси-до, человек должен был многому учиться, но главное – терпеть и рисковать. Именно обучение терпению и готовности к риску было положено в основу воспитания подрастающего поколения. Чтобы научиться переносить всякие лишения, мальчики ходили босиком по снегу, упражнялись в фехтовании и в стрельбе в цель, в полночь отправлялись на кладбище, по целым ночам бодрствовали в состоянии «наготове», подвергались тяжелым и даже варварским испытаниям. Все это делалось для воспитания самообладания.

Самообладание – вот цель и средство самовоспитания японца. Если человек в сложной ситуации начинает выражать гнев и чрезмерно бушевать, то па него смотрят как на недостойного, и он сам вскоре понимает, что надо посмеяться над таким поведением, взять себя в руки и унять свои страсти. Если на него нападет грусть, он должен прикрывать ее улыбкой, делать так, чтобы никто не догадывался об истинных переживаниях. Последнее уже давно способствовало тому, что многие иностранцы стали считать японцев слишком легкомысленными: у них-де улыбка по поводу и без повода. Однако улыбка японца – результат целой исторической эпохи. Эта улыбка как бы венчает кодекс самурайского воспитания, она формирует такую черту национального характера, как вежливость в широком смысле этого слова¹⁰.

Основная идея вежливости японца в том, чтобы быть всегда приятным в отношениях с другими. Это не та вежливость, которая подразумевает лишь хорошие манеры, благовоспитанную речь. Вежливость культуры буси-до должна идти рука об руку с более глубоким предписанием: «радуйся со счастливым и не показывай другим твоих слез».

Буси-до прежних времен, утверждал японский писатель Кан Кикути накануне второй мировой войны, будучи «путем воина», стало путем всей нации. «Можно смело сказать, – подчеркивал Кикути, – что все лица мужского пола в возрасте от 20 до 40 лет являются воинами»¹¹.

Превратившись в традицию, буси-до и сегодня осуществляет в Японии регулирующую функцию. Буси-до – это среда, благодаря которой живо в Японии почитание предков. Дух буси-до во многом повелевает поведением японцев, и они сознательно, но еще в большей степени бессознательно, следуют за ним. То, что предписывает буси-до, не так-то просто смахнуть, отбросить, от этого вдруг нельзя отказаться. Корни буси-до сидят слишком глубоко.

2.2. Буси-до и современная Япония.

Буси-до иногда называют «религией самураев», так как оно содержит военный и правовой аспекты, психологический и  религиозный, а также литературно-философский. Буси-до можно рассматривать и как сложный синкретический военный культ, вобравший в себя множество положений трех ведущих японских религий – конфуцианства, буддизма и синтоизма.

На формирование буси-до оказали мощное влияние такие культы, как почитание меча и шлема, коня, дракона, культ предков и  древних захоронений, культ императора и господина, культ смерти, культ природы: растений, животных,  гор, рек, и т.д.; а также многие культы, связанные с почитанием конкретных японских божеств, и божеств главных святилищ.

Согласно понятиям Бусидо, самурай должен обладать презрением к смерти и боли. Самурай должен  быть выше смерти.  Животный страх, свойственный обычному человеку, самураи учились превращать в повышенное чувство опасности, которое не ослабляло их тело и душу, а напротив, наполняло силой и волей,  и готовностью достойно встретить противника.

Жизнь для самурая – это жизнь духа, а не тела. Дух бессмертен, смерть тела – это лишь одно из испытаний для духа.  Высокий боевой дух самураев – умение достойно встретить смерть и не цепляться за жизнь, когда появляется возможность красиво из нее уйти¹².

Влияние буси-до на жизнь японцев все еще огромно. Все лучшие качества характера японского народа неразрывно связаны с буси-до. Мало кто в мире не слышал про японскую вежливость, являющуюся следствием этого древнего благородного пути. Самообладание, сила духа и храбрость у японцев – за это мы благодарим буси-до.

Но с другой стороны, было бы несправедливым не признать, что буси-до в значительной степени ответственен также и за недостатки и изъяны в нашем национальном характере. Японцам не свойственно эвристическое мышление, поскольку согласно буси-до ценность пути ученого была невысока, что привело к отсутствию знаний в некоторых фундаментальных областях науки, например, в математике, естествознании и т.д. Поэтому в этом направлении сейчас в Японии проведены наиболее важные реформы и уже достигнуты определенные успехи.

Глубоко укоренившееся мощное воздействие буси-до на японский народ, имело силу неписаного свода законов и этических норм. И сердца людей были открыты ему. Они никогда не задумывались над причинами этого, а просто передавали его принципы из поколения в поколение. Новая мораль, привнесенная христианскими миссионерами в Японию, и старая мораль буси-до различны.

Например, понятие преданности. Сейчас и в Японии имеются тенденции к тому, что такое достоинство, как преданность, которое должно пробуждать в человеке все лучшие качества души, все больше забывается.

Однако в какой степени дух буси-до сохраняет значение сегодня? Какова его регулирующая сила?

Конечно, современный японец с иронией смотрит на наставления «Хагакурэ» и удивляется тому, что когда-то в его стране господствовал кодекс харакири. Тем не менее, японец как-то воодушевляется, когда вокруг начинают обсуждать названные проблемы. Иначе и быть не может: ведь это плоть и кровь японской нации, ее история.

Когда зарубежные историки дискутируют между собою по поводу буси-до, они подчеркивают в основном две стороны этого явления: догматы самурайской доблести и их проявление в японской культуре; специфическое отношение японцев к самоубийству. При этом нередко делаются довольно категоричные выводы, например: «буси-до – это норма социальной жизни японцев» или «японцы склонны к самоубийствам».

Буси-до – это не только историческое прошлое японского народа; в значительной, точно не вычисляемой мере – это его настоящее. Буси-до способно поднять массы на самые невероятные дела «во имя нации».

Буси-до, как неписаный кодекс идеалов воинской доблести и гражданской чести перестанет существовать, но в сердцах японцев его дух никогда не умрет. И ореол его славы будет еще долгое время светиться над его руинами. Как лепестки его символического цветка, рассеиваемые ветрами на четыре стороны, он будет еще долгое время вдохновлять многие поколения людей на борьбу за обретение духа, являющегося истинным богатством человеческой жизни.

Пройдет много лет и наследие буси-до окончательно исчезнет, и возможно даже его имя будет забыто, но в его незримое присутствие, «витающее над землей», все равно останется.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Наиболее важными доктринами, которые буси-до почерпнуло из синтоизма – древней религии японцев, представлявшей собой сочетание культа природы, предков, веры в магию, существование души и духов, были любовь к природе, предкам, духам природы и предков, к стране и государю. Заимствования из синто, которые восприняло буси-до, были объединены в два понятия: патриотизма и верноподданичества.

Как указывалось выше, бытует мнение, что дух бусидо как отличительная черта национального характера японцев едва ли существует сегодня. Однако некоторые признаки бусидо еще можно обнаружить в боевых и эстетических видах искусства, в которых определенные упражнения (ката) выполняются многократно до тех пор, пока исполнитель не овладеет ими в совершенстве и не достигнет состояния «небытия». Важны также манеры, правила поведения; ученики школ восточных единоборств демонстрируют преданность своим преподавателям и относятся к Ним с большим уважением.

К сожалению, лояльность, преданность по бусидо имела своим следствием также и характерное для японцев «перерабатывание», которое иногда приводило к летальному исходу (кароси) в случаях, когда люди работали, не жалея сил и демонстрируя свое старание сделать все возможное для своей компании и ее владельцев. Более того, в наши дни некоторые японцы даже совершают самоубийство, когда хотят восстановить подмоченную репутацию или извиниться за свои ошибки или проступки по отношению к семье или компании. Японцы склонны оправдывать и даже восхвалять подобные самоубийства и испытывают симпатию к жертвам. Все это оказывает негативное влияние на людей, особенно молодых, начинающих думать, что самоубийство – простейший путь избавления от всех бед¹³.

В итоге отметим, что бусидо оказал сильнейшее влияние на формирование японского национального характера. Как указывалось выше, дух бусидо еще доминирует в японском обществе в некоторых сферах, в то время как в других его бывает трудно обнаружить, например среди молодых людей, не отличающихся почтительностью к своим учителям и не утруждающих себя соблюдением норм приличия в обществе. То есть в современной Японии одни обнаруживают хорошую осведомленность во всем, что касается бусидо, тогда как другие больше им не интересуются.

Бусидо как характерная особенность японской нации, похоже, сейчас переживает поворотный момент, и его роль в жизни японцев в значительной степени зависит от каждого из них.

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ

1. Долин А. А., Попов Г. В. Кэмпо – традиция воинских искусств. – М., 1991.

2. Инадзо Нитобэ. Бусидо, душа Японии. (второе издание, исправленное) // Перевод с англ.: К.Семенов, В.Пузанов (предисловие). – М.: София, 2004.

3. Иэнга Сабуро. История японской культуры: Пер. с япон. – М.: Прогресс, 1972. – 232 с.

4. Кадзи С., Хама Н., Райс Д. Эти странные японцы. Пер. с англ. Г.Дуткиной и Д.Дуткиной. – М.: Эгмонт Россия Лтд., 2000.

5. Клири Томас Кодекс самурая: современный перевод "Бусидо Сесинсю" Тайра Сигэсукэ. – М.: АСТ, Астрель, 2005.

6. Книга самурая. – СПб.: Евразия,2000. – 320 с.

7. Кравченко А.И. Культурология: Словарь. – М.: Академический проект, 2000.

8. Маслов А.А. Бусидо: кодекс чести самурая. – М.: Феникс, 2006. – 288 с.

9. Маслов А.А. Путь воина. Секреты боевых искусств Японии. – М.: Феникс, 2005. – 432 с.

10. Овчинников В.В. Ветка сакуры. Рассказы о том, что за люди Японцы. – М.: Молодая гвардия, 1975. – 286 с.

11. Пронников В.А., Ладанов И.Д. Японцы (этнопсихологические очерки). Издание 2-е, исправленное и дополненное. – М.: «Наука», 1985. – 348 с.

12. Светлов Г.Е. Путь воина. – М.: 2001.

13. Светлов Г.Е. (Г.Е.Комаровский). Колыбель японской цивилизации: Нара. История, религия, культура. – М.: Искусство, 1994. – 271 с.

14. Спеваковский А. Б. Самураи – военное сословие Японии. – М., 1981.

15. Японско-русский словарь. – Токио, "Кэнкюся", 2000.

1^ Овчинников В.В. Ветка сакуры. Рассказы о том, что за люди Японцы. – М.: Молодая гвардия, 1975. – 286 с.

2^ Иэнга Сабуро. История японской культуры: Пер. с япон. – М.: Прогресс, 1972. – 232 с.

3^ Светлов Г.Е. Путь воина. – М.: 2001.

4^ Японско-русский словарь. – Токио, "Кэнкюся", 2000.

5^ Спеваковский А. Б. Самураи – военное сословие Японии. – М., 1981.

6^ Маслов А.А. Бусидо: кодекс чести самурая. – М.: Феникс, 2006. – 288 с.

7^ Инадзо Нитобэ. Бусидо, душа Японии. (второе издание, исправленное) // Перевод с англ.: К.Семенов, В.Пузанов (предисловие). – М.: София, 2004.

8^ Клири Томас Кодекс самурая: современный перевод "Бусидо Сесинсю" Тайра Сигэсукэ. – М.: АСТ, Астрель, 2005.

9^ Светлов Г.Е. (Г.Е.Комаровский). Колыбель японской цивилизации: Нара. История, религия, культура. – М.: Искусство, 1994. – 271 с.

10^ Книга самурая. – СПб.: Евразия,2000. – 320 с.

11^ Кадзи С., Хама Н., Райс Д. Эти странные японцы. Пер. с англ. Г.Дуткиной и Д.Дуткиной. – М.: Эгмонт Россия Лтд., 2000.

12^ Маслов А.А. Путь воина. Секреты боевых искусств Японии. – М.: Феникс, 2005. – 432 с.

13^ Инадзо Нитобэ. Бусидо, душа Японии. (второе издание, исправленное) // Перевод с англ.: К.Семенов, В.Пузанов (предисловие). – М.: София, 2004.