Областное государственное бюджетное образовательное учреждение

«Смоленская специальная (коррекционная)
общеобразовательная школа I и II видов»
(Центр дистанционного образования)

Конспект урока по литературе

в 11 классе на тему:

«Футуризм. Игорь Северянин»

Подготовила: учитель русского языка и литературы
Трифонова Анастасия Владимировна

Смоленск
2012

Планирование темы:

«Поэзия Серебряного века»

1.

Серебряный век русской литературы

1 час

(45 мин.)

1. Русская литература XX века. 11 класс: Учебник для общеобразовательных учреждений: в 2 частях. Часть 1 // В.В. Агеносов и др.; Под. ред. В.В. Агеносова. – 6-е изд., стереотип. – М., Дрофа, 2001.

2. Русская литература XX века. 11 кл. Метод. рекомендации для учителя /; Под. ред. В.В. Агеносова. – 3-е изд., стереотип. – М.: Дрофа, 2002.

3. Егорова Н.В., Золоторева И.В. Поурочные разработки по русской литературе, XX век. 11 класс. I полугодие. – 3-е изд., исп. и доп. – М.: ВАКО, 2004.

2.

Символизм.

В. Брюсов. А. Белый

1 час

(45 мин.)

3.

Акмеизм. Осип Мандельштам.

1 час

(45 мин.)

4.

Мир образов Николая Гумилева

1 час

(45 мин.)

5.

Футуризм. Игорь Северянин.

1 час

(45 мин.)

6.

Анализ стихотворения Николая Гумилева «Жираф»

1 час

(45 мин.)

7.

Жизнь и творчество Ахматовой.

1 час

(45 мин.)

8.

Любовь в лирике Ахматовой

1 час

(45 мин.)

Тема: «Футуризм. Игорь Северянин» (1 час)

Цели:

1. Актуализировать и углубить знания учащихся по теме “Поэзия серебряного века”; раскрыть понятие и принципы футуризма; ознакомить с биографией и особенностями творчества Игоря Северянина.

2. Развивать умения анализировать и систематизировать материал по изученной теме. Формировать навыки публичного выступления, умения отстаивать свою точку зрения. Активизировать творческие способности учащихся.

3. Воспитывать любовь к русской литературе.

Тип: урок изучения теории и истории литературы.

Методы: репродуктивный, исследовательский, эвристический.

Приемы: лекция, самостоятельный анализ манифестов, беседа.

Виды деятельности учащихся: запись лекционного материала, работа с раздаточным материалом, ответы на вопросы.

Оборудование: раздаточные материалы (манифесты «Пощечина общественному вкусу», «Садок судей II», примеры стихотворений поэтов-футуристов).

План урока (45 мин):

1. Вступительное слово учителя (1 мин);

2. Лекционная часть (запись учащимися основных принципов футуризма, эгофутуризма и кубофутуризма) (20 мин)

3. Практическая часть: чтение манифестов, ответы на вопросы (7 мин)

4. Изучение биографии и творчества И. Северянина (15 мин)

5. Итоги урока, запись домашнего задания, комментарии (2 мин)

Ход урока

Всем вам известна громкая фраза:

«Сбросим Пушкина, Достоевского, Толстого и проч. и проч. с Парохода современности!»

Сегодня мы узнаем, кому принадлежала эта фраза, при каких обстоятельствах она была брошена публике, узнаем, что она означает, и подумаем, так ли агрессивна эта фраза, если разобраться.

- Итак, вспомните, кому эта эпатажная, шокирующая фраза принадлежит.

- Футуристам.

- Верно. И именно о футуристах мы будем говорить. Узнаем самых ярких представителей этого течения, принципы их творчества, и особенности творчества групп футуристов.

1. ФУТУРИЗМ

- Слушаем и записываем главные тезисы повествования.

О поэтическом течении:

Футуризм (от лат. Futurum — будущее) — общее название художественных авангардистских движений 1910-х — начала 1920-х гг. XX в., прежде всего в Италии и России.

В отличие от акмеизма, футуризм как течение в отечественной поэзии возник отнюдь не в России. Это явление целиком привнесенное с Запада, где оно зародилось и было теоретически обосновано. Родиной нового модернистского движения была Италия, а главным идеологом итальянского и мирового футуризма стал известный литератор Филиппо Томмазо Маринетти (1876-1944), выступивший 20 февраля 1909 года на страницах субботнего номера парижской газеты «Фигаро» с первым «Манифестом футуризма», в котором была заявлена «антикультурная, антиэстетическая и антифилософская» его направленность.

В принципе, любое модернистское течение в искусстве утверждало себя путем отказа от старых норм, канонов, традиций. Однако футуризм отличался в этом плане крайне экстремистской направленностью. Это течение претендовало на построение нового искусства — «искусства будущего», выступая под лозунгом нигилистического отрицания всего предшествующего художественного опыта. Маринетти провозгласил «всемирно историческую задачу футуризма», которая заключалась в том, чтобы «ежедневно плевать на алтарь искусства».

Основные признаки футуризма:

1. Отрицание культурных традиций, попытка создать искусство, устремленное в будущее.

Учитывая общественно-политическую ситуацию в России, зерна футуризма упали на благодатную почву. Именно эта составляющая нового течения была, прежде всего, с энтузиазмом воспринята русскими кубофутуристами в предреволюционные годы. Для большинства из них «программные опусы» были важнее самого творчества.

2. Пафос эпатажа.

Хотя прием эпатажа широко использовался всеми модернистскими школами, для футуристов он был самым главным, поскольку, как любое авангардное явление, футуризм нуждался в повышенном к себе внимании. Равнодушие было для него абсолютно неприемлемым, необходимым условием существования являлась атмосфера литературного скандала. Преднамеренные крайности в поведении футуристов провоцировали агрессивное неприятие и ярко выраженный протест публики. Что, собственно, и требовалось.

Футуристы, кубофутуристы и эгофутуристы, сциентисты и супрематисты, лучисты и будетляне, всеки и ничевоки поразили воображение публики.

«Но в рассуждениях об этих художественных революционерах,- как справедливо отмечено А. Обуховой и Н. Алексеевым,- часто упускают очень важную вещь: многие из них были гениальными деятелями того, что сейчас называют «промоушн» и «паблик рилэйшнз». Они оказались провозвестниками современных «художественных стратегий» — то есть умения не только создавать талантливые произведения, но и находить самые удачные пути для привлечения внимания публики, меценатов и покупателей.

В своей основе русский футуризм был все же течением преимущественно поэтическим: в манифестах футуристов речь шла о реформе слова, поэзии, культуры.

Несмотря на кажущуюся близость русских и европейских футуристов, традиции и менталитет придавали каждому из национальных движений свои особенности. Одной из примет русского футуризма стало восприятие всевозможных стилей и направлений в искусстве. «Всечество» стало одним из важнейших футуристических художественных принципов.

3. Восприятие всевозможных стилей и направлений в искусстве.

4. Поиски раскрепощенного «самовитого» слова. Эксперименты по созданию «заумного» языка.

Русский футуризм не вылился в целостную художественную систему; этим термином обозначались самые разные тенденции русского авангарда. Системой был сам авангард.

5. Связь с авангардизмом в живописи.

Поэзия русского футуризма была теснейшим образом связана с авангардизмом в живописи. Не случайно многие поэты-футуристы были неплохими художниками — В. Хлебников, В. Каменский, Елена Гуро, В. Маяковский, А. Крученых, братья Бурлюки. В то же время многие художники-авангардисты писали стихи и прозу, участвовали в футуристических изданиях не только в качестве оформителей, но и как литераторы. Живопись во многом обогатила футуризм. К. Малевич, П. Филонов, Н. Гончарова, М. Ларионов почти создали то, к чему стремились футуристы.

6. Бунтарство, выражение массовых настроений толпы.

Очень скоро слова «футурист» и «хулиган» для современной умеренной публики стали синонимами. Пресса с восторгом следила за «подвигами» творцов нового искусства. Это способствовало их известности в широких кругах населения, вызывало повышенный интерес, привлекало все большее внимание.

История русского футуризма являла собой сложные взаимоотношения нескольких основных группировок, каждая из которых считала себя выразительницей «истинного» футуризма и вела ожесточенную полемику с другими объединениями, оспаривая главенствующую роль в этом литературном течении. Борьба между ними выливалась в потоки взаимной критики, что отнюдь не объединяло отдельных участников движения, а, наоборот, усиливало их вражду и обособленность. Однако время от времени члены разных групп сближались или переходили из одной в другую.

7. Бунт против привычных норм стихотворной речи, экспериментаторство в области ритмики, рифмы, ориентация на произносимый стих, лозунг, плакат.

8. Культ техники, индустриальных городов.

2. КУБОФУТУРИЗМ

О поэтическом течении:

Кубофутуризм — направление в искусстве 1910-х гг., наиболее характерное для русского художественного авангарда тех лет, стремившееся соединить принципы кубизма (разложение предмета на составляющие структуры) и футуризма (развитие предмета в «четвертом измерении», т. е. во времени).

Когда заходит речь о русском футуризме, то сразу приходят на ум имена кубофутуристов — участников группы «Гилея». Они запомнились и своим вызывающим поведением, и шокирующим внешним видом (знаменитая желтая кофта Маяковского, розовые сюртуки, пучки редиски и деревянные ложки в петлицах, раскрашенные неведомыми знаками лица, эпатажные выходки во время выступлений), и скандальными манифестами и резкими полемическими выпадами против литературных оппонентов, и тем, что в их ряды входил Владимир Маяковский, единственный из футуристов, «не гонимый» в советское время.

«Гилея» — первая футуристическая группа. Они называли себя также «кубофутуристы» или «будетляне» (это название предложил Хлебников). Годом ее основания принято считать 1908-й, хотя основной состав сложился в 1909-1910 гг. 

В 1910-х годах прошлого века известность «гилейцев» действительно превосходила остальных представителей этого литературного течения. Возможно, потому, что их творчество наиболее соответствовало канонам авангарда.

Кубофутуризм принято считать результатом взаимовлияния поэтов-футуристов и живописцев-кубистов. Действительно, литературный футуризм был тесно связан с авангардными художественными группировками 1910-х годов, такими, как «Бубновый валет», «Ослиный хвост», «Союз молодежи». Активное взаимодействие поэзии и живописи, безусловно, явилось одним из важнейших стимулов формирования кубофутуристической эстетики.

Первым совместным выступлением кубофутуристов в печати стал поэтический сборник «Садок судей», фактически определивший создание группы «Гилея». В числе авторов альманаха Д. и Н. Бурлюки, Каменский, Хлебников, Гуро, Ек. Низен и др. Иллюстрации выполнили Д. и В. Бурлюки.

Идея исчерпанности культурной традиции прежних веков была исходным пунктом эстетической платформы кубофутуристов. Программным стал их манифест, носивший намеренно скандальное название «Пощечина общественному вкусу». 

ПОЩЕЧИНА ОБЩЕСТВЕННОМУ ВКУСУ

[Из альманаха]

Читающим наше Новое Первое Неожиданное.

Только мы - лицо нашего Времени. Рог времени трубит нами в словесном искусстве.

Прошлое тесно. Академия и Пушкин непонятнее гиероглифов.

Бросить Пушкина, Достоевского, Толстого и проч. и проч. с Парохода современности.

Кто не забудет своей первой любви, не узнает последней.

Кто же, доверчивый, обратит последнюю Любовь к парфюмерному блуду Бальмонта? В ней ли отражение мужественной души сегодняшнего дня?

Кто же, трусливый, устрашится стащить бумажные латы с черного фрака воина Брюсова? Или на них зори неведомых красот?

Вымойте ваши руки, прикасавшиеся к грязной слизи книг, написанных этими бесчисленными Леонидами Андреевыми.

Всем этим Максимам Горьким, Куприным, Блокам, Сологубам, Ремизовым, Аверченкам, Черным, Кузьминым, Буниным и проч. и проч. нужна лишь дача на реке. Такую награду дает судьба портным.

С высоты небоскребов мы взираем на их ничтожество!..

Мы приказываем чтить права поэтов:

1. На увеличение словаря в его объеме произвольными и производными словами (Слово-новшество).

2. На непреодолимую ненависть к существовавшему до них языку.

3. С ужасом отстранять от гордого чела своего из банных веников сделанный вами Венок грошовой славы.

4. Стоять на глыбе слова "мы" среди моря свиста и негодования.

И если пока еще и в наших строках остались грязные клейма ваших "здравого смысла" и "хорошего вкуса", то все же на них уже трепещут впервые Зарницы Новой Грядущей Красоты Самоценного (самовитого) Слова.

  

Д. Бурлюк, Александр Крученых, В. Маяковский, Виктор Хлебников.

Москва, 1912, декабрь.   

* Писателям давали дачи в поселке Переделкино.

- Действительно ли содержание манифеста отражает его название?

В полной мере. Отрицается все прошлые пристрастия общества.

- Каков тон манифеста?

Достаточно резкий. Будущее противопоставляется прошлым культурным традициям.

- Что декларировалось в манифесте?

В нем декларировался отказ от искусства прошлого, звучали призывы «бросить Пушкина, Достоевского, Толстого и проч., и проч. с парохода современности».

Впрочем, несмотря на достаточно резкий тон и полемический стиль манифеста, в альманахе было высказано немало идей о путях дальнейшего развития искусства. За внешней бравадой его авторов стояло серьезное отношение к творчеству. И знаменитая эпатажная фраза о Пушкине, не допускающая, казалось бы, иных интерпретаций, объяснялась Хлебниковым, которому, собственно, и принадлежала, совсем по-другому: «Будетлянин — это Пушкин в освещении мировой войны, в плаще нового столетия, учащий праву столетия смеяться над Пушкиным XIX века» и звучала уже совсем не эпатажно.

- Какие принципы кубофутуристов декларируются в «Пощечине»?

1. На увеличение словаря в его объеме произвольными и производными словами (Слов-новшество).

(То есть – изобретение новых слов).

2. На непреодолимую ненависть к существовавшему до них языку.

(В связи с появлением слов-новшеств, неприятие языка «прошлой» эпохи).

3. С ужасом отстранять от гордого чела своего из банных веников сделанный вами Венок грошовой славы.

(Признание - не главное. Ваше творчество – дешевое, и слава – тоже).

4. Стоять на глыбе слова "мы" среди моря свиста и негодования.

(Мы – сила. За нами – правда. И несмотря на ваше негодование, не отречемся от наших принципов).

- Как вы думаете, как была воспринята публикация пощечины общественностью?

Публикация «Пощечины» была воспринята общественностью в основном отрицательно, как факт безнравственности и дурновкусия.

Но кубофутуристы считали, что издание этой книги официально утвердило футуризм в России (хотя само слово «футуризм» в тексте не упоминалось ни разу).

В феврале 1913 г. в том же издательстве выходит «Садок судей II».

МАНИФЕСТ ИЗ АЛЬМАНАХА "САДОК СУДЕЙ II"

  

Находя все нижеизложенные принципы цельно выраженными в 1-м "Садке Судей" и выдвинув ранее пресловутых и богатых,<…> футуристов, мы тем не менее считаем этот путь нами пройденным и, оставляя разработку его тем, у кого нет более новых задач, пользуемся некоторой формой правописания, чтобы сосредоточить общее внимание на уже новых открывающихся перед нами заданиях.

Мы выдвинули впервые новые принципы творчества, кои нам ясны в следующем порядке:

1. Мы перестали рассматривать словопостроение и словопроизношение по грамматическим правилам, став видеть в буквах лишь направляющие речи. Мы расшатали синтаксис.

2. Мы стали придавать содержание словам по их начертательной и фонической характеристике.

3. Нами осознана роль приставок и суффиксов.

4. Во имя свободы личного случая мы отрицаем правописание.

5. Мы характеризуем существительные не только прилагательными (как делали главным образом до нас), но и другими частями речи, также отдельными буквами и числами:

a) считая частью неотделимой произведения его помарки и виньетки творческого ожидания,

b) в почерке полагая составляющую поэтического импульса,

c) в Москве поэтому нами выпущены книги (автографов) "само-письма".

6. Нами уничтожены знаки препинания, чем роль словесной массы выдвинута впервые и осознана.

7. Гласные мы понимаем как время и пространство (характер устремления), согласные - краска, звук, запах.

8. Нами сокрушены ритмы. Хлебников выдвинул поэтический размер живого разговорного слова. Мы перестали искать размеры в учебниках; всякое движение рождает новый свободный ритм поэту.

9. Передняя рифма (Давид Бурлюк), средняя, обратная рифмы (Маяковский) разработаны нами.

10. Богатство словаря поэта - его оправдание.

- О чем ведется речь в этом манифесте?

- Если в первом манифесте речь шла в основном об идеологии футуристов, то здесь  - о поэтических приемах, способных осуществить эти идеи на практике.

- В процессе нашей дальнейшей работы мы увидим, как эти признаки реализуются в творчестве писателей-футуристов.

- Доклад учащегося о Велимире Хлебникове.

Заклятие смехом

О, рассмейтесь, смехачи!

О, засмейтесь, смехачи!

Что смеются смехами, что смеянствуют смеяльно,

О, засмейтесь усмеяльно!

О, рассмешищ надсмеяльных – смех усмейных смехачей!

О, иссмейся рассмеяльно, смех надсмейных смеячей!

Смейево, смейево,

Усмей, осмей, смешики, смешики,

Смеюнчики, смеюнчики.

О, рассмейтесь, смехачи!

О, засмейтесь, смехачи!

(1908–1909)

***

Бобэоби пелись губы,

Вээоми пелись взоры,

Пиээо пелись брови,

Лиэээй – пелся облик,

Гзи–гзи–гзэо пелась цепь.

Так на холсте каких–то соответствий

Вне протяжения жило Лицо.

(1908–1909)

Хлебников, стремясь расширить границы языка и его возможности, много работал над созданием новых слов. Согласно его теории, слово лишается смыслового значения, приобретая субъективную окраску: «Гласные мы понимаем, как время и пространство (характер устремления), согласные — краска, звук, запах».

Само понятие смысла слова с уровня звуковой ассоциации отныне переместилось на уровни графических построений и связей внутри одного слова по структурным признакам. Лексическое обновление литературных текстов теперь достигалось внесением в него вульгаризмов, терминов технического характера, изобретением непривычных словосочетаний, отказом от знаков препинания. Одни поэты производили новые слова из старых корней (Хлебников, Каменский, Гнедов), другие раскалывали их рифмой (Маяковский), третьи с помощью стихотворного ритма придавали словам неправильные ударения (Крученых). Все это вело к депоэтизации языка.

Вслед за синтаксическими смещениями начали возникать смещения смысловые. Это проявлялось в нарочитой нестыковке фраз, в замене необходимого по смыслу слова противоположным ему по значению.

Большую роль играло теперь визуальное воздействие стихотворения. «Мы стали придавать содержание словам по их начертательной и фонетической характеристике. <...> Во имя свободы личного случая мы отрицаем правописание. Мы характеризуем существительное не только прилагательными… но и другими частями речи, также отдельными буквами и числами». Суть стихотворчества переместилась с вопросов «содержания» текста на вопросы «формы» («не что, а как»). Для этого футуристы применяли фигурное построение стиха, где активно использовалась приемы рифмовки не конечных, а начальных слов, а также внутренние рифмы или способ расположения строк «лесенкой».

Проявляя обостренное чутье к слову, футуристы доходили до абсурда, занимаясь конструированием. Особое значение они придавали словотворчеству, «самовитому слову». В программной статье «Слово как таковое» были приведены заумные строки:

***

Дыр бул щыл

убешшур

скум

вы со бу
р л эз

1913

***

Та са мае
ха ра бау
Саем сию дуб
радуб мола
аль

1913

Их автор, Алексей Елисеевич Крученых (1886—1968) утверждал, что «в этом пятистишии более русского национального, чем во всей поэзии Пушкина». В своих стихах Крученых пытался осуществить идею заумного языка на практике, прибегая к звуковой и графической зауми. Скандальную известность получили строки, сопровожденные пояснением автора, что слова в них не имеют определенного значения.

Результатом подобной деятельности футуристов явился небывалый всплеск словотворчества, что в конце концов привело к созданию теории «заумного языка» — зауми.

Заумь явилась одним из основных творческих принципов русского кубофутуризма. В «Декларации заумного языка» Хлебников, Г. Петников и Крученых так определяли сущность зауми: «Мысль и речь не успевают за переживанием вдохновенного, поэтому художник волен выражаться не только общим языком… но и личным… и языком, не имеющим определенного значения (не застывшим), заумным. Общий язык связывает, свободный — позволяет выразиться полнее. Заумь пробуждает и дает свободу творческой фантазии, не оскорбляя ее ничем конкретным».

Заумь, таким образом, представляется или сочетанием звуков, не имеющих значения, или таковых же слов. Новаторство футуристов являлось оригинальным, но, как правило, было лишено здравого смысла. М. Вагнер отмечает, что «от одного словесного корня футуристы производили целый ряд неологизмов, которые, однако, не вошли в живой, разговорный язык. Хлебников считался открывателем словесных „Америк“, поэтом для поэтов. Он обладал тонким чувством слова <...> в направлении поисков новых слов и словосочетаний. Например, от основы глагола „любить“ он создал 400 новых слов, из которых, как и следовало ожидать, ни одно не вошло в поэтический обиход».

Впрочем, у набиравшего силу движения тут же появилась масса эпигонов и подражателей, пытающихся на волне модного литературного течения превратить свои опусы в ходовой товар, не чуждый этакого «модерна», и забывающих, что подражание полезно только для учебы.

Исследуя футуризм на заре его зарождения, Николай Гумилев писал: «Мы присутствуем при новом вторжении варваров, сильных своею талантливостью и ужасных своею небрезгливостью. Только будущее покажет, „германцы“ ли это, или… гунны, от которых не останется и следа».

Что ж, сегодня, по прошествии почти столетия, можно с уверенностью сказать, что искусство многих «будетлян» выдержало испытание временем.

3. ЭГОФУТУРИЗМ

О поэтическом течении:

«Эгофутуризм» был другой разновидностью русского футуризма, но кроме созвучия названий по существу имел с ним очень мало общего. История эгофутуризма как организованного направления была слишком коротка (с 1911 до начала 1914 г.).

В отличие от кубофутуризма, который вырос из творческого содружества единомышленников, эгофутуризм был индивидуальным изобретением поэта Игоря Северянина.

- Доклад учащегося об Игоре Северянине.

СЕВЕРЯНИН Игорь (наст. имя и фам. Игорь Васильевич Лотарев) (1887-1941), русский поэт. Эстетизация салонно-городских мотивов, игра в романтический индивидуализм в сборниках «Громокипящий кубок» (1913), «Ананасы в шампанском» (1915). С 1918 жил в Эстонии. Автобиографический роман в стихах «Колокола собора чувств» (1925) и сборник советов «Медальоны» проникнуты любовью к родине, ностальгическим переживанием отторгнутости от нее.

В литературу он входил трудно. Начав с серии патриотических стихов, затем пробовал себя в стихотворной юмористике и, наконец, перешел к лирической поэзии. Впрочем, лирику молодого автора газеты и журналы тоже не печатали. Издав в 1904-1912 гг. за свой счет 35 стихотворных брошюр, Северянин так и не обрел желанной известности.

Успех пришел с неожиданной стороны. В 1910 г. Лев Толстой с возмущением высказался о ничтожестве современной поэзии, приведя в качестве примера несколько строк из книжки Северянина «Интуитивные краски» («Вонзите штопор в упругость пробки, и взоры женщин не будут робки».). Впоследствии поэт с удовольствием разъяснял, что стихотворение было сатирико-ироническим, но Толстой воспринял и истолковал его всерьез. «Об этом мгновенно всех оповестили московские газетчики, после чего всероссийская пресса подняла вой и дикое улюлюканье, чем и сделала меня сразу известным на всю страну! — писал он в своих воспоминаниях.- С тех пор каждая моя брошюра тщательно комментировалась критикой на все лады, и с легкой руки Толстого… меня начали бранить все, кому не было лень. Журналы стали охотно печатать мои стихи, устроители благотворительных вечеров усиленно приглашали принять в них участие…»

***

Я, гений Игорь Северянин,

Своей победой упоен:

Я повсеградно оэкранен!

Я повсесержно утвержден!

Чтобы закрепить успех, а возможно, и с целью создать теоретическую базу своему поэтическому творчеству, идейной и содержательной основой которого являлось самое обычное противопоставление поэта толпе, Северянин вместе с К. Олимповым (сыном поэта К. М. Фофанова) основывает в 1911 году в Петербурге кружок «Ego», с которого, собственно, и начался эгофутуризм. Слово, в переводе с латыни означающее «Я — будущее», впервые появилось в названии сборника Северянина «Пролог. Эгофутуризм. Поэза грандос. Апофеозная тетрадь третьего тома» (1911).

Однако, в отличие от кубофутуристов, имевших четкие цели (атака на позиции символизма) и стремившихся обосновать их в своих манифестах, Северянин не имел конкретной творческой программы либо не желал ее обнародовать. Как он сам позднее вспоминал: «В отличие от школы Маринетти, я прибавил к этому слову [футуризм] приставку „эго“ и в скобках „вселенский“…

Лозунгами моего эгофутуризма были:

1. Душа — единственная истина.

2. Самоутверждение личности.

3. Поиски нового без отвергания старого.

4. Осмысленные неологизмы.

5. Смелые образы, эпитеты, ассонансы и диссонансы.

6. Борьба со „стереотипами“ и „заставками“.

7. Разнообразие метров».

Даже из простого сравнения этих заявлений с манифестами кубофутуристов видно, что никаких теоретических новшеств данная «программа» не содержит. В ней Северянин фактически провозглашает себя единственной и неповторимой поэтической личностью. Встав во главе созданного им нового течения, он изначально противопоставляет себя литературным единомышленникам. То есть неизбежный распад группы был предрешен самим фактом ее создания. И нет ничего удивительного, что в скором времени так и произошло.

В эгофутуризме, было все: и отзвуки современности, и новое, правда робкое, словотворчество („поэза“, „окалошить“, „бездарь“, „олилиен“ и так далее), и удачно найденные новые ритмы для передачи мерного колыханья автомобильных рессор („Элегантная коляска“ Северянина), и странное для футуриста преклонение перед салонными стихами М. Лохвицкой и К. Фофанова, но больше всего влюбленность в рестораны, будуары <...> кафе-шантаны, ставшие для Северянина родной стихией. Кроме Игоря Северянина (вскоре от эгофутуризма отказавшегося) это течение не дало ни одного сколько-нибудь яркого поэта».

Северянин остался единственным из эгофутуристов, вошедшим в историю русской поэзии. Его стихи, при всей их претенциозности, а нередко и пошлости, отличались безусловной напевностью, звучностью и легкостью. Северянин, бесспорно, виртуозно владел словом. Рифмы его были необычайно свежи, смелы и удивительно гармоничны: «в вечернем воздухе — в нем нежных роз духи!», «по волнам озера — как жизнь без роз сера» и т. д.

Книги и концерты Северянина, наряду с кинематографом и цыганским романсом, стали фактом массовой культуры начала века. Сборник его стихов «Громокипящий кубок», который сопроводил восторженным предисловием Федор Сологуб, завоевал небывалое признание читателей и выдержал с 1913 по 1915 год девять изданий!

В эти годы слава Северянина воистину граничила с идолопоклонством. Поэтические вечера ломились от восторженно публики, сборники стихов выпускались огромными тиражами и расхватывались, как горячие пирожки. Особый успех принесли Северянину его «поэзоконцерты», с которыми он объездил чуть ли не всю Россию, а после эмиграции выступал в Европе.

Творчество поэта (как, впрочем, и его личность) вызывало самые полярные оценки — от абсолютного неприятия до восторженного поклонения. Диапазон критических мнений представал чрезвычайно широким. Был даже выпущен большой сборник аналитических статей, целиком посвященный его поэзии,- издание само по себе беспрецедентное: ни один из знаменитых поэтов, его современников (ни Блок, ни Брюсов, ни Бальмонт), такой книги не удостаивался.

К эгофутуристам в юности причисляли себя многие яркие поэты, ни в какие группы не входившие,- например, А. Вертинский, в стилевом плане обнаруживавший определенную близость с «иронической лирикой» Северянина.

Увертюра

Ананасы в шампанском! Ананасы

в шампанском!

Удивительно вкусно, искристо, остро!

Весь я в чем-то норвежском! весь я в чем-то

испанском!

Вдохновляюсь порывно! и берусь за перо!

Стрекот аэропланов! беги автомобилей!

Ветропросвист экспрессов! крылолет буэров!

Кто-то здесь зацелован! там кого-то побили!

Ананасы в шампанском — это пульс вечеров!

В группе девушек нервных, в остром

обществе дамском

Я трагедию жизни претворю в грезо-фарс...

Ананасы в шампанском! Ананасы

в шампанском!

Из Москвы — в Нагасаки! из Нью-Йорка —

на Марс!

1915. Январь

Петроград

- Итак, подведем итог. Удалось ли футуристам, а точнее кубофутуристам, сбросить Пушкина, Достоевского, Толстого с парохода современности?

- Нет. Мы не забыли традиции литературы, как и некоторые из футуристов, использовавших в своем творчестве вполне классические приемы. Но они оставили свой след в истории русской литературы.

- Можно ли назвать футуристов новаторами?

(Новатор - тот, кто вносит и осуществляет новые, прогрессивные принципы, идеи, приемы в какой-либо области деятельности.)

- Конечно, можно. Они внесли множество прогрессивных идей в свое творчество. И хотя некоторые приемы не нашли отклика у масс, многие из приемов по сей день используются поэтами.

Домашнее задание:

1. Выучить принципы футуризма.

2. Знать биографические сведения об Игоре Северянине.

3. Выучить стихотворение Игоря Северянина («Ананасы в шампанском», «Это было у моря…») или Велимира Хлебникова («Заклятье смехом», «Бобэоби пелись губы…»).

Дополнительный материал

Воспоминания современников об избрании Короля Поэтов

Вс. Рождественский (1895—1977) о поэзовечерах:

Поэт появлялся на сцене в длинном, узком в талии сюртуке цвета воронова крыла. Держался он прямо, глядел в зал слегка свысока, изредка встряхивая нависающими на лоб черными, подвитыми кудряшками. Лицо узкое, по выражению Маяковского, вытянутое "ликерной рюмкой" ("Облако в штанах"). Заложив руки за спину или скрестив их на груди около пышной орхидеи в петлице, он начинал мертвенным голосом, все более и более нараспев, в особой, только ему одному присущей каденции с замираниями, повышениями и резким обрывом стихотворной строки разматывать клубок необычных, по-своему ярких, но очень часто и безвкусных словосочетаний. Через минуту он всецело овладевал настороженным вниманием публики. Из мерного полураспева выступал убаюкивающий, втягивающийся в себя мотив, близкий к привычным интонациям псевдоцыганского, салонно-мещанского романса. Не хватало только аккордов гитары. Заунывно-пьянящая мелодия получтения-полураспева властно и гипнотизирующе захватывала слушателей. Она баюкала их внимание на ритмических волнах все время модулирующего голоса...

История коронования:

Большая аудитория Политехнического музея в первые послереволюционные годы стала самой популярной трибуной современной поэзии. Конечно, в ней, как и прежде, читались естественнонаучные лекции, проходили диспуты на волнующие общество темы, можно назвать хотя бы диспуты А. В. Луначарского с главой обновленческой церкви митрополитом А. И. Введенским, но все же, прежде всего, в Большой аудитории Политехнического музея москвичей собирала поэзия.

Устраивались вечера отдельных писателей и поэтов — В. В. Маяковского, А. А. Блока, С. А. Есенина; проводились выступления группы объединенных едиными творческими принципами поэтов — футуристов, имажинистов и других. Но особенное внимание привлекали коллективные вечера, на которых выступали поэты различных школ и направлений.

Первым из наиболее ярких и запомнившихся вечеров, воспоминания о котором можно и сейчас еще услышать, был вечер 27 февраля 1918 года — «Избрание короля поэтов».

  Спасский С. В. Маяковский в воспоминаниях современников, с. 169—170

Зал был набит до отказа. Поэты проходили длинной очередью. На эстраде было тесно, как в трамвае. Теснились выступающие, стояла не поместившаяся в проходе молодежь. Читающим смотрели прямо в рот. Маяковский выдавался над толпой. Он читал «Революцию», едва имея возможность взмахнуть руками. Он заставил себя слушать, перекрыв разговоры и шум. Чем больше было народа, тем он свободней читал, тем полнее был сам захвачен и увлечен. Он швырял слова до верхних рядов, торопясь уложиться в отпущенный ему срок.

Но «королем» оказался не он. Северянин приехал к концу программы. Здесь был он в своем обычном сюртуке. Стоял в артистической, негнущийся и «отдельный». Прошел на эстраду, спел старые стихи из «Кубка». Выполнив договор, уехал. Начался подсчет записок. Маяковский выбегал на эстраду и возвращался в артистическую, посверкивая глазами. Не придавая особого значения результату, он все же увлекся игрой. Сказывался его всегдашний азарт, страсть ко всякого рода состязаниям.

— Только мне кладут и Северянину. Мне налево, ему направо.

Северянин собрал записок немного больше, чем Маяковский. Третьим был Василий Каменский.

Часть публики устроила скандал. Футуристы объявили выборы недействительными. Через несколько дней Северянин выпустил сборник, на обложке которого стоял его новый титул. А футуристы устроили вечер под лозунгом «долой всяких королей».

Никулин Лев. Годы нашей жизни. М.: Московский рабочий, 1966, с. 128—130

После выборов Маяковский довольно едко подшучивал над его «поэтическим величеством», однако мне показалось, что успех Северянина был ему неприятен. Я сказал ему, что состав публики был особый, и на эту публику гипнотически действовала манера чтения Северянина, у этой публики он имел бы успех при всех обстоятельствах.

Литература:

1. Русская литература XX века. 11 класс: Учебник для общеобразовательных учреждений: в 2 частях. Часть 1 // В.В. Агеносов и др.; Под. ред. В.В. Агеносова. – 6-е изд., стереотип. – М., Дрофа, 2001.

2. Русская литература XX века. 11 кл. Метод. рекомендации для учителя /; Под. ред. В.В. Агеносова. – 3-е изд., стереотип. – М.: Дрофа, 2002.

3. Егорова Н.В., Золоторева И.В. Поурочные разработки по русской литературе, XX век. 11 класс. I полугодие. – 3-е изд., исп. и доп. – М.: ВАКО, 2004.

4. Игорь Северянин. Стихотворения. – М.: АСТ: АСТ Москва: Транзиткнига, 2006.

5. В.В. Маяковский. Сочинения в двух томах. Т. 1.; М.: «Правда», 1988.

6. Русская поэзия «серебряного века», 1890-1917: Антология. – М.: Наука, 1993.

7. Электронный ресурс: История русской литературы XX века.

http://www.hi-edu.ru/e-books/xbook046/01/index.html?part-010.htm